Buch lesen: «Без масок»
Пролог
Сидя в роскошном кресле в своей спальне, Атарашики отдыхала. Прошло уже более двух часов, как последний гость покинул поместье, и она могла позволить себе расслабиться. Если бы это еще было не поместье в Токусиме, было бы совсем здорово. Все-таки слишком много ударов судьбы она приняла именно здесь, чтобы любить это место. Слишком много. Прикрыв на мгновение глаза, Атарашики постаралась выкинуть из головы воспоминания и насладиться крепким английским чаем, который принесла служанка пару минут назад. К демонам прошлое, надо думать о будущем.
Война с Тоётоми окончена. Ее род вновь доказал, что они сильны и могут выигрывать не только за счет наемников и денег от альянса простолюдинов. Да еще и у каких-то там малайцев. Аматэру победили дома. Клан. За две недели. Добились от Тоётоми полной капитуляции. Хотела бы она сейчас поглумиться над Кентой, но – увы, гордость не позволяет позвонить первой. Ко всему прочему Синдзи наконец показал всем этим чванливым аристократишкам, чего он стоит. Сделано это было руками Тоётоми, выложивших в Сеть записи своих поражений, что помогло финансистам Аматэру заработать на биржах еще немного денег.
Сделав глоток чая, Атарашики расслабленно улыбнулась. Правда, ненадолго. Взгляд упал на зеркало, которое служило ей с самого детства. Именно у него она сидела, когда в комнату ворвалась старшая сестра и заявила, что сваливает отсюда. Плач, истерика, просьбы простить… Да уж, тот вечер был сильным ударом по тогдашней Атарашики. Что ее ждет, она поняла сразу, но все, что ей оставалось – это держать лицо и успокаивать сестру. Которая сама и заварила кашу. А ведь у Атарашики тоже был жених, и она его любила, что в среде аристократов не такое уж частое явление. В итоге Азуна ушла к своему простолюдину сразу после блокировки камонтоку, а Атарашики объявили, что у нее новый жених. Ее собственный брат. К факту инцеста Атарашики относилась… никак. Гены столь древних аристократов, как Аматэру, могли выдержать не одно поколение подобных связей, печалило ее другое – прежний жених уплыл воевать в Индию и, как позже стало известно, там и сгинул. Еще один удар.
Жизнь вообще не особо щадила ее.
Встав из кресла и не забыв захватить кружку с чаем, Атарашики подошла к туалетному столику. Постояла, села на стул. Сделала глоток чая и, поставив кружку на столик, уставилась на свое отражение в зеркале.
– Сдаешь, старушка, – произнесла она тихо.
Старость никого не щадит, даже сильных пользователей бахира. Еще лет десять, край пятнадцать – и все. Но этого ей хватит, чтобы воспитать детей Синдзи, вложить в них принципы Аматэру. Синдзи этим принципам соответствует, тут ей повезло, только вот нет у нее уверенности в том, что мальчишка умеет воспитывать детей. Она успела воспитать многих…
На этой мысли Атарашики прикрыла глаза. Воспитать-то воспитала, но и похоронить успела абсолютно всех. Последним стал Исао. Сидя на этом самом месте, она узнала о его смерти… Боги, за что? Что она сделала не так? Резко открыв глаза, Атарашики поднялась со стула. Как же она не любит этот дом и эту комнату, но гордость не позволяла ей выбрать другое место для спальни, хватит уже того, что она дала слабину, когда переехала в окрестности Токио. Прошлое должно остаться в прошлом, она не имеет права жить им. Даже настоящим жить не имеет права. Только будущее. Только ради него. Она выдержит, вырвет у смерти лишние пару лет, но воспитает внуков. Или правнуков? Тут с какой стороны посмотреть.
Поджав губы, Атарашики пересекла комнату и остановилась у стенного шкафа. Будущее. Увы, но порой прошлое достает тебя и в будущем. Помимо книг в шкафу находилось и несколько фотоальбомов, один из которых Атарашики достала. Открыла, перелистнула несколько страниц. Взгляд остановился на фотокарточке старшей сестры, которая держала за руку маленькую Атарашики. Собственно, и Азуне на фото было не сильно много лет.
– Как же ты так? – прошептала она.
Ее глупая старшая сестра… Она всегда была себе на уме. А еще гордой. Слишком гордой даже для Аматэру. Но – убежать из рода к простолюдину? Такого никто не мог предположить. Атарашики позже спрашивала отца, и тот прямо и без двусмысленностей рассказал ей, что Азуна даже не пыталась привести своего мужчину в род. Не факт, что его бы приняли, – у тех, кто высоко сидит, тоже полно ограничений, – но хотя бы попытаться она могла. Но нет. Азуна просто сбежала из рода. Ее поступок поднял настоящую бурю в роду и небольшой шторм в стране, тем не менее оставлять на произвол судьбы родную кровь они не стали, по возможности обеспечив девушке незаметную помощь и опеку. Азуна знала об этом и не была против – все-таки она привыкла к определенному уровню комфорта, которого ее муж обеспечить не мог. Умная, хоть и глупая сестра. И ведь все налаживалось. С Атарашики она и не прекращала общение, а уже через год после ухода Азуна перестала рычать, когда при ней заходила речь об отце. Еще немного, еще хотя бы пара лет, и ее можно было бы вернуть в род… Но случилась та авария. В те времена вообще автомобилей мало было, а уж аварий с участием автомобиля и трамвая… С одной-единственной жертвой, которой стал ее муж… Азуна была взбешена. Она не сомневалась, что аварию подстроили Аматэру. Просто чтобы поторопить ее с возвращением, заодно устраняя фактор, который сдерживал ее от подобного шага. Досталось тогда всем, всем, до кого она смогла добраться. На отца она вообще напала, используя бахир. На Атарашики просто накричала, обвиняя во всех смертных грехах. После чего уехала из страны. Оборвала все связи. Вот так просто, глупо и банально она окончательно потеряла сестру.
Слишком гордая, слишком глупая…
Позже, когда у нее появился доступ ко всем секретам рода, Атарашики потратила много времени, чтобы найти все, что было в архиве на данную тему. Хоть одно упоминание о причастности ее рода к автокатастрофе. А нашла лишь данные о расследовании инцидента. Аматэру тоже хотели узнать, причастен ли кто-то к смерти мужа Азуны. Но так ничего и не выяснили. Выходило так, что это был обычный несчастный случай. Тот самый, от которого не застрахован никто. А ведь фанатичная уверенность Азуны в своей правоте почти убедила Атарашики, что Аматэру действительно причастны к случившемуся.
А потом были десятилетия, наполненные рутиной, редкими счастливыми моментами и большим количеством бед. На ее глазах род умирал. Количество Аматэру уже очень давно не было большим, особенно последние лет двести. То призыв Мэйдзи, то две японо-индийские войны, то Вторая мировая… Жизнь вообще штука опасная, но для аристократов, что бы там ни думали простолюдины, она опасна вдвойне. Так что членов рода давно уже было не слишком много, но стать свидетелем того, как умирают и те, кто есть… Муж, дети, внуки, остальная родня… Дошло до того, что она решила найти свою блудную сестру, у которой наверняка должны быть дети, и если они от простолюдина, то она была готова принять их, вернуть в род. Но нет, все, что она нашла, это свидетельство о смерти сестры. Сильное истощение, смерть от голода… Посторонний наверняка бы заподозрил неладное, но Атарашики знала – Азуна слишком гордая, и как раз с ней такое могло произойти.
Атарашики вздохнула. Закрыв фотоальбом и положив его на подоконник, к которому подошла, пока предавалась воспоминаниям, отправилась переодеваться и готовиться ко сну.
Прошлое надо оставить в прошлом. Да, это были сложные времена, но сейчас все изменилось. Род вновь поднимает голову, и она должна всеми силами способствовать этому. Прикрыть тыл Синдзи, который уничтожит Хейгов, убивших Азуну. Использовавших самым непристойным образом и убивших. Такому нет прощения. За такое полагается лишь одно…
Глава 1
«Решайте сами, миф это или реальность». Именно так заканчивалась огромная статья в американской газете. И вроде не обвинили во лжи, но вся статья была пронизана именно этой идеей. Впрочем, подкопаться не получится – автор данного опуса весьма грамотно обходит острые моменты. Как, собственно, и все остальные, кто освещает данную тему. Разве что японские СМИ трубят о том, насколько круты Аматэру, но их понять можно, они буквально в шаговой доступности от нас. Здесь и сейчас нам и правда хватит одного звонка, чтобы создать огромные проблемы кому угодно из их братии. Раньше это была фигура речи, и телодвижений пришлось бы делать гораздо больше, но сейчас…
А вот в Интернете, в отличие от официальных СМИ, творился настоящий хаос. И если в той же Японии все было вполне однозначно и в нашу пользу, то вот мир в целом свою позицию еще не сформировал. Там было все, от преклонения до ненависти. Особенно индусы старались нас очернить. Но там все понятно – у Японии с этой страной уже давно отношения хреновые, причем индийские простолюдины японцев ненавидят как бы не больше, чем их аристократы. А тут нате вам – Патриарх, равный по силе Мастеру, то есть лет через сорок можно ждать очередное большое вторжение, только уже с кучей Виртуозов на стороне Японии. Прямо сейчас в сети идут баталии между индийцами и японцами, и все стремительно скатывается в религиозные войны. Одни говорят, что Вишну говно, другие, что Аматэрасу молодая шлюха.
Тихонько хмыкнув своим мыслям, перевернул газетную страницу.
– Синдзи, – окликнула меня Атарашики.
– Мм? – посмотрел я на нее.
– Ты сюда завтракать пришел или газеты читать? – спросила она.
Окинув взглядом столовую, в которой мы все собрались, хмыкнул.
– Пожалуй, завтракать, – произнес я, после чего сложил газету и положил ее на край стола.
– Что там о нас иностранцы пишут? – спросил Казуки.
Спросил явно просто так, без особой заинтересованности, в данный момент тарелка с едой занимала его гораздо больше, чем «Вашингтон пост».
– Что и все остальные, – пожал я плечом, беря в руку палочки для еды. – Всеми силами намекают на то, что я аферист и слабак.
– Иностранцы, – поморщилась Атарашики.
Причем использовала сокращенную форму этого слова – «гайдзин», что является легкой формой оскорбления. Не просто «человек из другой страны», а «человек извне». Из чего именно, догадывайтесь сами.
– Ой, да брось, – усмехнулся я. – Они просто отрабатывают повестку. Все так делают.
После чего закинул в рот кусочек рыбы.
– Ты «Ворлд инсайд» читал? – хмыкнула она. – По-твоему, они тоже повестку отрабатывают?
«Ворлд инсайд» – английская и, пожалуй, самая авторитетная газета в мире, принадлежащая аристократам и для аристократов пишущаяся. Эти – да, за репутацией следят. Если совсем уж не хочется кого-то хвалить, они просто пишут коротенькую статью, в которой просто сообщают о том или ином событии.
– Вот здесь, – указал я на «Вашингтон пост», – нас пытаются с грязью смешать. Насколько это возможно при нашем статусе. А «Ворлд инсайд» пытается анализировать ситуацию в свете известных им фактов. Не их вина, что Патриарх, равный Мастеру, даже звучит как сказка, а достоверной информации, помимо видео в сети, у Бомонов нет.
Бомоны, если что, это имперский род Англии и владельцы «Ворлд инсайд». Забавные, кстати, ребята, будучи государственной аристократией, веками умудряются оставаться нейтралами вообще ко всем, в то время как французские Бомоны – ярые патриоты. И да, бывает и такое – один род, один камонтоку, но живут и подчиняются разным странам. Причем о какой-то вражде между ветвями этого рода я не слышал. Я даже так скажу – именно этим, отсутствием вражды, Бомоны и знамениты. Разные ветви одного рода в мире хоть и редкость, но бывает, однако только Бомоны нормально относятся друг к другу.
– Как скажешь, – произнесла она чуть раздраженно, давая понять, что не согласна с моими выводами.
Казуки в наш разговор не лез, хоть и слушал внимательно, Эрне и Рахе на международную политику было плевать, они о чем-то своем шушукались, а я даже пожимать плечами не стал, предвзятость Атарашики к иностранцам – давно известный факт.
Первую половину дня я сидел в кабинете практически безвылазно, разбираясь с неотложными делами, большая часть которых так или иначе была связана с обнародованием моих сил. Дела мелкие, но важные. Тут и пиар-отдел, и репортерша Комацу Ая, и финансовый отдел, и секретариат, и разведка, и опять секретариат. Аристократы не такие уж и дураки – если я их избегаю, а поговорить хочется, они ищут иные способы со мной встретиться. Не прямо сейчас. Прямо сейчас их службы начинают делать запросы. Например, постройку скольких кораблей может потянуть моя верфь. Или нужны ли той же верфи ресурсы по бросовым ценам. Или какие услуги предоставляет адвокатская контора, которую недавно создала Эрна. И так далее. Заниматься этими запросами лично я, естественно, не буду, но знать, кто, куда и зачем, обязан. Во всяком случае, конкретно сейчас.
В общем, рутины прибавилось. Ненапряжной рутины. В какой-то мере это даже интересно было, но заниматься ею весь день я был не готов. Была нужна пауза, и мне ее предоставили.
– Господин, – поклонился зашедший в кабинет Каджо. – Прибыла чета Сакураев и просит о встрече с вами.
– Хм, – посмотрел я на него. – Проводи их в гостиную. Чай, печенье, все как полагается.
– Слушаюсь, господин, – поклонился он вновь.
Бежать встречать родителей я, естественно, не стал. Не те у нас отношения. Да они и сами бы не поняли такого моего поведения. Так что пусть посидят минут десять. А я как раз дочитаю доклад по делу Симоновой. Не сказать, что Накамура Гай, глава отдела контрразведки, активно занимается данной темой, собственно, я и настоял, чтобы он не выделял на это много ресурсов, но расследование понемногу идет. И пока что Накамура ничего не нашел. Вообще. И, как я подозреваю, не найдет. Для бывших слуг подобная операция слишком сложна. Да и врагов у Симоновых и внутри страны хватает.
– День добрый, – поздоровался я, заходя в гостиную.
– Здравствуй, Синдзи, – откликнулся Рафу.
Сидящая рядом с ним на диване Этсу просто кивнула.
– С чем пожаловали? – спросил я, усаживаясь в кресло.
Этсу на это хотела что-то сказать, но сдержалась и отвернулась.
– Думаю, ты и сам знаешь ответ на свой вопрос, – ответил Рафу.
– В целом это так, – произнес я, положив ногу на ногу. – А вот частности мне неизвестны. Вряд ли вы сейчас скажете, что сдаетесь и на все согласны.
– И это так, – кивнул Рафу. – Твои условия слишком жесткие. Ладно маска, которую ты, кстати, обещал вернуть, но – отдавать родную дочь? – покачал он головой.
– Вот я и хочу узнать, с чем вы ко мне пожаловали, – улыбнулся я.
– В прошлый раз, – сказал Рафу, покосившись на Этсу, – мы были не готовы обсуждать тему раздела трофеев и гарантий сторон, потому повели себя несколько некорректно. Предлагаю начать все сначала. С чистого листа.
– С чистого не получится, – покачал я головой. – В прошлый раз вы меня, можно сказать, куда подальше послали, а теперь хотите, чтобы я отказался от своих требований? Так не пойдет.
– Насчет посыла ты преувеличиваешь, – произнес он осторожно. – Но твою мысль я понял. Тогда давай продолжим с того, на чем остановились.
Быстро он переобулся.
– Внимательно слушаю, – кивнул я ему.
– Насколько я помню, ты требовал пятьдесят процентов найденного, само Хранилище, маску и нашу дочь. Все верно?
– Да, – ответил я коротко.
– Что ж, – взял он небольшую паузу. – Наше предложение такое: ты забираешь шестьдесят процентов найденного, Хранилище, маску и подавитель, который мы готовы предоставить тебе уже сегодня. Полноценный подавитель, а не одноразовый.
Можно было бы посмеяться и указать на то, что они собственную дочь приравняли к подавителю, но… Лишние десять процентов того, что может находиться в Хранилище, это, как я подозреваю, очень много ценного.
– Шестьдесят пять процентов, все, что вы сказали, и Рейка в качестве гарантии, – выдвинул я свои условия.
Этсу не удержалась. Впрочем, в ее голосе не было агрессии.
– Ты хоть понимаешь, как подозрительно то, что ты хочешь заполучить нашу дочь? – спросила она. – Но ладно, предположим, это просто из-за недоверия к нам, но мы ведь тоже не можем тебе доверять. Что ты предложишь в ответ?
Логично. Докопаться до ее слов можно, но это будет просто болтология, по факту ее опасения вполне логичны.
– Ваши предложения? – спросил я.
– Твой воспитанник, – заметила Этсу, пожав плечами.
– Казуки? – взлетели мои брови.
– Это единственное, что у тебя есть ценного, – пожала она плечами. – Я имею в виду – у тебя как человека. И то под вопросом. Не уверена, что ты вообще хоть к кому-нибудь привязан, но парень хотя бы Аматэру. Ты как бы обязан о нем заботиться.
– Наследника рода нельзя сравнивать с Рейкой, – произнес я. – Будь она хоть трижды Повелительницей огня.
– Она наша дочь, – изобразила Этсу усталый вздох. – Для нас именно Рейка несравнима с каким-то там мальчишкой. Будь он хоть трижды наследником Аматэру. Ты хочешь отобрать у родителей ребенка… Пусть даже сделать ее заложницей. Ну так встань на наше место, ты ведь не собираешься нас обманывать, а значит, и с парнем ничего не случится.
Мм… Даже не знаю, что на это ответить. Так-то она права…
– Это если переходить на личности, – проговорил я. – Для нас с вами подобное сравнение и правда некорректно, но если смотреть со стороны и непредвзято, то наследник Аматэру более важен, чем Повелитель стихий. Особенно, если Повелитель – девочка.
– Только вот некому тут смотреть непредвзято, – ответила она, поймав мой взгляд.
И вновь она права… Так, стоп. Вот ведь засранцы, почти заболтали.
– Подискутировали и ладно, – посмотрел я на Рафу. – Давай вернемся к нашим делам.
– А чем мы, по-твоему, сейчас занимаемся? – усмехнулась Этсу.
– Софистикой, – перевел я на нее взгляд.
– Нет здесь никакой софистики, – хмыкнула Этсу. – Все честно, мы тебе – дочь, ты нам – наследника. Жизнь за жизнь.
Я уж хотел разнести ее в пух и прах, пройдясь по ее умственным способностям, но справедливости ради решил уточнить данный момент у Рафу.
– Ты тоже так думаешь? – посмотрел я на него.
– Чувствую подвох в твоих словах, но да, я с ней согласен, – произнес Рафу осторожно. – Вроде все логично.
Эх… Двоих опускать не с руки. Да и ладно, мы тут переговоры ведем, а не свое чувство важности тешим.
– Вот скажи мне, – начал я, поменяв позу, – что вы будете делать с Казуки? Предположим, я вас обманул, дальше что?
– Э-э… подожди, – поднял Рафу руку. Видимо, с ходу осознал, к чему я веду. Да и Этсу нахмурилась. – Я понял, что ты…
– Просто ответь, – перебил я его. – Что вы с ним делать будете? В семью возьмете? Отшлепаете и отпустите? Что?
– Синдзи, – вздохнул Рафу.
– Вы его только убить можете, – не стал я его слушать. – В то время как я в любом случае Рейку не трону, а если вы меня надурите, всего лишь возьму ее в род. Что в нашем случае, скорее, как награда звучит. Тут и речи не идет о «жизни за жизнь», даже близко. Так что давайте не будем заниматься подменой понятий и болтологией, а вернемся к нашим делам.
Ответили они не сразу, взяв небольшую паузу.
– Вообще-то предполагалось, что мы… – начала Этсу. – Хотя да, тут ты прав – немного некорректно.
– Согласен, – произнес Рафу. – Тем не менее сама идея верная. Не только тебе нужна уверенность в будущем. И либо мы отказываемся от заложников, либо придется искать компромисс.
– В отличие от вас я не могу себе позволить обманывать, – заметил я. – Слишком многое на кону.
– Вот именно, – пожала плечами Этсу. – Слишком много. Достаточно много, чтобы попробовать под шумок убрать нас.
– В этом случае мне проще свернуть переговоры и по-тихому избавиться позже, – сказал я.
– И где гарантии, что ты найдешь ключ к Хранилищу? – усмехнулась Этсу. – Без нас ты туда просто не попадешь.
– Попаду, – ответил я, после чего ухмылка слетела с лица женщины. – Мне не нужен ключ. Стены для таких, как я, не препятствие.
– Чушь, – сказала Этсу, нахмурившись. – Я видела записи твоих боев – ты не умеешь телепортироваться.
Я улыбнулся.
– Бред, – занервничала она. – Ты бы не стал выдавать нам подобный секрет.
– Мало знать, на что я способен, – продолжал я улыбаться. – Этим еще надо воспользоваться. К тому же я глава рода, мне вообще не нужно сражаться. Ну будет кто-то знать пару моих трюков, толку-то? До меня еще дойти надо.
– То есть по факту тебе и камонтоку Бунъя не нужен? – спросил Рафу.
– По факту да, – подтвердил я.
– И зачем тебе тогда… – начал Рафу, но так и не закончил.
– Вы? – спросил я. – Вы мне не нужны. Но это в целом. А так… С вами будет быстрее и безопаснее. Плюс ваше молчание о Хранилище. Я уж не говорю о том, что с ключом будет банально проще выносить оттуда добытое. Но, опять же, в глобальном плане вы мне не нужны.
– Я все равно не понимаю – зачем тогда договариваться о снятии блокировки с моего камонтоку? – спросил хмурый Рафу.
– Я же говорю – так безопаснее, – ответил я. – Кто даст гарантию, что в Хранилище не будет других ловушек? Я, что ли, должен башкой рисковать?
– Откровенно, – поморщился он. – Но я, в общем-то, не против. Только тогда давай договоримся на шестидесяти процентах. А то шестьдесят пять уже как-то чересчур.
Мм… На моей стороне только сила. Без них я, может, и смогу проникнуть внутрь Хранилища, но я ведь даже не знаю, где вход. И искать его в условиях секретности можно годами. Так что да, только сила, больше мне нечем на них давить. Это если я хочу договориться. С Рейкой тоже не все гладко. Что б они там обо мне ни думали, я их очень даже понимаю. Была надежда, что, как говорится, проканает, меня-то они хотели отдать, но увы. Рисковать и рожать в третий раз Этсу явно не хочет, а значит, Рейка – последний ее ребенок. Вряд ли она ее отдаст. Хорошо, что я сдержался в наш прошлый разговор и не стал предъявлять ультиматум. Дословно было… что-то вроде – «иначе пойдем сложным путем». Могу сдать назад, что я, собственно, уже и делаю.
Видя, что я не спешу с ответом, слово взяла Этсу.
– Синдзи, – начала она осторожно. – Ты… Просто поставь себя на наше место. Хотя бы попробуй. Мы занимались этим делом очень долго, я так и вовсе большую часть сознательной жизни. Мои предки искали Хранилище столетиями, и теперь ты хочешь забрать себе большую часть трофеев. Как думаешь, можем мы на такое согласиться? Это ведь цель жизни многих поколений людей. Не можем мы на такие условия пойти. Шестьдесят процентов – это тоже очень много. Да еще и само Хранилище. Еще и подавитель.
– Этсу права, – произнес Рафу. – Твоя позиция нам понятна, и я не хочу называть тебя жадным, но стоит заметить – очень многие именно на этом и споткнулись, не получив в итоге ничего. Давай заберем хоть что-то. В нашем случае. Ты-то получаешь очень даже много.
Это не жадность. Это вредность, если так можно сказать. Уж себе-то я могу признаться, что это просто проявление моего старого характера. И да, я никогда не был душкой, зато в прошлом мире я был сильнейшим, что и подпортило мне характер. Хотя… Фигня это все, отговорки, я всегда таким был. Слова родителей были правильны и логичны, но мне чуть ли не физически хотелось больше, чем они предложили. Не ради выгоды. Просто чтобы показать, кто здесь хозяин.
– Шестьдесят процентов, – выдавил я из себя, – Хранилище, подавитель, и Рейка в Токио.
После небольшой паузы заговорила Этсу:
– В таком случае мы хотим полноценный договор о намерениях и, скажем, пять артефактов из Хранилища.
– Не понял, – чуть нахмурился я.
– Мы будем иметь право указать на пять любых артефактов, которые войдут в нашу долю и на которые ты не будешь претендовать.
– Один артефакт, – ответил я не задумываясь.
– Четыре, – внесла предложение Этсу.
– Да эти четыре артефакта могут перекрывать по стоимости вообще все, что там есть, – произнес я. – Два, максимум.
– Ты ведь прекрасно понимаешь, что этого не будет, – улыбнулась Этсу. – В том Хранилище веками, а то и тысячелетиями хранили ценности. Причем в те времена с артефактами, как Древних, так и Ушедших, все было очень даже хорошо. То есть там действительно самое ценное по меркам тех времен. Так уж и быть, мы согласны на три артефакта, но, как по мне, это уже грабеж.
– Мы не знаем, сколько времени было у хозяев Хранилища. Может, они успели все вынести. Ну или почти все, оставив там ерунду всякую, – не сдавался я. – Два артефакта более чем достаточно в таких условиях.
– Мы точно знаем, что никто ничего не вынес, – ответила на это Этсу. – Давай так: три артефакта, и если там будет пусто, мы… не станем претендовать на… – покосилась она на Рафу. – Один из трех артефактов.
– Два, – сказал я. – Если там будет пусто, то мои шестьдесят процентов, это как раз примерно два артефакта из трех.
– Слишком уж примерно, – проворчала Этсу. – Пусть так. Хранилище заполнено ценностями, так что это не важно. Три любых артефакта по нашему выбору уходит в счет нашей доли. Если там пусто, два из них уходят тебе. Но какой останется с нами, выбираем мы.
– Согласен, – кивнул я.
* * *
Я сидел во дворе особняка, рядом с сакурой, точнее, напротив нее, и пил сок. Идзивару в кои-то веки решил разместиться у меня на коленях, а не на своей любимой ветке, ну а Бранд, как и всегда, находился у меня в ногах. В общем-то, в другом месте эта туша уже находиться и не могла. Короче, идиллия, если бы не мобильник, который мне приходится всегда и везде носить с собой. Почти всегда и везде, редкие приемы у императора не в счет.
– Да, конечно, почему нет? – произнес я в трубку, глядя на приближающуюся Атарашики. – Я ваш ученик, Цуцуи-сан, как скажете, так и будет. Но напросился-то к вам я, так что и жертвовать временем придется мне. Ну что вы, Цуцуи-сан, то политика, а у нас с вами сугубо личные отношения. Конечно. Если в течение дня, то… Скажем, в три часа. Именно. Вам спасибо. Всего хорошего, Цуцуи-сан.
– Ген звонил? – спросила Атарашики, присев на второе плетеное кресло.
Вообще-то изначально тут было только одно, на котором я и пугал слуг, «общаясь» с Идзивару и Брандом. Не, ну а что? Если люди такие суеверные, то почему бы не пошутить над ними? В общем, кресло было одно, но однажды Атарашики нужно было со мной пообщаться, и слуги притащили второе. Которое никто так и не убрал. Вот и стоят теперь у нас во дворе два кресла, которые если и прячут, то только от дождя на веранде.
– Ну да, – погладил я Идзивару. – То ему больше времени надо на подготовку, то уже все готово, фиг поймешь. Завтра поеду на первый урок.
В этот момент из дома выбежал Казуки и на всех парах помчался через двор, а вслед за ним бежала Эрна. Оба были в спортивных костюмах, так что скорость набрали немалую. Еще при появлении Казуки Бранд вскочил на лапы и глухо гавкнул, а когда мимо нас пронеслась и Эрна, с лаем побежал за ними.
Идзивару на это лениво мявкнул.
– Это не дети, это шило в заднице, – ответил я ему.
На что он мявкнул еще раз и перевернулся на бок, подставляя пузо, которое я и начал почесывать.
– Философ усатый, – усмехнулся я. – Бранд, по-твоему, тоже котенок?
На что Идзивару фыркнул.
– И что он ответил? – спросила Атарашики осторожно.
– Ничего. Просто фыркнул, – ответил я.
– Понятно, – произнесла она. – Коты, они такие.
– На женщин похожи, ага, – улыбнулся я. – Тоже живут в своей собственной реальности. И фырчат.
За что получил по рукам кошачьим хвостом.
– Даже не знаю, обижаться мне на эти слова или не обижаться? – вздохнула Атарашики.
И так естественно это было сказано, что я даже в первое мгновение не понял, что услышал.
– Сложный выбор… – произнес я. – Кстати, ученичество у Цуцуи и Казуки напомнили мне об одном вопросе, который я хотел с тобой обсудить.
– Внимательно слушаю, – кивнула она.
– Как думаешь, может, нам стоит осторожно раскрыть патриаршество парня? Не когда-нибудь потом, а в ближайшее время.
– Зачем? – удивилась она. – Это же… Зачем раскрывать все карты?
– Ну… – задумался я, выстраивая в голове доводы. – В основном по трем причинам. Во-первых, с каждым годом скрывать его силы будет все неудобнее. И сложнее. Во-вторых… Понимаешь, чисто с моральной точки зрения я ничего не имею против делания детей на стороне. Особенно если это выгодно. Но вот когда дело заходит о конкретике… Как-то мне не хочется этим заниматься. То есть смотрю я на предложение, понимаю, что оно выгодное, но… Жду чего-то еще более выгодного. Как-то это… В общем, пока идут разговоры, все нормально, как только нужно принимать решение – сдаю назад.
– Это все жадность, – хмыкнула Атарашики.
– Жадность? – посмотрел я на нее. – Может, и жадность. В общем, мне нужен Казуки. Для вполне определенных вещей. Ну и, в-третьих, он может стать отличным отвлекающим маневром. Если у нас с Сакураями все получится, нужно будет что-то, что отвлечет внимание общественности. Если не раскрывать парня официально, а устроить ряд утечек, то минимум пару месяцев мы выиграем. Пусть лучше смотрят сюда, а не на Рюкю.
– Хм, – задумалась Атарашики. – Звучит логично. Я бы к этому еще что-нибудь добавила. В смысле, парочку каких-нибудь громких событий.
– Я об этом в первую очередь и подумал, – усмехнулся я, – но громкие события не так-то просто организовать, как ни странно. Если, конечно, репутацию себе не портить.
Помолчали. Я продолжал гладить кота, а старушка активно что-то обдумывала.
– С громкими событиями я могу помочь, – нарушила Атарашики тишину. – Ты прав, что-то такое, о чем будут говорить, но что не затронет нашу честь и репутацию, придумать непросто. Во всяком случае, настолько громких, чтобы абсолютно все обратили на это внимание. Но с Казуки… Просто чтобы организовать информационный шум… Для начала можно найти тебе официальную любовницу.
– Что? Хотя… продолжай. Вопросы потом.
Умеет она удивлять.
– В качестве любовницы лучше всего подойдет простолюдинка. В обычной ситуации я бы была против, но у тебя есть эта твоя Акеми. Сойдет. Да и… – поморщилась она. – Откровенно говоря, так мне будет спокойнее. Лишняя женщина, не занимающая место официальной жены, это как раз то, что нужно роду в нашей ситуации. Но это ладно, потом. Далее можно объявить об организации совместно с русскими производства МПД. Но тут тебе придется заранее поработать. (Повторюсь, удивлять Атарашики умеет). – Ну и напоследок… Можно организовать турнир.
Офигеть у нее мозги работают. Я вообще ни фига не понял.
– Какой еще турнир? – спросил я.
– Хотя нет, турнир лучше организовывать после обнародования сил Казуки, – продолжала она задумчиво.
– Атарашики. Какой на фиг турнир?
– Обычный, – глянула она на меня. – Или необычный. Начиная от классического на арене и заканчивая… Ну не знаю. На боевых катерах. Тут главное объявить о призе победителю.
А вот в это я вник с ходу.
– Ребенок от Патриарха, да? – хмыкнул я. – Но тут ты права, сначала надо раскрыть Казуки, а то некрасиво получится – надеются на меня, а ребенок от него.
