Buch lesen: «Больше, чем любовь», Seite 4

Глава 9

Вадим вернулся позже мамы на полчаса, и за этот короткий отрезок времени я успела заметить, как она волновалась. Удивительно. Она ничего не говорила, но постоянно грызла ногти, расхаживая по комнате и крепко сжимая телефон в своих изящных пальцах. Кажется, мама звонила Вадиму несколько раз, и он оставил ее тоже без ответа. Мне все больше хотелось зарядить брату подзатыльник.

Я прекрасно понимала, что переходный возраст, обиды и прочее, но надо же иногда включать голову. Почему мы порой не думаем о чужих чувствах? Почему эгоизм берет верх и отключает здравомыслие? Жаль, что на эти вопросы нет ответов в школьных учебниках.

Как только в дверях щелкнул замок, мама помчалась в коридор. Я тоже выскочила из своей комнаты, на цыпочках подкралась и тайком выглянула из-за стены в надежде увидеть Вадима. Он закрыл за собой дверь и окинул хмурым взглядом мать. Воздух моментально наполнился запахом уличной прохлады и табака. Брат никогда не курил – по крайней мере, я за ним не замечала этой привычки, – возможно, он просто долго находился в компании ребят, которые балуются сигаретами.

Мама стала ругаться, ее голос разрушил тишину, словно землетрясение, которое разбивает плоскость земли. Ее не устраивало все в поведении Вадима, в том числе этот дурацкий запах. И я бы, может, вмешалась, постаралась как-то сгладить конфликт, но, откровенно говоря, усталость взяла свое, поэтому я ушла к себе, накрылась одеялом с головой и вставила наушники в уши. Мне срочно требовалась перезагрузка.

* * *

Утро следующего дня не принесло ничего хорошего. Дома за завтраком все молчали, словно если они заговорят, мир превратится в тыкву. Но если в стенах родной квартиры катастрофа меня не настигла, то в школе я уже не смогла укрыться от бури по имени Дава.

Он стоял у высоких железных ворот, ведущих внутрь учебного заведения, и привлекал к себе множество любопытных взглядов. Одет он был с иголочки – белая рубашка выглядывала из-под расстегнутого темно-синего короткого драпового пальто. Этот парень, как яркая обертка от дорогой конфеты, притягивал к себе внимание, и каждый второй хотел узнать вкус ее начинки.

Заприметив меня, Саша поднял руку и помахал в качестве приветственного жеста. А стоило мне остановиться у ворот, как большой букет голландских желтых роз оказался прямо перед моим носом. Они совсем не пахли, будто их лишили аромата, забрав душу и сердце. Пустышки. Хоть и красивые.

– Ч-что… – я растерялась, прижав к себе букет. И как назло в этот момент мимо нас прошла Ася с подружками. Ее лицо вытянулось, в глазах мелькнуло негодование. Обычно так смотрят, когда от удивления нечего сказать. Что ж, я и сама была поражена не меньше.

– Я хотел подбодрить тебя, – ответил Саша, растягивая губы в улыбке. Все такой же дружелюбной и теплой, но достаточно загадочной.

– Что сделать?

– Создать хорошее настроение. Надеюсь, я угодил? – он склонил голову набок, а я ощутила, как в легких заканчивается кислород. Безусловно, цветы были прекрасными, и любая девушка на моем месте подпрыгнула бы от счастья. Не каждый день первый красавчик школы одаривает своим вниманием. Вот только я толком ничего не почувствовала – ни радости, ни разочарования. У меня не порхали бабочки в животе, как это обычно бывает.

– Спасибо, конечно, – я прикусила нижнюю губу, не представляя, что мне делать с этим огромным букетом. – Но не стоило.

– Еще как стоило! Ладно, идем, я провожу.

Саша развернулся и пошел впереди, пока я плелась за его широкой спиной, пытаясь спрятать лицо за пышным подарком. Мне почему-то было неловко. А потом я увидела Громова. Он шел вразвалочку по школьному двору и снова разглядывал небо. Невольно я тоже подняла голову и засмотрелась на облака. В мыслях промелькнуло, что я даже немного завидую Ярославу. Он мог делать все, что ему вздумается: устроить поджог, хотя, скорее всего, его не было, прогулять уроки, поступить в любой ВУЗ, не выполнить домашку. Да много чего. Он был ветром, который с легкостью менял место, я же была деревом, не способным сдвинуться с клочка земли.

Впервые мне захотелось чего-то большего.

Саша проводил меня до кабинета и, пожелав хорошего дня, удалился. Он не сделал ровным счетом ничего плохого, однако моя жизнь в корне поменялась после этого публично подаренного букета с желтыми розами. Изменения начались с Лили…

– Это Дава тебе подарил? – она не верила своим глазам, рассматривая на перемене цветы. Многие их разглядывали, в том числе и Ася. Последняя, правда, делала это издалека.

– Ага, с ума сошел.

– Везет тебе, – вздохнула Ильина. – Вот мне о таких букетах только мечтать.

– В нем ни капли искренности, я уверена.

– Почему ты так думаешь? – удивилась подруга. Она вытащила телефон и сделала несколько фотографий роз. Они стояли на подоконнике в белом ведре.

– Я не верю в любовь с первого взгляда, как и в то, что один человек может неожиданно заметить другого. Это придумали мечтательницы.

– Все девушки мечтательницы.

– Не все, – я тихо возразила, не сводя глаз с букета. Интересно, почему Дава выбрал именно желтые розы? Раньше на языке цветов желтый означал расставание, однако в наше время есть и другая трактовка. Желтый – цвет солнца, тепла и дружелюбия. Интересно, это он так намекал, что нам пора стать друзьями? Я терялась в догадках. Хотя, наверное, он выбрал этот букет без особого смысла.

– Если бы мне подарили такой букет, я бы прыгала от счастья. Он очень красивый.

– Забирай, – предложила я.

Лилька уставилась на меня, так словно ей предложили полететь в космос. Она несколько раз моргнула и только после выдала ответ:

– Не могу, он же твой.

– Ну… – я пожала плечами. Правда, договорить мы не успели: прозвенел звонок, и пришла математичка. Худенькая, в очках и длинной юбке, которая волочилась по полу. Она не умела поддерживать дисциплину, объясняла средне и позволяла списывать на контрольных. Некоторые мальчишки пытались к ней подкатить, чтобы заработать оценку, а некоторые откровенно подшучивали. В целом Анна Михайловна была милой, безотказной и скромной. Она мне нравилась, но не как педагог, а как человек.

После математики была большая перемена, и, как обычно, ребята не постеснялись попросить отпустить нас на пять минут раньше. Анна Михайловна не возражала, она редко отказывала в чем-то. И когда все подорвались, чтобы занять очередь в столовой за едой, рядом с нашим столом выросла Ася. Я уже думала, она опять начнет говорить мне девиз мушкетеров, но Якова вдруг повернулась к Лиле.

– Можно тебя на минуточку? – максимально вежливо и учтиво обратилась первая красавица класса к моей подруге. Я видела, как Ильина на мгновенье сжалась, взглянула на меня, словно не понимала, что происходит. Но по итогу кивнула, и они отошли с Асей к подоконнику в коридоре.

Разговор не затянулся надолго, и как только прозвенел звонок, Якова отпустила Лильку и упорхнула в буфет на первый этаж. Я же подошла к подруге. Очередь мы все равно пропустили, теперь придется довольствоваться булочками и соком. Вкусности разбирали с первых минут.

– Чего она от тебя хотела? – спросила я, облокотившись о подоконник.

– Не поверишь!

– Только не говори, что она хочет поменяться местами. Я точно не смогу с ней сидеть.

– Круче! – воскликнула Лилька. – В субботу у них будет вечеринка, и она меня пригласила. Представляешь?

Нет, я не представляла. Потому что Ася, звезда класса, никогда не приглашала нас к себе в гости или даже сесть за один столик с ней. Мы вроде и были одноклассницами, росли вместе, одинаково падали на физкультуре и получали двойки за контрольные. Вот только мы не были по-настоящему не то что близки – нас нельзя назвать даже товарищами. И тут вдруг такое…

– И… – неуверенно протянула я. – Что ты ей сказала?

– Конечно, я согласилась! Это же такой шанс! – глаза Лильки светились, как падающие кометы. Я и не думала, что моя подруга так грезила оказаться среди популярных ребят.

– Понятно, – прошептала я.

– Ты прости, она только меня пригласила, – виноватым тоном заговорила Ильина.

– Не говори ерунды. Главное… – мне до ужаса хотелось отговорить подругу от этого похода. Но я прекрасно понимала, что мои слова она сейчас восприняла бы в штыки. Когда мечты неожиданно исполняются, критика со стороны звучит как укор. Ее не хочешь слушать. Она режет слух.

– Все будет хорошо, не переживай за меня, угу? – Лиля улыбнулась, и мне пришлось подарить ей улыбку в ответ. Вот только на душе скреблись почему-то кошки.

– Угу.

Глава 10

Тот букет так и остался в школе, я отнесла его в учительскую. Если честно, я не представляла, что у меня дома будут стоять настолько роскошные цветы. Мне казалось, они бы не вписались даже в интерьер моей спальни. Зато учителя были рады, они сказали, что букет неплохо оживляет их серую обитель. На том и сошлись.

До субботы время пролетело быстро, наступил долгожданный выходной. Обычно в такие дни мы гуляли с Лилькой в городе, старались ловить момент свободы. А сегодня она собиралась к Асе, и мне было не с кем гулять. Ильина позвонила мне утром по видеосвязи, мы вместе с ней выбрали платье для вечеринки, тени и даже заколку для волос. Лиля очень хотела вписаться в компанию, а еще она узнала, что там будут крутые ребята с института. И это особенно стимулировало подругу активно готовиться к вылазке.

Я улыбалась ей, разглядывая ее наряд на экране ноутбука, давала советы, какие могла, но когда она отключилась, вдруг почувствовала себя одиноко. Впервые мы разделились, впервые Лилька шла в незнакомое место без меня. Я очень переживала, мысленно надеясь, что ничего плохого не случится.

В обед к нам домой явился Юрий, и они вместе с мамой стали готовить харчо на кухне. Их звонкие радостные голоса разносились эхом по квартире, словно они были молодоженами. Вадим не выдержал и ушел первым, а через час сорвалась и я. Казалось, нам не место в этой квартире.

На улице, на мое счастье, стояла хорошая погода: грело солнышко, гулял довольно теплый ветерок. Последние дни февраля выдались совсем весенними. Детская площадка у дома заполнилась мамочками с детьми и колясками. В воздухе витал запах приближающегося лета. Хотелось как можно больше проводить времени на улице.

И я пошла гулять, пускай до этого мне не приходилось ходить в одиночку. Поэтому, чтобы скрасить свою прогулку, я включила музыку и слушала ее до тех пор, пока не разрядился мобильный. К тому моменту я уже успела дойти до курортной зоны – вернее, до частного сектора, который там располагался. Ветхие старинные здания, которые ожидали ремонта, серые крыши и разноцветные коты, слонявшиеся от безделья из угла в угол. В этом переулке не было людей, я случайно свернула не в том квартале и оказалась в месте, где бывала от силы раз, если ничего не путала. Убрав телефон в карман худи, я уже планировала двинуться в обратном направлении, как вдруг случайно услышала мужские голоса. Они доносились со стороны какого-то старенького домика, стоявшего в тени большого орехового дерева. Иной раз я прошла бы мимо, но разговор был немного странным, а потом и вовсе перерос в угрозы.

– А мне скучно, – говорил грубый прокуренный голос. Я притаилась за углом, боясь издать хоть малейший звук.

– И что? Мне станцевать для тебя чечетку? – спросил другой более мягкий голос, излучая нескрываемую усмешку. Чуть приглядевшись, я заметила троих: двое стояли по бокам, рослые, широкоплечие, в грязной обуви и спортивно одетые. Они прижимали к стенке худощавого парнишку в кепке, надетой козырьком назад. Он выглядел не старше моего брата.

– Неплохая идея, Серый, – процедил широкоплечий и схватил за грудки худого. В ответ тот усмехнулся. Удивительно, но он не выглядел испуганным. Скорее парень просто ждал момента, когда эти двое уйдут.

– О, из такого красавчика, как я, танцор так себе, – спокойно ответил он.

Первый хулиган замахнулся, но его кулак замер в нескольких сантиметрах над лицом щуплого мальчишки.

– Да что ты? – ответил он.

Я попятилась, вжавшись спиной в стенку дома. Такие разборки всегда оставляли шрам на сердце, потому что вроде и хочется вмешаться, а с другой стороны, страшно. Невозможно ведь предсказать будущее. Мне нужно было уйти, я не крутая героиня из романов, которая готова кинуться в любую битву. В обычной жизни многие проходят мимо подобных стычек.

Сделав несколько тихих шагов в обратном направлении, я остановилась. Мой взгляд притянуло ведро с водой. Оно было наполнено до самых краев – видимо, хозяин планировал устроить поливку. Но оно могло бы помочь сейчас отвлечь хулиганов.

«Нет, нет, нет!», – отговаривала я себя.

Я не смогу, я совсем не крутая. Во мне трусости больше, чем в том мальчишке, над которым издевались эти бугаи. Поэтому я снова сделала шаг назад, но тут же остановилась. Сердце разбивалось на части от осознания, что пройду мимо, засунув голову в песок.

Я тяжело вздохнула – настолько, что показалось, проваливаюсь под землю. На грудь будто легла гиря, которая давила на легкие. А уж когда я подошла к железному ведру и схватила его, внутри окончательно перемешались разные чувства: там был и страх, и тревога, и отчаяние, и борьба за справедливость. Я прекрасно осознавала, что рискую, представляла последствия и все равно взяла это ведро с водой и потащилась с ним к тем ребятам.

– Либо танцуй, либо я сломаю тебе шею, чудик, – сказал один из этих уродов.

– Эй! – крикнула я. Удивительно, но мой голос звучал уверенно. Парни повернулись одновременно, и в этот момент я облила их водой. Хулиганы отступили от худощавого Сергея, они трясли головами и протирали руками глаза.

Время было не на моей стороне, поэтому, не придумав ничего лучше, я подбежала к пареньку, схватила его за руку и дернула за собой. Мы побежали, пока еще была такая возможность.

– Сюда, – скомандовал мой новый знакомый, уводя меня за один угол, а затем за другой. Впереди стояла старая желтая машина, которую в народе называли «буханкой». Сергей потащил меня к ней, и мы уселись на корточки в надежде, что нас не увидят. Когда хулиганы появились на горизонте, я закрыла глаза и стала молиться: «Пусть пройдут мимо, пусть пройдут мимо».

– Не бойся, – прошептал рыжеволосый парнишка. – Они слишком глупые, чтобы сообразить.

Я открыла глаза и поразилась: в самом деле, парни пошли прямо, они и не подумали сворачивать на эту улицу. Хотя было очевидно, что нас стоило искать здесь.

– Как ты?.. – неслышно произнесла я. У меня тряслись руки и колени. Я никогда не считала себя храброй. Хотя что такое храбрость? Наверное, она появляется в тот момент, когда ты уже рискнул, когда обратного пути нет. Именно в такие минуты начинает происходить что-то невероятное.

– Догадался? О, ну это легко. Люди самоутверждаются за счет слабых в одном случае – если они идиоты. Умным для этого достаточно открыть рот и сказать что-то крутое. Идиоты же могут нести только чушь. Поэтому им приходится искать кого-то вроде меня, чтобы выглядеть сильнее.

Я внимательно посмотрела на Сергея, он говорил и выглядел иначе, совсем не как жертва. Да, этот парень не мог дать сдачи, однако он словно был выше происходящего, словно видел мир под другим углом. Я поразилась его рассуждениям.

– Наверное, нам стоит куда-то переместиться.

– Стоит, но для начала… Меня зовут Сергей, а тебя? – он протянул мне свою довольно худую руку.

– Ангелина, но можно просто Лина, – я приняла его рукопожатие и улыбнулась.

– Рад знакомству.

– Взаимно.

Мы поднялись, и я смогла как следует рассмотреть нового знакомого. У него на голове завивались короткие рыжие пряди, нос был усыпан веснушками, а глаза напоминали два янтарных камня. Вот же кого полюбило солнце.

– Пошли, Ангелина?

– Угу, – я кивнула, и мы стали подниматься по тропе, которая вела к более оживленной улице. У Сережи зазвонил телефон, он быстро принял вызов и сказал всего лишь пару слов: «привет», «да» и адрес, куда мы шли. Потом снова вернулся ко мне.

– Сколько тебе лет? – спросила я, засунув руки в карманы толстовки.

– Девятнадцать. Золотая пора и все дела. Ты знаешь, что это возраст, когда впереди столько возможностей? – Сережа говорил с каким-то вдохновением, будто у него были грандиозные планы, которые он планировал осуществить в ближайшие месяцы. Но в то же самое время в его голосе звучало нечто иное – нотки безысходности.

– Это для тех, кто знает, чем хотел бы заниматься. А для обычных людей это пора перемен.

– Ты говоришь как мой лучший друг.

– Ему тоже девятнадцать?

– Нет, он на год младше, – с улыбкой ответил Сережа. Мы наконец-то вышли на центральную тропинку и побрели по бульвару. С правой стороны сидело несколько художников, они писали карандашом портреты девушек, а чуть дальше мужчина играл на большой музыкальной шарманке. Оттуда разносились удивительные звуки, словно прямиком из детских сказок.

– Тогда мы почти погодки, мне семнадцать.

– Вы старики, – отмахнулся рыжеволосый. – Которые хорошо сохранились.

– А ты забавный, – сказала я и тут же замолчала, испугавшись, что эта фраза прозвучала нелепо.

– Я знаю, – с легкостью заявил Сережа. – А еще я красавчик, но ты не влюбляйся в меня. Увы, мое сердце занято. Лучше обрати внимание на моего друга.

Не выдержав, я засмеялась. Никогда прежде не встречала столь открытых людей. И хотя тот же Дава шутил рядом со мной, улыбался, однако в его поступках было что-то иное, будто фальшивое. А вот Сергей производил впечатление совершенно другого человека. Он олицетворял собой невесомость.

– А вон кстати и мой друг! Близкий друг! – Сережа остановился, поднял руку и помахал кому-то. Я не сразу поняла, кому он машет. Но когда увидела, у меня оборвалось дыхание. Разве такое возможно…

– Твой друг…

– Ярик! – крикнул он. – Мы здесь!

Глава 11

Громов довольно стремительно подошел к нам, мне даже показалось, что он меня не сразу заметил. Ярослав выглядел немного удивленным, словно увидел привидений, в которых никогда не верил. Однако он быстро взял себя в руки и вновь принял образ парня «мне-все-равно-идите-к-черту» и скривил губы.

– Вы знакомы? – спросил Яр, не сводя глаз с Сережи. Тот в ответ улыбнулся. У него вообще была довольно приятная и располагающая к себе улыбка. Будто рыжеволосый парень видел мир иначе, словно носил специальные очки и замечал магию, которую обычный смертный оставлял где-то позади. Раньше я не встречала таких людей.

– Только что. Я спас прекрасную девушку от хулиганов, – запросто ответил Сережа. Сперва я подумала, он просто не хочет предстать в глазах друга трусом, но их диалог заставил меня поменять свое мнение.

– Ты? – с усмешкой отозвался Яр.

– Да, я сделал морду кирпичом, пародируя тебя, и они сбежали поджав хвосты, – улыбаясь своей шутке, сказал он.

– Тебе далеко до меня.

– Но я стараюсь не отставать. Моральная поддержка и все дела, – Сергей засунул руки в карманы широких темных брюк. Он выглядел абсолютно уверенным в себе и говорил тем тоном, которым общаются с близкими людьми. Удивительно, что эти двое реально могли быть друзьями.

– Поправочка. Мы с тобой в разной весовой категории, – буркнул Громов. Он тихо выдохнул и перевел взгляд на проходившую мимо девушку. Звук ее каблуков разносился эхом по бульвару. Она шла походкой от бедра, явно осознавая, насколько она красивая: пышная грудь, подтянутые ягодицы, большие глаза и копна волос, волнами лежавшая на ее плечах. Я с завистью посмотрела на незнакомку. И хотя у меня не было комплексов по поводу внешности, но и подобной притягательностью я не обладала.

– Поправочка. Еще немного, и от тебя будут шарахаться все девочки в этом городе.

– Поправочка: они от меня не шарахаются, – Громов закатил глаза и снова посмотрел на друга.

Их разговор все больше забавлял меня. Мне нравилось, как Сережа подкалывает эту хмурую тучку.

– А то я не заметил, как Ангелина побледнела, когда ты подошел. Ангелина, – он вдруг обратился ко мне. – Скажи, что этот чувак выглядит слишком грозно. Они с дядей Шварцем могли бы потягаться в отпугивании терминаторов.

И тут я не выдержала и рассмеялась. Потому что Громов действительно ходил с каменным лицом и многие в школе побаивались его. Они с Давой разительно отличались. Правда, сейчас, когда я стала свидетелем столь простого диалога между Сережей и Яром, почему-то задумалась: а правда ли Саша близкий друг Ярославу? Когда мы ходили в кафе, они и словом не обмолвились. Тогда мне казалось, что просто Громов такой человек: не эмоциональный, молчаливый, до ужаса мрачный и холодный. Но после этой короткой перебранки, я поняла – нет! Совсем не сухой и не молчаливый. Хотя это не означало, что он бесит меня меньше.

– Это ее естественный цвет лица, Серый, – ответил Ярослав, переведя на меня взгляд. – Называется «бледность с рождения».

– Нормальный у меня цвет лица, на свой посмотри, – разозлилась я. – Титул хмурой тучи ты явно носишь не первый год.

– Боже! Ангелина! – воскликнул Сергей и неожиданно подхватил меня под локоть. – Ты мне нравишься.

– Тебе все нравятся, – хмыкнул Громов.

– Не все, та длинноногая, на которую ты пускал слюни, не в моем вкусе. Уверен, она идиотка. Что же, друзья! Пойдем-ка за мной, там продают вкусное мороженое. Мне срочно требуется доза чего-то вкусного.

И, не дожидаясь моего ответа, Сергей потянул меня в сторону парка, а Ярослав молча побрел за нами следом. Наверное, правильнее было бы уйти, не проводить время с этими двумя странными ребятами. Но я почему-то противилась этой мысли, и решила все же остаться.

Мы прошли мимо разноцветных клумб, лавочек и небольшого фонтана. Несколько детей закинули туда монетки и зажмурились – видимо, загадывали желания. И я вспомнила себя в детстве, как вот также выпрашивала рубль у мамы в надежде, что волшебная вода исполнит мою мечту. Правда, сложно сказать, сбылась ли хоть одна. С возрастом начинаешь понимать, что чудеса больше зависят от желаний и целеустремленности людей, нежели от монетки, подброшенной в воздух.

У лавки с мороженым, которая располагалась в дальнем углу небольшого парка, мы остановились. Впереди стояло трое покупателей, а у самого окошка пухленькая женщина в большой соломенной шляпе никак не могла определиться. Она резко отличалась на фоне остальных гостей парка. Казалось, словно незнакомка сошла со страниц старых сказок. Дамочка напоминала Ведьму Пустоши из «Ходячего замка».

– Боже, – прошептал Яр спустя десять минут. Он притоптывал на месте и явно раздражался, что приходилось столько ждать. Подул ветерок, кроны деревьев медленно шатались, а листва, казалось, обменивалась шепотками.

– Она просто не ценит время, – сказал Сережа. Он вытащил телефон и вдруг включил переднюю камеру. – Как насчет сделать веселое селфи?

– Я, пожалуй, пас, – отозвалась я и отступила назад.

– Я тоже, – поддержал Громов. Он стоял рядом со своим другом и старался не приближаться ко мне, словно я была заражена какой-то болезнью, которая могла передаваться по воздуху. Нет, на самом деле, мне и самой было удобнее находиться с этим умником на расстоянии. Воспоминания о раздевалке никуда не ушли, да и насмешки Яра тогда в кафе. Где-то в глубине души мне хотелось отвесить ему подзатыльник.

– А я разве спрашивал вашего согласия? Это обязательное условие перед поеданием мороженого. Ритуал такой.

– Это самый отстойный ритуал, который мне предлагали.

– Ну да, – присвистнул Сергей. – Кто-то вроде Давы обычно предлагает клятву на крови или сделать парные татушки. Вы кстати еще не сделали?

Я снова хихикнула. Этот рыжеволосый парнишка вел себя настолько открыто, что атмосфера между нами вмиг стала дружеской. Я удивилась, что не чувствую себя лишней и вообще не хочу сбежать от Громова. Все чаще мысленно я сравнивала Сашу с Сережей, и, к моему удивлению, не могла найти между ребятами ни малейшего сходства.

– Наша очередь, – Яр прошел вперед, подтолкнув при этом в спину Сергея. Тот убрал телефон в карман и принялся выбирать мороженое. Я тоже взглянула на плакат, который висел на окне.

– Фисташковое, – в один голос заявили мы с Громовым. Потом переглянулись, будто нас поймали за чем-то непристойным. Мне сразу же захотелось выбрать другое, несмотря на то, что фисташковое мороженое – мое любимое.

– А мне с карамелью, – сказал друг Ярослава и протянул пятьсот рублей девушке по за прилавком. Я вздохнула: менять предпочтения уже было бы глупо, поэтому решила оставить как есть. В конце концов, нет ничего зазорного в том, что нам с хмурой тучкой нравится одно и то же мороженое. Оно много кому нравится.

Я засунула руку в карман и вытащила оттуда телефон. Под прозрачным чехлом лежало двести рублей. Однако перед тем как отдать деньги, зачем-то провела по экрану смартфона. И надо ж было увидеть оповещение о новом посте Лильки. Я не удержалась, заглянула в ленту…

Новая фотография.

На ней Лиля стояла рядом с Асей и ее подругами. Они улыбались, будто давно дружат и вообще очень близки. Рука Яковой лежала на плече Лильки, тогда как остальные девочки просто находились рядом.

В груди что-то екнуло. Что-то очень неприятное, словно острая игла пронзила жизненно важный орган. Я не злилась, было бы глупо злиться на такое. Тут другое. Мне вдруг показалось, что я теряю частичку себя. Навсегда теряю. И ничего не могу с этим поделать…