Buch lesen: «В юном месяце апреле»

В юном месяце апреле

Я раскрыла секрет, почему в детстве день кажется длиннее. Это послеобеденный сон.

Дневной сон, пусть он всего несколько минут длится, разбивает день на два, и за год набегает много сдвоенных дней – вот и весь секрет.

Мама всегда говорила, что я мудрая не по годам.

Мама… как же я соскучилась. Скорее бы к тебе поехать.

Сейчас я проснулась с необъяснимым чувством тревоги, будто мне приснилось что-то значимое, побуждающее к немедленному действию, но я вот никак не могла вспомнить, что это и что надо сделать.

Вошла няня и, заметив с порога, что я проснулась, хотя я и зажмурилась, притворяясь спящей, начала свои причитания:

– Опять заснула в кресле! Сколько раз просила на кровать идти. Я же не могу тебя перетаскивать!

Со злостью захлопнула форточку, оборвав свежий поток щебетания птиц и детей во дворе.

– Идем полдничать. Чайник вскипел и манка с обеда застуденилась. Сча ее с вареньем размешаем, и вкусненько будет нам. Идем уже.

Сорвала с меня так и претворяющейся спящей плед.

Сразу стало неуютно.

– Не хочу манку твою! Каждый день манка!

– Да где же каждый день? Вчера ты заставила меня картошку жарить. А позавчера гречку с молоком ела! – всплеснула няня руками.

– Не ела я гречку! Хочу гречку! С молоком и с сахаром!

– Все молоко на манку ушло! Завтра сделаю гречку.

– Пойдем в магазин тогда. Купим молоко и тыкву.

– Тыкву-то зачем?

– Я хочу тыквенную кашу!

– Господи, ты чего раскапризничалась-то? Вот все потому, что в кресле заснула опять! Теперь же все тело болит и голова чугунная?

– Сковорода у тебя чугунная! – в тему пошутила я и сама же захохотала от такой удачной шутки.

Няня поджала тонкие губки и ушла в прихожую. Долго там возилась. Вошла одетая в куртку и неся в одной руке мою попону, в другой – мои чеботы.

– Чего это? – удивилась я.

– Ты же хотела в магазин за молоком и тыквой?

Я, если честно, уже забыла, про магазин, но не забыла, что хочу позлить няню. Вредная она. Так ей!

– Одна за тыквой сходишь, пока я на качелях покатаюсь.

– Какие качели, не май месяц даже! Первый теплый день, листва вот только распустилась.

– Ну быстрее обернешься, значит. Идем уже! – Я тут же смело сунула голову в попону, и няня застегнула молнию сбоку, упаковав меня в стеганое тепло.

Я сразу царственно протянула ногу, чтобы она натянула чебот, потом вторую. И, выбравшись из кресла, уже в коридоре, бросила:

– Неплохо б перед выходом в туалет сходить?

– Итить!

Я захихикала. А вот не надо было ей быть такой врединой!

Когда уже второй раз меня обули, я напомнила:

– Плиту-то проверь.

– Итить! – Няня на цыпочках, прямо в обуви, пошла на кухню.

Пока она металась, проверяя вообще все и везде, я попыталась растянуть обмотку шарфа, закрывающего мне рот.

Не удалось.

Когда открылась дверь подъезда, я моментально вспомнила, каким бодрящим может быть апрель. Свет, цвет, звуки, запахи, пронзительная легкость бытия вышибали зимнюю леность из тела, как выбивалка – пыль из замшелых ковров.