– Ну, вот послушай и посуди сама. Во-первых, эта глупая эльфийка поддалась своему страху и неверно оценила ситуацию – ведь незнакомец вообще не говорил, что собирается ее прогнать. А про доброту незнакомки, которая точно была бы против такого решения, глупая эльфийка вообще напрочь забыла, – зверодевушка покосилась на Эфириэль, которая пристыжено опустила голову. А вампир перечислял дальше:
– Но затем она сделала еще большую глупость – рассказала об источнике. А ведь это, по сути, была тайна эльфов, которой они делились лишь с избранными. Лично я даже подозреваю, что именно источник был основной причиной начала войны между людьми и эльфами. Просто по опыту знаю, что маг, дорвавшийся до источника силы, становится хуже самого жадного купца. Мысль о том, что там можно взять еще, не будет давать ему покоя всю жизнь. Поэтому весьма вероятно, что именно один из некогда «избранных» магов скормил королям и купцам полуправду о том, что сухопутная дорога на север будет экономически выгодна. Этим, по сути, он и начал первую войну, ну, а дальше пошло по накатанной – воевать люди всегда любили. Вряд ли с начала войны в лес пускали много чужаков, а глупая эльфийка просто взяла и выдала эту тайну какому-то незнакомцу. Просто представь, что было бы, если бы незнакомец взял и заявил бы об этой тайне во всеуслышание? Могу подсказать – жадные маги вместе с королевскими армиями вмиг перетерли бы в пыль что сам лес, что эльфов, – голос вампир внезапно стал ледяным. На эльфийку же было больно смотреть – бледная, словно смерть, она стояла с открытым ртом, неожиданно осознав правоту вампира. На этот раз он удостоил ее вниманием, и, ухмыльнувшись, продолжал:
– Ты, моя дорогая Мирия, верно, думаешь, что и этих двух причин уже достаточно, но я могу назвать тебе и третью. Тот, кто считает других глупцами, зачастую является глупцом еще большим. Видишь ли, на деле глупая эльфийка и сама ни разу не была в источнике. Все ее знания были почерпнуты из книг и рассказов. А значит, «попросить» для незнакомца доступ к источнику она, конечно же, могла – как, впрочем, наверняка и любой другой эльф – но получила бы гарантированный отказ. То бишь, она предложила награду, которую не сможет заплатить, в надежде лишь на то, что незнакомец окажется глупее ее. Увы, не оказался. Ах да, ну и последнее – хотя по сравнению с остальным это уже мелочь, но все же – глупая эльфийка заключила договор на крови, даже не поинтересовавшись его значением. В итоге, сейчас эта глупая эльфийка стоит перед тем незнакомцем и не может даже сдержать слезы, потому что ей не только показали уровень ее глупости, которая потенциально могла угробить всю ее рощу, но еще и поймали на банальной лжи.
На последних словах вампира эльфийка уже не выдержала и громко зарыдала, закрыв руками лицо. Вздохнув, зверодевушка подошла к Эфириэль и обняла ее, успокаивая.
– П-п-про… сти-и-те, – с трудом выдавила из себя эльфийка, и зарыдала еще громче, уткнувшись ей в плечо. – Я п-про-с-то… х-о-те-ел-а… д-о-ом-ой, п-п-про… сти-и-те… е-е-еня…
Так они и провели следующие пять минут: рыдающая эльфийка, крепко вцепившаяся в зверодевушку; зверодевушка, гладившая эльфийку по голове и бросавшая на вампира недовольные взгляды; и вампир, терпеливо ждущий, пока обе успокоятся.
– И чем же закончилась эта история? – хмуро поинтересовалась Мирия, когда эльфийка у нее на плече перестала всхлипывать. – А, и еще, незнакомка из этого рассказа с интересом бы послушала, что там за условия у кровавого договора. Ибо она в свое время тоже заключила один такой с тем незнакомцем, даже не поинтересовавшись толком его значением.
– Концовку еще предстоит подождать, но не думаю, что она будет плохой, – вампир спокойно улыбнулся. – Насчет клятвы, ну, если коротко – тому, кто не выполнит условие, я могу остановить сердце одним щелчком пальцев.
– А, всего-то, – Мирию ответ ничуть не удивил. – Дай угадаю, у меня, к примеру, возможности остановить твое сердце нет? Хотя, даже если бы и была, вряд ли это убило бы тебя…
– Угадала дважды – у тебя такой возможности нет, и остановка сердца меня бы не убила. По факту, клятва мне нужна, просто чтобы запугивать ею, а не мечом – никакой особой магии там нет. Я бы даже сказал, что она в принципе не может быть полностью рабочей – друг другу остановить сердца смогут только вампиры, но им же на это будет плевать. Смотрю, кстати, ты не особо испугалась, – вампир хмыкнул и, присмотревшись к эльфийке, снял с себя походную накидку.
– А чего тут пугаться? Я еще после первого нашего боя поняла, что ты можешь убить меня «по щелчку». И какая разница, будет это клинок или остановка сердца – не дрожать же мне рядом с тобой все время. К тому же я уже достаточно тебя знаю, чтобы кое-что понимать, – Мирия понизила голос, обнаружив, что эльфийка уснула у нее на плече.
– Переложи ее подальше, выбрось тряпки и укрой этим, – вампир протянул походную накидку, оставшись в своем черном плаще. – И что же ты обо мне поняла?
Зверодевушка последовала совету вампира и аккуратно уложила хрупкую эльфийку на появившееся кровавое ложе. Укрыв Эфириэль накидкой, она задумчиво провела по линиям ее тату, прежде чем ответить Мисту.
– Поняла, что ты не любишь одиночества. Ошиблась?
– Немного – я не люблю скуку, которую в моем положении вызывает именно одиночество.
– А, вот значит, как… – зверодевушка понятливо кивнула. – Ну да ладно. Ты лучше скажи, зачем девчонку напугал? Явно же не из-за того, что она соврала.
– Поверишь, если скажу, что для ее же блага? – вампир с интересом покосился на зверодевушку. Чуть помедлив, та кивнула.
– Поверю. Но буду рада, если объяснишь.
– Легко. Во-первых, ей будет полезно сбросить напряжение вместе со слезами. Похвально, конечно, что она держалась, но сейчас в этом смысла уже нет. А во-вторых, она действительно сделала глупость, проговорившись про этот источник. Мне-то усиливать нечего – и то я уже хочу там побывать, просто из интереса, а любой маг мог бы наворотить вполне реальных дел. Да и в целом за весь разговор она кучу всего выболтала – до нашей встречи я об эльфах практически ничего не знал, а сейчас могу диссертацию защищать. И ей крупно повезло, что она нарвалась на нас. Поэтому я и описал ей такую мрачную картину, чтобы в памяти отпечаталась. В будущем будет думать наперед, а лет, может, через сто полностью осознает, насколько большую услугу я ей оказал, и начнет считать меня лучшим другом. Напомнило мне про один случай – я когда-то принца заставил перед трупами его стражников прощение вымаливать, предварительно надавав пощечин. А через десять лет после того, как он взошел на престол, люди в его стране жили лучше, чем в любой из соседних. Знаешь, что он потом сделал при встрече?
– Что?
– Поблагодарил. За один из самых важных уроков в его жизни… Правда, когда он умер от старости, его наследнички передрались между собой и разорвали страну на части, но это уже другая история, – вампир ехидно оскалился и пожал плечами. Мирия недовольно фыркнула.
– Обязательно было все испортить под конец? Оставил бы меня в счастливом неведении. Эх. Кстати, а ты правда всю ту информацию получил только из разговора с ней? Про благородную семью и источник-то понятно, но как ты, к примеру, узнал, где находится ее лес?
– Посмотрел на карте, которую стребовал с купца, – ухмыльнулся вампир. – От него же узнал про длительность жизни и войну. А все остальное – да, из разговора.
– Ого. Впечатляет. Слушай, а карта у тебя при себе? Я бы глянула, чтобы хоть приблизительно понимать, где мы находимся, – явно заинтересовалась Мирия.
– Карта этого региона, там не обозначены ни вы, ни даже дворфы.
– А, ну ладно, – разочарованно протянула зверодевушка. – Кстати, мне кажется, или мы как-то уж слишком медленно летим?
– Не кажется. Просто вместе с нами я передвигаю и все части кровавого бассейна, а когда они так разбросаны, на скорость рассчитывать на приходится. Вайотту и часть казны герцога, которую я реквизировал в счет, так сказать, моральной компенсации, я доставил купцу, а остальные уже ждут нас на удобной поляне в паре десятков километров от города.
– И куда потом? В столицу? К королю?
– Именно. Все по плану.
– Не сомневаюсь, что ты к нему пойдешь… но мне просто интересно, как ты убедишь его тебе поверить? – зверодевушка с интересом покосилась на вампира.
– О, у меня уже есть интересный вариант. Но пусть он будет сюрпризом, – ехидно оскалился вампир.
ГЛАВА 22. ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ МАЛЬЧИК, ДОМАШНЯЯ ДЕВОЧКА И ЛЮБОВЬ К КОШКАМ
10 Третьего месяца тепла 3127 года, день
«Мне снова не видно его лица. Очередной трус. A я никогда своего лица не прячу. Я же не трус. Не понимаю иx. Ведь это так приятно, когда в последние мгновения жизни кто-то смотрит прямо тебе в глаза. Не на иллюзию или бесформенную маску, а именно на тебя. Признает твое существование и, главное, превосходство!..»
– Локус! Ты все запомнил? – жесткий женский голос вернул его в реальность. Она всегда знала, когда он отвлекается. Она же его Мамочка.
– Конечно, Мамочка. Граф Эраэльский – это моя цель. Основная. Его брат – второстепенная. Будет тридцать рыцарей охраны. Конный отряд. Удобнее всего подловить в Яром лесу. Я всегда слушаю тебя внимательно, Мамочка.
– Хорошо, Локус. Я знала, что ты плохой. Очень плохой. Самый худший. Можешь идти готовиться, – голос потеплел, да и к тому же сделал ему несколько комплиментов – Локус расплылся в улыбке.
– Послушайте, а он точно надежен? За такие деньги мне нужны стопроцентные гарантии, – недовольно пробормотал заказчик. Локус обжег взглядом перегородку. Если бы не она – ему хватило бы и секунды, чтобы переубедить этого урода, который посмел сомневаться в нем. Но женщина улыбнулась и кивнула на дверь – а значит, Локусу не нужно задерживаться.
– Для вашего заказа он подходит лучше всего… – услышал Локус, прежде чем закрыть дверь и улыбнулся – Мамочка всегда его защищала.
Стоило ему пройти по темному коридору и выйти в общий зал, как на него тут же уставились восемь пар глаз. Но ненастоящих – иллюзорных. А иллюзорные глаза всегда жутко бесили его.
Это была одна из причин, почему он так и не подружился ни с кем из Старой Гвардии. Все сидевшие за столами были мужчинами – что и неудивительно, поскольку их в первом наборе было большинство. Все они кутались в различные тряпки темных цветов, большинство даже в помещении сидело в походных плащах. Все они были старше него, все они работали за баснословные, как любила выражаться Мамочка, деньги, и все они являлись профессионалами – такими, что даже Локус не смог бы одолеть больше двух сразу.
Сам же Локус от них сильно отличался. На вид ему иногда давали тринадцать, иногда четырнадцать, хотя шестнадцать зим уже было у него за спиной. Обезличиванию себя черными тряпками он предпочитал легкую зеленую рубаху, кожаные штаны и два пояса. На первом красовались именные кинжалы – «Пырво» и «Зрак», давно уже ставшие продолжением его рук – на втором же просто метательные ножи, которые было не жалко потратить. Лицо Локус не закрывал никогда. За это не раз видел листовки с наградой за свою голову, да вот беда – ничего примечательного в нем не было: поставь его в ряд с обычными деревенскими пацанами – и у каждого второго будет такой же нос, а у каждого первого – скулы. Про растрепанные волосы цвета грязи можно было даже не упоминать, а неумехи художники – умелые-то зарабатывали своими картинами, а не работой на стражу – портили образ еще сильнее. Так что, даже когда он пару раз подходил с листовкой к стражникам и спрашивал: «А кто это такой, господин стражник?» – ни один из служивых не дал правильным ответом повода себя прирезать, а потому такое занятие Локусу быстро наскучило. Что же касается денег – Мамочка всегда давала ему нужную сумму на расходы для снаряжения, а ни для чего другого они ему были не нужны. Самым же большим различием между Старой Гвардией и Локусом было именно отношение к убийствам. Для них это была лишь работа, а для него – жизнь.
Не став задерживаться в зале, он прошествовал до своей комнаты. Около нее уже ждала девчонка лет десяти, детскую красоту которой портили два незаживающих пореза на щеках – она обновляла их еженедельно.
– Привет, большой братец! Как там Мамочка? – радостно заулыбалась она при виде Локуса.
– Мамочка занята, – юноша, наученный однажды болезненным опытом, замедлил шаг и внимательно посмотрел под ноги. – Ты опять вредительствуешь?
– Нет, что ты! Просто хотела с тобой повидаться! Ты что, не веришь мне, большой братец? – девчонка попыталась надуться – получилось не очень. А после четкого «нет» от Локуса она не удержалась от жизнерадостного смеха. – И правильно, Мамочка сказала, что мне нельзя верить даже себе, только ей. Ну, бывай, большой братец, рада была повидаться!
Посмотрев вслед беззаботно упрыгавшей девчонке, Локус зашел в свою комнату и не успокоился, пока не нашел кусок битого стекла у себя на кровати.
«Когда она додумается, что прятать можно не один, а больше, старуха-лекарша точно ее прибьет», – немного рассеяно подумал юноша, пытаясь дотянуться до перевязей с дополнительными ножами, оставленных им под кроватью. Рука нащупала какой-то камушек, попытавшись сдавить который, юноша почувствовал укол в палец. «Додумалась-таки! Такая мелкая, а хочет забрать у меня статус худшего! Не позволю! Пожалуюсь Мамочке, и та ее утихомирит на недельку. Я, и только я имею право быть здесь худшим из худших!» – раздраженно пронеслось в голове у парня, после чего он достал-таки ножи и занялся подготовкой к миссии. Нельзя же ему подвести Мамочку.
* * *
12 Третьего месяца тепла 3127 года, день
Прошел всего час с того момента, как вампир выбрал удобную полянку для привала, а небо затянулось тучами и начал моросить противный дождь. С легким неудовольствием посмотрев на эту картину – час назад же дуло совсем в другом направлении, какого лешего ветер так резко переменился? – вампир предпочел не создавать массивный купол, который мог привлечь лишнее внимание, а потому просто поставил несколько банальных шатров из крови. Те, кто не желал промокнуть – а это все, кроме Мирии – с удобством в них разместились. Зверодевушка же разделась донага и, отойдя немного дальше в лес, радостно подставляла каплям тело. Больше всего этот жест понравился Альвире, с завидным постоянством выглядывавшей из палатки, но даже она этого не поняла – при наличии такого количества магов душ можно было принять в любой момент. Вампир же вспомнил кое-что из давних рассказов зверодевушки. Уважительно хмыкнув, он пробормотал: «Лучше так, чем аутоагрессия» и что-то про тешащееся дитя, после чего скрылся в своем шатре.
Впрочем, вскоре его одиночество было нарушено – внутрь вошла слегка промокнувшая эльфийка, понуро опустив голову.
– Эм… Альвира сказала, что вы хотели поговорить со мной, как только я проснусь. Ну… я проснулась, – Эфириэль переминалась с ноги на ногу и не решалась подойти ближе к вампиру, сидевшему за столом.
– Уверена? А может, ты просто гуляешь во сне? – Мист прищурился и задумчиво взглянул на эльфийку. Пока та лихорадочно думала, как ей ответить, он уже лениво махнул рукой. – Ладно, расслабься. Я не думал, что все настолько запущено. Дай угадаю, ты ведь, даже побывав на войне, еще никого не убивала? И, вероятнее всего, именно из-за этого и попала в плен?
– Ну… я была магом поддержки – накладывала щиты во время боя, лечила после. Как-то не приходилось…
– Не оправдывайся – в общем-то, не иметь за собой трупов гораздо более нормально, чем иметь… Просто не для этого времени. Ты опережаешь график веков этак на пять, при лучшем раскладе. В общем-то, меня теперь интересует другое – как ты пережила рабство и тюрьму, не получив толком ни физических, ни, что еще более удивительно, психологических травм. Ведь сейчас ты, по сути, все такая же домашняя девочка, какой и была в своем лесу. Это как-то связано с эмпатией или тату на твоем теле?
– Ну… да. В общем, я могу не только читать чужие эмоции, но и лучше контролировать свои… как, впрочем, и все эльфы. А потому большую часть времени я их и приглушала… а без эмоций воспоминания выходят нечеткими и быстро забываются. Вы ведь тоже эмпат, понимаете, о чем я?
– Во-первых, не вы, а ты. Во-вторых – понимаю, хотя и не сказал бы, что такой навык обычно входил в базовый набор эмпата в моем мире. Ну да ладно. А что с тату?
– Базовый набор, э… Гхм, тату – в них накапливается мана на крайний случай. Обычно она нужна для сильного заклинания, но в тюрьме она поддерживала во мне жизнь, даже когда приходилось голодать. У Бишты тоже такие есть, но у нее маны было меньше. Если бы не запас, мы обе выглядели бы как Джумира, – эльфийка поежилась от такой мысли. Вампир же запомнил имена тифлинга и химеры. Кстати насчет последней – глаза Миста чуть скосились в сторону палатки, где уложили бывших пленниц.
– Понятно. Значит, я правильно сделал, попросив своих спутников избавить тебя от амулета и браслета сразу же по прибытии. Как я погляжу, твои тату уже начали накапливать новый запас.
– Да… да, – эльфийка резко погрустнела, неверно интерпретировав слова вампира. – Я… я бы хотела извиниться за свою наглую ложь… Я понимаю, что вы… что ты вряд ли согласишься… Но я… я бы хотела попросить…
– Я не отказывался от своего обещания. А ты не сможешь отказаться от своего. Поэтому, как я и сказал, я доставлю тебя в лес. Ну, а тебе нужно всего лишь привести меня к источнику – в тексте клятвы ничего не было сказано про разрешение от совета. Хоть посмотрим, как он выглядит.
– То есть… то есть, вы мне поможете? – в глазах эльфийки, светящихся надеждой, стояли слезы.
– Ты еще спроси: «Даже не смотря на мою ложь?» Нет, стоп, на самом деле не нужно спрашивать, – вампир жестом остановил эльфийку. – Да уж, с чувством юмора у тебя совсем беда. Хотя, полагаю, прочитай ты подобный диалог в книге, смогла бы уловить шутку. Не суть. В общем, теперь ты пусть и временный, но полноценный член отряда. Впрочем, за ложь тебе будет наказание.
– Наказание? – только что радостная эльфийка вновь потупилась, пытаясь скрыть мелькнувший в глазах страх. – Да, конечно, я понимаю…
– Отныне буду тебя называть глупой эльфийкой, пока не докажешь обратного, – ехидно оскалился вампир.
***
– Серьезно? И в чем суть такого «наказания»? – поинтересовалась у него зверодевушка, когда он поделился с ней этой идеей прошлой ночью.
– Небольшой психологический трюк. Поначалу она будет только рада такому наказанию – по сравнению с рабством и тем, что она себе успеет нафантазировать, это ей покажется несусветной мелочью. Потом, когда она придет в себя, ей понемногу начнет надоедать – всех называют по имени, а ее – глупой. Затем еще и станет стыдно – особенно когда я буду к ней так обращаться в ее же лесу. Через какое-то время она попытается мне неудачно доказать, что она, на самом деле, умная. Позже мысль о таком обращении не будет выходить у нее из головы, даже когда меня не будет рядом, а это сделает ее внимательнее. Наконец, в какой-то момент она сделает что-то полезное, и я назову ее по имени… а еще лет через триста она будет вспоминать всю эту игру с такой ностальгией, что засветится от радости, когда я вновь назову ее глупой, прибыв ненадолго в гости.
– А… Э… Оу, – только и смогла ответить тогда зверодевушка. – Я как-то позабыла, что ты можешь вот так запросто спланировать даже подобные забавы на столетия вперед…
***
Эльфийка перед ним и впрямь светилась от радости – уже в который раз за один разговор. Если бы она знала, что такое «американские горки» – то согласилась бы, что это сравнение идеально подходит для описания цикла перемены ее эмоций. Но она этого не знала, а потому сейчас просто щебетала слова благодарности, радуя слух вампира весьма мелодичным голосом.
– Итак, с тобой мы, наконец, все решили, так что если нет вопросов, пора заняться другими бывшими пленницами.
Переместившись в шатер, используемый как лазарет, вампир и эльфийка наткнулись там на Дифуса, с интересом рассматривавшего девушек. Причина его пребывания здесь вампиру была ясна – Эфириэль он тоже уделил много внимания поначалу.
– Ну как, ощутил, что мир гораздо больше, чем подгорный город и острова? Что он не ограничивается людьми и орками? – вместо приветствия поинтересовался вампир. Дифус задумчиво кивнул.
– Да… нет, я и раньше, конечно же, знал… читал… понимал… но увидеть вживую рядом с собой настолько отличающиеся формы жизни – это нечто совсем другое.
– Формы жизни, надо же. Ты только больше так не говори – вслух, по крайней мере, – хмыкнул вампир.
– Ой, точно, это явно было грубо, – спохватился парень, после чего поинтересовался: – А вы пришли их вылечить?
– Лечить их будет время, а мы просто постараемся помочь, настолько возможно. Ну что, глупая эльфийка, с кого начнешь?
– Что? – Эфириэль недоуменно посмотрела на вампира, но секунду спустя вспомнила: – Ой, извините, я просто… в общем, думаю, мне проще будет начать с Бишты. Если я волью достаточно маны, то, думаю, смогу запустить ее процессы восстановления.
– Когда-нибудь я вытравлю из тебя эту манеру постоянно извиняться, но это будет позже… Бишту так Бишту, только для начала позови себе в помощь Катора. Вперед, глупая эльфийка, вперед!
Стоило Эфириэль убежать, как вампир повернулся к Дифусу.
– Смотрю, химера тебя явно заинтересовала?
– Я… это, наверное, прозвучит очень глупо, – парень заколебался. – Просто… я всегда любил кошек. А она выглядит так… похоже на кошку. Вот мне и стало интересно, какая у нее на ощупь шерсть.
– А, всего-то. Так попробуй, – вампир подбодрил его улыбкой.
– Правда? Думаю, это грубо…
– Да ладно, кошкам же нравятся, когда их гладят. Вот и ей, должно быть, понравится.
Долго уговаривать парня не пришлось, и вскоре он осторожно потянулся к химере. «Чистый интерес, ни грамма пошлости. Вот только она этого не знает», – отметил про себя вампир и заранее поднял руку. В следующий момент когтистая ладонь остановилась в двадцати сантиметрах от лица Дифуса, ударившись о кровавый барьер. Попытавшись было вскочить, химера вновь рухнула на землю, но постаралась отползти к краю шатра. Упершись в него и поняв, что ей некуда бежать, она с трудом выставила вперед когтистые руки и зашипела.
– Убери лапы! Не трогай! Без спроса! Уйди! – говорила она короткими, простыми и отрывочными предложениями. Явно не успела выучить язык хорошо – способностей вампира у нее не имелось.
Заметив, что никто не думает на нее нападать, химера с недоверием наклонила голову, пытаясь вновь оценить обстановку. Извинившийся несколько раз парнишка ее уже не интересовал – она прекрасно слышала, что подначивал его именно вампир. Тот же спокойно наблюдал, не пытаясь пока приблизиться.
– Дифус, сходи за едой – может, если ты ее покормишь, тогда она даст себя погладить, – все еще насмешливо бросил вампир. Когда парень удалился, он подошел поближе и присел недалеко от химеры.
– Смеешься? – уже тише прорычала Джумира, приняв во внимание общую атмосферу.
– Ты, наверное, хотела сказать «издеваешься»? Ага, есть такое, – вампир ухмыльнулся. – А нечего было так долго притворяться. И вообще, ты прекрасно знала, что парень сидел тут уже битый час, хотел бы облапать – давно бы это сделал. А ты его чуть скальпа не лишила. Какая злюка.
– Я бы ударила слабо. Кулаком, не когтями, – буркнула химера, внимательно рассматривая собеседника. – Ты не очередной… кха-кха… торговец рабами. Кто ты?
– Твой случайный спаситель. Путешественник. Иномирянин, как и ты. Тот, кто снял с тебя кандалы и желает тебя вылечить. Тот, кто не сделал тебе ничего плохого, хотя имел массу возможностей. В общем, у тебя есть масса причин мне доверять, и гораздо меньше – этого не делать. Так может, перестанешь скалиться?
– Тоже из мира другого? Как я? Пусть. Но не бывает. Добра без причины. В чем твоя? – при упоминании кандалов она скользнула взглядом по тем местам, где они были. Вид проплешин заставил ее поморщиться.
– Хочу заполучить тебя в свой отряд. В смысле, добровольно, как хорошего воина, а не рабыню в кандалах. Доброта как предоплата, – не стал скрывать вампир.
Пока Джумира обдумывала услышанное, в шатер уже вернулась Эфириэль вместе с Катором. Поначалу химера шарахнулась и от них, но стоило эльфийке заговорить, как она успокоилась – узнала в ней бывшую пленницу. Поддавшись на уговоры, она позволила им обоим себя осмотреть, хотя и следила за действиями мага с огромным недоверием.
– Ну и как, ваша магия может ей чем-нибудь помочь? – поинтересовался вампир, заметив, что Катор отошел от химеры.
– Ее – может, – маг кивнул на сосредоточенную эльфийку. – Даже не представлял, что наши понятия о магической медицине могут так отличаться, – по горящим глазам было понятно, что теперь у эльфийки будет с кем поговорить. – Впрочем, по большей части все равно восстановление будет идти за счет природных особенностей организма, а не магии. Ей придется пару месяцев побыть на усиленном питании, да и заняться тренировками – она сильно потеряла в объеме мышц, даже ходить будет трудно какое-то время.
Прекрасно слышавшая это химера только в очередной раз скривилась, но внезапно дернулась и несколько раз втянула носом воздух. Вертикальные зрачки девушки расширились, глаза – левый зеленый, правый голубой – заблестели, а из приоткрытого рта потекла слюна. Оценив ее обоняние, вампир хмыкнул – Дифус вернулся в шатер с едой только через полминуты.
– Мирия подсказала? – вампир оценил ассортимент, состоящий в основном из фруктов и овощей.
– А, да… она, – лицо парня было излишне румяным. – Я хотел взять мяса, но она заметила и сказала, что его нельзя давать сразу после голодания…
– Все правильно – мне и самому стоило уточнить для тебя этот момент, – по мановению руки вампира часть принесенных фруктов слетелась в одну кучу. Вокруг них появилась кровавая сфера, постепенно уменьшавшаяся в размерах. Подхватив одну из принесенных мисок, вампир подставил ее и наполнил получившимся соком. Повторив так несколько раз, он кивнул пареньку и эльфийке.
– Назначаю вас следить за ней. Сегодня ничего, кроме яблочного сока – одну миску раз в два часа. Завтра можете попробовать давать яблоки целиком, послезавтра – остальные овощи. Мясо не приносить дня до пятого, иначе ей станет только хуже. Катор, ты тоже проследи за этим, – раздав указания, вампир сам взял миску и подошел к химере, которая все это время так и не отвела взгляда от корзины с продуктами, не обращая внимания на уже немалое количество слюны, что натекло ей на грудь. Увидев перед собой миску, она попыталась вцепиться в нее зубами, но вампир вовремя поймал ее и не дал сжать челюсти. Только после того, как он осторожно влил в ее рот сок, химера немного пришла в себя, ее взгляд снова стал осмысленным. Убедившись, что его приказы услышаны, вампир попрощался и вернулся к себе в шатер.
* * *
Привал неожиданно затянулся аж до следующего утра. Причиной тому стала непогода – легкий дождик, которым поначалу наслаждалась Мирия, постепенно перерос в полноценную бурю, не затихавшую целую ночь. Небо озарялось яркими всполохами молнии с завидной регулярностью, а гром порой заставлял всех вздрагивать чисто рефлекторно. Вампир, посмотрев на это дело, отогнал кровавый бассейн подальше и решил просто переночевать на земле – смысла лететь в такую погоду, тратя при этом кучу сил на дополнительную защиту, не было. Утром же небо наконец просветлело, так что после недолгой охоты – охотился сам вампир – и сытного завтрака отряд начал готовиться к отлету. Однако, когда все вещи уже были на платформе, вампир слегка потянул носом воздух и повернулся куда-то в сторону.
– Что там? – зверодевушка отвлеклась от созерцания довольной химеры, которая щурилась на солнце словно настоящая кошка, и повернулась к вампиру. Тот пожал плечами и спокойно ответил:
– Кровь. Человеческая.
– В той стороне вроде была видна дорога… Думаешь, опять разбойники? – Мирия задумчиво посмотрела туда, куда указал вампир.
– Вряд ли. Во время охоты я видел конный отряд, который направлялся в ту сторону – а на него никакие разбойники не решились бы напасть. Пожалуй, пойду проверю. Ты за главную.
Взлетев, вампир резво понесся над кронами деревьев, корректируя курс согласно запаху. Его источник обнаружился быстро – посреди дороги была свалка из трупов всадников и их лошадей. Причину смерти определить было нетрудно – из каждого тела вампир достал по несколько метательных ножей, поразивших цели в уязвимые точки. Впереди валялись несколько разрезанных веревок, концы которых так и остались привязаны к деревьям. Оглядевшись, он прикинул приблизительную картину событий: вот продвигаются всадники, вовремя замечают веревки, останавливаются; пока их быстро перерубают, из леса начинают лететь ножи, поражая тех, кто не успел надеть шлем; командир приказывает отступить, наплевав на потери.
«Значит, явно кого-то или что-то защищают. И, наверняка, даже ожидали засаду, – сделал вывод вампир. – Но погоня, судя по запаху от еще нескольких трупов впереди, продолжилась. И только затем отряд оторвался».
Пока вампир размышлял, насколько велика вероятность того, что за трупами кто-то вернется, из леса вышел одинокий подросток.
– Эй, уважаемый господин, это мои ножики. Отдайте, или я вас убью, – вместо приветствия произнес он.
ГЛАВА 23. АССАСИН-БЕРСЕРКЕР, ПТИЦА В ЗОЛОТОЙ КЛЕТКЕ И РЫЦАРЬ-ВЕЛИКАН
13 Третьего месяца тепла, 3127 года, утро
Мист с интересом оглядел появившегося собеседника. На вид ему было лет четырнадцать, и, если переодеть его в одежду попроще, получился бы совершенно обычный деревенский мальчишка. Однако его выдавали глаза. Немного подумав, вампир бросил все собранные ножи под ноги убийце.
– Ну, раз они твои – забирай, – пожал плечами вампир, подметив, что сумел удивить незнакомца. Тот задумчиво переводил взгляд с него на упавшие ножи и обратно. Наконец выдал:
– Ты испачкал их! A за это можно и убить! – широкая улыбка на его лице не отвлекла вампира от внезапно размывшейся руки, и он вовремя отступил на шаг назад. Нож, который, судя по траектории и силе броска, должен был добраться до сухожилия вампира, воткнулся в землю.
– Увернулся? Ладно! – юноша с интересом смотрел на вампира, наклонив голову. – C тобой, должно быть, весело играть!
– Любишь играть, поэтому и целился в ногу? Странно, для профессиональных убийц подобное обычно не характерно, – вампир одним движением выдернул нож из земли и послал в полет. Раздался металлический звон, и оба ножа упали на землю. – Или ты уже расправился с остальными всадниками, и теперь у тебя появилось свободное время?