Buch lesen: «Моя драгоценная находка»
1
Я тряслась на заднем сидении старенького пазика, ползущего по разбитой дороге глубинки, и сходила с ума от жары. Капли пота стекали по лицу, шее, пропитывали футболку и ручейками уходили вниз по спине за поясную линию шорт. Ветер, если и задувал в открытые форточки, то был таким горячим и пыльным, что совершенно не спасал пассажиров от полуденного зноя. За окнами мелькали обожжённые солнцем поля, набившие оскомину за время путешествия отсутствием разнообразия.
Жалобно свистнули тормоза на повороте. Перед глазами проплыл стенд с надписью: «Памятник природы Скрипинские кучуры». Кажется, подъезжаем.
– Что я здесь делаю? – в который раз вздохнула я, неласковым словом вспоминая подругу и отхлебывая из бутылки отвратительно теплую минералку.
Эх. Во всем виновата моя слабость – совершенно не умею отказывать близким людям. Желька ловко навязала мне экскурсионную поездку, давным-давно ею забронированную и оплаченную. Сама подруга поехать не смогла из-за неожиданно свалившейся на нее работы, поэтому спровадила меня. Денег ей жалко, видите ли, если путевка пропадет. А мне самое то развеяться – это Желька так решила. Только где я и где палеонтологические радости? На кой кудрявый черт мне сдались растения из Красной книги и валуны возрастом в миллионы лет? Но отказаться не смогла, пришлось в нестерпимую жару задыхаться в душном автобусе и тащиться в соседний район, чтобы полюбоваться местным заповедником.
Хотя, возможно, оно и к лучшему. Надоело все! Вдруг в лесной глуши действительно полегчает?
Желька не зря взяла меня в оборот. Я потеряла жизненные ориентиры. Единственное желание, что осталось во мне, – это спать. Серьезные проблемы и мелкие неприятности сыпались на меня, как горох из трухлявого мешка, без малейшей передышки. И если раньше я в любой неудаче легко находила положительные стороны, то в последнее время происходящее загоняло меня в жуткое уныние и самобичевание. Руки опускались, а желание бороться отсутствовало напрочь.
Да и откуда бы взяться оптимизму? Муж нашел другую, и весь мир для меня в одночасье рухнул. Без особых объяснений любимый человек выставил из дома, дав сутки на сбор вещей и освобождение квартиры для новой пассии. Его квартиры, отныне всецело, после сложной схемы обмена жилплощади моей бабули. Спасибо Жельке – приютила.
Мало того, я лишилась работы. Постарался все тот же бывший. Ему, видите ли, с некоторых пор неприятно каждый день встречаться со мной в коридорах офиса.
Банк с моими жалкими накоплениями лопнул. Я уж не говорю про всевозможные мелочи вроде сломанного каблука или потерянной сережки. Добила меня неудавшаяся покраска волос. Решила сэкономить, и вот результат. Вместо ожидаемого блонда мои русые волосы стали… синими.
– Ааааа!
– Айка, что случилось? – бросилась ко мне, напуганная Желька, как раз пришедшая домой и побросавшая сумки прямо у порога. Мои слезы она в последний раз видела на похоронах бабули. Даже разводясь с Никитой, я сохраняла маску спокойствия на лице. Поэтому случившаяся истерика поначалу здорово напугала подругу.
– Синие! Нет, ты видишь, они синие? – рыдала я в голос. – Пусть бы желтые, или красные, или даже фиолетовые… Но синие!
– Да ладно тебе. Чем тебя не устраивает синий цвет? Симпатичненько. – Желька озиралась в попытке найти реальную причину моего состояния, не веря, что дело в синих волосах. А я самозабвенно завывала, выплескивая накопившиеся за последнее время обиды, боль, разочарование:
– Всем! Пугало и то краше. Ууууу. Почему я такая невезучая? Оооо.
– Ну-ну, не наговаривай на себя. – Желька, кусая губы, активно похлопала меня по спине. Почему-то это казалось ей самым эффективным успокоительным средством. Впрочем, она своей цели добилась, я поспешила утереть слезы, пока в дополнение к прочим бедам не осталась со сломанным позвоночником. У подруги ручка тяжелая, хоть и маленькая.
В отличие от меня Желька перестала расти в классе пятом. Низенькая, с мелкими ладошками и ступнями, она могла бы походить на подростка, если бы не роскошные женские формы, которыми ее щедро одарила природа. Я же росла до самого школьного выпускного, перегнав по высоте мальчишек местной баскетбольной секции. Метр восемьдесят – это не шутка. Но наша с Желькой дружба выдержала существенную разницу в комплекции. Больше, чем сестры. Всюду вместе. Палка с мячом – самая безобидная из кличек, приклеившихся к нам в юности.
– Подумаешь, неудачно выкрасилась! Бывает. Сейчас все исправим. Разве стоит плакать из-за такой ерунды? – бормотала Желька вытирая мне слезы и что-то химича на моей голове. – Ты же у меня такая красавица! Стройная, миловидная. А глаза! Огромные, с длинными густыми ресницами.
– Как и у тебя. Твои брови и ресницы темнее моих будут, – постепенно успокаивалась я и скорее капризничала, чем действительно продолжала страдать. Долго стенать над собственными злоключениями у меня никогда не выходило.
– Зато у тебя глаза зеленые! – мурлыкала подружка. – Ммм. Омут! Да за такие убить можно!
– Зеленые! Об этом знаем только мы с тобой. Обычно они такие темные, что зелень совершенно не видна.
– А рост. Рост трудно не заметить. Модельный!
– Ага. Жаль применение ему так и не нашла, – сопротивлялась я незаслуженным комплиментам. Студий и агентств в нашем крошечном городке отродясь не бывало. Какая из меня модель? А баскетбол не интересовал от слова совсем, поэтому свой рост я, мягко говоря, не уважала. Да и все остальное, как на мой взгляд, мне досталось по генам угловатое и нескладное.
– Хватит кукситься. Разве можно ненавидеть собственную внешность?
– Нормально я к ней отношусь, просто предпочитаю не строить лишних иллюзий. Что дала природа, с тем и живу. А куда деваться? – Сама я себя никогда не считала не то, что красивой, а даже симпатичной. Как-то мужскому видению в данном вопросе больше доверяла, чем любимой Жельке. Например, Никита никогда не скупился на антикомплименты. Так и жила, радуясь, что самый лучший в мире парень необъяснимым образом достался именно мне. С ума сойти! Да что там, до недавнего времени я боготворила мужа и порхала на крыльях любви. Пока действительность не припечатала меня меткой тапкой предательства.
– А могла бы не просто жить, но и наслаждаться.
– Как представлю, что появлюсь с синими космами на собеседовании, – вздохнула я, – аж дико наслаждаюсь ошеломленными физиономиями интервьюеров.
– Тю-у-у. Сейчас поправим…
Однако свести с моих волос странный оттенок не вышло даже золотым ручкам Жельки. Ни бальзам, ни сода, ни даже репейное масло не помогли. Волосы посветлели, но не более. Хоть отрезай под корень!
– Угораздило же тебя, Айка, – наконец, пробурчала она, всплеснув руками. Замучилась, бедняжка, химичить. – Первый раз с подобным сталкиваюсь.
– Ох.
– Не унывай. Придется недели две обождать и походить в головных уборах, а потом попытаемся перекрасить в более темный цвет. Сейчас нельзя, вдруг совсем отпадут.
– Подожду, мне не к спеху! – тут же взбодрилась я, стоило представить себя и вовсе лысой.
– И чего тебе приспичило абгрейдиться? Волосы длинные, светлые. Неужели своего козлину решила заново очаровать? Не стоит он таких жертв! Радуйся, что быстро и легко избавилась. Пусть ищет других дур, которые будут его содержать, обслуживать да в рот заглядывать. А ты достойна гораздо лучшего!
– Да не, зачем он мне нужен из чужой постели.
– И то верно. Тогда ради чего столь сногсшибательная красота?
– Просто решила кардинально изменить свою никчемную жизнь, – сокрушенно поведала я о великом замысле, рассматривая голубые пряди волос. Спасибо Жельке, уже хотя бы не синие. – Если верить приметам, новая прическа способствует переменам.
– Ага, судя по тому, что теперь ты похожа на русалку, жизнь у тебя начнется сказочная, – усмехнулась подруга.
Тогда-то она и всучила мне свою горящую путевку, аргументируя тем, что путешествие даже в соседнюю область больше принесет желанных перемен, нежели голубые волосы.
– Что мне там делать? Природой любоваться? Ее вполне хватает в палисаднике у подъезда, стоит ли тащиться куда-то ради кучки деревьев? – фыркнула я, мечтая лишь о том, чтобы забраться под одеяло и остаться там как минимум… навсегда.
– Ну, во-первых, Скрипинские кучуры – это не столько природа, сколько мистические камни и древние капища, которым приписывают неземное происхождение. А во-вторых, я купила путевку не ради самой экскурсии.
– Да? А что в том глухом месте может еще оказаться интересного?
– Экскурсовод! – гордо заявила подруга, но видя мое недоумение изволила пояснить. – Девчонки ездили, говорят, парень неземной красоты! Теперь понимаешь, что я от всей души, в ущерб себе любимой, между прочим, дарю тебе шанс познакомиться с молодым и интересным?
– Не хочу ни с кем знакомиться! – возмутилась я Желькиной легкомысленности. Знает же, что до сих пор зализываю сердечные раны после болезненного разрыва с Никитой, и ее «клин клином…» со мной не прокатит.
– Тогда просто посмотришь на природу, – с наигранным равнодушием отозвалась подруга и пожала плечами. – И да, сфоткаешь для меня красавчика. Хоть своими глазами посмотрю на восхваляемое «чудо света».
Дальше последовали аргументы, насколько важно отвлекаться от повседневности, особенно в ситуации схожей с моей. Пришлось соглашаться, иначе Желька читала бы мне нотации до самого дня икс, а в назначенный час все равно вытолкала бы на экскурсию.
Автобус, кряхтя, остановился и с жутким скрипом распахнул двери. Наконец! Прохлада тенистого леса, свежий воздух и мерные усыпляющие звуки природы. То, что доктор прописал. Нет, скорее – Желька назначила. Впрочем, не все ли равно?
Я нетерпеливо вскочила на ноги, не желая более ни секунды находиться в душном транспорте. Кожа моих оголенных бедер, за время поездки прилипшая к дерматину, с громким неприличным хлюпом отстала от сидения. В салоне воцарилась тишина. Млин! Некоторые пассажиры обернулись на меня с немым укором, и я почувствовала, как обычно бледную кожу лица и шеи заливает багряная краска. Я вообще очень быстро краснею, особенно когда смущаюсь.
Ссутулившись сильнее обычного, я ломанулась к выходу. Издевательское хихиканье и косые взгляды мерещились мне отовсюду. Не портила я вам воздух! Не портила! Просто звук вышел похожим. Сами вон все после болтанки по солнцепеку в потных пятнах и с удушающим амбре.
Мечтая поскорее скрыться с глаз попутчиков, поторопилась. Соскочила с последней ступеньки, не глядя. Нога подвернулась. Боль прострелила щиколотку, а в глазах потемнело. Я взвыла. Кто бы сомневался, здравствуй, извечная моя неуклюжесть. Да чтоб провалилось это путешествие! Неужели растяжение? Когда, наконец, закончится черная полоса в моей жизни и наступит хотя бы серая? Неужели я так многого хочу?
– Женщина, имейте совесть, освободите проход, – с издевкой пробасила тучная тетка, нависая надо мной на автобусной подножке, – вы здесь не одна. Все мечтают выбраться на свежий воздух.
Я выпрямилась во весь свой немаленький рост и зыркнула из-под бровей. Шумно дышащая тетка отшатнулась и неуклюже усадила свой толстый зад на запыленную ступеньку. Позади нее пассажиры не ожидали подобной подставы и продолжали по инерции двигаться вперед. На скандальную бабенку свалились рюкзак, зонтик и лысый мужичок. Последний особенно растерялся, оказавшись на мясистых женских коленях. А я натянула поглубже шляпку, скрывающую копну голубых волос, и поковыляла в лес, игнорируя требование организатора не расходиться и собраться около автобуса.
Может, и к лучшему, что все так глупо вышло. Не хочу вместе со всеми носиться управляемой толпой от одной достопримечательности к другой. Лучше отсижусь на каком-нибудь пеньке, а неизвестный красавчик-экскурсовод… Пусть и дальше ходит холостым. Скажу Жэльке, что отсутствовал. Должны же у паренька случаться выходные дни от воздыхательниц.
Оказавшись под сенью деревьев, я ускорила шаг. Нога здорово болела и требовала отдыха, но, чтобы оторваться от экскурсионной группы, требовалось поспешить. Лишь спустя несколько поворотов я позволила себе сойти с тропы вглубь леса.
Тишина. Стрекот кузнечиков да птичьи переливы. Хорошо-то как! И совсем не жарко.
Я опустилась на небольшой плоский обломок горной породы и осмотрела ногу. Опухла и покраснела. Не до прогулок с подобной конечностью. Впрочем, я и раньше не собиралась ни с экскурсоводом знакомиться, ни на ландшафтные памятники любоваться. Будем считать, что выбралась из города подышать свежим воздухом. Просто посижу здесь пару часов, а затем двинусь обратно к автобусу.
Шелест листвы убаюкивал. Я растянулась на теплом камне и прикрыла глаза, млея и блаженствуя. Но подремать мне не пришлось. Почти сразу послышалось деликатное покашливание. Нехотя повернув голову, я обнаружила рядом с собой странного старика. В джинсах, футболке и кроссовках, с задорной улыбкой на губах и идеальной осанкой, которой позавидовал бы любой молодой человек, я, во всяком случае, со своей сутулостью обзавидовалась. Возраст выдавали глаза, полные мудрости и опыта, да кожа, морщинистая, в старческих пятнах.
Пришлось снова принять сидячее положение.
– Совсем не интересны здешние места? – с любопытством спросил у меня старик, присаживаясь рядом и тепло улыбаясь. – Волшебные камни, исчезающие виды растений, удивительной красоты пейзажи…
Я пожала плечами, надеясь, что жест неопределенности сойдет за ответ, но пожилой человек настойчиво смотрел мне в глаза, дожидаясь подробностей.
– Я не за этим сюда приехала, знаете, как-то не увлекаюсь мистикой и зеленью из Красной книги.
– А зачем тогда? – хоть голос старика звучал серьезно, глаза его по-прежнему смеялись. Неужели в курсе, что девчонки приезжают полюбоваться на здешнего экскурсовода?
– Не знаю, – призналась я, неожиданно для самой себя. – Запуталась совсем. Все в жизни разладилось, как и я сама.
– Так это замечательно!
– Правда? – Что же хорошего в разводе, увольнении да мелких неурядицах, атакующих меня на каждом шагу? Я уж не говорю про душевный раздрай.
– Это явный признак того, что пора перемен наступает на пятки.
– Серьезно?
– Разве сама не ощущаешь?
– Ну, не знаю… Такое чувство, что мне нигде нет места. Если раньше хоть и с большим трудом, но я как-то вписывалась в реальность, то теперь… Теперь становится с каждым днем все хуже и хуже.
– Бывает, – покивал старик с сочувствием. – Мечешься, словно оса в банке, а выход никак не находится.
– Точно! И силы иссякают, и надежда.
– Надежда… Без надежды совсем плохо.
– Вот и я о том же.
– Так почему бы не остановиться? Чего стоит, прислушаться к себе и понять собственные потребности?
– Хм. Потребности? У меня одна единственная – стереть произошедшее за последние полгода! – пылко и без запинки выдала я, как если бы сдавала экзамен. До чего было бы здорово, не случись Никитиной измены, а заодно и прочих неприятностей, обрушившихся на мою бедовую голову вслед за разводом.
– Не-е-е. – Улыбнулся старик. – Так не пойдет. Нежелание смириться с прошлым не позволяет перейти в будущее. Ты не можешь исправить то, что случилось, но в твоих силах создать то, чему предстоит произойти.
– Как это?
– Подумай, что ты хочешь? Ты сама. Без оглядки на других и собственное прошлое?
– Хочу? Я никогда не задумывалась над этим.
– Так задумайся. Самое место и время, ты так не считаешь?
– Мм…
– Даже не сомневайся. Мы не зря сталкиваемся с определенными людьми или событиями. Все вовремя и к месту. И все имеет свое сакральное значение.
– Хм. Хорошо. Чего я хотела бы… Наверное, есть несколько вещей…
– Ну-ну, не стесняйся, говори. Мы с тобой больше никогда не увидимся, можешь быть спокойна за сохранность своих мечтаний, даже самых потаенных.
– Да какие уж тайны. Ничего особенного. Счастья, как все.
– Хорошо, но очень обобщенно. Что могло бы сделать самой счастливой на свете именно тебя?
– Любовь, – не задумываясь ответила я. – Взаимная. И чтобы человек был очень хорошим. А еще, обязательно надежным, – добавила, вспомнив свой неудачный опыт замужества.
– Принято. Дальше.
– Было бы здорово приносить людям видимую пользу, а не отложенную или гипотетическую. Больше не хочу перебирать в офисе бумажки. В свое время я мечтала стать врачом, но из-за жениха бросила медицинский и заочно окончила финансы. Сейчас поздно профессию менять, но, быть может, стоит пройти курсы сиделки или что-то подобное?
– Клубок распутывается? – подбодрил меня мой случайный собеседник.
– Да! – вошла я во вкус, впервые после расставания с Никитой нащупав почву под ногами и готовность идти дальше. Без него. – Хочу жить в комфортных условиях, общаться с близкими мне по духу людьми, заниматься интересным делом, стать волшебницей и творить добро!
Старик захлопал в ладоши, и я осеклась, смутившись. Чего это меня понесло? В сказки ударилась.
– Отлично! У тебя есть способности, но, надеюсь, ты понимаешь, до чего тяжела судьба волшебницы в нашем мире технического прогресса? Прояви ты здесь и сейчас необычные способности, к тебе выстроилась бы многомиллиардная очередь из страждущих. Про сон и пищу пришлось бы позабыть. И это при удачном раскладе. В худшем – перспектива оказаться в лаборатории подопытным кроликом.
Я улыбнулась. Глупости все это. Не реально.
– Магические способности не для нашего, – продолжал старик, – для другого мира.
Само собой. Я вздохнула.
– Хочу в другой мир.
– Уверена?
– На двести процентов! – бравируя, отозвалась я.
– Что ж, потенциал имеется, на волшебницу годишься, – окинул он меня оценивающим взглядом. Чудной какой-то. И разговор странный. – Идем, покажу врата в мир, что раскроют твои способности и дадут возможность иной, новой жизни, – заговорщицки подмигнул старик и по-молодецки бодро вскочил на ноги. Он поманил меня за собой, направляясь к огромному валуну. Решил провести для меня персональную экскурсию?
Нехотя поднялась и я. Стараясь особо не наступать на больную ногу, похромала к старику. Тот, активно жестикулируя, указывал на письмена, которыми оказался испещрен древний камень.
– Вот, посмотри сюда, посмотри, – предлагал он, тыча пальцем в корявые загогульки. – Как раз про исполнение твоих желаний.
Ага, можно подумать, я в совершенстве знаю язык древних народностей, что населяли здешние края много веков назад. Во дает! Однако из вежливости все же склонилась над строчкой, которую мне гордо демонстрировал старик.
Меня никто не толкал, но я почему-то качнулась и переступила с ноги на ногу. Щиколотку прострелило болью. А дальше ничего удивительного – запнулась, как обычно, и полетела лицом в камень. Руки выставить не успела, да и расстояние не то. В голове промелькнула мысль, что Жельку напугаю кроме опухшей конечности еще и расквашенным носом. Но к моему несказанному удивлению я насквозь пролетела валун и упала на четвереньки в траву.
Что за ерунда? Громадный булыжник мне просто показался? Хотя нет, старик его тоже видел. Значит… Я – привидение? Стоп. Эта версия тоже так себе – сквозь землю не прошла, выходит, я совершенно точно материальная. Спрошу у…
Я поднялась на ноги и обернулась. Старик пропал. Как и древний валун с письменами. И плоский камень, на котором сидела пару минут назад, тоже. Что за шутки? Куда все подевалось?
Спокойствие, Ая, сейчас найдется логическое объяснение…
Правда, что ли? Логическое объяснение тому, что старик и неподъемные камни взяли и исчезли?
Я завертелась вокруг своей оси, но так и не смогла обнаружить ни одного знакомого ориентира. Даже валуны, что ранее виделись мне на отдалении, сейчас отсутствовали. Шоу со скрытой камерой? Но тысячелетние камушки не так-то просто убрать за долю секунды.
Подняв лицо к небу, я прикинула местонахождение и двинулась в ту сторону, где по моим ощущениям петляла знакомая тропинка, натоптанная множеством туристических ног. На любой местности я легко ориентировалась, поэтому ошибиться не могла. Однако ни через пять минут, ни через десять следов человеческого пребывания в лесу я не нашла. Люди, ау!
Достала телефон – не работает. Забыла вовремя зарядить?
Вдох и выдох. Как ни странно, но обычно, чем сложнее складывалась вокруг меня ситуация, тем более невозмутимой и собранной я себя ощущала. Выбить из колеи меня могли лишь сущие мелочи. Бывшего мужа моя абсолютная выживаемость жутко раздражала. Во время нашего последнего разговора Никита назвал меня бронированным локомотивом, мол такая же непробиваемая. Наверное, он был прав. В нашей семье отвечала за все и всегда исключительно я. Такова натура. Пока бывший муж ударялся в панику, я проявляла хладнокровие и принимала трезвые решения.
К самостоятельности меня приучила бабушка, одна воспитывающая внучку. Родители погибли в аварии, поэтому мне с детства внушалось, что положиться я могу только на саму себя. И я старалась. Развивала в себе все те качества, которые позже помогли мне выжить после смерти любимой бабули. Я не просто сумела не пасть духом, найти работу и смело взглянуть в будущее, но и поддержала Жельку, жившую с нами с двенадцати лет после того, как ее легкомысленные родители оставили ребенка на попечение престарелой соседки и укатили за границу. Подруга не меньше меня любила мою бабушку, благодарная за заботу и ощущение семьи, которых никогда не получала от собственных папы и мамы. А в двадцать я, познакомившись с Никитой, стала опорой еще и для мужа. Он множество раз бросал университет и восстанавливался, не находя общий язык с «преподавателями-самодурами». Потом не мог подобрать работу по душе, пока я не устроила его туда, где трудилась сама, уговорив директора взять молодого и подающего надежды парня хотя бы на самую низшую должность менеджера. Поддерживала во всем и взращивала в нем настрой победителя. Будучи секретарем сразу у нескольких начальников отделов, формировала среди руководителей уверенность в перспективности нового сотрудника. И весьма успешно, судя по тому, что после развода они безоговорочно приняли сторону Никиты и выставили меня вон.
В общем, где наша не пропадала? Прорвемся!
Мне всего-то требуется выйти к любой дороге. Лесополоса в Ульяновской области не такая уж широкая, чтобы долго в ней блуждать. Жаль, конечно, ногу подвернула, но не смертельно. С передышками и остановками доплетусь как-нибудь.
Ага, размечталась.
Солнце клонилось к закату, окрасив макушки деревьев в карамельные тона. Щиколотка, не прекращая, ныла от перенапряжения. А мои попытки выйти из леса так и не увенчались успехом.
Прислонившись к широкому стволу дерева, я сползла на землю. Похоже, придется ночевать прямо здесь. Мой взгляд равнодушно заскользил по окружающей растительности, прикидывая, что могло бы пригодиться для ночлега. И только тогда обратила внимание – я не узнаю представителей флоры и фауны, попадающихся мне на глаза. Совершенно!
Трава, кусты, деревья, птицы. Гульки-рогульки! Даже насекомые!
Я словно прозрела и видела все впервые. Куда же меня занесло? В Поволжье не существовало подобной растительности и живности. Быть может, вернуться к версии о привидении, прошедшем землю насквозь? Что там у нас на обратной стороне глобуса? Хотя, какая разница. Учебник биологии охватывает всю планету целиком, и я не помню, чтобы у какого-либо вида бабочек с крыльев сыпалась мерцающая пыльца или в природе существовали цветы, выплевывающие из себя фонтанчики нектара. Сказки мы проходили на литературе.
В таком случае, что мы имеем? Помутнение рассудка из-за жары? Или я упала и повредилась головой? А возможно, просто заснула?
Ущипнув себя за бедро, я зашипела от боли и потерла пострадавшее место. Точно не сплю.
Сняла шляпку и запустила в волосы обе пятерни. Шишек тоже на голове не наблюдалось.
Остается солнечный удар или банальный перегрев. Логично. Но только для тех, кто ни разу не испытал на себе подобной неприятности. Я со своей «везучестью» страдала от этого недомогания дважды. Рвота, головная боль, ощущение, как при жутком похмелье. И никаких галлюцинаций.
Я достала бутерброд из рюкзака и жадно откусила. Есть хотелось неимоверно и давно, но я до сих пор не позволяла себе расслабиться, надеясь, что вот уже за следующим кустом обнаружится проезжая дорога или населенный пункт. Но раз мне до сих пор не повело… Что ж, пора, наконец, о себе позаботиться, об остальном подумаю позже.
Я хлебнула из бутылки и забыла, как глотать. Еда в горле встала комом. Я могла поклясться, что на меня кто-то смотрел. Чужой взгляд ощущала каждой клеточкой кожи, но сами глаза – виновники испытываемого мной ужаса – обнаружились не сразу. Не удивительно. Существо отлично мимикрировало под окружающую обстановку. Из тени зарослей вьющегося растения сверкали лишь два зеленых огонька. Один большой и круглый, а второй – маленький и вытянутый.
Замерев, мы уставились друг на друга в ожидании.
