Принцесса на всю голову. Почему мы влюбляемся в сказочных дураков

Прелюдия – это весь день. Весь день до секса – это прелюдия. Его утренняя смска: «Еду на работу, руки пахнут тобой» – это прелюдия. Его звонок днем в рабочий перерыв, который начинается с фразы: «Тут в столовке какой-то гуляш отвратительный. Я не стал есть. Скучаю по тебе и твоим фрикаделькам… я не про эти фрикадельки… хотя по этим скучаю еще больше!» – это тоже прелюдия. Он сделал крюк и заехал за мной вечером на работу – это прелюдия. Дома дал возможность понежиться в ванной – это тоже прелюдия. И когда после всего этого у нас происходит секс, я кончаю моментально, потому что прелюдия, девочки, длилась 12 часов! Катька прекратила лениво размазывать остатки чизкейка по тарелке и не отрываясь смотрела на Аню. Аня залпом закинула в себя остатки пива и добила: – А эти пресловутые их две минуты перед сексом – это не прелюдия, это издевательство. Они машину дольше прогревают, чем свою бабу, перед тем как ехать на ней!

Любая семья проходит через сложные моменты. Но как через них проходить, в сказках не объясняют. Там чуть что, Василиса Премудрая сразу начинает впадать в истерику: «Зачем ты сжег кожу лягушачью, ты дебил, что ли? Не знал, что ли: нельзя жечь кожу!!! ААААА!!!» Оземь ударилась и улетела. Все, до встречи в суде. Вот так конфликты решаются в сказках. Я так и пыталась их решать в реальной жизни. Чуть что не так: «Все! Я уезжаю к маме! Ищи меня за тридевять земель!» Мне в те моменты казалось, что я феерична, как Царевна-Лягушка. Мужу моему казалось, что я – тупая жаба.

Особенно сложно поддерживать легенду, что у тебя кукушка еще не съехала, когда у твоей кукушки намечается кругосветное путешествие, она уже купила билеты и просто ждет подходящий момент, когда можно поехать.

Мне нравятся умные парни. Умный парень может говорить матом, а может высокопарно размышлять о поэзии, в зависимости от того, что требуют от него обстоятельства. Умный парень может уважительно открыть мне дверь, а может безо всякого уважения прижать меня к стене и абсолютно беззастенчиво впиться в мои губы поцелуем.

И каждый раз, как только я видела на горизонте загадочную мудацкую морду, я сразу же наотмашь влюблялась. Чем загадочнее и мудачее была эта морда, тем сильнее меня затягивало