Buch lesen: «Шоу в затерянном городе»

Шаг назад в будущее

Глава 1

Аделаида Львовна – маленькая юркая пожилая женщина 66 лет была активисткой в своём пенсионном коллективе инвалидов. Такие же бойкие, несмотря на свои инвалидности, шустрые бабушки пели, ездили на концерты в районный городок. Выступали сами, организовывали бесконечные чаепития, дарили друг другу хорошие подарки, ругались из – за дефицитных кавалеров-пенсионеров, ездили в город за булкой хлеба и пакетом молока, обшаривали летом окрестные леса в поисках грибов и ягод – словом, жили полноценной активной жизнью. И совсем не обращали внимания на свои года, украшавшие их лица разветвлённой сетью глубоких морщин, скорее похожих на глубокие борозды на пашне.

Особых восторгов такая бурная жизнедеятельность престарелых матрон со стороны остального сельского населения не вызывала. А скорее изрядно мешала и раздражала. Во – первых, пользуясь правом бесплатного проезда по району, они ежедневно заполняли все сидячие места в автобусах. А перспектива трястись стоя целый час до города и обратно не радовала никого. А во – вторых у привыкших считать каждую копейку деревенских жителей возникал вопрос: каким образом из крошечных пенсий им хватает на такую весёлую и неэкономную жизнь?

Однажды мы с подругой Марией на выходной день решили съездить в город по магазинам. Погода стояла в конце апреля дрянная. Дул сильный холодный ветер, а время от времени падал снег. Вода в реке была чёрной, а небо грязно – синее с серыми ватными облаками. Солнце светило, но не грело.

Надеясь, что часть вездесущих пенсионеров в такой невесёлый день останется дома, мы поехали на маленьком рейсовом автобусе в город. И не ошиблись! Народу оказалось немного и всем хватало мест. Водитель включил отопление и мы оказались в раю, поглядывая в окна на унылый пейзаж.

Аделаида Львовна была самой закалённой из своей братии, как настоящий полководец. Она деловито обратилась ко мне и Марии, показывая на свои полные сумки.

– Девочки, вы не поможете мне донести пакеты?

– Смотря куда! – С неохотой ответила Мария.

– Мы вообще – то до “Копейки” на конечной остановке. И выходить очень не хотелось бы! – Добавила я.

– Правда? Вот как здорово! Вы не поверите, мне туда и надо! От остановки совсем близко! – Обрадовалась пенсионерка.

– Значит, донесём ваши сумки. – Согласились мы. В конце концов, не надсадимся. Было нам по 45 лет. Раньше тимуровцами в школьные годы служили. Так отчего бы не вспомнить героическую молодость? Мне же очень не хотелось возвращаться к этому старорежимному прошлому, где приходилось любезно улыбаться таким случайным подопечным и таскать их сумки. Спрашивается, если у тебя сил не хватает, какого чёрта ты набрала столько? Значит, заранее расчитала, что на чужом горбу в рай заедешь? И потом, даже непогода не стала препятствием у этой активистки! Значит, здоровья ещё у бедной старушонки много.

Я взяла левой рукой свою хозяйственную сумку с пустым ведёрком внутри, отчего она выглядела довольно объёмной. И этой же рукой подхватила один из тяжёлых пакетов Аделаиды, то есть Ады, как звали её в деревне.

– Смешно! – Заметила подруга, кивая на раздутую поклажу в одной руке. – Как обезьянка с чемоданчиками из мультика.

– А что у вас в своей сумке? – Поинтересовалась Ада.

– Пока пустое ведёрко под яйца. А в правой руке я ничего не могу носить. Руку ломала, поэтому гипс недавно сняли, а она до сих пор побаливает.

– О – о – о, как плохо! Тогда вы нам не подойдёте! – Разочарованно протянула пенсионерка.

– Один же пакет я несу! – Сдержанно ответила я обнаглевшей старушке. А в душе закипало негодование. Ничего себе – не подойдёте! Мало нагрузили, видите ли! И это вместо спасибо!

– Ну а ты, Маша, как себя чувствуешь? – Озаботилась приторным голосом Аделаида Львовна.

– Здорова, как бык! И всегда готова к труду и обороне! – Весело отрапортовала та и легко подхватила два пакета потяжелее. Ещё один взяла сама хозяйка.

Надо сказать, что я неплохо читаю эмоции с физиономии людей. И заметила, что ухудшение настроений на сморщенном лице нашей престарелой мадам по поводу моей временной работоспособности до конца так и не исчезло. Но виноватой я себя так и не почувствовала. Видно, выветрилась моя пионерская и комсомольская совесть за время бурных событий в последние два с половиной десятилетия. Погасло в моей груди советское горнило и остыла сталь для самопожертвования в моём сердце.

Остановки в нашем районном городке длинные, повороты дороги в бесконечных изгибах улиц крутые, а пешеходные дорожки без светофоров частые. И тряслись мы до конечной остановки ещё тридцать минут.

– Ну вот, девочки, осталось ещё совсем немного и вы будете свободны. Всего каких-то 10 минут пешего хода и мы будем на месте! – Жизнерадостным тоном сообщила нам Ада. Её большие и почти прямые, без изгибов, губы накрашенные яркой помадой морковного цвета, расползлись в широкой улыбке, показывая крупные желтоватые зубы. Но на удивление они были своими и целыми.

– Ну надо же! – Вслух поразилась я. – До сих пор зубы сохранили!

– Здоровый и активный образ жизни плюс всегда позитивное настроение укрепляют иммунитет! – Засмеялась пенсионерка.

Руки без перчаток быстро замёрзли. Особенно плохо приходилось Марии. К нам, в Западную Сибирь, в Тюменскую область она приехала с Урала. И всё время вспоминала, что там было много теплее.

– Здесь воздух влажный. И –40°C здесь чувствуются как –70°C там, на Урале. К тому же у вас постоянные ветра дуют. – Часто вспоминала женщина, как бы оправдываясь за свою неустойчивость к местной погоде.

Десять минут превратились в пятнадцать и дошли до двадцати. Мы вышли совсем на окраину по еле заметной тропинке.

– Девочки, вы даже не представляете, насколько я вам благодарна за помощь! Вот и наша избушка! – Показала Ада на длинное одноэтажное здание, новое. Крыша его была покрыта металлической черепицей ярко – бордового цвета. А само оно обшито голубым сайдингом. Тонкие жёлтые трубы газопровода пиявками присосались к стене дома.

– Новый! – С гордостью произнесла Ада. – Государство, наконец-то, повернулась к инвалидам лицом!

Тут я не выдержала. Мало того, что мы околели на этом марш – броске, выходной день был окончательно испорчен, а драгоценное время потеряно.

– Хороша забота! Построили где-то у чёрта на куличках и транспорт не пустили! Так ещё эти самые инвалиды, как сайгаки, бегают и холод их не берёт!

Аделаиду Львовну передёрнуло.

– Спасибо за сайгака! Маршрутка сюда ходит, только с интервалом через два часа. Поэтому я о вас позаботилась, чтобы время сэкономить!

– Спасибо за отеческую заботу! Очень тронуты! А сейчас возьмите ваши сумки и приятного времяпровождения! – Поклонилась я в пояс бабусе.

Обычно я так себя не веду. Но в этой поездке меня с самого начала раздражала Аделаида буквально всем; и своим поведением, и наглостью, и неуместной жизнерадостностью.

В этот момент мне показалось, что под чёрной юбкой с ажурным подолом у Ады что-то шевельнулось, длинное и тонкое. Я выпрямилась и стала протирать носовым платком глаза. На ветру они подёрнулись влагой.

– Н-нина, д-держи себя в руках! – Поспешила разрядить обстановку Мария, которая замёрзла так, что у неё зуб на зуб не попадал.

– Заходите погреться! – Пригласила Ада.

Я с удовольствием бы побежала обратно, чтобы разогнать стылую кровь. Но пожалела Марию и шагнула следом в открытую дверь, из которой тянуло теплом.

Мы попали в просторный холл, где стояло несколько мягких новых стульев и два удобных кресла. В одном из них сидел полный молодой мужчина с лицом дауна. Он заулыбался, увидев нашу компанию, встал и подошёл к нам с важным видом.

– Здравствуйте! Аделаида Львовна, я очень рад вас видеть. И вы, как всегда, с подарками!

Он посмотрел почему-то не на сумки, а на наши лица. И улыбнулся радостно, показав все свои 30 зубов. На месте двух передних зияла чёрная дыра.

«Милашка, век бы не видал!» – Подумала я и тут же одёрнула себя. – Он инвалид по-настоящему. А в каком месте инвалидность у Ады?

– Подарок, к сожалению, получился только один. Со вторым у нас проблема! – С большим сожалением ответила пенсионерка и спросила. – Босс у себя, Леонид?

– А как же? Вы знаете, он везде успевает! – С гордостью ответил мужчина.

– Талант! Не каждому дано! – С неподдельным восхищением произнесла Ада.

– Это факт! – Согласился её товарищ по льготам!

Когда мы цепочкой пошли за Адой по коридору, я обернулась назад, почувствовав спиной неприятный тяжёлый взгляд. И мне показалось, что Леонид совсем не похож на дауна, что лицо его приобрело даже умное выражением, схожее с профессорским, с затаённым взглядом хищника, какое у многих из этой братии появляется перед студенческим экзаменом.

Перед кабинетом № 6 наша пенсионерка деликатно постучала. Даже лицо её приобрело какое-то блоговейное выражение перед встречей с боссом.

– Входите! – Ответил приятный мужской голос.

Мы вошли в большую комнату, даже слишком просторную и роскошную для такого заведения. Кругом на стенах висели зеркала в золочёных рамах и рядом с ними картины, отображающие ту или иную эпоху исторического времени. Вот большая картина, где люди – великаны живут рядом с динозаврами, ездят на них, а дети играют с малышами. На другой картине средневековый рыцарский турнир. На следующей кровавое сражение с танками В. О. войны. А вот красивые города из стекла и бетона, а транспорт представляют летающие тарелки различных форматов. И обязательно рядом с каждой картиной в богатой раме зеркало в рост человека и точное такое же обрамление.

На большом прямоугольном столе, покрытого чёрным прозрачным лаком с золотой искусной мозаикой под ним, стоял антикварный канделябр с толстыми чёрными свечами. А в красивой фарфоровой японской вазе на паркетном полу – огромные тёмно-красные розы, нежные лепестки которых казались бархатистыми. Цветы благоухали изумительно.

На окнах голубоватого стекла висели фотошторы, тонкие, как тюль и вместе с тем практически непрозрачные. Одна из них закрывала половину окна и на полу лежала тень – картина; парусник покачивался на оживших волнах моря. Игра света делала эти изображения на шторах живыми.

Пока я рассматривала роскошное убранство кабинета инвалидного босса, моя подруга Мария застыла на месте, во все глаза разглядывая самого хозяина. И было на кого смотреть! Стройный мужчина лет 35, спортивного сложения, чуть повыше среднего роста, отлично сложенный.

Очень красивое лицо с выразительными серьёзными глазами. Идеальных очертаний все черты лица, напоминающих богов в греческой античности.

Я быстро скользнула взглядом по этому красавчику, безупречному чёрному костюму с дорогими ботинками. «Интересно, а что у него инвалидского?» – Подумалось мне.

Босс тем временем, вполоборота стоявший к нам, оглядывал нас и переговаривался по телефону смсками, показывая Аде. Затем из бара достал бутылку тёмно-зелёного стекла и обыкновенную стеклянную гранёную стопочку-стаканчик, а также длинный белый конверт, который положил на край полированной столешницы. В стопку плеснул до половины вина без названия, поскольку этикетка на бутылке отсутствовала. Наша активистка с загоревшимися глазами алкоголички разом опрокинула стопку в широко открытый рот и облизнула длинным языком сморщенные губы. Красивый босс ловким щелчком пальцев послал ей конверт через стол, который пенсионерка ловко подхватила и сбросила в свою сумочку.

Все действия происходили словно в немом кино. И видно, что данная процедура повторялась далеко не в первый раз. Слишком слаженно они действовали, понимая друг друга без слов.

– Вас я не задерживаю! – Посмотрел по очереди на Аду и на меня своими удивительно красивыми глазами Босс и повернулся к Марии.

– А вас, Машенька, попрошу немного задержаться! У меня к вам есть интересное предложение! – И улыбнулся звёздной улыбкой голливудской кинозвезды.

Мария удивлённо приподняла брови, посмотрела на меня и неуверенно произнесла.

– Мы с подругой на шоппинг собирались вообще-то.

– Не волнуйтесь, я задержу вас ровно на 15 минут не более.

– Тогда, Нина, идите. Встречаемся в «Копейке»!

Я хотела предложить другой вариант: подождать в холле. Но Ада ухватила меня за руку и потянула из комнаты с такой неожиданной для пенсионерки силой, что я и сказать-то ничего не успела. Уже в коридоре не ослабляя железной хватки, она прошипела.

– С боссом спросить нельзя! Иначе он может рассердиться и тогда достанется нам обеим.

– Наплевать с высокого балкона на вашего босса! Он надо мной не начальник!

– Не тот случай, чтобы плеваться! – Насмешливо отозвалась Ада, не замедляя шаг. Я была поражена, с какой лёгкостью «тащил» меня этот «божий одуванчик», как будто она выпила не 50 грамм красного вина, а «элексир молодости». Промелькнула равнодушная улыбка мужчины – «дауна» и мы оказались на холодной улице.

Вдруг небосвод зигзагом разрезала огненная молния, ударил оглушительный гром. Ада на минуту выпустила мою бедную руку, чтобы достать зонтик из сумочки. Чем я и не преминула воспользоваться – схватилась за дверную ручку, чтобы вернуться обратно. Меня очень беспокоили переговоры Марии. Зная её известную мягкотелость и доверчивость, я захотела присутствовать вместе с ней.

– Нельзя возвращаться туда! Мы должны выйти из этой ограды до начала дождя, дура! – Прокричала Ада.

Я обернулась, намереваясь спросить объяснения. Но в этот момент увидела, как от порыва шквального ветра юбка с кружевом взлетела выше колен пенсионерки, а под ней показался длинный, голый, хвост с кисточкой на конце. Он в ярости бил её по ногам.

– Ай! – Испуганно вскрикнула я и рывком захлопнула за собой дверь. В окно я увидела, как Ада бегом миновала ограду, закрыла низенькую калитку и скорым шагом пошла прочь, уже не оглядываясь. Дождь ливанул как из ведра и человеческий силуэт под зонтом сразу пропал.

Пока я разглядывала непогоду в окно и пыталась справиться со страхом от увиденного, кто-то приобнял меня за талию. Я резко обернулась надеясь, что это окажется Мария, но увидела «дауна». Только сейчас он несколько изменил своё обличие.

Рыжая шевелюра была такой же, но в ней появилось новое украшение. Два загнутых слегка красных рога торчали на голове. Глазки остались такими же маленькими, рот с пухлыми сластолюбивыми губами улыбался открывая два выбитых зуба. А вот нос… превратился в свинячий пятак.

– Чёрт! – Ахнула я и в голове всё закружилось, завертелось. И, теряя сознание, начала медленно оседать на пол, как раз возле кресла, старого и обшарпанного…

Глава 2

Очнулась я уже ночью от холода. Надо мной висело чёрное небо с золотым диском смеющейся луны и мелкой россыпью далёких звёзд. Вспомнила последние события сразу. И то, как мы с Марией попали сюда и где я потеряла сознание, когда увидела, кем является Ада и другой «инвалид» в этой богадельне.

Лежала я на улице, но всё же не на голой земле. И за то спасибо! Я села на своём ложе и осмотрела его. Свет ночного спутника был призрачным и холодным, но всё же вполне достаточным, чтобы суметь разглядеть близкие предметы. Подо мной было одно из кресел, что я видела в фойе инвалидского здания, но очень старое и обшарпанное, как со свалки.

Я вспомнила о деньгах во внутреннем кармане пальто и встала на ноги, чтобы проверить, здесь ли они. И почти была уверена, что их украли. Но, к моей радости, все девять тысяч рублей оказались на месте.

– Во как! Черти оказались честнее людей! – Поразилась я.

Глаза начали привыкать к темноте и рядом с креслом я заметила свою пузатую сумку. Достала из неё телефон, чтобы посмотреть на время. Но экран не засветился, как обычно, хотя я помнила отлично, что заряжала его.

– Отлично! Все мои вещи на месте. Сама я тоже жива и невредима. Осталось осмотреться, чтобы понять, где эта богадельня, и найти Марию.

Уйти без меня она не могла!

Инвалидного дома нигде не было видно. Единственным строением в поле моего зрения оказалась высокая башня. И, кажется, из её окошечка поблёскивал колеблющийся огонёк. Я поплелась туда, внимательно вглядываясь в землю, боясь подвернуть ноги по неровной целине.

Башня из кирпича казалась очень старой и тем не менее там жили люди. Первый, второй и третий этажи были обитаемы. Выше узкие окна, как бойницы в крепости, не были даже застеклены, а чернели пустыми глазницами. На втором этаже горел огонёк. Пахло варёной рыбой. О том, что здесь обосновались рыбаки, говорило и то, что на деревянных вешалах сушилась сеть с пенопластовыми жёлтыми поплавками.

Дверь этого жилья отворилась и вышел мужчина с интеллигентным умным лицом, в шляпе и с ведром воды, где плавали рыбьи внутренности.

– Извините, я ищу свою подругу Марию. Она одета в драповое короткое красное пальто и яркий цветастый платок с шёлковыми кистями. Вы не видели её случайно?.. Или покажите, где голубой дом для инвалидов, в котором можно найти их босса!

Незнакомец внимательно выслушал меня и молча показал на небо за моей спиной. Я обернулась и увидела огромный силуэт фиолетового цвета с горящими красными глазами, которые смотрели прямо на нас. И столько зла и непрощения было в них, что ужас холодной волной накрыл меня. Но терять сознание я не стала, потому что выходило себе дороже – исчезал контроль за событиями и ориентация, которые так нужны были мне сейчас.

Дверь передо мной опять закрыли. Я снова оглянулась назад, но никого уже не увидела.

– И как всё понимать? Мария у чёрта находится? Или разговаривать со мной нельзя?

Но уходить неизвестно куда не решалась. Здесь всё – таки люди, пусть и не гостеприимные!

Сырая ночная свежесть не позволяла стоять или сидеть спокойно, не рискуя замёрзнуть и простыть. И я начала трусцой нарезать круги вокруг обитаемой башни, с расчётом дождаться рассвета и оглядеться.

– Утро вечера мудренее! – Приговаривая шёпотом, танцевала в одиночестве в этом странном месте, где меня даже не пустили погреться возле порога, словно грязную бомжиху.

Едва начало светать и фиолетово – малиновые полосы окрасили тёмное небо, я приободрилась и стала осматриваться, где оказалась волею случая.

От кирпичной старой башни тянулась натоптанная широкая тропинка вниз к озеру. Направо другая песчаная дорожка вела к знакомому зданию, в котором оставалась Мария. Я быстро направилась к нему, надеясь получить какие-нибудь сведения о её настоящем местонахождении. Но по мере приближения к объекту всё больше замедляла шаг. Оно или нет? Вчера этот дом был совсем новым! А сейчас кирпичная труба на крыше наполовину разрушена. Обломки кирпичей валялись на выцветшей бордовой черепице. Большая квадратная заплата красовалась на скате крыши. Крыльцо при входе в парадную дверь тоже старое, изрядно выщербленное. Некоторые стёкла потресканные, кое-как держатся. И не одной попытки подремонтировать дом!

Открылась дверь изнутри и вышла Мария с пустым ведром. Она небрежно кивнула и, обойдя мою персону, направилась к озеру за водой.

– Ма-аш! Я тебя всю ночь прождала, замёрзла. Поехали домой, подруга!

– Нина, уезжай, если сможешь! За меня не переживай. Я вернусь домой, когда закончится срок по договору. – Тихо проговорила она, не замедляя шага и, по-прежнему, не глядя мне в глаза.

Пришлось следовать за ней, чтобы поговорить на ходу.

– Я так и знала! – Громкое восклицание заставило её приостановиться и испуганно оглянуться назад.

– Что хоть за договор заключила ты с этими тварями?

– Ш-ш-ш! – Зашипели за моей спиной и тут же завоняло серой, как от кучи разом зажжённых спичек.

Резко обернувшись, я увидела рыжего чёрта – дауна, злобно ощерившегося своими зубами с дыркой на месте двух передних зубов.

– Не надо обзываться на нашей территории! Любое негативное высказывание в наш адрес будет наказано штрафом в виде отработки, от 15 суток до 3 лет! И закон на нашей стороне!

Я хотела ответить соответственно, что думаю об этом предупреждении, но решила пока не связываться с агрессивным созданием. И ограничилась тем, что плюнула чёрту на чистый ботинок.

– Та-ак! – Удивился нечистый и задумчиво уставился на этот сюрприз. – Надо будет подумать над принятием закона о запрещении плеваться на обувь вышестоящему! А пока отправляйся в город, поживи и поучись смирению у более опытного народа. Может быть, и голод тебе наукой послужит. У нас действует железное правило: «Кто не работает, тот не ест!», изданное специально для рабочего люда, чтобы знали и помнили своё место!

Он вдохнул воздух всей грудью и силой выдохнул его через сложенные трубочкой губы. Вихрь обвился спиралью вокруг моих ног, подхватил меня и понёс над поверхностью земли со скоростью, не позволяющей разглядывать красоты ландшафта подо мной.

Приземлилась я не совсем удачно – села на землю среди редких сосен. Равновесие после круговерти удержать не смогла, несмотря на то, что чёртов вихрь нёс меня совсем невысоко, каком-то метре над дорогой. Сев на травку и обняв сосну, я попыталась сориентироваться, куда меня занесло. Конечно же! Это элеватор! Здесь продают всегда свежий вкусный хлеб. Но что-то с ним не так. Нет машин у ворот хлебзавода и люди не выходят из кирпичного магазинчика.

– С вами всё в порядке? Вы не сильно ушиблись? – Спросила незнакомая пожилая женщина, наклонившаяся ко мне.

– Кажется, да. Чёрт бы его побрал, этого рыжего косматого инвалида с рогами на дебильной голове!

Женщина быстро оглянулась вокруг и приложила палец к своим губам.

– Осторожнее с этими высказываниями! Пошли, сядем на скамеечку, отдохнём!

Мы подошли и сели на лавочку без спинки, напротив гранитного пьедестала.

– А где самоходка? – Удивилась я, указывая на пустой постамент.

– Давно уже нет! С 2080 года, когда китайцы на металлолом машину сдали.

– Не поняла! Неделю назад я сюда за хлебом заезжала. Самоходка на месте стояла. А про год и китайцев – это шутка?

– Нам давно уже не до шуток! Как говорится, не до жиру, а быть бы живу. Вы из какого года к нам сюда попали?

– Из 2020! Объясните, что случилось здесь? Почему элеватор разрушенный? Почему машин не видать? И самое главное, почему черти устанавливают законы?

– Тише! Не нарывайтесь сами на неприятности и меня не подставляйте! Я недалеко отсюда живу, в собственном домике. Имею собственную скважину и маленький огородик! – Гордо сказала новая знакомая. – И я вас приглашаю!..

Спохватившись, что мы ещё не познакомились, я торопливо подсказала.

– Нина… Сергеевна.

– Очень приятно, Нина. Меня зовут Эльвира Юрьевна! Давайте спокойно поговорим у меня дома. Согласны?

– Конечно! Всё так похоже на дурной сон, что мозги просто отказываются верить собственным глазам. – В растерянности я потёрла свой лоб.

– Чай или кофе я вам не обещаю. У нас этого давно уже нет.

– Я бы холодной воды с удовольствием выпила и умылась. Это как раз то, что мне сейчас нужно. А кофе у меня, кажется, с собой. Я его из сумки выложить дома забыла, когда вчера в «Магните» купила.

– Да что вы говорите? Это же настоящий праздник! – Радостно воскликнула моя новая знакомая.

– Настолько всё так плохо? – С сочувствием спросила я, растерянно осматриваясь по дороге.

Мы поднимались на железнодорожную насыпь. Бетонные шпалы были на месте, но рельсы отсутствовали напрочь. Печать разрухи и запустения усугублялась ещё кустами вездесущей сорной травы, которая сумела пробиться сквозь толстый слой гравия на полотне.

– Рельсы тоже… китайцы убрали?

– Они, родимые! Хозяйственные ребята. – Неопределённо сказала Эльвира. И непонятно было по её тону, то ли хвалит она этот сверхэнергичный народ, юркий, как ящерицы и трудолюбивый, как муравьи, то ли порицает. Недалеко виднелся маленький кирпичный домик стрелочников у переезда. Стёкла у него были целые и выглядел он вполне обитаемым.

Эльвира, проследив за моим взглядом, сказала.

– Живут в нём люди. Домик крошечный и натопить его легче. Постройка старая, начала 21 века, но ещё добротная. К тому же место удобное. Не затопляет во время ливней. Дорога – хворост принести, в лес по грибы с ягодой сходить. Взрослые деревья вырубили и вывезли. А в молодой поросли оставшиеся люди подножный корм собирают себе на пропитание.

– Закон об оплате этих даров, даже и для себя, разве не приняли?

– Были такие законы. Сейчас всё это в прошлом. Наши современные правители этих лакомств не употребляют. А нам самим много ли надо? Сахара нет, варенья не сваришь. Вот мы и пришли! – Сообщила Эльвира, останавливаясь перед небольшим, но добротном одноэтажным домиком, огороженным высоким забором из сайдинга, который изначально был расписан красивым пейзажем. Но время стёрло детали былого великолепия, а бедность не разрешила его восстановить. В небольшом дворике вдоль асфальтной дорожки до самого крылечка зеленели ярко – зелёные листья ирисов и тюльпанов, оживляя холодную и унылую весну. А на крошечной застеклённой веранде в окна глядела крепкая закалённая рассада помидоров.

Гостеприимная хозяйка провела меня на кухню, где стояла маленькая железная печка буржуйка. В доме было довольно прохладно. Я достала банку растворимого кофе и поставила на стол. Эльвира бережно, как драгоценность, взяла её, открыла крышку и понюхала.

– О-о, какой аромат! – Закрыла она от удовольствия глаза.

Затем налила в чайник и в такую же маленькую кастрюльку воды и растопила печку. Очень быстро вода закипела и хозяйка бросила пакетик сухого супа варить. А по кухне тёплыми волнами пошло сухое тепло.

За кружечкой кофе мы разговорились.

– Возьмите, если надо, эту драгоценность. У вас, похоже, это дефицит? – Предложила я, кивнув на банку с этим напитком.

– Нам талоны дают только на необходимые продукты. Кофе и чай, соки в их список не входят. Хотите ознакомиться?

– Очень даже! – Я с готовностью взяла этот документ. Кто же откажется узнать о своём будущем?

Талон представлял из себя тонкий гибкий лист, похожий на бумажный, но явно искусственного происхождения.

– А деньги у вас тоже из пластика?

– У нас их нет вовсе. Касте простолюдинов они не полагаются. Дают ежемесячный талон на продукты. И один раз в год – на товары.

– А если мне, например, чего-то захочется ещё?

– Желания и потребности людей чертей никогда не волновали. Какая им забота о нас? – Тихо ответила Эльвира.

– И все с таким положением смирились? – Недоумевала я, широко распахнутыми глазами уставясь на собеседницу.

– Те из нас, что были несогласны, сгинули безвозвратно. Но так ничего не добились! – Горестно вздохнула пожилая женщина.

– Поня-ятно-о! – Протянула я, начиная осмысливать, как наш народ оказался в такой западне. Сначала, в начале 20 в. при становлении Советской власти изъяли, то есть ограбили всех людей в России, кого только можно было. Сопротивляющихся перебили. Затем постепенно отучили народ работать, потому что продавать излишки своей продукции запретили десятками различных законов. Ещё тогда видные умы высказывали предположения, что во многих представителях власти от низшей до самой высшей сидят нечистые подселенцы, которые заставляют их творить зло. А сейчас уже черти полностью укоренились и закрепились в нашем мире. Поэтому, никем не прикрываясь для внешнего приличия, и творят беззаконие под видом законов в открытую.

Я внимательно прочитала список продуктов в талоне. Времени на его изучение много не ушло.

– Шикарный набор!!! – Ужаснулась я. – Этого только кошке или маленькой собачонке хватит!

Эльвира опустила глаза.

– Где вы у нас видели этих животных? Их или съели, или сами умерли от голода.

Художественное воображение у меня присутствовало всегда. И представив эти картины, я не сдержалась и расплакалась.

Утешать меня хозяйка не стала. Наревевшись и нарыдавшись досыта, я подошла к умывальнику и ополоснула горевшее, солёное от слёз лицо холодной водой. Затем пила колодезную воду до тех пор, пока не забулькало в животе.

– Я так понимаю, что мне здесь придётся жить? – Взяв себя в руки, спросила я.

Эльвира пожала плечами.

– Я знаю нескольких человек, попавших к нам из прошлого. Некоторые живут в нашем городе. Другие куда-то исчезли. Может быть, в другую часть города переехали или умерли.

– Прекрасно! Лучше не придумаешь! Апрельский сюрприз! И мне надо срочно искать жильё. Может посоветуете что-нибудь!

– Несколько дней, Нина, можешь пожить у меня, чтобы получить талоны и право на жительство. Новому человеку следует явиться в 12 ч. ночи на приём к чёрту – чиновнику, вползти в его кабинет на коленях, поцеловать его копыто и попросить.

– Я хочу жить в вашем городе. Обязуюсь выполнять все законы, не возмущаться и терпеливо сносить всё, даже наказания!

После этого чиновник плюнет тебе в лицо и выдаст талон. Ты поблагодаришь и склонишь перед ним голову пониже. Он притронется горячим копытом к затылку. Будет больно, но недолго. Появится печать. Это и будет вид на жительство. Вот и всё. Транспорта у нас нет. Домой пойдёшь пешком. Не бойся. Никто тебя не убьёт. А вот украшения снять могут. У нас это не запрещается.

– Не думаю, что такой вариант меня устроит. – Покачала я головой, зная свой характер. – И потом, я просто не понимаю, как можно выжить по таким талонам?

– Подножный корм ищем. Силки на птиц ставим. На змей охоту ведём. Птичьи яйца собираем. Хорошую подкормку дают уличные бои и соревнования, которые устраивают наши хозяева на площади перед правительственным домом. Они за участие в них немного продуктов дают или тряпку какую из одежды кинут.

– И как это происходит? В чём соревнуются несчастные люди, чтобы развлечь своих хозяев?

– Сегодня как раз с 11 часов это чёртово игрище будет происходить. Я не любитель такого зрелища. Но если хочешь, могу сходить с тобой вместе, Нина.

Думала я недолго. Раз уж забросило меня в этот дрянной мир в будущее, надо знакомиться с ним и его обитателями.

– Буду вам очень признательна, Эльвира Юрьевна, если проводите и ещё кое-что разъясните и покажете, как местный житель с опытом.

– Хорошо. Идти тут недалеко, всего одну остановку. Выйдем за полчаса. А сейчас пошли на ближайшие улицы, поищем подходящее для тебя жильё. Только сними с себя колечки и серёжки. Сможешь на них продуктов прикупить потом.

– Самое интересное, что я потеряла сознание в офисе у инвалидских чертей, а очнулась уже ночью на улице. Сумка, деньги и эти украшения остались со мной. Они ничего не взяли!

– Ничего удивительного! Это законники! К тому же наши материальные ценности их мало интересуют. Им нужна наша душа, полная покорность перед ними и наслаждение своей безграничной властью.

– Так невольно придёшь к выводу, что наши человеческие правители нисколько не лучше. Им ещё мало унижения человеческой личности, а доставляет удовольствие ободрать догола и несчастное людское тело! Тьфу ты, до чего можно договориться! – Осекла саму себя я.