Buch lesen: «Где-то там, за неведомыми тропами, есть другая жизнь»
Кот-мурлыка на коленях, тишина в избушке нашей,
Пахнет молоком и сеном, и чуть подгоревшей кашей.
Утро свежестью коснется разоспавшегося леса,
В мир чудесный и прекрасный приоткроется завеса.
Глава 1
Каждое лето, с раннего детства, Нюся всегда отдыхала у бабушки в деревне под Брянском. Ну не деревня это была совсем, а так селение небольшое, домов в пяток, а бабушкин дом стоял немного на отшибе на лесной опушке с краю. За ней уже простирался дремучий и могучий брянский лес, где-то в глубине с темными чащобами, с таинственными тропами, и загадочным зверьем. Так Нюсе казалось в раннем детстве. Приезжая к бабушке подростком, Нюся уже понимала, что лес обычный, ничего загадочного в нем нет, грибники ходят спокойно туда за грибами и ягодами. А Нюся с бабушкой ходили туда за лесными травами. Бабушка у Нюси была женщиной статной, от роду лет шестьдесят, с густой гривой медных волос, заплетенных в косу. А в тяжелой косе ни грамма седины. Косу бабушка обвивала вокруг головы венком, а сверху почему-то всегда надевала белую косыночку. И белый передничек поверх широкого свободного покроя платья.
Травы, которые Нюся собирала вместе с бабушкой, они приносили в дом и разбирали, и раскладывали, и сушили. А бабушка Нюсе про эти травы и рассказывала всякое. Какая травка от боли головной, какая колики в животе успокоит, а какая и в сон клонит. Было у них в лесу любимое место заветное около могучего дуба. Дуб тот разросся до того необъятный и кряжистый, но крону свою всегда держал гордо. И птиц там в ветвях дуба селилось немеряно. Нюся очень любила приходить сюда на закате, садиться около дуба, спиной прислониться к корявому боку и слушать как в его кроне затихает разноголосая птичья песня. И как затихнет последняя трель, значит солнышко то и село за пригорок, и пора бежать обратно домой, где бабушка напекла вкусных пирожков с малиной и заварила ароматный травный чай.
Домик у Нюсиной бабушки был небольшой, но уютный. Внутри вместительные сени, а за ними светлая комната, просторная с двумя большими окошками и с печкой огромной. В сенях еще была лестница на чердак – там сушились травы. И подпол – там бабушка держала разнообразные соленья и варенья.
Рядом с печкой за занавеской стояла бабушкина кровать, на которой и спала Нюся, когда приезжала погостить, а бабушка перебиралась на печку. Чем был очень недоволен бабушкин большой черный кот Михевасий. Он привык печку не делить ни с кем. Поэтому ближе к ночи, отоспавшийся за день, кот садился около двери в сени и мявкал, чтобы его выпустили на прогулку. Бабушка всегда его выпускала и приговаривала: “Кот за порог, счастье впрок, крючок на замок, никто не занемог”.
Нюся не понимала этой присказки, но думала, что это какая-то старинная прибаутка. Бабушка знала много прибауток и присказок. Когда травяные отвары варила, то все время что-то бормотала над котелком. А отварами и настойками из трав она лечила селян.
Перед домом бабушки располагался палисадник. В нем росли умопомрачительной красоты оранжевые садовые лилии. Они даже как-то назывались по-научному, или “дабл оранж”, или “оранж планет”. Бабушка однажды закупила на садовом рынке десяток луковиц. Воткнула их в землю в палисаднике, а просто так и воткнула, а лилии возьми, да и заколосись. И уже столько лет радуют глаз своим видом, а нос запахом. Нюся любила сидеть в палисаднике среди лилий с книжкой и плеером. Читала фантастику и слушала группу Чи-Ли.
Обычно, где-то через неделю после приезда Нюси, бабушка нанимала телегу с лошадью у дяди Семёна из четвертого дома, и вместе с Нюсей они ехали на большой рынок в поселок Комаричи. Этот поселок располагался около железнодорожной станции. А станцию открыли ещё в 1897 году. Вот возле неё то и разросся этот поселок.
А комаричский рынок располагался за вокзалом и привокзальной площадью. На рынке торговали кто чем: одеждой, живностью, соленьями и всякой утварью, что пригодилась бы в хозяйстве. Нюся очень любила эти поездки, потому что это означало, что они с бабушкой купят цыплят, и Нюся все лето будет ухаживать за ними и смотреть как растут эти маленькие желтые комочки. На этот раз купили даже поросенка. А коровка у бабушки и так была – Глашка. Хорошая коровка, нежная, и молоко давала, самое парное молоко на свете.
Закупившись необходимым, Нюся с бабушкой ехали обратно, по дороге домой пели песни, или Нюся слушала бабушкины рассказы про жизнь. Нюся теперь была достаточно взрослая, подросток лет пятнадцати. Школу скоро закончит. Училась Нюся на “хорошо” и “отлично”. Была спортивной девочкой и увлекалась фантастикой. Любила играть на пианино, и училась, параллельно ещё, в музыкальной школе. И вроде, была по-настоящему городской девчонкой, если бы не эти летние визиты в деревню. Здесь, у бабушки, в её уютном домике, среди брянских заповедных лесов, Нюся чувствовала себя абсолютно свободной духом и счастливой. И всегда в ней жило ожидание чуда. Но пока чудо было повседневной жизнью в деревенском доме. Привести в порядок закуток в сарае для свинки. Сделать короб для маленьких цыпляток. Потом их можно будет, когда подрастут, выпускать в палисадник на прогулку. А сейчас необходимо кормить по часам мелкорубленным желтком, с добавлением зелени и поить чистой водичкой. Подросшие, они перейдут уже на пшено и просо. С поросенком проще. Сначала можно поить парным молоком. А потом уже переводить на отварные каши, бульоны с очистками и хлебом. Нюся правда всегда жалела, что придется поросенка резать в конце лета. Да и парочка тройка подросших бройлеров тоже пойдут на продукты. Зато Нюся и мама будут осенью и зимой с домашним мясом.
Имена купленным животным никогда не давались. Клички были только у кота, коровы, ну может ещё у старого грача, который жил рядом на березе. Звали грача просто Гешка. Нюся однажды, ещё маленькая была, подобрала птенца, и принесла к бабушке, чтобы подлечить его вывернутое крылышко. Птицу подлечили, думали, что улетит, ан нет, остался грач с ними и теперь жил в домике на березе. Домик сделал для него тот же дядя Семён. Усадьба прямо, а не домик. Когда Нюся сидела в палисаднике с книжкой, Гешка иногда прилетал к ней на плечо. Примостившись на плече, тихо дремал.
Нюся не все время проводила с бабушкой, она с малых лет подружилась с ватагой местных ребятишек, что жили в селении. И такой большой разновозрастной гурьбой они бегали по лесным опушкам, неподалеку от селения, строили шалаши на деревьях, играли в лапту. А особенно любили, когда дядя Семён возил всех, по воскресеньям, на своей телеге в поселок на просмотр индийских фильмов. Хорошие были фильмы, душевные, там всегда добро побеждало зло. И все индийские злодеи были наказаны. Потом целую неделю Нюся с ребятишками играли в “Зиту и Гиту”.
А однажды рядом с селением расположился небольшой цыганский табор. Куда держали путь эти славные кочевники, какие дороги уже были позади, никто не знает и не ведает. Но почему-то приглянулось им пустое поле недалеко от селения и затормозили здесь на некоторое время. Никто в селении цыган не боялся, люди относились к ним по-доброму, угощали кто чем мог. Нюсина бабушка снабжала их парным молочком от коровки Глашки и яйцами от курочек-хохлаток.
Их ребятишек Нюся даже приняла в команду, и все вместе они играли от зари до зари в разнообразные игры. По вечерам цыгане приходили в селение, была там небольшая площадка перед вторым домом около центрального колодца. Как весело звучали их песни, какие красивые пляски устраивали всем селением под гитару и пение.
Почему-то через недели три, табор неожиданно снялся с насиженного места и направился пылить куда-то по дорогам России. А накануне, вечером к Нюсе подошла старая цыганка и предложила погадать по ручке на прощание. Просто так предложила, за доброту и ласку христианскую. Нюся удивилась, но не испугалась и протянула спокойно руку. Долго смотрела старая цыганка на Нюсину руку, потом подняла на неё старые мудрые глаза и поведала девочке, что ждет её чудо-чудное, и встретится она с загадочным да неведомым, труден путь будет, но легко она преодолеет все на пути своем, и сама себе помочь должна в этом. Так сказала старая цыганка, обняла Нюсю и ушла в свой табор. А утром уже и не было никого на том поле.
Нюся не придала значения гаданию, да и забыла вскорости про все это. Мысли подростка хаотичны, и не зацикливаются на чем-то постоянно. Многие и не вспомнят, о чем думали минуту назад. Так и Нюся на следующий день забыла про гадание напрочь, внимание переключив на повседневные заботы по хозяйству, обучение травничеству, чтение, да игру с ребятишками.
Так и большая часть лета пролетела весело и радостно. И в один из тихих и спокойных вечеров Нюся с mp3 плеером на шее решила прогуляться перед ужином к дубу. Посидеть, музыку послушать, не птиц. Может помечтать. О мальчиках. Был один мальчик в селении, Василий, красивый такой парнишка светленький и глаза голубые как небо. И частенько посматривал он этими голубыми глазами в Нюсину сторону.
Глава 2
Прислонившись к теплому дубовому боку, Нюся, закрыв глаза сидела и слушала музыку в плеере и мечтала, о чем-то тайном, девичьем.
Потому и не сразу заметила, как внезапно гроза налетела, небо нахмурилось, тучи наползли черные такие, страшные, дождь полил как из ведра. Ну дождь то не беда, под дубовой кроной не страшно промокнуть, а вот когда молния рядом начала в землю бить, Нюся немного испугалась. И только встала и подумала, что лучше быстро домой бежать и промокнуть, чем её тут молния застанет, как тут же и шарахнуло…
Молния попала в дуб, а Нюся, которая все-таки уже смогла отбежать на некоторое расстояние, от удара отлетела в куст можжевельника…
Очнулась Нюся все ещё на той же полянке рядом с дубом, в который попала молния. Дуб стоял, как и раньше могучий, с роскошной кроной и никакой видимости от увечья молнией. Нюся и сама чувствовала себя в порядке. Рядом куст можжевельника укоризненно шелестит листочками, как бы говоря, вот свалилась ты на мою голову. А около куста на пенечке сидит “гриб-боровик”. Ну не сам гриб, а похожий на него, мужичек такой маленький. Нюся оторопело посмотрела на мужичка, а он возьми, да и проговори скрипучим голосом:
– Что девица, очнулась уже.
У Нюси от изумления глаза на лоб полезли.
– Вы кто? – пробормотал Нюся.
– Лесовик, я, – маленький человечек, спрыгнул с пенечка и подошел к Нюсе. – Давай вставай, я тебя к чародейке отведу, посмотрит цела ли ты.
– Не хочу я ни к какой чародейке, – Нюся упрямо сидела около родного уже куста можжевельника.
– Да не бойсь, недалеко тут, за рощицей и домик, – лесовик взял её руку и потянул.
– Ладно уж, пошли, – Нюся поднялась и поблагодарила за помощь. – Спасибо!
Шли они вроде по знакомой тропинке, Нюся так от бабушкиного дома сюда приходила, а вроде, как и незнакомо все вокруг, деревья чужие, или другие.
Вышли и правда на полянку, где стоял домик…бабушки?
Зашли на крыльцо, постучались в дверь. Дверь им открыла симпатичная молодая женщина лет тридцати, с роскошными медными волосами, подвязанными шнурком. Нюся во все глаза смотрела на эту женщину. Женщина вопросительно смотрела на лесовика и Нюсю.
– День добрый, матушка чародейка, вот найденыша в лесу углядел, – показывая пальцем на Нюсю, сказал лесовик. – Приветить бы?
– Как ни приветить, приветим, – красивым контральто проговорила женщина, – проходите в светлицу.
“Светлица” была светлой ухоженной комнатой, а заодно и кухней, где стояла на половину этой самой “светлицы” огромная печка, а на печи спал…обалдеть…черный кот там спал, бабушкин черный кот, которого Нюся уже лет так десять знала. Нюся во все глаза удивленно смотрела на кота. Кот в свою очередь лениво посмотрел в её сторону. Но тут же зрачки его глаз расширились и как бы залили черным всю радужку. Кошки так иногда смотрят на что-либо их жутко заинтересовавшее. Уши настороженно повернуты вперед, глаза круглые черные и выражение такое загадочно-удивленное. Поиграв с Нюсей в гляделки некоторое время, черный кот, как будто что-то решив про себя, лениво сузил глаза и отвернулся.
А Нюся была приглашена за стол.
– Проходи гостья, присаживайся, сейчас соорудим что-нибудь из съестного, – ласково проговорила женщина, – кстати, меня Анной зовут, я местная знахарка.
– А меня Нюся, очень приятно! А почему лесовик сказал, что к чародейке пойдем?
– Пошутил, лесовик! – сказала женщина, и так посмотрела на маленького человечка, что он тут же засобирался.
– Ну я это, пойдукась, не время мне тут с вами рассиживаться, чаи гонять, в лесу дел полно, за белками надо приглядеть, бурундуков приструнить, выхухоль утихомирить, – и умчался, смешно семеня коротковатыми ножками в лаптях.
– Нюся? Значит? – задумчиво посмотрела на неё Анна. – Хм! Интересно, интересно, а где тебя лесовик то нашел?
– Около старого дуба. – Нюся присела за стол, приглашали же.
– Очень интересно! Ну что же давай чаевничать, у меня и пирожки с малиной есть! Михевасий, подойди, поздоровайся с гостьей, нечего на печи бока отлеживать, – повернув голову, Анна громко обратилась к коту.
Кот приоткрыл один глаз, посмотрел на хозяйку укоризненно, но встал, потянулся, оттопырив заднюю часть и выставив хвост трубой и, спрыгнув с печки, подошел все также лениво и ткнулся Нюсе головой в ногу.
Нюся, медленно вытянув указательный палец, протянула руку и поковыряла кота между ушей, типа погладила. Кот, мявкнув, с выполненным долгом развернулся и полез обратно спать на печку.
Анна разлила в глиняные кружки какой- то пахучий, травяной чай и достала из печи пирожки. На вид казались вкусные, как бабушка печет.
– Ну рассказывай, как в наших краях очутилась-то? – удобно устроившись на стуле, спросила Анна.
– Я в лесу, около нашего векового дуба сидела, музыку слушала, а тут гроза неожиданно нагрянула, но под дубом не страшно, его крона от дождя защищает, – Нюся начала свой рассказ, – а потом внезапно молния ударила, да прямо в дуб, или в меня, я даже не разобрала, потому что меня откинуло от дуба прямо в кусты. А дальше ничего и не помню. Очнулась – грозы не было, дуб целый и этот лесовик сидит около меня на пенечке. Странно все это.
– Странно, – согласилась Анна, – ещё странней и не придумаешь, почему вековой дуб тебя сюда теперь забросил.
– В смысле, теперь? – Нюся удивленно посмотрела на Анну.
– Нюся, посмотри внимательно на нас с тобой, – попросила Анна, – ничего не замечаешь?
– Волосы медные, глаза зеленые, родинка на верхней губе, ой, и шрамик над левой бровью – результат падения с велосипеда, – Нюся пристально стала разглядывать женщину.
– И мою бабушку зовут Акулинья, а маму Мария, папу звали Федор, – проговорила Анна.
Нюся вытаращилась на неё во все глаза.
– Такого не бывает. Параллельные вселенные! Вау! Фантастика! Значит я?
– Значит я это ты, – продолжила за неё фразу Анна, – только старше. И ещё, не параллельные это вселенные, видать, магический сдвиг во времени. Я также сюда попала пятнадцать лет назад в грозу.
– Ого! И все время здесь живете? Живешь? – Нюся решила, что “выкать” самой себе надо перестать. – Как же так? Если мы обе тут, то кто там?
– Пока не знаю, зачем вековой дуб тебя сюда сейчас перекинул, может я чего-то тут не сделала, чего от меня ждали. Тогда непонятно почему так долго ждали? Намекнули бы. А тут тебя прислали! – Анна задумчиво уставилась на печку. На печке лежал кот.
– Михевасий, может просветишь нас насчет планов этого мира? – произнесла Анна строго.
Михевасий плавно перетек из “лежа” в “сидя” и посмотрел сначала на Нюсю, потом на Анну.
– А чего просвещать-то, и так понятно, что ведомо вековому дубу, то не ведомо нам-мрр! – изрекши такую глубокомысленную фразу, кот опять удобно улегся в клубок и уснул.
