Ввысь пуская корни

Утоп мой брак в котле июля

Прежде чем мы развелись и окончательно разъехались, прошло еще три с небольшим года. Женя навсегда покинул нашу двухкомнатную квартиру в июле 2016 года, когда очередная девица из его клиентов была готова переступить грань деловых отношений прямо на объекте в день замеров. Страсть, возникшая между ними, прорвалась наружу на второй встрече. После этого мой муж больше не вернулся домой.

Подруга поддерживала меня, опасаясь, что я испытываю еще более сильную боль, так как зря дала ему второй шанс пару-тройку месяцев назад, несмотря на то, что мы уже официально расторгли наш союз.

За эти три года мы пережили разное. Судьба в лице мужа кидала меня из белой полосы резко в черную и обратно, словно у художника моей жизни закончились яркие краски. Периоды розовых надежд сменялись периодами непроглядных мук. После вторых родов я долго не могла открыть Жене свою душу, но с приходом весны он вновь смог раскрасить мой мрачный серый мир. Правда ненадолго.

Я целиком погрузилась в декрет. С детьми, с разницей в возрасте в три года, не было времени скучать. В корне забыть пережитое не давали периодически повторяющиеся выходки Жени. Нас приглашали на семейные праздники, а он в последний момент мог просто не прийти, и я с двумя малышами на руках поздравляла именинников, ела на скорую руку и изображала тихое супружеское счастье.

Чуть позже я стала развивать его фирму, мы легализовали бизнес, открыв ООО-шку, я занималась группой в социальных сетях, рекламой, отвечала на вопросы потенциальных клиентов, ориентировочно прикидывала стоимость мебели по эскизу.

Женю с его золотыми руками ждало большое будущее в бизнесе. В арендованном гараже он не только сам спроектировал и изготовил каркас кровати, но и на старой советской швейной машинке сшил съемные чехлы и мягкое изголовье со стразами всего за 30 тысяч рублей, в магазине эту кровать оценили дороже – в 130 тысяч. Он с нуля освоил монтаж натяжных потолков, легко укладывал плитку в санузлах, проводил электрику, на ты обращался с конструкциями из гипсокартона, и в целом все малярные работы спорились в его руках. Вот только голова на плечах была дурная.

Обозначенные заказчикам сроки он запускал, дипломат был из него никакой, поэтому, вместо того чтобы признаться, рассказать о возникших сложностях, извиниться и заранее перенести сроки, он просто не появлялся в назначенный день на объекте и не брал трубку. Конечно, это было не просто неуважением к заказчикам, а свинством. Я много помогала ему в бизнесе. Однажды даже сама покупала унитаз для одной из ремонтируемых им квартир и отмывала затирку в ванной. А когда отходила от его дел, пытаясь заниматься своими шабашками, он злился на меня.

Следующая его выходка не заставила себя долго ждать. В этот раз он не прошел испытание, которое могло нас сплотить, заштопав рану, оставленную им же на рождение сына. Но…

Начну с того, что после отлучения от груди наш сын Серж стал часто болеть, болеть тяжело. Высокие температуры под сорок, а то и за сорок, сопровождали его до семи лет, выбивая меня из колеи. Лекарства с трудом справлялись с жаром и недолго удерживали его организм от дальнейшей температурной встряски. Так Сергей в свои год и два месяца впервые загремел в стационар. Высоченная температура, тяжелое дыхание с одышкой и подозрение на пневмонию – такой серьезный диагноз в его малышковом возрасте поверг меня в шок. Нам выдали направление в больницу, стены которой пугали меня еще с детства. Я заплакала.

Больничные пенаты удручали меня не только своей унылой серой запущенностью, отсутствием нормальных условий для поддержания гигиены, но еще и тем, что там не было ничего съестного для меня. Нет, мне не нужны деликатесы, я ни разу не пробовала красную икру. Я просто не приучена к кашам, ем только гречневую и абсолютно не дружу с молочкой.

Как-то в возрасте пяти лет я сильно заболела. Сухой кашель мешал спать не только мне, но и родителям. Тогда мама приготовила мне ядреную смесь из меда, молока, сливочного масла и яиц, чтобы смягчить жесткое дыхание. Это был и есть самый ужасный запах в моей жизни. На вкус эта смесь еще более отвратительна. В момент «лечебного издевательства» я вжалась в спинку кровати, а мама, удерживая меня своей рукой, чтобы я не сопротивлялась, поднесла стакан вплотную к моему лицу и скомандовала: «Пей!» С тех пор я не пью молоко и не ем ничего молочного. Ни сыр, ни творог. По сей день мне неприятен любой «посторонний» вкус на языке. Вот почему мне было особенно тяжко существовать в больничной обстановке.

В большой палате квадратной формы все детишки лежали с родителями, каждой паре выделялось одно койко-место. Помимо изнурительной температуры сына приходилось мириться с отсутствием элементарного комфорта не только ночью, но и днем. Отделение гордо носило звание «инфекционное», поэтому больным запрещали выходить в коридор, кроме как с целью получения назначенных процедур. Выздоравливающим детишкам быстро становилась тесно в палате, состоявшей из шести коек, они уже готовы были освоить навыки ползания по стенам без какой-либо оснастки. Тяжело было всем – и мамам, и детям. Я с белой завистью наблюдала за родителями пятилетней девочки, у которой папа с мамой сменяли караул. У меня вызывали уважение их семейные ценности, несмотря на то, что мы с остальными мамами испытывали дискомфорт спать с мужчиной в одном помещении. Зато мой мужчина в это время спокойно спал дома, не сбивая свои грандиозные планы и не переживая ни за меня, ни за сына.

Так вот, на завтрак нам приносили странную кашу, кусочек масла на хлебушке и какао, на обед какую-то похлебку, а на ужин тарелку разваренных, самых дешевых макарон, максимум с кусочком жареной колбаски или фрикаделькой, на которой был сварен бульон для дневного супа. Я отчетливо помню, что еда выдавалась из расчета на одно «больное» лицо, наличие сопровождающего взрослого сотрудников больницы не беспокоило. К этому моменту выздоравливающий сын начал проявлять интерес к общему столу и его тоже не устроила местная кухня.

Одна надежда была на отца. Я, конечно, сразу же бросила клич мужу, чтобы передал нам что-нибудь съестное, указала подробно перечень разрешенных продуктов и часы приема передач. И вот, на следующее утро, он как обычно… проспал, пообещав прийти вечером, а вечером у него возникла незаконченная работа, и в итоге он появился очень поздно, когда никто из персонала не хотел даже слышать о передачках. Я жаловалась, что вымучена голодом и границами палаты, сковывающими наши передвижения. Он обещал появиться на утро следующего дня с большим пакетом продуктов!

И вот наступил новый день, и еще одна моя надежда разбилась, как хрустальный бокал. Женя молчал, а значит он спал. Я не звонила сама, потому что хотела дать ему шанс и оттягивала момент разочарования как можно дальше. Утренние часы передач закончились, время подходило к обеду, а у нас по-прежнему ничего нового из еды. Никакой заботы ни о любимой женщине, ни о больном сыне.

В обед принесли какую-то жижу – иначе это не назовешь. Из чего был сварен этот суп, я так и не поняла. Все ингредиенты были перетерты: по мне, какая-то баланда странного цвета, не впечатляющая ни вкусом, ни запахом, ни внешним видом… От мужа по-прежнему ни весточки. С навернувшимися на глаза слезами, с комом обиды и с тянущей болью в голодном желудке (с которым у меня были проблемы еще с детства) я взяла ложку и открыла рот…

Я не смогла не отправить мужу недовольное смс, в котором напомнила про его ценности. Он не ответил мне ни на сообщение, ни на звонки, потому что спал. Спустя время он появился у нашего окна, как ни в чем не бывало. В тот момент я уже не хотела с ним разговаривать от слова совсем. У него не было аргументов в свою защиту, при этом я не помню элементарного слова «прости».

В больнице мы пролежали десять дней и все же не умерли с голода. А муж, все-таки выкроив в своем «плотном» графике время, смог передать нам продуктовый пакет лишь на пятый день.

После каждой подобной выходки он пытался искупить вину, выполняя любые мои желания. К примеру, после истории с больницей он купил мне дорогое кольцо с топазом – такой же формы, как в уже имевшихся у меня сережках. В тот момент мы не планировали серьезных покупок, однако мое желание иметь комплект и злая память о поведении мужа сделали свое дело. Такой внезапный подарок сильно ударил по кошельку Жени, но я была счастлива.

Следом случилось еще одно событие, которое осталось в памяти, как одно из лучших в истории нашей семьи. В рабочем гараже мужа мы жарили шашлыки и мастерили для детской мягкие картины, идею которых я подглядела в одной телевизионной программе. Я собственноручно выпиливала лобзиком из фанеры заготовки, обтягивала их разноцветной замшей поверх поролона и крепила ткань мебельным степлером. Дети помогали советом и крутились между ног в ожидании приготовленной на углях еды…

Но, к моему сожалению, ни кольцо, ни другие потуги стараний Жени так и не принесли результатов. Все хорошее быстро шло насмарку, плохое явно перевешивало. Я выходила замуж и мечтала быть за мужем, а получилось соло. Мы продолжали выматывать друг друга ссорами, никто не хотел уступать. Один раз мы даже подрались в буквальном смысле слова. Женя часто жаловался на боли в спине и на то, что ему надоело спать на жестком диване, сварливо заявляя о своем желании занять кровать, которая имела ортопедический матрас. В тот вечер я решила ему уступить и, уложив детей, устроилась на диване в зале. Заметив это, уже через несколько минут Женя с горящими от злобы глазами стащил меня с дивана со словами: «Проваливай спать в другую комнату!» Я сопротивлялась, а он орал на меня и, даже схватив за голову, прижал к полу. Я не смогла вырваться и ощутила дикую боль. Для меня это был еще один звоночек вспомнить о разводе. В трубку по телефону я кричала его родителям, что ни за что не прощу ему этого. Они были в шоке.

Понимание того, что мне не удалось выстроить свою жизнь в согласии с собственными нормами, вызвало у меня сильнейшее разочарование. Моя идеальная модель брака и гармоничных отношений между женщиной и мужчиной привела меня к мысли о необходимости перемен. Сила моего решения оказалось такой, что я утонула в чтении развивающей литературы. Ибо, если нет действий, значит и нет реально принятых решений. Разрушившийся брак стал для меня точкой невозврата к прежнему поведению.

Спасая семейную лодку

В августе 2014 года мне предложили вернуться к трудовой деятельности, да не просто так, а с повышением в должности. Для меня это был зеленый сигнал светофора, побуждающий, наконец-то, приступить к отложенным действиям. И вот, когда сыну исполнилось полтора года, я вернулась на долгожданную работу. В ожидании новой зарплаты руководителя среднего звена я подала заявление на вожделенный развод. Выходя замуж раз и навсегда, я до конца не верила, что это происходит со мной. При явном отвратительном поведении мужа я искала причины и в себе. Поэтому, по совету подруги, оказалась на консультации у мага оккультных наук. Разложив на столе карты Таро, в таинственной обстановке при свечах, она неожиданно обозвала моего мужа «унылой какашкой», при этом подбодрила меня, сказав, что я способна хранить семейный очаг, ласково сравнив меня с лучиком солнечного света, украшающего мир с момента своего пробуждения. Она предупредила меня, что темная энергетика сильнее и часто губит светлую, заслоняя тенью и заражая своей мрачностью. Именно поэтому пары, долго живущие вместе, приобретают несвойственные им до брака признаки друг друга. Услышав все же о моем желании сохранить отношения, она посоветовала обратиться к ее однокласснице-психологу.

Так мы оказались в кресле у Марины Вячеславовны. Мы – потому что муж, узнав о моем решении разводиться, был согласен на любые меры, чтобы удержать меня рядом. Даже на курс психотерапии.

На первой встрече с «целителем душ» мы с Женей без конца перебивали друг друга, он жаловался на меня, а я, в свою очередь, на него и особенно на его язык без костей. Я не понимала, почему он может обращаться со мной так, словно нашел меня в помойной яме, а ведь у меня два высших образования, хорошая должность, медаль за школу и порядочные родители. Слыша обзывательства в свой адрес, я каждый раз вспоминала про оскорбления им его же мамы в день нашей свадьбы.

Психолог предложила посещать нам ее сеансы по отдельности, ровно до того момента, пока в этом будет необходимость. Услышав мои доводы о том, что я никогда не смогу простить мужу поднятую на меня руку, она уверяла, что это станет тем моментом, который приведет нас к перерождению нашего брака, и мягко добавила, что женщина всегда сама провоцирует мужчину. Спустя время я поняла, что возможно где-то подсознательно хотела, чтобы это произошло – для того, чтобы снова вернуться к вопросу о разрыве наших безвкусных отношений, затаив неизлечимую обиду из-за сына.

Используя разные техники, мы выполняли упражнения, проходили тесты, по результатам которых мне посоветовали быть у себя на первом месте, а не на втором или третьем после детей и мужа. Я узнала, что по степени важности после себя любимой идут здоровые отношения между мужчиной и женщиной, а на их примере уже формируется правильное воспитание и восприятие мира у детей. Жене психолог доходчиво показала, что он держится от созданной им же семьи в стороне и что стоит быть более открытым этому миру, убрать высокий забор между ним и социумом, найти точки соприкосновения с нами.

Каждому из нас давалось домашнее задание, свои я выполняла исправно. К примеру, завела блокнотик, куда записывала поступки, за которые могла себя похвалить – для поднятия самооценки. Даже купила щетку для машины моего нелюбимого розового цвета, чтобы учиться контролировать эмоции. Новых привычек в поведении Жени я не замечала. Думаю, он считал домашки капризами психолога и потому не придавал им должного значения. Однажды Женя заявил, что с ним работа закончена. Почему он так решил – было непонятно не только для меня, но и для нашего психолога. Очевидно, что он нуждался в этой терапии больше, чем я.

Пока мы посещали курс семейной психотерапии, он убедил меня забрать заявление на развод и дать ему второй шанс. И как сильно поразил меня вскоре его утренний звонок, когда я направлялась на работу. Он без особых, по крайней мере, понятных мне причин стал орать на меня и упрекать в том, что я зря забрала заявление. Наш психолог только пожала плечами на его выходку и впервые, как женщина, честно сказала мне, что не стала бы терпеть такого мужчину рядом с собой.

Моя жизнь стала напоминать старые скрипучие качели. Мужа в своих безосновательно меняющихся убеждениях раскачивало из одной стороны в другую и снова обратно – да так быстро, что мои нервы не выдерживали ритма и от этого начали ржаветь. А я с тех пор увлеклась психологией, без которой до сих пор не представляю своей жизни. Марина Вячеславовна рекомендовала книги для прочтения, а одну из них мне даже купил муж, чтобы потом отобрать.

Женя любил меня сильно. Так сильно, что до сих пор признается мне в этом. Он был собственником и небольшой души человеком. Боялся потерять меня, как какую-то свою вещь. Я и его мама, со схожими взглядами на семью, давили на него. В результате Женя даже закодировался, у нас наступил взрывной период неуемной страсти. Да, это были хорошие времена, мы много времени проводили вместе, я училась доверять ему снова, без опаски испорченного вечера, без ожиданий опять увидеть синяки и ссадины на его теле, когда он являлся под утро домой.

Время шло и все постепенно вернулось на круги своя. Видимо, не может человек долго притворяться, быть не собой. Муж стал оскорблять меня словами. А это сравнимо с ударом ниже пояса. Как можно так низко падать, выясняя отношения? Я уже не могла дышать полной грудью, однажды я даже боялась возвращаться домой. Чувству страха нет места в любви. Вскоре я поняла, что это были лишь мои мечты о спокойной жизни и только мое сильное желание искоренить токсичные отношения.

В очередной раз мысли о разводе стали роиться в моей голове. «Ни тот человек рядом со мной, ни тот», – повторяла я часто в сердцах. Я снова и снова принималась анализировать нашу жизнь с самого первого дня, включив опцию трезвый подход, как будто взгляд со стороны, без эмоций, был способен помочь переварить сложившуюся ситуацию. Только оценка поступков и никаких лестных фраз. Да, Женя умел заговаривать зубы – с его слов, он старался только для нас, мы его самые главные ценности. Кричал всем, что любит меня. Но мне уже не надо было его любви. По крайней мере такой.

После вторых родов мое здоровье временами давало сбои, и в дни своего бессилия, по причине изматывающих болячек, я не могла положиться на собственного мужа. Он не стремился подхватить меня, забрав на время часть моих обязанностей. Не было крепкого мужского плеча в трудные минуты, о котором я так мечтала в своей системе семейных отношений. Мы планировали детей вместе, а занималась ими я одна. В поисках выхода я увлеклась изучением психосоматики, по наводке все той же Марины Вячеславовны. Я включала голову, анализировала рассказы Жениной мамы о его детстве и юношестве, вспоминала его личные откровения из подросткового периода, и с каждым новым выводом убеждалась, что высокомерие, пафосность, неумение пить, махровый эгоизм, хамство, грубиянство, неуважение старших, провокация на драки были его врожденными опциями, которые стали с бешеной скоростью разрастаться в нем. Женя грубил всем и при этом считал себя образцом нравственности. У него отсутствовало адекватное самовосприятие, он никогда не прислушивался к советам по улучшению поведения. Он не подозревал, что своим гневом и яростью может окончательно разрушить самое светлое в его жизни, отвернуть от себя своего ангела-хранителя в моем лице. Женя был врагом сам себе, не говоря уже о семье и обществе.

Я поняла, что живу с эгоистом и позером, считающим себя умнее и талантливее других. Самоуверенный, вспыльчивый и агрессивный, он не считался с желаниями других людей. Я даже вспомнила ситуацию, когда в день сватовства его мама обронила фразу, что Женя мне не пара, и я зацепилась за это. Меня стало пугать и то, что мой мужчина менялся в своих словах и мыслях каждый день. Я пыталась быть гибкой, мудрой. Хотела подстроиться под него, чтобы лишний раз не вызывать у него гнев и ярость, которые так меня ранили. И я не знала, как это сделать. То, что нравилось ему сегодня, не нравилось ему уже завтра. Для меня это был бред, а он над этим только насмехался, утверждая, что имеет право изменить свое мнение. Его раздражали все: родители, я, дети, наша собака, заказчики, он в принципе стал ненавидеть людей, унижать их в глаза и оскорблять за глаза. Его бесил собственный автомобиль, пятый этаж, наш микрорайон, пробки, из-за которых он якобы и спал дольше обычного, прикрываясь тем, что нет смысла в раннем пробуждении, так как все равно потеряет в них время.

Он не умел анализировать себя и при этом не прислушивался к чужим советам, из-за него мы не могли уехать вовремя в отпуск, а когда у нас все же получилось это сделать, он напился и весь отпуск вел себя так, будто отдыхает без семьи. Я снова почувствовала – мы чужие люди. Он сгоряча сказал, что ему и не нужен никакой отдых, ни море, ни путешествия, поэтому в следующий раз я принципиально поехала отдыхать без него, в гости к подруге на север. Я хотела показать ему, что он может потерять меня и своим поведением призывала его меняться.

И тем не менее через полгода я снова оказалась на приеме у эзотерика. Она не вспомнила меня, но в этот раз опять назвала моего мужа «унылой какашкой», добавив, что женщина, решившаяся на развод, не ходит по бабкам, а просто тихо собирает чемодан и уходит. В конце нашей встречи на мой вопрос: «Обрету ли я снова семейное счастье и когда?» – она ответила утвердительно и порекомендовала мне обратиться к астрологу, сославшись, что ее магия в датах не сильна.

В поисках причин, по которым мой брак терпит бедствие, я оказалась еще и у просто Марины, без отчества. Как же я была удивлена, когда она точным попаданием в цель назвала дату нашей ссоры перед родами. До этого дня я и не знала, что астрология это не только про характер, а еще и про прошлое, и будущее (так начался мой роман не только с психологией, но и с планетами). В своем разборе она сказала, что колбасит именно мужа, также в его карте нашла указание на прогрессирующую в нем нечисть, подметив, что я для него ангел-хранитель, спасающий его от проявления грехов и их последствий. И, главное, нам надо правильно пережить этот кризис, не наломать дров и не утратить веру в любовь между нами, а если у нас не получится, то это станет финальным аккордом этих отношений. Я снова набралась терпения, мне была известна дата кризиса, но поведение супруга оставляло желать лучшего. Выходные он посвящал только себе.

Я пыталась прислушиваться к его жалобам в мой адрес, исправлялась. А он снова и снова утопал в пагубных пристрастиях – так к алкоголю добавились какие-то таблетки. Брат всегда был на стороне брата, спасал его по ночам от семейных будней, забирая пьяного из квартиры в поисках приключений.

Я знаю, что Женя мечтал о крутых литых дисках для своего старого фургона, я подбила всю родню, чтобы подарить их ему на юбилей. Привезла на его работу, завязала на них банты, попросила его бригаду отвлечь его, пока готовился сюрприз и, что вы думаете, он сказал? На следующий день он фыркнул мне, что они ему не нужны. Все были в ступоре от такого поворота и стали замечать в нем двойственность. Как будто в нем уживались одновременно два человека. А я все больше и больше осознавала свое бессилие. С детства я люблю сложные задачки, но этот орешек оказался мне не по зубам. Я не смогла приставить ему свою голову.

Осенью 2015 года я все-таки устала подстраиваться под него. Наш брак окончательно превратил нас в соседей, я была обижена на все и пыталась изолироваться от его дикого поведения, унизительных слов в свой адрес. Была крайне сдержанна, мы практически не разговаривали. К тому моменту я понимала, что я многое перепробовала, что уже духовно повзрослела. А он и не думает меняться. Было заметно, что его бесят мои растущие рука об руку самостоятельность и самодостаточность.

Мне пришлось многое вынести, вытерпеть, проглотить, однако я спасала наш брак как могла. Да, даже после того как нас развели и мы через два месяца помирились, а через полгода снова разошлись, я ни о чем не пожалела. Уверенно могу сказать себе и своим детям, что испробовала все шансы, но у меня не было столько терпения жить с Женей и мириться с его гадким характером.

Точкой невозврата в этих отношениях для меня стал случай с похорон моего дедушки по маме. Бабушка не проронила ни слезинки над могилой человека, с которым прожила почти полвека. «Жили мы с тобой долго, но жили по-разному, Дмитрий Иванович», – услышал мой отец ее слова, проходя мимо комнаты с гробом. Дедушка отличался взрывным характером, я сама помню моменты, когда мама со мной на руках убегала из квартиры к соседям, он гулял (в детстве я снимала трубку городского телефона, а на обратном конце молчали) и поднимал руку на бабушку (даже будучи у нас в гостях). Все это уложилось в одной емкой и одновременно сухой для прощания фразе «жить по-разному». Был и другой случай. Еще одна наша родственница ушла от своего мужа, будучи уже в преклонном возрасте, потому что не было сил больше терпеть. Ее не остановили ни года, прожитые вместе (почти полжизни), ни старенький дом, который она наскоро купила за копейки, лишь бы больше не видеть его – человека, который по многим причинам стал ей ненавистен. Эта история окончательно убедила меня пойти на крайние меры. Я считаю, что на ошибках других надо учиться, я поняла, что не хочу прожить свою жизнь с человеком, которого мне не будет жалко потерять. Только мой трезвый анализ, холодная голова помогли мне принять решение в сторону развода. Я слушалась разума, а не сердца, наши отношения, постоянные ссоры, скандалы не являлись тем самым правильным примером для образцового воспитания детей, при этом Женя позволял себе оскорблять и их.

Все случилось 24 декабря. Женя вернулся с работы с полторашкой пива и уселся за ноутбук на кухне, с кем-то усиленно переписывался, а потом как обычно вызвал такси и укатил. Всегда, по умолчанию всегда, он приходил домой под утро в разной степени опьянения, драный, рваный, но приходил исключительно домой. В эту ночь его не было, не было и утром. Мне показалось это не просто подозрительным, я чуяла, чем это может пахнуть. Я собралась и уехала на работу. На мои вопросы по телефону он отвечал, что заночевал у друга. Я в это не верила. Вечером после работы он попался мне на глаза прямо у подъезда. Мы зашли домой молча и разошлись по разным комнатам. Меня никогда не подводит интуиция, я чувствовала, что здесь замешана женщина, и ранним субботним утром, когда он встал, я ворвалась в комнату для разборок. Из кармана его джинсов выпали два билета в клуб. Женя, при всех своих бесспорных достоинствах и недостатках, не умел лгать и на вопрос, с кем он отдыхал и у кого ночевал, отвечать отказался. Для меня все было прозрачно.

В последний рабочий день в году я подала заявление на развод и укатила с гремучими слезами и красными глазами провожать больной 2015-й к своим родителям в деревню, в надежде на более здоровый 2016 год. В феврале нас развели.

У каждого из нас своя последняя капля – держаться за отношения, которые идут вразрез с нашими ожиданиями, или покончить с ними. Сохраняя токсичную связь, мы уходим не от настоящих страданий, а от того, что, по нашему мнению, приведет к новым мучительным ощущениям. Неизвестность пугает больше, чем болезненная реальность. И запомните: чужой опыт имеет не менее решающее значение, чем личный!