Buch lesen: «Грешным делом»
Хорошенькая блондинка посмотрела сквозь капитана Ивушкина, словно сделан он был из стекла. «Подумаешь, фифа», – скривил губы в ответ капитан. Не особо и красивая. Просто яркая, как утка-мандаринка. Одета, словно подросток – черная косуха, длинное алое платье и громоздкие кроссы. А на дворе конец ноября, на минуточку. Еще и высоченная, почти с него ростом. Ивушкин гордился своими метр девяносто.
Лицо у фифы и правда было грубоватым. Слишком скуластое, с крупным для девушки подбородком. Это сглаживалось четкой линией полных губ и открытым взглядом. Глаза у блондинки были ореховые с зеленцой. Гривой белокурых волос играл ветер и, казалось, это он создатель небрежной укладки. Куртку девушка не застегнула, чтобы продемонстрировать рюши и узкий разрез, в котором виднелась полоска загорелой кожи. Капитан Ивушкин сложил дважды два и припечатал – модель! Тощая, длинная и без груди. Блондинка размашисто шагала ко входу в метро. «Неуспешная модель! – поставил диагноз полицейский, – Успешные в метро не ездят».
Если бы капитан мог читать мысли, он бы удивился, узнав, о чем думала незнакомка. Да и для «незнакомки» то, что крутилось в голове, было неожиданностью. «Господи, благослови того, кто придумал носить кроссовки с платьем», – снизу поддувало и Савва сейчас сильнее всего мечтал о трусах. Ему всегда нравились девушки на каблуках и новая мода страшно бесила. Кто ж знал, что она окажется ему на руку. В вагоне метро было тепло, но бесконечно кататься, пересаживаясь с ветки на ветку, не будешь. Возвращаться домой было нельзя, друзей подводить не хотелось, но без их помощи было не обойтись. В поясной сумке лежали кредитки и ключи от машины. Он вышел на площади Восстания. Вытер губы, присмотрелся к прохожим и выбрал ярко накрашенную девушку без кольца на пальце.
– Прошу прощения, можно позвонить с вашего телефона? – спросил он и улыбнулся. – По моему сейчас звонит один рогатый и злой мужик.
Девушка засмеялась и протянула мобильник.
Серега приехал через полчаса. Зашел в кафешку с встревоженным лицом, но увидев друга детства, не выдержал и заржал.
– Фак фмефно, фто уфофоффефся, – проворчал Савва, не отрываясь от еды.
– Ага, смешно, тебя сейчас самое то в Тик-Ток запостить.
– Никаких постов. Я влип. Меня сегодня в качалке то ли грохнуть, то ли напугать хотели. Выяснять не стал, просто свалил. Машина нужна и где-то отсидеться. Гостиницы не подходят, там паспорт надо показывать.
– Хренасе, у тебя шпионские игры. Ты поэтому с чужого номера звонил? Машинами можно махнуться. Доверенность с собой?
– Дома, пиши по новой. Вот ключи от моей. – Савва положил на стол брелок от хюндая.
Снабдив друга новой симкой, Сергей купил себе пива и хинкали.
– Твоего Санта Клауса с утра заберу. Есть вариант, где можно перекантоваться пару дней без документов. У нас в парке фестиваль реконструкторов, сейчас позвоню и скажу, что тут человек, который мечтает окунуться в историческое прошлое. Подъедем, познакомлю, там так переоденут, что мама родная не узнает. Правда, придется раскошелиться, с твоей внешностью в крестьянина не нарядишься, – Сергей озабоченно посмотрел на часы. – Времени у нас в обрез, лагерь закрывают в 22.00. По дороге расскажешь, во что влип.
Савва в ответ только хмыкнул. Смазливая мордашка и худощавое телосложение были его наказанием. Лет с пяти все мамины подружки умилялись и восхищались ангельской внешностью мальчика. Сам мальчик хотел быть похожим на Шварценеггера, а не на на звезду корейской дорамы. Он ходил на каратэ, футбол и носил звание отпетого школьного хулигана.
– Звони, да поедем. Мне еще штаны с футболкой купить надо.
Наверное, этот день был персональной черной пятницей для Саввы. Как только они отъехали, позвонила Серегина жена. Она уже вызвала скорую и прямо сейчас едет рожать. Дальше все понеслось с немыслимой скоростью. К больнице они мчались через пробки и Серега не слезал с телефона, уговаривая жену его дождаться. Ленка пыталась объяснить, что скорая не повезет её обратно домой, и что любимый муж может просто приехать в клинику. В любом случае, она не родит долгожданную наследницу ни за час, ни за два. Но Сергея словно заклинило, он страшно переживал и перестал адекватно воспринимать окружающую действительность. Правда, реконструкторам позвонил. Когда Савва лихо развернулся на стоянке перед родильным отделением, Серега был таким бледным, словно это ему сейчас предстояли схватки и потуги. Никаких штанов по дороге они, конечно же, не купили, и трусы по прежнему оставались недостижимой мечтой. Блондинка за рулем тойоты тяжело вздохнула и поехала в парк к князьям, лучникам и прочим сословиям Средних веков.
***
Он успел буквально за пять минут до закрытия. Перед воротами стоял бородатый мужик, который расплылся в улыбке при виде шикарной дамочки. Савва закатил глаза и мысленно застонал. Дядька запер ворота и повел «девушку» в штаб.
– Ой, а Сергей не сказал, что у нас будет такая милая девочка!
В главном шатре его встретила пухленькая жизнерадостная женщина, одетая княгиней. Через пятнадцать минут ему выдали белую вышитую рубашку, сарафан, стеганую душегрею, пояс, красные сапожки и расшитые бисером кокошник с накосником. За прокат гардеробчика пришлось раскошелится на приличную сумму. Волосы «хорошенькой девочке» заплела княгиня. Косица вышла толстенькая, но куцая и задорно торчала кверху.
В палаточном городке горели жаровни, атмосфера была праздничной и Савва быстро перезнакомился с народом. Правда, с именем вышло неловко. На вопрос, как зовут, он не задумываясь ответил, что Саввой. Лица вытянулись у всех, и только гражданин, похожий на профессора, полувопросительно-полуутвердительно произнес: «Варсава?». «Ага. Редкое имя», – скромно потупившись сказала блондинка.
В лагере угощали шашлыком, кулешом, самопечным хлебом. Прямо так и называли – самопечный. Вообще словечек незнакомых было много, и он уже перестал их запоминать. Вместо дискотеки реконструкторы собирались водить хороводы и прыгать через костер, но Савва под предлогом раннего подъема ушел спать. Палатки были отапливаемые и современные, в конце ноября никто не хотел погружаться в средневековую атмосферу чересчур глубоко. Он лежал в спальнике с закрытыми глазами и анализировал нападение.
В эту качалку Савва ходил уже лет семь. Небольшой зал принадлежал клубу пенсионеров. Граждане серебряного возраста занимались бесплатно, а по недорогому абонементу могли растить кубики на прессе жители микрорайона. Но из-за того, что сюда принимали исключительно по прописке и только с полным набором анализов, народу было мало. Савва приходил сразу после шести, когда тренажерка напоминала пустыню Гоби по количеству человек на квадратный метр.
После тренировки, как обычно, пошел в душ. Отросшие волосы мешали, топать потом домой с мокрой головой не хотелось, но представить себя в шапочке для душа он не мог. То есть, наоборот, представлял слишком отчетливо и это было настолько дурацкое зрелище, что и за деньги он бы её не надел. Мысли перескочили на дурацкий спор с коллегой из соседнего отдела. На новогодних каникулах они тусили на турбазе. С чего Савва зарубился с самой мелкой (и вредной) девицей в коллективе, кто быстрее ездит на лыжах, вспомнить не получилось. А вот триумф Томуси, которая сделала его на раз, врезался в память намертво. Противная девчонка выиграла, укатив к финишу на своем хаски. «Ну я же ехала не верхом, а на лыжах!», – с невинным лицом заявила она. Желание девушка загадала, чтобы он год не стригся.
Савва распустил тугую косу и почесал макушку. Через два месяца можно будет вернуться к сантиметровому ежику. Он поерзал в спальнике, устраиваясь поудобнее, и принялся выстраивать цепочку событий с места, на котором отвлекся. Вот он зашел в душ, включил воду, протянул руку к мылу…
И дверь в его кабинку сильно дернули с той стороны.
– Занято, – рявкнул, перекрикивая шум воды. Но за ручку снова дернули, еще сильнее. Защелка выскочила вместе с державшими её шурупами. Возникший в проеме здоровяк замахнулся полотенцем, которое с таким свистом рассекло воздух, словно в него завернули гантелю. Флакон грохнулся на кафель и с сочным чпоком раскололся. В воздухе запахло абрикосами… Савва успел прижаться к стене, на полную мощность выкрутил горячую воду. Струя кипятка врезалась мужику в лицо, растёкшееся мыло сделало кафель скользким на одиннадцать баллов из десяти, и… Здоровяк сначала попытался сесть на шпагат, с трудом свел ноги вместе, при этом завалившись на спину, и в позе агонизирующего жука уехал в подсобку со швабрами. Дверь в помещение он открыл головой.
Савва рванул вдогонку. Закрыл дверь на замок, подпер шваброй и кинулся в раздевалку. Грохот из душевой намекал, что нужно поторопиться. Он схватил куртку, сумку, сунул ноги в кроссы. Голый выскочил в коридор.
– Что-то там шумно. Может, Лысому помочь?
– Не лезь, без сопливых скользко.
Савва не дыша, на цыпочках, свернул в женскую раздевалку. Здесь тоже было пусто. Из трех десятков шкафчиков заперт только один. Он подергал дверку, вытащил из сумки ножик и без труда открыл замок. Видимо небеса сжалились над ним и решили подарить шанс.
Красное платье жало в плечах и груди, но шевелиться в нем было можно. Трогать чужой телефон было свинством, но оставаться без мобильника не хотелось. Забрав золотистый сяоми, Савва вытащил из него симку, поставил свой самсунг на форматирование и кинул в шкаф. Распустил волосы, накинул куртку. Морщась, накрасил губы алой помадой, которую нашел в женской сумочке, и походкой «от бедра» вышел из раздевалки. До метро быстрым шагом было минут пять. Уже перед самым входом в подземку на Савву обратил внимание рослый ППС-ник. «Блондинка» сделала вид, что полицейского в упор не видит. Патрульный моментально потерял интерес.
***
– Через час.
– Нет, – голос в трубке был молодым, красивым и полным отчаяния.
– Мне надо.
– Вы не записаны!
– Ну так запишите. Через час.
– Так нельзя! – в трубке уже практически рыдали.
– А спорим, что мадам скажет можно? Ставлю тыщщу.
Раздался всхлип и следом другой, более взрослый голос устало спросил:
– К чему этот цирк?
– Мне срочно нужен человек. Живой. Остался месяц.
– Любой живой человек?
– Женщина, моложе тридцати, без вредных привычек и здоровая. Не вздумай подсунуть ходячий труп или сумасшедшую.
– Хорошо. Но бесплатно работать не буду. Приезжай через два часа. Цену знаешь?
– Пффф, напугала… Можно подумать, что я на паперти побираюсь.
Официант, одетый под полового, притворился глухим. Первую рюмку гостья уже выпила и он ждал, когда закончится телефонный разговор, чтобы налить следующую. Дама опрокинула вторую стопочку, крякнула и потянулась к закускам. На столе была настоящая русская классика: ещё теплый ржаной хлеб, хрусткая квашеная капустка с багряными каплями клюквы и ароматным маслицем, соленые рыжики, расстегаи, стопка блинов, а к ним сметана, кавьяр и запотевший графин с водочкой. Подцепив вилкой грибы, рукой она ухватила сразу два блина.
– Водка не пьяная, капуста не кислая. Икра мелкая. За что деньги плачу…
Глухой официант снова наполнил рюмку и поднес полотенце, вытереть жирные пальцы.
Назвать посетительницу фриком язык бы не повернулся, но было в ней что-то несуразное. Высокая, крупная, она походила на чемпионку по кикбоксингу, забросившую спорт. Мышечный рельеф еще просматривался, но в районе талии и бедер уже собрались лишние килограммы. На вид ей было лет сорок – сорок пять. Длинные черные волосы женщина заплела в косу. Одета она была по стать своей внешности – в длинное трикотажное платье горчичного цвета, синие колготки и фиолетовые сапоги-казаки с вышивкой. На улицу дама вышла в короткой дубленке и с блинами в руке. Свернула налево и… растворилась в воздухе.
Чтобы через некоторое время материализоваться за пару кварталов от ресторана. Дверь элитного дома открылась сама, швейцар не повернул головы на громкий топот, продолжая таращится в монитор. Видимо, в водке все-таки было достаточно градусов, чтобы тетку потянуло хулиганить. Она два раза скатилась по перилам, прошлась вприсядку за спиной мужчины и скрылась в кабинке лифта.
Дальше прихожей в квартире на пятом этаже, тётка не пошла, да её и не приглашали. Мадам Зои была вежлива, но никто не прикидывался, что рад встрече.
– Я ничего не могу обещать. Ты знаешь, что такие заказы, – мадам голосом выделила слово «такие», – я не беру.
– Угу. Последние сто пятьдесят лет?
– Думаю, уже побольше, – намек на возраст нисколько не смутил женщину.
– Ну так возьми.
– Даже ради тебя не буду. Только если выбора не останется. Не надо меня запугивать, что такое вооруженный нейтралитет, ты знаешь. Как тебя найти я курсе, сотню за визит положи сюда, – владелица квартиры показала на столик. Как только зеленая банкнота легла на полированную столешницу, даму выпихнули из квартиры и захлопнули дверь.
Мадам вернулась в кабинет, налила в бокал на два пальца коньяка и позвонила в колокольчик.
– Голова от неё болит, – пожаловалась она помощнице. Девушка принялась осторожно массировать виски хозяйки, стараясь не испортить укладку.
– Я не поняла, с чего ты разревелась? Не первый раз с ней сталкиваешься, по большому счету Луша безобидна. Да и головная боль от неё, – мадам Зои усмехнулась, – лишь повод устроить себе небольшой релакс.
– Вашей силы достаточно, чтобы справиться не с одной такой, – ответ Ангелики был и объяснением, и оправданием.
– На десяток точно хватит. Но трогать их, без угрозы жизни, кодекс чести не позволяет. Да и замучаешься такое изживать. Связалась с подобным в Берлине, потом чуть со стыда не сгорела. Мою книгу, которую не брали ни вода, ни огонь, ни меч, сожрали мыши. В сундуке осталась железная застежка и мешок мышиного говна. Фу, – мадам брезгливо передернула плечами, – А помнишь, как у нас билась посуда, после того, как я отправила к ней в дом директрису сети аптек с приворотом? А как убегало молоко после попытки депутата присвоить особняк? Историю с размещением в здании ГИБДД рассказывала сама Лукерья. Сколько там поседело инспекторов? Семеро? Не будем рисковать.
***
В питерских новостройках можно было бы найти условия получше, но потомственная ведьма в первую очередь ценила источники силы. А их было больше в старых районах. Элитный дом на Васильевском острове недавно отреставрировали, прятать облупленные стены и отсутствие перил не было необходимости. Единственное, кого приходилось маскировать, это посетителей. Чтобы не раздражать соседей, мадам Зои создала иллюзию большой семьи и как только клиенты перешагивали магическую границу, они становились бабушкой Надей, вечно сопливым племянником Петькой, мрачным зятем Степаном. Всего в «семье» было человек двадцать пять – тридцать, мадам уже не помнила. Себе она выбрала образ немолодой дочери главы семейства, этакой неудачницы-приживалки, без мужа и детей. Общаться с ней никто из соседей не рвался, словно несчастная судьба была заразной. Грабителей мадам не боялась, в помощи полиции не нуждалась, а то, что внешность её клиентов менялась и их невозможно было узнать, шло только на пользу специфическому бизнесу.
Не удивительно, что завернувшая за угол пожилая женщина в светлом пальто и с милой улыбкой, через пару шагов превратилась в сердитую бабку в каракулевой шубе и с дряхлой болонкой на руках. Правда, сама она ничего не почувствовала. Старушка сейчас пропустила бы и метеорит, визит в такой дорогой дом у неё был впервые.
Крыльцо с изящным кованым козырьком, высокие стеклянные двери, сразу за которыми начинался зимний садик, консьерж на первом этаже и широкие мраморные лестницы – Маргарите Гавриловне показалось, что она попала как минимум на Олимп. «Здрассти», – прошептала она швейцару.
Подошла к лифту и с некоторым сомнением нажала на кнопку. Казалось, что сейчас стальные двери разверзнутся и ей навстречу выйдет Аполлон или Зевс Громовержец. Но кабинка лифта была пуста. Прижимая к себе сумку обеими руками, Маргарита Гавриловна устремилась на самый верхний этаж на крыльях надежды. За сумму, что лежала в потасканном ридикюле, её проблема должна была решиться в кратчайшие сроки.
Дверь открыла молодая женщина в костюме, больше похожая на секретаря, чем на потомственную ведьму.
– Мадам Зои?
– Нет, я Ангелика, её помощница. Мадам ещё занята. Проходите сюда, нужно подождать несколько минут. Чай, кофе? Может быть, немного шампанского?
Маргарита Гавриловна опешила, а потом попросила кофе. Его принесли в турецкой чашечке, с крошечным печеньицем. Напиток был крепким и в меру сладким. Пара глотков и кружечка опустела. Не успела Маргарита Гавриловна решить, хочет ли еще порцию, как её пригласили к мадам.
Комната одновременно напоминала библиотеку и кабинет ученого позапрошлого века. Массивные темные шкафы, заполненные книгами, глубокие кожаные кресла, тяжелый старинный стол и лампа с зеленым стеклянным абажуром. У окна стояла миловидная женщина с сигаретой. Черты лица были словно смазаны, запомнить её, как и определить возраст, было трудно.
– Итак, вы по поводу неугодной невестки.
Маргарита Гавриловна кивнула и с благоговением уставилась на мадам Зои. Та чуть заметно поморщилась.
– Не придумывайте, я не читала ваши мысли. Ангелика посмотрела в ежедневнике, с каким вопросом пришла следующая посетительница. Могу предложить только один вариант решения вашей проблемы. Я дам заклинание и скажу, где провести ритуал. Если результата не будет, то я верну вам деньги. Что у вас получится, зависит от того, насколько сильно вы хотите получить желаемое. Гарантий, что все пройдет, как по писаному, я не дам. Ваша воля может быть в конфликте с намерениями вашего сына, у вашей невестки могут быть серьёзные покровители, обереги и собственный ресурс. Если результат окажется не таким, как вы хотите, вы ничего не получите обратно.
– Я поняла. Меня все устраивает.
– Что ж… Давайте деньги и приступим.
Подошла помощница в одноразовых перчатках, розовых с перламутром, деловито пересчитала наличные.
– Ваша невестка должна подписать эту дарственную. Ритуал проводится в доме жертвы. После её смерти имущество вернется прежнему хозяину, – продолжила мадам.
– Вам?