Zitate aus dem Buch "Попасть в отбор, украсть проклятье", Seite 3

боишься – не делай. Делаешь – не бойся. Сделал – не сожалей.

– Жизнь – это не главное. Главное – это прилагательное, – истинно в духе некромантов ответил Гыргырницкий и, дернув-таки на себя с юношеским проворством мое тело, бодро вскинул его себе на закорки.

Прошедший день обещал хороший вечер, – вздохнула я, – и ни словом не обмолвился, что он же будет моим последним в этой жизни.

хочется тебя послать, но я смотрю и вижу, что ты везде уже побывал. И не раз

раненый, обожженный. Он повернулся ко мне со словами: – Я все-таки увидел тебя еще раз… – Протянул руку ко мне, и… она стала светлеть. Еще немного – и начнет развеиваться. Превращаться в прах, уносимый потоком. Внутри словно перевернулась клепсидра с песком. Секунды. Счет пошел на секунды. Только бы успеть. И плевать, что

этих людей жаба не только квакает от жадности, но и знает приемы ближнего боя.

тел поглотить, присвоить. А я чувствовала пламя его дара, как оно тянулось ко мне, но не чтобы сжечь, а узнавая как старого знакомого. Будто когда-то во мне осталась его часть. Хотя… может, так оно и было, ведь

удар по этой вере, а значит, и по благополучию моей страны.

Случайно – это плохо спланированное специально

Рассудив, что тихушничать особо не от кого, я прошла в кухню. И там узрела Морриса. Мрачного и решительного, как герой одного из сражений древности. У него даже и награды имелись: за героический двухчасовой сон – мешки под глазами третьей степени, за отвагу, проявленную в неравной схватке с одеялом, – круги вокруг глаз первого ранга и за выдающиеся заслуги перед кроватью – следы от подушки высшего разряда