Buch lesen: «Красный волк», Seite 26

Терминал, на который прилетел Ош, был небольшой отдалённой станцией, которой пользовались только те, кто летел со Шхара на Биафра. Шхар был самой криминальной планетой Священного Кинтанианского Союза; законы, принесённые сюда кипами, не распространялись за пределы крупных мегаполисов. Жёсткий матриархат, царивший на Шхаре, как и его противоположность на Савале, развращал одних – властью, других – бесправием. Гаране чувствовали себя на Шхаре, как дома, не смотря на достаточно крутые и жёсткие меры кипов; и этим маленьким и отдалённым терминалом открыто владел гаранин, Мел Саар.

Раса древняя, как раббиане и мероканцы, гаране имели собственный, весьма своеобразный облик. Довольно высокие, но коренастые и громоздкие, гаране чем-то похожи были на мифических земных гномов: с крупными чертами лиц, большими руками и ногами; но уродливыми их нельзя было назвать. В грубо сделанных и смело вылепленных лицах самых красивых гаран было своеобразное и непередаваемое очарование; а цвет глаз у них бывал и вовсе невероятным: тёмно-фиолетовым, сиреневым, ярко-жёлтым. Эти цвета были их отличительной чертой – как чёрный и карий цвета, свойственные только землянам, лунно-серый, свойственный только мероканцам, пепельно-коралловый, встречающийся только среди кинтаниан, или оранжевый, свойственный только шхарианцам… Мел Саар был обладателем ярко-фиолетовых глаз, тёмно-рыжих волос и смуглой, золотисто-оливковой кожи; родился он в космосе, на терминале, давно, ещё во времена его детства, разгромленном и «очищенном» кипами, потому отличался от гаранцев, родившихся на Шхаре или Савале (где они тоже неплохо чувствовали себя), более изящным и тонким сложением. В общем и в целом, его могли счесть красивым без всякой натяжки на любой человеческой планете. Повадками и мимикой он очень сильно напоминал сытого наглого кота; больше всего он походил на Джона Траволту в его самых отрицательных ролях. Лорда Оша он пригласил к себе сам, сразу же, едва тот покинул шлюз и появился в накопителе. Встретил, развалившись в кресле, кошачьей улыбочкой и наглым мурлыканьем:

– Самый знаменитый и скандальный кип Вселенной – на моём терминале и без охраны! С ума сойти! По какой нужде? И как тебя величать теперь, когда лордства твоего ты почти лишился?

– Можешь называть меня Свари ох’нер Тэют ох’Калькхэн, если хочешь.

– Хм. – Глаза Мела смеялись. – В конце концов, «почти» – не считается, лорд Ош, не так ли?

– Может, хватит приветствий?

– Как скажешь. Выпьешь? Закусишь?

– Спасибо, сыт. Но если случится заглянуть тебе в мой дом, я и выпью, и разделю стол с тобою. – Ош ясно выразил собственные мирные намерения и своё неверие в благожелательность Мела, и тот оценил – разулыбался ещё более сытой, ещё более наглой, но при том и обаятельной улыбкой:

– Ну, и правильно, никому верить нельзя. Оружие-то сдал?

– Уж ты-то знаешь, что это фикция для нас, кипов.

– Знаю. – Глаза Мела на миг смеяться перестали. – Говори. Я не кинтанианка, церемонии разводить и изъясняться намёками не намерен; ходить вокруг да около не стану. Что привело тебя сюда?

– Мне нужна женщина. – Непринуждённо ответил Ош. – Такая, к каким я привык на Савале: послушная, я бы даже сказал, покорная, без амбиций и претензий. Я теперь временно веду жизнь скитальца, и по известным причинам приобрести такую на Въерре или другом большом терминале не могу.

– И с чего же ты взял, что такую можешь найти именно здесь? – Прищурился Мел.

– Умоляю, Мел, раз уж мы заговорили без обиняков, не виляй зря! Всей Вселенной уже известно, что именно здесь находится Вай Атт; я на твоём месте уже давно перепрятал бы его. Но пока ты этого не сделал, я хотел бы воспользоваться его услугами в деле приобретения, скажем так, утешения в моих печалях. Он мог бы хорошо подзаработать – я на всякий случай ещё с Пскема прихватил солоночку. А посреднику я, пожалуй, шепнул бы на ушко кое-что такое, о чём хотелось бы знать каждому мало-мальски соображающему живому существу в этой Вселенной.

– С чего бы я поверил тебе и тем паче, стал посредником? Ты – кип.

– Я – беглец. Преданность и честь – вещи святые, но они совершенно не окупаются. Все мои попытки остаться чистым ни к чему не привели. Я ещё не определился: может, последую за Рэном и его подобными, но уже точно не вернусь на Кинтану. И ты же должен понимать: в моём случае такой мелочью, как подстава Вая, себя не реабилитируешь. Я хочу того, чего хочу: приобрести клона. Поможешь? Если не поможешь – я поищу другое место.

Мел думал. Слова Оша были абсолютно логичны: Мел не видел никакого изъяна, но чувствовал. Он хорошо чувствовал людей, а Ош не был похож на человека, ушедшего в отрыв. В нём не было надлома, какой был в тех редких кипах, что, как печально известный лорд Рэн, рвали с Кинтаной и шли на корабли контрабандистов. Напряжение и злость были, а надлома – не было. Ош оставался самим собой, и это настораживало. Но сведения… Это был такой товар, ради которого в данный момент можно было рискнуть всем.

– Сведения. – Наконец сказал он.

– Женщина. – Возразил Ош.

– Хорошо. – Мел шевельнул ладонью, и активировал голографическую панель внутреннего вызова, непрозрачную со стороны – так, что Ош никак не мог увидеть, что на ней изображено. – Вай, спустись ко мне с образчиком товара… Конечно. – Он помолчал, наблюдая за происходящим на экране, потом спросил, обращаясь к Ошу:

– Тебе всё равно или девственницу?

– Последнее. – Не дрогнув, ответил Ош. – Я, знаешь ли, подержанными вещами брезгую.

– Прихвати не початый товар. – Сказал Мел. Ещё несколько секунд понаблюдал за происходящим на экране, потом сказал:

– Вай сейчас придёт. Закончит, так сказать, проверять качество… Не хочешь посмотреть?

– Нет. – Ответил Ош. – В категорию зрителей я ещё не перешёл. Предпочитаю сам.

Лицо Мела на миг исказилось от злобы, но в следующий миг он снова по-кошачьи улыбнулся:

– Приятно пообщаться с тобой, кип. Редко среди вас встречаются языкастые – обычно кипы скучны до оскомины. Так-таки и не хочешь выпить? Обижаешь!

– Волнуюсь перед свиданием. – Ош уселся в низкое кресло, широко расставив длинные ноги и сцепив пальцы перед грудью.

– Яда нет, если что. – Начал выходить из себя Мел. Спокойно наблюдая за ним неприятно понимающим и бесстрастным взглядом, Ош даже чуть-чуть усмехался, что было особенно противно.

– Не смеши меня. Яд для мутанта – средство от запора.

– Я что-то не пойму тебя. – Улыбка окончательно сошла с лица Мела. – Ты не самоубийца?

– Ещё не знаю. – Откровенно ответил Ош. – Я же сказал: не определился. Но тоска по женской ласке говорит об оптимистическом, в основном, настрое.

– А ты слышал, – зачем-то сказал Мел, – что клонов изготавливают из матрицы возлюбленной твоего папаши?

– Слышал. Не волнуйся, у меня нет комплексов по этому поводу. Я родителей не помню. Скорее, даже любопытно.

– Неужели правда, – спросил Мел, – что у кипов нет души?

– Откуда мне знать?

– Действительно… – Пробормотал Мел. Странное чувство его охватило. Это была ЕГО позиция – спокойной иронией выводить из себя ёрничающих перед ним клиентов. Лорд Ош был спокоен, холоден, смотрел на него вполне равнодушно, с умеренным любопытством, но Мела не покидало чувство, что в душе он насмехается над ним. Он следил за ним, пытаясь заметить хоть малейший признак нервозности: напряжение, дрожь мускулов, – и ничего не видел даже своим наметанным глазом. Лорд Ош был совершенно спокоен и, судя по его виду и позе, чувствовал себя комфортно. Мел поверил наконец – Ош вполне его убедил; но теперь получалось, что он сам по себе и уязвим.

Ош услышал приближение тех, кого ждал, задолго до того, как нано-стена растаяла и пропустила Вая Атта и девушку в розовом костюме, высокую, тоненькую мероканку с красными волосами, подстриженными «каре», и яркими синими глазами. Вид у неё был невинный, но чуть выступающая нижняя губа придавала её лицу немного высокомерное выражение, что в сочетании с природным изяществом и своеобразной красотой делало её очень запоминающейся. Ош встал из кресла, едва она вошла, сказал:

– Замечательно. Это именно то, о чём я мечтал всю свою жизнь.

– Сведения. – Повторил Мел.

– После того, как девушка будет в моём корабле.

– А это мы решим после того, как выясним, что такое ты хочешь нам предложить. – Нагло заявил Вай. Его искусственные глаза выглядели совсем, как настоящие; если бы Ош не знал о них, ни за что бы не догадался. И вряд ли Вай догадывался, что Ош знает.

– По-моему, ты чего-то недопонимаешь, Вай. – Широко улыбнулся Ош, уже поняв, что сейчас произойдёт, и почти радуясь этому.

– Боюсь, это ты не понимаешь. – Покачал головой Вай. – Тебе бы помягче быть, поприятнее. Глядишь, и повезёт.

– Это ты правильно делаешь, что боишься. – Сухо сказал Ош. – Чутьё имеешь, однако.

Вай был уверен в себе, а главное – в него верил Мел. Может быть, Вай несколько раз сталкивался с кипами, которых смог одолеть; Ош знал, что он очень серьёзно тренировался в своё время, как многие его Касты, кому не давало покоя их положение. Но они не знали, кто он – имена и титулы клык – офицеров держались в строжайшей тайне, только офицеры Челюсти и ближайшие родственники, да и то не все, знали истину. Иногда даже такую тайну трудно было сохранить, и информация просачивалась, но про Оша всё-таки известно ничего не было. Слишком высоким было его происхождение, слишком влиятельными – родственники. Он был правнуком и внуком Понтификов, и племянником супруги Понтифика; единственный наследник древнейшего и знаменитого рода правителей провинции Калькхэн, – подобных ему на Кинтане было не больше десятка, и, вполне осознавая собственную значимость, они обычно не рисковали своей драгоценной персоной до такой степени. Лорд Ош был в этом смысле исключением и большой загадкой.

– Здесь очень скучно живётся, Ош. – Сказал Мел. Дёрнул девушку за руку, привлекая к себе. – Ты же понимаешь, Ош, что слухи о том, что таких клонов – сотни, сильно преувеличены. На самом деле то, что продаётся на терминалах всем желающим, это бионики. Безмозглые и недолговечные. Настоящий клон, как вот эта крошка, растёт столько же, сколько обычный человек; это дорогой товар, эксклюзивный. Редкий. И стоит такая девушка очень дорого.

– Цена. – Холодно сказал Ош.

– Твои сведения – товар тоже дорогой и важный, Ош. – Продолжал Мел. – Но этим ты оплатишь свой беспрепятственный отлёт отсюда.

– Не понял? – Ещё холоднее спросил Ош.

– А что непонятного? – Не выдержал Вай. – Мы не знаем, насколько твои сведения на самом деле ценные и важные. Может быть, им уже красная цена – копейка? Может быть, об этом уже известно многим? И тебе не жаль проболтаться после того, как ты столько потерял за них и столько молчал. Кто спорит? Но отдавать тебе неизвестно, за что, такой лакомый кусочек, это уже извини.

– Мы понимаем, – мягко, прямо-таки медовым голосом произнёс Мел, – что с материальными ценностями у бедного скитальца туговато. Но, повторяю, здесь так скучно порой, что любое зрелище будет стоить очень дорого. Особенно – арена.

–Ты хочешь, чтобы лорд провинции Калькхэн дрался на арене? – В глазах Оша зажегся красный огонёк.

– Конечно, хочу! – Вскричал Мел. – И ещё как хочу!!!

– Не боишься? – Поинтересовался Ош.

– Есть немного, но не слишком. – Откровенно признался Мел. – Знаешь, есть ведь необходимые меры предосторожности. Зато девочка будет твоя.

– Я могу отказаться?

– Боюсь, что нет. – Мел источал мёд и млеко. – Так дела не делаются. Ты слишком много видел, и ты сам по себе, уж извини, слишком много стоишь. Так или иначе, ущерб, хоть бы и моральный, я намерен компенсировать. Ты уже соглашайся, Ош.

– С кем драться?

– Желающих целая очередь. Мы отбираем лучших, чтобы зрелище было впечатляющим. Не переживай, мы тебя недостойными соперниками не унизим!

– А если что-то пойдёт не так, – со странной улыбкой спросил Ош, – не закричишь, не заплачешь, мамочке жаловаться не побежишь?

– Это мои проблемы. Очень опрометчиво ты поступил, Ош, прилетев сюда один, без охраны и нормального оружия. Очень!

Меры предосторожности Мел принял стандартные: арена, на которую в лифте поднялся Ош, была окружена нано-стенами. В то же время Оша никто не обыскал; удовлетворившись отсутствием оружия, его отправили сюда одного, что было глупо, а со стороны Вая, уже получившего урок от Шена, глупо вдвойне. «Дети!» – Усмехнулся Ош про себя, оглядываясь посреди овальной ярко освещённой арены.

Впрочем, когда появились соперники, самоуверенность Мела стала понятна: по его задумке, у Оша не оставалось никаких шансов. Одновременно с разных сторон на арену вышли семеро соперников Оша: высокая рыжеволосая шхарианка с двумя мечами, похожими на японские катаны, вся в ржаво-чёрной замше, густо усыпанной серебром, подчёркивающей, а кое-где и вызывающе открывающей достойные преклонения прелести; два гаранина, массивных, мускулистых, в коже – у одного из них был страховидный двуручный топор невероятных размеров, у второго – две причудливо изогнутых секиры; три кинтанианина Средних Каст, одетые свободно и практично, с оружием простым с виду, но очень опасным: в одной руке широкий кинтанианский нож, почти меч, на другой – либо щиток с магнитными заклёпками, либо «когти» – перчатки со стальными лезвиями. Седьмым был рыцарь Агой, с разномастным пучком волос убитых им соперников на кожаном шлеме и с невероятным по красоте и чудовищным по смертоносности зигзагом белого металла в руке: культовый меч, так называемый «Коготь Сакирш-ш». Такой меч могли носить только Дети Сакирш-ш – высшие воины Агой. Вряд ли этот был из них, подобный воин не вышел бы на арену никогда… впрочем, клык – офицера здесь тоже не должно было быть.

Уверенные в этом, первыми в атаку бросились гаране. Движения Оша можно было проследить только в замедленном повторе: падая под сверкающие лезвия секир и топора, он крутанулся на руке, ножами, выскочившими из космических ботинок, ударил по ногам гаранина с топором, свалив его, подхватил в полёте топор; вскакивая и одновременно уворачиваясь от сверкающих катан, он опять крутанулся между нападающими, топором почти небрежно снёс наискось часть черепа вооружённому ножом кинтанианину и выпрямился в стороне, уже вооружённый топором и ножом. Двое убитых ещё умирали в собственной крови; покалеченный гаранин пытался приподняться, отчаянно ругаясь и требуя помощи. Шхарианка, взмахнув катаной, прекратила и его жалобы, и просьбы. С вызовом посмотрела на Оша. Она была очень красива. Матриархат Шхара был иного рода, нежели женская власть Кинтаны – в отличие от кинтанианских леди, шхарианки своей красотой не пренебрегали. Вообще, культ сексапильности и чувственной власти над противоположным полом на Шхаре был так же силён, как и на Земле. Зена, королева воинов, вместе с Рыжей Соней удавилась бы со злости, увидев эту воительницу, в которой сексапильность сочеталась с волей, холодным умом, властностью и мастерством. Земные амазонки – одна из распространённых мужских фантазий о дикой воительнице, которая в итоге покоряется сильному мужчине, – в подмётки ей не годились. Она настолько верила в свою власть и в превосходство женщины над мужчиной, что была для Оша менее серьёзным противником, чем могла бы быть.

Не смотря на то, что безоружный кинтанианин только что, не напрягаясь, в мгновение ока убил двоих из них и завладел их оружием, они ещё не поняли, что происходит. Впрочем, насторожиться это их заставило, и во второй раз на Оша напали только гаранин с секирами и двое кинтаниан. Атаку они построили грамотно; будь Ош даже суперменом, ему не удалось бы увернуться и избежать хотя бы одного из нападающих. Он и не уворачивался, а устремился им навстречу. Ему надолго запомнилось выражение лица гаранина, который вложил всю мощь удара туда, где Ош должен был очутиться, продолжая свой стремительный бросок, и со свистом разрубил секирами пустоту. А Ош, застывший в середине стремительного броска, тут же ударил, обеими руками, топором вспарывая грудную клетку гаранина, а ножом пронзая горло одного из кинтаниан. Завершая движение и бросая оружие, в прыжке, разворачиваясь, он ногой сломал шею последнему из кинтаниан и подхватил его нож, уклоняясь от сверкающего вихря, в который превратились катаны.

Всё предыдущее действо заняло не больше двух минут – большая часть которых ушла на приглядывание друг к другу. Теперь все поняли, что происходит, и кто очутился на арене. Только клык-офицеры умели останавливать себя в самом стремительном броске и фиксировать своё тело в любом положении, игнорируя законы физики. Но даже не в этом заключался весь ужас. Они умели не только это, и Мел с Ваем уже жестоко упрекали друг друга за то, что не обшарили Оша получше на предмет не только оружия. А на арене тем временем разыгрывался последний краткий эпизод бойни.

Не смотря на страх перед подобными тому, кто стоял теперь перед ней – а их боялись все в Известной Вселенной, – шхарианка всё ещё верила в своё превосходство, и в то, что мужчина пощадит её тело, которое не могло его не возбуждать. Движения её вдруг сделались очень плавными и дразнящими; обходя Оша по окружности, она откровенно соблазняла его. Она почти уверена была, что он её не убьёт – разоружит, может быть, ранит. И он, как будто, колебался – не спешил нападать, с интересом наблюдая за ней. Если бы она отказалась от поединка и продемонстрировала это, Ош не стал бы её преследовать. Он не испытывал удовольствия от убийства. Но она напала, когда решила, что он достаточно деморализован созерцанием её прелестей, и поплатилась за это. Клинки её со страшной силой, но абсолютно бесполезно рассекли воздух там, где только что был Ош, и в тот же миг в спину ей вонзился нож. С хриплым выдохом шхарианка рухнула ничком на пол, залитый кровью и содержимым чьёго-то желудка. Ош повернулся к Агой, уже вооружённый катанами. Последующие свои движения он рассчитал с точностью до долей секунды. Шаг; разворот, нырок под сверкающий «коготь Сакирш-ш», разворот в обратную сторону и удар наперекор собственному движению. Голова Агой ещё летела по великолепной дуге в сторону, разбрызгивая тёмную кровь, а Ош уже был возле нано-стены. Крохотный карандашик с тонюсеньким «грифелем» прижался к стене, и она растаяла, впустив Оша в коридор, из которого только что вышли гаране. Голова упала и покатилась; Ош катаной вскрыл потолок над собой и исчез в коммуникациях терминала, где его невозможно было проследить и нельзя было никак помешать.

Обычному человеку, даже самому выносливому и тренированному, без специального снаряжения подобное проникновение было бы опасно. Но кинтанианину не мешали ни адский холод, ни пары азота, ни даже высокое напряжение на отдельных участках. Всё, что сейчас делается Мелом для обеспечения безопасности, он знал наизусть; это позволяло ему отсчитывать время с помощью глупой детской считалочки, в этом непрерывном ритме двигаясь и действуя. Добравшись до одного из энергетических узлов, Ош пустил туда жучка, затем¸ через три секунды – ещё четырёх; в этот миг перед ним уже начали выстраиваться из кислотных светящихся линий схемы терминала; манипулируя ими со своего браслета, Ош быстро пробежался по ней, отыскал конечную точку, отметил свой маршрут, дал команду четырём жучкам, и только через пять секунд после того, как он закончил, Мел обнаружил вторжение и активировал защиту.

– Дети! – Вслух фыркнул Ош.

Ситуацию сильно осложняло то, что невозможно было использовать оружие, которое хоть немного уравняло бы шансы. Мел родился и вырос в космосе, на терминалах, которые в разное время становились жертвами чистки, проводимой кинтанианскими Челюстями. Он слишком хорошо знал, на что способны были эти офицеры; он знал и то, что ни разу ни один из них не погиб в подобной ситуации. Это были люди хладнокровные, настолько, что одно это внушало страх; это были люди, прекрасно разбирающиеся в компьютерах, технике, электронике, анатомии, и в массе других вещей; это были… в общем, это были даже и не совсем люди. Мел всерьёз обдумывал возможность улететь с терминала, но подозревал, что не успеет, и не знал, что предпринять. Он не побоялся бы отравить Оша каким-нибудь ядовитым газом, но Вай охладил его пыл, объяснив, что газ, способный отравить кинтанианина, должен быть уже чудовищно ядовитым. Мутанта трудно отравить или покалечить. Можно было применить ещё кое-какие меры, но для этого нужно было установить его местонахождение, а это казалось невозможным. Ош передвигался слишком быстро; он слишком хорошо знал, что нужно делать ему, что сделает Мел, а главное – когда он это сделает. И хозяин терминала впал в панику гораздо раньше, чем Ош проник обратно в помещения терминала, причём, как показывали средства слежения, проник сразу в четырёх местах. В том числе и в помещении, где находился Мел со своими охранниками, девушкой – клоном и Ваем.

Но если в других помещениях появилась фикция, то в этом помещении появился настоящий Ош. И так силён был страх присутствующих перед клык-офицерами, что шестнадцать вооружённых до зубов мужчин подались назад при виде одного кинтанианина. Только боевые андроиды, у которых не было предубеждений, бросились на него с лазерным оружием, чем-то похожим на мечи джедаев из «Звёздных войн». Ош легко, словно играючи, увернулся от двух нападений сразу, двигаясь, как могло показаться, в противоположные стороны; руки его с катанами рубили наотмашь, нога ломала шею и сносила голову. Ещё разворот, и от андроидов осталась куча хлама на полу. Ош, немного рисуясь, картинно опустил ногу на место и вытянул в сторону руку с катаной. Сделал другой рукой приглашающий жест:

– Рискнёшь, Вай?.. Ты же такой тренированный и мощный боец. Ничем не уступаешь кипам. Дерзни!

– Вай, не дури! – Крикнул Мел, но Вай уже устремился на Оша. В руке у него был шокер, который он до поры прятал от чужих глаз; но неожиданность ему не помогла – Ош с лёгкостью избежал заряда и ударил эфесом катаны Вая прямо в лицо. Удар был так силён, что вывел из строя искусственные глаза Вая и полностью деморализовал его. А Ош, не теряя времени, устремился в последнюю атаку.

В этот самый миг к терминалу уже приближалась Адрия. Предупреждённые Гритом, мероканцы направлялись арестовать Вая. Немного отставая, из гиперпространства вышел Грит. Адрия состыковалась с терминалом гораздо раньше, как раз в тот момент, когда Ош вывел из строя Вая. Он схватил девушку и швырнул её в угол, ушёл от выстрелов из парализаторов и шокеров, вихрем крутанулся между нападающими, сверкая катанами и жестоко рубя ими без разбору, догнал у двери Мела и наотмашь ударил, рассекая тело от левого плеча до правой тазовой кости. Нано-стены растаяли, и из коридора на Оша уставились дула бластеров охранников-кинтаниан. Несколько секунд никто не шевелился; кровь быстро собиралась на сверкающих лезвиях в тяжёлые капли, которые срывались и падали на пол. От роскошной обстановки апартаментов Мела ничего не осталось; так же, как и от их обитателей. Только Вай скулил, возясь в крови и пытаясь куда-то ползти. Девушка сидела в углу тихо, как мышка, молча смотрела на происходящее без особого страха в синих глазах. Ош спокойно смотрел на жерла бластеров, и никто не торопился стрелять… Пока в коридоре не появились мероканцы во главе с Тарвой Заэм. Она ворвалась в апартаменты и тоже замерла. Бойня, открывшаяся её взгляду, ужаснула даже её, не склонную к истерикам. Кровь, внутренности, части тел – рук и ног, рассечённые черепа, мозги… Содрогнувшись, она посмотрела в глаза Ошу.

– Можешь забрать Вая. – Сказал он спокойно. – Он жив и невредим, только со зрением небольшие проблемы.

– Ты всех их… убил?! – Испуганно спросила Тарва.

– И не только их. – Возразил Ош, вытирая катану. – Ещё, как минимум, десять человек только на этом терминале. А что?

– Ничего. – Очнулась Тарва. – Ничего. Вая мы забираем. А это… – Она запнулась, увидев девушку. – Это клон?

– Клон отправляется со мною на Грит. – Возразил Ош. – Я дорого заплатил за неё и намерен своей покупкой воспользоваться.

У Тарвы скривилось лицо, но неожиданно для Оша, спорить она не стала. Спросила у девушки:

– Ты-то хочешь с ним пойти?

– Да. – Ответила она на удивление спокойно и твёрдо. Встала и подошла к нему. – Он мне нравится, и я хочу уйти с ним.

– Гены, что ли? – Сама у себя спросила Тарва. Кивнула на Вая подошедшим мероканцам:

– Берите его. Он обвиняется в том, что выращивал и продавал клонов мероканок для непотребства и издевательств.

Не без некоторого восхищения поглядывая на Оша, мероканцы, осторожно ступая меж убитыми, подняли Вая и повели прочь. Ош повернулся к девушке:

– Не боишься меня?

– Я никого не боюсь. – Был ответ.

– Как тебя зовут?

– Никак. Ты мой хозяин, ты меня и назовёшь.

– Прости, детка, но к моему великому сожалению, твой хозяин не я. Я посредник.

– Хорошо. – Хладнокровно ответила она. – Ты отведёшь меня к нему?

– Точно. Прямо сейчас. – Он боялся посмотреть на Тарву, но пересилил себя. Взглянул ей прямо в глаза, но как бы хорошо он ни чувствовал её, выражения её глаз он понять не мог.

А она восхищалась им. В этот миг – так, как никогда ещё и никем. Стыдилась своего восхищения, ненавидела себя за него, и в то же время любовалась тем, кого всегда ненавидела, всегда завидовала втайне, всегда испытывала тягу. В этот миг эта тяга обострилась, как никогда; она просто больна была ею. Больше всего на свете она, наверное, хотела бы Оша убить; но в какой-то миг мелькнула дикая мысль: если бы он поцеловал её, прямо сейчас, здесь, она бы…

Он бросил на пол катаны, взял девушку за руку.

– Извини, Командор, мне пора. Я и так здесь задержался дольше, чем предполагал.

– Ты не ранен? – Спросила Тарва так мягко, что сердце его сжалось и свернулось в комочек, стало трудно дышать. Как бы он хотел сказать: «Да!» – и увидеть беспокойство в её глазах! Но он покачал головой:

– Ты меня обижаешь.

– Ну, да, конечно. – Она тут же приобрела прежний, официальный вид. – Я забыла. Говорят, у вас нет души.

– Да, я тоже что-то такое слышал. Пока. – Он пошёл прочь, чувствуя себя так ужасно, как никогда ещё. И всё-таки…

Ив отстал от Тарвы совсем немного. Увидев Оша, живого и невредимого, он улыбнулся широко, с облегчением, с интересом глянул на девушку, и тут же перевёл взгляд на друга:

– Всё в порядке?

– Абсолютно. – Ответил Ош. – Мел убит, правда, но Вай Атт жив и у мероканцев. Вот эта девушка может всё рассказать о лаборатории, и о том, как растут и обучаются клоны. Детка, – он притянул девушку к себе, – того, для кого я забирал тебя с этого терминала, зовут Кейвар Мессейс. Он ждёт нас на Грите.

– Уверен? – Спросил Ив. Ош только глянул.

Кейв, услышав, что с минуты на минуту на Грите будет Тарва Заэм, малодушно сбежал в спортзал. Он не знал, как вести себя с нею; она смотрела на него так откровенно! Все её чувства были написаны у неё на лице. Не отвечая на эти чувства, как он мог её обнадёживать? И как поставить себя, чтобы у неё этих надежд не появилось, он не мог придумать, а совета спросить ему было не у кого. Поэтому он прибег к испытанному способу: отправился на тренировку. Потому и проморгал появление в собственных апартаментах молоденькой мероканки в розовом костюме, которая приветствовала его шокирующим титулом «Мой господин».

– Ты как сюда попала?! – Спросил он, от неожиданности повысив голос. Ужас на её лице его остудил; в любом случае, обидеть женщину он не мог.

– Я не знала… – Пролепетала она. – Меня сюда привёл твой друг и сказал, что я твоя. Прости меня!

– Ты ни при чём. Всё нормально. Я сейчас… приду.

Он бросился в крипт, где Кайл Ивайр, попрощавшись с Тарвой, отдавал приказ Гриту лететь к Корте. Ворвался туда, злой, как чёрт, воскликнул:

– Кайл Ивайр! В моих апартаментах…

– Я знаю. – Повернулся к нему Ив. – Всё в порядке.

– В порядке?!

– В порядке. Эта девушка не может остаться без присмотра; она – сущий младенец. Ты о ней позаботишься.

– Почему я?!

– Потому, – в голосе Ива явственно зазвучал металл, – что это была твоя идея: приобрести клона. Ты настоял на том, чтобы Ош отправился за нею и рисковал жизнью, чтобы приобрести её. Ты в курсе, что ему пришлось драться на арене с семью противниками, а потом ещё с охраной Мела, и только своевременное появление мероканцев спасло его от огня бластеров?.. Всё это было твоей инициативой, Кейвар. Расхлёбывай теперь. Это приказ капитана корабля.

– Но женщине будет проще…

– Анне?.. – Приподнял брови Ив. – Это помешает её личной жизни. Она возьмётся за это, если ты попросишь, но я запрещаю тебе просить. Ты сам виноват и сам выкручивайся. Учи её, воспитывай. Чем скорее ты научишь её пользоваться элементарными вещами, тем скорее отделаешься от неё. Может, Ва согласится… – Он пожал плечом. – Хотя я сомневаюсь. У тебя складываются очень ровные отношения с другими членами команды, не заметил?

– Заметил. – Сказал Кейв. – Это моя вина, но я не могу пока это изменить.

– Так хотя бы имей мужество возиться с последствиями.

– Хорошо. Я позабочусь о ней. И кстати… насчёт Оша. Я тоже клык-офицер. Я точно знаю, что ему там ничего не угрожало. И даже бластеры – мелочь.

– Никто не застрахован от случайностей. Даже вы.

– Тоже верно. – Кейв повернулся и вошёл в лифт, злой, но и чуточку пристыженный. Он на самом деле даже не поинтересовался, как справился со своей миссией Ош. Но тот и отомстил ему, тоже! Чего-чего, но такого Кейв от него не ожидал. «А почему, собственно? – самокритично поинтересовался он у самого себя, возвращаясь к клону. – Что меня так завело?! Что, маре меня сожри, со мной происходит?!»

Девушка сидела в кресле, несчастная, такая жалкая, что у него сердце сжалось при виде неё. В любом случае, она-то точно ни в чём не была виновата!

– Ну, что с тобой? – Мягко спросил он. – Чего ты испугалась?

– Ты злишься, го…

– Так. Давай, сразу договоримся: Я не господин; я Кейв. Так ты и будешь меня называть, и только так? Договорились?

– Да, Кейв.

– Отлично. Да успокойся ты! Видишь, я не злюсь. Всё нормально. Я просто не ожидал увидеть тебя, и немножко растерялся. Это был сюрприз для меня.

– Но ты больше не сердишься?

– Нисколько. Как тебя зовут?

– Никак, Кейв. Имя мне должен дать ты.

– Ну… хорошо, я что-нибудь придумаю. Сколько тебе лет?

– Лет?.. – В глазах её снова мелькнул испуг, и он поспешил успокоить её, заверив, что вопрос не важный. Дальнейшие вопросы показали, что она не знает, что такое год, что такое месяц, что такое время, не умеет читать, писать, пользоваться компьютером, нано-стенами, простейшими приборами – её наверняка не учили этому с умыслом, чтобы избежать риска побега. Она действительно была неопытной и беспомощной, как маленький ребёнок, но ребёнок смышлёный, живой, с характером, даже своенравный. Неожиданно – а может, и вполне закономерно, Кейв ощутил настоящий подъём духа при мысли о том, как будет учить её, воспитывать и опекать. Собственно, о чём-то таком он мечтал и насчёт Анны, но та оказалась слишком взрослой, самостоятельной и сильной натурой. Наконец-то сильно выраженное начало наставника, опекуна, даже хозяина в его натуре нашло свою отдушину! Полный приятных предвкушений, он всё простил Ошу и Иву, хоть и не без некоторого осадка в душе, и, придумав девушке имя: Лара, – необычное и звучное, экзотическое, весь с головой ушёл в её проблемы.