Катастрофа в Восточной Пруссии. Августовское сражение 2-й русской армии в 1914 г.

2. Задача 2‑й русской армии

13 августа командующий северо-западным фронтом одновременно отдал подчиненным ему армиям те директивы, содержание которых нам известно из II главы. Войска 2‑й армии должны были наступать с фронта Августов, Граево, Мышинец, Хоржеле на фронт Руджаны, Пассенгейм и далее к северу «во фланг и тыл линии озер». Кроме того, командующий фронтом требовал прочно прикрыть направление Августов, Гродно, главные же силы армии вести на фронте Мышинец, Хоржеле, имея в виду, что противник может со стороны Алленштейна атаковать левый фланг 2‑й армии.

Командующий 2‑й армией, действуя по этой директиве, должен был разбросаться со своей армией на широком фронте, вследствие чего снижалась плотность группировки на главном направлении.

Помимо этого, управление армией крайне осложнялось. Было бы предпочтительнее часть войск, в данном случае 2‑й армейский корпус, действовавший на направлении Августов, Гродно, изъять из подчинения 2‑й армии, оставив его в подчинении фронту, имевшему в то время только две армии, и тем самым освободить 2‑ю армию от задачи прикрытия гродненского направления, а командованию армии облегчить управление подчиненными ему многочисленными войсками при ограниченных средствах связи.

В этой директиве обращает внимание то обстоятельство, что командующий фронтом нацеливает 2‑ю армию на определенное пространство, а не на определенную группировку войск противника, который, как известно, может перемещаться в пространстве. Предпочтительней было бы сформулировать задачу армии, указав определенные объекты, а не местность, в данном случае поставить задачей поражение тех сил немцев, которые окажутся западнее Мазурских озер. При подобной формулировке задачи командующий армией должен был на основе конкретной обстановки перед фронтом армии группировать свои войска таким образом и в таком месте, как он находил бы это более целесообразным.

Приказом по 2‑й армии от 14 августа корпусам было приказано к 18 ч. 00 м. 17 августа сосредоточиться: 2‑му арм. корпусу – в районе Августов, 6‑му арм. корпусу – в районе Ломжа, 13‑му арм. корпусу – в районе Остроленка, 15‑му арм. корпусу – в районе Рожан, 23‑му корпусу без 3‑й гвард. дивизии и 1‑й стр. бригады – в районе Новогеоргиевск. Данная группировка армии вполне отвечала приказу фронта, т.е. три корпуса (6, 13 и 15‑й) были сосредоточены в группировке, допускавшей возможность начать операцию, а фланговые корпуса, особенно правый (2‑й арм. корпус), были оторваны от главных сил армии.

Корпусам были даны следующие полосы разведки:

– 2‑му арм. корпусу: справа – от границы с 1‑й армией, а слева – Долистово, Руджаны.

– 6‑му арм. корпусу – западнее 2‑го арм. корпуса, а слева – Мясткова, р. Шква, Зееданциг;

– 13‑му арм. корпусу – западнее 6‑го корпуса, слева в общем по р. Оржиц;

– 15‑му арм. корпусу – справа – от р. Оржин, а слева – по линии Псары, Китки, Кослау.

6‑я и 15‑я кав. дивизии, объединенные под командованием командира 15‑й кав. дивизии ген. Любомирова в районе Цеханов, назначались для обеспечения левого фланга армии.

На последней задаче следует остановиться особо. Как известно, 2‑й арм. корпус должен был обеспечивать направление Августов, Гродно; 23‑й арм. корпус обеспечивал район Новогеоргиевск, Варшава; конный отряд, т.е. конный корпус, обеспечивал левый фланг армии. К этому нужно добавить, что 4‑я кав. дивизия обеспечивала разрыв между 2‑м и 6‑м арм. корпусами. Таким образом, получается, что для обеспечивающих действий назначены были 2 армейских корпуса (4½ пехотные дивизии) и 3 кавалерийских дивизии из общего числа 10½ пехотной и 3 кавалерийских дивизий, т.е. более 40 % пехоты и 100 % конницы шли на обеспечение операции.

Но сосредоточение 2‑й армии еще не заканчивалось занятием корпусами указанных выше районов. Дивизии 23‑го корпуса еще не были собраны в районе Новогеоргиевска, из 2‑го корпуса одна бригада была оставлена в Гродно, из 6‑го корпуса – один полк в Ломже, батальон в Визне и т.д., т.е. затрачивались еще силы на всякого рода обеспечения.

С теми или иными трениями корпуса 2‑й армии собирались в назначенные им районы, ведя посильную борьбу с армейским и фронтовым командованием, требовавшим от корпусов оставления бригад, полков, батальонов, батарей в тех или иных пунктах для их охраны, отстаивая каждую роту. Расточительность армейского, а особенно фронтового командования в распоряжении подчиненными войсками, казалось, не имела предела: из состава 15‑го корпуса, например, было выделено 15½ роты для охраны железных дорог и мостов.

Корпуса 2‑й армии еще подтягивали хвосты своих частей, когда в состав этой армии был включен 1‑й арм. корпус, сосредоточиваемый в Варшавском районе. Он получил также задачу обеспечивать левый фланг 2‑й армии. 1‑й арм. корпус заканчивал сосредоточение к 17 августа. В связи с усилением армии этим корпусом командующий фронтом еще удлинил левый фланг 2‑й армии, включив направление Млава, Зольдау для 1‑го арм. корпуса, а конный отряд Любомирова придвинув непосредственно к р. Висла. В результате этого фронт 2‑й армии растягивался на протяжении около 400 км, состав ее усиливался до 6 армейских корпусов и 3 кавалерийских дивизий, а задачи армии представляли весьма сложный комплекс, содержание которого ярче всего выражено в директиве командующего армией, приводимой ниже.

3. Решение командующего 2‑й русской армией

16 августа, когда корпуса 1‑й армии уже маршировали к восточно-прусской границе, командующий 2‑й армией принял решение и отдал войскам такую директиву:

«Положение противника на фронте 2‑й армии без перемен, лишь на фронте Репки – ст. Нуттен (между Бялой и Иоганнисбургом обнаружено около дивизии пехоты 17‑го корпуса, Нейденбург сильно укрепляется.

17 августа 1‑я армия переходит в наступление с линии Вержболово, Сувалки на фронт Инстербург, Ангербург. Левофланговый корпус (4‑й) направляется на Ангербург, имея заслон к стороне Лётцена.

2‑й армии, усиленной гвардейскими и 1‑м арм. корпусами, перейти в наступление на фронт Лётцен, Руджаны, Оргельсбург, Пассенгейм (на 10‑верстке Шауфельсдор), направляя главный удар в обход Мазурских озер с запада с целью разбить противника, действующего в заозерном пространстве, и отрезать его от Вислы.

2‑му арм. корпусу обеспечивать правый фланг армии от покушений противника, могущего дебушировать из проходов Мазурской озерной полосы. Для сего наступать на фронт Лётцен, Иоганнисбург, действуя энергично против фронта Арне, Иоганнисбург, прикрывая себя от ударов со стороны Лётцена. Наступление начать 17 августа.

Остальным корпусам, кроме 1‑го, начать наступление 18 августа. При этом для наступления 6, 13 и 15‑му корпусам предоставляются полосы, указанные в приказе 2‑й армии от 11 августа № 1, как район разведки (см. карту № 1).

23‑му корпусу, без 3‑й гвард. пех. дивизии и 1‑й стр. бригады, предоставляется дорога Новогеоргиевск, Покржевница, Пржеводово, Голымин, Опинагура, Грудуск, Куклин.

1‑му арм. корпусу начать наступление 17 августа. Дорога – Новогеоргиевск, Насельск, Цеханов, Млава и пути к западу от нее.

6, 13 и 15-му арм. корпусам 18 августа дойти до линии Добрыляс, Збойна, Грабувск, Ружецк, Маков, Помаски, Соньск (р. Сана); 19 августа Пупковизна, Липники, Воля Блендовска, Еднорожец, Прасныш, Пнево; 20 августа Домброво Пелты, Монтвиц, Хоржеле, Кржиновлога, Жабоклин, Млава, 23‑му корпусу дойти 19 августа до Пржеводово, 20‑го до Муравы.

Гвардейскому корпусу сосредоточиться в районе Варшава, Новогеоргиевск.

4‑й кав. дивизии (без 4‑го улан. полка) обеспечивать правый фланг 6‑го корпуса со стороны Мазурских озер и связь его со 2‑м арм. корпусом, действуя в районе между 2‑м и 6‑м корпусами, 6‑й кав. дивизии разведывать в полосе, ограниченной справа линией Прасныш, Янов, Молиск, а слева – шоссе Новогеоргиевск, Млава (включительно). 15‑й кав. дивизии обеспечивать левый фланг армии, ведя разведку в полосе, ограниченной справа шоссе Новогеоргиевск, Млава (исключительно), а слева линией Плонск, Дробин, Бежунь, Гуржно, Страсбург.

Штаб армии 18 августа переедет в Остроленка.

Командующий армией генерал от кавалерии Самсонов»^[24].

Возвращаясь к директиве командующего фронтом от 13 августа, следует обратить внимание на то обстоятельство, что 2‑й армии была поставлена задача наступать главными силами на фронт Руджаны, Пассенгейм, а между тем командующий 2‑й армией за счет усиления его армии гвардейским и 1‑м арм. корпусами удлинил фронт наступления на запад (от Хоржеле до Млавы), направляя на Млаву 1‑й арм. корпус, что отвечало задаче и обстановке. Наступление 1‑го арм. корпуса на левом крыле 2‑й армии отвечало и замыслу фронтового командования, ставившего себе задачу окружения немцев в Восточной Пруссии. Чем более удлинялся фланг 2‑й русской армии к западу от Мазурских озер, тем глубже был бы охват немцев левым флангом 2‑й армии; кроме того, наличие этого корпуса на левом фланге облегчало маневр армии. При наступлении на север 1‑й корпус мог служить заслоном с запада, при повороте армии на запад или северо-запад он являлся осью такой перегруппировки. Но это назначение 1‑го арм. корпуса вызвало возражения командующего фронтом, который запретил командующему армией выдвигать корпус на север и северо-запад от Млавы, превратив его тем самым в неподвижный заслон.

Сведения о противнике, данные в директиве командующего 2‑й армией, оказались неверными. 17‑й арм. корпус немцев, по предположению штаба 2‑й армии находившийся перед фронтом армии (значительно восточнее его действительного положения), в день отдачи директивы уже начал переброску с млавского направления на р. Ангерап в район южнее Гумбинена и Инстербурга. Задача 2‑му арм. корпусу, а также всем трем кавалерийским дивизиям, сформулирована недостаточно ясно. Первый должен был наступать на фронт Лётцен, Иоганнесбург, а энергичные действия вести на фронте Арис, Иоганнесбург. Очевидно, речь шла о направлении главного удара 2‑го корпуса его левым флангом, что было сказано без должной ясности и при перечислении задач по принятию мер обеспечения в значительной степени смазывалось. Что касается использования кавалерии, то ей предназначалась весьма пассивная роль: одна дивизия назначалась на поддержание связи между корпусами, точнее на заполнение разрыва; одна – для разведки и одна – для обеспечения, между тем как от кавалерийских дивизий можно было потребовать большего. Правда, командующий высказывал в своей директиве лишь общие пожелания в духе требований строевого кавалерийского устава, но конкретной задачи не поставил.

Не сделал этого и ген. Самсонов, остававшийся на идейных позициях печальной памяти русско-японской войны, где конница, в том числе и Сибирская каз. дивизия, которой командовал ген. Самсонов, подвизалась на задачах подобного рода. Конницу следовало сгруппировать целиком на левый фланг армии и в качестве конного корпуса первоначально вести во втором эшелоне за левым флангом, чтобы в нужный момент бросить ее для захлестывания путей отхода немцев, что предполагалось русскими по идее операции 2‑й армии, или же бросить ее во фланг немецкой группировки западнее Млавы, уступом вперед относительно фронта армейских корпусов.

4. Пограничные столкновения западнее Мазурских озер

Боевые действия войск 2‑й армии начались с того, что части 4‑й кав. дивизии в стычке с немцами потеряли часть своей артиллерии.

В то время когда воинские эшелоны частей Московского военного округа следовали еще на театр военных действий, располагавшаяся у германской границы 4‑я кав. дивизия призвана была разведывать противника в Мазурских озерах.

Еще 5 августа около 7 ч. 00 м. части 4‑й кав. дивизии перешли германскую границу, двигаясь на Швидерн. Немецкие пограничники и вооруженные обыватели встречали русские передовые части ружейным огнем. При этом немцы жгли запасы фуража и свои деревни. В этот день 4‑я кав. дивизия достигла г. Бяла, где эскадроны 4‑го драгунского полка с дивизионной саперной командой и сотней 4‑го Донского каз. полка разрушили железнодорожную станцию, а на ночлег отошли в Щучин.

В последующие дни до 9 августа дивизия вела разведку разведывательными эскадронами, а 9 августа начальник дивизии ген. Толпыго принял решение выдвинуться с дивизией к г. Бяла, чтобы протолкнуть свои разведывательные эскадроны, задерживаемые немецкой завесой близ границы. Выступив в 6 ч. 00 м. 9 августа от Грабово на Пшиборово, Милево, Бельцонцен с 14 эскадронами и сотнями, 12 орудиями и 8 пулеметами, ген. Толпыго со своими частями без особых затруднений оттеснил германские разъезды и достиг рубежа в 1,5—2 км южнее Бельцонцен. На этом рубеже авангард 4‑й кав. дивизии (4‑й Донской каз. полк с 4 орудиями и 4 пулеметами под командой ген. Мартынова) ввязался в пеший бой с германской пехотой, оборонявшейся по опушке леса. Ген. Толпыго свернул главные силы дивизии (4 эскадрона драгун и 4 эскадрона гусар с 8 орудиями и 4 пулеметами) и направил их в обход правого фланга противника в общем направлении между Бельцонцен, Скоден, ближе к последнему. К 10 ч. 00 м. дивизия вышла на фланг противника; немцы сперва отошли, но дивизия была охвачена с флангов немецкой пехотой, выдвинувшейся по шоссе Иоганнесбург, Бяла. Ввиду бесполезности продолжения боя, а также превосходства немцев ген. Толпыго около 12 ч. 00 м. приказал начать отход, но к этому времени германская артиллерия пристрелялась по русским конным батареям 4‑й кав. дивизии, «вследствие этого, – объясняет журнал военных действий, – не удалось снять артиллерию с позиции, несмотря на геройские усилия артиллеристов и гусар»^[25].

В общем, 4‑я кав. дивизия покинула поле боя, оставив 6 конных орудий, и отошла в Едвабно. Столкновение довольно дорого обошлось русским, потерявшим 35 чел. убитыми, в том числе 2 офицеров и 84 чел. ранеными, в том числе 11 офицеров; кроме того, было убито 59 коней и 59 коней ранено.

До 13 августа дивизия располагалась в Едвабно, приводя себя в порядок после неудачного первого боя.

Столкновение 4‑й кав. дивизии, вероятно, с частями 6‑й ландв. бригады, помимо потерь, понесенных дивизией, имело также неблагоприятные последствия и в том отношении, что дало повод фронтовому и армейскому командованию, опасавшемуся удара немцев на Августов – Гродно, предполагать в районе Мазурских озер сосредоточение крупных сил немцев. Это, несомненно, оказало впоследствии свое влияние на решение командования и дало основание предполагать, что целая дивизия немцев находится в районе Иоганнисбурга.

12 августа 36‑я пех. дивизия 17‑го германского корпуса (Макензена) предприняла наступление от Зольдау на Млаву с целью произвести разведку. Прикрывавшие район Млава 6‑я и 15‑я кав. дивизии после столкновения с немцами отошли в район Цеханова, не оказав сопротивления противнику. Но если 4‑я кав. дивизия не могла установить, с какими частями она имела неудачное столкновение, то 6‑я и 15‑я кав. дивизии точно выяснили расположение 36‑й герм. пех. дивизии. Но и это столкновение не столько дало разведывательных данных, сколько ввело в заблуждение русских и немцев. Русские полагали, что 17‑й корпус Макензена продолжает располагаться в районе Зольдау, в то время как этот корпус был переброшен на гумбиненское направление, а немцы предположили, что на млавском направлении у русских нет крупных сил, кроме двух кавалерийских дивизий, так что впоследствии для немцев было большой неожиданностью появление на млавском направлении 1‑го арм. корпуса.

Двумя изложенными эпизодами закончились первые боевые столкновения войск 2‑й русской армии, если не считать поиска отряда Гурко 14 августа, в котором принимали участие передовые части 2‑го арм. корпуса.

5. Марш корпусов 2‑й русской армии до 22 августа

Все корпуса 2‑й армии в назначенные им дни выступили из районов сосредоточения, и 19 августа 2‑й арм. корпус занял Лык после небольшой перестрелки с ландштурмистами и вооруженными обывателями; 6‑й арм. корпус тогда же достиг района Мышинец, Пелты, 13‑й арм. корпус – района Хоржеле, 15‑й арм. корпус – района Кржиновлога и 1‑й арм. корпус с 6‑й и 15‑й кав. дивизиями – района Млава.

Расстояния, покрытые корпусами армии, выражаются в следующих цифрах: 2‑й корпус прошел расстояние 75 км, 6‑й – 60 км, 13‑й – 70 км, 15‑й – 80 км и 1‑й – около 100 км. Таким образом, темп марша корпусов армии – 30 км в сутки. Если принять во внимание, что движение производилось по плохим дорогам, с песчаным грунтом, при перебоях в питании, то надо признать, что армия заслужила положенный отдых. Однако армейское командование, по требованию фронтового командования, не принимало во внимание усталость корпусов.

Два следующих дня армия продолжала свой марш. К вечеру 22 августа корпуса достигли: 2‑й – Мазурских озер, 6‑й – района Ортельсбург, 13‑й – Вилленберг, 15‑й – Нейденбург, 2‑я пех. дивизия 23‑го корпуса – Кослау, 1‑й арм. корпус – Зольдау.

Переход германской границы войсками 2‑й армии вызвал большое беспокойство в штабе германского главного командования и в штабе 8‑й армии. 21 августа в 9 ч. 40 м. командующий 8‑й армией ген. Притвиц в своем донесении начальнику генерального штаба докладывал о наступлении, по крайней мере, трех корпусов от Варшавы, Пултуска и Ломжи, передовые части которых перешли уже на германскую территорию. «Известия с юга явились довольно большой неожиданностью, – как писал ген. Притвиц. – Район к западу от линии Ортельсбург – Ломжа и к северу от линии Ломжа – Новогеоргиевск был свободен от крупных сил. Все сведения о сосредоточении русских войск между Брест-Литовском и Варшавой указывали на сосредоточение против Австрии. До сих пор никакой угрозы нашему правому флангу не было, и мы имели полное основание быстро провести наступление на р. Ангерап»^[26].

Немцы, как это видно из донесения полк. Гелля от 22 августа, так оценивали положение на фронте западнее Мазурских озер:

«Левофланговая группа противника установлена пока у Млавы. Сила, по-видимому, не более одной пехотной дивизии, раньше предполагалась больше.

Между Млавой и Нейденбургом – незначительные силы. Противник у Прасныша вчера свернул через Янов на Нейденбург.

Части из Остроленка находятся также на шоссе Вилленберг, Нейденбург и, судя по опыту, выступления их для дальнейшего марша можно ожидать только около полудня. По длине колонн силы эти оценивались прежде в один корпус.

От Мышинца противник, силою не больше одной пехотной дивизии, скорее меньше, продвинулся вчера вечером только на 12 км к юго-востоку от Ортельсбурга.

Связь с Ортельсбургом сегодня прервана.

Иоганнесбургский отряд отошел перед превосходными силами противника на Руджаны»^[27].

Командир 20‑го корпуса о своем решении доносил (шифром) следующее:

«Корпус, усиленный двумя ландверными бригадами, занимает удобную позицию, намереваясь, если представится случай, перейти в наступление, обеспечив свой левый фланг приданной ему резервной дивизией».

Чтобы закончить рассмотрение деятельности немцев в связи с наступлением 2‑й русской армии, необходимо привести интересный документ, рисующий качество германской авиационной разведки того времени, т.е. эпохи детства военной авиации.

«Донесение от авиации из Грауденца 1.15 пополудни.

1. В 9 ч. 00 м. из Млавы и западнее в перелесках не менее 1 дивизии занимает широко расчлененное исходное положение для наступления. Фронт – на Зольдау.

2. Колонны из всех родов войск на наступательном марше:

а) В 9 ч. 10 м. утра – по шоссе Цеханов, Млава. Голова у самой Млавы, к юго-востоку от нее; хвост у Воен… Пехота частью в двойной походной колонне.

б) В 9 ч. 15 м. утра авангард – на шоссе Прасныш, Млава. Голова – 1 км западнее Ключева. Главные силы – на дороге Цеханов, Грудуск; голова – 1 км южнее Грудуск, хвост на опушке леса южнее Грудуск.

в) В 9 ч. 20 м. утра – на дороге Шумск, Дзержговка, Дзержгово. Голова – у Дзержгово, хвост – под Шумском.

г) В 9 ч. 30 м. утра – на дороге Прасныш, Кралово. Авангард – в 1 км южнее Кралово; глубина – 500 м. Голова главных сил – на линии Сое.

д) В 9 ч. 45 м. утра – на дороге Цеханов, Млава две колонны. Первая колонна – под Пинском, глубина – 1500 м. Вторая колонна головой у переезда через железную дорогу в 2 км северо-западнее ст. Цеханов. Глубина – 1000 м.

е) В 9 ч. 45 м. утра – колонна – на дороге Насельск, Цеханов; голова – близ Цеханова. Видны облака пыли до опушки леса восточнее Лопалина^[28].

ж) В 9 ч. 55 м. утра – небольшая колонна на дороге Гудзь, Журоминск. В 10 ч. 15 м. утра несколько эскадронов в 3 км северо-восточнее Лелуна^[29], то же в 10 ч. 25 м. утра западнее Журомонска.

Примечание. Все колонны сильно растянуты. Большие дистанции. Мнение наблюдателя: главные силы наступают по дороге Насельск, Млава. Восточнее и западнее второстепенные отряды. Сила, в общем, около 2 корпусов.

Примечание. Немедленно передано по телефону через капитана Ф.В. в штаб 20‑го корпуса в Мюлен майору Ф.К. Подпись Гофман»^[30].

Эти результаты разведки германской авиации, вероятно, относятся к 20 августа, когда русские войска действительно находились на рубежах, отмеченных германской авиаразведкой.

Донесение полк. Гелля показывает, что немцы не вполне правильно определяли силы и группировку 2‑й русской армии, в частности на млавском направлении. Это подтверждает и донесение, а также и решение командира 20‑го корпуса ген. Шольца. У всех у них заметно пренебрежение к русским. Вместе с тем, считая дивизию русских у Млавы, небольшие силы между Млавой и Нейденбургом, от Остроленки – корпус и у Ортельсбурга менее дивизии, ген. Шольц и полк. Гелль могли рассчитывать на успех, имея 37‑ю, 41‑ю пех. дивизии, 3‑ю рез. дивизию и 2 ландверных бригады, т.е. всего 4 пехотных дивизии против предполагаемых 4 русских пехотных дивизий.

22 августа радиостанция штаба 8‑й армии приняла первую русскую радиограмму штаба 1‑й русской армии в таком виде:

«Радиостанция Кёнигсберг, 23 августа 5 часов. Получена штабом 22 августа, 10 часов. Подана 21 августа 20 час. 35 мин. 2.12 часов. 22 августа от Бск в Нпт. Задержана молчанием Бск. Бск. генералу Дессино. Гольдапская армия (следует шифр) и переход в наступление. Приказ для наступления доставлен курьером на автомобиле, отправить который 22 августа утром прибудет в Гольдап. Кроме того, об этом будет вам сообщено радиотелеграммой. Я есть ЗПТ Байов».

«Примечание. Через 10 мин. после получения этой радиограммы была принята шифрованная, которая, по всей вероятности, содержит сообщение, обещанное в конце»^[31].

Хотя из содержания этой радиограммы можно было извлечь только о присутствии какой-то русской части 22 августа в г. Гольдап, но важен был самый факт перехвата русских распоряжений.

Эта первая удача с перехватыванием русских радиограмм вдохновила германских связистов к слежке и перехватыванию русских радиограмм в последующие дни операции. На долю этих связистов выпала наибольшая, на наш взгляд, заслуга в Августовской операции.

Вечером 22 августа приказом фронта 2‑й арм. корпус и крепости Гродно и Осовец с их гарнизонами были включены в состав 1‑й армии, что облегчило командующему 2‑й армией управление, но осложнило взаимодействие с 1‑й армией.