Buch lesen: «Образовательные траектории детей и молодежи: мотивация и выбор»

Рецензенты:

Абанкина И. В., канд. экон. наук, ординарный профессор, главный научный сотрудник Центра финансово-экономических решений в образовании Института образования НИУ ВШЭ;

Шматко Н. А., канд. филос. наук, зав. отделом исследований человеческого капитала Центра статистики и мониторинга образования Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ

Научный редактор

Л. М. Гохберг

Опубликовано Институтом статистических исследований и экономики знаний ВШЭ (issek.hse.ru).

© Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», 2024При перепечатке ссылка обязательна

* * *

Используемые аббревиатуры

ЕГЭ – Единый государственный экзамен

ИКТ – информационно-коммуникационные технологии

Минобрнауки России – Министерство науки и высшего образования Российской Федерации

Минпросвещения России – Министерство просвещения Российской Федерации

МЭО – Мониторинг экономики образования

НИУ ВШЭ – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

ПКРС – подготовка квалифицированных рабочих, служащих

ПОО – профессиональная образовательная организация

ПССЗ – подготовка специалистов среднего звена

Росстат – Федеральная служба государственной статистики

СПО – среднее профессиональное образование

Введение

Интерес к образовательным планам, траекториям и стратегиям населения в последние годы часто находит отражение в научной и экспертной литературе. Большинство исследований по этой тематике посвящены образовательному выбору на отдельных уровнях образования: учащимися основной школы [Адамович, 2022], средней школы [Рощина, 2015], профессиональных образовательных организаций (ПОО) [Травкин, Рудаков, 2017], вузов [Мальцева, Розенфельд, 2022], а также стратегиям перехода от учебы к работе [Анисимова и др., 2020; Бекова, 2022]. Предпринимаемые в последнее время усилия по модернизации системы среднего профессионального образования (СПО) вызвали рост числа работ, в которых представлены как общие тренды развития системы СПО [Дудырев и др., 2022], так и отдельные аспекты ее трансформации [Травкин и др., 2018; Шугаль и др., 2022a]. Кроме того, Минпросвещения России на регулярной основе проводит мониторинг качества подготовки кадров в СПО [МИРЭА, 2020; Академия Минпросвещения России, 2021]. Результаты указанных исследований позволяют не только отследить изменения, происходящие на этом уровне образования, но и выявить особенности их влияния на образовательные стратегии молодежи. Авторы ряда работ рассматривают факторы формирования образовательных траекторий, раскрывая установки, сложившиеся в российском обществе по отношению к высшему и среднему профессиональному образованию [Клячко, 2020], изучая разные оценки отдачи от высшего образования [Капелюшников, 2021] и освещая вопросы воздействия на образовательный выбор социально-экономической неопределенности, территориальных и финансовых ограничений [Хавенсон, Чиркина, 2018; РАНХиГС, 2020; НИУ ВШЭ, 2020; Амбарова, Зборовский, 2022].

В более раннем исследовании потоков обучающихся авторами [Шугаль и др., 2022b] образовательные траектории и стратегии населения были проанализированы в ретроспективе на основе данных длинного временнóго ряда, рассчитанных по авторской методике с использованием данных официальной статистики. В настоящей работе предпринимаются дальнейшие шаги по исследованию темы. Во-первых, рассматриваются трансформации образовательных предпочтений и планов населения на фоне изменений социально-экономических условий, связанных с усилением международной напряженности в 2022 г. Во-вторых, изучаются различия образовательных стратегий семей в зависимости от их характеристик, в частности имущественная и территориальная дифференциация в выборе между СПО и высшим образованием, исследуются возможные сценарии адаптации образовательных траекторий в случае снижения доходов семей. В-третьих, анализируются факторы, влияющие на формирование выявленных в предыдущем исследовании образовательных стратегий и их трансформаций [Шугаль и др., 2022b].

С этой целью рассмотрим, как выглядят доступные и наиболее привлекательные траектории в глазах родителей обучающихся. Комплексный анализ оценок образовательных траекторий и сведений о мотивации, мнениях и планах респондентов позволит получить более полное представление о массовом выборе в системе образования.

Методология исследования

Анализ образовательных траекторий населения основан на результатах всероссийского репрезентативного социологического опроса домохозяйств, проведенного в 2022 г. в рамках Мониторинга экономики образования (МЭО) НИУ ВШЭ. В опросе приняли участие родители обучающихся всех уровней образования российской образовательной системы. Общая численность опрошенных составила 9000 человек, в каждую подвыборку (родители воспитанников детских садов, школьников, студентов колледжей/техникумов и вузов) вошли 2250 человек. Опрос проводился в формате личного интервью по месту жительства. Помимо результатов МЭО, в работе используются данные федеральных статистических наблюдений Росстата [Росстат, 2023], Минобрнауки России [Минобрнауки России, 2023] и Минпросвещения России [Минпросвещения России, 2023].

Ответы участников опроса рассматривались в нескольких разрезах: по уровню доходов респондента, типу населенного пункта проживания респондента, типу региона проживания по характеру образовательной миграции, а также по ступени обучения детей (например, учащиеся начальной, основной, старшей школы). При анализе по уровню доходов чаще всего применялось разбиение на шесть групп, основанное на самоопределении респондентов. Семьи были сгруппированы следующим образом: с очень низким достатком («нам не хватает денег даже на питание»); с низким достатком («нам хватает денег на питание, но не хватает на одежду»); со средним достатком («нам хватает денег на питание и одежду, покупка более дорогих вещей, таких как телевизор или холодильник, вызывает у нас проблемы»); со средневысоким достатком («мы можем покупать некоторые дорогие вещи, такие как холодильник или телевизор, но не можем купить автомобиль»); с высоким достатком («мы можем купить автомобиль, но не можем сказать, что не стеснены в средствах»); с очень высоким достатком («мы можем ни в чем себе не отказывать»). В тех случаях, когда численность респондентов той или иной группы оказывалась слишком мала, рассматривались от трех до пяти укрупненных групп по доходу.

При анализе по типам населенных пунктов в большинстве случаев рассматривали четыре группы: города с численностью населения более 1 млн человек, от 250 тыс. до 1 млн человек, до 250 тыс. человек; сельская местность. Но иногда респонденты распределялись по трем более крупным группам (например, доля студентов вузов из сельской местности крайне мала, следовательно, их целесообразно отнести к группе студентов из населенных пунктов с численностью населения до 250 тыс. человек).

При обработке ответов респондентов также учитывали характер образовательной миграции, свойственный региону их проживания. Для этого регионы были распределены по четырем кластерам в соответствии с данными о притоке абитуриентов в образовательные организации высшего образования региона из других регионов и оттоке абитуриентов из региона для поступления в образовательные организации высшего образования других регионов (Приложение). Магистратура рассматривалась отдельно от бакалавриата и специалитета. Приток рассчитывался как численность студентов 1-го курса бакалавриата и специа-литета либо магистратуры вузов обследуемого региона, прибывших на обучение из других регионов, а отток – как численность студентов 1-го курса бакалавриата и специалитета либо магистратуры, поступивших в вузы других регионов. Показатели рассчитаны на основе данных Роструда за 2021 г., собранных в рамках проекта «Мониторинг трудоустройства выпускников». Сформированы следующие кластеры:

• регионы-магниты – приток выше среднего, отток ниже среднего¹;

• регионы-транзиты – приток выше среднего, отток выше среднего;

• замкнутые регионы – приток ниже среднего, отток ниже среднего;

• регионы-доноры – приток ниже среднего, отток выше среднего.

Отнесение регионов к кластерам по характеру образовательной миграции позволяет дать общую оценку их привлекательности для обучающихся, необходимую для целей настоящего исследования.

1. Дифференциация образовательных траекторий. Влияние текущих изменений социально-экономических условий на образовательный выбор семей

1.1. Потоки обучающихся в системе образования в зеркале официальной статистики

Комплексный анализ образовательной среды предполагает использование как качественных, так и количественных методов. Прежде чем перейти к качественному исследованию образовательных траекторий в 2022 г., кратко охарактеризуем движение обучающихся в системе образования в течение нескольких последних лет. Источником информации для такой оценки послужили данные федерального статистического наблюдения в сфере образования. Расчет потоков обучающихся производился по авторской методике, предполагающей построение карт движения, а также структур приема и выпуска обучающихся в системе образования. Подробные методологические пояснения по интерпретации показателей, характеризующих движение обучающихся, представлены в работе [Шугаль и др., 2022b].

В 2015–2019 гг. картина движения обучающихся в системе образования была стабильной. Большинство выпускников 9-х классов продолжали обучение в средней школе, чуть более 40 % поступали на обучение по программам СПО. Около 70 % выпускников 11-х классов выбирали высшее образование, каждый пятый – обучение в колледже/техникуме, каждый десятый выходил из системы образования. «Пандемийный» 2020 год внес коррективы в эту картину: доля выпускников 11-х классов, поступивших в вузы, упала до 64 %, при этом доля выпускников 9-х классов, покинувших систему образования (вероятно, временно), выросла с 5.2 до 6.6 %. Тем не менее уже в 2021 г. показатели приблизились к допандемийным значениям: доля выпускников средней школы, продолживших обучение в вузах, достигла 68 %, а доля выпускников 9-х классов, покинувших систему образования (5.4 %), оказалась меньше, чем годом ранее.

В 2022 г. в структуре выпуска из основной школы заметно дальнейшее сокращение доли вышедших на рынок труда – до 4.1 %, что не только ниже значений показателя 2020–2021 гг., но и сопоставимо с уровнем 2017 г. (рис. 1а). В то же время сохранилась тенденция к росту доли студентов, обучающихся по программам подготовки специалистов среднего звена (ПССЗ), на фоне уменьшения доли поступающих в 10-й класс. Доля вышедших на рынок труда выпускников средней школы снизилась еще значительнее – почти вдвое по сравнению с предыдущим годом и на 7 п. п. относительно 2020 г. (рис. 1б). При этом доля поступивших в вузы впервые за шесть лет превысила 70 %, были приняты на обучение по программам ПССЗ 20 %, что соответствует значению 2020 г. Продолжился рост доли выпускников 9-х классов в приеме на обучение по программам ПССЗ: она достигла 62 % – максимума по крайней мере за 20 лет (рис. 2а).

Выпускники указанных программ вопреки тенденции последних лет в 2022 г. реже выходили на рынок труда и чаще продолжали обучение в вузах (рис. 2б). Соответственно, среди принятых на обучение по программам бакалавриата и специалитета несколько повысилась доля выпускников колледжей/техникумов, а доля выпускников средней школы снизилась на 3 п. п. по сравнению с предыдущим годом (рис. 3). Среди выпускников программ высшего образования в 2022 г. до 19.7 % вырос удельный вес продолживших обучение в магистратуре (в 2019–2021 гг. он составлял 16 %).

В контексте анализа показателей 2022 г. нельзя не отметить возникновение новых внешних вызовов, таких как повышение уровня международной напряженности, изменение социально-экономической и политической ситуации и др. Интересно выяснить, в какой мере эти вызовы затронули образовательные планы населения и особенно выбор тех, кто принимал решение о поступлении в образовательные организации непосредственно в 2022 г.

Некоторые эффекты событий 2022 г. повлияли на рассмотренную выше динамику приема и выпуска обучающихся. Отчасти сокращение доли вышедших на рынок труда (и, соответственно, повышение доли продолживших обучение) выпускников школ, колледжей/техникумов и вузов объясняется некоторой адаптацией к изменившимся условиям после шока, связанного с пандемией COVID-19. Кроме того, к росту приема на обучение по программам бакалавриата и специалитета, как представляется, привело увеличение числа бюджетных мест в 2022/2023 учебном году.

Повышение доли поступающих в магистратуру также стало следствием расширения бесплатного приема, причем решение о создании дополнительных бюджетных мест в магистратуре [Минобрнауки, 2022a] было принято на фоне ухудшения экономической ситуации, поэтому в данном случае можно говорить о прямом влиянии внешних вызовов на образовательные траектории.

Целостную картину образовательных интенций населения (в том числе на более длительный период) отражают результаты социологического исследования. Представляют интерес не столько абсолютные значения долей опрошенных, выбирающих тот или иной образовательный путь, сколько общий тренд этого движения. Анализ ответов респондентов на вопросы об актуальных этапах образовательных траекторий позволил выявить максимально приближенные к реальности на момент опроса (лето 2022 г.) образовательные планы, которые легли в основу их фактического выбора. Такое исследование помогает понять, как отразятся на выборе участников опроса изменившиеся условия (Часть 1). В ходе изучения данных о мотивах выбора, привлекательности различных форм и уровней образования, роли имущественной и территориальной дифференциации населения установлено, какие факторы повлияли на принятые решения (они уже прослеживаются в статистике и, вероятно, найдут отражение в ней в дальнейшем) (Часть 2).

1.2. Планируемые образовательные траектории учащихся 9–11-х классов

Первый наиболее значимый выбор, во многом определяющий дальнейший профессиональный путь, делают выпускники 9-го класса: переходить в 10-й класс или поступать на обучение по программам СПО. Уже на этом этапе можно проследить предполагаемую траекторию после получения СПО. Общий рисунок планируемых траекторий девятиклассников выглядит так: потоки выпускников 9-х классов, собирающихся в среднюю школу и систему СПО, примерно равны с некоторым перевесом в сторону средней школы; определенная часть выпускников СПО становятся абитуриентами вузов. Большинство выпускников 11-х классов² пробуют поступить в вуз. Однако при более детальном рассмотрении в образовательных планах обнаруживаются различия, связанные с уровнем материального благосостояния семей, местом проживания (типом населенного пункта) и свойственным для него типом образовательной миграции.

В зависимости от материального положения семей школьников (табл. 1 и 2) можно выделить три основные стратегии и соответствующие им траектории: профессиональную, комбинированную³, академическую. Профессиональный трек предполагает ранний выход на рынок труда – как правило, после получения СПО. Академический в большей степени ориентирован на получение высшего образования и обычно подразумевает окончание средней школы. Для комбинированного трека характерно использование СПО в качестве промежуточного этапа на пути в вуз.

Обучающиеся из семей с низким достатком несколько чаще (14 %), чем из остальных, следовали профессиональному треку, т. е. выбирали стратегию «СПО как самоцель» после 9-го класса (см. табл. 1), а после 11-го класса реже других собирались поступать в вуз (67 %), по крайней мере по окончании средней школы (см. табл. 2). Только учащиеся из этой группы рассматривали вариант «ни учиться, ни работать» (2 %) после окончания основной школы. Как представляется, подобный выбор делают те, кто хочет взять «тайм-аут», чтобы лучше подготовиться к продолжению обучения в средней школе или по программам СПО в дальнейшем, либо намерены выйти на рынок труда лишь спустя некоторое время. Кроме того, обучающиеся из указанной группы в семь раз чаще остальных включали в свои планы службу в армии после 11-го класса (7 %) и в четыре раза чаще – выход на рынок труда (4 %).

Комбинированный трек чаще выбирают семьи со средним достатком: в них учащиеся 9-х классов отдавали предпочтение поступлению в вуз, при этом чаще, чем в группах с низким и высоким достатком, в качестве канала поступления выбирали СПО – 35 %, из них 21 % планировали поступать в вуз в течение двух лет после получения СПО. Доля желающих окончить среднюю школу в названной группе несколько ниже, чем среди менее состоятельных семей (52 % против 56 %), однако основную часть продолжающих обучение в 10-м классе составляют ученики гимназий и лицеев (31 %). Большинство учащихся из семей со средним достатком после окончания 11-го класса планировали получать высшее образование (79 %).

В более состоятельных семьях ярче выражена ориентация на академический трек, предусматривающий поступление в вуз. Девятиклассники из таких семей чаще (61 %), чем из остальных, останавливали свой выбор на продолжении обучения в средней школе. Но и среди тех, кто после 9-го класса выбирал СПО (37 %), большинство (22 %) хотели бы поступить в вуз (15 % – сразу или через один-два года после получения СПО). По завершении обучения в средней школе 91 % старшеклассников собирались получать высшее образование, абсолютное большинство (88 %) – на очном отделении. В систему СПО планировали перейти лишь 7 %.

Характер образовательных траекторий во многом определяется типом поселения, в котором живут обучающиеся. Дети респондентов из городов-миллионеров в большей степени ориентированы на продолжение обучения в 10-м классе (64 %), чем жители поселений других типов (табл. 3). В меньших по размеру городах доля планировавших переход в 10-й класс составила 50–52 %. В селах в 10-м классе хотели бы учиться 59 % девятиклассников, хотя удельный вес планирующих после окончания средней школы поступать в вуз самый низкий – 62 %. Такой результат может быть обусловлен меньшей доступностью для них СПО и необходимостью завершения среднего общего образования в стенах школы.

Что касается девятиклассников, собиравшихся в колледжи/техникумы, то их образовательные планы после получения СПО различаются по типам неселенных пунктов (см. табл. 3). В городах с населением до миллиона человек две трети девятиклассников, планировавших учиться в колледжах/техникумах, намеревались впоследствии поступать в вуз, около четверти – выйти на рынок труда (не были нацелены на поступление в вуз). При этом учащиеся из средних по размеру городов в основном планировали стать абитуриентами вузов сразу после получения СПО (19 п. п. из 32 %), тогда как в крупных городах у половины респондентов, чьи дети намеревались получать высшее образование после СПО (18 п. п. из 35 %), на момент опроса не было четкого понимания, когда именно будут предприняты соответствующие шаги.

Интересно, что большая часть учащихся из сельской местности, планировавших после 9-го класса продолжать обучение в колледжах/техникумах, явно выбрали стратегию «СПО как трамплин в вуз»: все выразившие намерение поступать в вуз (19 п. п. из 37 %) собирались сделать это сразу после получения СПО. Еще 12 % не знали, чем займутся после окончания колледжа/техникума, и только около 7 % планировали искать работу. В городах-миллионерах столь отчетливой ориентации на вуз после СПО не наблюдается: только 7 % намерены поступать в вуз сразу по окончании обучения в колледже/ техникуме, еще 9 % – не в ближайшие годы, 9 % выйдут на рынок труда, и около 7 % не определились с дальнейшими планами. Таким образом, чем меньше поселение, в котором проживает респондент, тем чаще СПО после 9-го класса служит вспомогательным средством для поступления в вуз. В крупных городах учащиеся, нацеленные на получение высшего образования в будущем, ориентированы на окончание средней школы.

После 11-го класса большинство старшеклассников намерены поступать в вуз (табл. 4). В городах эта доля колеблется от 81 до 89 %, в селах она ожидаемо ниже – 62 %. На указанном этапе образовательного пути СПО выбирают гораздо меньше обучающихся, чем после 9-го класса, во всех типах населенных пунктов. Отчетливо прослеживается закономерность: чем меньше поселение, тем выше доля планирующих обучаться по программам СПО и тем чаще этот уровень образования служит трамплином в вуз. Так, в селах доля обучающихся, выбравших указанную стратегию, составила 12 %. И только половина из них собираются поступать в вуз в течение двух лет после получения СПО, что определяет общий вектор устремлений данной категории обучающихся. Для школьников, проживающих в селах, поступление в вуз неизбежно связано с переездом, а СПО является способом отложить это событие на некоторое время – до достижения старшего возраста и приобретения основных профессиональных навыков. Ограниченные возможности в получении профессионального образования обусловливают и выбор между трудоустройством и службой в армии. Если в городах доли старшеклассников, планировавших найти работу или пойти в армию, не превышают 1 %, то в сельской местности они составляют 5 и 10 % соответственно.

Различия в образовательных планах заметны при рассмотрении ответов респондентов, сгруппированных по типам регионов по характеру миграции. В регионах-магнитах примерно две трети (63 %) учащихся 9-х классов собирались поступать в 10-й класс (табл. 5). Из 33 % планировавших поступление в колледж/техникум 18 % впоследствии нацелены на продолжение обучения в вузе, но только каждый десятый – сразу после получения СПО. Регионы-магниты наиболее привлекательны для абитуриентов, ориентированных на получение высшего образования, поэтому старшеклассники из этих регионов в большей мере (83 %) мотивированы к поступлению в вуз, из них 77 % хотели бы учиться очно (табл. 6). Главным каналом поступления для них является средняя школа.

В замкнутых регионах отмечается низкий уровень как притока, так и оттока абитуриентов вузов. В них чаще, чем в регионах-магнитах, учащиеся 9-х классов выбирали стратегию «СПО как самоцель» – как минимум 26 % выйдут на рынок труда после получения СПО (см. табл. 5). Использовать СПО после 9-го класса как трамплин в вуз собирались только 4 % (планировали поступать сразу после получения СПО). Хотя указанные регионы почти не участвуют в межрегиональной образовательной миграции, им свойственна своего рода «внутренняя миграция»: выпускники 9-х классов здесь чаще, чем в других регионах, отмечали намерение поменять школу при переходе в 10-й класс (16 п. п. из 58 % всех планирующих окончить среднюю школу). Вероятно, это говорит о том, что на данном этапе принимается решение о поступлении в вуз, поскольку из 16 % меняющих школу 11 % становятся учениками гимназии или лицея, желая получить более углубленную/специализированную подготовку и повысить свои шансы быть принятыми в вуз.