Глава 27. Лаборатория
Оказывается, Зависть немного «перепутал» даты, а потому до отправки на самом деле оставалась еще целая неделя, однако даже это означало, что Гордыне всё же придется на время расстаться со своей ново обретённой семьей. В честь такого события было решено всю оставшуюся неделю всячески его ублажать и любить, но он совсем не желал принимать подобное и тщательно скрывался ото всех до самого последнего дня.
– До тех пор, пока я ничего еще не сделал нечего тут меня холить и лелеять! – заявил он смело на одном из общих ужинов.
Конечно же, все стали всячески убеждать его в обратном, пока Зависть лишь тихо произнес про себя:
– Насколько же великим ты видишь себя в будущем, что позволяешь себе говорить такое, Гордыня?
Говорил он это без всякой неприязни, а просто будучи вновь поражен этим дитя. Так думали о нем и остальные, уверенно глядя вслед его стремлениям, сами до конца не понимая, как могут верить словам еще столь юного и неокрепшего юнца.
Но вот, по окончанию этой непростой недели, им суждено было расстаться:
– Не волнуйтесь, я вернусь так скоро, как смогу и плевать, что меня там заставит вытворять этот Адам! Я его не боюсь! – до самого конца он сохранял прежнюю решимость и удивительным образом заражал ей и прочих грехов.
– Именно, Гордыня! Ты мне еще пригодишься во время следующей всеобщей уборки, так что не опаздывай!
– А у меня как раз очередное выступление под куполом намечается! Конечно, я попридержу его для тебя, но не заставляй творца уж слишком долго томиться без дела!
– Приготовлю тебе огромный торт, ты ведь так любишь сладкое! И не отстану, пока весь не съешь, так что смотри у меня там, готовься!
– А если, а если не получится, то я тебе определённо помогу, братик!
– Эм, у меня, наверное, не найдется чего-нибудь такого же сказать, но без тебя мне точно будет грустно, а потому возвращайся по скорее! Даже такая как я смогла выбраться оттуда через месяц! Ты уж точно через неделю сбежишь!
– И чего вы так на меня все смотрите? Ладно, пацан, ты вроде серьёзным казаться пытаешься, верно? Так и знай вот что: серьёзные пацаны слов на ветер не бросают!
Гордыня еле сдерживал слёзы, когда слышал столь приятные слова в свою сторону, но так и не проронил ни одну.
Ну, держался он недолго, а потому уже по пути в лабораторию таки дал волю чувствам, чем серьёзно напугал сопровождающих, что пришли его забрать. Однако все быстро улеглось, стоило им только добраться до входа:
– Ого, как приятно тебя видеть, дорогой Гордыня! – находясь в прекрасном настроении сам Адам вышел встретить его – Я рад, что мы с тобой, наконец, сможем серьёзно поработать! А то те тесты и испытания раньше были полной чепухой, так у вас принято говорить? Звучит явно как-то странно, но вы дети, да еще и без надлежащего образования, чего с вас взять? Вообще удивляюсь, как вы…, ах, да, немного отвлёкся! Чего стоишь такой хмурый? Проходи, не стесняйся, с этого дня все эти дяди и тёти в белых халатах и масках будут тебе как родные! Хотя с таким внешним видом у них же нет и капли индивидуальности, как тогда отличать одного друга от другого? Ха, ха!
Гордыне пришлось еще долго выслушивать весь этот бред, что так и лился из всё никак не затыкающегося рта Адама, пока они добирались до его новых «покоев». За это время ему впервые детально удалось рассмотреть этого человека, хотя, на самом деле, его внешний вид совершенно не согласовался с его вызывающим и раздражающим поведением. Это был обычный мужчина среднего роста в очках и белом медицинском халате. Разве что его коричневые волосы были похожи на не прополотый куст.
– Ты погляди, как мы ради тебя тут раскошелились! И кровать огромная и мягкая, и собственный стол, и шкаф, и набор детских игрушек! И ещё много всякого барахла, ой, то есть добра! Вы же дети такое любите, да? – последний свой вопрос Адам произнес с уже давно знакомым Гордыне выражением абсолютного безразличия, что было так присуще такой, на удивление, шумной фигуре – Слушай, слушай, если ты так ничего и не скажешь, то дело у нас явно не пойдет. Тебе же братишки с сестрёнками всё уже должны были рассказать, они ведь такие добрые и заботливые!
Но, как бы не пытался, Гордыня хоть силой из себя что-то выдавить, но одного взгляда на Адама хватало, чтобы он вновь сглатывал слова и сидел, молча глядя куда-то в сторону.
– Ладно, может, ты пока еще не привык и не готов окончательно смириться с ситуацией. Тогда я приду завтра. Но учти одно: я делаю это все исключительно ради вас. И не то чтобы я жду, что вы сделаете что-то взамен. Не сейчас, может быть, потом, когда подрастете и всё поймете. А пока, давай просто попытаемся помочь друг другу выбраться из этой неловкой ситуации, хорошо? А то ты совсем на себя не похож, Гордыня.
Окончив свою громадную речь, Адам лишь недовольно хмыкнул и вышел, оставив Гордыню одного в его новой комнате, что была слишком громадна для одного человека. Да в ней вообще всё было громадным, будто предназначено было скорее для взрослого. Выбранный дизайн, совмещавший в себе фиолетовый и черный цвета, также казался уж слишком мрачным и серьёзным для детского помещения. Это больше походило на хоромы короля или гиганта. Или короля гигантов! Хотя Гордыня от Зависти слышал, что их страной правит Император, но сейчас у него с этим какие-то проблемы. Эх, Зависть же, вообще много чего рассказывал, только вот говорил всегда загадками: магический огонь, большие потрясения. Тяжело было понять старшего, но, казалось, что он и сам не хотел, чтобы его понимали. Что для Гордыни было в диковинку: если уж хочешь что-то заявить, то делай это открыто! Но, видимо, в том была какая-то очередная мудрость, как Зависть любил заявлять по поводу подобного.
Долго мучаясь на гигантской кровати в попытках заснуть, Гордыня с трудом мог поверить, что его разлучили с семьей всего на день. Он уже чувствовал невероятную тоску, хотя и обещал быть сильным! Черт, просто этот Адам явно наседал ему на мозги, что-то навязчиво пытаясь внушить. Однако, зная его истинную натуру, Гордыня никак не желал его слушать, тем самым лишь усугубляя своё положение. Как же тогда вырваться из этого ненавистного круга? Окончательно замучавшись соображать решения данной проблемы, Гордыне всё-таки удалось уснуть, но он знал, что завтра грядет очередной непростой день.
– Так, Гордыня, если говорить ты так и не хочешь особо со мной говорить, то давай раззадорим тебя небольшой тренировкой! – проснуться ему пришлось на следующий день куда раньше обычного, ведь Адам со свитой ворвался в его комнату и сразу после завтрака и утренней ванны начал ему докучать – Хотя, перед этим, прошу, промолви мне ответ, на следующий вопрос. А знаешь ли ты дитя о магии?
Знает ли Гордыня о магии? Странный вопрос. Однако, чем больше он думал над ответом, тем больше понимал, что тот будет очень сильно похож на типичное глубокомысленное изречение Зависти. Хотя он сам и не заметил, когда она стала для него привычным делом.
– Ясно – не дожидаясь ответа, вдруг заявил Адама – Ты, как и прочие, кто сюда попадал, на данный момент лишь встречался с магией, но ничего о ней на самом деле не знаешь, так? Так. Что ж, я бы и не против провести тебе десятичасовую вступительную лекцию по данной теме, но, боюсь, я засну на ходу не добравшись и до половины. А потому обойдемся без этого. Как раз хотел испытать один новый экспериментальный метод обучения. Пройдемся, а по пути я как раз успею тебе всё объяснить, чтобы на первых порах тебе было понятно, что делать.
Гордыня отлично понимал, что данный момент был исключительным, когда всё же стоило прислушиваться к словам Адама, так как он уже давно был наслышан и даже успел убедиться, что если суметь совладать с магией, то тебе откроется множество новых путей. Но переварить всё сказанное во время той прогулки с Адамом оказалось тяжело. Ему было плевать, что его собеседником является всего лишь ребёнок 13 лет от роду, который использует большинство умных словечек в своем лексиконе лишь потому, что наслышался их от старшего братца. Так что как речь зашла о медицинских и псевдофизических терминах, то соображалка Гордыни окончательно отключилась….
– В общем, вот мы и пришли! – включится обратно он смог только, когда они добрались до пункта назначения в виде пустой комнаты со странным кувшином посреди неё – Смотри, Гордыня, суть испытания проста: когда ты будешь напрягать свои магические пути, то данный кувшин будет показывать, как много манны тебе удалось запасти внутри себя. Ты же помнишь, что можешь это делать, так ведь? Но учти, кувшин будет постепенно опустошаться с нарастающей скоростью, пропорциональной степени его заполнения. Твоя задача же заключается в том, чтобы полностью заполнить кувшин и продержаться вот так в течение пяти минут. И тогда ты будешь свободен и вернешься к своим друзьям! Согласен?
Еще одно сугубо научное объяснение, хотя он и обещал, что будет излагать свои мысли яснее. Ладно, основную целью Гордыня кое-как да уловил, а с основным принципом работы магических пор и путей его успели когда-то ознакомить еще Жадность и Страсть. Только вот в их объяснениях были серьёзные противоречия, истинную суть которых Гордыня начал осознавать лишь сейчас.
– «Значит, всё это время особенностью Жадности являлась способность запасать огромное количество манны благодаря модифицированным путям, а Страсти была дана возможность внедрять свою манну внутрь чужих путей и таким образом их контролировать, изменяя восприятие».
Гордыня еще давно заметил, что размышления хорошо помогают ему расслабиться и сконцентрироваться, а потому решил использовать выделенное ему в одиночестве время с пользой.
Настроив дыхание, Гордыня принялся за работу. Первым делом необходимо было «размять» свои магические пути, пропустив через них немного манны, дабы подготовить их к серьезной работе без риска для себя. Еще давно Жадность посоветовал ему представлять манну в виде потока, чтобы подобное легче было представить, а потому он сейчас решил воспользоваться именно этим методом. До этого они с Жадностью лишь забавлялись, занимаясь подобным, ведь не знали никаких способов применения этой странной энергии внутри них. Опять-таки, Зависть постоянно рассказывал им о разных заклинаниях, а вороны и клетка Лени являлись своего рода артефактами, но в этих фактах никогда не было какой-либо конкретики. Сейчас ситуация не особо изменилась, но в то же время Гордыня четко давал себе отчет, что теперь, когда это занятие перешло из статуса детских забав в нечто супер серьёзное, он сумеет выложиться на все сто!
– Ого, за первый день тебе удалось остановиться сразу на половине кувшина! Что за чудо! Но ты же понимаешь, что дальше все пойдет по экспоненте и дабы добиться хотя бы 10% улучшения тебе придется потратить не один день? – очередное довольное лицо Адама с огромной ухмылкой это явно не то, что Гордыне было нужно под исход первого дня – Давай, чемпион, ты сегодня хорошенько справился, а пока тебе пора идти баиньки!
Заснуть было всё так же сложно. В этот раз, хоть его тело и было ослаблено, так как Гордыня сумел выжать из него все соки, но кое-какой неприятный фактор мешал ему получать удовольствия от этой напряженной тренировки. В тот момент сегодня, когда он решил работать на полную, он не удосужился уделить внимание одному важному фактору: опасности дикой манны. Потихоньку собирая у себя в голове отдаленную картину устройства мира магии и магов, его населяющих, Гордыня за этот день ясно уложить у себя в голове несколько важных фактов. Мана – сущность дикая, если уж продолжать придерживаться сравнения с потоком, то манна течет как буйная горная река, что смывает всё на пути и стирает камни под собой. При этом скорость воды в этом потоке со временем лишь нарастает. Благо у нее есть предел, но до него Гордыне удавалось доходить лишь на мгновение. Исходя из этого, для обычного человека смертельно опасно надолго удерживать внутри себя манну, так как она просто напросто со временем уничтожит его изнутри. Но у Гордыни есть ряд преимуществ по сравнению с обычными магами: его магические пути способны каким-то чудом превзойти эту слабость. Пока у него еще нет ответа, с помощью какого механизма это происходит, но это явно мелькало в речах Адама. В таком случае стоит вспомнить еще и то, что он упоминал невероятный потенциал к развитию, сокрытый в его магических порах, благодаря чему он способен восполнять манну в разы быстрее остальных. И сейчас разум Гордыни зацепился именно за этот факт, ведь если ему удастся раскрыть этот потенциал, то он достигнет поставленной цели!
– Ну что, как, готов к сегодняшнему дню? – очередное утро и очередное несменное приветствие от Адама – Хм, ну и бука же ты! Даже сейчас ничего не скажешь?
– Просто отведи меня уже к этому кувшину, сегодня я его определённо тресну!
– Это выходит за пределы того, о чем я тебя прошу, но да, конечно, дерзай, Гордыня!
Эта тренировка в корне не менялась уже на протяжении нескольких дней: правила всё те же – заполнишь кувшин, значит победишь. Вот только так было лишь на первый взгляд. На самом же деле Гордыня почуял подвох еще во второй день, когда как не старался, но так и не смог забраться выше половины, хотя явно чувствовал, что сумел освоить открытые им силы. Затаив обиду на этот проклятый кувшин, в следующий день он серьёзно перенапрягся, но всё-таки поднял свой результат. Однако, ожидаемо, абсолютно облажавшись на следующий день, он уже на последующий заметил, что вновь мог добраться лишь до половины. И таким образом это его состязание продолжалось уже из раза в раз.
– Это бред! – больше не в силах сдерживать себя на очередной тренировке в душах высказался Гордыня – Я отчетливо чувствую, что уже должен перевалить за результат вчерашнего дня, но этот артефакт показывает, что я только-только до него добрался!
В этот момент он чувствовал, что по его магическим путям уже не текут обычные струйки буйной воды. Нет, он мог отчетливо сказать, что сейчас там беснуется пара водяных драконов, которых он из последних сил старается удерживать, одновременно, будучи вынужденным их постоянно подкармливать. Не в силах и дальше состязаться со столь могущественными чудовищами, Гордыня, сам того не замечая, выпустил всю свою накопившуюся ярость и манну в едином грозном ударе кулака о земь, что сотряс маленькую комнату в которой он находился. Как только всё улеглось, а на шум прибыли помощники Адама и он сам, то пред их взором предстал лишь расколовшийся надвое кувшин из под которого так и струился поток сокрытой ранее жидкости.
– Я как чувствовал, что ты от меня что-то скрываешь, Адам! – взгляд Гордыни был полон негодования, но Адама это лишь сильнее наполняло переполняющей радостью.
– Да, признаю, хотел специально тут тебя еще немного подержать, так как успел наслышаться о тебе от твоих братьев и сестер, пока ты сам лишь скромно молчал во время посещений лаборатории. Но я и не ожидал, что найду в тебе такую силу! Ты явно успел обскакать остальных, а потому позволь мне понаблюдать над тобой еще чуточку! Самую малость!
Гордыня тогда отлично понимал, что это вовсе не предложение, а требование, так что вынужден был задержаться еще на какое-то время. Только вот он совершенно не ожидал, что застрянет здесь еще на целую пару месяцев. Адам, видимо, на самом деле что-то нашел в нем, так как всё это время он теперь проводил под его постоянным присмотром и контролем. С него успели снять сотню другую мерок, провести тонну другую каких-то прочих непонятных измерений, а также заставляли раз за разом повторять всё тот же эксперимент, только каждый раз чуточку меняя правила или ход проведения. И, конечно, Адам первое время убеждал Гордыню, что это взаимовыгодное сотрудничество, так как помогает расти им обоим, но чем больше проходило времени, тем сильнее Гордыня в этом сомневался. У него появилось четкое представление, что он просто стал теперь подопытной крысой Адама, восхищаясь результатами которой, он стремился собрать о ней как можно больше данных, дабы затем их использовать в своих целях. Тот прогресс, о котором он заявлял в начале, оказался мнимым, так как на деле Адаму было важно контролировать своего подопытного, дабы что-то не пошло не так.
Изрядно замучившись возиться со всем этим, Гордыня, наконец, вспомнил, что уже давно из-за этого бреда оставил позади дорогих ему людей. Он понял, что пора была возвращаться. План был прост: выиграв себе немного времени с помощью срыва очередного проведения испытания с кувшином, он воспользовался бы неразберихой и улизнул из лаборатории, чтобы хотя бы на чуточку увидеться с близкими. Как это должно было сработать? Ну, он считал, что главным было решится совершить эту попытку, а уж дальше он как-то да вывезет это всё с помощью импровизации.
Только вот, когда в назначенный день ему таки удалось всё провернуть и оказаться у ворот лаборатории, то в том же месте и в то же время необычным образом просто «оказался» Адам. Он отчетливо выслушал Гордыню и, как ни в чем не бывало, тут же предложил своё решение:
– Ах, так ты просто хотел повидаться с семьей? Почему сразу не сказал?! Я же не изверг какой, сразу бы всё организовал! – говорил он из под своей постоянной маски с притворной улыбкой, хотя им обоим было ясно, что если бы не этот поступок Гордыни, то такого разговора и в помине не состоялось бы – Просто извинись за весь принесенный ущерб и потраченные впустую нервы сотрудников, и мы в расчете.
С таким трудом таки вырвавшись хотя бы на выходную пару дней из лаборатории, Гордыня теперь начал строить у себя в голове картину того, кем являлся Адам на самом деле, и что же он так страстно желал вбить в голову всем тем юным и еще неокрепшим детям, его окружавшим.
– Ты не пуп земли, Адам, и я тебе это докажу! – сказал сам себе уверенно Гордыня по пути в родную обитель.
Еще только приближаясь к знакомым местам, он успел заметить сначала Жадность, что до того момента, как заметил Гордыню лишь задумчиво прогуливался на свежем воздухе, а затем уже и всех остальных, что не побоялись в суровый холод зимы выйти и встретить своего брата.
– Ну, ты и напугал нас всех, Гордыня! – первой его еще полпути перехватила Гнев и крепко обняла – А еще разгуливаешь тут в такой легкой одежде! Вот, накинь мою куртку и возьми эти варежки!
Да, а ведь он и правда совсем не заметил, как пролетело время снаружи, пока он был всё то время взаперти. Однако хлад и вьюга совсем не беспокоили его, а потому он вернул обратно куртку, но с теплом на душе принял связанные специально для него новые варежки.
– Ты чего там так долго дурью маялся? Мы уж думали Адам тебя на совсем к себе забрал! – следующим на него уже налетел Жадность – Заставил меня поволноваться и остальных от дел оторвать!
Гордыня и хотел было что-то ответить, но лишь расплылся в улыбке, когда на его защиту встали Гнев и Страсть, потянувшие Жадность за щеки в качестве укора. Затем подоспел и Обжорство, несущий на себе клетку с еще спящей Ленью внутри.
– Сестрёнка, просыпайся! – с оглушительной громкостью произнес брат внутрь клетки.
– Чего? Тебе снова сказку на ночь рассказать? – сонным голосом ответила ему сестра – Так мне бы и самой сейчас не помешало, а то разбудили меня всей этой встряской! О, привет, Гордыня! Ну что, как там всё прошло?
– Да вроде ничего такого!
Все смотрели на этих двоих с явным недоумением, пока они вот так расслаблено перекидывались фразочками. Хотя Обжорство тоже вошел в тему и просто протянул руку и поздоровался с братом. А ведь Гордыня даже стал забывать, насколько же крепкая хватка у столь миловидного и пухлого собрата!
– Ох, точно, ты мне почему не напомнил? Я же выступление так долго откладывала, что по итогу только сегодня во сне вспомнила о нем! Ты как, отстрелялся там, или еще не всё?
– Да… – сначала и не зная, как обо всем рассказать собравшимся – В общем, я тут только на выходных. Вот так, как-то вышло. Простите!
Эта новость явно поубавила задора в глазах, но почти тут же решено было не отчаиваться и таки провести эту пару дней в качестве празднования по прибытию Гордыни. Из-за его, в очередной раз, разыгравшейся настойчивости его пришлось поначалу привязывать к мягкому креслу рядом с чайником, но со временем он таки смирился. На своих условиях. Так как остановить его никто не мог, то по итогу все весело провели время не только во время основной церемонии, но и во время её подготовки.
В те дни, когда он лежал на своей кровати и слышал приятное похрапывание со стороны спальни Обжорства, то для него оно казалось убаюкивающей мелодией, а милая плюшевая игрушка, что Страсть когда-то ему «отдала на хранение» навевала приятные воспоминания. И как сильно он бы не хотел именно в эти дни не спать как можно дольше, но родное место и накопившийся приятный расслабляющий поток усталости так и тянули в сон. Да, кровать уже была слегка маловата, а в комнате было слегка прохладно, но почему-то даже глядя на пустую стену напротив, что он успел уже за столь долгое время пребывания здесь множество раз упорно просверлить глазами, ему казалась эта атмосфера в разы приятней той, что была навязана ему в лаборатории.
И ведь с точки зрения логики это было совершенно неочевидно, однако Гордыне и не нужна была логика в данном вопросе. Он итак знал окончательный ответ. Жаль было только, что ему придется еще на какое-то время покинуть это место. Однако сейчас он чувствовал, что сумел обнаружить магию не только в себе, ибо знал, что до тех пор, пока семья грехов будет с ним рядом, то даже голая земля покажется ему мягче и приятней любой набитой пухом и перьями кровати. Это было первое его заклинание, которое он усвоил, хотя оно и не имело никакого отношения к манне или магии. И именно благодаря нему он надеялся окончательно кое-что изменить. Что-то, что уже давно не давало ему покоя, что выводило его из себя. И пусть сейчас он еще не знал, как это сделать и возможно ли вообще, однако эта цель дала ему новую причину вернуться в лабораторию, а потому он более не намерен быть там простым подопытным на поводке Адама. На этот раз он и сам планировал на счет своего пребывания.