Право Черной Розы

Знаешь, котик, - проговорила, уставившись на усатую пятнистую морду,которая улеглась на вторую подушку поверх покрывала, - можно пережить любую проблему, если есть мягкий плед, горячий чай и теплый кот.

Все приличные девушки лишаются чувств, когда испытывают душевные потрясения. Я, похоже, неприличная. Или же их, душевных потрясений, в моей жизни было уже столько, что обморок решил, будто по таким пустякам он являться не обязан? Сама, мол, справится. Не впервой…

- Потрясающе! - восхищенно выдохнула я, глядя на эти острые и длинные, как кинжалы, когти. - А колбасу ими, если что, можно резать?

Бунтовать имеет смысл лишь тогда, когда есть что противопоставить.

Жди, скоро к тебе жена приедет, осчасливливать целый год будет. Как бы не помер только от счастья-то такого несказанного.

...мы всю жизнь идем своими путями, и повороты судьбы — это тоже пути, которые мы вымостили своими поступками...

— А я в ратушу поеду. Княжеские дела, — развел он руками и направился ко мне с весьма красноречивым блеском в глазах.

— Я с тобой! — Подпрыгнув в постели, я села. Раз уж у нас перемирие и мы начали нормально общаться, нужно закреплять успех. — Можно ведь, да? Я не помешаю. Посижу где-нибудь рядом. Буду вести себя тихо, как мышка!

— Как мышка? — расплылся в хищной улыбке оборотень и прыгнул на меня, повалив обратно на постель и подмяв под себя. — Зачем тебе? Там скука неимоверная. Весь день сплошные просители, разбор тяжб, споры и прочая неприятная работа.

— А я… я… Я буду сидеть рядом, чтобы тебе не было так скучно. И мне не будет страшно. Если ты рядом, я не боюсь. Вдруг, пока тебя не будет дома, на меня кто-то опять нападет?

— Не нападет, — осыпая мою шею и плечо поцелуями, пробормотал муж — Я к тебе охрану приставил.

— Ну, тогда… Они ведь в мою комнату не входят, а вдруг ко мне опять придет тот барс, который вытащил меня вчера на крышу? А я опять буду думать, что это ты, и проведу весь день с каким-то незнакомым голым типом, — привела я убойный, с моей точки зрения, аргумент.

— Почему с голым? — опешил Кайен и даже оторвался от своего интересного занятия.

— А вы разве в одежде перекидываетесь? Раздеваетесь ведь догола, потом натягиваете звериную шкуру. Во-о-от! Значит, под мехом тот мужик будет голый. И что, если он захочет мне продемонстрировать то, что ты вчера показывал?

— Я что-то не понял, — приподнялся на локтях Кай. — Это меня сейчас шантажирует собственная жена?

— Не шантажирует, — прикусила я губу, чтобы не рассмеяться. — А очень убедительно объясняет, что ты не можешь уехать без меня. Ну вот никак! А то мало ли…

— Ушам своим не верю, — пробормотал он и даже головой тряхнул, отчего на меня упало несколько капелек воды с мокрых волос.

— Будете со мной еще спорить или примете условия? — шепнул мне в ухо этот… м-муж. Блох ему, гигантских таких. Чтобы уж как куснули бы, так искры из этих наглющих синих глаз.

— Приму, — смирилась я.

А куда деваться-то? Сила женщины в ее слабости, так что придется быть слабой.

Ноги просто отказывались слушаться. Выговор им за это. Ишь, взяли моду, чуть что – перестают повиноваться, мол, барахтайся, хозяйка, как хочешь, а мы дрожим, нам тебя держать – ну вот совсем никак.

Как можно быть влюбленной в того, кто тебя порой жутко раздражает?