Buch lesen: «Третий удар колокола. Воинствующая олигархия США против всего мира и нас»

Schriftart:

…У небесной пристани меж Добром и Злом
спит моё отечество непробудным сном…

Иди и буди ты уснувших людей,
ведь враг захватил много наших полей…

КУБАНСКИЙ КАЗАЧИЙ ХОР

Правда.
Ничего, кроме правды.
Ошибки возможны, но ложь – никогда!

Предисловие

Россия-СССР выполнила одну из важнейших своих исторических миссий – она показала человечеству, запутанному идеологической пропагандой, политической, экономической и военной паутиной капиталистических пауков-олигархов, как можно разорвать эту паутину всемирных кровососов. Показала пример более эффективного экономически и справедливого социально-политического строя, благодаря господству которого Россия восстала из пепла революции и гражданской войны, и сумела спаси человечество от коричневой чумы, взращенной капитализмом.

Другой, незавершенной миссией России является задача вместе с другими народами Земли преградить путь правящей элите США к мировому господству, стремящейся окончательно не только экономически, но и политически подчинить все остальные страны мира, лишить их той доли свободы и равенства, которую они завоевали в борьбе с фашизмом.

Проблема, однако, не в том, что кто-то хочет захватить власть над миром: в нынешней ситуации экономического и экологического хаоса это, возможно, было бы и не так уж плохо для судеб мира. Проблема в том, что властвующая олигархия, пока что самой мощной экономически страны на Земле, интеллектуально и по уровню своей культуры не способна эффективно, разумно и справедливо править миром. Будучи безмерно алчной, развращенной своей экономической и политической властью почти над тремя континентами, она имеет цель захватить ресурсы остальных стран и, прежде всего России, обеспечив себя на следующее столетие. Путь к разбою может преградить только сохранившаяся мощь ракетно-ядерного потенциала России вкупе с народом Китая и Индии, которые только под этим российским «зонтом» избавлены пока от господства железной пяты американского империализма. Обеспечив себя ресурсами на ближайшее столетие и отодвинув экологически опасное производство в другие страны и на другие континенты, что они уже делают по отношению к Латинской Америке, правящая элита США окажется мало обеспокоенной глобальными проблемами человечества. А это и будет означать его конец вместе, конечно, с безумцами из Вашингтона и Нью-Йорка.

Но дело не только в том, что в мире есть силы в лице олигархии США, стремящиеся под безобидной вроде бы вывеской глобализма захватить власть над миром в виде мировой империи Пан Америка – Америка везде! Однако, сама олигархия Северной Америки внутренне неоднородна, не только по своим деловым интересам, национальности (английский и ирландский кланы), уровню богатства, но и по политическому влиянию в стране и во всём мире. Вершину властной иерархии здесь занимают магнаты военно-промышленного комплекса и финансовые воротилы во главе клана Рокфеллеров. Они наиболее тесно связаны друг с другом, поскольку, как говорил ещё Дефо, «деньги, как богатство порождают войны, они создают оружие, они одевают армии и ведут их для захвата новых богатств». Поэтому-то в войнах заинтересованы те, кто производит оружие и обеспечивает его производство финансами. А движет их поступками неутолимая алчность в получение прибыли и всё большего обогащения. Это, конечно, болезнь души, паранойя, издревле присущая многим людям. И эти люди постепенно сформировали социальный строй, соответствующий их болезненным устремлениям, названный Марксом капитализмом. Была сочинена идеологическая доктрина обоснования легитимности и добропорядочности этого строя, где сформулирован исходный его принцип «естественного права» частной собственности, её священности и неприкосновенности. И, конечно, идея свободного рынка, свободы предпринимательства и свободы конкуренции. Как будет показано в Очерках предлагаемой Книги далее, все эти догмы буржуазной идеологии, как и множество других, не только лживы по своей сути, но и находятся по отношению друг к другу в вопиющем противоречии.

Наиболее упорно эти «принципы» реализуются и настырно пропагандируются как раз в «супердемократических» Соединённых штатах Северной Америки (в монархической Англии крупная собственность периодически национализируется, а значит, не является священной и неприкосновенной). Почему всё так происходит, и чем это грозит миру и нам с вами будет детально рассмотрено в предлагаемой Книге. Здесь лишь необходимо кратко изложить алгоритм становления власти олигархии США, её заговор в лице производителей оружия и финансовых магнатов против мира и нас, реализованного их кагалом ещё 100 лет назад в преступной организации «Консорция», преемницей которой сейчас является Трёхсторонняя комиссия Рокфеллеров.

На европейском континенте главным орудием Консорции была Англия в лице олигархии и её правительства. В Первой мировой войне победила Англия. Европа (континентальная) лежала в развалинах, потеряв более 10 миллионов человек (Англия только 740 тысяч и ее территория ничуть не пострадала), а ее претензии в Европе уже простирались и на всю Россию, которую англичане с французами договорились поделить «по-братски». Отсюда ясно, кто больше всех был заинтересован в общеевропейской и мировой сваре, кто ее исподволь готовил, а потом поджучивал дерущихся. Только английское руководство в лице наиболее влиятельного и активного его члена – Уинстона Черчилля могло заявить, что мировые войны «были отличной штукой».

Но Англия, как и сам господин, Черчилль, по-существу, были лишь одним из главных орудий более мощных экономически сил своих кровнородственных братьев-пилигримов Нового Света, т. е., США. Эти «пилигримы» за счёт захвата лучших земель, как их недавних хозяев-индейцев, так и соседних государств, Мексики, например; беспощадной эксплуатации «черных и цветных» рабов; вновь прибывающих на континент белых братьев-сервентов, ещё не считающимися гражданами Союза и потому признаваемыми лишь «временными рабами»; и самих малоимущих граждан штатов, прямого грабежа на больших дорогах Америки или пиратством на морях двух океанов – за счёт всего этого (но не только этого) они чудовищно обогатились, став вначале миллионерами, а потом и миллиардерами. Но на вершине пирамиды богатств оказались финансисты, а главное – производители оружия. Потому что оно было дорогим и его требовалось много: вначале для внутренней войны, которая быстро разрасталась по принципу «свободной конкуренции», а потом уж и для захвата колоний и рынка сбыта, прежде всего, сбыта оружия, которым штаты северной Америки уже совершенно перенасытились.

Ну, а если народы ближних и дальних стран воевать не хотят и потому оружие им не нужно? Значит им нужно найти врага, политическими, идеологическими и даже экономически средствами (подкупом правителей, например) заставить их начать войну, которая потребует много оружия. Альянс главных производителей оружия США и Европы, существовавший уже в начале ХХ века негласно, оформился в качестве тайной организации в 1913 году в Испании и получил название «Консорция». Это был заговор олигархии во главе с магнатами ВПК Соединённых штатов против всего человечества (более подробно об этом заговоре см. далее в Оч. 14). Заговорщики сумели столкнуть разноречивые интересы стран и развязали первую мировую войну. Вторую мировую они готовили уже более «профессионально» и целенаправленно, главным образом против Советского Союза, хотя и существование Британской империи их не устраивало. Но здесь у них не всё так получилось, как хотелось: Британская империя понесла урон, а вот Советский Союз в военном отношении только укрепился и территориально только расширился. В значительной мере «подвёл» их протеже Гитлер, сама Германия и патриотизм советского народа. Национальная идея воюющих стран перехлестнула рамки их принципа «Для бизнеса нет национальных границ и интересов». Но главное они всё же сделали – несказанно обогатились, и кровь на полях Европы превратилась в американское золото. Холодная война так же была делом их рук, поскольку мир, наживающуюся на войне олигархию, никак не устраивал.

Конечно, во всей этой политической игре обнаружилось странное, на первый взгляд, «происшествие»: страна «расы завоевателей» (по откровению сенатора Бивериджа) вдруг обнаружила «миролюбие», и заявила в лице своего президента о нейтралитете в мировом конфликте. Однако, такого рода политика главного зачинщика войн в ХХ веке полностью соответствовала целям Консорции. Они, в соответствии с китайской мудростью, хотели быть той обезьяной, что сидя на вершине горы, наблюдает, как в долине дерутся тигры, и своими воплями разжигает ярость дерущихся. А когда «тигры» в лице Гитлера и Сталина поистребят друг друга, тогда можно и самим встрять в драку, забрав всё, что от них осталось. «Если будут побеждать русские, то нужно помогать немцам, а если немцы – то помогать нужно русским. И пусть они убивают друг друга как можно больше», – заявил вице-президент Трумэн. А Черчилль тогда же точно определил свой интерес: «Я хочу видеть Германию сокрушенной, а Россию на операционном столе». Планы эти в определенной мере нарушил их ставленник Гитлер и ими же инициированный «антикоминтерновский пакт». Они, как и Сталин, переоценили мудрость и хитрость Гитлера и его соучастников по «пакту»: те, как та взбесившаяся собака, напали не только на «Коминтерн», но и на самого хозяина, объявив США войну. Тогда и «хозяину» пришлось взять палку, чтобы «взбесившиеся собаки» грызли все-таки не его, а «этих русских».

А вот почему Гитлер (и не только он) вёл себя так странно, убедительных объяснений до сих пор не имеется. Здесь не проходит убеждение о его импульсивности и беспринципности: Гитлер обнаружил большую последовательность своих поступков, доказав это даже своей смертью, чем, положим, Черчилль, которого он называл лживой свиньёй, чего тот и не отрицал, заявив в своё оправдание, что для защиты правды нужно море лжи (каков софизм!). Но многое в поведении Гитлера, в том числе его поиск союза с ранее враждебной для него советской Россией, а потом необъяснимое, ни с точки зрения здравого смысла, ни с позиции расчёта соотношения сил, условий ведения войны – становится понятным, если учитывать планы и цели Консорции в развязывании мировой войны. В этих планах, о которых Гитлер узнал от Муссолини, они были только пешками в большой игре американской олигархии, и будут убраны, выполнив свою роль. Учёт всего «выше (и ниже) сказанного» позволяет сформулировать новую версию причин и характера субъектов трёх мировых войн – двух «горячих» и одной «холодной», идущей до сих пор. Эта версия изложена в заключительном Очерке предлагаемой Книги.

Раздел 1
Россия и Запад, а между ними Польша

Очерк 1. Россия и Польша вчера и сегодня

Самой острой политической проблемой России в Восточной Европе всегда была и остается сейчас Польша. На отношениях Польши и России лежал (и лежит до сих пор) груз обид и взаимных поношений почти что тысячелетней истории. Когда-то в доисторические для России времена на нынешних ее землях и землях Польши по легенде поселились три брата – Лех, Родим и Вятко. Лех и дал основание роду, племени, а потом и целому народу – ляхам, т. е. нынешним полякам. Так что Лех Валенса, недавний президент Польши, всплывший из политического небытия и снова канувший в его лету на волнах русско-польских противоречий, носит древнее славянское имя и по своему характеру истинный лях. Конечно, легенда о трех братьях могла возникнуть и позже, постфактум, так сказать, но в любом случае она говорит о том, что соседние племена одного корня, имеют общего предка, т. е. они народы-братья, а их спор – спор семейный и посторонним лучше в него не вмешиваться. Но ведь вмешиваются, да еще как! Здесь уместно вспомнить слова А.С. Пушкина:

О чем шумите вы, народные витии,
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас – старинный спор с Литвой?
Семейный старый спор, уж взвешенный судьбой…

Вольности польских магнатов и шляхты как источник всех бед польского народа. Для Пушкина было ясно, кто победит – «кичливый лях иль гордый росс». (Ввиду объединения Польши и Литвы, её часто называли Литвой). Относительно нашей гордости Пушкин, конечно, преувеличил: она в большей степени была присуща польской шляхте, панам, но, к сожалению, это прекрасное качество души у них переросло в гордыню, спесь и кичливость, не имеющую под собой реальных оснований и потому обернувшихся для польского народа, да и самих панов большими несчастиями. Впрочем, Россия тоже испытала все прелести «вольности дворянства», которые привели страну к анархии, революционной смуте и братоубийству в гражданской войне.

В силу утвердившегося самодержавия русское дворянство не могло быть столь своевольным, как польское, и может быть потому Россия сохранила свою государственность до ныне, в то время как Польша четыре раза ее теряла. Конечно, истинные российские магнаты и шляхта – боярство – мало чем отличалась от своих польских собратьев: та же спесь и гонор, то же своеволие по отношению к верховной власти, жестокость в отношении к отданным им крестьянам, местничество и похвальба родовитостью. Но уже первые русские цари урезали права бояр, а когда они стали вносить в государственное управление смуту, то совсем свели их власть в государстве на нет; борьбу с российским шляхетством завершил Петр I, наделяя землей и чинами не тех, кто родовит, а тех, кто добросовестно служит отечеству. Правда, позже, при преемниках Петра I уже новое служилое дворянство, не без оглядки на своеволие польских панов, вернуло многие прежние вольности бояр, но, поскольку самодержавие царской власти сохранялось, то и эти «вольности» все же были ограничены. Польские же магнаты и родовитая шляхта полностью подчинила себе государственную власть, установив свою «речь посполитую», т. е. шляхетскую республику со своим парламентом-сеймом и выборным королем. Власть короля при всей ее пышности была номинальной, а действительно правил тот или иной шляхетский клан, завоевавший, чаще всего с помощью собственных или иноземных войск, право поставить своего короля, который и становится игрушкой в их руках. В этих условиях, имея непомерные претензии на землю и холопов соседей и, порождая тем самым многочисленных врагов, находясь постоянно в состоянии внутренней смуты, Польша не могла долго сохранять свою самостоятельность.

Парадокс здесь заключается в том, что чрезмерное самомнение и самоуверенность, заносчивость, доходящая до комизма, в конечном счете, оборачивалась раболепием перед иноземными правителями, которых они, однако, постоянно меняли, не обременяя себя верностью. В этом собственно и заключался их патриотизм, которым они так кичились, не задумываясь, однако, отдаться первому попавшемуся иноземному властителю, лишь бы он сохранил и увеличил их личные владения. Польская графиня Валевская говорила Наполеону в присутствии французского министра иностранных дел Талейрана, ставшего губернатором Варшавы: «Ваше величество, сделайтесь королем Польши, и вся Польша будет благословлять вас и пойдет за вами». Вся Польша не пошла за Наполеоном, но отряд дворян-офицеров таки последовал за ним в Испанию, где и лег костьми: не завоевав свободы для своей страны, они готовы были поработить другой народ для иноземного завоевателя. Правда, здесь нашла коса на камень – камнем оказался подлинный патриотизм испанского народа. Когда польские наёмники-гренадёры Наполеона врывались в женскии монастыри Испании, они обнаруживали там покончивших с собой монашек с кинжалом в груди, и везде испанцев-мужчин с вилами и топорами. Наполеон восстановил на время польскую государственность, но, конечно, не ради самой Польши. Старая лиса Талейран точно определил мотив этого жеста: «Если Польше дать самостоятельность, то она будет хорошей защитой от казаков». (Вот он – «санитарный» барьер!). Польша Наполеона от казаков не защитила, и они в 1814 году прогарцевали по парижским мостовым. Через сто лет Польша снова станет важнейшим элементом «санитарного барьера», теперь уже от российского коммунизма. Времена, как видим, меняются, меняется даже социальный строй, а вот политические доминанты Запада остаются все те же и по-прежнему, лишь иначе названные, направлены против России. Но мы оптимисты и потому верим, что правда восторжествует в сердце каждого честного поляка, а кровное родство окажется сильнее лжи врагов наших славянских народов. И даже сейчас, при господстве наследников Пилсудского и оголтелой антирусской пропаганды, 40 % поляков на стороне России. Когда же пробьет час, они встанут с нами рядом плечом к плечу. Порукой тому:

Мицкевич и Пушкин! Сегодня
Над европейской преисподней
Их речи вольные слышны.
Они сквозь мрак осатанелый
Глядят возвышенно и смело.
И значит – Польска не сгинела.
Она не враг моей страны.

Кто предал восставшую Варшаву? Истинно патриотичным бывает только сам народ, его же правящая элита в интересах сохранения своих привилегий и богатств, всегда готова отдать страну любому завоевателю, лишь бы он имел желание и возможность соблюсти ее интересы. Дворянство, как господствующая сила прогнивших режимов стран Восточной Европы, утратив экономические и моральные основания своего существования, использовала для сохранения своей власти самый примитивный, но и самый действенный рычаг государственного управления – идеологию национализма, раздутого пропагандой до шовинизма и расизма. Национальное большинство страны натравливалось на меньшинства и на народ соседних стран, имея при этом к соседям территориальные притязания, причем это, как правило, взаимно. В общем-то, маленькие по территории и по числу населения, слабые экономически, а стало быть, и в военном отношении, все эти режимы готовились к войне и не только против столь же слабых стран-сателлитов, но и против великих держав. Так, Румыния лелеяла мечту приобрести не только Молдавию, но и Южную Украину. Польша планировала ни больше, ни меньше как присоединить к себе всю Украину, чтобы Великая Польша была «от моря до моря». Они были в сговоре с фашистским руководством, планируя совместное нападение на Советский Союз, чтобы на основе предложенного Розенбергом «обмена», отдав Данциг, получить всю Украину. И это не мешало им морализировать по поводу «империалистических устремлений» великих держав.

Этот геополитический бред не выдумка, а реальность. Такие планы строил не только политический маньяк Пилсудский, но и деятели «польского правительства» в лондонской эмиграции. Они всерьез полагали, что после того, как русские и немцы окончательно истощат друг друга, Польша станет господствующей силой в Восточной Европе, Великой Польшей от моря до моря. Тут даже терпеливые англичане разводили руками и недвусмысленно крутили пальцами у головы. Ясно, что это были люди, утратившие всякое чувство реальности, но ведь они собирались снова управлять Польшей и, пользуясь антисоветскими кругами Англии, да и самого Черчилля (это он был их «крестным отцом», хотя и презирал своих «деток»), предпринимали шаги, приближавшие польский народ к новым катастрофам. И они случились: Варшавское восстание, задуманное лондонскими политиканами именно как политическая акция – взять власть в столице не позже, чем за двенадцать часов до прихода Красной Армии. Не подготовленное в военном отношении, не согласованное с действиями союзных войск (советскому командованию вообще не было известно о начале готовящегося восстании) – оно было жестоко подавлено немцами, которые в отместку значительную часть варшавян расстреляли, остальных, позорно сданных Бур-Комаровским депортировали, а город разрушили до основания. Это было еще одно преступление буржуазно-помещичьей камарильи против своего народа. Что им жизни сотни тысяч своих сограждан, если они не смогут ими править, не смогут вернуть своих имений и шляхетских привилегий! Но авантюристы тут же нашли виновных – это, конечно, не они и даже не немцы, а Красная Армия виновата, что не поспешила на помощь. А она спешила, но здесь на Висле и по реке Норове проходила последняя стратегическая полоса обороны немцев на пути Красной Армии к находящейся рядом территории уже самой Германии, а Варшава на этой линии рассматривалась ими как главный узел всей обороны. Поэтому сопротивление немецких войск здесь было отчаянным, их командование стягивало сюда с других фронтов все новые и новые дивизии, которые сходу и почти непрерывно контратаковали советские части и Первую Армию Войска Польского, рвавшуюся к родной Варшаве. Командовал в этом районе, и совершенно не случайно, поляк по рождению, талантливый советский полководец маршал Рокоссовский. В кровопролитных боях 14 сентября было взято на восточном берегу Вислы варшавское предместье Прага – за рекой сама горящая Варшава. Но немцы сосредоточили здесь столько артиллерии, танков и минометов, что при любой попытке форсировать реку вода в ней закипала от взрывов. Несмотря на это и на возражение советского командования, бойцы Войска Польского бросились в Вислу спасать погибающую Варшаву, захватили плацдарм на западном берегу, но тут же были контратакованы и сброшены в Вислу.

Мужественный воин маршал Рокоссовский плакал, слушая грохот боя и видя клубы дыма над любимой Варшавой, где, как он полагал, была его родная сестра. Но и он, командующий фронтом, практически ничем не мог помочь сражающемуся городу: связи с повстанцами отсутствовали, и не ясно было, где находились они, а где немцы, поэтому отпадала возможность использовать артиллерию и авиацию. Пытались сбрасывать с самолетов оружие и продовольствие, но было ясно, что многие грузы попадут к оккупантам, что и было на самом деле. Желая опорочить советское руководство и разжечь ненависть поляков к русским, правоэмигрантская, особенно польская печать тогда и желтая пресса сейчас, твердят, что это Сталин нарочно приостановил наступление на Варшаву, чтобы дать немцам время подавить восстание. Между тем, Сталин настаивал на скорейшем ее взятии как главного узла сопротивления немцев на Висле, за которой уже просматривался Одер и Берлин, требовал от командующих соседними фронтами Жукова и Рокоссовского помочь восставшим варшавянам.

План операции по освобождению Варшавы был разработан давно, но осуществить его не удавалось из-за бешеного сопротивления немцев, контратаковавших советские наступающие войска, непрерывно бросая в бой лучшие части вермахта и войск СС, снятые с других фронтов. Они оттеснили наши части местами более чем на сто километров. Потери с той и другой стороны были огромны: только 2-я танковая армия в этих боях потеряла около 500 танков и САУ, и командование вынуждено было отправить ее в тыл для пополнения. Эти потери были в 4 раза больше, чем при взятии самого Берлина. Большие потери и усталость войск, с тяжелыми боями наступавших более двух месяцев, вынудили Ставку приостановить наступление и пяти фронтам перейти к жесткой обороне. Только правый фланг Белорусского фронта продолжал наступление на Варшаву. Сталин, обеспокоенный положением дел под Варшавой, приказал Рокоссовскому и Жукову «еще раз внимательно рассмотреть вопрос о Варшавской операции и пока идет подготовка организовать доставку оружия повстанцам. Он приказал также для установления связи сбросить парашютиста с рацией».

Парашютиста сбросили, но он был схвачен немцами. Сбросили другого и он, хотя и контуженный, все же был обнаружен повстанцами, приведен в сознание и представлен руководителю восстания генералу Бур-Комаровскому. Но тот заявил, что Варшава не нуждается в помощи Красной Армии. Позже этот политикан в генеральских погонах начнет переговоры с немцами о капитуляции. Позорно сдав восставших немцам, Бур-Комаровский вскоре появился в Лондоне и нагло врал журналистам, что русские отказались ему помочь. Между тем оказалось, что из Варшавы на другой берег Вислы под рекой был тайный ход, через который наш радист был возвращен назад. По нему, при желании Бур-Комаровского, можно было постепенно перевести части Войска Польского и Красной Армии в город, но лондонских авантюристов это не устраивало: им нужно было захватить столицу «за двенадцать часов до прихода Красной Армии». Лондонское «правительство» в лице Бур-Комаровского предпочло сдать варшавян немцам, лишь бы только в город не вошли первыми русские и армия Войска Польского.

Парадокс заключается в том, что формально находясь на стороне союзников, воюющих с фашистской Германией, польская шляхта в лице лондонских сидельцев была реально «в душе» на стороне немцев, а не Красной Армии. Была не изжита иллюзия, бытовавшая со времен переворота пана Пилсудского, вступившего в сговор с Гитлером против советской России и надеявшихся тогда, что Германия поможет Польше разгромить ее, захватить всю Украину, как это уже было в двадцатых годах. Разгром немцами Польши и превращение ее в «генерал-губернаторство Великого Рейха» не отрезвило польскую шляхту и она, даже сменив покровителей, продолжала склоняться к немцам в борьбе политической, а отчасти и военной против России-СССР. Это выразилось не только в том, что в катынском вопросе она приняла сторону геббельсовских провокаторов, но и договорилась с немцами о «почетной» сдаче Армии Крайовой, а заодно и Армии Людовой. Бур-Комаровский, несомненно, выполнявший волю «правительства» в Лондоне, сдал варшавян немцам, отказавшись от помощи Красной Армии и Войска Польского – что же это, как не предательство польского народа во имя заведомо иллюзорного сохранения своей власти над ним. Сейчас эти же наследники Пилсудского, «ура-патриоты» отдали Польшу в руки натовских генералов, готовых поставить на ее земле американские ракеты с ядерными боеголовками, направленными против России, и им, конечно, не подконтрольные. Этим они навлекают в случае войны на польский народ ответный атомный удар российских вооруженных сил. Безумие очевидно, но это у них, похоже, в крови.

Восстание варшавян было подавлено, а Варшава освобождена советскими частями и Войском Польским только 17 января 1945 года в ходе Висло-Одерской операции советской армии. Дорого заплатили советские и польские воины за освобождение Варшавы. Только за август и первую половину сентября потери советско-польских войск в этом районе составили 283 тысячи убитыми и ранеными, 600 тысяч советских солдат отдали жизнь за освобождение Польши. И после этого находятся моралисты, считающие поведение лондонских подстрекателей верхом добродетели, а действия советского командования безнравственными. Ну а где же была «Армия Крайова», созданная лондонским правительством на территории Польши и насчитывающая более ста тысяч человек? Да, небольшая, но, может быть, лучшая часть ее была в Варшаве и была предательски сдана немцам (солдаты и офицеры плакали, бросая оружие в корзины, расставленные вдоль шоссе для «почётной» сдачи восставших). Но основной контингент АК, скрываясь в лесах, бездействовал. Да и что Армия Крайова могла в этих условиях сделать, если ее главной задачей, поставленной лондонскими политиканами, заключалась не в борьбе с немцами, а… в противодействии Красной Армии. В этом Армия Крайова смыкалась с задачами националистических банд Бендеры, хотя и между собой они тоже враждовали. Но ведь была еще одна сила, взлелеявшая шляхетское правительство в эмиграции. Кстати, на нее-то и возлагало оно надежды восстановить свою власть в Польше. Эта сила благословляла все их авантюры и обещала всяческую помощь, в том числе и высадку морского и воздушного десанта. Это, конечно, английское правительство во главе с Черчиллем. Что же сделали они, чтобы помочь Варшаве? А ничего! Настолько «ничего», что немцы смогли для нанесения наступающим советским войскам в этом районе мощного контрудара снять с Западного фронта 18 дивизий и 4 бригады. А подстрекатель Черчилль только слал Сталину «тревожные» письма с просьбой усилить нажим на немцев. Имея в распоряжении (вместе с американцами) огромный воздушный флот с большим числом авиадесантных средств и немалый опыт десантных операций, англо-американское командование и пальцем не пошевелило для спасения Варшавы. Если, конечно, не считать несколько контейнеров, которые, дабы избежать потерь от немецких зениток, были сброшенные с больших высот и потому почти что все оказались у немцев. Сбрасываемые советской авиацией контейнеры практически все попали к повстанцам, поскольку это делалось с низких высот, почти что с бреющего полёта.

Надо отдать должное военным: они в противоположность политикам без околичностей заявили: «Да, в создавшейся обстановке советские войска и не могли взять Варшавы». Еще бы! Они-то хорошо знали силу немецких контрударов. Когда в Арденнах Вермахт лишь одной танковой армией нанес его, они, побросав всю свою могучую технику, бежали без оглядки, призывая на помощь русских и потеряли 80 тыс. пленными. Спасая союзников, долго готовившуюся Висло-Одерскую операцию мы начали на восемь дней раньше запланированного. В бешеных контратаках немцы исчерпали свои силы, и потому не до конца подготовленное наступление все же оказалось для них сокрушительным, их порядки смешались, и отступление стало беспорядочным, так что часто советские части оказывались окруженными отступающими немцами. За несколько дней преодолев пространство между Вислой и Одером, советские войска в нескольких местах сходу форсировали эту водную преграду и создали плацдармы для дальнейшего наступления, теперь уже на Берлин.

Польская шляхта предала свой народ в угоду собственным корыстным интересам и интересам их западных покровителей. Подобное поведение дворянства характерно для всех лимитрофных стран, но в Польше оно проявилось в крайне негативной и позорной форме. Предательство произошло гораздо раньше официально признанного начала Второй мировой войны, когда на предложение Англии и Франции о совместных их с Советским Союзом гарантиях защиты от германской агрессии, шляхетское правительство Польши от советских гарантий отказалось. Еще раньше оно отказалось пропустить советские войска к границе Чехословакии для ее защиты от немецких захватчиков и понятно почему: они сами имели захватнические замыслы против этой страны и совместно с Германией и Венгрией участвовали в ее разгроме после мюнхенского сговора западных «демократий» с Гитлером.

Резюме… Черчилля: «Польша с жадностью гиены приняла участие в ограблении Чехословакии». При этом, однако, он различал польский народ и его шляхетских правителей: «Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных!» Так что вторая мировая, как уже отмечалось ранее, началась не 1-го сентября 1939 года, (так ныне утверждает Запад), а в период разгрома Чехословакии, когда в Европе начали рушиться границы государств, в чем панская Польша приняла самое активное участие на стороне фашисткой Германии. А значит, она была таким же агрессором, как и Германия с Венгрией, и зачинщицей второй мировой. Это было ее предательство мирового сообщества, противостоящего фашизму, за что она тут же и поплатилась, будучи разгромлена недавним союзником. И предательство продолжалось, теперь уж шляхетским правительством своего народа: оно бросило его на произвол судьбы, бежав в Румынию, ближайшую союзницу немцев, хотя значительная часть страны еще была не оккупирована; за ним вслед трусливо сбежал и главнокомандующий, оставив отступающую армию без руководства. Да, здесь им явно не хватало Пилсудского, бывшего полковника Русской Армии, хотя при столь очевидной невменяемости и трусости высшего руководства, и он бы не помог Польше. А кто бы помог? Они всегда ищут дядю, чтобы, угодничая ему, самим ничего не делать. Может Франция, которая спонсировала польских панов в знаменитом 20-м году, поскольку еще раньше поляки своей кровью спасали Париж? (Русское командование по просьбе французов для защиты Парижа направило крупное, состоявшее из поляков подразделение, которое позже воевало уже против России, ставшей советской). Но сейчас Франция сама вскоре будет разгромлена, причем по той же причине предательства правительства и командующего. И тогда остался только дядюшка Буль, так что «правительство в изгнании» поселилось в Лондоне.