«Карта и территория» – роман Мишеля Уэльбека, удостоенный ни много ни мало Гонкуровской премии. Писатель француз, премия французская, роман о Франции – и нечего удивляться, что с поистине французским изяществом и тонким юмором нам подают настоящую драму. Причем драма не одного человека, а всего поколения, формации и той пресловутой, помянутой в названии, территории. Изменяет этому стилю разве что последняя треть, где писатель, не пытаясь более подсластить пилюлю юмором, говорит все, что думает о современном обществе, нисколько не стесняясь ни в крупных, ни в общих планах.
Роман до мозга костей символичен. И кости, кстати сказать, тут крепкие – сюжет явно продуман до мельчайших деталей, а не собран случайным образом из набросков разных лет. Возвращаясь к символичности – она начинается с названия. Трудно было бы подобрать для данной истории более «говорящее» имя.
Это и мишленовские карты, фотографии которых сделали вымышленного художника Джеда Мартена известным, и территория, обозначенная на этих картах, где он проводит романтический отпуск с Ольгой. Но карта – это и представление людей об обществе, тогда как само общество – территория. Карта – это искусство, а территория – то, что искусство пытается отобразить. И в конце концов, карта – это любая попытка упорядочить свой опыт, подписать ярлыками прошлое, просчитать будущее, найти в этом всем смысл, а территория – неподконтрольная данность под названием жизнь. Вот с этими символами Уэльбек играется на протяжении всего романа, то отдаляя фокус, то приближая его.
В основе канвы сюжета лежит история художника Джеда, который знает слишком много, чтобы быть счастливым. Его мать покончила с собой, отец погружен в работу, немудрено, что Джед не умеет и не особо стремится заводить близкие отношения – у него нет ни девушки, ни друзей. Он проводит время с книгами – и это в копилку той же символики: он не знает территории жизни, он изучает ее по карте – книгам. Интересно передано восприятие художником окружающего мира: в нем все имеет названия и любой предмет или объект, с которым Джед сталкивается, тут же получает исчерпывающую энциклопедическую характеристику. В другом романе я бы назвала это ошибкой, напрасным отвлечением внимания читателя, но здесь прием оправдан.
Поначалу Джед не ахти какой художник – совершенно неизвестный. Так продолжается, пока ему не приходит в голову сфотографировать мишленовскую карту. Не добавляя ничего, просто показывая в разных ракурсах. Идея выстреливает, его выставка имеет огромный успех. Уэльбек откровенно посмеивается над вкусами современного общества, которое способно считать произведением искусства фото карты. Примечательно описание светских раутов, когда художника просят молчать и просто кивать, а лучше кланяться – чтобы расположить к себе вип-персон тусовки. Эта тактика имеет некоторый результат – на Джеда обращает внимание сам Бегбедер! Но, нет, совсем не потому что Бегбедер рассмотрел в Джеде творческий талант, просто Фредерик страстно хочет понять, как художнику удалось влюбить в себя Ольгу, красавицу, умницу и вообще небедную женщину.
Тем не менее личная жизнь Джеда не ладится, с отцом он видится редко и не совсем понимает, о чем говорить, но творчество не забрасывает. Теперь его картины посвящены экономическим сюжетам, название «Билл Гейтс и Стив Джобс, беседующие о будущем информатики" говорит само за себя. Уэльбек продолжает издеваться над нашими реалиями, и, конечно, картины имеют бешеный успех, расходясь за миллионы. Известные люди в восторге от своих портретов на фоне мировой экономики и желают во что бы то ни стало их приобрести! Кто же устоит перед таким „селфи“!
Ближе к концу книги ирония становится все острее и превращается в скальпель хирурга. Уэльбеку не терпится высказаться по полной, он не выдерживает и сам выходит на сцену: в романе появляется персонаж писатель Уэльбек. И все болезни – физические и духовные – врываются в сюжет и пляшут джигу на могиле вроде бы свободного и разумного общества, да-да, разумного, оно же всему знает название, и да-да, свободного, все же могут спать, с кем хотят. Одиночество, запои, эвтаназия, рак, дома престарелых, извращения, убийства, бесплодие, расчлененка – творчески выложенная по всему ковру, о художниках же пишем, чего уж, пластинаты (модный тренд однако!) и вишенкой на торте – песик-импотент. Такой изящный росчерк. Мило, со вкусом.
Я не любитель подобного «треша и угара», но как демонстрация общества, у которого нет будущего, эта безумная пляска на костях в финале оправдана. Здесь нет смакования деталей, тем не менее, как поется в одной песне – «если ты ходишь по грязной дороге, ты не сможешь не выпачкать ног».
Пока этот вопрос для меня остается открытым. Книга не может быть полностью позитивна – тогда это блеф, пустышка. Нормальный человек проходит свои испытания и они отнюдь не радостные. Но должен быть выход, свет в конце тоннеля, надежда, что-то, что даст читателю повод продолжать жить. Подсказку, как справиться с сегодняшними проблемами. А иначе зачем писать? Чтобы огорошить читателя всей чернотой, которую нет сил держать в душе? Вы уверены, что людям это нужно? А тенденции таковы, что интеллектуальная литература крайне депрессивна. Низкопробный ширпотреб, кстати, куда веселее. Нелогичней, конечно, потому что строится на голой фантазии и мечтах, игнорируя логику и здравый смысл. Отсюда и засилье штампованного фэнтези, где герой побеждает. Это своего рода компенсация интеллектуализирующей депрессивности. Да, понимаю, «многие знания – многие печали», но все-таки верю, что есть золотая середина.
Возвращаясь к «Карте и территории» – книга однозначно написана мастером, она относится к категории романов-шарад, которые можно просто читать, а можно читать и разгадывать – здесь достаточно уровней, хватит загадок на всех. Она честно отражает нелестную действительность современности, где-то заставляет задуматься, где-то улыбнуться, а где-то ужаснуться. Рекомендуется к прочтению всем, способным смотреть на мир иронично и особо не верить тому, что говорит автор. Ну, вы помните про грязные дороги.
Очень необычная книга. Разные части её отличаются друг от друга как совершенно разные произведения. Пожалуй, главное, что объединяет главных героев (Мартена, Уэльбека и комиссара полиции ) – некая отстраненность, они все «посторонние» в каком-то смысле. Особую забавность придает книге то, что Уэльбек делает героями книги самого себя и Фредерика Бегбедера. Самоирония автора не знает границ и он предстает перед читателями в совершенно неприглядном виде затворника-социофоба и алкоголика.
.. и Бегбедера заодно.
Сюжет: ничем не примечательный художник средних лет из обеспеченной французской семьи занимается всякой бесполезной художнической белибердой, становится знаменитым благодаря русской любовнице, становится богатым благодаря обогатившимся айтишникам и Абрамовичу, входит в круг знакомых писателя Уэльбека и *спойлерспойлер* смерти этого самого писателя.
Лимонов говорил: "не дай Бог стать таким депрессивным писателем, как Уэльбек".
А я вам скажу, не дай Бог стать таким кокетливым писателем, как Уэльбек.
Знаете, есть такие литераторы, которые описывают людей как мерзких насекомых, копошащиеся в дерьме без смысла и без пользы, а себя - как худшего из худших представителей этих насекомых. Такими были почивший Достоевский, уже упомянутый выше Бегбедер и Мишель наш Уэльбек именно такой. Только вот все это кокетство. Это игра в себя, о чем нам говорит сам писатель, описывая алко-бабника Уэльбека.
Сама по себе книга вязкая, болотистая, скучноватая. Это опять нытье обеспеченного француза, опять его вялые романы и скорбь по бывшим любовницам, немного политики, немного философии и много экзистенциальной пустоты. Герой Уэльбека бесполезен и потерян, он не строит семью, не умеет общаться с людьми, не видит будущего и не ждёт его. Живёт по инерции. Он всегда в чём-то своем специалист, но рассказывает о своем увлечении без страсти. Хотя сам Уэльбек явно страстная натура с огнем в глазах, на который до сих пор слетаются юные красавицы.
Наверно, нужно быть или французом, или Б И Эллисом, чтобы оценить всю гениальность этого романа. Ну или мужчиной средних лет с деньгами и кризисом. У меня с этим возникли сложности. Я понимаю, что эта история многогранна и сложна, как и сам автор, и я описала только первый слой луковицы. Но разбираться глубже мне не хочется. "Покорность" я обдумывала и осознавала гораздо дольше.
Ну и если уж вам обязательно нужен вывод из любой прочитанной книги, то писатель здесь нам стелет соломку и рассказывает секреты успеха, которыми вы можете смело оправдать потраченное на чтение современной художественной литературы время. И они просты и всем известны:
1. многолетняя фанатичная практика в чем-либо в итоге принесет свои плоды;
2. на любое говно найдется свой покупатель;
3. деньги ещё никого не сделали счастливым, но благодаря им можно спокойно **ланить всю оставшуюся жизнь.
Читаешь и скучаешь. А потом-бух, и понесся сюжет, как с горы.
И концовка прекрасная.
Как обычно, хорошая книга-это когда не ожидаешь поворота.
Я рада, что мы с этим романом провели время.
Победитель Гонкуровской премии 2010 года сказал, что главными темами романа являются: «вновь взаимоотношения между отцом и сыном, а также отображение реальности через искусство». Кто мы такие, чтобы спорить... а впрочем, давайте.
Не знаю, как для вас, но на мой взгляд Уэльбек написал самый настоящий автофикшн. И проявляется он даже не столько в том, что писатель вводит сам себя в книгу, сколько почти во всех персонажах, которые в ней присутствуют. А заодно высказал всё, что думает о современной Европе (кстати, интересно, что он думает о ней сейчас, ведь за 15 лет многое поменялось).
Главный герой — свободный и не очень успешный художник Джед Мартин — уныл и скучен. Его жизненные мотивы тоже не ясны. Он готов днями запираться в своей квартире, чтобы творить или просто сидеть там. Всё меняет одна встреча, благодаря которой он знакомится с русской девушкой Ольгой. Вот она, напротив, успешна, прозорлива, дальновидна, а ещё гораздо более французистая, чем сам Джед. Настолько, что называет его «недоделанным французиком».
По сути, Ольга запускает карьеру Джеда, приводит его к успеху и богатству. Но Джед не такой, он ждёт трамвая, он всё ещё отрешён и не получает удовольствия от жизни. Отсюда я бы сказал, что «Карта и территория» — про расчеловечивание через искусство.
Уэльбек рисует совсем нерадостную картину своему по-настоящему главному персонажу — Европе. Чтобы далеко не ходить, он чуть ли не сразу обозначает, что ждёт её старость и смерть, а точнее самоубийство через эвтаназию. Делает писатель это в три акта, причём последний, в котором автор садистским образом убивает сам себя, — это явная аллегория на то, что он ждёт от европейской старушки в скором будущем.
Собственно говоря, весь роман — одна сплошная большая аллегория. Читать его нужно между строк. А потому трактовок у него, что называется, может быть миллион. От самых низменных до возвышенных, от самых житейских до политических. Кстати, из 2025 года на книгу можно посмотреть и через призму того, что любви у Европы с Россией так и не получилось.
Читать Уэльбека интересно, этого у него не отнять. Правда, пишет он как будто несколько отстранённо (что может быть и неплохо) и местами сумбурно. А что если реальность именно такова? Впрочем, из 2025 года... ну, вы поняли.
Очень странное произведение… на любителя, так скажем, признаюсь, читала, потому что автор получил Гонкуровскую премию..больше по этому принципу не буду. Все так намешано, что главные герои уже теряются за перечислением и описанием успешных известных людей, из википедия видимо, и очень подробно, прям на несколько страниц, и тут уже за главного героя начинаешь беспокоиться, что там с ним, куда подевался, все так странно..много недосказанного, и потом сюжет резко неожиданно меняется на детектив.. вообщем история современного художника вопреки всему
Есть книги, к которым возвращаешься не ради удовольствия, не ради сюжета и даже не из любви к языку. Возвращаешься потому, что в них зацеплено что-то важное, не сразу распознаваемое. Читаешь — и чувствуешь: это касается лично тебя, хотя напрямую ничего общего. «Карта и территория» именно такая. На поверхности — история художника, Джеда Мартена, который последовательно проходит путь от фотографии к живописи и обратно. Вроде бы все про его карьеру, про искусство, галереи. Но на деле это лишь оболочка. Книга не о нем и не об искусстве. И даже не об авторе, которого Уэльбек неожиданно вводит в сюжет как персонажа, — и тем самым как будто говорит: я тоже часть этого мира, но мне здесь нечего добавить.
На самом деле, если убрать слой биографичности, сюжетных завитков, социального контекста, останется одно — хроника постепенного исчезновения. Исчезновения смысла, формы, веры в то, что человек может что-то по-настоящему сказать миру. Уэльбек показывает это не напрямую, а через полутон, атмосферу. Это не протест и не вызов — скорее, спокойное согласие с тем, что многое уже нельзя изменить.
Джед — не страдающий герой. Он не разочарован, не опустошен, не трагичен. Он просто идет по жизни, выбирая не борьбу, а наблюдение. Куда-то, где уже нет желания быть услышанным. Он художник, чьи картины ценятся, но сам он все дальше уходит от намерения что-либо доказывать. Он не бунтует против системы — он как будто принимает ее бессмысленность как часть природы. И в этом — вся горечь. Потому что если раньше художник был тем, кто обнажал, то теперь — просто тем, кто фиксирует.
Но это и есть самое страшное: не трагедия, а ее отсутствие. Уэльбек ставит диагноз не эпохе — а состоянию, в которое постепенно впадает современность. Где все уже сказано, обнажено, и потому — больше нечего ни искать, ни терять. Остается только карта — красивый, выверенный план. А территория уже никому не интересна, потому что по ней невозможно провести выставку, написать пресс-релиз или снять серию.
Особенно странно, что Уэльбек вписывает себя в роман как персонажа. Без иронии, без дистанции — просто еще один человек среди других. И при этом — человек, которого предстоит убить. Это решение можно читать по-разному, но, пожалуй, в нем слышится важное. Как будто он не хочет оставаться даже в собственной книге. Как будто быть автором — уже слишком, слишком много, слишком громко. В мире, где искусство все чаще срастается с индустрией, а художнику приходится объяснять свои намерения чуть ли не в рекламных терминах, жест исчезновения — это, может быть, и есть последний способ сказать что-то честное. Не утверждать себя, не объяснять, не собирать реакции — а просто исчезнуть, оставив текст как последнюю попытку говорить без подписи.
«Карта и территория» — это не просто роман. Это своего рода анатомия усталости. Медленное, холодное препарирование мифа о том, что искусство может быть бунтом. Уэльбек не отрицает этот миф — он показывает, как он рассыпается сам собой, когда исчезают те, кто еще пытался верить в живое. Осталась только оболочка. Рамка. Эстетика. Произведение, которое подается в правильной галерее, сопровождается нужным пресс-релизом, и звучит в ленте благополучно.
А под всем этим — молчание. Усталая капитуляция перед миром, в котором больше нельзя быть искренним, потому что искренность не продается.
Но, как бы ни был холоден текст, как бы отстраненно Уэльбек ни вел за собой — под этой мраморной гладью все же пульсирует тоска. И она не в персонажах, а в самом устройстве повествования. В его неспешности, в манере писать без нажима.
Можно читать «Карту и территорию» как роман об искусстве. Или как критику современности. Но можно — как книгу об исчезновении. Причем не о драматическом, не о катастрофе, а о том самом, будничном, которое происходит каждый день. Человек исчезает из своего труда. Из своего языка. Из своих чувств. И никто не замечает — потому что все красиво оформлено, и карта по-прежнему лежит на столе.
Моно Мон,
интересный опыт уложить в одно литературное произведение культурную жизнь целого поколения. имена, направления в искусстве, архитектуре, живописи, имена, которые исчезли бы, скорее всего очень скоро, теперь запечатлены, запечатаны и переданы дальше. получилось.
Мишель Уэльбек «Карта и территория». Слабая, неловко собранная книжка. Удивительно, что в 2010 году за этот роман автор получил Гонкуровскую премию.
Начало как раз симпатичное, разве что стремительно возникший роман между главным героем, Джедом и красавицей Ольгой психологически не вполне достоверен. Но потом идет фарш из дневниковых заготовок: некоторая сумятица из жизни художников, пассажи про фотоаппаратуру, словно вырезки из Википедии, любовная линия обрывается, чтобы в дальнейшем мелькнуть конспективной зарисовкой. Абсолютно недостоверная история возвышения к вершине славы и материального благополучия вымышленного героя-художника. Себя, такого интересного, Уэльбек описывает не без иронии, но с большим чувством, и вкладывает в уста романного Уэльбека пустые, банальные рассуждения об Уильяме Моррисе и других отцах дизайна, ненужные ничуть для сюжета, разве что для замедления и без того неторопливого повествования. Повествование между тем заходит в тупик: художник Джед оказался на пике славы, известный писатель Уэльбек, никогда прежде не писавший об искусстве, сотворил патетическое предисловие к альбому, выпущенному к этой самой первой и такой потрясающей выставке Джеда, а в качестве гонорара за написанное предисловие художник подарил писателю портрет.
А книга-то прочитана всего лишь наполовину! И дальше вдруг начинается описание нескольких французских полицейских, которым приходится расследовать убийство отшельника-писателя Уэльбека. Теперь уже он, точнее его труп, а не вознесшийся к славе Джед — герой повествования, и вместе с ним — начальник полицейского участка, некий Жаслен со всякими его рефлексиями о службе, о жене и прочее... Как тут не вспомнить Сименона с его изнурительным описанием прически и родинок консьержки, которая всего-то и требуется, чтобы ответить разок на вопрос Мегрэ о погоде. Характерно, что Уэльбек (автор книги, а не персонаж романа) беззастенчиво пользуется интернетом и Википедией, например, вставляя в свой текст совершенно ненужные две страницы о мухах, которые липнут к трупу (пассаж, напоминающий пародию на Саймона Беккета). К слову, в 2010 году Уэльбека обвинили в плагиате. По заявлению французского интернет-портала Slate, писатель в своём романе «Карта и территория» скопировал несколько абзацев из Википедии практически без изменений. Сам же Уэльбек пишет о своих заимствованиях в конце книги, в словах благодарности, упоминая и работников полиции, которые сообщили ему много ценных сведений о своей трудной работе. Такой творческий метод: пообщался с полицейскими — и прилепил нелепицу к и без того слабому роману. И повсюду наталкиваешься на фрагменты, возможно, из газет, из той же Википедии или собственных записных книжек автора, все неловко сшитое, как, например, рассуждения о сексе полицейского Жаслена, пространное описание автомобиля «Audi» или дикая сцена плохо мотивированного избиения Джедом женщины, какой-то служащей больницы, куда великий художник пришел узнать подробности о смерти своего отца, а женщина, подумать только, не проявила к художнику нужного внимания. Сильное впечатление производит портрет автора, Уэльбека, помещенный на последней странице обложки: в напряженном взгляде, возможно, немного утрированное выражение ментального неблагополучия.
Трудно передать, как сначала раздражала меня эта книга. Что за меланхоличная бредятина, думала я. Унылые типчики на фоне левой трескотни, которая только мешает проникнуться героями и атмосферой. Да и было бы чем. Здесь есть всё, кроме смысла: сравнительная характеристика фотоаппаратов, реклама BMW и Audi, путеводитель по Бове, гид по ресторанам Франции, биологическая справка о комнатной мухе, краткие биографии богемной тусовки. Рекламный каталог, хаотичный и бессмысленный. Потребительское общество в погоне за баблом. От главных героев веяло смертельной скукой. Так и хотелось их засунуть в антипотребительский паланиковский «Бойцовский клуб», чтобы их там хорошенько отпи…нали. Все эти сытые причитания в мерседесах о том, что свободу творчества пришлось променять на денежное ремесленничество. Ну фу.
А потом пришло прозрение. К этому роману нельзя подходить с обычным мерилом. Он особенный, если не сказать уникальный. Ответ кроется в самом названии. Это карта, а потому не стоит ждать глубокого погружения во внутренний мир персонажей и излишних подробностей их жизни. Здесь они неуместны. Никому не придет в голову сетовать, что карта не дает детального представления о местности с цветочками и птахами. Только общий план, схематичный ландшафт, взгляд сверху. Только общее представление и ориентиры. Это карта жизни. А что до героев, то, цитируя книгу, можно сказать, что карта интереснее территории.
Джед Мартен успешный художник жил спокойно своей успешной жизнью: прохладные отношения с отцом, пара любовниц, работа и один неисправный водонагреватель. По характеру ни рыба, ни мясо. Как сказала его русская любовница: «Французик мой недоделанный». В точку. Эмоциональная пассивность никак не сказалась на его работе. Творческий путь его весьма успешен и щедро оплачен. Для каталога выставки корпоративных композиций Джеда решено было заказать текст у Уэльбека. Уэльбек нелюдим, склонен к запоям и иногда от него воняет чуть лучше, чем от трупа. В порыве пьяной откровенности он расскажет, что одинок, что мир дерьмо, что в своей жизни он видел только три по истине прекрасные вещи: свои ботинки, курточку и ноутбук. Но и они сняты с производства. Тем не менее, два одиночества нашли общий язык и слились в творческом экстазе. Получилось хорошо. Выставку ждал оглушительный успех. Джед обещал написать портрет писателя и подарить его Уэльбеку, не подозревая, как картина взлетит в цене после показа. Обещание он, к сожалению, сдержал.
«Дорожные знаки» в тексте многократно указывали на суть происходящего. Люди здесь - дорожные указатели, единицы производственного процесса, к которому в итоге сводится жизнь. Автор «Элементарных частиц» предстал перед ним в серой полосатой пижаме. Автор «Смысла борьбы» все же отступил на пару шагов. Автор «Погони за счастьем» вытянул шею, чтобы взглянуть на этикетку. Автор «Платформы» охотно согласился. Это не самолюбование, как могло показаться. Это не столько человек, сколько список достижений. Автономный заводик по производству романов. Будешь усердно пахать и тогда, возможно, тебя ждет хоть и одинокая, но обеспеченная старость. У тебя будут средства на дорогую богадельню и даже эвтаназию в Цюрихе при желании. «Все тлен, и миг, и суета!»
Это виртуозно. Депрессивно, но виртуозно.
Rezensionen zum Buch "Карта и территория", 47 Bewertungen