Buch lesen: «Макхат»

Глава 1

Незнакомец в серой куртке с накладными карманами и в тяжёлых ботинках вышел из заброшенного здания, окруженного густым лесом. Не осматриваясь и не оглядываясь, он направился строго на запад. Заброшенное здание было когда-то частью богатого поместья очень богатого человека и отца основателя нашего небольшого городка. Потом его передали во владение городу и в стенах усадьбы в классическом стиле конца восемнадцатого начала девятнадцатого века открыли больницу с корпусом для душевно больных. А ещё через некоторое время, после открытия новой больницы в самом городе, по коридорам, залам и в розовом саду поместья Корс остались жить «Наполеоны», великие и обезумевшие художники и убийцы, заблудившиеся в темных лабиринтах своего больного сознания. Потом случилось не характерное для нашего региона землетрясение. Говорили, что это из-за пустот, которые образовались после добычи полезных ископаемых. В основном угля. Шахты закрыли примерно лет двадцать до этого. В тысяча девятьсот пятидесятом году случился пожар. Здание не выгорело полностью. Только подвальные помещения. Но было одно странное обстоятельство … О котором я расскажу после того, как пойму, что за незнакомец в серой куртке с накладными карманами сидит в баре -ресторане и пьёт третий стакан воды. Меня он сильно заинтересовал, потому что я знаю здесь всех. Не скромно, но правда. Я Лея Корс, и я журналист. Да, да, да. Александр Корс мой прапрапрадедушка. От этой фамилии уже почти ничего не осталось. Только полу сгоревшее здание в пятидесяти километрах от города и заброшенные шахты, ну и я с мамой. Мама, к слову, как многие молодые люди, закончившие местную школу, уехала на большую землю учиться. Отучившись на психиатра и вернувшись в наш уютный Черный Холм, познакомилась с папой. Они развелись, когда мне было десять. Мама уехала в большой город, а я осталась здесь с папой. Всех всё устраивало. Городок безопасный, спокойный, но … Молодые люди и девушки, не видя особой перспективы для карьеры, как и моя мама уезжают отсюда. А я не смогла. Я буквально приросла к этому месту. Поэтому я всячески и изощрённо ломаю себе мозг над тем, как вернуть сюда людей и привлечь туристов и возможно будущих жителей. И вот когда я разузнаю, что привлекло сюда этого гостя с легкой небритость и небольших кудрявым «шухером» на голове у меня будет над чем подумать.

«Мистер икс» неспеша пил воду и попросив у официанта третий стакан достал небольшой блокнот и ручку. Он начал что-то записывать, периодически бросая взгляд на немногочисленных посетителей в мало освещённом помещении. Потом он вытащил какой-то предмет похожий на небольшой черный брусок и положил его на середину стола. Через несколько секунд на этом предмете загорелись несколько огоньков. Они были похожи на индикатор. Но чего? Может он эколог? Тут неожиданно его взгляд падает на меня. Он меня заметил. Он скорее всего увидел, как я пялюсь на него!

От неловких переводов взгляда и поиска пятого угла меня спас так «вовремя» опоздавший друг. Макс, работавший медбратом в больнице, всегда приходит на полчаса позже, чем запланировано. На этот раз винить его за это я не стану, так как это время он «терял» с новой пациенткой, а также свидетельницей по делу о пропаже людей. Юная Анна сломала ногу в двух местах и теперь будучи физически ограничена она нуждалась в помощи сильного, опытного и внимательного Макса. Так как ту самую ногу она сломала, находясь в той самой усадьбе Анна представляла собой ценный источник информации.

– Макс, ты как всегда вовремя опоздал, – поприветствовала его я, похлопав по плечу. Макс же был весьма взбудоражен.

– Ты издеваешься? Я пока доставал документы три раза был на грани увольнения. А ещё этот жуткий архив. Бумаги до сих пор пахнут гарью.

–Так ты достал?! Макс, да ты молодчина! Ты не представляешь ка круто продвинется наше расследование!

– Наше? – с недоумением спросил он. – Послушай, Лея, я успел кое-что прочитать. Всего несколько заключений патологоанатома, но мне этого кошмара на всю оставшуюся жизнь хватит. Кто-то хвастается пройдённым марафоном «Двадцать четыре часа с киноальманахом Стивена Кинга», а я могу похвастаться двумя отчетами патологоанатома по трупа того, что осталось от так называемых людей! – эмоции Макса становились всё не стабильнее и начали привлекать внимание наполняющийся пятничным вечером людьми бар и ресторан.

– Так, давай потише. Я так понимаю, ужином тебя не надо угощать? – спросила я, пытаясь немного его отвлечь, но его молниеносный взгляд прямо мне в глаза сказал всё за него. – Хорошо, нет. Я поняла. Тогда давай бумаги и я сама всё прочитаю, – сказала я мягким голосом и потянулась к его сумке, но Макс резким движением накрыл своими руками кожаный клапан от портфеля.

– Лея, у тебя ещё есть возможность вернуться к новостям о празднике осени на городской площади и провалившийся асфальт у мэрии. Подумай по– жа– луй- ста! – мне нужна была секунда, чтобы подтвердить свои намерения, раскопать весь этот грот с тайнами и необъяснимыми событиями.

– Макс, спасибо за заботу, но я всё решила, и очень давно. Я буду идти до конца. – Макс убрал руки с сумки и позволил мне достать небольшую стопку старых картонных папок. Они действительно хранили тот самый запах со страшного пожара. – Ты говоришь, что прочитал несколько отчётов. Что скажешь? Там естественные смерти? То есть они сгорели или задохнулись?

– То, что там произошло семьдесят лет назад можно назвать одним словом – это зло. Это был ад. В отчётах ты вряд ли что-то поймёшь, но фотографии говорят сами за себя. И от пожара пострадал только мед персонал они были в подвальных помещениях. То, что тебе нужно знать, как ключевой момент – это то, что все больные находились у себя в палатах, а в коридорах нет ни следов борьбы или присутствия кого-то постороннего. Всё выглядело так, как будто все легли спать и через час каждая палата выглядела как комната кошмара. – Макс меня не напугал, но жутко заинтриговал. Я открыла первую папку. Там действительно была несуразица из медицинской терминологии.

– На что я смотрю, Макс? – спросила я, увидев старые потускневшие снимки ванной комнаты, где между двух осветительных ламп стояла белая акриловая ванна чем-то наполненная. Что-то белое на поверхности воды и часть черепа.

– Ты смотришь на останки Людвига Шотта. Мужчина сорока пяти лет. Сто пятьдесят килограммов веса. Он страдал расстройством пищевого поведения и эпилепсией. Скажем так – это заливное из Людовика. Земля ему пухом. Тело сорока пятилетнего мужчины было сварено в ванной до такого состояния, что кости побелели, а хрящи отделились одним нажатием… Не знаю, чем они его доставали. Ванна наполнена желеобразной субстанцией. Я бы сказал супстанцией так как среди мяса и скелета попалось несколько морковок и что-то похожее на лук.

– Из него сделали холодец?

– В точку. Но вот что странно, помимо самого этого обстоятельства, следов нагревания ванны нет. Как нет и самого крана у ванной. Максимум можно налить кипяток из ведра, но это причинило бы только ожог, а он по выводу экспертов варился в полной ванне воды двенадцать часов.

– И вода не испарялась … Да -а -а, я понимаю теперь тебя … Так что дальше?

– Виктор Локк. Найден в своей палате подавленным. То есть раздавленным. На фото ковёр посреди комнаты. Это собственно Локк. Кости и всё содержимое органов раздавлено, раздроблено и вдавлены в деревянный пол. По нему словно огромным катком проехались.

– Следующее фото для меня самое тяжёлое. На предыдущих нет или не понятно, где лицо и как-то они в общем на себя, то есть на людей не похожи, а вот эта …

– Что у неё в руках?

– У Лизы Моро в руках кукла. Она порезала себе живот, и положила на руки куклу как младенца. – и тут я поняла, что мне надо выйти на воздух, – а ещё тебе нужно знать, что все они спали в этот момент.

– Это как?

– У всех, у кого можно было взять кровь на анализ, даже у медперсонала было обнаружено снотворное, которое попало к ним в организм посредством выпитого компота на ужин. А учитывая, что снотворное было прописано почти всем пациентам…

– Большая доза снотворного и смерть во сне … Но причина смерти ведь не передозировка, а … То, что было во сне … – пробормотала я себе под нос.

– Что?

– Мне надо выйти подышать две минуты. Закажи чай, пожалуйста. – сказала я, схватив куртку, поторопившись к выходу.

– Ну-у -у… Хорошо. Чай так чай, – сказал Макс, складывая фото.

Не знаю на что я так среагировала. Для меня это было неожиданностью. Я хорошо переношу вид крови. Страшные картинки и видео хроника с мест трагедий мне видеть не в первой. Я работаю журналистом уже три года. Да, не в криминальной хронике, да и в городской газете редко встретишь заголовка жёстче чем например «На лесной дороге сбили очередного лося или оленя». Но что-то подкатило к горлу, и я подумала, что возможно тому виной Лиза Моро. И дело не в картинке. Наверно сработала какая-то эмпатия. Если представить, что это всё происходило с ними во сне, чувствовали они что-то? Лиза точно чувствовала, потому что, судя по заключению специалистов она сама себя резала. Что у неё было в голове? Протыкать себя ножом, истекая кровью, без шансов выжить. Может они были в каком-то трансе? Если только они не подверглись массовому приступу сомнамбулизма.

– Ты в порядке? – раздался мужской голос позади. Обернувшись, я увидела того самого незнакомца со странной светящейся штукой.

– Эм- м- м … Да, спасибо. Толком сегодня не поела и после фотог… После рабочего дня навалилась усталость.

– Ты ведь журналистка? Ты работаешь в местной газете. Я заходил на ваш сайт и там прочитал несколько статей под твоей фотографией.

– Под моей фотографией? Да, значит это я и я журналист.

– Прости не представился – я Марк.

– А ты … Наверное эколог? Или исследователь какой-то?

– Эколог? И что выдаёт меня за эколога?

– Ну, во-первых, твой внешний вид. Ты одет не для городских прогулок. Тяжелые высокие непромокаемые ботинки, куртка со множественными карманами, капюшоном и штаны, заужены к низу для берцев. Можно сказать, что ты готовился к долгой прогулке по лесу. А второе это датчик.

– Какой датчик? – переспросил Марк.

– Этот черный брусок с огоньками. Он сейчас у тебя в кармане. И он, кажется, светится ярко красным. Так и должно быть? Или это говорит о какой-то опасности в атмосфере?

– Ты видишь красный свет на нем?

– Да. А ты нет?

– Надо укрыться где-то? – резко произнёс «эколог» и не успел он меня взять под руки и открыть дверь в бар, как со стороны леса раздался гул и какой-то скрежет, а в следующее мгновение нас накрыло что-то на подобие взрывной волны. Марк развернул меня от окон и накрыл собой. Мы упали на асфальт. Раздался громкий звон бьющегося стекла, а дальше мрак и тишина. Я открываю глаза. Сначала я не понимаю, где я нахожусь. В глазах всё плывёт. В голове туман. Сначала я разглядела шкаф и карту ночного неба на стене. Я в папиной обсерватории. Этого не может быть, но я особо не сопротивляюсь, как будто боюсь, что мираж растает. Рядом со мной возникает, как из тумана фигура мужчины.

– Папа!

– Эй, бусинка! Привет! Отдохнула? Пойдём смотреть на небо.

– Папа, ты здесь? Это правда?

– А где мне ещё быть? Кому-то надо следить за ними, – сказал, показывая на небо «призрак» пропавшего без вести пять лет назад отца.

– Они всегда там будут. А где ты? Где ты, папа?

– Лея, девочка моя, когда придёт монстр не отворачивайся. Всё твое оружие здесь, – сказал он постучав по моему лбу. – Бусинка, проснись.

– Что? Нет!

– Проснись! – не своим голосом закричал отец, исказив лицо до неузнаваемости. Я с криком открыла глаза. И вот теперь действительно не понимала, где нахожусь. Увидев почти знакомое лицо Марка, прячущего тот самый черный брусок в карман куртки, я вспомнила ту волну, что накрыла нас у бара. Нога была перебинтована, а на лбу и скулах красовались с десяток мелких царапин. На Марке, к слову, ни царапины. По крайней мере на лице с трёхдневной щетиной и ямочками на щеках я не наблюдала ни пластыря, ни следов зелёнки.

– Ты как? – спросил учтиво он.

– Я пока не знаю. В голове каша какая-то. Сейчас что вечер, утро, ночь?

– Почти утро.

– О нет! Мне на работу пора! – подскочила я с кровати и тут же об этом пожалела. Потому как реальная траектория движения моего тела не совпадала с заданными мозгом координатами. Макс молниеносно отреагировал и подхватил меня. Прижавшись абсолютно случайно лицом к его груди, я вновь почувствовала этот запах. Запах пожара в усадьбе. Либо у меня обонятельные галлюцинации, либо Марк вовсе не Марк и даже не эколог. В ту же самую минуту в палату зашёл Макс.

– Ребята! Что у вас тут произошло? Ли, ты зачем встала с кровати?

– Макс! Ты то мне и нужен! Мы ведь сейчас в больнице, где находится Анна. Пожалуйста, отведи меня к ней. Она должна рассказать, что произошло с ней и теми парнями.

– Лея … Тут такое дело – замямлил Макс, подозрительно посматривая на Марка – … Я уже договорился и обещал Марку, что он сможет задать пару вопросов. -сказать, что я опешила, это ничего не сказать.

– А Марк тут причём? Он ведь эколог.

– Марк эколог?! – у Макса поднялись брови на лоб.

– Лея, я не эколог. Я частный детектив. Меня наняли родители тех ребят, что пропали здесь неделю назад. – я стояла и не верила своим ушам. Буря эмоций пронеслась у меня внутри, вынося наружу все нецензурности что я знаю. Но крепко сжав ладони в кулаки я не дала им волю.

– Так этот брусок – это диктофон? Ты нас прослушивал и записывал? Ты ещё направил его в нашу сторону и огоньки горели. Скорее всего – это индикатор улавливания шума. Сказать тебе кто ты Марк? Ты муд…

– Эй, эй, Лея ты чего?! – сказал Макс, встав между мной и Марком, – Он просто делает свою работу. Он же не на газету какую ни будь работает, а помогает родным мальчиков в поиске правды о случившемся.

– Он мне будет мешать в поисках отца. Ты ещё не понял Макс? Если он засветится, то полиция перекроет нам все ходы и выход к нужным людям с нужной информацией. Я по крупицам собираю этот пазл. Пять лет я не могла найти связь между научной лабораторией и пожаром семидесятилетней давности. Ты можешь мне ответить на вопрос каким образом человек, смотревший на звёзды всю свою сознательную жизнь и работающий в обсерватории, решил спуститься в самую глубокую шахту что бы там что-то с ним произошло? – Макс стыдливо перевёл взгляд с меня куда-то в пол. – Так, всё! Веди меня к ней! – сорвавшись с места, я вытолкнула Макса из палаты и потащила за рукав по коридору. – В какой она палате?

– В седьмой. Прямо и налево, – на две минуты задержавшись у автомата с едой я рванула к Анне. Марк всё это время стоял рядом и сложив руки на груди смотрел таким взглядом, как будто я только что ходить научилась. Да, меня ещё качало, но до палаты ценного свидетеля я добралась бы и со сломанными ногами.

– О, Анна! Привет! – постучавшись, сказала я и в одно мгновение перемахнула небольшое расстояние от двери до пастели. – Ты как? Макс мне рассказал про тебя. Я тебе сочувствую. – Анна не успела ничего сказать, как в её руках оказались сэндвичи и маффины. – Я Лея! Подруга Макса. В смысле не подруга – подруга, а мы друзья детства. – Анна, молча с чуть открытым ртом от удивления посмотрела мне за плечо. В дверях стоял Макс с Марком.

– Анна, ты помнишь я говорил про журналистку, которая пишет про психиатрическую усадьбу. В смысле про усадьбу Корса. Это его прапраправнучка. И у неё есть вопросы по поводу той ночи в больнице.

– А- а- а, понятно. Хорошо. – Анна, блондинка с большими глазами и аккуратным носиком, заметив к себе внимание трёх человек, два из которых были симпатичными парнями, поправив причёску и оголив ногу в гипсе побольше, достала телефон и начала что-то в нём искать.

– Вот с этого всё началось, – Анна повернула экран телефона к нам. На экране было видео с квадрокоптера. На нём я узнала усадьбу и лес вокруг. Ещё через минуту показалось лесное озеро.

– Вы приехали сюда виды снимать? – поинтересовалась я, пытаясь разобраться в увиденном.

– Вы знаете, кто эти парни с кем я приехала туда? – с дрожью в голосе спросила блондинка.

– Нет, а это имеет значение?

– Это братья Лоуз.

– Прости? Лоуз? Тех самых? Это владельцы корпорации, которая занимается изучением и проектированием этих космических кораблей, которые будут заниматься добычей и перевозкой полезных ископаемых на метеоритах в космосе? А что они здесь забыли? И почему ты с ними поехала в такую даль? – Анна закрыла рукой глаза и начала плакать. Марк взял её телефон, а Макс сел рядом с ней и обнял её за плечи.

– Они меня убьют! Они сделают всё чтобы я исчезла. – с надрывом рыдая, провыла Анна. -Сначала они обвинят меня в их смерти, а потом со мной что ни будь случится, и они выставят это как несчастный случай.

– Почему ты думаешь, что они мёртвые? –  включился к разговору Марк.

– Потому что если бы видели… если бы вы видели то, что видела я, вы бы точно так решили после такого не выживают. – сквозь слёзы сказала Анна.

– Что там произошло? – продолжал Марк, но девушка помотала головой, говоря, что не хочет вспоминать о произошедшем. – Анна, если там произошло что-то, во что сложно поверить то не переживай. Мы во всём разберёмся. Даже в том, что на первый взгляд невероятно, – мы с Максом переглянулись, но частному детективу было очевидно не в первой выводить на разговор свидетеля по делу.

–Я уже почти свыклась с мыслью, что мне всё это на самом деле привиделось.  Следователи по делу сказали, что в тех пещерах был какой-то газ, которым мы надышались и поэтому нам казалось то, что…

– В каких пещерах? -перебила Анну я.

– Под больницей. В подвале был вход, замаскированный под колодец. Они туда спустились и больше я их не видела. Я кричала и пыталась вызвать спасателей, но связи не было, телефон не ловил. Они кричали. Они так сильно кричали… Боже, этот звон в ушах до сих пор…  Потом крики прекратились и вылезла она.

– Там был ещё кто-то?

– Больница полна монстров. Они где-то прятались. Но Том и Алекс, они что-то сделали, что заставило их вылезти. Из колодца вылезла … я даже не знаю, как объяснить, – Анна закрыла руками лицо, пытаясь подобрать правильные слова, – это была на половину женщина на половину похожа на сколопендру. Сначала она просто плакала и говорила что-то не внятное. Что она не хотела, просила прощения. Она говорила, что она не злая, что она не монстр, но может я её разозлила когда пыталась убежать от неё и швыряла в её сторону всё, что подворачивалось под руку. Она нагнала меня и схватила за ногу своими … не знаю, как их назвать …Отростками и впилась, а потом начала сдавливать. В итоге сломала ногу в двух местах. А потом пришёл он. Я не знаю хороший он или плохой, но он схватил её за хвост и оттащил от меня, а потом я потеряла сознание.

– Ты сказала, что сети не было. Кто тогда вызвал скорую и полицию? – спросила я.

– Я не знаю. Я пришла в себя уже здесь.

– Почему ты сказала, что монстров было много? – продолжала спрашивать я.

– Потому что пока я бежала мимо палат я видела там их. В каждой по монстру.

– Ты можешь описать одного?

– Женщина с дыркой в животе. Она что-то держала в руках. Руки по локоть в крови. Это всё, что я успела рассмотреть.

– Она что, говорит про Лизу…? – хотел спросить Макс, но я закрыла его рот рукой.

– Анна, зачем семье Тома и Алекса тебе вредить?

– Потому что я знаю, что если они мертвы, и их смерть произошла на территории усадьбы то это сильно помешает планам корпорации на их земле.

– В каком смысле «их земле»? – удивилась я.

– Они выкупили практически всю территорию вокруг усадьбы и также шахты. И если там произошло убийство, то до конца расследования они не смогут приступить к запланированной стройке.

– Не понимаю, – недоумевала я, считая, что всё и вся подноготная администрации города мне известна. Я знала кто, что и за сколько продаёт и покупает. Но как я упустила такое?! Наверное, я слишком глубоко ушла в расследование исчезновения отца, что упустила то, что происходит у меня под носом. – Что они собираются делать на этой земле?

– Они хотят построить здесь завод по производству космических кораблей. Том говорил, что его прапрапрадед отсюда. Что он был компаньоном по бизнесу с Александром Корсом.

– Лоуз? Нет! Это был Артур Кайер. У меня даже фото совместное их есть в день открытия шахты.

– Лоуз – это фамилия его жены. Когда он приехал на материк он быстро разбогател и женился на аристократке. Он был одним из самых богатых людей большого города. Некоторые поговаривали, что у него чуть ли не философский камень, где-то спрятан. Ему везло просто невероятно.

– Откуда ты столько знаешь про Лоузов? – спросила я, пытаясь сопоставить историю Анны с обстоятельствами, при которых Кайер покинул Черный Холм.

– Да близнецы мне все уши прожужжали про своего знаменитого и богатого предка.

– И последний вопрос на сегодня, – сказала я, чувствуя, что меня начинает мутить. – Твоя на данный момент невероятная история про монстров может быть хоть чем-то подтверждена? – Анна стянула одеяло, оголив ногу до бедра. Над местом перелома, что фиксировал аппарат с очень сложным названием, в ряд с внутренней и внешней стороны бедра расположились симметричные глубокие колотые раны. – Хорошо. Мне нужно авокадо, кофе и аспирин. – с этими словами я вышла из палаты.

– Анна, ты куда? – крикнул мне в спину Макс, натягивая белый рабочий халат. – Ты ещё не оправилась.

– Я в порядке! И ты медбрат, а не врач. Я иду в бар.

– Но бар, наверное, сейчас закрыт. После вчерашнего там выбиты все окна.

– Вот блин! Хорошо я в пекарню. Она дальше, чем бар и скорее всего стекла там целы. Присматривай за Анной и, если что звони! Вечером у меня!

Я вышла из больницы немного прихрамывая, и вдруг поняла, что совсем упустила из вида вчерашнее происшествие, вследствие которого из моей ноги извлекли двухсантиметровый осколок. Мой начальник до сих пор не позвонили. Даже просто поинтересоваться «как я»? Эмпатии ему явно не хватало, как и не хватало двух пальцев на правой руке, но набрать номер можно и левой рукой и на худой конец голосом. Ладно. Что это я ворчу как бабка. Может с ним что-то случилось, а я наговариваю на человека. В редакцию мне идти ещё рано, да и есть хотелось. И кофе. В нашем небольшом относительно городе умудрились вместить изрядное количество кафе, гостиницы три штуки, аптеки, кинотеатров два. Но в последний год я обращаю внимание на то, что пустующих домов и становится всё меньше и меньше. Да что это я скромничаю. Это от части и заслуга нашей редакции. Я «раскручиваю» наш город в социальных сетях с момента появления у нас нормального интернета. Что привлекает туристов? Во-первых, папина обсерватория. Черный холм одна из наивысших точек нашего региона. Во-вторых, экскурсии по пещерам в невысоких, но всё же. Там же скалолазание и … Как они там называются? А, клуб любителей скандинавской ходьбы. Я честно сама гуляю по нашему лесу. Без палок правда. Там нет больших хищников и ядовитых змей. Правда бывает очень много комаров из-за лесного озера. Ах да. Кофе! Я хожу пить кофе либо к себе домой, либо в пекарню Софии. Я не могу пройти мимо неё, когда она печёт булочки с корицей. А ещё яблочный тарт. Ох у меня в животе забурлило. До Софии оставалось пройти всего сто метров и всё время я молилась, чтобы её магазин – кафе – пекарня не пострадал после вчерашнего. И бинго! Все окна целы и на двери вывеска «Открыто». В самой пекарне меня ждал сюрприз в виде кофе с тартам на столике, где я обычно люблю проверять материалы для отправки редактору и Марк, который непринуждённо завтракал.

– Да, видимо ты хороший детектив и очень быстро бегаешь. Как ты добрался быстрее меня?

– Да, источник нужной информации был под рукой поэтому…, и я на машине.

– Ах ты ж Макс! И спасибо что подвёз, а не заставил хромать через половину города.

– Не ругай Макса. Он хороший друг и переживает за тебя. И тебе надо было проветрить голову.

– Ладно это всё лирика. Я хочу кое-что прояснить, чтобы мы друг другу не создавали проблем в дальнейшем, потому что я так понимаю мы с тобой находимся по разным полюсам этого расследования, – Марк понял о чём пойдёт разговор и даже не пытался возражать, а я, откусив почти половину тарта и сделав один большой глоток кофе продолжила. – И так. Ты работаешь на семью Лоузов, а значит пытаешься найти улики против Анны, ведь она единственный свидетель и последний кто видел братьев живыми. Я попытаюсь максимально избежать вмешивание личной неприязни к этой семье в расследование, но столько фактов за последние часы говорят о ненормальном интересе к нашему городу и быть объективной становится очень сложно. Но я профессионал и поэтому …

– Ты заметила, как красиво украшена пекарня? – неожиданно перебил меня Марк, – А в библиотеке новые компьютера видела? И в больнице тот автомат с едой и новые машины скорой помощи? И полицейским надбавки к зарплате? И даже премии в следующем месяце дадут.

– Премии? Автомат с едой? Я не понимаю … – возразила я, осматривая кафе, которое действительно было украшено особенно красиво с большим количеством осеннего декора. Вот идиотка! Как же я не увидела сразу! Меня это расследование совсем ослепило. – корила я себя. А как не ругать? Расследования так не ведутся. Дилетант. Столько признаков присутствия Лоузов а они даже ещё не доехали до нас. Ну конечно! День осени. Он совпадает со ста пятидесятилетием основания нашего города. Значит новый сайт газеты, сделанный аккурат под эту дату, был оплачен всё теми же меценатами. Они уже везде успели навести суету. И въедут они сюда, скорее всего под «фанфары» от нашего мера и администрации. Но почему именно сейчас? Что других мест не нашлось? Или они хотят использовать уже имеющиеся шахты под новый проект?

– Послушай, Лея. Ты хороший журналист и дело о пропаже отца это не второстепенная задача. Просто надо смотреть немного шире. Расскажи мне как пропал твой отец? – доверительным тоном спросил Марк.

– За год до этого у отца была вполне размеренная жизнь. Он наблюдал за небом. Записывал движения и звуки. Я немного не понимала некоторых вещей относительно сути, смысла и что конкретно он отправлял и кому. Он говорил, что это рутина. Что он один из сотен учёных, что работают над проектом «Философский камень». Он сказал, что это метеорит, который должен скоро приблизится к земле. И на основе данных о нём корпорация «Лоуз унивёрсал» хотела оценить потенциальные затраты на проект добычи полезных ископаемых на метеоритах. У них в космосе летают сотни спутников для этой задачи. Но отец что-то обнаружил. Он интересовался несколько метеоритом сколько конфигурацией спутников. У него были предположения, что у спутников кроме наблюдения есть ещё несколько функций. И однажды он позвонил и сказал по началу несуразную вещь: «Я всё время смотрел вверх, а нужно было спуститься под землю. У нас есть всё что нам нужно. Нужно лишь правильно понять, что именно нам необходимо». И на следующий день он пропал. Его машину нашли у одной из шахт. Спасатели спускались туда, но так и ничего и не нашли. В его заметках я нашла несколько записей который сильно отличаются от его основной работы и повседневных дел. Он ходил в библиотеку и искал информацию об усадьбе. Я нашла даже копию плана здания и почему-то план шахт. Это какая-то бессмыслица.

– Ну, возможно и нет. – загадочно проговорил себе под нос детектив.

– Что нет? Ты что-то знаешь?

– Что бы твоё расследование не зашло в тупик или события прошедшие и предстоящие были верно трактованы тебе нужно знать то, что знают только трое. Я и Лоузы. Близнецы живы. Где они сейчас мне не известно, но три дня назад мне позвонил заказчик и сказал прекратить поиски, так как Том и Алекс вернулись домой живыми и невредимыми. Доказательств они не предоставили, но выдвинули свою версию произошедшего. По словам парней единственным монстром в усадьбе была Анна. Она толи что-то приняла то ли хотела напугать зачем-то их. В итоге они сбежали, а Анна по словам братьев покалечила себя сама.

– То есть сломала сама себе ногу в двух местах и истыкала с десяток раз с риском истечь кровью за десять минут? – Марк, всё так же невозмутимо продолжал смотреть на рассветное небо и делать небольшие глотки горячего кофе. Он успешно справлялся с эмоциями отличай от меня. Я сделала глубокий вдох и продолжила, немного изменив тон с «какого х …на тут происходит» на «давайте подумаем вот над чем» – Я предложу свою версию, но она одна из многих. Просто чтобы «обычная логика» хоть немного показала перспективу в расследовании. – Марк поднял краешки губ. Это было типа улыбка частного детектива, когда он «типа» знает чуть больше, чем говорит и любит наблюдать как расследователь- дилетант пытается апеллировать домыслами. – Анна- молодая девушка с амбициями и желанием пройти к богатству и роскоши самым очевидным для неё путём. Через знакомства с близнецами она хочет влиться в высшее общество и пока не понимая кто из близнецов подходит ей больше соглашается на поездку за город. Близнецы же, видя её намерения решают воспользоваться ситуацией ну а дальше просто всё пошло не по плану. Насильственных действий относительно девушки совершено не было, потому как она дала отпор, и братья просто сбежали, оставив девушку истекать кровью, но вот у кого-то из них проснулась совесть, и он вызвал скорую.

– Вызвали полицию, а не скорую. То есть тот, кто вызывал её думал сначала о преступлении, а потом о жертве.

– А что они вообще делали в усадьбе, кроме как снимали виды с квадрокоптера свои новые владения?

– А вот это хороший вопрос. Скажи, ты ведь прямой потомок отца основателя этого места? Что ты знаешь о своём предке? – Марк опять меняет тему, значит я опять что-то упустила, – Расскажи, что ты знаешь. Я расскажу, что знаю я известно мне и может быть мы поймём, что ты расследуешь – исчезновение отца или нечто намного большее.

– Всё что я раскопала это архивные материалы. Газеты. Семейные байки. В 1910 году мой прадедушка приезжает в Черный Холм по приглашению своего старого друга детства Артура Конера. Жену и маленького сына он оставил на большой земле. На тот момент у прадедушки были накоплена небольшая сумма денег и он имел план вложиться в бизнес на тот момент самого богатого и успешного предпринимателя здешних мест. Он поделился с ним своей Находкой – залежи угля. До этого он продавал пушнину, мясо, ягоды, грибы, рыбу. В общем всё, что могла дать природа. Интересно, но кроме него больше ни у кого здесь не шли так хорошо дела. Его считали заговорённым. Была ещё одна любопытная деталь. Сразу, как только это стало возможным первым, что он сделал это выкупил участок леса с озером. И построил прямо посреди водоёма дом. Причин, конечно, множество. От страха за собственную жизнь. Всё-таки по воде не так просто подобраться или это была просто любовь к водной стихии. Во время военной службы он был водолазом. Мы часто с родителями катались на лодке по озеру. От дома остались только деревянные сваи. Но в самом центре его остатков в определённую погоду под водой виднелся колодец. Странно да? В общем Александр Корс приехал с большими надеждами, и они, к слову, оправдались. Он был хорошим управленцем и эти навыки были исполнены в полной мере. Дела пошли в гору, когда они открыли первую шахту. Прадедушка перевез семью. Чем больше развивался угольный бизнес, тем меньше их интересовали другие дела, которые, кстати, тоже неплохо шли… На первый взгляд. Построили и железную дорогу. Место, которое раньше насчитывало не более двух улиц и двадцати домов стало разрастаться с сумасшедшей скоростью. Угля было много. Перспективы безоблачными. Уже через пять лет мой прадед построил усадьбу. Но в один день, точнее за год до гибели моего предка стали происходить странные вещи в усадьбе и в доме на воде. Правда, что именно я так и не выяснила, кроме того, что стали пропадать люди. Вся прислуга из усадьбы в один день покинула его, как и прапрабабушка с единственным сыном. И вот оставшись совершенно один и почти сойдя с ума Александр умирает. Не ясно. Был это несчастный случай или что-то похуже, но на следующий день исчезает и его компаньон. Проводилось расследование, и ты знаешь, что выяснилось? Когда пошли слухи, что причиной странного поведения обоих были шахты. Туда спустились и угля там не обнаружили. От слова совсем. Даже следа. Как будто они просто рыли землю. Но ведь уголь то был. Какое-то время усадьба пустовала. И когда мои дедушка и бабушка приехали принимать наследство они поняли, что потребуется много сил и времени на восстановление усадьбы, и предложили городу выкупить его за символическую сумму и предоставить им дом в уже разросшемуся за время городе. Потом случилась история с пожаром в больнице. Единственная связь в поиске отца с моим прадедом это шахты. Что звездочёту нужно под землёй?