Buch lesen: "Хочу тебя себе"

Глава 1

Случиться это могло когда угодно – в старо давние времена или вчера; и где угодно – здесь или где-то очень далеко…

“Красавица и Чудовище”

Варя

Я уже прилично опаздываю. Надо было на шестнадцатом автобусе ехать, а я побежала на троллейбус, сэкономить хотела. Зря!

Не люблю опаздывать, но так получилось. Маме пришлось задержаться по работе, а двойняшки заболели, в сад их сегодня отвести не получилось, вот и пришлось ждать.

Ну ничего, чуть шаг прибавлю и должна впритык по времени успеть.

Я на ходу достаю телефон и быстро набиваю Олесе сообщение, чтобы они с девчонками меня подождали, если что. Но вдруг от внезапного визга шин у меня уши закладывает, а сердце уходит в пятки. Когда я понимаю, что это меня едва не сбили на переходе, голова начинается кружиться и резко накатывает слабость и дурнота.

Боже мой…

Я ведь… я ведь едва под колёсами не оказалась!

В телефон засмотрелась! Дурочка! Ну совсем уже…

Сглатываю и, проморгавшись от пятен перед глазами, поднимаю взгляд на машину, что встала перед переходом, как вкопанная.

Здоровенная чёрная низкая тачка, приземистая и с широкими колёсами, выпирающими из-под надколёсных дуг. Лобовое стекло тонировано, но не наглухо, и через это стекло я вижу парня.

Он смотрит прямо на меня. Смотрит спокойно и холодно, а у меня от этого взгляда по спине мурашки ледяные прокатываются.

Я будто в вакуум какой-то проваливаюсь. Время исчезает, пусть и на мгновение. В груди сдавливает, тело будто парализует. Я замираю и не могу с места сдвинуться, словно окаменела.

– Ну чего встала, идиотка? – Вздрагиваю, когда слышу окрик. – Так и будешь дорогу загораживать?

Это кричит мужик, высунувшись из машины, которая стоит за той, что едва меня не сбила.

– Где вас таких тупых делают? Чеши уже давай! – Сигналит он несколько раз подряд.

Горло тут же пересыхает. Я плохо переношу, когда на меня кричат. Мама никогда не повышала на меня голос, в школе тоже с этим проблем лично у меня не было. А вот так, чужой человек, ещё и на улице…

Я будто в комок вся сжимаюсь, зависаю в ступоре. Хочется обнять себя покрепче и куда-то спрятаться.

Надо быстрее уходить отсюда.

Но едва я делаю шаг, как тут же снова приходится замереть. Водительская дверь чёрной машины распахивается, и из неё выходит этот парень.

Он огромный. Просто… огромный.

Широченные плечи, на которые небрежно наброшена кожаная куртка, тяжёлые ботинки, чёрные джинсы, такая же чёрная футболка, а из-под выреза по шее поднимаются чёрные змеи татуировок. Словно языки тёмного пламени лижут его подбородок и теряются в волосах за ушами.

Вдох сбивается, когда он бросает на меня свой тяжёлый беспристрастный взгляд. В животе всё в комок сжимается, ощущение, будто меня морозом обдали. Вот-вот изо рта пар пойдёт.

Сглатываю и оступаюсь, когда вижу, как у него в руке что-то блестит.

Нож!

О Господи, он точно псих какой-то.

С ужасом наблюдаю, как парень обходит свою машину, подходит к автомобилю мужика, а потом с размаху всаживает нож в переднее колесо.

– Эй, неадекват! – Мужик выскакивает из своей машины, но к парню бросаться не спешит, смотрит с опаской. – Ты больной, что ли?

– Видишь, тебе уже никуда и не надо, – абсолютно спокойно отвечает ему парень, но от его голоса в дрожь бросает не меньше, чем от дикого звериного рыка.

Меня словно током прошибает. Пульс шарашит в ушах, а чувство самосохранения наконец-то выходит из комы. Я крепче сжимаю лямки своего рюкзака и быстрее припускаю через дорогу, не оглядываясь.

Спину жжёт, мне кажется, что этот жуткий тип смотрит, но я скорее пущусь галопом, чем рискну обернуться.

Выдыхаю я лишь когда пробегаю между домами и заворачиваю за угол. Сердце в груди стучит как невменяемое, пульс гудит в висках. На ладонях холодный пот.

Пытаюсь осознать, что только что меня едва не сбила машина. Но почему-то даже эта мысль меркнет в сравнении с впечатлением от этого парня. За то, что он успел притормозить, ему огромное спасибо, но… ощущение, что он просто тачку об меня поцарапать не хотел.

– Ты чего такая бледная, Варь? – спрашивает Олеся, когда я, наконец, добегаю до нашего места встречи. – Что-то случилось?

– Я… – делаю плавный выдох, пытаясь немного притормозить сердцебиение. – Да, но всё хорошо. Я испугалась просто. Чуть под машину не влетела, в телефон пялилась. Сама виновата, как говорится.

– Ну ты даёшь, – обеспокоенно хмурится Олеся.

Я нервно передёргиваю плечами и обхватываю себя руками, стараясь успокоиться. Всё уже позади. Можно забыть и заниматься своими делами дальше.

К нам с Олесей подходят Настя и Оля, и мы решаем пройтись до Драмтеатра пешком. Сегодня вся наша группа будет там – у третьего курса академическое слушание, а мы, второй, присутствуем в зале.

Сбиваемся в стайку, Оля и Олеся берут себе кофе, и мы идём пешком по проспекту в сторону Драмтеатра. Можно и на маршрутке доехать, но тут идти минут десять – доберёмся сами.

Девчонки болтают, обсуждают завтрашний поход в клуб, а я иду молча. Меня ещё не совсем отпустила произошедшая на переходе ситуация. Колени до сих пор как желе.

– Варь, ты же с нами пойдёшь? – спрашивает Настя.

– Куда? – растерянно поднимаю на неё глаза. Туман в голове никак не рассеется, хотя пульс вроде бы пришёл в норму уже почти.

– Ну в “Бизона” же, – Настя смотрит с недоумением. – Ты обещала, что с этого года с нами ходить будешь, помнишь?

– А… – пожимаю плечами. – Ну… может. Близняшки болеют, и маме надо помочь. Я, наверное, дома эту неделю ночевать буду, а не в общаге.

Мы продолжаем идти, и вот нам нужно свернуть по тротуару, дорогу даже переходить не надо, а я аж ёжусь при виде зебры на асфальте.

– Ничего себе тачка, – говорит негромко Оля, склонившись к нам. – Едет красуется. Пасёт кого-то, что ли?

Она тут же приосанивается и откидывает волосы назад. У Оли вообще слабость к парням на дорогих машинах.

Девчонки оборачиваются, и я вместе с ними.

Но тут же вдох застревает где-то в лёгких, а по спине пробивает холодным потом – это та же самая машина, которая затормозила передо мною на переходе. И за рулём – тот же псих с ножом.

Он едет медленно вдоль тротуара и смотрит… прямо на меня.

Глава 2

– Варь, ты привидение увидела, что ли? – толкает в бок Олеська, пока я хватаю ртом воздух. – Бледная вся, как стена.

– Просто… – сглатываю, но горло настолько пересохло, что больно. – Это та самая машина, что едва не сбила меня. И этот парень, он…

– Лучше на него не пяльтесь, девочки, – приглушённо говорит Настя. – Давайте уйдём отсюда побыстрее.

Она хмурится и видно, что ей некомфортно. Плащ плотнее запахивает.

– А почему не пялиться? – удивлённо спрашивает Олеся, вскинув брови. – Красавчик же, глянь! И тачка приличная. Мягко говоря, приличная. Или ты его знаешь?

– Мало кто из местных его не знает, – Настя передёргивает плечами, и мне хочется сделать так же. Потому что, хотя мы и прибавили шаг, мне кажется, я всё ещё чувствую его взгляд на своей спине. Странное чувство опасности нарастает и противно копошится под кожей. – Это Игнат Касьянов. Он из семьи, о которой в городе ходят всякие нехорошие слухи. А о нём самом так и подавно.

И слухов никаких не надо, чтобы хотеть держаться от него подальше.

Жуткий тип. Мороз по коже от одного лишь его взгляда.

Понимаю, что связи никакой нет, но когда в этот момент солнце заходит за большую тяжёлую тучу, странное ощущение лишь усиливается. Давит. Будто пространство схлопывается вокруг, сжимается.

– Слухам я не верю, – пожимает плечами Олеська, выбрасывая стаканчик из-под кофе в урну. Но и она как-то даже немного сникает и её голос уже не звучит так уверенно. – Мало ли про кого что говорят.

– А я бы прислушалась, – морщится Оля. – Он и правда какой-то… жуткий.

– А мне кажется, красавчик, – не сдаётся Олеська.

– Только я бы такую красоту стороной обходила, – замечает Настя. – Он, Варь, на тебя пялился, мне показалось.

Я пожимаю плечами, дескать с чего бы ему на меня пялиться.

Совпадение просто. Показалось.

С чего бы ему на меня смотреть?

Такие парни не смотрят на таких, как я. Но и слава Богу.

Я таких попросту боюсь. Я же для них слишком обычная. Неинтересная. Чего на меня пялиться?

Когда мы заходим в здание, я выдыхаю. Напряжение немного отпускает, и дышать становится легче. Но спину между лопатками всё ещё жжёт от взгляда того парня.

Мы проходим в малый концертный зал, располагаемся в первых рядах. Девчонки с третьего курса, которые сегодня дают академический концерт, машут нам из-за кулис сцены.

– Академический концерт промежуточной аттестации третьего курса общего музыкального отделения объявляется открытым, – торжественно сообщает заместительница декана, выйдя на сцену.

Первыми выступают пианисты соло, потом дуэтами со скрипачами. Бах, Гендель, Глинка… я понимаю, что совершенно не могу сосредоточиться. В голове шумит, тело горит.

Ощущение, будто у меня поднимается температура.

Наверное, это последствия стресса. Я ведь едва под машину не попала.

Обхватываю себя руками и тру плечи. Хочется на воздух. Я люблю музыку, особенно классику, поэтому и поступила в музыкальный колледж, но сейчас она фонит какой-то тяжестью над головой.

Кивнув нашей преподавательнице, которая сидит в конце ряда, я поднимаюсь между выступающими и тихонько иду к выходу. Спускаюсь в уборную и подхожу к раковине. Открываю кран с холодной водой и набираю полные пригоршни, а потом опускаю в воду горящее лицо.

Плевать на тушь, подотру. Сейчас хочется остудит этот пожар на коже.

Умывшись, я отряхиваю руки и достаю из рюкзака пачку сухих салфеток. Промакиваю лицо, вытираю подтёкшую тушь.

Решаю открыть окно, чтобы вдохнуть воздуха – на улицу идти неохота, да и надо в зал возвращаться, мне ведь потом анализ по прослушанному писать.

Распахиваю окно и тут же давлюсь первым глотком воздуха. Сердце пускается в бешеный стук, пальцы леденеют.

Та самая чёрная машина стоит сбоку от входа в Драмтеатр.

Глава 3

– Ты какая-то тихая, Варюш, – мама снимает вещи с сушилки, а я ей помогаю складывать. Вещички близняшек отдельно, мои и Сашкины – отдельно. – У тебя всё хорошо?

– Нормально, мам, – пожимаю плечами. – День дурацкий какой-то.

– Почему не осталась ночевать в общежитии?

– Никуля и Викуля же болеют, мам.

– Варь, – мама откладывает сложенные наволочки и накрывает своей тёплой ладонью мою руку. – Я справлюсь, дочь. Завтра и послезавтра выходные взяла, два заказа на дому сделаю – там всего набор пирожных и бентотортик. Да и не твоя забота близняшки, зайка моя. Тебе учиться надо.

– Точно справишься, мам? – смотрю на маму внимательно. – Малышки прошлую ночь так плохо спали.

– Справлюсь, дочь, – мягко улыбается мама. – Давай, иди собирайся, и Сашка отвезёт тебя в общежитие. И в клуб с девочками тоже обязательно сходи, Варь. Тебе восемнадцать, дочка, не надо просиживать свою юность в няньках сестёр.

Вообще-то, мне совсем не трудно, но малышки и правда слишком шумные, после пар заниматься не дают – носятся, резвятся. Им только-только по пять лет исполнилось, в детский сад ходят. Но когда болеют – дома просто армагеддон.

Я иду в свою комнату, достаю спортивную сумку из шкафа и складываю в неё вещи. Если всё будет нормально, то в следующую пятницу приеду домой.

– Варюха, ты готова? – слышу из коридора голос брата.

– Иду, Саш.

Он забирает мою сумку и выходит во двор, зашвыривает её в багажник нашей старой машины, оставшейся от папы. Сашке уже двадцать, и он водит. Маме помощь, конечно, когда необходимо.

Сажусь рядом с братом и пристёгиваюсь. Водит он вроде бы осторожно, но в последнее время стала замечать, что может газу поддать.

Пока Сашка открывает ворота, чтобы выехать из двора, машу двум одинаковым мордашкам, упершимся острыми носиками в окно, а потом достаю смартфон и набираю сообщение Олеське.

“Мать меня выгнала /ржущий смайлик/ сегодня иду с вами в клуб”

“Ну наконец-то! – присылает в ответ Олеська. – В общаге останешься?”

“Да:)”

“Отлично!”

Сашка усаживается за руль, и мы выезжаем на улицу, а потом и на трассу. Солнце уже садится, заливая всё вокруг красным.

– Варь, а это что за тип пялился на тебя, когда я тебя забирал сегодня из Драмтеатра? – спрашивает Сашка.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Даже не заметила.

Я ведь и не вру. Ну почти. О том, что случилось на пешеходном переходе, я ему решила не рассказывать. Но очень обрадовалась, когда он позвонил и сказал, что как раз домой едет и сможет меня подхватить.

То, что тот парень был возле Драмтеатра, меня обеспокоило. Вряд ли это было связано со мной, но тем не менее, я не могла отделаться от мысли, что это так. И была рада, что брат сможет забрать меня.

Когда Саша подъехал, я быстро вышла, стараясь не смотреть в сторону чёрной иномарки. Но я чувствовала его взгляд. Чувствовала, как на шее волоски дыбом поднимаются.

Едва сдержалась, чтобы не обернуться.

Но Сашка, кажется, тоже заметил.

И, зная брата, всю ту ответственность, которую он чувствует за меня с тех пор, как папа погиб на задании, зная его вспыльчивость, я предпочла не заострять внимания.

При всём моём уважении к Сашке, тот парень… показался мне слишком опасным. Мне кажется, с тем же спокойствием, с которым он воткнул нож в колесо чужой машины, он сделал бы это и с чьим-то коленом.

Минут через сорок мы подъезжаем к общаге. Удивительно, что пробок почти не было, вот и домчали быстро.

– Пока, – машу брату, закидываю сумку на плечо и захлопываю дверцу машины.

– Давай, малая, – салютует он мне в ответ.

Я бегу ко входу в общежитие. Уже почти стемнело, но тут всё хорошо освещено. Однако будто что-то внутри заставляет меня оглянуться.

Но, слава Богу, вокруг общаги никого нет.

– Варюха, ну неужели! – пищит Ольга, когда я вхожу в нашу комнату. Я тут редко бываю, в основном дома ночую, даже хотела отказаться от общежития, но мама настояла оставить за собой комнату всё же.

– Какие люди, – оборачивается от зеркала Олеська. Она как раз прихорашивается, вытягивая утюжками длинные тёмные пряди. – И только попробуй сказать, что ты передумала идти в “Бизона”!

– Не передумала, – улыбаюсь, водружая свою сумку на кровать. – Только надо подумать, что надеть.

– А ты давай доставай, что там у тебя есть, – командует Оля, натягивая колготки.

Пока сборы наши идут полным ходом, и я пытаюсь отвоевать у девчонок своё право идти в клуб в джинсах, внутри селится странное предвкушение. В клубах я ещё ни разу не бывала, только в сторис у девчонок видела, как они там веселятся.

Если скажу, что ни разу не хотелось – совру. Хотелось.

Но прошлый учебный год выдался сложным, не до клубов было.

– Ты выглядишь просто отпад, – резюмирует Оля, когда мы уже собрались и готовы выходить.

Мне и самой нравится, как я выгляжу: свободное платье до середины бедра – нежно-голубое, моё любимое, белые кеды, волосы девчонки мне просто вытянули и подкололи прозрачными невидимками у висков, и теперь они ниспадают по плечам и до самой поясницы. Волосы у меня от природы светлые, как у мамы, немного вьются. Лёгкий макияж. Особенно мне нравится, как смотрится хайлайтер на скулах.

– Всё! Пошли! – рвётся Олеська. – Такси уже подъехало.

Я набрасываю тренч и беру маленькую сумочку, в которую удобно положить салфетки, телефон и блеск для губ.

Для первого в своей жизни посещения клуба Варвара Лисовская готова.

Только почему же так дрожит всё внутри? Как-будто… должно произойти что-то страшное… Наверное, это просто волнение.

Глава 4

Когда выходим из такси, я чувствую, как моё сердце бьётся быстрее. Предвкушение расползается по венам бурлящим коктейлем.

– Готова оторваться? – подмигивает Олеська.

– Ну типа того, – смеюсь в ответ.

Конечно, я не собираюсь употреблять алкоголь или, не дай бог, ещё что-то. Просто хочется попробовать на вкус вот этой клубной жизни, потанцевать, в конце концов, в атмосферу окунуться. Ну и в принципе понять, нравится мне это или нет.

Едва мы подходим к клубу, я замечаю, что задерживаю дыхание. Басы пробивает даже сюда на улицу, где стоит небольшая вереница молодёжи в очереди ко входу. Сюда же становимся и мы с девчонками.

Прямо над входом большая, мерцающая красно-синей подсветкой надпись “БиZон” и контур крупного мощного быка.

Атмосферно уже даже снаружи.

Внутри «Бизона» всё совсем не так, как я себе представляла. Не клуб, а какой-то гигантский улей – кругом шум, свет, музыка, толпы людей. Всё мелкает, блестит, пульсирует. Я едва успеваю перевести дух, как нас с девчонками подхватывает общая волна.

Мы протискиваемся между столиками к стойке бара, и от этого гула в ушах начинается легкое головокружение.

Олеся уже в ударе, громко что-то говорит, перегибаясь через стойку, но ее голос тонет в громкой музыке. Она заказывает коктейли, а Оля ей поддакивает. Настя стоит рядом со мной и, кажется, тоже пытается привыкнуть к этим неоновым огням и тяжёлым басам.

– Ну как, Варь? – поворачивается ко мне Настя. – Жива?

Киваю, хотя внутри меня электричеством прошибает разряд за разрядом. Место странное, но всё это – свет, ритм, толпа – захватывает, подчиняет, втягивает. Прямо сейчас я ощущаю себя частью чего-то большого и… чужого.

Непривычно.

Но, может, это нормально? Всё новое сначала кажется непривычным.

– Ну, погнали! – Олеська вручает мне высокий бокал с ярко-розовой жидкостью. – Держи, Варюх.

– Ой, нет, – качаю головой, пытаясь перекричать музыку. – Я не буду!

– Это безалк, Варь, – заливисто смеётся Олеська. – Хотя я бы тебе рекомендовала всё же взять алкогольный и дать себе немного расслабиться.

На вкус сладко и даже приятно, но, кажется, голова у меня и так немного кружится. Даже от безалкогольного коктейля.

Когда мы выходим на танцпол, он кажется мне похожим на другую вселенную. Люди здесь растворяются в музыке. Лица размываются в свете страбоскопа, только движение – яростное, свободное, непринуждённое. Олеся и Оля тут же начинают зажигать, их танец настолько лёгок, что я почти завидую. Настя, хотя и менее уверенно, тоже вскоре вливается.

Я колеблюсь всего секунду, а потом делаю шаг вперед. Музыка обволакивает, басы стучат прямо в грудь, и я сдаюсь. Перестаю думать, куда двигаются руки или ноги, просто следую за ритмом. И это оказывается невероятно легко.

В какой-то момент меня почти накрывает. Будто что-то древнее внутри просыпается – желание поддаваться движениям под ритмы. Ты в толпе, но будто один.

Ко мне подходит парень. Высокий, с модной стрижкой, уверенная улыбка. Классический красавчик. Он пытается подхватить мой ритм, смеётся, что-то говорит, но я его почти не слышу. Олеська незаметно подталкивает меня к нему, хихикая, но я уклоняюсь, оборачиваюсь к девчонкам и взглядом показываю, чтобы прекратили. Парень, не встретив энтузиазма с моей стороны, отходит, не обидевшись, и возвращается в свою компанию.

И тут я это чувствую.

Меня бросает в жар, кожа вспыхивает. В горле моментально становится сухо.

Будто кто-то выключает все огни, и на танцполе остается только один прожектор, направленный чётко на меня. Я замираю, ощущая, как растёт пульс. На интуиции поднимаю голову и в упор напарываюсь на его взгляд.

Он стоит на балконе, нависая над танцполом, упёршись руками в чёрные металлические перила. Огни стробоскопов выхватывают его лицо из полумрака, и мне кажется, что время замедляется.

Это тот самый парень с перекрёстка.

Мгновенно в памяти вспыхивает всё: резкий звук тормозов, его тяжёлый взгляд, отблеск ножа и низкий вибрирующий голос. Только теперь он здесь. Высокий, спокойный, с каким-то почти ленивым интересом в глазах, он смотрит на меня в упор.

Я забываю, как дышать. Сердце рвётся из груди, колени становятся ватными. И не могу понять, что во мне сильнее: страх или то странное, щекочущее ощущение, от которого странным образом сводит живот.

То в жар, то в холод от этого взгляда бросает. Он меня будто к месту им прибивает, что я даже не нахожу в себе сил пошевелиться. Просто стою и смотрю на него.

На секунду мне кажется, что он сейчас сделает шаг, спустится вниз, придёт прямо ко мне. Я даже в голове уже вижу, как он прокладывает путь через толпу. Как она перед ним расступается.

Но он остается на месте. Только смотрит.

Я отворачиваюсь, пытаюсь снова влиться в ритм танца, но дыхание слишком неровное, а пульс сходит с ума. Уши словно ватой набиты, и я абсолютно не чувствую ритм.

Я знаю, что он продолжает смотреть на меня. Кожей чувствую.

В голове гудит, сердце стучит так громко, что заглушает музыку.

Мне нужно успокоиться и собраться. Просто собраться.

Это простое совпадение, не более того.

Я делаю вид, что всё нормально, улыбаюсь девчонкам, но внутри меня зарождается тревога. Клокочет где-то в районе солнечного сплетения, вызывая тошноту. Толпа вокруг будто сжимается. Дышать становится нечем.

Мне срочно нужно на улицу. Прямо сейчас.

– Я на минуту, – кричу Олеське, склонившись к её уху. – Позвонить надо!

Она кивает, продолжая танцевать, а я пробираюсь сквозь толпу к выходу. Людское море такое плотное, что это оказывается непростой задачей, но мне всё же удаётся, и я, толкнув дверь из чёрного стекла, проваливаюсь в пустой, слабо освещённый коридор.

Только это, кажется, не тот коридор, через который мы попали в зал клуба.

Сначала думаю вернуться и поискать нужный выход, но тут у меня начинает вибрировать смартфон. Мама звонит.

Не отвечу – волноваться будет. А в зале клуба она попросту меня не услышит, как и я её. Поэтому решаю ответить тут, заодно пройдусь и найду выход, скорее всего этот коридор тоже ведёт в фойе.

Но едва собираюсь смахнуть экран для ответа, звонок прекращается. Не успела! Надо срочно перезвонить, а то мама с ума сходить от переживаний начнёт. Она и Сашку всегда просит: самое главное – отвечать на её звонки или присылать сообщения.

Иду по коридору и на ходу набираю сообщение после нескольких попыток дозвониться.

“Мамуль, всё хорошо, тут связь не очень. Перезвоню с улицы”

Отправляю, поднимаю глаза и… замираю, подавившись вдохом. Тело в жар моментально бросает, но руки тут же леденеют.

Напротив стоят трое.

Тот самый парень и ещё двое с ним.