Buch lesen: "Не Золушка"
Глава 1
Кирилл Вересов
Выпиваю четвертый бокал шампанского и осматриваюсь.
Зал забит гостями до отказа.
Треть из них друг с другом незнакома, треть ненавидит друг друга, а остальные, остальные это те, кто, как и мой отец одержимы деньгами. Они и стоят во главе этого маскарада, объединяют первые две трети, заставляя находиться здесь и изображать счастье.
Кто из них хуже?
Я.
Я, сука, потому что все понимаю и никогда не откажусь от денег отца и буду плясать под его дудку до конца своих дней! Ненавижу себя за это, и друзей его тоже, потому что они такие же. Все, кто пришел сегодня на мою помолвку такие же! Вот только у меня не было выбора, я родился Вересовым, а они нет! У них он был, этот чертов выбор!
Поэтому ненавижу всех. Абсолютно.
Хорошо, что официальная часть циркового представления закончилась и всем уже пофиг на меня и Каплунову. Кстати, где она? Где моя будущая жена? Внутри поднимается буря, сдерживаюсь, чтобы не заорать и не пойти разыскивать Кристину.
Прохожу по залу, нарочито небрежной походкой с выражением лица «вы все мне должны» и присматриваюсь к каждому и ни к кому конкретно. Просто скольжу взглядом по толпе, задерживаясь только на выдающихся экземплярах.
– О, вот это попец – рассматриваю милфу в жутко бирюзовом платье – дорогой тюнинг. Видать, ничего, рабочая, раз муж так раскошелился. А кто у нас муж?
Пока ищу место, где сесть, лениво рассматриваю ближайшее окружение понравившейся телочки.
– Не то, не то… О! Как там в старом российском фильме говорили? «Предупреждать надо».
Теряю интерес к бирюзовому цвету, не нужны мне проблемы с Катиновым, и отцу тоже. Он меня точно кастрирует за подкаты к любовницам его друзей. Мысль о кастрации неприятно отзывается в штанах. Сажусь за ближайший столик и, пытаясь устроится поудобнее, ерзаю на стуле. Нет, никак не успокоиться, надо в уборную. Может по пути какую официанточку цапануть? А что? Я на голодном пайке уже неделю, с того самого дня, как отец объявил мне, что я женюсь. Заблокировал все карты, аннулировал кредит в «RedZone», из развлечений осталось только прогулки по набережной, а там, извините, не потрахаешься.
Ржу над ситуацией, над собой, ржу, пока глаза не начинают слезиться. Запускаю пятерню в остриженные волосы и разлохмачиваю на хрен эту чертову прическу.
«Доволен?» – смотрю на отца в окружении таких же толстосумов и чувствую, как челюсти сводит от застывшей на моем лице улыбки.
Цепляю очередной бокал с подноса, проходящего мимо официанта и, опрокидываю в себя.
– Черт, коньяк после шампанского – хреновый выбор.
Выбор. Выбор?
Слово какое-то незнакомое? – продолжаю глумиться над собой – у меня его нет, у Криськи Каплуновой его нет! Он есть у Савелия Игоревича! У отца моего.
«Молодец, Кирюша, садись два!» – хихикаю как идиот – «А почему два?»
– Не спорь, Кир! Савелий Андреич сказал два, значит, два – язык заплетается, но я продолжаю паясничать – Савелий Андреич лучше знает, что вам делать и как жить. Ваша обязанность слепо исполнять его волю. Кирюша, к ноге! Кир, ап! Кирюша, стричься! И все надо делать исключительно с улыбкой, а то вдруг папенька что-то не то подумает.
«Ненавижу! – скриплю зубами и прикрываю глаза. – А ведь он мне неродной! Даже не дальний родственник! Никто!»
От мешанины из алкоголя кружится голова, мозг расслабляется и меня несет. Хихикаю, вспоминая, как меня вчера практически насильно обрили.
– Бляя! Как болонку ссаную! – откидываюсь на спинку стула и ржу – теперь башка будет мерзнуть!
Моя выходка привлекает внимание нескольких гостей. Рассматривают меня, кривят губки. Нежные, да?
– А вот не хрен смотреть на меня так, мы вам не за это деньги платим – произношу вслух. – Упс!
Пьяный мозг успевает подать сигнал, о том, что надо бежать. За такое отец меня точно выпорет. Не пощадит даже в память о матери. Группируюсь, отрываю ладони от стола, толкаюсь локтями и, под звон падающих на скатерть бокалов, поднимаю свое тело и тащу его в сторону уборных.
Быстрым шагом добираюсь до двери, плечом врезаюсь в тонкую преграду из пластика и сбегаю в другую реальность. Темный коридор клуба, тишина. Хорошо, что он достаточно узкий, для того чтобы я мог навернуться и разбить себе физиономию. Придерживаясь руками о стены, дохожу до туалета, толкаю дверь и практически падаю внутрь.
– Ох, ты ж, развезло как меня – ловлю равновесие и фокусирую зрение – а вот и жена моя будущая.
Может, у кого-то другого от увиденного и случился шок. Заорал бы, полез в драку, пытаясь набить морду бугаю, пристроившемуся между ног его будущей жены, но не я. Меня таким не пронять.
– Оу, а как насчет тройничка? – уточняю и тут же затыкаю уши, оглушенный визгом Каплуновой – Это типа, нет, да?
Она сразу меня заметила, в отличие от ее любовника. Он еще секунд пять продолжал яростно двигаться внутри моей новоиспеченной невесты, приняв ее испуганные крики за бурный оргазм.
– Леня, вон пошел – орет Криська и машет руками.
Бугай по имени Леня слишком медленно соображает и отпускает ее, только получив несколько раз по голове. Каплунова, оказавшись без поддержки, скользит голой задницей по керамической столешнице и неуклюже съезжает на пол. Шипит от боли, матерится, пинает Леню по ноге, а тот словно пень стоит, с хозяйством навыкате и не понимает, что ему делать. Зрелище залипательное, и в другой ситуации я бы обязательно поржал над горе-любовниками.
– Магазин прикрой, х@р застудишь – бросаю ему, а сам разворачиваюсь и сваливаю.
Куда иду – понятия не имею, главное подальше ото всего этого балагана. Кристина орет вдогонку, что-то про поговорить, перемежая унизительные просьбы отборным матом. Плевать. Вечер выжал меня досуха, перемолол, разжевал и не выплюнул.
Нет меня. Тупик.
Шлепаю ладонью по первой попавшейся двери в конце коридора.
– Действительно, тупик – обвожу взглядом небольшую заваленную коробками комнату.
Глава 2
Кирилл Вересов
Небольшая комната без окон, если не считать проем-бойницу под потолком, используется как склад. Это все, что я могу разглядеть благодаря свету, проникающему сквозь узкое, замазанное краской стекло. Шарю по стене, пытаясь найти выключатель, и продолжаю осматриваться.
– Вот это называется, удачно зашел – присвистываю после того, как щелкаю тумблером и в помещении загорается свет.
Со складом угадал, а вот то, что это будет склад алкоголя даже и предположить не мог.
– Что, Кирилл Савельевич, пить изволите? – паясничаю я – шампанское? Серьезно?! Ладно, спасибо, что не отечественное.
Сдерживаю рвотный позыв, достаю из коробки пару бутылок и довольный иду к выходу.
– Компания есть – поглядываю на свою добычу – осталось только найти укромное местечко, чтобы никто не побеспокоил.
Тихонько открываю дверь и выглядываю в коридор. Пусто. Главное, что Леня с Кристиной свалили, у меня абсолютно нет настроения слушать ее писклявые оправдания. Крадусь вдоль стены до первой двери.
– Это склад – осматриваюсь и цепляюсь взглядом за табличку на двери слева – о, «Холодильник».
Еще раз перечитываю.
– Я в крыле для персонала?
Хорошая новость! Можно передвигаться не боясь, что меня кто-то из гостей увидит. Иду дальше, изучая надписи на дверях.
– «Гардеробная для персонала», «кладовая суточных запасов», «комната отдыха». Отдыха? Да, это же прям то, что доктор прописал!
Толкаюсь в заветную дверь и попадаю в просторное помещение, освещенное тремя настенными лампами. Два стареньких дивана в углу, тумба на колесиках, пепельницы, теннисный стол по центру и балкон.
– Сойдет – двигаюсь сразу на свежий воздух.
Балкон открывается легко. Перешагиваю через ступеньку, ставлю бутылки на пол и сажусь на обшарпанную деревянную скамейку у стены, подальше от двери. Вид отсюда что надо. Делаю глубокий вдох и закашливаюсь от пропитанного смогом воздуха. Плевать, один фиг, идти больше некуда, как-нибудь переживу. Цепляю пальцами первую бутылку шампанского, сдираю золотистую фольгу и медленно откручиваю пробку. В этом деле как с девушкой, спешить нельзя, одно неверное движение и… ты с ног до головы липкий. Придерживаю пробку и, посмеиваясь над своей шуткой, рассматриваю балкон. Потрескавшийся от времени пол прикрыт древним, прожженным окурками, линолеумом. В углу валяется бумажный стакан из-под кофе, а прямо напротив меня стоит стеклянная банка, забитая бычками. Я бы сейчас покурил. От одной мысли о хороших сигаретах в носу щекочет, а во рту растекается пряный аромат табачного дыма, и я, освободив одну руку, привычно шлепаю ладонью по карманам.
Пусто.
– Зато есть что выпить – утешаю себя и со звонким хлопком выдергиваю пробку из горлышка. – Понеслась!
В мозгу свербит какая-то старая мелодия, но к моей ситуации лучше и не подберешь.
– Я сбитый ле-е-етчик меня достали-и-и – практически вою я, и подношу к губам бутылку.
Заливаю теплое шампанское в рот, морщусь, но пью, вернее, жадно глотаю. По сравнению с моей жизнью, шипучка не такая уж и поганая, небесный нектар, можно сказать. Минуты через три, полупустая бутылка отправляется на пол, а я пугаю любопытных воробьев громким звуком вырывающихся из желудка пузырьков.
– Ну, что, Кирилл Савельевич, между первой и второй? – Стягиваю с плеч ненавистный пиджак – за свободу, вернее, за то, что от нее осталось!
Беру в руки бутылку шампанского и, закинув голову назад, жадно присасываюсь к горлышку.
Зажмурившись, делаю пару глотков, а когда открываю глаза, чуть не захлебываюсь. Это еще что за явление? Сижу тихо и наблюдаю, как не замечая никого вокруг, на балкон выходит девчонка в форме официантки. Первая мысль, а все мои мысли сегодня о сексе: «Слава яйцам! Хоть в чем-то подфартило!»
Пока я пою оду своей удачливости, девица аккуратно перешагивает через порог. Неуверенно ставит ногу в туфельке на высоченной шпильке на обшарпанный пол и, не удержав равновесия, заваливается на косяк.
– Блядь! – Долетает до меня сдавленное ругательство – идиотская форма! Надоело все! Олигархи зажравшиеся, все им не так! Бокалы не того размера, колбаса не по Фэншую разложена!
«Она что, пьяная? – Нагло рассматриваю ее, пока меня не замечают – Ничего такая. Худенькая, стройненькая, ножки так вообще, как у балерины. Мои желания начинают исполняться? Не, ну а что? Грудь маловата, конечно, но задница аппетитная, на пару раз пойдет. Надо брать».
Уже собираюсь себя обнаружить, как эта самая девица подхватывает подол короткой юбочки и, как ни в чем не бывало, задирает его вверх, зажимает зубами, чтобы не мешался, а после… Пока она цепляет пальчиками ажурную сеточку колготок и подтягивает их, я залипаю на кружевной кромке розовых трусиков, плотно обхватывающих упругую попку.
«Опа! Серьезно?» – Закрываю рот, ибо в моем случае, молчание – не золото, а бесплатный стриптиз.
Девушка продолжает возиться с колготками, не забывая сквозь стиснутые зубы сыпать ругательствами на головы «бессовестных богатеев».
«Богатеи ей не нравятся, значит. Ну-ну, а сюда явилась, видимо с волонтерской миссией подай-принеси? Сомневаюсь. За бабками пришла, потому что, что? Деньги все любят, а вот тех, кто их платит, ненавидят. Да и пофиг, мне ее любовь не нужна, пусть работает».
– Зачетный зад. Продолжай! – командую я, хлопаю в ладоши и ржу – И верх оголи, а то тема сисек не раскрыта.
Телка застывает изваянием, стискивая юбку в зубах сильнее. Подмигиваю, салютуя бутылкой.
– Че заморозилась? Банкет проплачен!
Некое подобие здравомыслия проступает на миловидном фейсе. Девушка вздрагивает, моментально возвращает юбку на место и набрасывается на меня с криками.
– Вы кто такой?! Как сюда попали вообще? – тонкий голосок словно по живому режет.
Дергаюсь и от неожиданности заливаю шампанским всю рубаху.
– Что б тебя! – пытаюсь стряхнуть липкие капли с одежды – громкость сбавь, ораторша!
– Вы вообще в курсе, что это служебное помещение?
– Правда, что ли? А я думал, это ложа Большого театра! Промахнулся, ага. – язвлю я и шарюсь по карманам в поисках наличных.
– Эй! – машет перед моим лицом рукой писклявая – вы слышите меня? Помещение освободите!
– Да, лан, не пыли, давай продолжим с того самого момента, где остановились. Плачу! – поднимаю руку и машу в воздухе тысячной купюрой.
Девица смотрит на деньги и становится красной как рак.
– Мало? Слушай, извини, но налички больше нет – я пускаю в ход все свое обаяние и пытаюсь быть дружелюбным – могу безналом? Евро, доллары, биткоины? Только выпить не проси – самому мало.
Наблюдаю, как с лица официантки сползает краска.
– Понял, осознал, исправлюсь – поднимаю руки в примирительном жесте – день у меня дерьмовый, просто. Понимаешь? У меня, может, жизнь рушится. Может, этот балкон, последнее место, где я могу посидеть? Мне даже поговорить не с кем.
Завожу старую проверенную песню, и писклявая перестает морозиться.
«Работает! – ликую я – и эта тоже клюет! По части телок Вересов еще ни разу не облажался».
Глава 3
Кирилл Вересов
– Кирилл— перехватываю бутылку с шампанским в левую руку и протягиваю ладонь незнакомке.
– Ася – нехотя представляется писклявая.
– Ася – это Ася? Или Арсения, Агнесса? – задумчиво кручу пальцем в воздухе.
– Как хочешь называй – подбоченивается официанточка – и на выход, с бутылками вместе.
– Какие мы грозные! А как же человечность и сострадание ближнему своему? – актерствую с конкретным умыслом. – Да, лан, Ася, или все-таки Агнежка? Все, не шуми, уйду, раз надо. Шагну в темноту недружелюбных улиц и вонючих подворотен. Может, найду себе собеседника для душевных посиделок.
Делаю паузу с протяжным вздохом и продолжаю:
– А может, ты присядешь рядом и составишь компанию… Что скажешь?
Замолкаю и жду реакции. Сработало?
Пауза затягивается. Непорядок. Призываю на помощь все свое красноречие и сгущаю краски. Побольше трагизма в голосе и контрольное: «Понимаешь, некуда мне идти, не нужен я никому, ни дома, ни на работе. Знаешь, как бывает? Родители ждут гения, а на свет появляешься ты».
– Ну и болтун ты, – Ася делает вид, что думает, а после неожиданно припечатывает – Судя по шмоткам – тебе можно было вообще без мозгов родиться. У таких, как ты вся жизнь с зачатия проплачена. Главное, чтобы любимые родители за косяки денежный поток не перекрыли.
«Ведьма! – выдает мой пьяный мозг – похоже, в этой светлой головке водится серое вещество».
Примитивные варианты пикапа не работают, придется придумывать что-то посложнее и срочно.
– Угадала, перекрыли – театрально вздыхаю я – вот зашкерился тут, чтобы успокоиться и не портить всем настроение.
– Так ты из этих, – кивает в неопределенную сторону – вечно недовольных олигархов? Как я не догадалась? Там же как раз помолвка одного из мажоров. Сбежал или выгнали?
– Сбежал, – очень удачная версия, даже врать не надо. – Куришь? – перехожу на следующий уровень я.
– А тебе какая разница? – смущается девушка и пальчиками дергает тоненькое колечко сережки – Могу за компанию.
– Я подхожу? – играю бровями, понимая, что со стороны похож на пьяного идиота.
Ася поджимает губы, лезет под фартук и достает какую-то херню в синей упаковке.
– Ну… давай покурим, – пожимает плечами и протягивает мне пачку.
– «Ротманс» – выразительно читаю и цепляю одну сигу. – Эй, бро, огоньку не найдется?
Качает головой и бурчит под нос, вытаскивая из кармана фартука зажигалку. Прикуриваю и затягиваюсь, наполняя легкие свеженьким никотином. Задерживаю дыхание, запрокидываю голову и выпускаю струю едкого дыма вверх.
Девчонка присаживается на порог, одергивает юбку и только после этого вытягивает ноги. Интересный экземпляр, а как же, «здесь пыльно фи-фи-фи»? Не волнует?
– Работаешь? – разглядываю ее вблизи. Презентабельная такая. Носик вздернутый, реснички-хлопалки, причем, похоже, что свои.
– Ага. Не все такие везучие, – вздыхает.
– Спорный вопрос, – хмыкаю. – На постоянке или сдельно?
– Сдельно. Подруга попросила прикрыть на выходные. Так я в кафе работаю на Терехина.
– Хорошо платят? – прусь от того, как я мастерски поддерживаю разговор, только вот на хера мне это знание?
– Ты бы был в восторге, – вроде язвит, нос морщит, а получается забавно.
– А ты кусачая, – ржу и протягиваю ей бутылку шампанского.
– Да нет, – усмехается по-доброму. – Просто напугал меня немного.
– Я такой. Да. Но тебе повезло, обычно я сразу набрасываюсь. Я ж буйный.
– Ты смешной – она собирает губки уточкой и пытается отпить из бутылки. Выглядит нелепо и соблазнительно одновременно, особенно когда несколько капель скатывается по губам, стекает вниз по подбородку, прокладывает дорожку ниже…
– Смешной? – трясу головой, пытаясь забыть увиденную картинку.
– Ну, да, весь такой из себя – кривляется она – «выпить не проси» – крутит в руках бутылку – все, кстати, пусто.
– М! – поднимаю указательный палец вверх – я знаю, где этого много. Пошли.
Пытаюсь подняться, но получается неуклюже. Ядреная смесь шампанского и коньяка, похоже, сделала свое дело. Ерзаю задницей по скамейке, группируюсь и, уцепившись за металлическую стойку перил, встаю.
– О-о-о – разочарованно вздыхает моя собутыльница – дойдешь ли?
– Здесь рядом – делаю шаг и пытаюсь вписаться в дверной проем.
Взмах руки, касание и… мимо. Морально я был готов к позорному падению, но в самый последний момент моя рука опускается на плечи новой знакомой.
– Веди – Ася обхватывает меня рукой за талию.
– Прямо, прямо и налево. Единственная дверь без таблички – заговорщицки шепчу ей на ухо.
– Маршрут построен! – Рапортует свободной рукой девушка.
Путь до заветной комнаты и обратно преодолеваем быстро и незамеченными. Я уже практически в астрале, но Ася крепко держит меня и ведет к цели.
– Бер-р-ик две! – командую сквозь икоту, словно это мой личный винный погреб.
И все…
О том, что было дальше, остались какие-то разрозненные слайды и шотсы да вкус сигаретного дыма во рту вперемешку с пузыриками шампусика.
– О, смотри, буржуи разъезжаются. Твои? – Девчонка перегибается через балконные перила и тычет зажатой меж пальцев сигаретой.
– Значт мне домой можн – пытаюсь справиться с заплетающимся языком – Ты на работу?
– Не-е-е, – растягивает слова моя знакомая, и я по привычке отмечаю, пьяна.
– А-а-а? – все, что получается произнести и шумно выдыхаю, сдавшись.
– Я свои часы отработала, хотела здесь отдохнуть немного – кивает, писклявая на стоящий у стены диван. – в общаге сегодня не поспишь.
– Пчему-у-у?
– Выходные, все гуляют, смотрит на часы, вот сейчас на этажах дискотеки начинаются – девчонка затягивается сигаретой.
– Погнали! – бодрюсь я.
– Куда? – Захлебывается едким дымом пискля.
– Гулять! – командую я.
После этого в памяти не остается даже слайдов…
Глава 4
Кирилл Вересов
– Брысь отсюда! Слышишь?! Вставай и уматывай! – долетает до меня голос отца.
Он матерится, топает и чем-то грохочет, и от этого гвалта моя башка начинает взрываться. Пробую открыть глаза, но веки словно склеенные.
«Заткнись, бл@дь!» – мысленно посылаю папаше и собираюсь снова провалиться в спасительный сон.
– И ты вставай, сученыш! Вставай! – Гаркает он.
«Это кому? Мне?»
Становится холодно, шарю рукой в поисках одеяла и не нахожу. Значит, точно на меня орал. Хочу рявкнуть в ответ, чтобы вернул одеяло, закрыл окно и свалил из моей хаты на хрен! Открываю рот, а там все пересохло как в Сахаре, а судя по вкусу и амбре, я вчера не в рестике, а на городской свалке пировал.
«Бл@дь! Что вчера было-то? Как бухали на балконе, помню. Потом в клуб поехали, а в парке что делали? Или это уже утром было? Мяч какой-то пинали… Откуда взяли не помню, но я изображал из себя футболиста. Девка! Точно!»
Вспоминаю, что был с этой… Агатой, Нессой… Асей! Вот! Официанткой! Подпрыгиваю на кровати, забыв о похмелье, и ищу вчерашнюю девицу.
– Очнулся? – отец стоит у окна, скрестив руки на груди, и смотрит на меня, как на ничтожество.
– Какого… ты здесь? – глотаю мат.
– Невеста твоя панику ночью подняла, говорит, пропал, поссорились.
– Да, пошла она! – дергаюсь, чтобы встать с кровати, и тут же оседаю обратно.
– Хреново выглядишь – подначивает отец – Жду тебя в машине. Выпроваживай девку и спускайся.
«О, как! Значит, не приснилось и писклявая здесь со мной ночевала» – Ликую я, а потом осознаю, что ни хрена не помню.
– Где она? – бросаю вслед уходящему отцу, но тот лишь хмыкает.
Сижу и пытаюсь запустить мозг. Официантка здесь, а значит, клуб с парком мне не приснились, как и подсобка ресторана с шампанским.
«Криська с любовником в туалете тоже была настоящей»
– Шлюха! – выдавливаю из раскаленного горла.
С невестой все ясно, а вот с писклей… Мы оба были пьяные и спали здесь, получается, я ее трахнул? Или нет?
Лучше бы да.
Осматриваю свою комнату, постель, и до меня допирает: я одет. Брюки, рубашка…
«Не трахались» – прихожу к очевидному выводу.
– О, живой!
Поворачиваю голову в сторону бесяче-тонкого звука и упираюсь взглядом в мелкую блондинку.
«И на это я вчера позарился? Спермотоксикоз не иначе. Это же реальная официантка! Ширпотреб, облаченный в китайское барахло».
– Черт! Мы что, переспали? – вырывается у меня.
«Вот это кринж! Бля, и клининг надо вызывать срочно» – мысли продолжают бежать в разных направлениях.
– Слава богу, нет.
– Уф! Ну, спасибо, хоть одна хорошая новость с утра – провожу тыльной стороной ладони по лбу – Собирайся, я вызову такси.
– Еще чего. Сама доберусь – огрызается тощая, словно тоже спешит отделаться от меня.
Мозги чуток плавятся, программа сбоит. Молча смотрю, как она пропускает волосы сквозь пальцы, собирает их в высокий хвост на затылке, а потом подхватывает сумочку и исчезает в коридоре.
«Вот так и все? Даже телефончик не спросит? Хочет показать, как я ей на хрен не уперся?»
– Да, растереть и плюнуть, – машу рукой – ой, то есть, наоборот – плюнуть и растереть.
Так и есть, но зачем-то я прусь в прихожую, где эта пигалица уже натягивает на ноги растоптанные кроссовки.
Голова кружится, в желудке пожар. Опираюсь плечом о стену и наблюдаю.
– Ты чего такая? Обиделась, что ничего не было? Так, это, оставь телефончик, как буду в ресурсе – наберу.
Ржу над своей шуткой, но этой пискле пофиг, даже не улыбнулась. Хоть бы психанула или на хрен послала.
– Мне не понравилось!
– Что? – мое веселье моментально заканчивается.
– Телефончик не оставлю, потому что повторять не хочу – нагло возвращает мою же шутку.
– Так это? – запускаю пальцы в волосы – Было, что ли?
– А если и так? Что будешь делать? Женишься?
– Ну уж нет, – выдаю, не задумываясь – но страдания компенсирую, раз уж тебе не понравилось.
– Отсутствие мозга себе компенсируй! – припечатывает девчонка и, успев показать мне средний палец, вылетает за дверь.
– Чокнутая!
Ася Горина
Злющая вылетаю из подъезда, перепрыгиваю ступени и останавливаюсь на ровном, чистом тротуаре.
– Брысь?! А-р-р! Я вам кошка, что ли?
Внутри все бурлит и требует разрушений. Осматриваюсь, пытаясь разобраться, где в этом буржуйском райончике автобусная остановка, и натыкаюсь взглядом на его отца.
Ясно все с этими… Прискакал сыночку выручать. Весь такой правильный, лощеный, в костюмчике за пол-ляма и это в десять-то утра в субботу.
«А что ты хотела, Ася, это только ты по выходным в растянутой футболке и пучком на голове рассекаешь».
Он стоит рядом со своей тачкой и смотрит так… Кажется, улыбается даже, сволочь. Ничего не говорит, но всем видом показывает пренебрежение.
«Короли жизни! Да, идите вы!» – проговариваю про себя, отворачиваюсь и достаю телефон.
– Много о себе возомнили – ворчу и раздраженно стучу пальцем по экрану мобильного, чтобы он не тупил.
«Через три минуты к вам подъедет кия белая номер».
Блокирую экран. Я и без номера не пропущу машину. Белый корейский седан в этом дворе будет белой вороной. Вот такой каламбур получился. Я сама среди этого лоска чувствую себя вокзальной нищенкой. Мысленно отсчитываю три минуты и подбиваю расходы. Погорячилась я, конечно, с такси. Считай, смену бесплатно отработала, потому что цена поездки из центра города к нам на отшиб получилась сказочной.
«Плевать! Главное – убраться побыстрее. Мало мне царственного папаши, что до сих пор смотрит на меня, как на мусор, так еще и наследный принц сейчас примчится».
Нервно топаю ногой по идеально уложенной плитке. Ни соринки, ни травинки, ни камушка какого-нибудь… Как они здесь живут? Даже пнуть нечего, чтобы снять нарастающее внутри напряжение.
Кутаюсь в старенькую зипку*, и прячу голову в капюшон. Еще немного и я пешком побегу к себе на район. Зачем так пялится? Не украла я у вашего сыночка ничего!
На мое счастье, такси приезжает вовремя. Нет, не ровно через три минуты, но точно в тот момент, когда я уже была готова сорваться и наорать на папашу Кирилла. Он до сих пор стоит и рассматривает меня как подопытную мышь. Прыгаю на заднее сиденье машины и демонстративно отворачиваюсь к другому окну, противоположному.
*(Зипка – молодежное. Толстовка на молнии с капюшоном.)
