Красная Шляпочка и немного любви

Красная Шляпочка

Глава 1

– Не, ну что за зараза, а! Испортил настроение и свалил! – Лика нервно смотрела в окно кухни, вослед удаляющемуся такси, увозящему мужа в аэропорт. – Вот всем Сашка хорош, но …характер… по-га-ный!!! Расстроил и свалил! Я даже до конца высказаться не смогла!

Анжелика нервно металась по квартире, не находя себе места, пока её взгляд не упал на початую упаковку семечек, почему-то лежавшую на рабочем столе мужа. Она взяла пачку, тарелку для очисток, плюхнулась в кресло и щёлкнула пультом телевизора. С экрана телевизора юная девушка уверенным тоном рассказывала о модных тенденциях осенне-зимнего сезона. Лика, пустыми глазами глядя на меняющиеся картинки, полностью погрузилась в себя, не забывая, однако, забрасывать в рот, как в топку паровоза, семечки.

Из этого состояния её вытащил домашний телефон. Он зазвонил. Анжелика дёрнулась и опрокинула тарелку с шелухой.

– Алло! – грозным голосом прокричала она в трубку.

– Ты что такая недовольная? – услышала Лика удивлённый голос Марфы.

– Ой, извини, Марфуш, настроение отвратное. Сашка в командировку уехал на неделю, а у меня всё из рук валится.

– Поругались что-ли?

– Да, есть такое… – нехотя сказала Лика. Помолчала, а потом продолжила. – Может мы, Марфуш, устали друг от друга? Вообще-то я нет, а вот он… Может он, Марфуш, устал, а…? Может новенького чего-то хочется? Представляешь, уехал и не поцеловал. Даже, как ты говоришь, дежурным поцелуем в лобик.

– Ой, Лик, не выдумывай. Сама знаешь, что Сашка тебя любит. А если ты думаешь, что ему хочется новенького, так ты ему помоги в этом. Поменяйся! У тебя куча времени. Представь, возвращается муж домой, а тут новый образ.

– Ой, Марфуш…

– Не ой, и не Марфуша! – смеясь проговорила подруга. – Марфа Васильевна я. Царица! Забыла что-ли? А, если помнишь, значит, ты должна меня слушаться! Давай собирайся, поехали, устроим себе шопинг.

В этот момент мобильный Анжелики задёргался в такт вступлению к арии торреадора. Этот рингтон был установлен на номер мужа. Анжелика хотела было ответить, но телефон вдруг замолк.

– Вот, Марф, слышала? Позвонил и сбросил. Вот в этом он весь! А я сиди тут, волнуйся!

В этот момент мобильный тихим голосом, как бы извиняясь, пискнул, сообщая, что пришла смс-ка. Лика свободной рукой активировала экран. Там было только три слова: «Я В АЭРОПОРТУ»

– Марфуш, ну ты представляешь! Сообщил, называется! Проявил заботу, успокоил! Я в аэропорту! – ехидным голосом проговорила Анжелика. – Как говорится, спасибо вам в шляпу! – Лика! – вдруг крикнул ей в ухо из другой трубки голос Марфы – Я знаю, что тебе нужно! Тебе нужна новая шляпа!

– Окстись, Марфа, зачем мне шляпа!? Я давно ношу кепи и картузы, знаешь же – раздраженно проговорила Лика. Её несколько задевало, что подруга никак не хочет поддержать её в стенаниях по выходкам мужа.

– Для обновления, говорю же!

– Да перестань!

– А как же красная шляпочка? Неужели забыла? Она всегда тебе приносила удачу.

– Ой, вспомнила бабка, як дивкой была, – парировала Лика, улыбаясь.

– Вспомнила вот, и ты вспомни! И другим напомни.

«В этом сезоне актуальны будут береты, идеально дополняющие романтический или ретро образы. А также вновь в моде шляпы с большими полями, как дополнение к кашемировым и твидовым пальто» – неожиданно до сознания Анжелики достучался голос юной девушки, которая вот уже полчаса рассказывала с экрана телевизора о модных тенденциях этой осени.

Глава 2

– Хорошо, договорились! Поедем, посмотрим шляпки, а к ним, может, и пальтишки кашемировые прикупим. Гулять, так гулять! – смеясь, проговорила Лика. – Только не сегодня. Сейчас мне нужно съездить быстренько на дачу, закрыть на зиму розы.

На том и порешили. Анжелика, смыв с лица маску печали, нанесла лёгкий, несколько задорный, макияж, и оставив детям-студентам записку: «Всё, что найдёте в доме съедобного – ваше» – отправилась на дачу. Конечно, она могла бы детям позвонить или отправить смс, но Лика так любила писать записки, настоящие, бумажные, что при случае не могла себе в этом отказать.

Осторожно вырулив на проспект, Лика ехала и под мелодии Авторадио тихо радовалась, что у неё есть такая подруга, как Марфа, которую она знает с самого рождения.

Подруга это, близкая самая, одновременно была и её тётей. Да, так уж получилось, что мама Лики и Марфа были родными сестрами. «Марфа была из тех детей, которых называют последышами, – рассказывала мама Лики, Надежда. – Мне должно было исполниться тринадцать, когда мама сообщила нам с братом, что в семье ожидается пополнение. И вот в начале сентября в квартире появилась маленькая девочка, которая сразу громким криком объявила всем о своём приходе. Отец хотел назвать дочь как-нибудь по-современному, но мама, посмотрев в бабушкин церковный календарь, нарекла дочь Марфой, госпожой, значит. Так появилась наша Марфа Васильевна.

Когда маме пришло время выходить из декрета, а в середине пятидесятых двадцатого века, в декрете долго не сидели, то все заботы о сестре легли на мои плечи. Так и росли мы вместе, фактически неразлучные. Потом Марфа подросла, а я вышла замуж и уехала из-под Ленинграда в Подмосковье. Марфе оставалось привыкать жить без каждодневной моей поддержки».

Анжелика ехала по Подмосковью и с удовольствием вспоминала рассказы матери. Некоторые даже картинками раскручивались в голове как с бобины киноплёнка. Так уж получалось, что определённые периоды в жизни Марфы были связаны с кино. В тот год, как рассказывала мама Анжелики, на экраны страны вышел замечательный фильм Александра Роу «Морозко». Все дети и их родители хлынули в кинотеатры, чтобы насладиться красочной сказкой. И класс Марфы совершил культпоход в кино тоже. С этого дня жизнь девочки круто изменилась. Уже во время просмотра фильма некоторые одноклассники поворачивались в зале, ища её глазами, будто это она, а не мачехина дочка, плевалась с экрана ореховыми скорлупками. А разве она, Марфа, виновата, что отрицательная героиня её тезка!? А после понеслось… Что не перемена, так откуда-нибудь да и вылетят слова: «А Марфушка-то – квашня квашней!» – и все в таком духе.

Почти каждый день девочка приходила из школы в слезах. Родители пытались успокоить ребёнка, но ничего не выходило. Очень трудно было им объяснить девятилетней девочке, что дело не в её имени, а в воспитании детей. Что надо быть сильной и не обращать на дразнивших внимание. Но Марфа не слышала их слов, обиделась на родителей за такое имя и категорически отказалась ходить в школу.

Совсем отчаявшись помочь ребенку, мама девочки позвонила Надежде и попросила помощи. Старшая дочь подумала и предложила родителям отпустить сестру к ним с мужем. Надежда договорилась с директором школы, в которой преподавала русский и литературу, принять девочку на один год под изменённым именем, объяснив ситуацию в которую попал ребёнок. И Марфа на целый год превратилась в Марту.

За это время в семье Надежды и Владимира случилось пополнение. Родилась дочь. Владимир всю беременность жены был уверен, что родится девочка, и очень хотел назвать её Дуняшей. Но жена, которая до родов соглашалась на всё, тут, на фоне проблем с именем у племянницы, категорически воспротивилась.

– Ты что, Вов, хочешь, чтобы нашу девочку также терроризировали как Марфушу? – тихо спрашивала она мужа в спальне.

– Да брось ты! Во всех сказках Дуняша положительная героиня.

– А не в сказках? – не отставала жена. – Вот будет наша дочь в старших классах проходить Тренёва «Любовь Яровая», а там… – Надя загадочно посмотрела на мужа.

– Что там?

– А там известная всем фраза: «Пустите Дуньку в Европу!»

– И что?

– И то! Вдруг наша девочка захочет жить в Европе?

– Ты в своем уме, Надежда?

– В своём. Поэтому не быть девочке Дуней.

– Тогда как?

Взгляд Надежды упал на журнал «Экран» где на первой странице красовалась белокурая красавица. «Анжелика – маркиза ангелов» – было написано крупным буквами.

– Вот, пишут, что вышел новый историко-авантюрный фильм. Очень интересный. Главную героиню зовут Анжелика. Красиво… Давай так назовём дочь?

– Ты хочешь, чтобы она выросла авантюристкой?

– Я хочу, чтобы она была счастливой и красивой!

И Владимир, любя жену, прекратил спор. Так появилась Анжелика Владимировна. Владимир же решительно взялся за взращивание в Марфе боевого духа.

– Ты не должна опускаться до уровня неумных людей, понимаешь!? Они ещё просто не выросли и неизвестно, когда повзрослеют. Это, увы, не зависит от возраста. Ведь взрослость по паспорту не гарантирует наличие ума. А если мало ума, а комплексов много, то, порой, возникает желание самоутверждаться за счёт другого человека, навязывать ему своё мнене. Так что же ты будешь всю жизнь зависеть от чужого мнения? Подлаживаться под них!? Тогда может быть придётся стесняться не только своего имени, но и своего роста, цвета волос, веса… Мало ли что кому-нибудь не понравится. Что же, получается, что из-за таких людей ты готова растоптать свою жизнь? – убеждал муж любимой сестры. – Запомни, ты всегда должна ходить с гордо поднятой головой и уметь держать удар. Поверь, оба этих умения тебе обязательно пригодятся

Неизвестно его ли беседы подействовали или что ещё, но с Марфой произошли перемены. На следующий учебный год она вернулась к родителям в Ленинград и больше уж не напрягалась из-за редких, но случающихся выпадов в её сторону. А когда она заканчивала школу, вышел замечательный фильм Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию», где царицу звали Марфой Васильевной. И все комплексы, даже если они остались, но были далеко запрятаны, как рукой сняло.

– Марфа Васильевна я, царица! – до сих пор любит повторять она от случая к случаю.

За воспоминаниями маминых рассказов, Анжелика Владимировна доехала до дачного посёлка. Пискнув пультом, открыла центральные ворота и поехала к своей даче. По пустой улице недружелюбный ветер гонял пёстрые листья. На улице было пасмурно и промозгло, а на душе было тепло.

Глава 3

С укрытием роз Лика справилась быстро. Спасибо мужу, он неделю назад обработал их и приготовил лапник. Так что Лике оставалась самая малость. И всё равно она закончила работу, когда уже смеркалось.

– Ну что ж, заночую здесь, а утром, отдохнувшая, сразу поеду на встречу с Марфушей – думала она, закладывая дрова в печь.

Потом отзвонилась детям, предупредила.

Огонь в старой печи разгорался неохотно. Захотелось завернуться во что-то теплое и уютное. Лика пошла в комнату родителей за маминой шалью. Там, на старинной этажерке, увидела своё фото. Фото здесь, наверно, стояло давно, но она никогда не обращала на него внимания. А сейчас вот обратила. Лика взяла рамку в руки и стала рассматривать. На неё из-под стекла смотрела весёлая молодая женщина в тёмно-красной шляпке. Лика улыбнулась ей.

Закипел чайник. Зазвонил телефон.

– Анжелка, вижу ты на даче? С ночевкой? Забегу к тебе? – веселым голосом проговорила Ирина, давняя приятельница по даче.

– Заходи, конечно! – обрадовалась Лика. Несмотря на уют их дачного домика, ей, по мере сгущения сумерек, становилось как-то тоскливо. Хорошо, что Ирка позвонила.

Ирина появилась минут через двадцать, прижимая к груди красный бумажный пакет от белья «Triumph», с которого стекали капли дождя. Из пакета она извлекла приличный кусок яблочного пирога и маленькую бутылку ликера «Бехеровка».

– Ой, Ир, мне завтра рано утром за руль. Я с Марфой договорилась.

– Да ладно тебе! Мы ж только по ложечке в чай, так, для сугреву. Петька, вот, привёз из Праги сувенирные шкалики.

Женщины уже выпили не одну чашку чая и обсудили почти все дачные новости, когда у Лики зазвонил телефон.

– Мамуля, только что звонил отец и сообщил, что у него всё хорошо. Просил тебе это передать. Говорит, что у тебя со связью что-то не то. Ты уж, мам, следи за телефоном. Ну, пока! – быстро проговорил сын и отключился.

Лика несколько секунд обдумывала ситуацию.

– Что сын-то сказал? – поинтересовалась Ира.

– Сказал, что отец его звонил и сообщил, что у него всё хорошо. Он в командировке.

– А что Сашка тебе не звонит, в ссоре?

– Ты что, нет, конечно. Просто неожиданно между нами стала пропадать связь, с утра.

Тут взгляд Иры упал на рамку с фотографией. Её Лика забыла вернуть на место.

– Это что за Красная Шапочка? Не видела этого фото раньше.

– Это я, Ириш, только очень давно, в девяностые годы. Красная Шляпочка, как меня когда-то обозвал Сашка за любовь к шляпкам.

– А с этого места поподробнее…

– А слушать не надоест? – усмехнулась Анжелика, заваривая заново чай.

Ира отрицательно закрутила головой.

– Ну, тогда слушай.

Анжелика начала свой рассказ.

– Эта шляпка появилась у меня в некоторой степени благодаря прозвищу «Красная Шляпочка». А любовь к шляпкам привила тетка моя, Марфа. Она у нас из Питера, вернее Ленинграда, но, выйдя замуж, перебралась в Москву. Я тогда подростком была. Вот и занялась тетушка моим воспитание и формированием вкуса. Марфе всегда нравились шляпы, но сама она их надевала редко, ссылаясь на «нешляпное» лицо. А я их носила с удовольствием, и Марфуша меня ими щедро одаривала. Разными… И покупными, и её собственного производства. Сотворит что-нибудь для себя, а через неделю этот аксессуар у меня оказывается.

Вот и с Сашкой я познакомилась, когда была в её шляпке.

В тот год на дискотеку в Дом Культуры педагогического института были приглашены курсанты военного училища. Как сейчас помню, холодно было в том ноябре. Я утеплилась как могла – теплое пальто, шарф длиннючий, а на голове красная шляпка, вязаная крючком. Влетела я в вестибюль ДК и вдруг слышу… «Ах, какая красная шляпочка!» – оборачиваюсь и натыкаюсь на смеющийся взгляд серых глаз. Потом этот взгляд постоянно чувствовала в зале. Где-то в середине вечера молодой человек осмелился подойти, пригласить на танец и познакомиться. А потом проводил, а потом поженились…

Анжелика замолчала ненадолго, смотря на огонь в печи, а потом продолжила.

– Поженились и уехали к месту службы Александра, на границу с Китаем. Ты представляешь, когда мы сообщали об отъезде родителям, то сцена была такая же, как в фильме «Любовь и голуби»

– Ну, и в какие края назначение? – спросил папа.

– На границу с Китаем, – ответил Саша.

– О-ой! – всплеснула рукам мама и опустилась на стул.

– Сейчас там тихо! – успокоил отец.

В общем, около семи лет мы прослужили. Мне удалось устроиться в местную школу. Я, кроме учительства, взяла на себя ещё и театральный кружок. А что делать, если муж постоянно на службе. Догадаешься какую мы первую сказку поставили? – улыбаясь задала вопрос Ирине.

– Неужели Красную Шапочку? – картинно прижав ладони к щекам, предположила Ирина.

– Именно так! – подняв указательный палец вверх, засмеялась Анжелика и продолжила. – У нас на спектакле всё было «по– взрослому»: и реквизит, и декорации, и даже афиши по всему посёлку расклеили. Только вот незадача, на некоторых афишах кто-то слово "шапочка", исправил гуашью на "шляпочка".

– Сашка что-ли?

– Говорит, что нет, а там кто знает…. В общем, прицепилось ко мне это прозвище. Помню, иду я как-то, уже беременная своими близнецами, мимо магазина, а какой-то мужик навеселе кричит мне: «Красная Шляпочка, зачем столько пирожков набрала? Тяжело ведь!». Как будто понял, что не одного ребёнка ношу.

Потом мужа вызвали в Москву. Перед отъездом все мои шляпки были розданы. Какие-то по доброй воле – подружкам на память, а какие-то уступила просьбам. «Ты, – говорили мне, – в Москве себе любых накупишь». В общем, так и уехали – без шляпок, но с близнецами. Так сказать, на память о том периоде жизни.

Помню, приехали в Москву, а тут ни шляпок, ни еды вдоволь. Вот эта, которая на фото года через три только появилась.

– На Черкизоне что-ли прикупила? Там иногда можно было найти качественные вещи. – вспомнила былое Ирина.

– Да, знаю, но шляпка не с Черкизовского. Из Петровского Пассажа. Но это уже другая история, длинная и немного странная. Давай я тебе её в следующий раз расскажу, а то уже поздно? Надо ещё воды согреть, чтобы умыться, а завтра рано вставать.

– Давай. Только включи обогреватель, а заслонку в печке не закрывай ни в коем случае! Видишь, синие огоньки ещё по углям бегают.

Анжелика проводила подругу до перекрестка и вернулась в дом. Изгнанная было тоска, заскребла по сердцу вновь. Лика опустилась в кресло возле затухающей печки и взяла в руки телефон и долго на него глядела. Он молчал.