– Чего ты хочешь? Каких доказательств моей искренности? – дрожа от холода и страха, простучала зубами Венус.
Призрак задумалась:
– Отдай мне что-то, что тебе очень дорого. Я сберегу это и верну тебе, как только ты приведешь сюда Сайфара, – призрак протянула вперед руку.
«Что, что ей отдать? Не выброси я тогда медальон, можно было отдать его. Лук? Его нет с собой. Что же…», – девушка принялась шарить по карманам, пока в одном из них в ее руку не скользнуло что-то холодное и гладкое. Девушка не сразу поняла, что такое она нащупала, и лишь когда прозрачно-голубой камень с заключенной внутри лилией засверкал на ее ладони, Венус улыбнулась и подумала: «То, что надо. Лилии покинули это Озеро. Может, она скучает по ним, если призраки умеют скучать».
– Вот! Держи! Мне дал это один очень хороший человек. Она последняя в своем роде. Сбереги ее, а я обещаю, я найду твоего возлюбленного.
Призрак приняла из рук девушки камень и невольно залюбовалась им. Затем, вновь обратив внимание на Венус, кивнула ей.
– Хорошо. Только долго я ждать не буду. Даю тебе три полнолуния. Поторопись.
«Всего три месяца», – внутренне застонала Венус.
– Но…
Однако призрак уже распался на отдельные клочья тумана, которые стремительно растворялись в холодном ночном воздухе. Джефф вдруг дрогнул и начал оседать. Венус поспешила поддержать его и помочь выбраться из воды, но не удержала внезапно отяжелевшего друга и вместе с ним осела на дно. Холод тут же вцепился в ей в плечи и шею тысячью когтистых лапок.
– Ну же, Джефф, помоги мне!
Но воин лишь смотрел туда, где минуту назад был призрак. Кое-как выбравшись из-под парня, Венус встала на нетвердых дрожащих ногах, просунула ладони под руки Джеффа, сцепила их в замок на его груди и, изо всех сил упираясь ногами в рассыпающееся песчаное дно, которое так и норовило всосать в себя ее обувь, а заодно и стопы, потащила его на берег.
…
Когда девушка, поддерживая плечом парня, добралась до дома, Анжил сидела на крылечке черного выхода и тихо всхлипывала. Рядом стояла Аврора, мягко обнимая старушку за чуть вздрагивающие плечи, и внимательно вглядывалась в темноту.
– Идут! – крикнула девушка и бросилась Венус навстречу. Она подхватила Джеффа и завела его в дом. Тут вокруг него захлопотала Анжил, стремясь высушить и обогреть. Она все выспрашивала у внука, что случилось, но тот молчал. Молчал он и по дороге сюда, и Венус не была уверена, что он когда-нибудь заговорит. Скорее всего, потрясение было слишком сильным, и разум парня решил замкнуться. Махнув Авроре рукой, предлагая следовать за собой, Венус оставила причитающую Анжил и ее угрюмого внука.
Девушки вышли на улицу и сели на крыльце. Рыжая почувствовала, что дрожит. Вытаскивая Джеффа из Озера, она промокла насквозь и не успела переодеться. Аврора, заметив, как трясет подругу, на минуту вернулась в дом и вышла с покрывалом, в которое с материнской заботой завернула промокшую. Венус в знак благодарности погладила блондинку по руке и поведала подруге обо всех событиях прошедшего вечера.
– Да. Дела, – протянула Аври. – Что ты думаешь делать?
– Я не знаю, – призналась рыжая. – Всего три полнолуния. А я даже не знаю, где искать этого воина, он же может быть вообще где угодно. А у нас и кроме этого есть проблема.
– Брасмир, – кивнула Аврора.
«Как там Анагон говорила? Будем решать проблемы по мере их поступления?».
– По мере их поступления, – эхом отозвалась Аври. И тут же смущенно потупилась. – Прости, я не специально. Ты просто очень громко думаешь.
Венус неуверенно улыбнулась. Ей пришла в голову идея, что, когда приедет Брасмир надо будет, чтобы Аврора постоянно следила за его мыслями. Не то, чтобы Венус не доверяла жениху сестры, но слишком многое было в их отношениях непонятно и спонтанно. Познакомились в порту, несколько раз виделись на приемах, но воин никак не выказывал интереса девушке. Но зато после смерти Мандора, письма с признаниями в любви посыпались горой. «Может, он думает, что Тая единственная наследница несметных сокровищ? Да нет, он должен знать, в каком мы теперь положении». Подарки Брасмира немного успокоили Венус, они словно служили показателем, что воин готов не только брать, но и отдавать. Но на душе у волчицы все равно было не спокойно. И она решилась поговорить с сестрой.
Она на мягких лапах прокралась мимо комнаты матери и осторожно постучала в розовую, украшенную искусной резьбой, дверь. За дверью послышалось шуршание и недовольный сонный голос Таин.
– Кто там? Мам? Что надо?
– Это Венус. Я хочу поговорить.
– А я не хочу, – по привычке грубо ответила сестра, но, видимо, вспомнила, что состояние дома к приезду жениха зависит лишь от Венус, и потому исправилась. – Уже поздно, я сплю. Давай завтра.
Венус была готова согласиться, но голос с голове убедил ее остаться.
«Завтра у нее найдутся еще какие-нибудь дела. Она хочет, чтобы ты работала и не трогала ее. Не пойдет».
Венус постучала вновь. Раздалось раздраженное ворчание. Дверь открылась. Таин предстала перед ней в розовой ночной рубашке с рюшами, спальной колпаке и двумя тоненькими светлыми косичками. Она недовольно надула губки и встала на пороге, не пропуская Венус внутрь.
– Чего хотела?
– Я… – Венус замялась. Разговаривать пот так, на пороге, она не была готова. Но и понимала, что внутрь ее сестра не пропустит. Она и раньше никогда не была дружелюбной и с трудом пускала кого-либо «на свою территорию». – Я хотела побольше узнать о Брасмире.
В глазах младшей сестры мелькнул недоверчивый огонек. Венус надеялась, что слова ее прозвучали не слишком странно, и Таи не надумала себе ничего.
– Зачем?
– Мне же нужно готовить дом к его приезду. Может, он не переносит что-то из продуктов – не знаю, чесаться начинает. Или он любит какое-то особое блюдо. Ты, может, знаешь.
– Не знаю, – протянула Таин. – Мы не переписывались о таком.
– Может, он что-то не ест.
– Не знаю. На приеме ел все.
– А есть у него любимый музыкальный инструмент? Мы могли бы вызвать из города музыканта, чтобы он играл за обедом, – не сдавалась Венус.
– Не знаю, – в третий раз сказала Таин и нахмурилась. – Но думаю, он не уважает этих… плясунов.
– А может он…
Таин топнула ножкой.
– Да что ты прицепилась! Я не знаю ничего! Он не пишет о таком. Он лишь пишет, что безумно любит меня! И этого достаточно. А если ты не хочешь убирать дом и ищешь лишь повод, к чему прицепиться – то можешь не утруждаться и просто сказать!
Она захлопнула дверь перед никак не ожидавшей такого поворота Венус. Рыжая еще несколько раз позвала ее, но за дверью воцарилась тишина. Только легатка наклонилась к замочной скважине и тихо, но четко сказала:
– Я желаю тебе лишь добра. И хочу, чтобы ты была счастлива с Брасмиром. И все. Что я сейчас делаю, я делаю для тебя.
С этими словами Венус покинула левое крыло дома, пришла к себе в комнату и, чтобы не расплакаться от обиды, начала штопать скатерти.
Будто почувствовав состояние подруги, в дверь постучалась Аврора. Она принесла с собой чайник и две чашки, а в карманах у нее оказалось печенье и сушки. Пума призналась, что ей совсем не спалось после этой истории с Джеффом.
– Не знаю, то ли я перепугалась, то ли слишком обрадовалось, но сон никак не идет. Подумала, вдруг тебе тоже не спится, так посидим, попьем чаю. Я вкусный заварила, на чернике.
Тут Аврора заметила, как безучастна Венус к ее рассказу. Пума чуть нахмурилась.
– Что случилось, подруга?
– Я… пыталась поговорить с Таин. Неудачно. Она отчего-то думает, что я строю козни против нее. Но я ведь и не думала…
– Каждый мыслит в меру своей испорченности. Она, видимо, привыкла устраивать людям подставы, и ждет того же от тебя.
Венус вспомнила, как в детстве Таин регулярно подкладывала ей в тарелку еду, которую не хотела есть сама. А из-за стола их не выпускали, пока тарелки не были чистыми. И когда остальные дети шли гулять, Венус сидела над своей огромной порцией и грустила. Потом она думала, что именно из-за этих двойных порций у нее такие широкие бедра. А еще Тая любила прибегать в лисятник, за чистотой которого в наказание за какую-то оплошность должна была следить Венус, и раскидывать там корм и мусор. Рыжая могла убраться с утра – но к вечеру там было вновь грязно, и легатка была отругана конюхом, который следил в усадьбе за всеми животными.
Сейчас обиды, казавшиеся тогда почти смертельными, прошли, осталось лишь непонимание: почему мама никогда не вмешивалась в их распри?
– Думаю, она решила, тебе полезнее самой учиться справляться с трудностями, – откликнулась пума, подслушавшая мысли подруги. – И, думается мне, ты прекрасно с этим справляешься теперь.
Венус благодарно улыбнулась. «С Авророй я сейчас ближе, чем когда-либо была с Таин. Может, я найду новую сестру в ее лице». Рыжая замерла, боясь произнести это вслух и надеясь, что подруга услышала ее. Пума склонила голову.
– Моя родная сестра погибла. Утонула. Ты, кстати, немного похожа на нее. И, если тебе действительно нужна моя поддержка, знай – я всегда рядом.
Девушки обнялись. Потом отчего-то хором засмеялись и принялись пить остывший чай, хрустеть печеньем и строчить заплатки.
Клир IX
Брасмир приехал в конце Месяца Переменчивого Ветра со свитой из 20 человек, сплошь мужчин, и множеством повозок, груженых тюками, мешками, узлами, сундуками, под завязку забитыми различными товарами из самых разных уголков мира. Как хозяин он вошел в дом семьи Венга и, даже не взглянув на леди Мирру, согнувшуюся перед ним в почтительном поклоне, направился к Тае, которая чуть было не лишилась чувств, когда воин, обняв ее за самые неприличные места, крепко поцеловал.
– Тая! Свет моих очей! Как я скучал! – пророкотал воин. Голос его, низкий и вибрирующий, наполнял собой все пространство коридора. Его свита стояла чуть поодаль и с интересом разглядывала дом, невесту и ее родственников.
– И я соскучилась! – пискнула девушка, немного качаясь.
Брасмир, казалось, наконец заметил Мирру и Венус.
– Леди Мирра! Наслышан о Вас! Приятно познакомиться лично, так сказать! – так же бесцеремонно он обнял мать и обернулся к Венус. – А ты…
– Сестра Таин, Венус, к Вашим услугам! – Венус предупредительно сделала изящный реверанс, избегая неприятных объятий. Брасмир внимательно оглядывал ее.
– Тая мне ничего не рассказывала о тебе, – задумчиво, со странной полуулыбкой протянул парень.
– Я не жила здесь довольно давно. Может, поэтому Тая решила не упоминать обо мне в рассказах о нашей семье. Она не знала, увидимся мы еще раз или нет.
Брасмир все никак не мог оторваться от разглядывания рыжей. Краем глаза Венус заметила, как скривилась Аврора, глядя на воина. «Неужели подслушала его мысли? И что же он такого обо мне думает?».
Наконец, Тая недовольно наигранно кашлянула, и Брасмир обернулся к ней.
– Ну что, любовь моя? Куда поведешь меня? Покажешь дом? Но я бы не отказался сначала поесть. Я голоден как тигр, нет, как лев!
– Мой лев! – глупо-влюбленно прощебетала Тая и увлекла за собой воина, не спросив разрешения матери. Леди Мирра хотела что-то сказать дочери, но была оттиснута в сторону, как и Венус, толпой воинов, сопровождавших купца. Как были, в грязной обуви и пыльной одежде, некоторые с оружием на поясе, они вошли в столовую, где усилиями деревенских ребят и благодаря деньгам, присылаемыми Брасмиром, для них была приготовлена воистину королевская трапеза. Для нее был наполовину опустошен собранный до этого урожай, заказана из города свинина и баранина, выкуплены у лавочников лучшие вина и срезана целая клумба цветов, которые пошли на украшения стола и стен. Впрочем, уже в первые несколько минут большинство цветов оказалось на полу, и безжалостно топтались двадцатью парами ног. Оставшиеся соцветия воины пытались воткнуть друг другу в бороды и громко смеялись над этим.
Леди Мирра скромно присела на углу стола и с нескрываемым ужасом наблюдала, как толпа грязных, ругающихся и ржущих во все горло мужчин, ссорились, дрались, шутили, кидали друг в друга едой, пачкая стены, ковры, скатерти. Тая смеялась вместе с ними, иногда невпопад, но лишь бы показаться нескучной и своей «в доску», однако в глазах ее застыли слезы ужаса и брезгливости. Брасмир периодически поворачивался к ней, и тогда лицо ее вновь принимало глупо-влюбленное выражение.
Венус остановилась на пороге столовой, не смея пройти дальше. «Нет, я, конечно, подозревала нечто подобное, но это все равно отвратительно. Она так по-свойски ведет себя в нашем доме, с Таей, с мамой».
– Гнать их надо, и как можно скорее, – шепнула подошедшая Аври. Она выглядела нелепо в старом платье с бабочками на подоле, принадлежавшее раньше Венус, которое обтягивало ее мужиковатую фигурку и обнажало кривые босые ноги – туфли на огромных неудобных каблуках пума уже где-то скинула. Аврора была обычной деревенской девушкой, которая не привыкла носить платья, которые ей совсем не шли. Но таково было желание леди Мирры – чтобы все деревенские дети надели что-то из старых сундуков и «выглядели хотя бы как прислуга, а не как толпа оборванцев». И вот теперь ребята в нарядных, но совершенно нелепых костюмах жались к стенам столовой и нервно переглядывались. Фиар постоянно пытался засунуть подол фрака в карман брюк, а Кайра усердно размазывала чернику по воротнику белого ситцевого сарафана.
– Что такое? Ты прочитала его мысли? – напряглась Венус. Брасмир, будто поняв, что речь идет о нем, повернулся к девушкам. Рыжая чуть склонила голову.
– Да. И мне они очень не нравятся.
– А что он…
Но крик Брасмира прервал их.
– Венус! А отчего ты не присоединяешься к нашему пиршеству? Что же ты стоишь как неродная? – и купец отчего-то громко загоготал, и его смех громогласно поддержала его свита.
Рыжая несмело двинулась столу, желая сесть подле матери, но Брасмир толкнул в бок своего приятеля и согнал его со стула, освободив место девушке.
– Присаживайся, – разулыбался парень. Несмотря на ненавистные взгляды, которыми награждала ее Тая («Неужели она ревнует его ко мне?»), Венус все же села возле Брасмира. Воин вновь испытующе посмотрел на нее. Темно-карие глаза не излучали света, а насупленные брови и торчащие во все стороны черные усы придавали его лицу дикое выражение. Моряк запустил руку в бороду, в попытке ее пригладить. Несмотря на то, что внутри девушки все сжималось и изворачивалось от страха, она твердо ответила на этот взгляд.
– Вы чего-то хотели, сэр Брасмир? – и тут же скорее почувствовала, чем увидела, как сморщилась Аври. Брасмир хмыкнул, покачав головой, и обратился к своим дружкам.
С каждой минутой Венус чувствовала себя все хуже и хуже. Кусок не лез ей в горло. Брасмир, казалось, не обращал на них с сестрой никакого внимания, однако, когда целительница попыталась встать, он крепко схватил ее за руку и усадил на место, при этом даже не отвлекшись от разговора с долговязым матросом. Венус обернулась на ребят. Тем все так же жались к стенам и друг другу. Аврора уже не смотрела на Венус, и лишь сжимала и разжимала кулаки, уставившись в пол.
Наконец, когда вся еда была съедена и все напитки выпиты, Брасмир откинулся в кресле и, дважды хлопнув в ладоши, призывая таким образом к тишине – тишина воцарилась тут же, – заговорил:
– Что ж, братья мои. Вот мы и добрались до земли обетованной. Сколько мы мечтали о том времени, когда оставим грязные трюмы наших кораблей, кишащие крысами и клопами, перестанем мотаться из конца в конец, не имея возможности приложить ночью головы с родным человеком, прекратим ругаться с несговорчивыми и тупыми покупателями, и заслуженно отдохнем в доме моей невесты, Таин Венга!
Восторженные крик и матросов были ему ответом. Брасмир наклонился к девушке и смачно поцеловал ее. Таин опять притворно рассмеялась, а когда купец снова заговорил, чуть заметно утерла лицо платком.
– Совсем скоро я стану законным хозяином этого прекрасного дома, но и тогда здесь всегда найдется место для вас, моих славных моряков! А кто не захочет уходить отсюда вовсе – вас никто и не гонит! Да станет этот дом нашим сухопутным кораблем, вечно стоящем на якоре!
Венус невольно взглянула на мать. Та побледнела, но не посмела возразить. «Несколько деревенских мальчишек покажутся ей теперь лучшими соседями, по сравнению с этими мужланами». Словно услышав дочь, леди Мирра подняла голову и посмотрела на Венус. Девушке показалось, что она чуть мотнула головой, словно возражая Брасмиру, но тут же отвернулась. «Она хочет, чтобы я что-то сделала?».
– Когда мы сыграем свадьбу, милая? – спросил Брасмир, обращаясь к Тае.
– Когда тебе будет угодно, любовь моя! – Венус с улыбкой отметила, как вцепилась Таин в ногу воина… и в возможность уйти из-под опеки матери.
Брасмир отчего-то захохотал. Венус, воспользовавшись заминкой и быстро пробормотав про разболевшуюся голову, вскользнула из-за стола и вышла из залы. Аврора двинулась за ней.
– Можно я уже переоденусь? – проворчала блондинка. – Я так неуютно чувствую себя в этом наряде. Как фарфоровая кукла.
– Да, конечно. Поднимемся ко мне. Тебе удалось прочитать его мысли? – напряженно спросила легатка.
Аврора фыркнула и развела руками:
– А там и читать особо нечего. Ни одной оформленной мысли. Обрывки фраз, эмоции, желания – а мыслей нет. Но и этого достаточно, чтобы понять, что он отвратителен.
Венус вздохнула:
– Это и так было понятно. Что ж, утро вечера мудренее. Посмотрим, что будет завтра.
…
А на завтра Венус разбудил осторожный, но настойчивый стук в дверь. Девушка спросонья никак не могла попасть ногами в тапки. Было еще темно, первые солнечные лучи не перебрались за верхушки елей.
– Кто… кто там? – голос Венус со сна был каким-то чужим, слишком грубым. Она прокашлялась и почувствовала, что в горло будто насыпали песок. Оглянулась на окно = так и есть, забыла закрыть и всю ночь спала пол сквозняком, вот горло и заболело.
Приглушенный шепот Авроры за дверью встревожил ее и отвлек от подбирания ингредиентов для полоскания. Девушка скреблась в дверь, как настоящая кошка, настойчиво желающая, чтобы ее пустили.
– Это я, Аврора. Венус, открой, это очень важно.
Легатка впустила подругу и тут же закрыла за ней дверь. Аврора припала глазом к замочной скважине, затем зачем-то понюхала ее, и только после этого, убедившись, что за дверью никого нет, обернулась к подруге.
– Что такое? Что случилось? – Венус тем временем усиленно терла глаза.
Блондинка пыталась привести в порядок дыхание – она явно бежала сюда, и была чем-то сильно напугана. Она дергалась и замолкала от каждого шороха, доносящегося с улицы, где занимался рассвет и просыпался мир.
– Венус, я кое-что услышала. Я проходила мимо комнаты твоей матери… прости, я знаю, что подслушивать нехорошо… – девушка смутилась.
– Я думаю, сейчас это неважно, – успокоила ее Венус, положив руку на плечо. Она вспомнила, как вспылила, когда Фиар предложил ей проверить документы матери. Но сейчас она даже обрадовалась, что Аври узнала что-то полезное.
– Да, пожалуй. Леди Мирра говорила с Брасмиром. Они… Венус, они заодно.
Внутри волчицы все похолодело.
– В каком смысле – «заодно»?
– Я подошла, когда они обсуждали свадьбу Брасмира и Таи. Тогда мне показалось странным, что леди так спокойно беседует с ним, иногда даже смеется. Просто я помню ее лицо за ужином, она не особо радовалась гостям.
– Это точно, – кивнула Венус.
– Потом я услышала звон бокалов… – многозначительно приподняла бровь пума.
«Ему оказалось недостаточно всего того, что он выпил за ужином? Я бы от таких возлияний уже умерла».
– Я тоже так подумала. Я решила остаться и подслушать, о чем они будут говорить дальше. Венус, я не знаю, как сказать… – вновь замолчала Аврора, разглядывая пол.
Рыжая нетерпеливо мотнула головой.
– Говори как есть!
– Хорошо. Брасмир не просто женится на Тае. Он заберет ее с собой. И тебя тоже. Они обыграют все так, будто ты вышла замуж за одного из его приспешников, но на самом деле капитан получит вас обеих.
В голове у Венус зашумело.
– Но… зачем это маме?
– Деньги. Брасмир щедро заплатит за вас… А точнее за вашу фамилию. Вашей матери же достанется замок и ежегодные отчисления с походов Брасмира.
«Нет!».
Протест звенел в голове Венус. Не может быть, нет, мама не могла так поступить. Неужели деньги оказались ей важнее дочерей?
А потом Венус начала размышлять. С Таей отношения у матери испортились давным-давно, она больше не любимый златоволосый ангелок. А что уж говорить про нее саму, про Венус, никогда не бывшей любимицей в детстве, а потом и вовсе сбежавшей. И теперь так удачно вернувшейся. А тут такой шанс: избавиться от неугодных дочерей и вернуть богатство дома одним махом.
Аврора, видимо, прочла мысли Венус и увидела ее сомнения, поэтому продолжила:
– Если ты не веришь мне, то позволь я скажу тебе, что будет дальше. За завтраком Брасмир попросит тебе сесть рядом с его другом, то ли Гроком, то ли Гротом. Это друг во время завтрака предложит тебе прогуляться. А когда вы будете проходить мимо беседки в саду, он внезапно начнет к тебе приставать. Все это совершенно случайно увидят Брасмир и леди Мирра. Капитан тут же захочет вступить в драку со своим другом, защищая твою честь. Но тот искреннее раскается, признавшись, что увидев тебя вчера, потерял голову от любви, и тут же попросит у твоей матери твоей руки и сердца.
– И мама согласится, – тихо шепнула Венус.
– Разумеется, – кивнула Аврора.
– Нет. Не будет этого. Мы не выйдем к завтраку. Мы сбежим!
Венус решительно направилась к окну и уже распахнула его, но Аврора ее остановила.
– Не выйдет. Точнее… Брасмир сказал, что если что-то пойдет не так – леди Мирра ответит своей головой.
– Что за зверь…
– Да. Они, вроде бы и заодно, но у него власти больше. Точнее, денег больше. А они сейчас имеют огромную власть над твоей матерью.
«Как же она отчаялась, что решила продать собственных дочерей. Видимо, она не смогла снова стать бедной, какой она была до встречи с отцом. Слишком привыкла к роскошной жизни. Не мне, выросшей в сытости и достатке, винить ее, побиравшуюся все детство, не гнушавшуюся никакой работы. Но как же это неправильно…».
– Венус, что ты думаешь делать?
Девушка нахмурилась. Она пребывала в абсолютной растерянности и даже предположить не могла, что было необходимо предпринять.
– Выходить к завтраку нельзя, это точно. Стоит только запустить этот процесс, дать ход их плану, и остановить его уже не получится. Будем сидеть и ждать. Дадим действовать им.
Девушки легли спать, поделив кровать Венус, но ни та, ни другая не сомкнули глаз до рассвета. Когда настало время завтрака, в дверь снова постучали. Леди Мирра слащавым голосом звала:
– Доченька, пора завтракать.
Венус болезненно скривилась. «Не знай я об ее плане, так бы обрадовалась сейчас. Что она вспомнила, что лично пришла за мной. Ах, за что мне это все!».
– Я, кажется, приболела, – Венус очень старалась сделать голос особенно жалким, благо , простуженное горло помогало в этом, и по улыбке Аври и по ее пальцу, одобрительно поднятому вверх, волчица поняла, что это ей удалось.
За дверью возникла некоторая заминка. Леди Мирра не ожидала такого поворота событий и не знала, что делать. Наконец, она развернулась и совершенно другим, холодным голосом, бросила, уходя:
– Выздоравливай. И спускайся к обеду.
Но Венус и Аврора не спустились к обеду. Не спустились они и к ужину, и животы у обеих неприятно урчали. Когда Венус была уже готова рискнуть и, выбравшись через окно, пойти раздобыть им еды, Аврора напряглась.
– Кто-то стоит под окном.
Чуть передвинувшись к стене, она что-то тихо зашептала, будто повторяя за кем-то. Затем сморщилась и сказала:
– Они что-то подозревают. Они поставили охранника.
Венус захотелось выругаться, но она не знала ни одного ругательства. Девушка обессилено опустилась на кровать. Оставалось только погасить свечи и лечь спать до утра. Но прежде, чем девушки уснули, дверь попытались открыть снаружи. Очень аккуратно кто-то ковырял замок, однако ключ, тот самый, найденный Венус в первые дни после возвращения, вставленный со стороны комнаты, мешал непрошенному гостю попасть внутрь.
Когда бандит ушел, Венус, лежащей в полной темноте в доме, в котором она стала внезапно лишней, в доме, полном чужих людей, захотелось плакать. «Нет, не плакать. Выть».
Она легко соскользнула с кровати и, обойдя недоумевающую Аврору, которая устроилась спать возле ее постели, вышла на балкон. Она увидела невдалеке силуэт ее стража – приземистого коренастого моряка. Девушка обратилась и задрала морду к небу. Луна наполовину была скрыта облаками, но Венус это было не важно. «Я знаю, что она где-то там. Она всегда там. Такая далекая, такая величественная. Наша».
Лежа в своей пышной постели с ярко-алым балдахином, в полумраке казавшемся почти черным, леди Мирра слушала, как где-то в лесу неподалеку заливался волк. «Ишь ты, развылся. Не полнолуние же», – сварливо подумала она.
Рядом зашевелился Брасмир и сонным голосом спросил:
– У вас и волки тут водятся?
– Иногда забредают, – отозвалась женщина. – Спи, не обращай внимания.
– Надо будет на охоту… хррр…