Buch lesen: «Мой личный сталкер»

ГЛАВА 1

БОЙСЯ, ОН С ТОБОЙ

Единственное, что волновало сейчас Родиона Здравого, не странно ли со стороны выглядит его походка. Не то чтобы это было так важно, хотя кого он обманывает, конечно, для него это было важно. Даже если была глубокая ночь, и вряд ли можно было встретить кого-то из прохожих, если такие вообще имелись. Скорее сам Родион их не волновал, потому что они сами были не в лучшем своем состоянии. Но его здравый смысл совсем не волновал. Он старался держаться достойно в любых ситуациях, как его учила мать, чтобы никто и никогда не смог застать его врасплох, даже если он откровенно притворствовал.

А притворство как раз и стало теперь неотъемлемой частью моей жизни.

Или оно всегда им было?

День был очень трудный, а вечер еще труднее, и помнить Здравый об этом будет еще очень долго, пока не заживет ссадина на скуле. Потому как не пристало сотруднику приличной фирмы ходить в таком виде. Если на фото еще можно было скрыть все фильтрами, то как замазать этот позор в реальной жизни он еще подумает. Не могу же я так предстать перед ними? Нет, только не я.

И зачем вообще в эту драку полез? Когда это меня волновало то, что происходит вокруг? Это моя жизнь и для себя важен только я. Себя беречь надо.

– Правильно, – пробормотал он уже вслух, – одно зло от этой помощи. Кто заслужил моей благосклонности? Никто.

Здравый хотел как можно быстрее оказаться дома, но его ноги физически отказывались идти быстрее. Все это из-за количества выпитого им спиртного в баре со своими коллегами по работе и их знакомыми. Хотя он все еще пытался придать своей походке былой уверенности и стати, даже если зрителей вокруг и не наблюдалось.

Был всего четверг, и после работы один из его коллег Олег предложил где-нибудь посидеть и отдохнуть, и, конечно же, по всем правилам место предлагает тот, кто всех собирает. Так как сам Олег был невысок полетом, выбор пал на небольшой бар с нелепым названием «Пеликан», на котором не светились последние две буквы. Родион про него знал, так как каждый день проходил мимо него на работу, к неудовольствию самого Здравого, напоминая ему о его положении. Как и все в общем, что его окружало в этом городе.

Это заведение уже давно находилось здесь, на самой дешевой и обшарпанной улице Лунной. Через дорогу был расположен угасающий отель, справа от бара был небольшой магазинчик, также явно работающий себе в убыток, а слева уже год находилась парикмахерская, в которую Родион даже заглядывать не собирался, боясь быть замеченным. Наверное, поэтому Здравый вовсе не обрадовался выбору Олега, представляя какие фото придется выложить в сеть на обозрение.

Да я просто не буду ничего оттуда выкладывать, скажу всем, что задержался на работе, чтобы отчитаться. Буду выглядеть настоящим трудягой. Да, так и сделаем.

А девушке что сказать? Вдруг не поверит?

Может все-таки сделать пару фото, но с более удачным ракурсом? Может.

Когда они всей компанией подошли к этому зданию, у Родиона совсем испортилось настроение, хотя он и пытался изобразить на лице радость от предвкушения. Этот огрызок на отшибе, ни под каким углом не сфотографировать так, чтобы скрыть его убогость. Даже кирпич, которым было отделан бар, казался неприглядным и дешевым.

А может и не выложу.

Теперь он думал только о том, чтобы просто выпить за чей-нибудь счет, чтобы у него еще осталось немного денег на его другую жизнь. Более приятную.

– Давай, друган, вперед, – его схватил тот самый именинник Олег за плечо и потащил внутрь бара. Родион поморщился от такого обращения к себе. Вроде и не волнует, но наставления матери не прошли даром, и теперь такие вещи кажутся непозволительными в его сторону.

Сидели они в баре долго и шумно. Хорошо, что в такое время посетителей, кроме них, не было, что опять указывает на то, что заведение не страдает от большой загруженности.

– Ну давай, давай же! – кричал Олег, смотря в небольшую плазму, висящую на стене возле их столика. Шел футбол, который самому Родиону был не интересен.

– Лучше бы больше нам внимания уделил. Мы так-то из-за тебя пришли, – сказала его девушка Лера без особого энтузиазма, ковыряя свой салат. Ее подружка что-то прошептала ей на ухо. Рита, кажется.

– Раз из-за меня, так сиди и не жалуйся. И вообще, что бы ты понимала в футболе, – Олег даже не потрудился повернуться к нам, – да чтоб их! Не, ну ты видел, Родь, видел?! Серег, а, передай еще пива.

– Да, видел. Какие наглецы, – без особой радости сказал Здравый.

– Наглецы? Ну и словечки, – Олег хрюкнул от смеха, – не, ну ты слыхал, Серега?

– Ага, – Сереге было вообще побоку, он смотрел то в телевизор, то на Леру.

Сам Родион от скуки то и дело пялился на красный пыльный торшер, висящий над их столом, как и над всеми остальными. Вокруг все было деревянное: стулья, столы и даже стены с потолком, только пол в темной плитке. В общем, по оценке Родиона обстановка не очень впечатляющая, что еще больше портило настроение.

– Ну конечно, у тебя же сегодня праздник, а мы так, – но Олег уже не слышал этих слов, опять уставившись в телевизор, как и Сережа, приходившийся коллегой по работе, а также другом Олега. Они сидели друг напротив друга, чтобы лучше видеть все, что происходит на экране. Рядом с Сережей сидел сам Родион, а с Олегом две девушки. Так как у Здравого уже была девушка, и все об этом знали, то предполагалось, что Рита здесь сидит для скрашивания вечера Сережи, хотя оба даже и не смотрели в сторону друг друга.

Играла быстрая музыка, давящая на уши, громкие голоса его компании еще больше оглушали и раздражали. Все запахи смешались в один неприятный, вызывающий тошноту, и ему показалось на миг, будто Сережа заигрывает на свою пьяную голову с Лерой, и тогда Родион решил, что уже достаточно выпил. Он начал откровенно жалеть, что согласился.

Здравый открыл переписку со своей бывшей девушкой Алисой, которая никак не бросала надежду на скорое возобновление их отношений, постоянно подогревая к себе интерес.

«Я сейчас принимаю горячую ванну, не хочешь присоединиться ко мне?»

Под этим было весьма интригующее фото ее длинных ног в пене, а вокруг был приглушенный свет из-за свечек, горящих рядом на подставке для ванн.

Родиону это нравилось. Он, конечно же, никуда ехать не собирался, но ему было приятно потешить себя мыслью, что за него идет такая охота.

«Прости, сейчас не могу. Отдыхаю вместе с коллегами по работе в баре»

Сам он также отправил фото себя в баре, выбрав вид поприличнее.

Так продолжалось еще немного, пока он откровенно не заскучал. Здравый даже не понял, как провалился в сон прямо за столом, прислонившись к мягкой и теплой обивке диванчика.

И тут раздался женский крик, он резко вскочил, перед глазами было мутно, но Родион понял, что кто-то уже дерется. На секунду ему показался в этой неразберихе силуэт незнакомого парня, что стоял дальше от их стола и наблюдал за ними. Хотя Здравый помнил, что кроме них в баре никого не было.

Позже из обрывков той ругани он понял, что это из-за Леры. Такой милой брюнетки со стройной фигурой. Шумной и кокетливой, в общем как раз во вкусе Олега. Та, что еще недавно в начале их отношений вешалась на него и шептала ему что-то жарко на ухо. Оказывается, она полезла к штанам Сереги в туалете, за чем и застал их Олег. Пока под крики девчонок из Сережи делали живого мертвеца, Здравый надумал вмешаться. После выпивки у него обычно появлялось очень благодушное настроение и желание помочь всему миру, чего он всегда стыдился. И не то чтобы каждый раз он хотел услышать «спасибо», хотя и это было не лишним, просто никогда не ожидаешь получить за благое дело по лицу. Случайно конечно.

Резкий порыв ветра прошел насквозь через Родиона, заставив пошатнуться. Мелко вздрогнув всем телом, он смочил слюной пересохшие губы, но стало только хуже, сразу почувствовался вкус крови на потрескавшейся нижней губе. Куртка его была легкой, и руки в карманах так сильно замерзли, что даже кончики пальцев начало покалывать. Почему я никогда не верю прогнозу погоды? Неужели так нравится потом всю дорогу ворчать себе под нос о том, как все плохо?

Еще эта дурацкая лямка от сумки постоянно скатывалась с плеча, и приходилось постоянно передергивать плечом, чтобы не тревожить лишний раз руки, продолжая проклинать мир за плохую погоду. Хотя в этом-то как раз не было ничего удивительного – конец сентября на дворе.

Просто нужно перекинуть ремень через плечо, и тогда она перестанет так раздражать.

Нет. Тогда придется достать руки из карманов, а мне и так холодно. Все равно скоро дойду до дома.

Проходя по главной улице, Здравый чуть не столкнулся со столбом, который не заметил в темноте. Чертыхнувшись себе под нос, он огляделся и пошел дальше, словно бы ничего и не произошло. На секунду он увидел человека позади себя и почему-то решил ускорить шаг. Ему могло показаться это, но зачем рисковать? Осталось совсем чуть-чуть. Родион подумал, что на такси было бы быстрее, но нужно экономить.

Его плечи и руки болели от тяжелой работы, и он не мог нормально вздохнуть, ныла шея и голова, и Здравый снова дернул плечом, поправляя сумку и сильно сжимая в руке свою находку. Хочу быстрее с этим разобраться.

Сначала ему только показалось, что за ним все еще слышатся шаги, но еще раз обернувшись, он ничего не увидел. И в этот момент просигналил телефон. Пришло сообщение. Он с удовольствием подумал, что это опять его бывшая, и резво достал руки из карманов, позабыв о холоде. Сначала на его лице играла самодовольная улыбка, но она быстро сменилась непониманием.

«Аккуратнее ходи ночью по улице» было в сообщении, пришедшем с неизвестного аккаунта во ВКонтакте.

Чего?

Он вновь обернулся назад, где недавно слышал приближающиеся шаги. Никого.

Родион прочел еще раз и зашел на страничку отправителя, но она была закрыта. Он облегченно выдохнул.

Ну конечно. Шутник хренов. Еще эта дурацкая аватарка стоит. Стройка. Чушь какая-то. Ужасно нелепое совпадение.

Разобравшись в ситуации, он продолжил движение, но теперь Родиону совсем не нравилось, что было слишком тихо для такого времени, несмотря на ветер. Он уже гордо приосанился, как сзади послышался шелест, похожий на задетые кусты. Дрожь прошлась по всему его телу, и он споткнулся о небольшую ямку, которыми усыпаны здесь любые дороги, и начал идти быстрее, оглядываясь, словно испугавшись чего-то, затаившегося в кустах. Наконец послышался небольшой раскат грома, разрезавший эту давящую тишину.

Сзади опять послышался шорох, и Родион в страхе так резко обернулся, что на мгновение у него все поплыло перед глазами. Когда он пришел в себя, то заметил человеческую фигуру позади себя. Она находилась от Родиона метрах в сорока. От этого он напрягся еще больше, отвернулся и опять посмотрел на экран телефона.

«Аккуратнее ходи ночью по улице».

Он подумал о том, кто шел позади него. Вероятно, это был тот самый человек, которого он заметил ранее.

Нет. Бред какой-то.

Это даже никак не связано. Совпадение. Просто кто-то решил пошутить. Очень тупо пошутить.

А тот подозрительный тип просто прохожий и все.

Он продолжал себя в этом убеждать и даже стал медленнее идти. Показывая, что бояться ему нечего, а прохожий просто прохожий, при этом, не переставая периодически незаметно оглядываться. Ветер продолжал завывать, и было трудно расслышать, приближаются шаги или нет. Когда Родион решился обернуться вновь, за ним уже никого не было.

Опять.

Он даже не понял, в какой момент совсем перестал слышать этого человека. Но раз там больше никого нет, то вроде бы можно и расслабиться и забыть о том, что несколько минут всерьез думал, что тот человек позади и есть тот, кто написал ему. Он уже не в том возрасте, когда можно шарахаться от всего подряд.

Стыд-то какой.

Еще немного и он окажется в своей квартире, и все будет хорошо. Шумные соседи за стенкой, запертая входная дверь и свет. Что еще нужно для того, чтобы чувствовать себя в безопасности? В который раз Здравый задается вопросом, что, может, было бы проще вызвать такси и доехать до дома без происшествий, поджидающих его на каждом шагу? Я бы вызвал такси, если бы мне было чем заплатить за него. Надо экономить. И вообще, по мнению Марины, зачем мне такси, если есть собственная машина. Сегодня у него в карманах было пусто, и он знал, что его мать этого бы не одобрила. В его жизни вообще было много чего, что его мать не одобряла. Особенно нелепые ситуации, в которые он попадал, и тем самым позорил ее и всю их семью.

От резкой вибрации телефона в кармане Родион вздрагивает, и нервный ком подкатывает к горлу.

– Да что еще-то?! – сквозь зубы произнес он.

Это очень похоже на приступ тошноты, который Здравый успешно сдерживает, сначала задержав дыхание, а потом глотая этот ком. Оглядывается. Он медленно, но дергано достает телефон и сильно сжимает в руках, теперь тишина и холод не напрягают так сильно.

Звонил Андрей.

Шутка такая, да, братец?

И чего он звонит мне в такое время? Час ночи его видимо совсем не смущает.

Родион с трудом взялся рассчитывать в уме, сколько часов ему самому удастся поспать. Около шести часов до очередного звонка будильника. За это время он вряд ли сможет выспаться после такой бурной ночи и будет однозначно разбит, а ему нужно выглядеть совсем иначе. К нему вдруг подкатила очередная волна сожалений.

Надо быть достойнее всего этого.

Телефон затихает, а он продолжает идти. Через небольшой магазинчик на углу он повернул в закуток, чтобы срезать дорогу до дома.

Он даже и не думал сейчас отвечать ему. Из вредности или может даже из уважения к самому себе. В последнее время все их звонки были похожи на типичные разговоры с матерью, и он желал как можно дольше сохранить остатки своих нервов. Что ему вообще понадобилось? Весьма нестандартное поведение для примерного семьянина. Насколько он знал, Андрею вставать на работу еще раньше, чем ему, так почему бы не выспаться перед началом трудового дня? Его жена вообще в курсе? Внутренний голос подсказывает, что не исключено, что она сама его об этом и попросила, и теперь недовольно сидит и поливает самого Родиона за то, что он не отвечает на столь важные звонки посреди ночи от своего, несомненно, любимого и дорогого придатка семьи.

Только нервирует меня зря. Он же знает, что я, скорее всего, не отвечу, и все равно звонит.

Здравый морщится и мотает головой, пытаясь отмахнуться от пробудившейся совести, а что если действительно что-то случилось, и вздрагивает от отрезвляющей боли в скуле. НЕТ! Не понимаю его и даже не собираюсь отвечать на его дурацкий звонок с очередной просьбой, и выслушивать жалобы, словно в этом мире ни у кого больше нет проблем, кроме него.

За этими мыслями он не сразу замечает, что в его сторону идет небольшая компания молодых людей, явно не трезвая, впрочем, как и он сам. По раздробленной асфальтной дорожке идти непросто, особенно когда ничего особо не видно и можно навернуться на глазах у прохожих и упасть в лужу. Во всех смыслах. Трое парней и две девушки. Не хотелось бы повторно судьбу испытывать. За недавно начавшиеся новые сутки с Родиона было явно довольно. Один из парней с растрепанными волосами и в кожаной куртке выкрикивает на всю улицу ругательства, а остальные громко над этим смеются. Именно у таких типов обычно в кармане куртки спрятан складной нож.

И почему я живу в таком районе, где подобные криминальные личности не редкость?

Боже, ну какой криминал?

Может и не криминал, но они явно туда стремятся, – голос в голове раздвоился и начал заявлять права собственности на свои высказывания.

Именно такие люди и могли бы написать мне то глупое письмо. Вполне было бы в их духе.

С некоторых пор Родиону каждый раз становится некомфортно рядом с молодежью.

Странно о таком думать в свои двадцать три, тебе не кажется?

Он, конечно же, не старик, но все больше ощущал пропасть между собой и все еще подростками, неспешно идущими ему навстречу. И он не был уверен, что перенесет это столкновение.

Не то чтобы Здравый сильно завидовал их беззаботной юности, где все еще впереди, просто его очень сильно выбивали из колеи эти улыбающиеся лица. Сейчас они были очень искренни. В них читались открытость и свобода. Хочешь громко смеяться, ты это делаешь, совсем не обращая внимания на то, как это могут воспринять другие люди, проходящие мимо. Сейчас они смотрят на жизнь с некоторым вызовом, мол, ну и что ты мне на это сделаешь.

Такие живые эмоции.

Вот, что не давало покоя Родиону. Когда он так в последний раз выражал свои эмоции? Если ему было хорошо, то приходилось усиливать это, выражая на лице превосходство ко всему миру, чтобы все видели, что у него жизнь лучше, чем у них. А если было плохо, то это было непроницаемое лицо, без единой эмоции, чтобы никто и думать не смел, что у него, Родиона Здравого, могло что-то пойти не так.

Сильно вжав голову в плечи, и не смотря в их сторону, он стал переходить на другую сторону улицы, так резко, что его начало опять вести, а лямка вновь сползать. Его начинает слегка потряхивать от раздражения и беспокойства.

Кто вообще разгуливает в такое время? Еще я не прятался от всякой шпаны малолетней, которым наверняка завтра еще в школу идти. Куда только родители смотрят?

Наверное, туда же, куда и их родители смотрели лет двадцать назад.

Здравый повернул за угол и наткнулся на Хонду какого-то болвана. Он уже не в первый раз паркует свою тачку прямо напротив спуска для колясок. Родион посильнее пнул автомобиль, и как только сработала сигнализация, удовлетворенный результатом пошел дальше.

Наконец он проходит в небольшой закуток между многоэтажкой и магазином одежды, чуть не запнувшись в выемку для стока воды, оказывается в своем дворе. Проходит мимо начавших обсыпаться больших кустов и клумб и пристально смотрит на детскую площадку: ему показалось, там что-то скрипнуло. Паранойя после такой прогулки усилилась. Он не мог вздохнуть. Здесь тоже, как всегда темно. От страха Здравый не смог сразу сориентироваться на месте, хотя за несколько лет ему уже все было знакомо, но это не помешало пропустить нужную дверь. Чертыхнувшись, ему пришлось развернуться и забежать в подъезд. Лицо сильно обдало жаром, и жар этот почувствовал даже желудок.

Как бы снова не чертова изжога.

По возможности быстро влетая на четвертый этаж, по пути пару раз споткнувшись о ступеньки, он оказывается перед дверью своей квартиры. Ключи дрожат в руках, но справившись с замком и оказавшись дома, Родион запирается. И только сейчас, оказавшись в родных стенах, которым он безоговорочно доверял, садится на небольшой табурет рядом с дверью и прислушивается, нет ли посторонних звуков в коридоре, чувствуя, как после такого забега враз протрезвел. Неприятная дрожь в коленках еще не прошла, но теперь появилась тошнота.

Я сейчас просто, как настоящий дурак, испугался какого-то глупого сообщения и понесся домой с такой скоростью, с какой никогда в жизни не бегал.

Отдышавшись, он разувается и медленно заходит в свою спальню, включив свет. Морщится, пытаясь привыкнуть к яркому свету. Но это мелочи, зато теперь Родион определенно чувствовал себя в безопасности. Привычная обстановка: небольшая односпальная кровать, тумбочка, рабочий стол и шкаф. Все без изменений.

Он аккуратно достает из тумбочки старый альбом с выцветшими краями, садится на пол и вытаскивает из кармана так и не снятого пальто небольшую пуговицу.

На месте.

Он пролистал потертый коричневый альбом до свободных страниц и заботливо вложил эту пуговицу в прозрачный кармашек, подписав. Эта пуговица теперь была одной из немногих, которые хранились здесь.

Владелец данной пуговицы, Олег Витницкий, или, как называла его девушка Лера (как он понимал, уже бывшая девушка), просто Олежка.

Высокий, ничего не скажешь. Интересно, поэтому на него все западают?

Ему исполнилось вчера двадцать два года. Обычная дата. Всего на год младше самого Родиона. Всегда думал, что получить по лицу от того, кто младше тебя очень неприятно.

Что всегда бесило в нем Родиона, так это то, что он курит. И курит очень часто на пару с Сережей, который переживает развод с женой, вместо того, чтобы нормально работать. Если принюхаться, чего он делать не собирался, то даже эта пуговица, наверное, пропахла сигаретным дымом. И он не знал точно, почему его это так раздражает. От того, что сам Родион бросил курить, а тот мог себе позволить такую радость, или же от того, что Олег часто уходил на импровизированные перекуры, и больше работы приходилось делать Здравому?

Определенно оба варианта.

Он вновь воровато оглядывается, словно его кто-то может застать за преступлением, и убирает альбом обратно на свое место.

И только теперь он может нормально переодеться. Родион только сейчас почувствовал, как весь вспотел под этой одеждой. Он пошел обратно в прихожую и, сняв дорогое пальто, повесил его на вешалку и убрал в шкаф. Он был уверен, что не один из его коллег даже не придает особого значения тому, в чем он ходит. Но он не для них старается.

В невеселых мыслях Родион помылся и лег в кровать, отчетливо ощущая, как под ним продавился матрас, и спина напряглась в неприятных судорогах. Полежав так пару минут, пережидая боль во всем теле, он перевернулся на бок и задел больную щеку. В ванной он обработал ссадину, но от этого не легче. То, что он увидел в зеркале на своем лице, будет трудно скрыть.

***

Проснулся он от холодного ветра и настойчивого звонка телефона. Приходится потратить секунд тридцать, чтобы понять, что это не будильник. Здравый поднимает голову, и шею простреливает резкой болью, руки и плечи затекли, словно он всю ночь проспал на гвоздях. Воспоминания возвращаются в сознание достаточно обрывочно и совсем не к месту. Небольшая потасовка и кулак, летящий прямо в сторону его лица. На секунду ему даже показалось, что это всего лишь сон, но тогда это было бы слишком хорошо. Не было бы этих позорных секунд в тот момент и сейчас при пробуждении. Он слегка дотрагивается до своего лица и охает от боли. С утра все травмы всегда болят больше, чем накануне. Звук, наконец, прекращается, и Родион облегченно вздыхает, чувствуя, как изо рта выходит неприятный запах.

Я уже говорил, как сильно жалею, что пошел с ними в этот злосчастный бар?

Видимо, жалость и сочувствие к самому себе проснулись раньше меня.

Видимо.

Тянется к телефону на прикроватной тумбочке и задевает что-то. Это что-то падает на пол, и голова протестующее начинает ныть на этот звон. Время 6:17.

Это уже даже не смешно. Я проспал всего пять часов.

Телефон в его руке опять начал звонить, и перед тем, как Родион выронил его из рук на пострадавшую часть лица, он увидел знакомое имя. Вскрикнув и схватившись за лицо, он поднял телефон, и резко сев на кровати, ответил на звонок.

– Да? – Родион задался вопросом, а ложится ли когда-нибудь спать его брат? Не похоже.

– Посидишь сегодня с Ирой? Она приболела, – неожиданный укол совести, оставшийся с ночи, он быстро отмел. Родион на такую просьбу закатил бы глаза, да голова болит. Он всего-то позвонил своему старшему брату, зачем тратить время на приветствия и вопросы о его здоровье? Ничего удивительного. Многие их разговоры были именно такими.

– Я не могу сегодня, – только сейчас он понял, что его мочевой пузырь переполнен и болит. Обернувшись к окну, Родион увидел, что в такой холод окно стояло на проветривании.

– Почему? – Раздражение в голосе Андрея ничем нельзя скрыть, но и сам Родион был не в лучшем расположении духа.

Он знает, что тот собирается на работу и уже опаздывает. Знает, что не выспался, как и он, между прочим, пытаясь дозвониться до него всю ночь, одновременно слушая упреки своей жены Ксюши и плач больной дочери. Говорит очень быстро и таким тоном, будто Родион его подчиненный и просто должен ему по факту. Будто бы он уже согласился. Но к счастью или нет у Родиона и так достаточно начальства, которое приказывает. И такое он терпеть не будет.

И это не была война двух братьев. Нет. Он знает, что его жена где-то поблизости и нервно прислушивается к разговору. Родион точно знает, что это именно она попросила его позвонить, потому что сама бы не решилась.

На другой стороне линии на фоне что-то гремит, и он взъерошивает свои волосы, чтобы хоть чем-то занять свои руки.

– Ты же знаешь, что я сегодня тоже работаю, как и каждый нормальный человек, который хочет иногда кушать.

– Не ерничай, тоже мне работа. Попроси отгул.

Ах так?

Его брат, так же, как и их мать, не воспринимал его работу на данный момент, от чего Родион и сам был не в восторге от нее.

– Твоя жена, насколько я помню, не работает, а ты мне не даешь выспаться. У нее что, нет времени на своего ребенка? – Родион пытался говорить как можно громче, чтобы Ксюша наверняка его услышала.

– Давай только без этого. Она сегодня не может, у нее дела. Ты можешь потом выспаться, тебя только на сегодня попросили. Она, между прочим, твоя племянница!

– А она, между прочим, ее дочь. Чувствуешь разницу? – в тон ему ответил Родион и порывисто вздохнул, – лучше разберись со своей женой. Что у нее могут быть за дела, когда ребенок болеет?

Он пошел на кухню, по пути разминая все тело. Проверил воду в чайнике и нажал на кнопку.

– Не лезь в ее дела! Я всю ночь не мог уснуть, пытался до тебя дозвониться, – голос Андрея колебался с резкого до более спокойного. Очевидно, он пытался контролировать себя, чтобы добиться своего миром, как это обычно случалось, но не в этот раз. Родиону все казалось, что брат говорит с ним так, словно он был причастен к появлению болезни его дочери.

Он просто хочет, чтобы я как можно скорее согласился и все.

Ничего ему от меня больше не нужно.

– Может, ты не мог дозвониться до меня, потому что я спал? – ну, ладно, тогда он еще не спал, но Андрею об этом знать было не обязательно.

Родион открыл окно в кухне, и кожа тут же покрылась мурашками. Было раннее утро, а небо уже темное от надвигающихся туч. На сегодняшний день снова обещали дождь. Руки невольно потянулись к пачке сигарет, которая обычно лежала на подоконнике, но он ведь бросил. Почти. Поэтому искать там было нечего.

Помнится, два года назад он тоже с отверженным усердием бросал курить. И держался целых пять месяцев! И на этот раз рассчитывал продержаться как можно дольше.

– Не язви. Мне сейчас некогда по душам говорить и разбираться еще с твоими претензиями. Так ты сможешь? – Ты же знаешь, что нет. И что это сейчас такое было? Мои претензии? Сейчас в эту самую минуту ему нестерпимо захотелось закурить.

– Слушай, ты просишь от меня невозможного!

– Да для тебя всегда все невозможно и учеба и работа. Все, за что не возьмись, через жопу! Даже обычные просьбы и те…

– Ты думаешь, что каждый свободный день, каждую свободную минуту я должен тратить на ТВОЮ семью! А как же Я?! Обо мне хоть кто-нибудь помнит? Или вспоминают только тогда, когда что-то понадобится? – голос Родиона стал звенеть в тишине квартиры, и от этого у него еще сильнее начала болеть голова.

– Хватит жаловаться! Никто о нем не помнит, – передразнил его Андрей, – Мама только и делала, что пыталась устроить твою жизнь, но ты все отнекивался. Угробила на тебя кучу сил, а ты? У тебя даже нет семьи, причем по твоей же вине, тебе ведь и девушки все не те, так чем тебе еще заняться? Так трудно помочь, когда просят? ЭЙ, я с кем разгова…

Родион отключается. Это бесит. Не надо было брать трубку, он это понимает. Понимал еще вечером, когда начались непрерывным потоком поступать звонки, знал и сегодня с утра, ну так зачем же ответил?

Он сильно вдыхает и выдыхает воздух.

– Дыши, дыши. Да поглубже, – не найдя покоя, стал наматывать круги по кухне и сжимать кулаки, но это не сильно помогало, – да что ж такое-то!

Он не мог понять, когда это Андрей стал таким. Когда же они перестали быть братьями? Он отчетливо помнил, как в детстве Андрей веселил его своими рассказами обо всем на свете, потому что был мал и весь его лепет воспринимался Родионом, как что-то забавное. Даже когда у него было плохое настроение, и Андрей его раздражал до дрожи на правах младшего в семье. Они же были детьми, и в этом возрасте такое поведение – норма. Дети только пытаются найти общий язык, притереться друг к другу, и так же нормально, когда к более осознанному возрасту они начинают больше понимать друг друга, проверив, наконец, все границы дозволенного.

Но мы со временем, кажется, остались на прежнем уровне наших взаимоотношений. Не верю, что сейчас разговаривал с тобой. Просто не верю.

Чайник тихо начал закипать и тогда сам Родион, наконец, остыл. Эмоций нет. После их разговоров всегда появляется какое-то опустошение. Необъяснимое, но поглощающее. Он показался слишком несущественным сам себе, стоя на собственной кухне в окружении давно знакомых вещей. Порывисто обхватив себя руками за плечи, почувствовал, как головная боль усилилась, и понял, что на завтрак его уже не хватит.

Вдруг телефон пиликнул. Родион даже подумал, что это брат его никак не оставит в покое, но нет.

«Ну как до дома добрался?»

– Чего? – он вдруг вспомнил эту ночь и взбесился, – Неужели у кого-то детство в заднице все играть не перестанет? Думаешь, что недостаточно сильное впечатление произвел?

Да пошел ты!

Родион не мог понять, кому и что от него надо. Какая глупость. Людям просто заняться нечем и решили себя так развлечь. Вообще не смешно. Он решил просто заблокировать его, чтобы сразу пресечь такое внимание к себе.

Ну, вот и все. Теперь можно и на работу собираться.

***

Здравый как раз вышел в подъезд, когда наткнулся на привычный запах чего-то неопознанного и тухлого. Сразу последовал рвотный позыв, но он его попытался сдержать. Сосед с пятого, Михаил Валерьевич Жуков, опять жарит рыбу, которую поймал в очередном выезде на рыбалку, и думалось Родиону, что именно потому, что он привозит домой рыбу, его жена еще не выгнала непутевого кулинара из дома. Их подъезд – это точно не место обитания семейства кошачьих. Такая рыбка даже им не пришлась бы по вкусу. Запах такой, будто эту рыбу он не в ближайшей речке выловил, а в мусоропроводе.

Закрыв за собой дверь на замок, оглядывается на деревянную дверь напротив под номером сто восемнадцать и прислушивается. Все тихо. А раз так, то все хорошо.

Спустившись к своему почтовому ящику, Родион увидел, что на нем приклеена записка.

«Верни долг, тварь».

– Чтоб тебя! – он быстро содрал бумажку вместе со скотчем, поднялся на шестой этаж и аккуратно прилепил на дверь.

Здесь жил тот самый должник, который специально дал адрес Родиона, и теперь все записки с угрозами приходят именно ему. Что может быть хуже для моей репутации.