Buch lesen: «Вкус Безумия»
Пролог
Я мчался по пустой трассе на предельной скорости, надеясь, что скорость и адреналин успокоят мою бурлящую кровь. Ночные небеса, казалось, вот-вот разверзнутся и обрушат на спящий город тонны воды.
Пять лет я не был в этом городе, и за это время мало что изменилось. Хотя я и предполагал, что ничего не изменится, я ошибался. Говорят, что время лечит, но сегодняшняя встреча в кругу семьи показала, что это не так. Время лишь притупляет боль, а открытые раны превращает в ноющие, заставляя их изредка кровоточить.
Моя же дыра в груди, казалось, жила своей жизнью и росла день ото дня, оглушая сознание воем одиночества.
В зеркало заднего вида я увидел стремительно приближающийся на огромной скорости красный джип моей сводной сестры. Выругавшись, я сбавил скорость и остановился у обочины на въезде в город. Закурил дрожащей рукой сигарету и вышел из машины.
Едва автомобиль остановился, она выскочила из него и бросилась мне навстречу. Светлые, длинные до талии роскошные волосы разметались, окутывая ее золотым покрывалом.
– Ты ведь не уедешь снова, да? – Пришивает своим зеленым взглядом, уже предвидя ответ.
– Ты… Я ненавижу тебя! Слышишь, НЕ-НА-ВИ-ЖУ! – Успеваю подхватить ее, прежде чем она, зарыдав, обессиленно упала на землю. И поздно понимаю свою ошибку.
Руки коснулись кожи обнаженных рук, и от чувственного прикосновения током прошибает обоих. Крылья носа затрепетали, почувствовав аромат, который ежеминутно и методично вспарывал мою гребанную выдержку. Земляника и солнце. Волосы шелковым полотном окутали обоих. Злата словно чувствуя мою внутреннюю борьбу, с мольбой смотрит, не отводя глаз.
– Я не смогу больше одна, Кай, не смогу! Я ждала тебя целых пять лет… И каждый день пытка и агония. Я дни считала до твоего приезда, а ты вот так, не сказав ни слова…
Руками трогает мое лицо, а я вновь не в силах с этими чувствами совладать. Смотрю на нее и не могу насмотреться. Скинул свою защитную маску, обнажив душу.
– Детка, моя, сладкая… – словно в бреду повторял, целуя ее руки, нагло воруя запретную ласку.
– Нельзя нам, нельзя… Я всю тебя хочу, так сильно…
Она положила мои руки себе на грудь и с наслаждением прикрыла глаза, прошептала «Так бери». Я больше себя не контролировал и, как раньше, зарычав, впился в ярко красный рот, со вкусом земляники. Дрожащими руками гладил волосы, попеременно то хватал и с силой оттягивал ее голову назад, то целовал их, глотая изумительный аромат. Член болезненно подрагивал в штанах, а кровь стучала в висках, и только сердце, ликуя, впитывало стоны и всхлипы, исторгаемые любимой и единственной, запретной женщиной.
– Давай сбежим, улетим на край света, где будем только ты и я! И никого больше, Кай! Я не выживу, если ты меня покинешь! Я твоя! Я вся твоя, сердце и тело! – шептала в губы, исступленно целуя.
Еще долго ее слова звучали в моей голове, и по ночам надрывным криком блуждали в моем воспаленном сознании. Разве мог я предположить такой исход нашего больного, безумного притяжения? Не мог. Я представить себе не мог, в какой лжи мы живем, и какой путь пройдем к своему счастью…
Глава 1
Злата
Наконец-то моя мечта сбылась – наступили долгожданные летние каникулы. Отец исполнил своё обещание, выкроив время в своём чрезвычайно плотном графике, и мы летим в отпуск на чудесные и экзотические Каймановы острова.
Мы с братом очень ждали этой поездки. Я ходила за ним по пятам, засыпая вопросами почти весь месяц, предшествующий путешествию. Не то чтобы мне были интересны какие-то детали, нет, я просто хотела проводить с ним больше времени. Наверное, я всегда, с самого детства, подсознательно жаждала его общения, внимания, серо-стального взгляда и задорной мальчишеской улыбки.
Мой брат, как всегда, говорил отец, был очень трудным ребёнком. Бесконечные драки в школе и на улице, вызовы отца в школу, выговоры и длинные нотации дома не способствовали хорошим взаимоотношениям между отцом и сыном. Однако, когда дело доходило до меня, мой всегда хмурый и замкнутый Кай менялся. Его лицо наполнялось светом, и улыбка, шокирующая своей красотой, являла миру две прекрасные ямочки, делая его волшебным в моём детском воображении.
На Каймановы острова мы прибыли к вечеру на частном самолёте нашего отца и сразу окунулись в мир первозданной природы во всём её великолепии. Огромное апельсиновое солнце в розовых брызгах опускалось прямо в море, чаруя и наполняя всё вокруг мифической аурой. В шестнадцать лет девочки особенно впечатлительны, и я не оказалась исключением. Всё моё девичье существо пело и ликовало, наслаждаясь диковинным раем и предвкушением чего-то необычного.
Брат поглядывал на меня и улыбался, то и дело качая головой, втайне заражаясь моим восторгом. Устроившись в лучшем отеле с выходом на собственный пляж и освежившись после длительного перелёта, мы поспешили на ужин в ресторан, расположенный на берегу Карибского моря под звёздным небом.
Отец, занятый переговорами по телефону, дал знак ужинать без него, и мы уселись с братом за столик, освещённый лишь причудливыми свечами. Атмосферный вечер был наполнен экзотическими ароматами, наполняющими воздух, и солёным, едва заметным бризом. Сегодня мой брат выглядел роскошно. Тёмный ёжик волос и слегка отросшая щетина создавали контраст с головокружительным обаянием, а белая футболка подчёркивала мощные плечи и крепкую шею.
Мой брат учится за границей. В этом году он должен закончить учёбу и возглавить филиалы в Москве. Я стараюсь не думать о том, что жизнь без него невыносима, тем более что он прилетает ко мне по первому моему зову, бросая всё на свете, потакая моим прихотям.
– Ну что, Золотинка, по твоему сияющему виду можно сделать вывод, что всё именно так, как ты и мечтала? – спросил он.
– Кай, здесь просто потрясающе! – мечтательно вздохнула я и потянулась, отчего материя на моей немаленькой для моего возраста груди натянулась, притягивая взгляды мужской половины ресторана.
– Злата, тише. Или ты хочешь, чтобы в первый же вечер мне пришлось махать кулаками, защищая твою добродетель? – прищурил свои грозовые глаза, скользя по моей груди.
– А может, я именно этого и хочу? – вызывающе вскидывая одну бровь, обронила я.
Брат тихонько рассмеялся, перегнулся через стол и заправил локон мне за ухо.
– Ну, если ты хочешь, я готов ими махать, сколько потребуется, чтобы моя любимая сестрёнка потешила своё огромное золотое эго!
Улыбка растянула мои губы, ведь невозможно устоять перед его обаянием.
– Нет уж, дорогой братец, именно ты, и только ты, тешил, ласкал и растил моё огромное золотое эго! Пожинай, что посеял! Вот! – засмеялась я, тряхнув пышной золотой гривой, вновь притягивая к себе взгляды загорелых, холёных мужчин.
Позже к нам присоединился отец. На протяжении всего сказочного вечера мы подшучивали друг над другом и смеялись до слёз. Ночь окутала нас тёмным бархатным покрывалом, зажигая на небе алмазные звёзды. Это был последний вечер мира и гармонии в моей душе, потому что уже завтра я пойму, что мой брат способен дарить грозовой взгляд не только мне, и жгучая и едкая ревность, поселившаяся в моей душе, имеет иной оттенок, и с сестринской любовью не имеет ничего общего.
Завтра моя жизнь разделится на «До» и «После», и с этого дня моя жизнь наполнится болью, слезами и чувством неразделённой, извращённой любви к собственному брату. Завтра я увижу в его глазах растерянность, злость и впервые в своей жизни ненависть в любимом.
Глава 2
Злата
Утром, едва солнце показалось над лазурными водами моря, я поспешила в номер к своему брату. Ворвавшись внутрь, я обнаружила, что комната пуста, и уже хотела отправиться на его поиски, как услышала шум льющейся воды и гортанный мужской стон.
Это был тот случай, когда действия опережают мысли. Не раздумывая, я ворвалась в ванную и замерла от увиденной картины. Широкая загорелая спина моего брата, под струями горячей воды, и наполненная паром душевая кабина – все это запечатлелось в моем сознании. Вид наполовину скрытой темной головы, запрокинутой в экстазе, и характерные движения рук заставили мое лоно странным и непривычным образом задрожать и вспыхнуть.
Нет, я, конечно, не ханжа и прекрасно понимала, чем занимается мой брат. Но то, что происходило со мной, не поддавалось моему внутреннему анализу. Я стояла, словно приросшая к полу, и продолжала смотреть на Кая, ощущая ураган эмоций, стремительно кружащий в моем теле.
Где-то под кожей возник рой мурашек и рассыпался по всему телу, воспламеняя плоть и будоража кровь. Словно почувствовав мое присутствие, Кай повернул запрокинутую голову, и этого томительного и полного эйфории взгляда мне уже не забыть. Именно его я потом положу в копилку памяти, буду доставать и лелеять в самые тяжелые моменты моей жизни.
Кай выскочил из кабины, хватая полотенце, и не стесняясь в выражениях. А я бессовестно пялилась на его внушительный мужской орган в состоянии эрекции.
– Злата, черт возьми, ты уже не можешь врываться ко мне в комнату, и тем более в ванную, по банальной причине: ты уже не маленькая детка, и я тем более… – начал он.
– Да все верно, Кай, мы уже не дети… – перебила я злого как черт брата, продолжая смотреть на его огромный член, торчащий под полотенцем. – Мне, наверное, надо извиниться… Прости. – прочистив горло, выдавила я из себя.
Учащенное дыхание не укрылось от Кая, и его темный стальной взгляд устремился на мой рот, затем на грудь, с твердыми сосками, рождающими острый дискомфорт от соприкосновения с тканью.
Снова выругавшись, брат отвернулся от моего пытливого взгляда и ошарашенного вида. Видимо сразу решив объясниться, дабы избежать неловкости в общении, Кай, противореча сам себе, словно маленькой девочке, стал разъяснять:
– Злата, я понимаю, как это выглядит, но я не намерен перед тобой оправдываться!
– Я не настолько глупа или мала, чтобы не понимать причину твоих действий, Кай. Мы живем в век интернета и прогрессирующего времени, и для меня не тайна, что мужчины могут снимать подобными занятиями, ммм… напряжение.
– Вот как? Ну надеюсь вопрос о входе без стука тоже решен? – оборачиваясь, спрашивает он. А сам взглядом снова цепляется за ноющую грудь и соски, торчащие из-под легкого шифонового сарафана.
– Прости еще раз! Я пришла позвать тебя на пляж, – наконец, вспомнила я зачем сюда пришла.
– Конечно, беги, собирайся, после завтрака сразу отправимся на пляж, – обронил он, пряча взгляд, опуская голову, проверяя, насколько много я успела рассмотреть.
Я покинула номер брата, но завтрак решила пропустить. Сейчас еда меня волновала меньше всего. Войдя в свой номер, я опустилась в кресло и прикрыла глаза. Восстановила все в своем воображении и долго упивалась им, смакуя и пробуя на вкус свои ощущения. Между ног все пульсировало и пылало, я невольно скользнула туда пальчиком, поглаживая влажные лепестки сквозь тонкий шелк мокрых трусиков. Острое наслаждение пронзило меня, принося облегчение и радость.
Сейчас я представляла, ругая себя за такие мысли, что это его руки гладят и ласкают меня… потом руки сменяют губы, и наконец член, который вознесет меня на вершину страсти, и подарит первый в жизни оргазм. Едва представила его член, и вот он настиг меня, ослепляя и оглушая, вырывая стоны и всхлипы, растекаясь огненной лавой в молодом девичьем теле.
Глава 3
Злата
Я лежала на шезлонге, наслаждаясь ласковыми солнечными лучами, лениво перебирая пальцами белый теплый песок и ожидая, когда появится Кай. Тело было расслаблено, и мне хотелось поскорее окунуться в лазурную теплую воду.
Заметив брата, я встала ему навстречу, не сразу обратив внимание на девушку рядом с ним. Она шла с царственной статью, уверенно держа его за руку, а ее жгучие черные волосы развевались на ветру.
Как только они приблизились, Кай сел рядом на шезлонг и с улыбкой потрепал мои волосы:
– Золотинка, не забывай о коварстве чужеземного солнца. Я уже предвижу, как ты будешь ныть из-за обгоревшего красного носика и всего остального.
Взяв спрей для защиты от солнца, он разбрызгал его по моим плечам и спине, а затем начал легкими массирующими движениями втирать в кожу. Он делал так десятки раз, но в этот раз я отчетливо почувствовала шероховатость его ладоней и особую мягкость прикосновений. Сосредоточившись на своих ощущениях, я едва не забыла о спутнице Кая, которая стояла за нашими головами и с интересом меня разглядывала.
– Злата, я хочу тебя познакомить с Вероникой. Мы живем в одном городе и случайно встретились здесь. Ты знакома с ее сестрой, Викторией. Кажется, вы вместе посещаете бассейн.
– Не знала, что у Виктории есть сестра. Она ничего мне не рассказывала о тебе. – Мне хотелось повести плечом, чтобы избавиться от настойчивого взгляда Вероники. Эти холодные голубые глаза смотрели с каким-то цинизмом и враждебностью.
– Мы не родные, – проговорила она, откашлявшись, – и, честно говоря, не особо ладим.
Не зная, как ответить, я промолчала, а брат поднялся, стянув через голову светлую футболку. Его совершенное накаченное тело привлекло внимание не только нас, но и смуглых стройных девушек неподалеку.
– Ну что ж, пора освежиться, девочки! Лазурные воды так и манят окунуться в соленые глубины! – И с разбегу он помчался к воде, скрывшись в волнах и рассеивая вокруг себя брызги.
Вероника сняла сарафан, демонстрируя ядовито-зеленое бикини и стройную фигурку, и мягкой походкой направилась к воде. Мое настроение почему-то испортилось, и купаться расхотелось. Спрятавшись под зонтом и нацепив солнцезащитные очки, я не могла оторвать взгляд от этой парочки, резвящейся в воде. Кай нырял, смеялся и дурачился, то и дело махая мне рукой, приглашая присоединиться. Каждый раз я отвечала ему отрицательным кивком, растягивая губы в фальшивой улыбке, натыкаясь на высокомерный взгляд наглой Вероники.
Глаза за темными стеклами жгло от непролитых слез, и мне до жути хотелось расплакаться, как маленькой девочке, ревнующей свои игрушки. Я не могла вынести того факта, что брат сосредоточил свое внимание на ком-то другом. Мне хотелось вцепиться в красивое чужое лицо ногтями и стереть эту ее снисходительную наглую улыбочку. Вконец расстроившись, я поднялась и направилась к себе в номер, решив там все хорошенько обдумать и проанализировать.
Самоанализ – это мое излюбленное развлечение с самого раннего детства. Часто лежа без сна, я разбирала по полочкам то или иное событие и свою реакцию на него. Отнимала зерна от плевел, гадая, как бы мама поступила бы, будь она на моем месте. Наша мама умерла, рожая меня, поэтому я видела ее только на фотографиях. Я не похожа на нее, в отличие от Кая. У брата такая же улыбка и глаза как у нее – глубокие серые с темной радужкой.
Пробыв в номере до вечера, я спустилась к ужину, наконец, успокоившись и вернув себе прежнее самообладание. За столиком уже расположились отец, порядком захмелевший, брат и неизменная Вероника.
Брат поднялся, встречая меня, отодвинул стул и слегка наклонился, приветствуя поцелуем. Губы скользнули по щеке, задевая уголок рта. Я вздрогнула, не поднимая глаз, уставившись неотрывно в область груди, боясь взглянуть ему в лицо.
Устроившись за столом, я поймала ненавистный взгляд Вероники. От него веяло такой враждебностью, что я подсознательно поежилась. Отец впервые предложил мне вина, и я не отказалась, в надежде унять дрожь пальцев и восстановить дыхание. Вино оказалось необычайно приятным на вкус, и я уделяла ему больше внимания чем еде, ловя недовольный взгляд брата.
Зал ресторана потихоньку заполнялся, музыканты взялись за инструменты, и в воздухе разлилась музыка, наполняя его страстью и томительным ожиданием, пробирая до самого дна человеческой души жгучим тандемом скрипки и губной гармошки.
– Кай, дорогой, невозможно побывать на экзотическом острове и не потанцевать под традиционную музыку местного народа. – Поднялась Вероника и потянула брата за руку. Он поднялся и повел ее в центр танцпола, где уже медленно кружились несколько пар.
– Злата, она права, местная скрипка – это нечто. Прошу, моя милая. – Не оставляя мне выбора, отец потянул за руку вслед за братом.
Признаться, я не особенно хотела танцевать, все еще оглушенная враждебной аурой, исходящей от девушки. Словно, я совершила нечто такое, за что меня стоит так ненавидеть.
Кружась с отцом в танце и рассеянно слушая его речь, я кивала и поддакивала, изо всех сил пытаясь вести неинтересный мне диалог, цепляясь взглядом за улыбку, озарившую лицо брата. С этого ракурса мне был виден четкий мужской профиль и ямочка на щеке. А также темные загорелые руки, наглаживающие голую спину в вырезе легкого сарафана.
Мысли понеслись вскачь, а грудь сжало словно тисками. Почувствовав влагу собравшеюся в глазах, я заморгала, пытаясь ее прогнать. Не хватало еще разреветься прилюдно, как маленькой девочке. Вздохнув несколько раз глубоко, и кинув украдкой взгляд на брата, едва не задохнулась. Он выглядел так, словно хотел убить кого-то и неотрывно следил за нами, сжав огромные кулаки за спиной у Вероники.
У меня екнуло в сердце, и я лихорадочно завертела головой по сторонам силясь найти причину перемены в лице Кая. Еще раз проследив за его взглядом, я уверилась в том, что смотрит он на отца. И только потом я почувствовала руки, блуждающие по моей такой же открытой голой спине. Сердце ухнуло в пятки, и разлетелось там на атомы. Не так должны они держать родную дочь, не с такой интимностью и придыханием. Не сразу поняла, что стою намертво, не двигаясь и смотрю в лицо отцу. Полузакрытые веками глаза и снисходительная улыбка на лице, и дыхание, сбившееся, опаляющее мою щеку алкогольными парами.
– Детка, ты в порядке? – всего мгновенье и выражение меняется, и вот уже рука легонько надавливает на спину, направляет меня к столу.
– Да… Да, все в норме, пап. – Решаю, что отец просто перебрал, или представил на моем месте кого-то другого. Иначе просто быть не может. И не мудрено, столько работать двадцать четыре часа в сутки. Я даже не знаю, есть ли у него личная жизнь. Сколько помню себя, он занят до неприличия, совершенно не интересуясь детьми, и тем, чем мы живем. Всегда с самого детства Кай заменял мне отца и мать, беседовал со мной на всякие девчачьи темы, был поддержкой и опорой.
– Еще вина, детка? – Я киваю, и он наполняет мой опустевший бокал. Как только я беру его, темная сильная ладонь перехватывает его и отбирает.
– По-моему, ей уже хватит. – Жестом подзывает официанта и заказывает вишневый сок. Затем переводит взгляд на отца и долго смотрит ему в глаза, сдерживая свое бешенство. Отец отводит первым глаза, поднимается, и целует меня в макушку.
– Все молодежь, я к себе. Что-то я сегодня перебрал, малость. Златуля, не задерживайся.
– Хорошо, папочка. Я тоже скоро поднимусь.
Глава 4
Злата
Вечером, мучаясь от бессонницы я решила немного развлечься. Я надела легкий сарафан, взяла телефон и зашла в инстаграм, чтобы поделиться фотографиями с братом, которые мы сделали на яхте в первый день, и в ресторане.
Мои фотографии мгновенно собрали множество лайков, а одноклассницы засыпали меня комментариями. Я улыбнулась и отложила телефон. После ужина с вином во рту было сухо, и я решила выпить ледяной воды, чтобы освежиться. Набрав воды в баре, я вышла на балкон.
Луна заливала своим серебристым сиянием гладкую поверхность моря, и лунная дорожка убегала вдаль, теряясь на горизонте. Теплый ветерок ласкал мое лицо, и я полной грудью вдыхала соленый морской воздух.
Внезапно до моих ушей донеслись стоны и всхлипы, которые заставили волосы на моей голове шевелиться. Я знала, что это доносится из комнаты моего брата, которая находится рядом с моей. Наш балкон был общим, отгороженным лишь узорчатой мраморной перегородкой. Я замерла, обратившись вся в слух, и поняла, чем он там занимается.
Стоны перешли в крики, и мне оставалось только догадываться о происходящем, учитывая утренний инцидент. «Еще, сильнее… Аааа» – доносилось до меня, словно эта женщина знала, что я стою здесь и глотаю слезы. Ревность острыми когтями впилась в мое сердце и принялась рвать его на части.
Стакан с громким звоном выпал из моей ослабевшей руки и разлетелся на осколки. Я даже не пошевелилась. Не смогла. Так и простояла там, пока эта женщина с визгом не кончила, оглашая своим оргазмом всю гостиницу.
Пошатываясь, я вошла в номер и побрела к бару. В дорогих гостиницах всегда есть огромный ассортимент для клиентов: в баре – множество разновидностей алкоголя, а в маленьком холодильнике – всякие вкуснятины.
Достав коньяк, я налила себе полстакана и залпом опрокинула его в себя, не чувствуя вкуса. Алкоголь опустился в желудок, обдавая жаром, полыхнувшим в крови.
Посидев немного, я решительно вышла из номера. Покинув гостиницу, я вышла на пляж и села на берегу, позволяя мягким теплым волнам омывать мои голые ноги. В голове гудело и плыло, ведь это было мое первое знакомство с крепкими напитками. Меня била крупная дрожь, несмотря на духоту летнего вечера. В ушах стоял не шум прибоя, а противные визги, которые, казалось, долетают и сюда, до кромки теплого моря и золотого песка, потерявших свои краски под покровом жаркой ночи.
Алкоголь прожигал кровь и пеленой застилал воспаленное сознание. Тело покрылось липким потом. Я сама себе казалась грязной и ненужной никому на свете. Одним движением сбросив легкий шифон, я скользнула в мягкие обволакивающие волны совершенно обнаженной. Вода казалась черной, но такой ласковой и приятной.
Проплыв довольно далеко от берега, я расслабилась и полежала на воде, рассматривая огромные алмазы звезд. Даже небо здесь, на райских островах, выглядело иначе. Темно-синий бархат и сверкающие звезды. Передохнув, я направилась к берегу.
Внезапный всплеск с берега испугал меня до ужаса. Хотелось закричать во все горло. Только сейчас меня оглушила вся глупость моей затеи – одна ночью на пустынном пляже. Я бросилась, захлебываясь в другую сторону. От ужаса ноги налились чугуном, а руки отказывались слушаться.
Крик застрял где-то в горле, когда сильные руки сомкнулись на моем теле и потянули на себя. Еще не сморгнув соль моря, я узнала эти руки по прикосновению и запаху тела, слегка разбавленного морем, но их обладателя мне сейчас просто невыносимо видеть, что я и сделала, крепко зажмурившись.
– Видит Бог, Злата, я готов тебя утопить! Где твои мозги, черт возьми!
Отворачиваясь и продолжая вырываться из крепкого захвата, я скользила обнаженным телом по гладкому мужскому торсу.
– Успокойся, малыш, это я. Твой Кай. Ну же, девочка, прекращай.
Подтягивая меня к себе еще ближе, он обнял меня, и я обмякла в его сильных руках. Отчетливо ощущала нашу близость и чужой аромат духов на его лице. Руки переместились на бедра, затем на ягодицы и сжали их, вырывая судорожный вздох из моих распахнутых губ.
Кай прижался лбом к моему лбу, и наше дыхание смешалось, безумное, одно на двоих. Волосы плавали вокруг нас, оседая на его руках. Повернув меня к себе лицом, он замер на полуслове, пытливо вгрызаясь взглядом в мое тело. Словно только сейчас осознал нашу близость во всех ее смыслах. Его темные глаза не сводили взгляда с моей груди и торчащих вверх розовых сосков. Губы сжались в тонкую линию, а сердце билось так же отчаянно, как мое собственное.
Вдали от берега, одни в темных морских водах, и серебряных бликах огромной луны, изогнувшей губы в ироничном оскале, дрожащие руки накрывают мою грудь, вырывая громкий стон прямо в открытый рот Каю. Еще мгновение, и я сама накрываю его губы своим ртом. Сначала он не отвечает, затем, обхватив мое лицо тисками, впивается жадно, сладко в мои губы. Меня никто еще не целовал, и осознание того, что это он впервые к ним прикоснулся, дурманит сильнее самого крепкого алкоголя.
Ногами обвиваю его тело и выгибаюсь навстречу жадным губам, опаляя кожу обнаженной плотью. Я чувствую его язык глубоко в горле, он готов проглотить меня, и в мягком шелесте волн я отчетливо слышу рванные хриплые стоны, которые исторгает мой рот. Внизу живота настоящее торнадо, тянет сладкой мучительной болью, заставляя яростно тереться и насаживаться на горячие пальцы, хозяйничающие в раскрытых лепестках и доставляющие райское наслаждение.
С трудом оторвав мое раскаленное тело от себя, он обеими ладонями растирает лицо, а затем с яростным криком ударяет изо всех сил по воде, поднимая вверх ворох брызг, и приводя тем самым меня в чувство. Грудь бурно вздымается над водой, наше шумное дыхание и дуэль взглядов. Я также прямо смотрю ему в глаза, пытаясь выровнять и успокоить свои инстинкты.
– Прости меня, сестра, – делаю я акцент на последнем слове, прекрасно зная, что это мне нужно просить извинения. – Не знаю, что на меня нашло, такого больше не повториться, обещаю… Я открыла рот, чтобы высказать ему все, что думаю, но он поднял вверх руку и менторским тоном, которым часто отчитывал за плохую отметку, резко осадил мой порыв.
– Нам пора возвращаться, черт возьми, Злата, опомнись! Не проронив больше ни слова, я нырнула под воду и направилась к берегу, чувствуя брата все время рядом. Обратный путь отнял все силы. На трясущихся ногах я выбралась на берег и рухнула на мокрый песок, пытаясь отдышаться. Кай стоял надо мной, пожирая мое хрупкое и изящное тело безумным взглядом.
Нагнулся, бережно поднял на руки и опустился со мной в воду на берегу. Отмывая с моего тела песок, он скользил широкими ладонями по раскаленной коже. Затем поднялся, вынес на теплый песок, поставил на ноги, накинул на тело сарафан, вновь подхватил и понес в гостиницу. Сильные руки, не дрогнув, донесли меня до номера, открыв дверь одной рукой и тут же захлопнув ее ногой.
Я чувствовала себя маленькой девочкой, спрятавшись на груди брата от целого мира и больше всего на свете желая, чтобы он не выпускал меня из своих рук никогда.
Кай занес меня прямиком в ванную и поставил в душевую кабину. Открыл кран, настроив горячую воду, и вошел ко мне под горячие струи. Стянул мокрый сарафан и бросил куда-то в угол. Сильные ладони принялись мыть меня как давно в детстве, только ощущения вызывали не те. Я едва не захлебнулась от боли, поняв, что именно он хотел сказать этим поступком.
Закончив с купанием, он завернул меня в огромное белое полотенце, отнес на кровать и положил поверх одеяла. Руки на мгновение задержались на талии, затем он их с поспешностью убрал, пряча взгляд за длинными темными ресницами.
Нелепость ситуации вызвала у меня истерический смех, и я не могла остановиться, вытирая слёзы. Полотенце сползло с моей груди, открывая пышную, совсем не девичью грудь. Но я даже не думала прикрываться, не после того, что произошло. Не после того, как прижималась к нему и терлась промежностью о его пылающую кожу.
Кай нахмурил свои тёмные брови и молча смотрел на меня, сжав кулаки. Он возвышался надо мной в мокрых шортах. Устало опустившись на кровать, он закрыл мне рот широкой ладонью, прерывая истерический смех. Его близость снова всколыхнула во мне водоворот чувств, которые тут же перекинулись на него. Взгляд скользнул на затвердевшие от его близости соски, дыхание участилось, и я блаженно прикрыла глаза, лизнув его ладонь.
Резко поднявшись, я забралась к нему на колени, обвив ногами талию, ошеломив нас обоих. Мы смотрели друг другу в глаза, в которых плескался дикий голод, страсть и ещё какое-то чувство, не поддающееся описанию. Ещё не коснувшись его, я уже ощущала, как страсть овладевает всем моим телом. Голые неприкрытые инстинкты брали верх над разумом, требуя целовать, пробовать его на вкус, вжимать его в себя.
Кай держал руки на кровати по обе стороны от меня, сжав их в кулаки, но меня не обманешь. Он пылал также, как и я, обжигая горячим дыханием и оглушая биением сердца. Мокрые волосы, словно шёлковое покрывало, окутывали нас, и я одним движением перекинула их на одну сторону, открывая доступ к шее.
– Поцелуй меня, Кай, – произнесла я, вздрогнув от незнакомой хриплой ноте своего голоса. Наши губы замерли в миллиметре друг от друга, он всё смотрел в глаза, и я всё увидела в его взгляде. Увидела и возликовала.
С утробным рыком он впился в мои губы, кусая, сминая и посасывая их попеременно. От такого напора низ живота прострелило возбуждением, и плоть брызнула горячим соком. Руки схватили меня за волосы и потянули вниз, заставляя максимально выгнуться, подставить под горячие губы напряжённые соски. Едва он коснулся их, как я, не сдерживая крика, сильнее прильнула к его губам.
Я не могу описать словами, что со мной творилось. Это просто запредельно, чистые ничем не прикрытые эмоции и одно единственное желание – почувствовать его там, чтобы унять этот иссушающий пожар, удовлетворить жаждущую плоть.
Миг, и я уже лежу на спине, широко раскрыв бедра. Кай уютно устроился между ними, жадно вдыхая моё дыхание, покусывая губы и рыча. В этот момент он был так прекрасен в своём безумстве, в раскалённой до предела страсти, затмившей разум. Терзая руками тяжёлую грудь, он был словно в трансе.
Я почувствовала его шелковистую поверхность, тяжело ткнувшуюся во влажные складки. Потянув его на себя, я не дала ему опомниться, ещё шире открыв себя, ловя губами глухие стоны и стеклянный взгляд. Низ живота пылал огнём, и я сделала рывок бёдрами, кусая его приоткрытый рот. Это была сумасшедшая страсть, лишающая разума, обнажающая душу.
Крепко сжав мои руки над головой, лишив меня возможности трогать его тело, он потихоньку проталкивался внутрь лёгкими толчками. Не знаю, о какой боли нам внушают, но в первый раз я её не почувствовала. Только дикое наслаждение, бурлящее в крови, сосредоточилось огненным комом между ног.
Я извивалась, сильнее втискивая его в себя, безумствуя от своей похоти. Когда его член полностью заполнил меня, я уже дрожала от переполнявших меня чувств, готовая вот-вот взорваться и рассыпаться в его руках. Толчки сначала медленные, затем сильнее, и всё… Я себя не помнила, кричала, срывая горло, насаживаясь на твёрдую горячую плоть. Мощный оргазм ослепил своей вспышкой, и я замерла в сильных объятьях, сжимающих стальным обручем, переживая свой первый экстаз от близости с мужчиной, вздрагивая и сокращаясь вокруг каменного члена.
Капли пота блестели на лице Кая, и безумные пылающие серые глаза, клинком поражая в самое сердце. Вкус его губ кружил голову, заставляя снова и снова пробовать их на вкус, подстраиваясь под бешеный ритм его толчков, выгибаясь им навстречу, блуждать ладонями по лицу, стирая прозрачные горячие капли. Вонзившись глубоко, он замер, содрогаясь и закатывая глаза, выплеснув своё удовольствие глубоко в моём теле, глухо застонав в мои припухшие после его натиска губы.
