Buch lesen: «В поисках солнца», Seite 29
10. Куда умудрился влипнуть Райтэн?
Характер Райтэна был таков, что ему неоднократно приходилось сталкиваться с последствиями своих скорых эмоциональных решений и разгребать эти последствия – поэтому он однажды и навсегда сам с собой постановил, что не будет тратить время на пустые рассуждения и сожаления о том, что он мог бы сказать или сделать иначе. Если бы, в самом деле, он занимался подобным разбором – ему бы некогда было жить!
У Руби были мозги и она была привлекательна – этого, в сущности, оказалось вполне достаточно, чтобы Райтэн посчитал её вполне подходящей кандидатурой в жёны.
Не став тратить время на объяснения и сетования, он ухватил девушку под руку и потащил домой – за документами. Руби покорно шла, не задавая вопросов, а он, меж тем, перечислял некоторые плюсы, которые приходили ему в голову.
Итак, Руби, во-первых, была умна, и притом обладала неким характером, что делало её весьма привлекательной в глазах Райтэна.
Второе – Руби стала партнёром Дерека по делу с картами, а значит, была ещё и полезна.
Дальше – она являлась лучшей подругой сестры, что тоже можно было рассматривать как плюс. Да и тётушке она тоже нравилась. Да и Сэну. Да и что-то понимала в этом самом сульфате меди – глядишь, пристроится к делу. И хватка у неё хороша – быстро придумала, как выгодно устроить затею с картами. Да, однозначно, пока Райтэн скорым шагом нёсся до дома, в голове его сложилась мысль, что он неожиданно решил вопрос с женитьбой более чем удачно.
Единственным минусом в этом деле был тесть, но Райтэн предпочитал решать проблемы по мере их поступления. Поскольку господин Михар высказал нечто, могущее быть понятым как отеческое благословение, не было смысла волноваться прямо сейчас – а что делать потом, они уж решат потом.
Забрав свои и её документы, Райтэн потащил Руби дальше, по одному ему известному маршруту. На конце этого маршрута обнаружился дом, из которого стуком и криком Райтэн извлёк обитателя – сонного человечка в домашнем халате.
– Тогнар, мать твою! – возмущался тот в процессе вытаскивания. – Я час назад спать лёг!
– Мне нужно оформить брак, – не размениваясь на разговоры о погоде, заявил Райтэн.
Человечек потёр глаза, смерил визитёра недружелюбным взглядом и язвительно ответил:
– А я тут причём? Регламент забыл?
Оформление брака в Анджелии предполагало некоторый длительный процесс, начинающийся с подачи соответствующих заявлений.
– Мне сегодня нужно! – закатил глаза Райтэн, и несколько монет из его кармана перекочевало к человечку.
– Ты меня уморишь, Тогнар! – простонал тот, но уже через пять минут, свежий и официально одетый, уверенно направился в сторону ратуши.
Там, проблуждав по коридорам, он одним ему известным путём вышел к каморке, где над книжкой сидела пухленькая старушка в очках.
– Бабуль, нам тут брак нужно оформить! – плаксиво поведал человечек.
Та, не отрываясь от книжки, сухо ответила:
– Это к Нэс.
– Прямо сейчас, – ввернул уточнение Райтэн, снова звеня деньгами.
Старушка, не глядя, открыла ящик стола, смахнула туда монеты, подняла глаза и воскликнула:
– Ах, как же это я про вас забыла! Вы же приходили месяц назад, правда?
– Разумеется, – согласился Райтэн.
Старушка, лепеча извинения и рассказывая о том, какой бедлам творится с бумагами, и как неудачно несколько заявлений о браке сгорели буквально несколько дней назад, из-за чего теперь возникает такая путаница, принялась деловито и привычно оформлять документы.
Руби наблюдала за этим делом несколько ошеломлённо. Возможно, Райтэну всё же стоило спросить хотя бы формального согласия счастливой невесты – но, как Райтэн вполне обоснованно сам про себя предполагал, умение свататься в число его талантов не входило, поэтому он посчитал дело решённым самим по себе.
Вскоре они вышли из ратуши уже женатыми людьми.
Райтэн довольно щурился на солнышко: ему пришлось весьма по душе, как ловко две головоломные проблемы – поиск жены и спасение Руби – оказались решением друг к другу.
Его приятель, пробормотав что-то условно поздравительное, побрёл домой – досыпать.
Руби, при всём своём таланте в просчитывании вероятностей, решительно не знала, как реагировать. Ей, как минимум, казалось нелишним выяснить, как вообще, собственно, расценивать этот брак: как фиктивный, выступающий лишь временным решением для защиты её от отца, – или как настоящий, предполагающий всю полноту супружеских отношений. В целом, в перспективе Руби не имела ничего против второго варианта, но стремительность развития событий её несколько напугала. Она вела весьма целомудренный образ жизни и даже не целовалась ни с кем ни разу, и фирменный райтэновский напор вызывал у неё опасения.
Определившись, наконец, со стратегией, которая показалась ей более выигрышной, Руби смущённо откашлялась и привлекла его внимание тихим:
– Вы, пожалуйста, не подумайте, я вам, правда, очень благодарна, но, вам не кажется, что нам стоит как-то… обсудить сложившееся положение? – предложила она.
Райтэн медленно моргнул, чувствуя себя идиотом. До него только сейчас дошло, что за всё время со встречи с господином Михаром он не обмолвился с нею и словом – просто протаскал по городу туда и сюда за собой, оформил брак и потащил куда-то дальше.
С некоторым отчаянием он подумал, что совершенно не знает, что теперь говорить и делать.
Руби, кажется, поняла его состояние, потому что вдруг демонстративно оглядела небо и заметила светским тоном:
– Надо же, утром такие тучи были, я думала, непременно ливанёт. А теперь солнце! – улыбнулась она несколько кокетливо.
– Да, в самом деле, – с большим облегчением ухватился Райтэн за привычные метафоры, предложил ей руку и повёл домой. – Не ожидал в начале этой осени такой хорошей погоды.
– Кармидерская погода вообще мне весьма по душе, – продолжила на ходу развивать тему Руби. – Здесь даже вкус у воздуха другой! Дышится свободнее, – демонстративно подышала она.
– Воздух Кармидера действительно прекрасен, – весьма сдержанно согласился Райтэн. – Но, по правде сказать, в этом вопросе я предпочитаю некоторое разнообразие. Впрочем, – тут же добавил он, – не смею навязывать вам свою позицию.
Руби облегчённо улыбнулась и перешла к той теме, которая её несколько пугала:
– По правде сказать, – немного смущённо отметила она, – здешний климат сильно отличается от того, к которому я привыкла, и я пока не очень поняла, как верно расценить капризы местной погоды, – Райтэн сделал приглашающий жест рукой и она продолжила, взмахнув ладонью в сторону неба: – Вот осеннее солнце, например! У меня на родине оно коварно: светит ярко, но совсем не греет, – она остановилась и взглянула на него; он нахмурился, и она торопливо добавила: – Просто хотелось бы знать, к чему готовиться здесь.
Райтэн нахмурился от того, что до него тут дошло, что требовалось бы обговорить дело подробнее заранее. Конечно, заключить брак так и так бы пришлось; но ему стоило бы выделить полчаса и сперва обсудить вопрос на равных. Теперь же получалось, что своим поступком он не оставил Руби выбора и поставил её в положение полной зависимости от него.
Ему сделалось досадно, причём досада эта росла из двух противоположных соображений и усиливала саму себя. Ему, во-первых, было неприятно, что Руби предположила, что он может воспользоваться её нынешним положением, чтобы принудить её к близости, – это предположение было оскорбительно, и особенно потому, что Райтэн, в самом деле, рассчитывал, что брак этот не будет фиктивным. Отсюда росла вторая досада: от того, что Руби, судя по всему, не думает плясать от радости и бросаться на шею такому замечательному ему.
«В самом деле, – справедливо отметил внутри себя Райтэн, – она, возможно, и сама согласилась бы выйти за меня, если бы я должным образом за ней ухаживал. Но у неё не было выбора, а я не ухаживал. Конечно, она напугана».
Пауза начала неприятно затягиваться, и Руби ощутимо занервничала, поэтому он заговорил, толком не додумав подходящих метафор:
– Не думаю, что вам стоит беспокоиться о местном солнце. Если вам вдруг покажется, – скривил он краешек губ, – что оно светит слишком уж жарко, вы всегда сможете спрятаться за зонтик, ведь так?
Она откровенно растерялась, и даже чуть зашевелила губами, пытаясь проникнуть в суть метафоры. Лицо её сделалось жалким; она огорчённо отметила:
– Кажется, вы в этом деле более умелы, чем я. Что такое зонтик, мне понять не удалось, – призналась она.
Райтэн несколько секунд смотрел на неё немного грустно, потом признался в ответ:
– Я сам не знаю. Толком придумать не сумел, как это выразить.
Она несмело улыбнулась. Он в ответ фыркнул и вернулся к прогулке.
– Соберу всех к вечеру, – пообещал он, уже подходя к дому. – Решим, как быть дальше.
Она разулыбалась, поблагодарила и убежала искать Тэнь. Он же отправился в кабинет – там Дерек должен был перед отъездом разгребать бумаги.
Дерек, в самом деле, обнаружился именно за столом в кабинете. Махнув рукой вместо приветствия, Райтэн прямой дорогой прошёл к одному из шкафов, безошибочным движением извлёк оттуда бутылку коньяка, налил себе и выпил залпом.
Дерек наблюдал за этим святотатством с большим недоумением – коньяк был дорогой и качественный, и пить его таким образом мог только человек, который вообще ничего не смыслит в алкоголе.
– И что у нас случилось? – с большой тревогой решил всё же выяснить он.
Райтэн вздохнул, налил себе ещё, с сомнением поглядел, пригубил теперь уж приличным образом, медленно сглотнул, поморщился, ещё раз вздохнул и признался:
– Только что женился. На Руби.
Дерек замер на несколько секунд, затем потряс головой, пытаясь уместить в ней полученную информацию, потом встал из-за стола, подошёл к Райтэну, отобрал у него бутылку, нашёл в шкафу ещё один бокал и налил себе. Посмотрел с сомнением и тоже выпил залпом.
– Ну ты влип, – отдышавшись, заявил Дерек.
– Михар нагрянул, – коротко пояснил Райтэн, устраиваясь в кресло, вытягивая ноги и прикрывая глаза.
Дерек сморгнул.
– А жениться-то зачем? – уточнил он, ничего не понимая.
Райтэн неопределённо помотал в воздухе рукой. Дерек верно расшифровал это как «ну, я просто взял и сделал, а то ты меня не знаешь?»
– А что Михар? – осторожно поинтересовался Дерек, оценивающе глядя на бутылку и гадая, не напиться ли прямо здесь и сейчас.
– Да вроде не против, – безразлично отметил Райтэн.
– Рассказывай, – подходя и садясь на стол, потребовал Дерек.
Райтэн рассказал, сперва в общих чертах, но Дерек потребовал подробностей. И ещё подробностей. И ещё более детальных подробностей.
Когда короткая беседа была, казалось, пересказана дословно и с описанием всех взглядов и жестов – во всяком случае, в той мере, в какой их запомнил Райтэн, – Дерек надолго ушёл в себя, прокручивая в голове снова и снова каждый пассаж и отчаянно жалея, что не присутствовал там и тогда.
«Почему, почему Михар ему позволил так обнаглеть?» – пытался понять он, но в упор не понимал.
Райтэн молчал, ожидая, до чего додумается друг. Теперь, когда дело с самой Руби было кое-как решено, он задался вопросом, чего ожидать от её отца, и вопрос этот тревожил его весьма сильно.
– Ну! – наконец, встал со стола Дерек, решительно откладывая бутылку. – Конечно, сложно судить по пересказу, но, полагаю, похороны отменяются!
– Звучит оптимистично, – заметил Райтэн.
– Не очень, на самом деле, – виновато отозвался Дерек, складывая руки на груди и снова уходя в себя – но теперь уже ненадолго. Сверив внутри себя ещё раз сделанные выводы, он озвучил: – Тэн, полагаю, тебя играют.
Тот нахмурился:
– В смысле?
Он никогда не слыхал такого оборота, и даже предположил, что Дерек от волнения сделал грамматическую ошибку.
– Полагаю, – расшифровал Дерек, – он решил, что зять из Рийаров ему подходит. И теперь ты стал частью его планов.
Это было единственное объяснение, которое Дерек сумел найти странной покладистости Михара.
Брови Райтэна сошлись совсем уж хмуро. Идея такого рода ему совсем не понравилась.
– Думаешь? – мрачно переспросил он.
Дерек дёрнул плечом.
– Увидим в ближайшее время, – заверил он. – Но выглядит так, что на тебя идёт расчёт.
В своё время Дерек насмотрелся на политические игры такого рода при дворе Грэхарда, и, как ему показалось, узнал знакомые интриги.
– Паршиво, – скривился Райтэн, который вообще не подумал о том, что Михар отступил потому, что имеет на него какой-то план, а не потому, что испугался связываться с его семьёй.
– Разберёмся, – махнул рукой Дерек, чувствуя даже некоторый азарт от уже давно позабытого вкуса хорошей политической игры. Пожалуй, он даже обрадовался бы факту такой игры, если бы только в самом центре интриги не находился Райтэн – вот это обстоятельство, конечно, тревожило его весьма сильно.
Но всё же он полагал – возможно, несколько самоуверенно, – что после ньонских хищников анжельским политикам его не удивить. То, что в этом раскладе за его спиной не маячит фигура Грэхарда, он из внимания как-то упустил; а может, посчитал, что Тогнары в таком деле стоят не меньше Грэхарда.
А то и побольше: ведь их было много, а Грэхард, какую бы внушительную фигуру из себя ни представлял, мог похвастаться лишь слугами и вынужденными союзниками, но никак не друзьями и родственниками.
Дерек был идеалистом. В битве – а, по его соображениям, впереди намечалась долгая и интеллектуально насыщенная битва, – он предпочитал стоять плечом к плечу с братом, а не с господином.
Потому что умереть с честью можно и за друга, и за короля. А вот жить – жить хотелось только ради друга.
А побеждает в битве тот, кто сильнее хочет жить.
III. Перепутанные. 1. Может ли мужчина дружить с женщиной?
III. Перепутанные
643 год, лето. Кармидер – Брейлин
Сделать шаг.
Спуститься вниз,
Подняться ли ввысь –
От этого шага зависит жизнь.
Только шаг, но шаг – вперёд.
Знать бы, куда он приведёт.
Рок-опера «Элоя»
1. Может ли мужчина дружить с женщиной?
– Если он выхватит нож, то нужно уклониться влево, блокировать локтем и подсечку, – лениво заметила она.
– Если его дружок в деле, стоит сперва опрокинуть стол, чтобы укрыться за ним, – меланхолично поддержал игру он.
– Но вон у того слева меч, – отметила она, постукивая ногтем по стакану. – Думаю, стоит отбить у бутылки горлышко, чтобы использовать его в случае атаки. И вырвать нож у первого, – добавила она.
– Сомневаюсь, что такие ножи можно метать, – почти мечтательно ответил он. – Не тот центр тяжести.
Она согласно вздохнула.
Они сделали по глотку пива.
– Если со входа движется трое, – вдруг предположил он, – то мы справимся. Если больше – лучше драпать.
Она оглянулась на окно и согласилась.
Они выбрали стол именно у окна, оба сели к нему спиной – из-за чего пришлось потесниться и придвинуться друг к другу впритык – и оба теперь пили пиво, разглядывая зал небольшой кармидерской таверны и посетителей в нём.
– Предположим, под окном засада, – лениво продолжила она.
– Сперва отбиваем горлышко от бутылки, – согласился он.
У обоих, конечно, было по паре прекрасных кинжалов, припрятанных под рукой, но, по правилам своей игры, они воображали ситуации с учётом условной безоружности на момент внезапного нападения.
– Я драпаю первой, – обозначила она.
Он хмыкнул и согласился: эффект неожиданности лучше сработает, если на засаду падает из окна красивая девушка, а не мощный марианец.
– Я кружкой добью, – подхватил он, взвешивая в руке тяжёлую стеклянную посудину, из которой пил.
Она посмотрела на посудину с уважением – хотя у неё была точно такая же. В умелых руках – отличное оружие, которым можно и череп проломить.
Разговор заглох, поскольку в своём воображении они уже разделались с гипотетической засадой и вразнобой смывались по переулкам.
Олив мысленно драпала по северному переулку: потому что её дом, во-первых, находился на юге, а во-вторых, там, на северном пути, можно было по мосткам перебраться на топкий остров, где у неё хватало тайных засидок.
Илмарт мысленно драпал на запад, потому что там стоял университет – а университет был крепостью, способной удерживать осаду месяцами.
В игру подобного рода они играли каждую неделю в свой выходной весь последний год – с тех пор, как Олив тоже прочно осела в Кармидере с целью получения, наконец, анжельских документов.
Для достижения этой цели ей пришлось найти официальную работу – точнее, ей помогла её подруга, та самая Айлэнь, которая чуть ранее перебралась с оравой своих подопечных сюда же и уже вовсю обрастала новой сетью связей. Без неё Олив едва ли справилась с такой простой задачей, потому что работу искать она катастрофически не умела. Её жизнь так сложилась, что она нечаянно осела в Северной Анджелии и сделалась там проводником и связующим звеном для сети контрабандистов – но это получилось почти само собой. Сама Олив не умели ни искать клиентов, ни расписывать свои таланты, ни, тем более, подбирать подходящее место с приличным окладом.
Связи Айлэнь, правда, на новом месте были ещё слабыми и малочисленными, поэтому пристроить Олив удалось лишь переписчицей при ратуше – работа скучная, монотонная и требующая внимательности. Олив истово ненавидела своё занятие и всё в нём, начиная с необходимости целый день сидеть и терпеть резь в глазах от строчек – и заканчивая болью в спине и въевшимися в кожу, казалось, навечно, чернильными пятнами.
Несмотря на это, за год ей удалось сделать кое-какую карьеру: теперь она не всегда просто переписывала бумажки, иногда ей доверяли по стандартному образцу писать новые. Это чуточку сказалось на оплате труда, но было по-прежнему смертельно скучно.
Редкой приятностью в череде этих унылых трудовых будней была помощь Илмарту – ему иногда требовались знания Олив для рисования карт. Плату за помощь другу она категорически отказывалась брать, но после нескольких ссор всё-таки согласилась хотя бы на то, чтобы во время их встреч за пиво платил Илмарт.
И Айлэнь, и Илмарт, оба считали, что Олив занимается не своим делом, и ей следует подыскать что-то другое. Беда была в том, что Олив сама не знала, чем ей хочется заниматься, и поэтому решительно отказывалась употреблять какие бы то ни было усилия на поиски другого места.
Илмарт, впрочем, не терял надежды привлечь её к проекту с картами – в конце концов, где ещё раздобыть кладезь практических знаний о Северной Анджелии? – и даже уговорил Олив назавтра после работы заглянуть в университет и оказать ему консультацию. Про себя Илмарт соображал, что, ежели подстроить всё дело с толком, так, чтобы там Олив пересеклась с Дереком, то Дерек-то уж точно сумеет её уговорить и вовлечь в проект.
Однако осуществить эту интригу ему не довелось, потому что встреча эта неожиданно состоялась раньше.
Пытаясь разобраться в интригах господина Михара, Дерек и Райтэн решили, что неплохо бы раздобыть актуальную политическую информацию – они, конечно, что-то знали о тех сферах, которые пересекались с их делами, но в целом слабо себе представляли, куда и откуда дует ветер. В связи с этим был запланирован масштабных забег по Кармидеру, в ходе которого они посещали как светских сплетников и влиятельных купцов, так и знакомых Райтэну моряков, чиновников и мелких торговцев. Кроме того, конечно, следовало зайти в несколько крупных таверн – кто, как не трактирщик, бывает в курсе всего и вся!
Так они и столкнулись: Илмарт и Олив из таверны выходили – а Дерек и Райтэн как раз подошли.
– Олив! – незамедлительно разулыбался Дерек и, сперва было думая просто пожать ей руку, в процессе передумал и несколько неловко обнял. Та, хмыкнув, хлопнула его по спине и спросила:
– Заботимся об обогреве Кармидера?
Отстранившись, Дерек весело рассмеялся: каменный уголь, и в самом деле, скоро должен был прийти сюда речным путём.
Между тем, Райтэн, которого кольнуло в грудь чувство, похожее на обиду, сложил руки на груди и с претензией в голосе сказал:
– Не знал, что ты в Кармидере, Се-Стирен.
Та весело приподняла брови, смерила его насмешливым взглядом с головы до ног, потом обратно до головы, фыркнула и ответила:
– А я должна была тебе по приезде доложиться, Тогнар?
Он криво усмехнулся и отметил:
– Было бы неплохо.
– Губа не дура! – присвистнула та. Его притязания показались ей чрезмерно наглыми.
– Думаю, – меланхолично отметил наслаждающийся спектаклем Илмарт, – если Тогнар очень постарается и возьмётся за ум, его вполне могут принять в совет, а там, глядишь, и правителем Кармидера изберут. Тогда, – наставительно поднял он палец, – может, его мечты исполнятся, и все будут перед ним отчитываться!
Райтэн прикрыл лицо ладонью и покачал головой. Он просто не считал Олив за чужую, и ему было неприятно, что для неё он как раз-таки чужой.
– Кстати, как вариант! – неожиданно загорелся идеей Дерек.
– Что?! – в шоке повернулся к нему Райтэн, подумав, что друг прочит его в правители Кармидера.
Дерек закатил глаза – мол, куда ты дел мозги? – и объяснился:
– Ну, в том смысле, что он, – он ткнул пальцем куда-то вверх, имея в виду господина Михара, – может планировать что-то такое.
Райтэн задумался, поскольку версия казалась правдоподобной.
– Куда я попала!.. – пробормотала Олив, решившая, что он и впрямь надумал стать правителем, и попыталась было удалиться, но эта попытка вывела Райтэна из задумчивости.
– Эй! – возмутился он, хватая её за локоть. – А поболтать со старыми друзьями?!
То, что она готова так просто уйти, его задело: она была ему интересна, и было крайне неприятно понять, что он-то ей совершенно не интересен.
Олив недовольно вырвала руку – она не переносила, когда её хватают, – гневно обернулась и язвительно переспросила:
– С каких это пор мы стали друзьями, Тогнар?!
Лицо у того вытянулось от обиды и досады, но он быстро вернул ему мрачное выражение, запихнул руки в карманы, задумался, пораскачивался с пятки на носок и, кажется, выпал из разговора, погрузившись слишком глубоко в свои мысли в попытках понять, почему его так задевает её поведение.
Олив некоторое время понаблюдала эту картину, хмыкнула, отвела глаза, встретилась взглядом с Дереком – тот улыбнулся и развёл руками, затем с обезоруживающей искренностью сказал:
– Мы просто рады тебя видеть.
Он понял, что другу было обидно, и хотел теперь помочь ему, наладив контакт с Олив.
Мрачное лицо Райтэна явно противоречило версии, что они чему-то там рады, но Олив всё же заколебалась – Дерек был ей симпатичен, и ей не хотелось быть с ним грубой. Заметив эти колебания, Илмарт дружелюбно отметил:
– Пиво сегодня здесь неплохое.
Махнув рукой, Олив решительно направилась обратно в таверну. В конце концов, у неё не было на остаток дня никаких определённых планов.
Вскоре они устроились за тем же столом у окна – Илмарт и Олив, правда, поспорили, кто будет сидеть спиной к окну, и, в конце концов, договорились, что Олив сядет здесь, чтобы, если что, первой драпать через окно, а Илмарт сядет напротив, чтобы, глядя в окно, контролировать ситуацию на улице.
Потом они умудрились ещё поспорить, чтобы определить, как рассадить оставшихся – в итоге было решено устроить Дерека так, чтобы он разглядывал вход в таверну. Райтэну, соответственно, досталась миссия контролировать дверь на кухню.
– А что, что-то намечается? – заинтересованно переспросил Дерек, старательно разглядывая вошедшего в таверну господина в шляпе.
– Нет, – хором ответили Олив и Илмарт.
Райтэн хотел было смерить их скептическим взглядом, но, из-за того, что девушка сидела от него справа, а марианец – слева, ему не удалось охватить их единовременно, поэтому он уныло уставился в ту самую кухонную дверь, которую ему доверили «контролировать».
Далее благодаря Дереку завертелся быстрый и живой разговор («Неожиданно приятная в этом году осень в Кармидере, правда?»), который почти сразу свернул на карты («Так вот кто помогал Илу, а я-то думал, где он такого отличного консультанта нашёл!») и незаметно перерос в обсуждение совместных планов («Да-да, завтра мы как раз будем плотно работать, обязательно приходи!»).
Райтэн молча и хмуро пил пиво, не вмешиваясь в беседу. Его крайне задел тот факт, что Илмарт знал о приезде Олив в Кармидер, а они с Дереком – нет. Поэтому в какой-то момент он просто перебил разговор, развернувшись всем корпусом к Олив:
– И давно ты в Кармидере?
Та послала Дереку извиняющуюся улыбку – они не договорили – и, поведя плечом, ответила:
– Чуть больше года.
Лицо Райтэна застыло. Он почувствовал глухую, глубокую обиду.
– Ого! – меж тем, присвистнул Дерек, который сам в себе предполагал до этого, что Олив здесь проездом. – И чем тут занимаешься? – с живым любопытством спросил он.
То есть, ему тут же стало очевидно, что она иногда помогает Илмарту – но ему было весьма интересно, чем ещё может заняться в Кармидере проводник по северным землям. Ему почему-то начала представляться какая-то смутная и романтическая история, в которой Олив не то помогает осваивать земли вокруг города, не то обучает молодёжь походной жизни, а может, и вообще читает лекции морякам – Бог весть о чём! – но, он был уверен, у неё найдётся – о чём.
– Я секретарь, – оборвала эти мечты прозаичным признанием Олив, добавила: – В ратуше. – И тут же, быстро: – Просто бумажки переписываю.
Дерек смущённо улыбнулся – он не ожидал увидеть её в такой роли, потому что она казалась ему слишком незаурядной личностью для такой скучной работы, – и теперь спешно придумывал, что бы сказать красивое и вежливое – и даже уже придумал, и открыл было рот, но…
Его опередил возмущённый Райтэн.
– Секретарь? – тихо переспросил он, и в голосе его слышалось едва сдерживаемое бешенство. Пальцы его судорожно вцепились в край столешницы, и взгляд, которым он пронзил девушку, был наполнен самыми обжигающими молниями.
– Да, – удивлённо подтвердила Олив, пытаясь понять, что его так выбесило. В конце концов, какое он вообще имеет отношение к её жизни и к её работе!
– Бумажки переписываешь?! – меж тем, захлебнулся возмущением Райтэн, вскакивая. У него просто в голове не укладывалось, что такая талантливая, умная и интересная женщина может заниматься такой ерундой, и, как это всегда с ним бывало, он категорически не желал принимать реальность, в которой происходит подобное дерьмо!
Олив в недоумении переглянулась с остальными. «Работа как работа», – говорил взгляд пожавшего плечами Дерека. «Ну, это же Тогнар!» – всем своим насмешливым лицом демонстрировал Илмарт. Ему было неясно, что его так выбесило в текущем месте работы Олив. Да, Илмарт и сам полагал, что она там не на своём месте, но всё же это была вполне приличная и достойная работа.
«Значит, он не считает эту работу достойной Олливи», – сделал логичный вывод Илмарт, и вывод этот ему понравился.
– Да ты в своём уме, Се-Стирен?! – опершись на стол, навис, меж тем, над Олив Райтэн.
Такое поведение казалось ей совершенно недопустимым. Она уже всерьёз думала вскочить, оскорбиться и уйти – на её вкус, он вёл себя в высшей степени неадекватно, если не сказать прямо – как сумасшедший, – но тут ситуацию разрядил весёлый смех Дерека.
Оба они повернулись к нему: Олив с тревогой (вдруг это заразно, и они в этой компании все с ума сбрендили?), Райтэн с удивлением.
– Нет-нет, вы продолжайте, – сквозь смех махнул на них рукой Дерек. – Я просто вспомнил… – и добавил уже только для Райтэна: – Тогда, у Годэна…
На лице Райтэна отобразилось понимание; смущённая улыбка тронула его губы. Припомнив, что в своё время он и Дерека выбесил своей бурной реакцией, он сел на своё место и снова вернул своё внимание кухонной двери, пытаясь придумать более дипломатичный план, чем ультимативное заявление: «Там ты больше не работаешь!».
С тревогой посмотрев на него, Олив повернулась к Дереку и громким шёпотом уточнила:
– Давно с ним такое?..
– Сколько я его знаю! – таким же шёпотом заверил её Дерек.
Олив постучала себе пальцем по лбу: мол, ну форменный псих же!
Но тут Райтэн, решивший блеснуть своим ответствующим дипломатическим гением, совершенно официальным тоном произнёс, обращаясь, по-видимому, всё к той же кухонной двери, поскольку смотрел он именно на неё:
– Между прочим, нам ужасно требуется толковый секретарь!
На него обратились три удивлённый взгляда. Дерек был поражён самими попытками друга в дипломатию, Илмарт не понимал, почему судьба Олив так его волнует, а Олив, совершенно точно, не ожидала, что ей поступит столь неожиданное предложение работы.
Молчание затянулось, потому что никто из присутствующих не знал, как реагировать.
– Дер! – чувствуя, что дипломатия ему опять не удалась, попытался Райтэн вовлечь в дело друга. В голосе его слышалась нотка отчаяния.
Дерек аж поперхнулся пивом: им, вообще-то, требовался толковый управляющий, а никак не секретарь. Однако, моментально включившись, он поддержал задумку друга и скоро закивал:
– Да, очень требуется!
Райтэн, посчитав проблему решённой, с торжествующим лицом повернулся к Олив – но встретил лишь скептический взгляд.
– Спасибо, конечно, за честь, ваше величество, – язвительно озвучила она своё мнение. – Но с таким работодателем точно крышей поедешь! – и попереводила возмущённый взгляд с Райтэна на Дерека и обратно, имея в виду, что эти двое точно двинулись с тех пор, как она видела их в последний раз.
«Заразное сумасшествие! – вынесла уверенный вердикт она. – Я должна была догадаться ещё по их бесцельным блужданиям на севере! Явно прогрессируют!..»
– Ну, нам нужен не совсем секретарь… – несмотря на попытки Райтэна заткнуть его корчаньем зверских рож, начал было Дерек, но Олив перебила его, присвистнув:
– Ого! Дер, ты, вообще, понимаешь, что имеет в виду мужчина, когда предлагает женщине должность… не совсем секретаря? Еще и на двоих! – хмыкнула она и рассмеялась.
Дерек посмотрел на неё с укором, и поэтому не заметил, что Райтэн покраснел. Илмарт, напротив, смотрел именно на Райтэна – его реакции казались ему нетипичными, а потому – интересными.
– На самом деле, – с вдохновенным лицом проповедника начал развивать наступление Дерек, – нам действительно требуется консультант, который прекрасно разбирается в северных землях!
– Зачем? – просто спросила Олив, складывая руки на груди и откидываясь назад. Ей, определённо, казалось, что ей тут дурят голову из жалости.
– Планируем торговлю по Кантаэнь, – буркнул Райтэн первое же пришедшее ему в голову объяснение.
Дерек, который собирался было расписать, как прекрасен проект с кармидерскими картами, бросил на друга странный взгляд – возможность торговли в этом направлении они точно ни разу не обсуждали – и тут же поддержал:
– Я всё ещё мечтаю сбывать каменный уголь в Эрмиду!
Олив задумалась.
Нерешительно взглянула на Илмарта в поисках поддержки и совета.
