– Николас, тебе в голову не приходило, что говорить руководителю подобные вещи, дело достаточно рискованное?
– Адмирал, я давно Вас знаю… Был бы на Вашем месте кто другой, я бы и рта не раскрыл, понимая, что ни мне, ни миледи Элеоноре моя откровенность не принесет ничего кроме дополнительных проблем. Так что не рискую я… В худшем случае Вы мне сейчас скажите, что психолог я никудышный и выставите вон, но всё равно задумаетесь и в отношениях с миледи постараетесь хоть что-то изменить, и это меня порадует. Поскольку то, что происходит сейчас меж вами, это тупик.
– Уверен?
– Насчет того, что мне ничего не грозит?
– Нет, насчет тупика.
– На сто процентов. Рейнджера сломать практически невозможно, но если всё же сломаете, результат Вас не порадует. Это будет жалкое зрелище.
– Убедил. Попробую я с супругой поговорить, может, и правда, это поможет. Иди. Свободен.
Генерал Николас отсалютовал Адмиралу и повернулся к Эльке:
– Миледи, я очень надеюсь, что Вы примите верное решение и тоже постараетесь предпочесть амбициям здравый смысл. Это порадует не только Вашего супруга, но и многих окружающих, включая меня. На сим откланиваюсь, – он демонстративно склонился перед ней и вышел.
Адмирал помолчал некоторое время, потом тяжело вздохнув, тихо произнес:
– Хорошо, Элеонора. Ты выиграла, можешь ничего не докладывать и вообще ничего не делать. Не хочешь быть куклой на веревочках, будь балластом… я уже ни против чего не возражаю, надоело пытаться сделать из тебя полноценного и адекватного члена команды и Совета, ты, видимо, их всех считаешь моими марионетками, и тебя не переубедить… Похоже, что не дано, того и правда не вложишь… – после чего перещёлкнул кнопки иммобилайзера, а потом склонился к селектору: – Генерал Крис в приемной? Пусть зайдет.
***
Как только Крис появился в зале, Адмирал поднялся с кресла:
– Крис, Николас оказался прям волшебником, у твоей подопечной на лицо явное улучшение. Вызови Алекса, и помогите ей вдвоем окончательно восстановиться, – после чего стремительно вышел.
Крис тут же подскочил к Эльке:
– О, сестрёнка! Ты наконец вышла из своего ступора. Получается, психология может творить чудеса. Я очень рад. Ну-ка пошевели пальчиками. Прекрасно. А стопой? Великолепно! Сейчас Алекса позовем, он нам с тобой всё объяснит, какую нагрузку тебе можно давать и как её вводить…– он нажал кнопку коммуникатора и скороговоркой попросил Алекса зайти в зал заседаний, прихватив медикаменты, восстанавливающие иннервацию после мышечного паралича, потом вновь повернулся к ней: – Элечка, а говорить ты можешь?
– Могу, но с трудом пока, – медленно и не совсем внятно проговорила она.
– Уже неплохо. Где была-то, сестрёнка? Никак по своим информационным полям бегала? Я всё боялся, что ты совсем отсюда сбежишь. А ты такая раз и отключалась через каждые полчаса поначалу. Я думал прям рехнусь с тобой, только отвлекусь, а ты уже в прострации совсем… С ужасом вспоминаю. Хорошо, что это всё уже позади.
В это время в зал вошел Алекс, подошел к ней, ощупал плечи, мышцы рук, потом ноги.
– Неплохо… Как долго был паралич?
– Больше месяца, – тут же ответил Крис.
– Ничего себе… А почему ко мне не обратились?
– Адмирал сказал бесполезно, типа у эминентов так бывает, должно время пройти. Я и не дергался.
– Понятно, – тут же прекратил все расспросы на эту тему Алекс, явно смекнув в чём дело. – Говорить может?
– Может.
– Элеонора, девочка, скажи что-нибудь, и сама пошевелись немного.
– Отстань. Мышцы все ноют. Плохо мне. Даже руку поднять не могу, лишь пальцы шевелятся и то с трудом.
– А как ты хотела? Это же у тебя не анабиоз был, а очень длительное полное отсутствие нервной проводимости, причем, насколько я понял, и афферентной и эфферентной под мощной блокадой. Ты ведь не только двигаться не могла, но и боли не чувствовала? Так вот теперь пока не восстановится афферентная иннервация, эфферентная будет затруднена, и ломать тебя при этом не хило будет, но это пару дней не больше. Я могу, конечно, тебе начать обезболивающее вводить, но тогда процесс замедлится, и ты дней шесть в кровати будешь вынуждена проваляться. А без него, ты уже завтра к вечеру ходить сможешь. А послезавтра забудешь обо всех последствиях. Что выбираешь?
– Простимулируй процесс, сегодня встать хочу.
– Элечка, ты взвоешь… не надо. Я сейчас витамины тебе введу и поддерживающие препараты и всё будет в лучшем виде. Один день роли не играет. Ты вон месяц провалялась и ещё один лишний день переживёшь.
– Хочу встать сегодня! – в голосе Эльки послышался напор.
– Хотеть не вредно, – с усмешкой покачал головой старший инструктор, но стимулировать ничего не буду, да и нет его сейчас у меня.
– Врешь, – не снижая напора, убежденно выдохнула Элька. – Наверняка в кармане ампула стимулятора лежит.
– Действительно лежит, и что с того? – не стал отпираться Алекс. – Я её взял, думая, что у тебя кратковременный паралич был. А месяц без иннервации… Эль, после такого стимуляторы не вводят, лишь при полном отключении сознания. Я такое даже если Адмирал прикажет, не стану выполнять, так что извини…
– Я отключу восприятие боли. Делай.
– Эля, а если не сможешь?
– Попробовать хочу. Я эминент или кто?
– А без разницы кто ты, всё равно я этого делать не стану. И хватит пререкаться, а то вообще в реанимационную капсулу на неделю уложу. Хочешь?
– Нет, Алекс, не хочу, – нахмурилась она.
– И правильно делаешь, что не хочешь, – усмехнулся он и, достав из одного кармана несколько ампул, а из другого портативный инвитрон, залил в него все лекарства, а потом, прижав к её ключице, включил.
– Прекрасно, Эль, теперь отдохнёшь немного и постепенно нормализуется всё, – убирая прибор, проговорил он и тут же с испугом схватил её за плечи: – Эля, что с тобой? Ты что это? Проклятье! Да что это с тобой? Крис, ну-ка помоги мне её на пол уложить! Похоже, у неё болевой шок или что-то типа криза, сердце остановилось и не дышит она.
Они вдвоём переложили её на пол, и Алекс, наложив руку на грудину, начал пытаться своим полем простимулировать работу её сердца.
В это время дверь распахнулась, и в зал шагнул Адмирал. Замерев на секунду при входе, внимательным взглядом быстро оценил происходящее, потом плотно закрыл дверь и подошел к ним. Склонился рядом с Алексом и, взяв за плечо, отстранил, проронив при этом: "отойди и не мешай, лучше скажи, что ей вводил".
– Ничего особенного, Адмирал, витамины и поддерживающий комплекс. Вот, даже ампулы пустые остались, – он достал их из кармана, хотел протянуть Адмиралу и тут же изумленно выдохнул: – Проклятье…
– Так что ввёл?
– Стимулятор. И как я мог перепутать… Ведь в мыслях не было его вводить, даже ей это сказал, что ни за что не стану… Извините, Адмирал…
– Я всё понял. Выйдите оба, Крис пусть в приемной подождет, а ты свободен.
Пришла в себя Элька минут через десять. Повела глазами из стороны в сторону и наткнулась на тяжелый взгляд склонившегося над ней Адмирала:
– Очнулась?
– Да.
– Прекрасно.
Он помог ей подняться с пола и усадил в кресло, потом помолчав немного, хмуро спросил:
– Ты применила к Алексу опосредованный гипноз? Так?
Элька немного помолчала, прикидывая стоит ли отпираться, потом тихо проронила: – Да.
– Хорошо хоть юлить не стала, – он глубоко вздохнул, явно собираясь с мыслями, после чего продолжил: – Значит так, чтобы это было последний раз. Ещё раз такое тут себе позволишь, и я обездвижу тебя уже навсегда. Мне надоело, и терпению моему настал предел. Я не могу следить за тобой круглосуточно, поэтому если не научишься следить за собой сама, то не обессудь, я буду вынужден прибегнуть к крайним мерам. Поняла?
– Да.
– Обещаешь больше его тут не применять?
– Да.
– Хоть что-то… Ладно, отдыхай, – он направился к выходу.
– Адмирал, – окликнула его Элька.
– Да.
– Извините меня, Адмирал… я не подумала… вернее, я даже не думала, что у меня получится… я думала, он и внимания на мой посыл не обратит.
– Ты эминент, Элеонора, и такие твои эксперименты чреваты очень серьезными последствиями, поэтому прекращай экспериментировать. Ни к чему хорошему это не приведёт. Вот если бы у меня сейчас сигнализация с твоих браслетов не сработала, то отправилась бы ты на новое перерождение, поскольку ни Алекс, ни тем более Крис помочь бы тебе не сумели, потому что к тому времени, когда бы они поняли, что надо делать, ты бы уже трупом была.
– А что сделали Вы?
– С помощью имплантов устроил тебе что-то вроде перезагрузки…
– Понятно. Спасибо и ещё раз извините.
– Вместо извинений лучше подобное не повторяй, – раздраженно махнул рукой Адмирал и вышел.
Глава 8
***
Ещё неделю Элька провела в полном безделье, запершись в своих комнатах и не выходя никуда. Сидела или с отсутствующим видом, уставившись в одну точку, или погрузившись в транс.
Вышла лишь, чтобы прийти на заседание Совета.
Заметив её, Адмирал удивленно проронил:
– Не ожидал тебя увидеть.
– Мне уйти?
– Зачем уходить, оставайся, раз пришла.
После чего даже не повернулся к ней ни разу, и ничего не спросил, хотя она к окну уходить не стала, просидев всё время заседания в кресле рядом с ним.
После его окончания к ним подошел генерал Влад:
– Я рад Вас видеть в здравии, миледи, а мы готовим к испытаниям двигатель по Вашему проекту, не хотите сходить посмотреть? Адмирал, можно я покажу Элеоноре так сказать её детище?
– Ты хочешь? – Адмирал повернулся к ней.
– Да, если можно.
Адмирал взглянул на часы, потом на генерала:
– Влад, сколько по времени это у тебя займет? Больше часа?
– Примерно так…
– Хорошо, я тогда Криса задержу, примерно как раз на час, он нужен мне. А ты Элеонору поводишь, где планировал, и потом Крису с рук на руки сдашь. Одну её нигде не оставлять, она ещё временами плохо себя чувствует. Если что не так, тут же связываешься со мной. Договорились?
– Будет исполнено, Адмирал, – отсалютовал тот и повернулся к Элеоноре, протягивая руку: – Прошу Вас, миледи.
Генерал Влад провел её сначала в конструкторский зал, где показал ещё раз демонстрационную программу, а потом они в сопровождении двух ведущих конструкторов пошли к стартовым площадкам, а потом спустились на уровень ниже, в ремонтные верфи.
Пройдя по металлическому помосту, ведущему вдоль выстроившихся в ряд кораблей, находящихся в ремонте, они остановились напротив небольшого спутника к днищу которого ремонтные службы приваривали новый двигатель. Мерно гудели сварочные аппаратами и сыпали искрами высокачастотной лазерной пайки.
– Вот, Элеонора, смотрите, какой красавец, – генерал Влад, явно влюбленный в свою работу не отрывал взгляд от поблескивающего металлическими боками продолговатого конуса на днище спутника.
– Вы его в каких режимах испытывать будете? – неожиданно для себя поинтересовалась Элька.
– Пока только на стабильном разгоне.
– Режим экстренного торможения проверьте. Экспонат, конечно, потеряете, но получите расчетную мощность, которую можно заложить в резерв, при проектировании всего комплекса.
Что она сказала, Элька не поняла сама, но по тому как за её идею сразу ухватились два ведущих конструктора, насев на генерала, что надо срочно пересмотреть план режима экспериментального полета, догадалась, что опять попала в яблочко.
В это время на помост верфи вбежал явно взволнованный Крис. Увидев их, облегченно вздохнул и, перейдя на более размеренный шаг, подошел ближе, после чего раздраженно осведомился:
– Генерал, почему у Вас не работает связь?
– Крис, это же верфи, тут связь глушится, чтобы не было наводок при высокоточной сварке. Вам, как безопаснику, такое грех не знать. А что Адмирал искал меня?
– Не Вас, супругу, она ему срочно нужна.
– Тогда не смею её больше задерживать.
Когда они с Крисом вошли в кабинет Адмирала, тот сразу с порога раздраженно спросил у Криса:
– Где она была?
– Влад её на верфи водил, там сигнал глушится. Поэтому локатор её и потерял, и с ним связи не было по этой же причине.
– Понятно. Ладно, свободны.
– Адмирал, – Эльку изнутри опять стало будто что-то подталкивать, и она шагнула чуть ближе к супругу, – мне совсем нельзя туда ходить?
– Что тебе там делать? – недовольно осведомился он.
– Мне понравилось там очень. Вид строящихся кораблей, он завораживает, – тут же, не задумываясь, солгала она. На самом деле, ей вдруг до ужаса захотелось иметь возможность хоть иногда находиться в том месте, где за ней не следят.
– В сопровождении Криса можешь, только он должен заранее уведомить меня об этом.
– Хорошо. Поняла.
***
С этого дня Элька стала часто бывать на верфи. Часами стояла и смотрела с помоста за проводимыми ремонтными работами. К её посещениям настолько привыкли, что практически перестали обращать внимание.
А потом, в один из дней произошло то, что Элька, так ждала. Генерала Криса по громкоговорителю попросили срочно явиться к Адмиралу.
– Крис, можно я не пойду с тобой? Меня же не звали, хотя Адмирал знает, что я здесь. Зачем мне уходить? Мне так не хочется. Разреши мне остаться.
Крис уже хотел было сказать твердо "нет", но Элька явно представила картинку, как он ей это разрешает, и Крис позволил ей остаться.
Она, конечно, знала, что скорее всего, Адмирал потом догадается, как она получила это разрешение. Но это будет потом, когда уже вряд ли это будет актуально…
Поскольку, если ей сейчас удастся то, о чём она так долго мечтала, стоя на помосте верфи, никакие угрозы Адмирала ей будут уже не страшны.
А если не удастся, то будет уже без разницы проступком больше или меньше. Пусть обездвиживает навек или в изолятор отправляет, всё равно она попытается вырваться из места, где ощущает себя всего лишь бесправной пленницей, и где это ощущение сводит её с ума.
Как только Крис ушёл, Элька, вспомнив свои рейнджерские навыки, абсолютно незамеченной прошла вдоль помоста, подошла к бригаде ремонтников, взяла большой острый нож, большие кусачки и спустилась вниз. Подошла к стоящему в самом конце верфи старому, списанному кораблю, который разбирали на запчасти по мере необходимости, и поднялась внутрь. Огляделась, нашла кусок укрывной пленки и накинув на себя словно фартук, чтобы не запачкать комбинезон, над ним сначала разомкнула с помощью кусачек коммутационные браслеты, а потом надрезав себе запястья, выдрала все импланты.
От боли и большой потери крови в глазах у неё темнело, но как только она подключилась к полю и начала ускорять собственный процесс заживления и восстановления, ей стало значительно легче.
Осторожно, чтобы не вымазаться в крови, она завернула в пленку инструмент, искореженные браслеты и вынутые импланты, засунула всё это в самый дальний угол под полки, откуда было демонтировано оборудование, и вышла, так же никем не замеченная.
Половину дела можно было считать сделанной.
– продолжение следует ☺
______________________________________________________________
В оформлении обложки использовано изображение, созданное автором.