Buch lesen: «Точка невозврата»

1

– Помогите! Помогите кто-нибудь!

Вопль о помощи был отчаянным и обречённым. Он застал Лизу в душевой кабине, и она, почти оглушённая, резко выключила воду. Прислушалась, распахнув дверцы. Вроде тихо всё. Ни звука не доносится извне. Показалось? Лиза пожала плечами, провела рукой по запотевшему зеркалу, заглянула себе в глаза. Страх царапнул хищным коготком, но бездушное стекло оставалось гладким и безучастным. Показалось.

Лиза снова включила воду, встала под горячие струи, смывающие с кожи мыльную пену.

– Помогите!

От крика, срывающегося на визг, заложило уши, казалось, кричит кто-то совсем рядом, и столько ужаса было в этом крике, что Лиза, ругнувшись сквозь зубы, заспешила, водные процедуры закончила, выбралась из кабинки, наскоро вытерлась пушистым полотенцем, торопливо натянула на себя домашний спортивный костюм.

Снова прислушалась. За дверью тишина. Лиза взялась за ручку двери, намереваясь выйти, и рухнул привычный мир, его место заняла глухая подвальная темнота. Под рукой кирпичная стена, влажная на ощупь, под ногами бетонный пол, а запах… От подвальной вони можно было свихнуться. Здесь пахло сыростью, плесенью, протухшими овощами и кошками. Запах старый, застоявшийся, такой, будто в отсутствии свежего воздуха копился здесь годами, десятилетиями. Что это? Оторвав руку от двери, Лиза глубоко задышала, затрясла головой, отгоняя наваждение, и снова нарушил спасительную тишину истошный призыв о помощи.

– Спасите меня! Кто-нибудь! – и уже обречённое и тихое, – Ну пожалуйста…

Рывком распахнув дверь, Лиза вылетела из ванной. Тихо в доме. Девушка почти не сомневалась, что её видение никак не связано с домочадцами, но, тем не менее, решила проверить. Зашла в свою комнату, окинула её быстрым взглядом.

– Что-то случилось, Лизунь? – внимательно посмотрел на жену Кирилл. – Ты что-то быстро…

– Да не… в порядке всё, я… полотенце забыла, – выкрутилась Лиза. Она прошла к шкафу, достала с полки полотенце и вышла, снова мазнув внимательным взглядом по мужу и сынишке. У них хорошо всё, Кирилл, положив голенького, в одном подгузнике, сынишку на кровать, показывает ему игрушки, тот внимательно наблюдает, пытаясь ловить сразу руками и ногами. Пока получается не очень, но малыш старается.

Нет. Не в них дело. Голос, звавший на помощь, определённо принадлежит девочке. Лиза поднялась в мансарду. Полина с Марком даже не заметили её. В последнее время эту парочку водой не разлить, постоянно вместе. Нашли себе увлечение, теперь смотрят все детективные фильмы и сериалы подряд, пытаясь распутать сюжет самостоятельно. Посмотрят завязку сюжета, принимаются дискутировать и анализировать, вычисляя преступника, а потом, как правило, не сведя решение задачи к общему знаменателю, досматривают концовку. Вот и сейчас дебаты шли нешуточные, Лиза не стала мешать юным сыщикам, тихонько прикрыв за собой дверь, спустилась на кухню.

Неужто снова видение?! Но о помощи молил вполне живой человек. Напуганный, это да, но живой ребёнок! Такого с Лизой никогда ещё не случалось. Обычно на контакт выходили призраки, но чтобы живой человек…

Она задумчиво налила из фильтра стакан воды, медленно выпила. Наверное, просто устала, вот и мерещится всякое. Ведь только-только вздохнули спокойно, да быть того не может, чтобы вот так, сразу…

И тут отчаяние захлестнуло, бросило Лизу на колени, стиснуло горло удавкой. Не её отчаяние, чужое. Отчаяние и ужас, панический ужас обречённого на смерть существа. Спасти, спасти… двигаться… Лиза в панике металась по кухне, не понимая, как поступить. Снова крик. Не отдавая себе отчёта, Лиза бросилась в прихожую, сунула ноги в кроссовки и, не раздумывая, выскочила из дома.

2

Днём ранее.

Школьный двор благоухал яркой зеленью и цветущей черёмухой. Он буквально утопал в белых зарослях, ибо других деревьев на школьном дворе не было. Только черёмуха. И по периметру, и вдоль дорожки с обеих сторон, и вокруг школьного стадиона, и второе кольцо вокруг самого здания старой школы из красного кирпича. Школа казалась чужеродным элементом в этом черёмуховом раю. Ну и скажите, как можно учиться, когда в открытые окна летит одуряющий запах, а под окнами белая сказка?

Давно закончились уроки, в школе царила тишина, только в спортивном зале раздавались детские голоса – здесь проходили занятия по каратэ. Сегодня тренер распустил подопечных раньше, чем обычно. Ненамного, минут на десять всего, дети разбегались радостными стайками, чирикали на выходе дежурное «до свиданья» и уносились по гулкому коридору этакими слонятами. Вот ведь… Такие маленькие, лёгкие и подвижные, а столько шума от них! Даже топают они не так, как взрослые, грохочут сандалетами и кроссовками часто и дробно, будто барабанщики палочками, весело так грохочут. Их хоть в мягкие валенки обуй, всё равно топотать будут, удивительно…

Тренер уходил из школы последним. Шёл по коридору и улыбался. Весна… Май заглядывает в окошки, манит ароматом цветения и свежей зелени… Так и тянет похулиганить. Тренер замер посреди коридора, с опаской посмотрел по сторонам, не видит ли кто, и… попытался точно так же, топая и грохоча подошвами, пробежаться до вестибюля. Не вышло. Нет, пробежаться он, конечно, мог, сорок лет – это совсем ещё не старость, а с его-то спортивной формой и подавно, задорного топота не получилось, он, как ходил по многолетней привычке почти бесшумно, так и пробежался, сам себя не услышав. Постоял, пожал плечами разочарованно, пересёк вестибюль, кивком попрощавшись с охранником, вышел и похулиганил-таки, не придержав тяжёлую дверь.

На крыльце, прыгая со ступеньки на ступеньку с тряпичной куклой наперевес, скучала девочка. Тонкие косички, чёлка, спадающая на глаза, россыпь веснушек на курносом носу, тонкая гибкая фигурка, затянутая в белую футболку и джинсовый комбинезон. Белые носочки, кроссовки… Не девочка – стрекозка, стремительная и подвижная.

– Элька! – улыбнулся тренер в ответ на открытую детскую улыбку. – Ты чего домой не идёшь?

– Ксанку жду! – лихо отчиталась девочка. – Она меня забрать должна. Я звонила ей, предупреждала, что нас отпустили раньше, сказала, что выходит.

– Может, проводить тебя? – предложил тренер. Очень не хотелось терять драгоценное время, но предложил.

– Да нет. Сестра на велике приедет, мы сами…– запихивая куклу в рюкзачок, отказалась Эля.

– Ну смотри, – не стал уговаривать он. Ну действительно, на улице ещё светло, да и район у них тихий, безопасный.

– Ага! До свидания, Руслан Иванович!

– Пока, Элька. Десятого числа первым уроком физкультура. Зачёт. Не опаздывай.

Девочка дурашливо вскинула руку в пионерском салюте. Давно уже перестала существовать пионерская организация, нынешние дети и не знали, что это такое, а поди ж ты, выдала, проказница! Тренер усмехнулся снисходительно, махнул девочке рукой и пошёл прочь со школьного двора. Три дня выходных. Три дня с семьёй в деревне. Шашлыки, рыбалка… Его мысли ушли в сторону предстоящих выходных, стоило выйти за территорию школы.

А старшая сестра Эльки, застряв в лифте, ждала техника и ежеминутно смотрела на дисплей сотового. Вдруг случится чудо, и заработает, пробившись сквозь стены лифтовой кабины, мобильная связь. Чудес не бывает. Ксанка в который раз давила на кнопку вызова диспетчера, и в который раз равнодушный голос отвечал короткое «ждите».

– Вот ведь чучело! – сердилась девочка. – Говорила же ей, пропусти тренировку, пропусти, так нет же, поскакала! А мне теперь сиди тут, жди лифтёра! Экзамены на носу, готовиться надо, а из-за Эльки… Как, наверное, хорошо, когда ты единственная дочь у родителей, – задумалась она. – Ну или младшая… Хотя нет. Младшей быть тоже не очень-то радостно, новых вещей у родителей не допросишься, приходится за старшей сестрой донашивать. Лучше всё же быть единственным ребёнком в семье.

Когда дверь лифта наконец-то открыли, прыгая через две ступеньки, Ксанка понеслась к своей квартире, бросив велосипед прямо там, на третьем этаже, ворвалась, хлопнув дверью.

– Мам, а Элька?

– Да где вас черти носят, непутёвые? – вышла навстречу мать, усталая женщина, в последнее время злоупотребляющая спиртным. Ксанка поморщилась. Опять! Сколько она в лифте просидела? Не больше часа, а мать уже напиться успела. Теперь ворчать будет до самого вечера. – Элька где? Пусть за хлебом сбегает.

– Элька? Она что… не приходила с тренировки? – запнулась Ксанка, неуверенно заглянула на кухню, бросила растерянный взгляд на галошницу, надеясь увидеть кроссовки сестры.

– Вот и я говорю, – вздохнула мать, – Беда с вами, девчонками. Носитесь где-то, носитесь… а потом в подоле приносить начнёте…

– Мам, о чём ты?! – взвилась Ксанка. – Эльке всего одиннадцать! Всё. Я к школе. Она, наверное, до сих пор ждёт.

– Хлеба купите, непутёвые. Деньги на холодильнике.

Но Ксанка не слышала. Забыв о лифте, ну его, вдруг снова везти откажется, она неслась вниз по ступенькам. Темнеет уже…Неужели малая не догадалась сама до дома дойти?! Или разминуться побоялась? Ой, нет. Тут до школы одна дорога, прямая, через сквер, не разминуться никак. Ксанка успокаивала себя, но страх уже поселился внутри, не вытравить.

Вот ударил в нос запах черёмухи, мигнул фонарь над головой, страшным и неприветливым показался Ксанке родной школьный двор, в ворота она вошла с опаской, сжимая в кармане ветровки перцовый баллончик.

– Элька! – крикнула она и присела, испугавшись собственного голоса, сжалась в комочек у ворот, вцепилась в них побелевшими пальцами.

Тихо было на школьном дворе, и лишь шуршали листвой деревья.

Ксанка смелая, ей всё ни по чём. С крутой горы зимой первее всех съехать? Да пожалуйста! Реку переплыть? Не вопрос, и тут она в первых рядах. В чужой сад забраться за ранними яблоками? Ей не страшно. Лидер по натуре, девочка, казалось, не боится ничего, и только младшая сестрёнка знает, чего стоит ей казаться отчаянной и бесстрашной. Младшая сестрёнка…

Ксанка всхлипнула, мотнула головой и, преодолев страх, бегом помчалась к школьному крыльцу. Она уже знала, чувствовала, что с Элькой беда случилась, не найдёт она её тут, потому что та давно уже ушла куда-то.

Ксанка не дошла до школьного крыльца, остановилась в нерешительности, заметив под деревом приметный рюкзак сестры.

– Элька! – тихонько позвала она. Голос прозвучал жалобно и неуверенно. – Ну хватит прятаться, Эль! Выходи! Я не нарочно опоздала, правда. Представляешь, застряла в лифте. Эль! Ну Элька…

Уронив в траву бесполезный перцовый баллончик, Ксанка достала сотовый и торопливо нажала кнопку вызова. Телефон сестры работал, гудки пошли, да только не выскочила из-за куста хохочущая Элька, унылый сигнал раздавался из недр рюкзака.

Мигом преодолев семь ступенек школьного крыльца, Ксанка заколотила в дверь кулаками.

– Дядя Петь! Дядя Петь! – всхлипывала она.

Охранник Пётр Самуилович распахнул дверь, подхватил девочку, повёл в вестибюль. Расспросы решил оставить на потом, сперва в чувство надо привести девчонку, валерьянки накапать. Но девица вывернулась, зарычала, замотала головой так, что длинные кудри хлестнули охранника по лицу.

– Моя сестра! – голосила девчонка. – Элька!

– Сошникова! – потеряв терпение, встряхнул её охранник. – Да объясни ты по-человечески, что случилось?!

– Там… там… под черёмухой рюкзак Элькин. А она домой не пришла после тренировки.

– Ну погоди, Ксанка, не реви. Может, разминулись вы? Я видел, Эльвиру. Она вышла из школы на крыльцо, ждала там кого-то. Я в монитор смотрел… Так не было с ней рядом никого. Одна была, всё по ступенькам скакала. Потом Руслан… Руслан Иванович вышел, поговорил с ней о чём-то, домой пошёл.

– А потом? – шмыгнула носом Ксанка. – Потом? Элька сама ушла?

– Так ведь… отвлёкся я, – повинился Пётр Самуилович. – Не могу точно сказать…

– И что же теперь, а? – девочка снова готова была зареветь.

– Погоди, погоди слёзы-то лить. Ты, Ксан, домой позвони, может, вернулась уже пропажа? Эля девочка разумная, дурить не должна…

Дома Эльки не оказалось, к телефону никто не подошёл. Понятно, мать спит, а Элька… Где же она?! Что с ней?

– А в полицию, дядя Петь?! Может, в полицию позвонить?

Позвонили.

– Сколько суток назад пропала девочка? – лениво спросил дежурный.

– Три часа как пропала, – растерялся охранник. – Рюкзачок возле школьного крылечка оставила и как в воду канула.

– Если к утру не объявится, звоните.

– Но как? Подождите! Речь идёт о ребёнке одиннадцати лет. Это не взрослая девица, которая загулять могла.

– И что? Зашла к одноклассникам, села за компьютер и растворилась в виртуале, что странного? На просторах интернета дети вязанками теряются, и если мы каждого такого «потеряшку» искать будем…

– То есть не поедете? – невежливо перебил Пётр Самуилович.

– Сказал же! До утра.

В эту ночь Ксанка не пошла домой, до самого утра они с Петром Самуиловичем обзванивали морги и больницы, а также всех многочисленных друзей и приятелей Эльки по списку в её телефоне.

3

– И где же наша мама загуляла? Ты не знаешь, Максимка? – спросил у сынишки Кирилл, бросив взгляд на часы. Малыша давно пора кормить да укладывать, а Лиза как ушла мыться, так и пропала.

– Гы! – серьёзно ответил малыш.

– Вот и я думаю… – проворчал Кирилл. Он подхватил сынишку на руки и вышел из комнаты.

В ванной темно, дверь открыта настежь, дома тишина, лишь с мансарды доносится приглушённый смех.

– Лиз! Лиза! – позвал Кирилл, – Ты сына кормить собираешься? – Прислушался. Тишина. Кирилл прошёлся по дому, Лизы не обнаружил, растерянно остановился посреди гостиной. Закряхтел на руках Максимка, хлопнула дверь наверху, скатилась по лестнице Полина.

– Пап, а как ты думаешь, что считается идеальным преступлением? Это когда преступник улик не оставляет? Или, когда рассчитано всё до мелочей?

– Когда всё рассчитано до мелочей, улик не остаётся, – машинально ответил Кирилл. – Поль, ты маму не видела? Её нет дома. Она ничего тебе не говорила?

– Нет… – забеспокоилась девочка. – Да и куда она пойти могла, на ночь глядя?

– Поль, ты Макса покорми и спать уложи, а я выйду, поищу её.

– Конечно, пап. Мы с Марком всё сделаем. И накормим, и спать уложим, не волнуйся. Ты не звонил маме?

– Телефон в комнате на зарядке стоит. Держи брата, Полин, а я пойду, пройдусь по посёлку…

– Пап… – в глазах девочки мелькнуло что-то похожее на страх, – Надеюсь, ты не думаешь о том же, о чём и я?

Кирилл не стал врать.

– Думаю, Полин. Но очень надеюсь, что мы с тобой ошибаемся.

Посёлок утопал в густых сумерках, разбавленных рассеянным светом уличных фонарей, освещённых окон и белыми пятнами цветущих плодовых деревьев. Где же ты, Лизка? Куда тебя понесло, на ночь глядя? Первым делом Кирилл пошёл к соседнему дому, но отказался от своей идеи. Свет погашен, значит, Рита с Антоном спят, выходит, не заходила к ним Лиза.

Он бродил по посёлку, напряжённо вглядываясь в темноту, и понимал, что спрятаться на прямых, будто по линейке расчерченных улицах просто негде, да и незачем. И не ушла бы Лиза просто так, никого не предупредив, значит, случилось что-то необъяснимое. Что ж, этого следовало ожидать, вот только… почему так скоро? Семейство от прошлой истории оправиться ещё не успело, месяца не прошло с тех пор, и ввязываться в очередную передрягу не хотелось.

Охранник у ворот не спал, увидел Кирилла, вышел из домика, похожего больше на сторожевую башню, чем на сторожку.

– Здравствуй, Олег, – поздоровался Кирилл. – Ты Лизку мою не видел?

– Как же? Видел… Часа полтора-два назад за ворота вышла. Кирилл, – охранник потупился виновато, – Она странная какая-то была. Я поздоровался – не ответила, да и не заметила меня будто, пролетела мимо, только калиткой хлопнула. Надо было сразу к тебе, да я не отважился. Мало ли, дела семейные…, – сконфуженно оправдывался он.

– Куда она пошла? – нетерпеливо перебил Кирилл.

– К лесу, кажется. Да. К лесу… – охранник ещё что-то кричал вслед, но Кир уже не слышал его, бегом мчался к шоссе, за которым чернел сосновый бор.

Когда-то, как давно это было, в этом самом лесу они искали заблудившуюся Полинку. Сейчас с улыбкой вспоминается, а тогда… Пятилетняя девочка, потерявшаяся в незнакомом страшном лесу, он, её отец, растерянный и дезориентированный, и она, совсем посторонняя тогда, рыжеволосая соседка. Уж ни это ли приключение толкнуло их с Лизой друг к другу? Или судьба свела, как утверждает мама? Теперь неважно. Им столько всего довелось пережить вместе, что теперь без Лизаветы никак.

Уже сойдя с шоссе, Кирилл сообразил, что желательно было бы прихватить с собой фонарик. Если в посёлке территория освещалась уличными фонарями, то здесь в лесу освещения как-то не предусмотрено, в двух метрах ничего не видать, где уж кого-то найти! Но не возвращаться же! Кирилл звал Лизу, кричал, прислушивался, но в ответ только деревья шумели высокими кронами, скрипели стволами. Он не стал углубляться в лес, в потёмках это бессмысленно, бродил по опушке, изредка выкрикивая родное имя.

Что-то светлое мелькнуло между деревьев, Кирилл метнулся навстречу, сердце ухнуло, пропустив удар. Она!

Он споткнулся в потёмках о корень, не удержался на ногах, упал плашмя на мягкую землю, вскочил, догнал…

Лиза безучастно смотрела перед собой, шла, прижимая к себе какое-то грязное тряпьё, она и не заметила, как рядом возник муж, схватил в охапку, прижал к себе. Отстранилась, упёрлась ледяными ладошками ему в грудь, снова пошла, глядя широко распахнутыми глазами куда-то вне пределов этого мира.

Это ничего. Кирилл-то видел, что ноги привычно несут её к посёлку. Дома он сумеет привести Лизу в чувство, а пока… остаётся только идти за ней. Кир снял с себя куртку спортивного костюма, набросил Лизе на плечи, та поёжилась, ссутулилась, но заметила вряд ли. Так и шли. Перешли через дорогу, подошли к воротам. Увидев Олега, ринувшегося было навстречу, Кирилл предостерегающе приложил палец к губам, не пугай, мол, тот кивнул понятливо, поспешно отступил в тень.

Дом встретил их тишиной. Умница Полинка свесилась с лестницы, глянула внимательно, кивнула отцу, мол, всё в порядке, и ушла на цыпочках к себе в мансарду. Понятно, Макс сегодня ночует в комнате у старшей сестры.

Кирилл аккуратно забрал у Лизы тряпьё, что она бережно прижимала к себе, покрутил в руках, разглядывая. То, что он принял в потёмках за ветошь, оказалось куклой. Странной тряпичной куклой, довольно замызганной и грязнючей. Кир брезгливо отшвырнул её в сторону, обнял Лизу, повёл в душ.

Она шла покорно и безвольно, не понимая, где находится, а Кирилл никак не мог понять, что делать с ней, такою. Под душ поставить? Она же грязная с головы до ног. Да и в чувство привести надо бы… А не напугается ли, если вот так сразу душем её полить? А как иначе? Он легонько похлопал Лизу по щеке. Никакой реакции. Он ударил сильнее. Безвольно мотнулась в сторону голова, но взгляд не прояснился. Не появилось в нём ни понимания, ни узнавания. Что же делать?

Включив воду в душе, Кирилл стянул с Лизы футболку и тонкие брюки, поставил её в душевую кабину, сам встал рядом, крепко обнял. С потолка кабины лилась вода, а Лиза будто не чувствовала этого – руки висят плетьми, взгляд рассеянный в одну точку. Кирилл, сам не понимая зачем, поднял руку, провёл ладонью по запотевшей зеркальной стене кабины. Лиза наткнулась взглядом на собственное отражение, дёрнулась и завыла тихонько, забилась в руках Кирилла.

Он держал крепко, не вырваться, и Лиза затихла, развернулась к мужу лицом, прижалась, уткнувшись носом в ключицу.

– Кирюш, я не успела… понимаешь? Не успела!

– Чего не успела, родная?

Лиза отстранилась, заглянула ему в глаза, нахмурилась, задумавшись.

– Не помню, – покачала головой она. – Что вообще происходит? Ты почему здесь со мной? А Макс? С кем он?

– Всё хорошо, – шептал Кирилл, легко касаясь губами её мокрых волос. – Всё уже хорошо, Лизонька.

– Да что с тобой? Что вообще происходит?

– Ты совсем-совсем ничего не помнишь? – не поверил Кир.

– Совсем! – Лиза решительно открыла дверь кабинки. – Кирилл… а почему… одежда грязная? Ты мне объяснишь, наконец?

– Объясню. Но позже. – Он завернул её в полотенце, из второго соорудил себе набедренную повязку, поднял с пола грязную одежду, не разбирая, засунул в барабан стиральной машины. – Идём. Надо одеться. Потом мы спустимся в гостиную, я сварю тебе кофе, ты успокоишься, а после поговорим.

Но разговора не получилось. Зайдя в комнату, Лиза натянула на себя длинную футболку и обессилено опустилась на кровать.

– Я устала так, будто телегу дров разгрузила. А потом наколола их и в поленницу сложила…

Кирилл сел на пол возле кровати, нежно провёл ладонью по мокрым волосам жены, взял её руку, коснулся губами ладони, перецеловал каждый пальчик, коснулся губами запястья, поднялся выше до сгиба локтя. Лиза сонно хихикнула: «Щекотно!», опустила вторую ладонь ему на затылок, игриво взъерошила волосы…, а он едва не застонал от внезапного острого желания. Беспокоить Лизу не хотелось. Не сейчас. Не время. И Кирилл просто сбежал обратно в душ.

Утро застало Кирилла на кухне. Отчаявшись поспать в эту ночь, он решил приготовить на завтрак пиццу, на обед суп, а также мясо для шашлыка замариновать, чем и был занят остаток ночи и всё утро. Но готовил на автопилоте, не задумываясь, а мысли в голове бродили хмурые и тревожные. Не в силах бороться с ними, Кирилл включил телевизор. Может, хоть он отвлечься поможет. Шли новости. Всё как обычно. Политика, события, криминал, а в конце криминальной рубрики голос диктора буквально выдернул Кирилла из собственных размышлений.

– «… Шестого мая сего года со школьного двора пропала девочка. Эльвира Сошникова, ученица пятого класса гимназии №17. Убедительная просьба ко всем, кто видел девочку и знает о её местонахождении, позвонить нам в студию по телефону, который вы видите внизу экрана, или по номеру 02. Эльвира была одета…»

– Да ладно! – воскликнул Кирилл. – Это ж Полинкина гимназия!

Но ещё больший шок он испытал, когда на весь экран показали фотографию девочки. Нет, он не знал её, не мог знать, но кукла, что держала в руках девочка с фотографии, определённо была знакома ему.

– Не может быть! – растерянно пробормотал Кир.

– Не может быть! – эхом откликнулась Полина. И когда подойти успела? Кирилл даже не услышал…

Сбив со стола солонку, он резко повернулся к дочери, а она… Она держала на вытянутых руках ту самую куклу и переводила недоумённый взгляд с неё на фотографию девочки в экране телевизора.

– Пап, скажи, что мне кажется, – капризно потребовала она.

– Могу! – угрюмо отозвался Кирилл, собирая мокрой тряпкой рассыпавшуюся по полу соль. – А ты поверишь?

– Нет. Откуда эта кукла у нас дома? Я видела её раньше. Эта кукла Элькина. Точно. Вот видишь, на ноге шов неровный? Это Элька сама зашивала… получается, что Элька пропала? А кукла? Как она оказалась в нашем доме?

– Полин, у меня нет ответов на твои вопросы.

– Её мама нашла?

– Да. Она шла по лесу с куклой в руках. Была не в себе. Твердила, что чего-то там не успела. Больше мне сказать тебе нечего.

– А мама? Что говорит она?

– Не помнит она ничего. Пошла в душ, очнулась… там же. А что между было – не помнит.

– Дела… – задумчиво протянула Поля. – Что же с Элькой стало? Как ты думаешь, она жива? А если да, то где её искать? А если нет… ой, даже думать не хочется! Но ведь кукла у нас, а она с ней никогда не расстаётся, выходит?…

– Отставить бла-бла-бла! – рассердился Кирилл. – Дочь! Помолчи чуток, а? Я сам ничего не понимаю. Что там Макс?

– Ой! – вспомнила Полина. – Он проснулся, есть просит. Я ему за едой на кухню пришла, а тут такое. Пап, ну скажи, если бы она жива была, наверняка бы уж дома объявилась. Ну скажи, а? А вдруг жива? Вдруг её похитили и будут выкуп требовать? А у них семья небогатая, денег лишних нет, мама одна двух дочек растит…

– Полина! Ша! Хватит тараторить. Ты за бутылочкой пришла? Разводи смесь и иди брата кормить. Ну или принеси его, я сам покормлю.

– А вот нет! Ты завтрак готовь, с Максом мы сами как-нибудь, – обидчиво дёрнула плечом Полина. Помолчала чуть-чуть, не выдержала. – Пап, сегодня уже восьмое число, а пропала Элька шестого вечером. Если бы похитили, наверняка бы уж позвонили, да?…

– Брысь! – коротко огрызнулся Кирилл. – У тебя брат голодный.

Полина, энергично встряхивая бутылку со смесью, умчалась наверх, Кирилл распахнул окно. Короткие мгновения тишины. Они дорогого стоят, в их шумном доме тишины априори не бывает. Трое детей. Один из них – голосистый младенец трёх с половиной месяцев от роду, второй, и он же самый тихий, подросток неполных шестнадцати лет, но фору всем даёт девятилетняя фурия, гремучая смесь урагана с цунами, она же милая девочка Полина, существо гиперактивное и гипершумное, но при этом абсолютно безвредное. А девять ей, к слову сказать, только через месяц стукнет…

Вскоре собралось за завтраком всё семейство. Лиза ела без аппетита, всё думала о чём-то. Полинка хотела пристать к ней с расспросами, но Кирилл показал дочери кулак. Она насупилась и отвернулась, но с вопросами к матери лезть всё же не стала. Доела молча, помыла тарелку за собой, подхватила коляску с Максимкой.

– Мам, пап, мы гулять! – объявила она. – До Троицких дойдём, а потом на пляж. Марк, ты с нами или готовиться будешь?

– С вами. Только учебник захвачу.

– Полин, будь бдительна, – хмуро напутствовал её отец. – Марк, ты за старшего, за девчонками следи. Держитесь все вместе.

– Почему? – насторожилась Лиза. – Чего я не знаю?

– Ребята уйдут, мы поговорим с тобой.

Кирилл вывел жену во внутренний крохотный дворик, где помещались только садовые качели, скамейка, мангал да пара вишнёвых деревьев, усадил на качели, сел рядом и протянул захваченную из дома куклу.

– Что это? – ужаснулась Лиза, с брезгливой гримасой откидывая игрушку в сторону.

– Это у тебя надо спросить.

– Да объясни же ты мне! Я ничего не понимаю! Что случилось вчера вечером?! К чему все эти гляделки за столом?! О какой бдительности ты говорил дочери?! Кирилл! Расскажи мне! – взмолилась Лиза.

– Да нечего мне рассказывать, – нехотя откликнулся Кир. – Выхожу вчера из комнаты, тебя нет нигде. Отдал Макса Польке, пошёл искать. В лесу нашёл. Не знаю, откуда ты шла, но это… – он подцепил мыском кроссовка куклу, – было у тебя в руках. Ты ничего не понимала, ничего вокруг себя не видела. Очнулась в душе. И то, не сразу. Да, и это ещё не всё. Сегодня утром в новостном блоке объявили о пропаже девочки из Полькиной гимназии. Так вот, на фото, которое показали, девочка держит в руках вот это чудовище, именуемое в быту куклой Луизой. Имя мне Полька подсказала. Она знает пропавшую девочку, даже приятельствует с ней, и куклу эту видела не раз.

– Я… я ничего не помню, – в отчаянии замотала головой Лиза.

– Куклу возьми. Посмотри, может, вспомнишь что… – Рыжая прядь, выбившись из-под заколки, упала Лизе на шею, Кирилл с трудом оторвал взгляд от неё. Да что же происходит с ним? Почти четыре года они женаты, а отношения до сих пор не потеряли яркости и глубины, но в последнее время что-то странное творится с ним. Достаточно просто посмотреть на жену и тут же первобытные инстинкты включаются. Хочется схватить её в охапку, закинуть на плечо и утащить в пещеру, а там…

Пока Кирилл, старательно отворачиваясь, грезил о собственной жене, Лиза опустилась на колени, пристроив обе ладони на замызганной игрушке.

Ей что-то мешало. Она никак не могла сосредоточиться на игрушке и считать хоть какую-то информацию, всё перекрывали непонятные помехи, а источник помех сидел на качелях и, не отрываясь, смотрел на неё.

– Кир! – Лиза резко обернулась. – Ну в чём дело-то?! – Догадалась. Хихикнула. Поднявшись с колен, приблизилась, наклонилась, уронив рассыпавшиеся пряди волос ему на лицо, опустила ладони на плечи, легко коснулась губами губ, шепнула едва слышно, – Детей дома нет. – Кирилл намёк понял, подхватил её на руки, вбежал на крыльцо, закрыл на щеколду входную дверь…

Позже Лиза спустилась во дворик уже одна, Кирилл не стал мешаться, клятвенно пообещав даже в окно на неё не смотреть. Правда об обещании своём тут же забыл и тайком из-за занавески всё же наблюдал за женой. А вдруг помощь понадобится? Вдруг она снова в лес уйдёт, кто знает, что там случилось с кукольной хозяйкой, и какая реакция возникнет у Лизы на полученную информацию? Не из праздного любопытства подглядывал, исключительно из соображений Лизиной безопасности.

Лиза снова опустилась перед куклой на колени, подула на кулачки, согревая их дыханием, приложила ладони к игрушке и снова оказалась в подвальной темноте. Сначала тихо было, но прислушавшись, Лиза уловила в тишине странные звуки: ритмичные удары твёрдым предметом о что-то твёрдое, металлическое позвякивание, короткий разочарованный всхлип. Пусть в темноте и не видно, но Лиза отчётливо поняла, кто является источником звука. Эля! Хозяйка куклы. Жива! Пока жива… Она растеряна, ей очень страшно и холодно, она кутается в колючее шерстяное одеяло, но жива и в целом даже здорова.

Лиза потрясла головой. От куклы явно веет мёртвой энергетикой, но не то, не то… Лиза искала, пыталась вытащить из куклы воспоминания, обойти преграду собственного беспамятства, ведь где-то нашла эту куклу, и что-то подсказывало ей, что не просто так провал в памяти случился. Что-то произошло там, в лесу. Но вот что? Почему могильным холодом по рукам бьёт?

Слабость накатила внезапно. Задрожали руки, заболела от напряжения голова, а из носа на тротуарную плитку закапала алая кровь. Лиза судорожно стискивала ладонями кукольное тельце и не в силах была разомкнуть одеревеневшие пальцы. И понимала, что надо прекратить эту пытку, но руки не слушались.

Кирилл не зря наблюдал за Лизой через окно, заметил, что побледнела, кинулся к жене, отцепил руки от куклы, ногой отшвырнул её в сторону, подхватил Лизу на руки, занёс в дом.

– Лизка, ну нельзя же так! – ворчливо распекал он её, прикладывая на пылающий лоб смоченное в холодной водой полотенце. – Видишь, что не получается, так и не надо. Значит, время не пришло. Вспомни, раньше ведь так же было, информация поступала дозировано, понемногу.

– Кирюш, ты не понимаешь, теперь всё иначе. – Лиза лежала на диване, натянув до подбородка пушистый плед. Её бил озноб, руки дрожали, голос звучал слабо и неуверенно. – Эта девочка, Эля, она жива. Я точно знаю, что жива, но кукла… на ней присутствует мёртвая энергетика, она буквально пропитана ею. И потом… меня мучает тот факт, что кукла оказалась в нашем доме.

– Ты сама её принесла! – усмехнулся Кирилл, подавая Лизе стакан воды и таблетку обезболивающего.

– Да. Но откуда? Где я была? Что видела? Если сопоставить факты, получается, куклу я забрала у… трупа? Или нет? Но откуда тогда на кукле мёртвая энергетика?