Buch lesen: «Воспитание православного государя в Доме Романовых»

Schriftart:

Предисловие Николая Старикова

Роль личности в истории не отрицает никто из тех, кто серьезно изучает исторические процессы. Судьба страны, судьбы миллионов зависят от сравнительно небольшого круга лиц. И это правило никак не меняется в зависимости от социального строя. При монархии главные проблемы государь обсуждает со своим окружением, при республиканском способе правления вопросы войны и мира также не выносятся на всенародное голосование. Таким образом, от компетентности политической элиты при любой государственной системе зависит судьба страны.

Ну а чем, как не воспитанием, закладываются основы мировоззрения и понимания мировой политики у будущих руководителей державы? Значит, воспитание является важнейшей составляющей будущего успеха народа и цивилизации. Книга, которую вы держите в руках, рассказывает о мало известных современному читателю аспектах воспитания русских царей и цариц. Уникальность Русской цивилизации, сохранившей в неизменности исконное православие, обусловила уникальность системы воспитания наших монархов, корни которой уходят в Византийскую империю.

В России власть всегда носила сакральный характер. Так было и при империи, и во времена Советского Союза. Это свойственно ей и сегодня. Как бы ни назывался глава государства, в нем всегда видят отца нации, «царя-батюшку» и требуют от него сверхчеловеческих умений и знаний. Не менее высоко поднята планка и в сфере морали и нравственности. Глава Русской цивилизации обязан являть собой образец нравственности, образец служения Отечеству. Духовное воспитание, безусловно, не было единственным ориентиром при формировании личности русского царя. Но народ России всегда хотел и хочет сегодня видеть «царя-батюшку» именно таким: свободным от страстей, тщеславия и сребролюбия. Национальный лидер России должен научиться усмирять свой гнев и желание удовольствий, быть воздержанным, добрым и справедливым. Поэтому попытки разрушения нашего государства в прошлом всегда начинались с очернения его руководителей. Точно такое же стремление посеять смуту в обществе мы наблюдаем и сегодня.

Задача воспитания образцового государя, справедливого, умного, ставящего интересы державы превыше всего, никогда не была простой. Основой такого развития неизменно являлось православное воспитание наследников престола, их жен и невест, а также великих князей. Современному российскому читателю будет интересно познакомиться с особенностями и результатами этого воспитания, а также с духовными пастырями наших царей. Рискну предположить, что даже тем читателям, которые отлично знают историю России, не слишком хорошо известна эта сторона исторической реальности. А ведь наши цари, воспитанные на ценностях православной веры, вели геополитическую борьбу с врагами Российского государства, которая продолжается с прежним накалом и сегодня. Изменений почти нет, разве что врагов теперь называют «партнерами».

Предлагаемая вашему вниманию книга, основанная на ранее не опубликованных документах и содержащая множество интересных фактов, написана научным сотрудником Государственного Эрмитажа. И уже только поэтому она может открыть много нового всем тем, кто интересуется историей России. Автор подробно рассказывает, каким образом складывалась система воспитания будущих российских императоров: начиная с наследников Петра Великого и заканчивая последним императором Николаем II. Система формирования личности православного государя в том виде, в котором она дожила до крушения нашей империи, как и многое в истории России, была заложена Петром Великим. Именно он своим указом разрешил браки с инославными христианами. Для наследников династии Романовых он ввел обычай междинастических браков, и с этого времени русские цари стали заключать браки только с представителями других династий Европы, преимущественно из протестантских стран. Факты, изложенные в книге «Воспитание православного государя», очень интересно сопоставлять с геополитическими событиями, победами и поражениями русских царей.

Лично для меня интереснейшей частью книги стал рассказ о тех, кто воспитывал наших императоров. Феофан Прокопович, Симон Тодорский, владыка Платон (Левшин)…

Любопытно, что первым «классически» воспитанным православным монархом автор считает императора Павла Петровича. Рыцарь по духу, благородный и открытый, именно он был убит в результате заговора, убит на английские деньги с целью воспрепятствовать сближению России и наполеоновской Франции. А вот его сын – император Александр I как минимум знал о заговоре против отца. И, взойдя на трон, начал процесс сближения с Британией, что привело к войнам с Наполеоном, а в итоге и к его нашествию в 1812 году. Так вот, оказывается, в воспитании Александра Павловича был весьма силен «английский компонент». Причем именно в религиозном воспитании. Им занимался протоиерей Андрей Афанасьевич Самборский, который был отправлен в Англию еще по воле императрицы Екатерины II. А в целом система воспитания ее внуков была почерпнута… из книг британского педагога и философа XVII века Джона Локка. Императрица так и говорила, что воспитывает внуков «по английской системе», отца детей – цесаревича Павла Петровича – к воспитанию не допускали… А. А. Самборский слыл в народе убежденным англофилом, состоял в английском «Обществе поощрения искусств» и был пропагандистом разнообразных достижений английской культуры. Сейчас бы о таком сказали: агент влияния…

Герасим Петрович Павский – учитель Закона Божия будущего царя-освободителя Александра II. Василий Борисович Бажанов, составивший богословско-просветительский труд «Обязанности государя и христианина», который лег в основу богословского воспитания русских императоров, на протяжении более чем 30 лет был духовником Николая I, Александра II и Александра III. Он причащал умирающего после нападения террористов царя-освободителя…

Иван Леонтьевич Янышев, церковный и общественный деятель, религиозный писатель и переводчик, стал законоучителем цесаревича Николая Александровича, последнего российского императора.

Ценности православной цивилизации, которые закладывались в качестве фундамента мировоззрения русских царей, и сегодня являются примером для того, кто хочет служить своему народу, заниматься политикой и вести Россию к новым достижениям, оберегая уникальную Русскую цивилизацию. Логика истории всегда проявляется из тумана геополитических схваток, которые, в свою очередь, есть отражение борьбы Добра со Злом.

И логика эта такова: воспитание главы государства обязательно оставит след в будущей истории страны.

Каково было воспитание, таков будет и след…

Введение

Воспитание христианского правителя, как и воспитание любого человека, наделенного властью, – процесс чрезвычайно сложный, многогранный и неисчерпаемый. Известно, что во все времена и во всех странах «торговля» своими властными полномочиями в целях личной выгоды, то есть коррупция, была проблемой практически неразрешимой. Расчет ведь не всегда бывал денежным: вспомним гоголевского чиновника, бравшего взятки борзыми щенками. Именно поэтому, начиная с античных времен, ученые и философы постоянно терзались вопросом формирования нравственного облика правителя и вообще этической стороны любой власти¹. Античный философ Сократ, который активно критиковал тиранию, все же в основе власти полагал принцип законности, справедливо считая, что править должны только «знающие» и «аристократия мудрых».

Для отечественных исследователей вопрос отношения к власти приобретал особую актуальность и остроту, когда речь заходила о периоде Российской империи (1721–1917). Это был тот недолгий срок в истории, когда «варварская» Московия в глазах «просвещенной Европы» постепенно стала уходить в прошлое, а новая Россия только начинала выстраивать себя в соответствии общеевропейским законодательством, которое было принято во всем христианском мире на тот момент. Оно включало в себя и отношение к отдельной личности – «просвещенной» и «свободной», и отношение к частной собственности, которая провозглашалась «неприкосновенной». Правда, в большинстве случаев все эти воззрения и правила не касались «простых людей», а применялись лишь к высшей иерархии общества.

Когда же вопрос заходил о российском правителе, то именно в тот период, который именовался также «Синодальным», монарх исполнял одновременно обязанности главы государства и главы Церкви. Именно поэтому, на наш взгляд, на нем лежала двойная ответственность и именно потому так необходим был стране монарх, эту ответственность осознающий.

В предлагаемом читателям исследовании автор попытался проанализировать, каким образом складывалась система воспитания будущих российских императоров, как учителя-священники готовили их к высокому служению. В книге рассматриваются также предпосылки возникновения самой необходимости в учителях Закона Божия для правителей России, где народ изначально осознавал себя как носитель православия или «народ-богоносец».

Материал книги расположен хронологически, разделен на XVIII и XIX столетия, что обусловлено тематикой исследования. Биографии священников и характерные методы их преподавания даются на фоне краткого изложения последующей внешней и внутренней политики их августейших учеников. В книге также затрагиваются и практические вопросы, например каким образом складывалась система религиозного воспитания наследников престола и чем она принципиально отличалась от простой катехизации² их подданных или великих князей – их младших братьев и сестер? Какие существовали особенности в православном воспитании «высоконареченных невест» наследников престола и был ли обязательным их переход в православие? Только ли обучение нравственному богословию отвечало за поведение будущих правителей? Можно ли вообще воспитать властителей, свободных от деспотических предпосылок, или, может быть, власть сама по себе порочна?

В работе был использован как широкий историографический материал: научные монографии, статьи периодической печати XIX–XXI вв., авторефераты диссертационных исследований, материалы научных конференций, нарративные источники (мемуары, дневники, автобиографии и переписка), так и не введенные ранее в научный оборот источники: документы из фонда Святейшего Синода Российского государственного исторического архива, фотографии.

Автор выражает глубокую признательность сотрудникам Государственного Эрмитажа: Галине Алексеевне Миролюбовой (кандидату искусствоведения), Валентине Ивановне Федоровой (кандидату искусствоведения), Елизавете Павловне Ренне (кандидату искусствоведения), Александру Михайловичу Гордину (кандидату исторических наук) и Сергею Владимировичу Томсинскому (кандидату исторических наук)

* * *

Одной из самых интересных и малоисследованных страниц истории Российской империи является система религиозно-нравственного воспитания наследников престола Дома Романовых периода Империи (1721–1917), начиная с потомков первого императора России Петра Великого и заканчивая последним императором Николаем (II) Александровичем.

Вопрос о духовных пастырях³ Московской Руси⁴ и царских духовниках⁵ в частности достаточно полно отражен в исследованиях XIX – начала XX в.⁶ Существуют отдельные монографии и статьи, посвященные наиболее выдающимся религиозным персонам, приближенным к царскому двору⁷.

Однако до настоящего времени не существовало исследования, в котором была бы предпринята попытка обобщить и проанализировать вопрос обучения Закону Божию применительно к наследникам российского престола. Поскольку монархическое правление в нашей стране основывалось на династическом принципе, то наследник, занимавший особое место в структуре самодержавия России, был чрезвычайно важной фигурой в государстве. Цесаревичи обеспечивали продолжение и устойчивость монархической династии, которая ни при каких обстоятельствах не должна была быть под угрозой. Даже совершеннолетие наследника юридически наступало в 16 лет, в отличие от его младших братьев, великих князей, которые считались взрослыми лишь в 21 год. Наследник престола, чьему воспитанию уделялось особое внимание, должен быть готовым в любой момент заменить на троне своего отца – правящего императора.

Христианская вера своими заповедями «не убий», «не укради», «не свидетельствуй ложно» определенным образом руководит поведением людей, ограничивая их неуемные инстинкты и налагая запреты на их помыслы и желания. Тем более это касается персон, по праву рождения стоящих на самом верху социальной иерархии.

Напомним, что с 1721 г. по итогам Северной войны Россия была провозглашена Империей. Само понятие «империя» заключает в себе определенный смысловой ряд. Так называют форму организации государства, при которой к метрополии добровольно или принудительно на определенных исторических этапах ее становления присоединяются новые территории. Земли могут быть заселены представителями различных национальностей и конфессий. При этом само государство управляется единым властителем – императором – и имеет одну доминирующую в государстве идеологию (религию).

В отличие от средневековой Московской Руси, в императорской России под влиянием западноевропейских традиций возникли институты, ранее для страны нехарактерные. В частности, изменился и законодательно закрепился определенный тип взаимоотношений между Церковью и государством, Церковью и властью, Церковью и народом. Упразднилась патриархия, установилось и укрепилось главенство коллективного органа – Святейшего Правительствующего Синода во главе с обер-прокурором, светским человеком, который напрямую подчинялся императору. Таким образом, постепенно религиозная и светская власть начали сливаться воедино.

К России за XVIII в. присоединились многие территории с разнородным населением, исповедующим ислам, иудаизм, язычество, а также множество различных христианских деноминаций. В страну на постоянное жительство, при условии гарантированной свободы вероисповедания, стали прибывать иностранные специалисты. Подданным Империи, в том числе и членам Императорского дома, были разрешены браки с иностранцами. Все это привело к расширению связей между представителями различных религиозных групп.

Но для того чтобы инославное население не чувствовало себя ущемленным и осознавало справедливость признания одного властителя и доминирование в стране одной религии, возникла необходимость это положение как-то обосновать, причем не только идеологически, но и фактически. Одного провозглашения закона (религиозного или светского) было недостаточно. Монарх должен был для всех своих подданных стать подлинным примером исполнения нравственного и юридического закона. И научить его этому должны были именно священники. Причем роль миссионеров и проповедников, произносящих свои предики⁸ в храме, уже была недостаточна. Они должны были стать поистине учителями, подобно древним византийцам, прибывшим на Русь в первые века христианства.

Часть первая

Глава 1. Учение о власти христианского монарха

Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены.
(Рим. 1:13)

Эти слова из послания апостола Павла к римлянам легли в основу православного учения о монаршей власти.

Христианская вера на территории Римской империи стала постепенно превращаться в официальную религию после принятия Миланского эдикта⁹. Вместе с новой верой начали складываться и новые мировоззренческие установки, новые принципы взаимоотношений светской и духовной власти, что отчасти отразилось и в богословских канонах, и в трактатах, и в юридических законах Рима.

Если в Античную эпоху властитель приравнивался к божеству, на него и смотрели как на Бога, позволяя ему все и всегда, что неминуемо вело к деспотизму, то с появлением христианства взгляды на принцип власти изменились. Образ властителя стал рассматриваться сквозь призму христианского вероучения, то есть эсхатологически¹⁰. Теперь уже властитель не мог себе позволить произвол и, чтобы считаться истинным царем, должен был лично исповедовать веру в Иисуса Христа. Ведь сам Христос говорил о себе, что Он пришел «не чтоб Ему служили, но чтобы послужить» (Мф. 20:28).

В отличие от Римской империи, существовавшей в прежней классической традиции, Византия была изначально задумана как христианское государство, и поэтому именно в ней поэтапно стали складываться новые взгляды на саму идею власти и на взаимоотношения государства и Церкви.

Обращаясь к древним свидетельствам, мы знаем, что первые христианские правители¹¹ старались принять крещение не иначе как на смертном одре. Они справедливо полагали, что жизнь истинного христианина мало совместима с государственными обязанностями. Однако необходимость соединить в одном лице образ правителя и христианина потребовал определенного идеологического обоснования, что и прозвучало впервые при дворе первого христианского императора Константина Великого (IV в.).

Основы богословской концепции о власти заложил главный придворный богослов Евсевий Памфил, епископ Кесарийский. В своем трактате «Слово василевсу Константину по случаю тридцатилетия Его царствования» он провел историческую параллель, связав появление единого правителя Октавиана Августа (27 г. до н. э. – 14 г. н. э.), объединившего и сплотившего Рим в целостную империю, с Рождеством Единого Бога Иисуса Христа, даровавшего всем людям на земле учение благочестия. В своем тексте Евсевий развил мысль о том, что власть императора на земле прямо коррелируется с властью Бога на небесах, а Царство Земное должно быть отражением Царствия Небесного. В частности, он писал, что когда в Риме одновременно было установлено правление императора Августа и было произнесено учение Христа, «…тогда вдруг, как бы по мановению единого Бога, произросли для людей две отрасли добра: римское царство и учение благочестия»¹². И далее автор, развивая свою идею, дополнял: «Сила Спасителя нашего сокрушила многоначалие и многобожие демонов и всем людям […] проповедала единое Царство Божие, а Римская империя, уничтожив сперва причины многоначалия, спешила все племена привести к единению и согласию»¹³.

Таким образом, с одной стороны, обожествлялась сама идея империи, собравшей людей разных наций и верований в единое сильное и могущественное государство, а с другой стороны, сакрализировался образ монарха, несущий свет христианского учения своим подданным. Это учение предполагало, что монарх изначально должен был креститься, чтобы принадлежать христианской вере и следовать ее заповедям.

По словам Евсевия, идеальный христианский император прежде всего должен быть истинным победителем в себе греха: свободным от страстей, тщеславия и сребролюбия. Он должен был научиться усмирять свой гнев и желание удовольствий, стараться быть воздержанным, добрым и справедливым. Как истинный друг «Всецаря Бога» он всегда должен желать «царства Божьего нетленного и бестелесного и молиться о получении его»¹⁴.

Согласно новой концепции, монарх – всего лишь земной человек, который может «участвовать» в воплощении «божественной власти […], может быть только живой иконой и эмблемой этой власти», слугой и помощником Господа, обращающим своих подданных от идолопоклонства к истинной вере¹⁵. Славословие подданных, в свою очередь, должно быть обращено не к императору, а к Богу, который один является виновником царствования земных владык.

Опираясь на утверждение апостола Павла, что «всякая власть от Бога», Евсевий Памфил утверждал, что правитель есть «помазанник Божий», свыше получивший мудрость царствования, и потому должен приводить «к единородному и спасительному Слову подвластных себе жителей земли», делая их готовыми для Царствия Небесного¹⁶.

В обязанности императора теперь стала входить забота не только о благосостоянии и безопасности своих подданных, но и о спасении их бессмертных душ.

Император, в свою очередь, должен почитать Истинного Бога и распространять это почитание в государстве. В противном случае он враг Церкви и гонитель христиан. Его нельзя считать истинным, легитимным правителем, а только не иначе как тираном и узурпатором, имеющим власть, но не обладающим необходимыми положительными качествами души. Самих же государей апостол Павел называл Божьими слугами, которые «не напрасно носят меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим. 13:4).

Основные принципы взаимоотношений духовной и светской власти, а также равной ответственности василевса¹⁷ и патриарха за нравственное состояние своих подданных нашли отражение в шестой новелле Кодекса императора Юстиниана I (VI в.)¹⁸. Они вошли в историю под названием «Симфония властей» и начинались словами: «Величайшие блага людей, от человеколюбия дарованные свыше, – священство и царство. Одно, служа божественному, другое, о человеческом заботясь и управляя, из одного и того же начала вышли и привели в порядок человеческую жизнь»¹⁹.

Теперь уже законодательно светская власть была приравнена к духовной, а правители, священство и народ призваны были держаться этих высоких нравственных ориентиров.

С тех пор вся жизнь Византии, первой в мире христианской империи, стала утверждаться на «взаимодополняющем сотрудничестве и единстве, симфонии […] двух начал – священства и царства, Церкви и государства»²⁰.

Эти идеи Евсевия Памфила и Юстиниана Великого, снискавшие горячую поддержку отцов Церкви, были развиты и поддержаны в последующие эпохи и нашли отражение в многочисленных богословских сочинениях и проповедях.

С момента принятия христианской веры на Руси в X в. все явления жизни народа стали постепенно приобретать особый смысл и восприниматься в эсхатологическом контексте.

Русские люди поверили в то, что все в этом мире не зависит от произвола отдельного человека или всеобщего хаоса, а подчинено четкому порядку, что судьбы личности, города, страны и даже космоса не существуют бессмысленно, а имеют определенную цель, заложенную высшими силами.

Отсюда следовало, что цель жизни людей – исполнять закон Божий и следовать Его замыслу. Эта вера стала налагать моральные обязательства на каждую персону: от простого смерда до верховного властителя.

В проповеди первого русского митрополита Иллариона (1051), произнесшего у стен Киевской Софии свое знаменитое «Слово о законе и благодати»²¹, впервые прозвучала мысль о богоизбранности Руси, которая впредь была поставлена на особое историческое служение. В этой проповеди была сформулирована идея о высшей роли русского народа «хранить православие до Страшного Суда». Митрополит Илларион развил мысль о том, что своим крещением Русь обрела Благодать Божию – и теперь это не «худая» и «неведомая» земля, но ведомая и слышимая всеми концами света. Более того, она может надеяться на великое будущее, ибо оно предопределено Божиим Промыслом²².

В означенный период Киевская Русь еще не представляла собой единое целое, управляемое самодержавно, а распадалась на множество удельных княжеств. С именем удельного князя (или великого князя) связывали только значение первого воина (воеводы) и главного судьи, то есть хранителя закона. Князь был зависим от своих родичей, от дружины и от народа. Если поступки властителя были неблаговидны, то он терял доверие, лишался титула, княжества, власти, а то и самой жизни, ибо власть его не была наследственной и земля находилась в общинном пользовании.

Идея царя была знакома русскому народу с первых веков христианства благодаря тесным связям с Византией и распространялась преимущественно духовенством. При этом «царь греческий представлялся для нас типом самодержавной, ничем не ограниченной власти, типом высокого и великого сана, к которому доступ сопровождался изумительною для простых глаз торжественностью и обстановкой несказанного блеска и великолепия»²³.

Русь, став духовной преемницей Византии, усвоила также ее сакральное представление о верховной власти. Это учение стало проникать в виде теологических сочинений, переведенных с греческого языка на русский, а также в виде проповедей византийских пастырей.

Важно отметить, что само учение о христианской монархии как о политическом идеале не являлось первым и центральным в православном вероучении, которое по сути теоцентрично²⁴ и ставит во главе мироздания Бога, а не государя. Но Россия, уникальная в своей истории и выросшая на византийских корнях, земным представителем Бога всегда считала монарха, а земным воплощением Царствия Небесного – Святую Русь. Новый тип правителя складывался постепенно, но уже с XVII в. в челобитных великому князю стали появляться такие обороты, как «умилосердися, яко Бог» или «работаю я холоп ваш, вам великим государем, яко Богу»²⁵.

Великий князь на Руси осознавал, что он обязан править, согласуясь с Божьим Законом, что его власть установлена свыше и произвол на его земле невозможен. Долг же великого князя состоял в том, чтобы максимально не допустить пришествия дьявола на своей территории, дать возможность христианам свободно славить Всевышнего и жить по Его заповедям, еретиков же исправить и поставить на путь истинный и в конечном итоге привести свой народ к спасению. В противном случае правитель, не сдерживаемый религиозными установками, становился деспотом и навеки обрекал свою душу к погибели.

Возможно, именно столь высокая планка, установленная для властителя Церковью, в древности побуждала великих князей на смертном одре принимать монашеский постриг, который приравнивался ко «второму крещению» и отпускал все его прежние грехи.

Такое представление о «власти от Бога» стало краеугольным камнем внутренней политики Московской Руси. Оно легло в основу многих богословских сочинений, предназначенных для образованной публики; оно же постоянно вдохновляло христианскую проповедь, ежедневно просвещающую малограмотную паству. Учение о взаимоотношениях двух властей было включено в так называемую Кормчую книгу²⁶, а церковное понимание взаимоотношений народа и христианской власти вошло отдельной главой в «Домострой»²⁷. Оба эти сочинения на протяжении многих веков являлись основным руководством в повседневной жизни для церковнослужителей, великих князей, представителей знати, купечества и простого народа.

И хотя эта грандиозная концепция о христианском правителе и Святой Руси никогда не была осуществлена в полной мере, оставаясь скорее великой мечтой, недостижимым идеалом, Русь верила в этот идеал. Он же лег в основу идеи «Москва – Третий Рим», когда после падения Константинополя в 1453 г. Московская Русь осознала себя центром православного мира²⁸.

Особенное развитие идея об особом благочестии государя получила в эпоху Ивана Грозного (XVI в.)²⁹, который пытался повторить в своем «сценарии власти» византийских монархов.

Несмотря на то что цари далеко не были идеальны, идеологическое обоснование древнерусской модели царской власти всегда оставалось неизменным. Это определяло прежде всего доверие подданных к своему монарху.

Богословы, в свою очередь, могли обличать порочность и греховную сущность конкретного правителя, но никогда не призывали свою паству к открытому неповиновению властям, ибо, по словам Иоанна Златоуста (IV в.), «безначалие везде есть зло и причина беспорядка»³⁰.

Таким образом, официальные представители Церкви всегда стояли за стабильность государства и старались во всем поддерживать власть³¹.

1.См., например: «Утопию» Платона, «Политику» Аристотеля, «Левиафан» Томаса Гоббса, а также политическую философию Джона Локка, государственно-правовые воззрения Э. Канта и многих других мыслителей.

2.Катехизация (оглашение) – изучение основ христианской веры и чина церковной жизни человеком, готовящимся принять крещение и стать членом Церкви.

3.Духовными пастырями называют служителей церкви, которые по примеру Иисуса Христа наставляют в христианском учении адептов Церкви проповедью, личной беседой или примером своей жизни.

4.Хронологические рамки Московской Руси: начало XIV – начало XVIII в.

5.Традиция иметь духовника в царской семье восходит к периоду правления великого князя Василия III (1479–1533), при котором стала объединяться Русь.

6.Смирнов С. И. Древнерусский духовник. Исследование по истории церковного быта // Чтения Общества истории и древностей Российских – 1914. Кн. 2, отд. 3. С. I–VIII, 1-290; Леонид (Кавелин), архимандрит. Духовники великих князей и царей Московских и всея России // Чтения Общества истории и древностей Российских – 1876. Кн. 1. С. 216–219; Извеков Н. Д. Московские кремлевские дворцовые церкви и служившие при них лица в XVII в. // Московская церковная старина. Труды комиссии по осмотру и изучению памятников церковной старины Москвы и Московской епархии. – М., 1906. Т. 2; Извеков Н. Д. Царский духовник XVII в. // Московские церковные ведомости. – 1903. – № 19. С. 292–295; № 20. С. 299–300; № 22. С. 320–323; № 28. С. 379–380; № 37. С. 470–471; № 38. С. 482–484; № 40. С. 496–499; № 42. С. 524–526.

7.Царский двор – общее название, включающее в себя резиденцию государя с его личными покоями, парадными залами и домовой церковью, а также штат обслуживающей царя прислуги (придворных).

8.Пре́дики – устаревшее название проповедей и нравоучительных речей, произносимых в Церкви.

9.Миланский эдикт (датируется 313 г.) – письмо императоров Константина и Лициния, провозгласившее религиозную терпимость на территории Римской империи. Этот документ гарантировал свободу вероисповедания христиан.

10.Эсхатология – учение о конечной цели человеческой судьбы, космоса, отдельного государства и о всеобщем апокалипсисе.

11.В связи с этим можно вспомнить Константина Великого (IV в.), а также крестителя Руси князя Владимира и многих других.

12.См.: Евсевий Памфил. Жизнь блаженного василевса Константина. – М.: Labarum, 1998. – С. 260. Далее – Евсевий Памфил.

13.Евсевий Памфил. С. 260.

14.См.: Аверинцев С. Поэтика ранневизантийской литературы. – М.: Наука, 1997. – С. 223–224. Далее – Аверинцев С.

15.Аверинцев С. С. 121.

16.Там же. С. 218.

17.Василевс (царь) – титул византийского императора.

18.См.: Гримм Д. Д. Лекции по догме римского права. – М., 2003; Покровский И. А. История римского права. – М., 2004 и др.

19.Цит. по: Костогрызова А. Ю. Симфония властей в Византии: опыт взаимодействия государства и Церкви // Электронный ресурс: http:// www.bogoslov.ru/text/1609881.html (дата обращения: 30.05.2013).

20.См.: Дворкин А. Иван Грозный как религиозный тип. Статьи и материалы. – Нижний Новгород: Христианская библиотека, 2009. – С. 19–20. Далее – Дворкин А.

21.«Слово о законе и благодати» (1037–1050) – выдающийся памятник древнерусской литературы, с которого началась на Руси богословская мысль. См.: Молдован А. М. Слово о законе и благодати Иллариона. – Киев, 1984.

22.См.: Розов H. Н. Синодальный список сочинений митрополита Иллариона – русского писателя XI в. – Praha, Slavia, 1963. roc. XXXII, ses. 2 // Электронный ресурс: http://philologos.narod.ru/sophia/slovoz. htm (дата обращения: 25.05.2013).

23.Забелин И. Е. Домашний быт русского народа в XVI и XVII столетиях. В 2 т. T. I. Ч. 1. – М.: Языки русской культуры, 2000. – С. 2. Далее – Забелин И. Е.

24.Теоцентризм – философская концепция, согласно которой в основе мироздания помещен единый Бог как источник жизни, творец всего сущего на земле: всех видимых и невидимых его форм.

25.Забелин И. Е. T. 1. Ч. 1. С. 4.

26.Кормчая книга (XI в.) – свод церковных установлений, регламентировавших общественную, семейную и религиозную жизнь народа. Она постепенно заменяла действовавшие на Руси языческие обычаи. С XIII в. этот сборник был предложен митрополитом Кириллом в качестве основного руководства к управлению Церковью. Позже Кормчая была подвергнута различным дополнениям. См.: Белякова Е. В. Источники печатной Кормчей // Вестник церковной истории. № 3 (11). – М., 2008.– С. 99–115.

27.«Домострой» – книга, составленная на протяжении нескольких веков коллективом авторов. В ней содержались правила, советы и наставления на все случаи жизни: социальной, профессиональной, общественной, семейной, частной и религиозной. В книге прослеживались сочетания народных языческих верований с глубоким христианским миропониманием. Основное распространение «Домострой» получил в Великом Новгороде (XVI в.) в среде образованных бояр, купечества и духовенства. Духовник и сподвижник царя Ивана IV Грозного протопоп Сильвестр переписал «Домострой» в качестве назидания молодому царю. Это был, по сути, первый свод нравственных правил и норм поведения, созданный специально для монарха. В этой редакции «Домострой» наиболее известен в наши дни. В «Домострое» есть глава «Как чтить царя». В ней сказано: «Бойся царя и служи ему верно, всегда о нем Бога моли […]. Если земному царю с правдой служишь и боишься его, научишься и небесного царя страшиться».

28.См.: Тимошина Е. В. Теория «Третьего Рима» в сочинениях «Филофеева цикла» // Правоведение. – СПб., 2005. – № 4. – С. 181–208.

29.См.: Дворкин А.

30.Иоанн Златоуст. Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского. Т. 1–12. – СПб.: Санкт-Петербургская духовная академия, 1895–1906. Т. 9. – С. 777.

31.Исключения могут составлять лишь отдельные иерархи Церкви, такие как митрополит Московский и всея Руси Филипп Колычев (1507–1569), открыто обличивший царя Ивана Грозного за опричнину и злодейские убийства народа, за что был лишен сана и в 1569 г. задушен Малютой Скуратовым. Во времена правления Екатерины II митрополит Ростовский и Ярославский Арсений Мациевич (1697–1772), единственный из всех архиереев, написал письмо императрице с критикой секуляризации церковных владений, за что в 1763 г. был лишен митрополичьего сана и сослан в монастырь, где и умер.