Buch lesen: «Входящая во сны»
Начало: 20.06.2024
Окончание: 16.10.2024
Часть 1.
Меня зовут Эделин Диос, мне 21 год. Исполнилось три месяца назад. Я живу в небольшой деревеньке Леос в государстве Создаль. Я никогда не покидала своей деревни, потому что я ведьма, входящая во сны, это очень редкий дар и его тщательно скрывают. Чем он редкий? Тем, что через сон я могу войти в подсознание и узнать все что угодно, даже то, что никто не хочет говорить. Тайны есть у всех, а вот говорить о них не хочет никто. Мои родители: папа Азрам кузнец, просто человек, мама Олия учитель в школе, ведьма на четверть крови, слабая. Мои родители пример для меня. Хоть они и живут в мире магии, но их не беспокоит отсутствие этой самой магии, они любят друг друга, любят меня и счастливы. Созраль это государство людей, у нас есть и свой правитель и столица. А вообще в нашем мире 18 государств, где повсюду есть магия. Мы не воюем и вполне мирно живем все вместе, торговля бартер, соглашения. Наш мир полон волшебных существ: гномы, эльфы, фурии, феи, гаргульи, драконы, оборотни, всех и не перечислишь. Это все я узнавала из книг в библиотеке школы, где пропадала постоянно. Читать я обожала, забывала про все, уходя в другой мир.
Мама говорит, что моя магия появилась еще в детстве. Я могла в воздухе перемещать предметы, заставлять их слушаться меня. Метла у меня сама мела, продукты сами смешивались, сено само по кормушкам ложится. Но мама ругалась и заставляла все самой делать. Бытовой магией владеют все ведьмы. Потом открылся дар входящей во сны. Мама спала, я легла с ней и папой рядом. Когда утром я в мельчайших подробностях рассказала им их сны, они испугались, заругались на меня, отвели к колдуну и магу. Он провел ритуал, запечатывая дар, я была маленькая и ничего не понимала, но очень испугалась, ведь я не сделала ничего плохого. Но как потом объяснила мама, заходя в сознание и меняя сон, я могу свести сума. Может, колдун и запечатал мой дар, но я его чувствовала и применяла втихаря и аккуратненько, стараясь не навредить. Когда начала понимать животных, никому не сказала. Когда стала видеть энергию и магию других, тоже не сказала. Я старалась быть обычной и неприметной, ничем не выдавать, что владею магией, но родители не дураки, видели и качали головой, но к колдуну хоть не водили. Потом я резко стала чувствовать силу всех стихий: вода, земля, огонь, воздух. Мама отругала, когда я наливала воду из колодца, призвав ее. Папа отругал за десяток бумажных журавликов, что по кругу кружили надо мной. Неделю назад я напугала родителей тем, что парила над кроватью и светилась вся, я ничего не помню. Снова колдун, снова ритуал. Я сникла совсем. Почему в мире, где кругом царит магия и волшебство, одна я не могу ей пользоваться и познавать ее? Это же так завораживающе и интересно. Я просила родителей отдать меня в академию магов в другом государстве, но не на дальнею дорогу, ни на обучение у них денег не было.
Да еще и Ганна нет рядом, чтобы поддержал. Ганн мой сосед, мы выросли с ним вместе. Он просто человек не обладает магией, и родители не возражали, что мы дружим, наши родители тоже были дружны. Вот Ганн нормально относился к моей магии. Мы убегали в лес или на речку, и я показывала ему фокусы. А он еще и подначивал меня: « А так можешь?». То листья у меня зависали в воздухе в виде слова или знака, то капли дождя складывались в ледяную статую, то рыба в реке выстраивалась в ряд. Один раз нам даже заяц танцевал, мы смеялись до упаду. Сколько всего с ним вместе пережито, он мой лучший друг, всегда выручит, всегда поможет. Сейчас он на службе государству и скоро уже вернется, тогда мы поженимся. Он вырос высоким, крепким, голубоглазым брюнетом. В прошлый раз, когда он приезжал, то посватался ко мне, родители одобрили. Когда он уезжал, нас оставили одних попрощаться. Тогда он мне и признался, что уже давно любит меня, не встречал более прекрасной девушки и мечтает о большой, крепкой семье. А еще поцеловал по настоящему, а не в щечку как обычно. Не могу сказать, что мне не понравилось целоваться, но я ожидала чего-то большего. Мое сердце, словно не откликнулось на его сердце, не забилось чаще. Однако я ждала Ганна с нетерпением и мечтала, и строила дальнейшие планы с ним.
Пока в один из вечеров не пришел ОН и перевернул мою обычную жизнь полностью.
Мы уже все поужинали, мама прибиралась на кухне, отец читал в кресле, кот спал у его ног. Я расшивала свадебную рубаху будущему мужу, вся витая в мечтах. Вдруг кот стал дыбом и зашипел, а следом раздался стук в двери, громкий, настойчивый, тревожный. На улице шел ливень, было холодно и грязно. Погода не располагала к гостям, да мы никого и не ждали. Отец пошел открывать двери, мама с полотенцем в руках вышла из кухни. Отец открыл двери и замер, был слышен лишь звук дождя, а из-за отца я не могла разглядеть пришедшего. Но уже тогда меня накрыла его энергия, захлестнула волной, так, что вышивку выронила. Отец отошел в сторону, молчком пропуская незнакомца, тот сделав пару шагов, осматривался. Меня пронзило тысячами иголок, забыла, как дышать, во все глаза, глядя на этого необычного мужчину.
Высокий, крепкий, одет во все черное, сверху плащ с капюшоном, за спиной меч. Одежды необычные, он не из нашего государства. А глаза! Черные, красивые и опасные, в них плещет магия, завораживает. Впился глазами в меня мертвой хваткой, внутри аж все задрожало. Даже не могу объяснить эту дрожь. Не страх, хотя выглядел угрожающе, и там было чего бояться, а радостное волнение плюс восторг и возбуждение, что совсем не к месту. Словно тело и душа потянулись к нему, а мозг говорит стоп, опасно. Резонанс и тебя трясет. И это с учетом того, что я вижу его впервые и не знаю кто он. Во мне это все бурлит коктейлем, а его цепкий взгляд пробирает до основания, забирается глубоко, будоражит, гипнотизирует, приковывает.
Голос отца заставил меня аж вздрогнуть:
– Добрый вечер, уважаемый санара. Чем мы можем помочь?
Санара – пронеслось в моей голове. Самые сильные маги в этом мире были санары, они даже не люди, только внешне похожи, это отдельный народ, странный и очень могущественный, их все боялись. К ним нельзя прикасаться, поэтому они носят защитные одежды и перчатки, но и в этих одеждах их сила чувствовалась. Они носят в себе такую сильную энергию, что не все выдерживают. Их энергетический фон был очень сильный, и чем сильней санара, тем сильнее фон. Обычным людям в присутствии их становилось плохо, ведьмы выдерживали лучше всех, эльфы могли поставить защиту. Санары самые могущественные маги в нашем мире, способные забрать магию у любого. Санары создавали союзы только с санарами. Самых сильных ведьм, правда они похищали, проводили ритуал и делали любовницами, но говорят, они долго не выдерживали, умирали. Отказать санаре нельзя, иначе смерть. Это все я знала из книг. Они стояли у самых вершин власти, жили уединенно и не вмешивались без надобности никуда. И уж точно до наших земель, где магии мало, не доходили никогда. Люди им были вообще не интересны, в людях нет магии. Зачем он здесь? Не за мной ли? Зачем? С меня-то и ведьма никакая. Я так недоразумение природы.
– Мне нужен кров на ночь, – сказал властно, а голос красивый звучный.
Мурашки пробежали по спине, приятный мягкий баритон. Я не могла оторвать от него глаз, хотя он уже повернулся к отцу и скинул мокрый капюшон. Черные как смоль волосы волнами, не слишком длинные, очень красиво. Откинув полу плаща, что-то ищет у себя на поясе и расстегивает. Волосы упали вниз, прикрывая лицо, а я не дышу. Рукой откидывает их назад. Каждый его жест, каждое движение впитываю как губка. Даже в его движениях завораживающая грация. Я словно знала его всю жизнь и сейчас безумно рада видеть. Это совсем не нормальная реакция. Знаю, что он сделает в следующий момент, как улыбнется, как поправит волосы, как прищурит глаза. Откуда я это знаю?
– Хорошо, господин, – поклонился отец.
– Добрый вечер, господин, – поздоровалась мама, он лишь глянул на нее мельком.
– Я не доставлю хлопот, переночую в амбаре и утром уйду, – говорит санара спокойно, но я чувствую ложь. Он за мной, я уверена. Почему я в этом так уверена? Он уставший и голоден, очень голоден. Я чувствую его голод как свой.
– Вы голодны, – вдруг выпаливаю я, что думаю. Скорее, точно знаю, только откуда столько уверенности в этом? Я его странным образом чувствую, – У нас есть пирожки, они вам понравятся. С капустой, ваши любимые.
И сама от себя обалдела. Что я несу? Откуда я знаю, что с капустой его любимые? Меня поразили собственные ощущения, я почувствовала, как он развеселился, смутился, заинтересовался мной сильнее. Искоса снова смотрит на меня, а в глазах смешинки. Завораживает.
Мама с папой чуть в обморок не упали со страха, сто раз учили, не говорить с незнакомцами без их разрешения. А тем более с магами. Я должна быть тихой, вежливой, смиренной, глаза в пол. Пока не обратиться ко мне, не говорить.
– Эда, иди к себе, – строжится и хмурится мама.
Но я оглохла. Я вижу его хитрый взгляд искоса на меня и легкую ухмылку на губах, и сердце ускоряет стук, до чего же красив, глаз не оторвать. И это не только внешняя красота, а и внутренняя энергия и магия. Да магия! Его магия меня тянет к нему. Сама не могу объяснить себе, у нас словно одна магия на двоих. Или нет? Моя магия такая же как у него? Я запуталась и сбита с толку. Но сейчас помани он меня пальцем, я бы встала и подошла. Святые Духи! Да я не то, что глаз не могу оторвать от него, я вечно готова смотреть в эти черные глаза. Вот это сочетание всего! Внешности, магии, обаяния. Никогда ничего подобного не видела. И хожу по этим ощущениям, как по лезвию ножа. Мне страшно, но меня манит. Я не должна, но не могу сопротивляться.
– Эда! – громко и зло гаркнул отец.
Я спохватилась, подскочила, и чуть не упав, убежала к себе в комнату, слыша, как незнакомец с усмешкой сказал:
– И пирожки тоже. Я заплачу́.
– Ну, что вы не стоит. Нам не сложно, – заметила мама.
Сначала стояла спиной к закрытой двери, сердце готово было выскочить из груди, но потом быстро приложила ухо к щели, подслушивая. Вся обратилась в слух, в доме красивый незнакомец, я хотела знать все, что там происходит. А еще больше хотелось всё знать о нем. Похоже, он рассчитался, звон монет об деревянный стол и прилично, судя по звуку. Голоса приглушенные, но я слышу.
– Благодарим, господин, но этого много, – заметил папа.
– Немного сена для коня и воды возьму сам, – опять зашуршал плащ, скрипнула входная дверь, – Пусть Эда прейдет в амбар, я просто поговорю с ней, и пирожки как раз принесет. Спасибо за кров.
У меня сердце ухнуло в пятки, представляю лица родителей. А что они могли ему сказать? Санары забирали ведьм, не спрашивая, этот хотя бы сказал, просто поговорить. Объяснил, а не приказал собрать мои вещи и всё. Чем бы они ему возразили? Их бы ждала смерть или болезнь, на усмотрение санары. Я вздрогнула в ужасе, услышав злой голос отца:
– Вы для этого проделали столь долгий путь? Поэтому оплата так велика? Вам нужна наша дочь? – он все-таки решился ему возразить? Это немыслимо!
Санара с нажимом в голосе произнес:
– Я сказал, мне нужно с ней поговорить.
– Но зачем? Она очень слабая ведьма, – взволнованно сказала мама, – У нее минимальная магия, она вам не годится. Она не выдержит, – взмолилась она.
– Не упрямьтесь. Иначе усыплю вас и все равно поговорю, – заявляет санара строго.
Я выскакиваю из комнаты и бегу к ним со всех ног, не надо его злить. Я лишь хочу защитить их. Не надо их усыплять и творить тут всякое. Они ведь просто любят меня и пытаются защитить.
– Не делайте им ничего! – кричу я и закрываю их собой, широко расставив руки, – Я прейду. Не трогайте их.
Он окинул меня взглядом с ног до головы, словно оценивая, нужна я ему такая или нет. И нахмурился, не понравилась я ему, наверное. Может и к лучшему. Цепенею от этого взгляда, холодного, пробирающего до костей.
– Нет! Не забирайте ее! Она все, что у нас есть! Она еще чиста! У нее есть жених! Пожалуйста! – плачет мама, – У них свадьба скоро. Умоляем.
– Я могу присутствовать при вашем разговоре? – спрашивает поникший отец.
– Нет! – слишком резко отвечает он.
И тут испугалась я. Он хочет меня использовать как женщину в амбаре без свидетелей и уехать. Они так поступали с ведьмами. Я ведь ему не понравилась? Да и там же какой-то обряд? Ночь длинная, он всё успеет. И обряд провести и меня использовать. Вот почему и плата такая щедрая. Да хрен тебе! Кем бы ты ни был! Я тебе покажу всю свою минимальную магию! Да я лучше умру, чем отдамся тебе! Приехал тут хер с горы! Не на ту напал! И даже не собираюсь тебя бояться! Выкуси!
– Успокойтесь, – прошу я родителей, повернувшись к ним лицом, к нему спиной, – Этот санара ничего не сделает мне, – заявляю с такой уверенностью, что не поверить сложно, – Мы просто поговорим. Не стоит настолько не доверять ему. Он дал слово, а честь для него не пустой звук. Так ведь уважаемый санара? – я оглянулась на него и бросила строгий и злобный взгляд. Меня не запугать.
Приподнял удивленно одну бровь, как-то иначе глянул на меня:
– Я жду, – развернулся и ушел, накинув капюшон на голову, гордой и твердой походкой. Плащ развевается. Ух! Я даже в такой ситуации, не могу смотреть, на него не восхищаясь. Да что со мной? Почему я так реагирую на него?
Мы с минуту так и стояли, глядя ему в след, только мама всхлипывала и крепче прижала меня. Отец крепко обнял нас с мамой, та еще сильнее взвыла. Складывалось впечатление, что мы прощаемся навсегда. Вцепилась в них, прижалась. Не переживайте, все будет хорошо.
– Старайся не смотреть ему в глаза, не зли его, будь послушной, – но тут же вспылил и отошел, хватаясь за голову, – Что я говорю!
– Старайся не прикасаться к нему, – плача мама поправляет на моем платье рюшки, от нервов, – Говори правду, не ври, не юли. Не знаешь, что сказать, молчи. Магию показывай, только если попросит. Все секреты не выдавай сразу, не хвастайся. Не спорь с ним, будь хорошей и воспитанной девочкой, как мы тебя и учили.
– Теперь все зависит от тебя дочка. Кричи если, что, – говорит отец, – Я возьму ружье. Но тут все понимали, что ружье против санары, все равно, что плевать в воробья. Один щелчок его пальцев и мы все мертвы.
Они наперебой тараторили мне, что я должна и чего не должна. Дали пирогов, надели плащ, перекрестили и отправили. Глядя, как я на трясущихся ногах иду в амбар под дождем. Страшно и интересно. Что ему от меня нужно? Я сгорала от любопытства. Санары, они как легенды, или чудо света, их бояться как огня, а мне любопытно. В тех же книгах говорится, что встретить санару к изменению судьбы, и не всегда в лучшую сторону. Они справедливы, мудры, но своенравны. А еще они живут по 400 лет и практически не стареют, могут менять свой облик, ходить через порталы, лечить от неизлечимых болезней. Никогда не узнать, сколько лет санаре, пока он сам не скажет, но желания спросить, ни у кого не возникало. Вообще санара не говорит три вещи: возраст, свое полное имя и о своей семье. И книги советуют даже не спрашивать такое, чтобы не злить их. В глаза не смотреть, потому, что они видят всех насквозь, не прикасаться, а то лишишься магической силы, а то и жизни. Короче они страшные и ужасные, а я иду к одному такому очень красивому, испытывая волнение и любопытство, но не страх. Я дура?
В амбаре темно, свет только от масляной лампы на балке, ее мало, чтобы освятить весь амбар. Странно, но наши животные не бояться чужака, принимая его за своего, а это уже магия, интересно. Его вижу сразу, стоит у своего коня и гладит его голову, спиной ко мне. Красивый конь, как и хозяин, черный, мощный, в наших краях таких нет. Прислушалась к ауре коня, он устал и доволен передышке, скакал целый день. Зачем? Если санары передвигаются по порталам. Конь фыркает довольно, любит и предан своему хозяину, а еще я вижу, что санара подпитывает его энергетически, делясь своей энергией. Не простой конь, как и хозяин. Санара сам уставший, но делится энергий с конем, он добрый. Ему бы самому восстановиться, а он отдает еще. Он не в полной силе, что для меня, наверное, хорошо. Почему я его чувствую, вот вопрос. Он санара высшее магическое существо, а я обычная ведьма, не самая сильная.
Застыла на входе, с пирогами в руках, разглядывая спину санары, не решаясь заговорить первой. Мой отец крепкий мужчина, но этот крепче и выше. Истинный воин, даже не знаю, кто с ним вообще захочет сражаться, если он может дунуть и все испепелить или заморозить к чертям. Интересно, а как это? Когда имеешь безграничную власть и можешь все на свете? Или они чего-то не могут? Зачем скакать целый день, чтобы поговорить с ведьмой, у которой и силы-то особо нет. Что ему у меня забирать? Они живут 400 лет, могут, забирая силу у других, а у меня нечего брать. А где они хранят всю эту силищу, собранную за столько лет? Наверное, в каком нибудь артефакте- накопителе? Коней вон даже ей кормят. Они могут энергию и отдавать. Сомневаюсь, что он хочет подарить мне немного. А ручищи, какие сильные и мощные, сквозь рубаху мышцы перекатываются.
– Хватит там стоять, проходи, – не поворачиваясь, говорит мне. Я делаю нерешительные шаги в его сторону.
– Располагайся, где хочешь, – усмехнулся, – Это твой амбар. Присаживайся.
– Спасибо, я постою, – вылетело само ехидно « я тут не задержусь».
А дальше все произошло молниеносно. Я знала, что они могут передвигаться с такой скоростью, что не видна человеческому глазу. Исчезать в одном и появляться в другом месте. Но чтобы так быстро! Я и глазом не успела моргнуть, как его лицо в сантиметре от моего лица, даже дыхание его ощущаю, и аура его захлестнула волной. Я выронила пироги, которые он ловко подхватил. Напрочь забыла, что ему нельзя смотреть в глаза, рассматриваю его радужку и плескающийся в них огонек. Красивый мужчина, я таких, никогда не видела. Чернящие глаза, черные брови, ровный нос, выразительные губы, легкая небритость на скулах, все идеально, глаз не оторвать, я изъянов не нашла.
На вид лет 25-30, но их санар не поймешь. У меня дух захватывает, от такой близости. Без плаща и куртки, с расстегнутой рубахой он сейчас другой, открытей. Осмотрела его шею и часть груди, как же хочется потрогать. Через мгновение, его взгляд меняется заинтересованно, он хмурит брови. Отступает на шаг, осматривает с ног до головы странно, словно впервые видит. Под его взглядом я словно голая, хочется прикрыться. Его взгляд задержался на груди, я невольно прикрылась руками и погладила себя за плечи. Я вся дрожу, но стараюсь не показать.
– Что ты чувствуешь? – спрашивает с интересом.
– Что интересна тебе, – честно отвечаю я, – Только не понимаю чем?
– Ты не боишься меня, – констатирует он как факт и хмыкает.
– А должна? – но тут вспоминаю, что нельзя на него так пялиться, опускаю глаза в пол.
Он хмыкнул снова, разворачивает пирожки и кусает один. Так и стоим, он ест, я тереблю подол юбки и разглядываю сено под ногами. Не знаю, куда он там смотрит, но уплетает уже третий пирог. Дожевав, говорит:
– Ну, здравствуй Эделин, входящая во сны. У тебя редкий дар. Меня можешь называть Хайс.
Нет, чтобы промолчать, выдаю с досадой:
– Это не твое настоящее имя.
– Настоящее тебе ни к чему. И почему ты такая? Какая-то ты необычная ведьма.
– А ты обычный санара? – почему я не могу смолчать?
Поднимает мой подбородок, заставляя смотреть на себя, руки в перчатках:
– Где твое уважение ко мне. Перешла уже даже на «ты». Я разве позволял?! Дерзкая маленькая ведьма! – а в глазах смешинки и легкая улыбка.
Я дернула головой, убирая его руку в перчатке от своего лица и с вызовом:
– А это запрещено?
Он не ответил, откусывая очередной пирожок и разглядывая меня словно диковинную зверушку. И пока его рот занят, решила сама спросить:
– Что тебе от меня нужно? Можно ближе к делу. Пирожки заканчиваются, а к сути мы не перешли.
Он снова хмыкнул, и давай обходить меня по кругу, рассматривая. Мне это не нравилось, он не просто смотрел, я чувствовала, как он сканирует мою ауру, забирается глубоко, я сопротивляюсь, ставлю защиту, но она не выдерживает под его натиском. Ощупывает изнутри, приятно, щекотно порой. Я перестаю сопротивляться, мне нечего скрывать, а он все равно это сделает.
– Как часто ты используешь магию? – доел пирог.
– Тут не на ком тренироваться. Практически никогда не использую.
– На тебе столько печатей.… Зачем?
– Каких печатей, – не выдержала и даже посмотрела на него, он стоял уже передо мной.
– Древних, сдерживающих силу.
– А! Эти! – махнула рукой, – Да это так! Я тут баловалась и меня наказали, – даже улыбнулась смущенно, – Местный маг поставил.
– Баловалась?! – его бровь взлетела вверх от удивления.
– Смотрела сны у животных. У свиней оказались скучные, а у курей глупые. Я им решила добавить красок в жизни. А оказалось.… Не надо было, – прижала плечи к голове как нашкодившая.
– И что?
– Да ничего особенного, куры нападали на кошек, а свиньи разбежались со скоростью лани. Маг все исправил, а меня наказали, спрятали силу. Чтоб я не чудила.
Он рассмеялся искренне, а я опять залюбовалась им. Он так смеялся, что я невольно сама улыбнулась. Как же он красив. У него, наверное, женщин тьма.
– Маг развивал твою магическую силу?
– Нет, – удивилась я, – А зачем? От нее никакой пользы, – отмахнулась.
– Люди! – фыркнул он с отвращением и отошел в сторону, прислонился к загону.
Я поискала глазами на что бы сесть, ничего не найдя привалилась к деревянному столбу где висела лампа. Не то, чтобы я расслабилась, но чувствовала себя уверенней.
– Расскажи, что умеешь, – просит он.
Ага! Нашел дуру, держи карман шире.
– Да ничего я не могу, – обреченно, – Готовить могу, шить, вышивать.
– Я про магию. Ты входящая во сны. Это не запечатано. Не местный маг ставил печати на твоей силе, они слишком древние. Кто же их поставил?
–Да? – удивилась я реально, – Не знаю, – жму плечами.
– Даже я не могу их снять. А мне не нравятся такие загадки. Ну-ка, иди сюда, – а сам дернулся в мою сторону резко, я отступаю от него, – Дай еще раз взглянуть.
– Не надо! Я не хочу! – убегаю к дверям шустро. Не страшно, но неприятно, когда он шарит внутри.
И почти у дверей, чувствую, что уже вишу в воздухе над землей, неведомая сила меня развернула и несет к нему обратно. И пока я лечу, он объясняет:
– Не бойся, я не заберу силу. А была такой смелой! Я просто посмотрю на печати, разгляжу руны, что на них. Это не больно, не сопротивляйся только и больно не будет.
Я зависла прямо перед ним, а он стягивает перчатки с рук, у меня глаза из орбит, но пошевелится, не могу. Он же защиту снял! Ой! Мамочки!
– Я не коснусь, не наврежу, не сопротивляйся, – держит руки у моей головы, – Просто расслабься, – наклонил голову к подбородку и закрыл глаза сосредоточившись.
Я поделать ничего не могла, но, ни боли, ни страха не было, даже тоже прикрыла глаза и прислушалась к ощущениям. Меня словно аккуратненько ощупывали, даже приятно. Его энергия во мне как родная, приносящая покой, заботу и очень нежная. Мне нравиться. Прекратилось все внезапно и вдруг стало пусто и холодно. Отступил, задумался, потирая подбородок. Я осознала, что меня ничего не держит, меня отпустили, для верности, пошевелила руками и ногами.
– Что все плохо? Я не гожусь? А я говорила.
И почему-то сейчас меня это не радовало. Какая-то я бракованная ведьма. Да и что я собственно имела в виду? Не гожусь для чего?
– Зачем запечатывать одно и оставлять на виду другое? – рассуждает вслух, – Мы проверим твою силу входящей во сны на мне прямо сейчас.
– Зачем? – удивилась я, вытаращив глаза.
– Я должен увидеть, что ты можешь.
– Но… – слова кончились, – На тебе??! Че прям на тебе?!
Эта мысль приводила в ужас, он не свинья и не наш кот, он сильный маг. Я такого никогда не делала. Страшновато.
– Но ты не спишь, – пытаюсь возразить мямля.
– Не проблема. Я введу себя в сон. Идем, – он берет меня за руку и тянет за собой к сеновалу, забыв, что без перчаток. А через пару шагов замирает на месте с шоком на лице и уставился на наши руки в изумлении. Я и не поняла, что происходит. Для людей нормально держаться за руки, но не для санар. Сообразила, только когда он осторожно отпустил меня, а потом снова приложил ладонь и поднял на меня ошеломленный взгляд. Санара не может прикоснуться к человеку, не причинив ему боль, а мне не было больно. Я ничего не чувствовала, не совсем ничего, легкое покалывание, но боли не было, просто прикосновение, как и у людей. Приятно даже, его рука горячая.
– И чё это значит? – спрашиваю я спокойно.
– Без понятия, такого никогда не было, – и как ненормальный давай меня трогать и за плечи и за шею, провел по щеке. Я отбиваюсь от его рук.
– Эй! Хорош! Кончай меня лапать! Отстань! Прекрати!
– Ты кто такая?!!! – уставился на меня с ужасом. И завис так на минуту. Просто стоит, смотрит и даже не моргает. Я сломала санару. На меня его проклятье прикосновения не действует, аура не давит, хотя я ее чувствую. И что теперь? Его это изумило, а я почему-то спокойна, словно так и должно быть. Но ведь не должно! Точно не должно! Шахран! Я еще более ущербная, чем сама думала.
– Ты в норме? – уточняю, осторожно заглядывая в его ошеломленные глаза.
– Что? – он словно очнулся от размышлений.
– Ты в норме спрашиваю? У тебя странный вид. Ты застыл на месте.
– Этого не может быть, – и снова берет меня за руку, поднимает вверх к лицу и разглядывает наши сплетенные пальцы, – Ты что-нибудь чувствуешь?
– Да, ты с ума сходишь, кажется, – пошутила я.
– Это точно! – не шутил он, – Но! … Это просто не возможно!… Мы уже во сне? – вдруг спрашивает он.
– Ну, вот я же говорю! Сходишь с ума!
– Ты икрамка?
– Кого? – не поняла я, – Это кто вообще?
– Саити? Хотя нет! Они уродливы, а ты нет. Изменила свою суть? Едва ли сама. Тогда кто? Саити на человеческое тело не зарятся. Да и зачем, не понятно. Икрамы тоже отпадает. Тогда почему?
Не слово не поняла, про что он там говорит, бредит что ли? И все также разглядывает наши руки, словно видит чудо. Его пальцы скользят по моим медленно и мне приятно, меня это волнует и смущает.
– Что происходит?! – серьезно спрашивает он у меня, отпуская мою руку, и уставился на свою ладонь, словно ее видит впервые в жизни.
– Ну, тут ты у нас самый умный и опытный в магии. Вот и скажи.
Берет и неожиданно выпускает энергетический шар прямо в противоположную стену амбара, там все разлетается как от взрыва, только без огня. Животные забеспокоились. Ничего не сломал, но сено разлетелось в стороны и поднялось облако пыли.
– Ты чего творишь! А, ну! Перестань! – и толкаю его в плечо. У него было такое выражение лица, словно я его убила. Смотрит на свое плечо, словно там рана должна быть, а ее нет. А потом приблизился и просит:
– Еще. Еще толкни, – а глаза блестят бешено.
– Ты ненормальный!? – я заволновалась.
– А лучше ударь. Давай! – аж завелся, руками машет призывно, – Давай! Бей!
– Не буду я тебя бить! Ты потом меня испепелишь!
– Ну, давай! Не трону! Бей! – призывая, машет руками, – Бей прямо в грудь!
– Если что! Ты сам попросил, – и бью не в грудь, а кулаком в челюсть. Не промахнулась, просто давно мечтала так сделать. А тут бить некого было. А он сам просил. Не думала, что вообще удастся, он мог бы поставить защиту, но не поставил. Да и ударила не сильно, бить кулаком в стену не хотелось. А встреться кулак с защитой, это как со стеной. Реакция его была странной, держится за подбородок и улыбается во весь рот, а глаза сияют радостно. И чему он так радуется?
– Эда! Эда! А рука у тебя тяжелая, не смотря на хрупкость, – а глаза сияют.
Тут лучше было промолчать. Он явно не в себе. Прежний он мне больше нравился. Сейчас странный и не похож на себя. Как мальчишка. И довольный такой.
– Так. На чем мы остановились? Ах да! Входящая во сны. Кстати, самые сильные в твоем даре могут усыпить легко, простым заклинанием. Ты можешь?
– Да?! – не поверила я, – Как? Научишь? – у меня, наверное, глаза загорелись, от желания научится, он аж наклонил голову вбок и снова нахмурился удивленно.
– Не сейчас. Значит, усыплять ты тоже не умеешь? Пойдем, ляжем, – с маниакальной осторожностью касается моего локтя, не отрывая глаз от места прикосновения. Но я застыла, не шевелясь, не поддаваясь ему. Очень уж это напоминало не проверку моего дара, а совсем другое, тем более он сейчас понял, что может касаться меня. Мало ли что у него на уме! С другой стороны он может меня отключить и сделать свое дело, а потом я ничего и не вспомню. Но вот замуж уже не выйду.
– Зачем это?!! – тревожно я.
– Но не стоя же, я буду спать?!
Вроде логично, но. А если нет? И я не придумала ничего, как спросить прямо:
– Ты хочешь проверить дар или трахнуть меня? А может, и то и другое?
– Что прости?! Трахнуть??
Надо было видеть его лицо, вытянувшееся от удивления, аж отпустил мой локоть и отошел. Выглядел потрясенным. Похоже, данная мысль его вообще не посещала. Потом с какой-то особой гордостью и брезгливость заявил:
– Санары не вступают в связь ни с обычными женщинами, ни с ведьмами не подготовленными. Вы не выдержите нашего фона, исход один – смерть. В ласках и эйфории, но смерть.
– О! – выдала я изумленно. Только к чему этот пафос?
– Хочешь умереть в ласках и эйфории? – прищурился хитро.
– Не особо, – протянула я, бегая глазами по его лицу.
– Вот и я так думаю. Хотя… – он снова уставился на свою ладонь.
– Даже не думай об этом! – возмутилась я.
– Я и не думал, пока ты не заговорила!
– Отвлекись.
– Чем?
– Ты же уже связан отношениями с женщиной? Подумай о своей женщине, – первое, что пришло мне в голову. У такого красавчика должна быть женщина.
Святые духи! Когда я заткнусь?! Такое вообще нельзя спрашивать! Запрещено! Заткнись и иди уже, ляг в это гребаное сено! Чтобы дар проверить, конечно, не для чего другого. Он погрустнел, глаза выдали.
– Нет, я не связан, – грустно, глядя в пол.
Я опять тереблю подол юбки, костеря себя на чем свет стоит и призывая заткнуться и не смотреть на него.
– Что? Даже не спросишь почему?
– Нет, – машу головой для верности, – Это не моё дело.
– И что за слово такое странное – трахнуть? Разве люди так говорят? Трахнуть, трахнуть, – словно примеряясь к этому слову, – Но я же понял о чем речь. Странно.
Решила промолчать.
– А ты интереснее, чем производишь первое впечатление.
Язык зубами сжала, заставляя себя молчать. И хорошо, что молчала и не смотрела. Он прошел на сено, снимая защитную куртку совсем, подкладывая под голову, объяснял, укладываясь:
– Проверим, на каком уровне твой дар. Учти, будешь мухлевать, убью вас всех и пойду искать другую входящую во сны. И не пытайся меня убить во сне. Не выйдет.
