Эльфы, словно буран, проносились, оставляя за собой только смерть. Элай всю дорогу до привала пытался понять, как им это удается. В родном городе никто не заметил нападения, в порту все выглядело так, словно эльфы появились и через минуту исчезли, оставив только трупы.
Элай выпил очередную микстуру, которая помогала лечить разрубленную спину, скорчился, зажмурив глаза, и, тяжело вздохнув, поднялся на ноги. Он уже видел очертания небольшого леса, там он и хотел провести эту ночь, но трава, которая достигала чуть ли не самого пояса, затрудняла движение. Вартаран, тяжело перебирая ногами, пытался протащиться сквозь заросли, как вдруг услышал крик и, почувствовав сильный толчок, повалился ниц, прямо в густые заросли! Он пытался закричать и скинуть с себя нападавшего, но его рот плотно зажали, а на ухо прошептали:
– Тише, они здесь!
Элай сжался, но краем глаза увидел нападавшего. Это был молодой вартаран, закутанный в грязный, некогда белый плащ. Его лицо было напугано, а чешуя поблескивала на солнце. Вдруг за спинами у них раздались хлопки, небо короткими очередями осветилось зеленым и все, что они услышали – это эльфийскую речь, которая тут же оборвалась, а небо наполнили хлопки и свет!
– Исчезли, слава богам! Вставай, тут уже нельзя прятаться.
Элай с ошарашенным видом поднялся на ноги, не понимая того, что произошло.
– Тебя как зовут? – спросил вартаран в грязном плаще.
– Элай, а ты кто? – парень видел, что из-под плаща у незнакомца выглядывает рукоять шестипера, руки и ноги укутаны в легкие латы, а на шее символ, который ставится тем, кто отрекся от мира ради битвы.
– Адерли. Ну и повезло же тебе, Элай. Ты из городской стражи? – спросил он, увидев доспехи.
– Нет, просто нашел их, одел, чтобы…
– Я понял. Теперь быстро за мной, если следующий патруль нас найдет, то обещаю тебе, Элай, ты начнешь молиться всем существующим и несуществующим богам!
– Но откуда ты здесь? – Спросил Элай, стараясь не отставать от Адерли.
– Нас впятером послали сюда архонты Папритии. Они проведали о том, что эльфы готовят нападение, но, когда мы прибыли, уже было поздно. Я один уцелел, мы сразу наткнулись на патруль магов, которые с лихвой нас перебили.
– Знали о нападении? – Элай не до конца понимал то, что пытается сказать его новый спутник.
– Ученые из правительственной академии Папритии зафиксировали изменения на уровне магических вибраций у Эльфов в Сайраншеале, а это могло значить только одно – они нападут на Перперадо. Мы были гонцами, но не успели предупредить вас. Мы из ордена «Отрешённых» сразу же двинулись по стране. Слава богам, что восточная часть Перперадо успела подготовиться и обезопасить себя, но теперь мы с тобой по факту находимся в тылу врага.
– Эльфы только сегодня утром уничтожили мой город! – Элай оглядывался, он не знал, что за магией пользовались эльфы, но возможность их внезапного появления заставляло нутро сжиматься и дрожать.
– Эльфы одновременно ударили по семи городам и за одну ночь опустошили треть всей страны! Они использовали усиления для массовой трансгрессировки. Моментальное появление, и все – мы не смогли обеспечить нужную оборону. Сил в Перперадо не так много, но мы всегда держали нейтралитет.
– Из-за чего именно мы? – Элай был готов кричать от непонятной, поглощающей несправедливости, которая начала душить его внутри.
– Это удел правительства знать из-за чего. Наша задача была только в том, чтобы предупредить – Адерли оглядывался по сторонам, до леса оставалось совсем немного. Если бы он не тянул Элая за собой, то парень бы уже потерялся в траве и пришел бы к опушке только под вечер.
Вартараны за несколько минут пересекли поле и вбежали в чащу. Элай дышал так, словно легкие вылетают из груди. Спину ломило под доспехами, а сумка с припасами заметно прибавила в весе из-за усталости.
– Все, хоть так укрылись.
– Это эльфийские маги, я правильно понимаю? – спросил Элай, глядя в полные азарта, глаза Адерли.
– Да, это они. Эльфы очень сильные колдуны, а то как они появляются и исчезают – это трансгрессировка, магия телепортации. Их патрули и каратели все поголовно маги.
– От них и спрятаться нельзя, получается – Элай скинул сумку и вытер лицо.
– Спрятаться можно. А еще их можно убить, и это куда проще, чем ты думаешь. Видишь это – Адерли достал из поясной сумки мешочек полный серебряной пыли. – Это оприцин, он заглушает магические способности.
– Даже наших архонтов? – глаза у Элая округлились.
– К счастью нет, а это не страшно, а вот магам людей, эльфов или чжи-торонов весьма вредит. Видишь кого-то из магов, просто кинь в него этой пылью и все. Он будет не опаснее просто пехотинца.
– Кому как, мне лично и дикая собака опасной будет – подумал про себя Элай, но промолчал, чтобы не показаться совсем безнадежным в глазах опытного воина.
Орден Отрешенных существует испокон веков, те кто решил стать воинами отрекаются от своих семей, родов и корней, что у них были. Элай знал это, ведь, не смотря на свой статус, в обществе орден Отрешенных причисляется к элите, поскольку в его состав входят мужчины и женщины, которые решили променять свое место рядом с богами и опуститься во мрак, чтобы быть поглощёнными навечно пожирателем. Взамен на эту жертву, незыблемая вера и боги даруют им дар отнимать чужие жизни и ходить среди других равными. Элай не знал, откуда пошло это поверье, но на уровне инстинктов, как и остальные, верил, что великие боги, если не существуют сейчас, то когда-то явно были и именно они и создали под своим разрешением эту касту воинов.
Элай молча шел через лес, следуя за Адерли. Вартаран двигался уверенно, словно наизусть знал эти места. Элай не выдержал и спросил его:
– Скажи, Адерли, ты вырос здесь? Просто те тропы, которые ты выбираешь, знают только местные.
– Догадливый. Тебе бы в наши ряды с такой смекалкой. До ордена я имел другое имя и рос здесь. Думаю, ты понимаешь, что я веду нас к гротам? – поинтересовался воин, глядя на то, как тяжело дышит молодой неподготовленный парень.
– Догадался, да только смысла в этом не вижу. Ты видимо давно не был дома. Гроты уже лет шесть, как завалило после землетрясения – Элай начал думать, кто же мог уйти в орден из местных, ведь по известным ему фактам в орден за всю его жизнь из окрестностей ушло всего четверо.
– Нам они и не нужны, я там спрятал некоторые вещи, на случай если придется ретироваться.
Парень смекнул, что Адерли подготовлен намного лучше, чем городская стража. Не смея разводить болтовню, он так и продолжил молча идти след в след за своим спасителем. В голове конечно появились мысли о том, что Адерли это Фаавенд, сын винодела, который вступил в орден шесть лет назад. Элай не знал его лично, но помниться в тот день со своими товарищами поднял бокал вина за его успех.
Пока он копался в своих мыслях, чувствуя себя под защитой более сильного и опытного напарника, они медленно подобрались к гротам. Небо уже потемнело, сквозь деревья не пробивался свет от заходящего солнца.
– Вот мы и на месте. Давай в пещеру, огня разводить не будем, сам понимаешь, я не знаю сколько еще здесь патрулей может ошиваться – Адерли аккуратно пролез в маленькую дыру, больше похожую не на вход в огромные гроты, а на нору, оставленную кротом переростком.
Убедившись в том, что Адерли встал на ноги, Элай сначала аккуратно скинул ему сумку с припасами, а после и сам, кряхтя и шипя от боли в ране на спине, спустился и попытавшись повиснуть на одной руке, ухватившись за край, не выдержал и свалился на бок, пролетев пару метров, с звоном и лязгом доспехов остановился на камне.
– Ты живой? – Адерли подал руку Элаю.
– Пока да – прокашлявшись, ответил он и отряхнул себя от остатков земли. После огляделся и сказал – Я давно здесь не был. Темно конечно, как ты хочешь здесь без света быть?
– На ощупь. Мне проще посидеть без света несколько часов, чем развести здесь огонь и сдать позиции. – Адерли, нащупав стену, взял сумку Элая и пошел вперед. – Двигайся вдоль стены, так будет легче.
Пещера грота была холодной, вдалеке слышался звук ручья, что протекал в глубине. Завал, который тут произошел, обрезал реку и теперь за обломками была целая комната, наполненная водой. По краю стены рос мох и плесень, присущая не только казематам. Пол тоже был каменный, иногда на мху и останках мелких животных виднелись небольшие грибочки с узкими, вытянутыми шляпками, которые в темноте переливались яркими синими огоньками. Элай знал, что подобный деликатес убьет тебя, заставив нутро вспениться, а в худшем случае парализует все тело, оставив калекой до конца жизни. Эти грибы частенько применялись в алхимии и разработке ядов среди оружейников.
Двигаясь вперед и придерживаясь за стену Элай даже не видел спины Адерли, но слышал его шаги и дыхание. Вартараны минут пятнадцать плутали во мгле, пока отрешенный не воскликнул:
– Слава богам, нашел!
– В смысле нашел? – спросил Элай.
– В прямом. Спрятал эти вещички я здесь впопыхах и точное место подзабыл. Ну что, присаживайся, давай есть, спать и утром выбираться отсюда.
– Ты точно не хочешь зажечь огонь. Мы в самой глубине грота, думаю нам ничего не грозит – Элай чувствовал себя весьма неуютно в потемках, тем более глаза так и не привыкли. Да и детский страх темноты заставлял нутро съеживаться похлеще всяких эльфов.
Адерли только недовольно вздохнул и вытащил небольшой шар на медной подставке. Он быстро потряс его в руках и тот засветился слабым зеленоватым светом.
– Так лучше?
– Спасибо тебе большое, Адерли – Элай улыбнулся, давая понять, что рад своему спасителю.
– Держи – вартаран вытащил из схрона большую шкуру лося, пару мисок и какое-то непонятное приспособление из металла.
Они быстро постелили шкуру, ведь сидеть на холодном камне было похоже на самоубийство, да и в старости организм спасибо не скажет. Адерли аккуратно установил подальше от шкуры непонятное устройство, рядом с Элаем поставил светящийся шар, а сам достал сумку с едой. Элай выпил микстуры и выложил все, что у него было в сумке, чтобы поделиться.
– Хороший ты парень, Элай. Другой бы только попросил пищи, а ты последним делишься – подметил данный жест отрешенный.
– Знаешь, Адерли, если ты говоришь правду и такое по всей стране, то это и в правду последнее что у меня есть, а ты последний живой вартаран, которого я знаю по имени – на глазах у Элая появились слезы.
– Не унывай, не ты первый, не ты последний. Война она такая штука. Именно поэтому наши архонты и приняли сторону нейтралитета в вопросах политики – Адерли чувствовал, что парню больно и грустно, но поделать ничего не мог, только попытался поддержать словом. – Завтра убежим отсюда в тыл к своим, думаю ты не будешь против провести несколько дней в тишине на востоке страны.
– Да как мы убежим то, Адерли, нам туда несколько месяцев добираться.
– Ну, если пешком… – Адерли осекся. – А кто ты по профессии?
– Пекарь.
– Ну вот, если пешком и простому пекарю, то можно и год идти, а мы с ордена передвигаемся немного по-другому.
– Вам предоставляются какие-то технологии правительством Перперадо? – Элай понял, что у Адерли козырь в рукаве.
– Военная тайна – улыбнулся вартаран. – Ты я смотрю вообще не голоден?
– Голоден, да только в этой обстановке и кусок в горло толком не лезет. Хочется закрыть глаза, открыть, и чтобы вокруг все как прежде… – Элай замолчал, тяжело вздохнув, стер слезу и добавил. – Не вериться, что это реальность.
– Верь не верь, но нападение на Перперадо истина, против которой не пойдешь, Элай. Стоит успокоиться, на, выпей это. – Адерли достал из поясной сумки небольшую баночку с светящейся, светло-оранжевой жидкостью.
Элай даже не стал спрашивать, что в ней, пусть хоть яд. Он взял бутыль и быстро проглотил содержимое. В горле все перехватило, словно туда сыпанули горячего угля! Глаза заслезились, и Элай только гулко кашлянул:
– Это что за пойло?
– Алкогольная эссенция. В армии такие только выдают. Ну там еще несколько грибочков, добавки всякие алхимические. Помогает согреться, приободриться и все такое. Но вот основа из спиртовой эссенции с выдержкой – Адерли засмеялся и начал раскладывать непонятную для Элая стальную конструкцию.
– По твоему мнению, крепкий алкоголь – это лучшее лекарство от всех болезней? – Элай чувствовал, как голова приятно тяжелеет, а руки и ноги слегка объяты немотой.
– Это не я так считаю, а наше государство. Ну и плюс тоже есть, она не вызывает похмелья.
– Что это у тебя там? – спросил Элай, наблюдая за тем, как квадратная стальная конструкция разложилась в несколько раз и приобрела ножки и две полочки.
– Походная жаровня. С ней не будет ни дыма, ни огня.
– Тоже военная разработка? – усмехнулся Элай, осознавая то, что орден оснащен куда лучше, чем мирные жители.
– Можно так сказать. Половина моего снаряжения разработала Альма-матер1 для участия в партизанских и разведывательных операциях. Отрешенные с посланием – это не открытая военная миссия, а попытка эвакуировать жителей без лишней паники. Увы, ошибки совершают все, в этот раз ошиблись архонты, неправильно предсказав наступление врага.
– Так легко говоришь это. Ты сказал сам, что жил в этих краях, неужели у тебя тут не осталось родных? – Элай возмутился. Спокойствие Адерли по поводу войны не на шутку бесило его, казалось, будто этот вартаран черств и бессердечен.
– Я член ордена Отрешенных, война и смерть для меня обычное дело. Сами боги направляют меня на это и дают свое разрешение. В этом суть нашего ордена. И да, мои родные погибли так же, как и твои Элай. Но я не имею право относиться к этому с горечью и скорбью.
Элай замолчал, он понял, что сказал глупость по отношению к Адерли. Забыл на мгновение, что с ним не просто вартаран, а элита военной машины и он не в праве отступать от устава ордена, как бы больно ему при этом не было. Неловкость ситуации сгладила только готовка еды, которую устроил отрешенный. Элай переключил тему с вопросами.
– А что ты делаешь? Я смотрю и не понимаю принцип работы.
– Смотри, в правой нише есть вода, а в левой специальный алхимический раствор. В мокром состоянии он выделяет тепло. Сверху небольшая решетка, где можно приготовить, – Адерли замолчал и достал из сумки завернутый в пергамент кусок свинины, – например, мясо. Почему меня снабдили им я не знаю, подумали в главном зале видимо, что я много ем. Ну да плевать, нам же вкуснее будет. Смотри, компоненты смешиваются и отдают тепло, мясо жариться, а дым, который выделяется во время этого процесса, поглощается напылением на самом металле.
– Любопытно, ничего не скажешь.
Парень был удивлен. Хотелось понять, почему такие удобные разработки не поставляются, но видимо это прототипы, которые не прошли проверку в условиях пользования. Как было известно Элаю, часть разработок для армии Перперадо, уже в обиходе среди простых жителей, в аптеках давно есть концентраты и вытяжки из трав, которые были особым образом сублимированы и запрессованы в небольшие кубики с рассчитанной дозировкой. Но вот вопрос о магическом путешествии оставался открытым.
Судьба распорядилась таким образом с нацией Элая, что магией обладали только архонты. Они же и занимали правящую верхушку Перперадо. У них была отличительная черта. Когда на свет появлялся архонт, у него на лбу всегда было две черных полосы, напоминающих рога дракона. По поверьям архонты и есть дети драконов, которые давным-давно прибыли на эти земли и создали народ Элая, вартаранов. архонты могли родиться в любой семье. Они не почитались как боги, напротив же, архонты несли бремя власти, которое порой было им совсем не по плечу. Но была и другая сторона медали. Если архонт за свой жизненный путь расходовал весь свой магический запас, который, к сожалению, был ограничен, в отличие от тех же эльфов или людей, то его ждала незавидная участь. Архонт превращался в Девастата2. История насчитывает тридцать семь Девастатов и всех их перевозят доживать свои года в город Киип, что на севере страны. Там за ними ведется постоянный уход, а под землей стоит целый храм с монументами всех Девастатов Перперадо. Народ относиться к ним с почтением, поскольку потеря магической силы для архонта обозначает страшный недуг, который овладевает телом. Кисти и стопы покрывают кровоточащие незаживающие язвы, а внутренности Девастата начинают постепенно умирать. Процесс занимает около трех лет. а на последней стадии болезни Девастат просто отплевывает ошметки, которые были его внутренностями, иссыхает и умирает в мучениях. Только из-за этой болезни мало кто сожалеет о том, что родился вартараном, а не архонтом.
– Слушай, можешь рассказать, как мы отсюда выберемся. Твои намеки не внушают доверия, если выразиться прямо – попросил Элай, нарезая сыр.
– Увидишь сам. Всем отрешенным дали специальную небольшую вещицу, которая позволит вернуться домой. А за самой операцией следят архонт Партий и архонт Фламель, одни из верховных.
– Все-таки с помощью магии ты собираешься перебросить нас на запад страны? – Элай воодушевился. Он никогда в жизни не видел колдовства, до того рокового утра, когда эльфы напали на них.
– Пусть будет так, вижу тебя вдохновляет эта затея? – Адерли улыбнулся, снимая прожаренную свинину на одну из подготовленных мисок.
– Мне кажется, любого бы это заинтересовало – Элай достал печеные оливки и флягу с вином из своей сумки.
– Ты прав, первое время и меня это приводило в восторг, как маленького мальчишку, но потом стало нормой.
– Великие архонты часто используют магию?
– Давай не будем разговаривать о том, что делают архонты и зачем им наш орден? – Адерли помрачнел в лице. – Ты прекрасный собеседник, Элай, и, надеюсь, что таким и останешься. Просто пойми меня, если я наболтаю тебе лишнего, то друзьями нам уже не стать.
Элай выпучил глаза и тяжело сглотнул слюну, которая комом в горле встала после слов отрешенного.
– То-то же. Узнать то, что тебе интересно, можно, причем абсолютно легальным способом. Вступаешь в орден и все – ты посвящен в государственные планы, дела и разработки. А так, лучше поужинать Элай, обсудить девиц, выпивку и лечь спать.
– Тогда уж лучше я просто помолчу – Элай и не придал значения тому, что лезет не в свое дело, но как только Адерли положил кусок свинины в рот, он снова заговорил. – А вступить в орден действительно можно?
– Знаешь Элай, решение весьма трудное, но в данной ситуации не только можно, но и нужно, если ты намерен защитить свою родину от эльфийского марша.
Элай задумался. Он знал, что терять ему больше некого, да и нечего, кроме собственной шкуры, но эти дни доказали ему, что спортивное тело не делает его героем, наоборот, он труслив и бесполезен, как никчемный щенок, только вылезший на свет. Адерли же силен и грамотен, думает наперед. Элай действительно хотел хоть как-то помочь стране, но банальная немощность и отсутствие силы духа наглядно проявились. Бить морды после пьянки будучи юнцом – это не наматывать чужие органы на меч, каждую секунду ожидая своей гибели.
– Я согласен вступить в орден – вдруг спустя несколько минут молчания, наполненных только звуками пережевывания пищи сказал парень.
– То-то же и оно, Элай. – Адерли улыбнулся. Ему всегда было радостно от того, что в ряды ордена прибывают молодые парни, решившие выбрать путь смелых, как он когда-то в своей жизни.
Поужинав они убрали все следы и пищу в гроте, Адерли затушил тусклый зеленоватый шар и спрятал в схрон. Они легли спать, но сон прибрал к себе только отрешенного, совсем позабыв про молодого Элая. Парень всю ночь лежал, не сомкнув глаза. Стресс и непостижимая усталость после ранения тоже не способствовали погружению в царство Туро. Мусли в голове кружили хоровод, по несколько раз за это время заставив Элая пожалеть о своем согласии вступить в орден и отпраздновать победу с поднятым окровавленным мечом, рядом с Адерли на ровне с другими отрешенными. Это нелегкое смятение, неопределенность в своих действиях и выборе, действительно мучали его ночью, но слеза скатилась по щеке Элая только тогда, когда он понял, что больше нет ни родных, ни близких. Нет больше матери, пропахшей сахаром и пшеницей, отца, брата с его крикливыми детьми. Нет никого, даже друзей, которые с Элаем раз за разом несколько лет подряд поднимали вино и пели песни. Теперь есть только он, война и словно луч света во мгле – Адерли.
***
Первым Грот покинул отрешенный. Элай аккуратно выкинул ему обе сумки, а после и сам попытался вскарабкаться, благо Адерли успел подхватить его за руку и вытянуть из норы крота переростка. Когда они покинули пределы леса, солнце еще едва теплилось на горизонте, описывая невообразимые воздушные узоры нежно голубого и розового цвета. Черного дыма от порта практически не было видно, а родной город Элая и вовсе потух, оставив только смог и сероватую дымку где-то вдалеке.
Элай и Адерли вышли на небольшой пригорок, что расположился неподалеку от леса, где они провели ночь. Воин ордена был насторожен, он двигался очень аккуратно, держа наготове оприциновую пыль, которую вчера показывал Элаю. Порой казалось, что он, словно собака, пытается учуять врага, он втягивал воздух так, словно их запах остался здесь.
– Где-то близко. – тихо произнес Адерли.
Элай замер, словно вкопанный. Слова о том, что рядом эльфы, заставляли его впадать в ступор от неподдельного ужаса. Адерли видел это и только покачал головой:
– Пойдем, сейчас останавливаться нельзя, если они нас найдут, то считай на этом песенка допета.
Парень с испуганным лицом быстро замотал головой в знак согласия, и они снова двинулись. Только теперь на полусогнутых, сквозь заросли кустов. Вдалеке слышался собачий лай, а в небе беспокойно то взмывали, то садились обратно птицы. Как вдруг небо опять разорвал хлопок и зеленый свет! Две, три вспышки. Элай готов был разрыдаться от ужаса, но непреклонный Адерли шел вперед, медленно и осторожно. Им повезло, что кусты скрывали их от посторонних глаз. Элай слышал эльфийскую речь. Она была совсем недалеко и с каждой секундой приближалась к ним.
– Падай ниц! – закричал Адерли.
Элай и опомниться не успел, как отрешенный выскочил из-за кусов и, закинув оприциновой пылью в магов, ринулся на них, обнажив меч! Он так и не упал на землю, как скомандовал Адерли, а наоборот, словно сурикат, встал в полный рост и от ужаса и восхищения открыл рот и выпучил глаза!
Адерли осыпал пылью сразу трех эльфов, которые появились рядом с ними. Те не ожидали нападения, и первый же эльф отлетел в сторону с оторванными руками и развороченной головой, а конечности, полыхая пламенем пронеслись рядом с двигающимся Адерли! Эльф не понял, что их осыпали и попытался колдовать, но его же сила и свела его в могилу! Кровь засверкала при утреннем свете и меч отрешенного уже вспорол живот одного из эльфийских магов, выкинув на зеленую сочную траву его кровавые внутренности, в которых на долю секунды запуталось и увязло лезвие! Адерли дернул сильнее меч, одновременно опрокинув пинком третьего эльфа, который уже успел достать короткий и тонкий клинок! Крик разорвал тихую и умиротворенную местность, а Адерли наглухо пригвоздил к земле последнего врага, заставив уголки его губ взыграть розовой кровавой пеной.
– Все – глухо, подытожил Адерли, вынимая меч из неподвижного тела и отирая о свой некогда белый плащ.
Элай стоял словно околдованный. Он впервые видел то, как на самом деле воюют. Кровавая баня в городе не шла в сравнении с тем, как Адерли мастерски положил трех врагов, даже не поведя глазом.
– Элай, пошли, нам нужно двигаться – попытался привести в чувства остолбеневшего парня отрешенный.
– Это было великолепно – вдруг, неожиданно для самого себя воскликнул Элай.
– Рад что ты считаешь убийство чем-то великолепным, но все, пошли, нам пора.
Адерли двинулся дальше, стараясь не привлекать внимание ни собак, которые приблизились за эти несколько мгновений битвы, ни тем более спугнуть какую-нибудь из затаившихся птиц.
– Твои движения, как у молнии. Неужели этому и вправду учат в ордене?
– И не только этому – сурово ответил Адерли.
– Ты двигался словно хищник нападающий на оленя! – Элай никак не мог успокоиться, он понимал, что ситуация совсем не та, в которой нужно вести диалоги, но внутри кипело все так, словно это он только что размахивал мечом и убивал врага.
– Прошу, хватит. Я совершенно не горжусь эти Элай, ведь смерть всегда остается смертью, даже если гибнут дети Дневы – Адерли понял для самого себя, что снисходительно относиться к пареньку, что было даже для него самого непривычным.
– Хорошо, прости. Я и вправду впервые видел подобное – Элай понизил голос, все-таки он смог совладать со своими эмоциями.
– Смотри Элай, мы практически пришли на обусловленное место. Как только я скажу, ты закроешь глаза и доверишься мне, хорошо? – Адерли ускорил шаг.
– Это чтобы я не видел устройство – подумал про себя вартаран и ответил: – Хорошо.
Обусловленным место оказалась обычная равнина, через которую шла грунтовая дорога. Встав на нужное место, Адерли достал из кармана странный камень, обвитый серебряной проволокой. Непонятное устройство, которое работало по своим, только ему и алхимикам создавшим его законам.
– Подойди ко мне и закрой глаза.
Элай, недолго думая, встал рядом с Адерли и зажмурился. Ему было интересно то, что произойдет, но страх перед неизведанным никак не утихал. Странные чувства желания знать больше и первобытного ужаса крутились где-то в середине груди у Элая, заставляя его тяжело вздыхать.
Адерли начал читать слова на незнакомом для Элая языке и вскоре тот почувствовал вибрации, которые пробегал сквозь тело, распространяясь по земле и уходя далеко вверх. Вдруг все озарила зеленая вспышка и громкий хлопок! Элай даже не почувствовал изменений, до того, как Адерли разрешил ему открыть глаза.
– Добро пожаловать в цитадель ордена – с ухмылкой произнес Адерли.
На развалинах крепости
Развитая алхимия позволила ученым Перперадо обойти своих восточных коллег по цеху. Не имея врожденной магической силы, вартараны делали большой упор в сторону развития науки и первыми из современных стран пришли к тому, что могли обеспечить качественное бесплатное образование восьмидесяти процентам жителей. Именно такой поток новых умов в главные институты страны и позволял к концу обучения выбирать лучших из лучших, предлагая вакантные оплачиваемые места. В Перперадо алхимики не вели экспериментов за свой счет, попутно пытаясь выжить и заработать на хлеб, из-за этого и уровень, скорость, а также качество их разработок вывело Перперадо на первое место по производству и эспорту алхимических составов, вытяжек, ингридиентов, получающихся путем колоссальных обработок. Производство такого сырья не могли позволить страны «Центра» и тем более города королевства ГроальГраада.
История Перперадо: гава 114 параграф 9.
Прошло уже больше двух месяцев после того, как Адерли забрал Элая с собой в цитадель ордена. Сначала вартараны, которые там присутствовали не были рады видеть новенького в стенах их замка в таких обстоятельствах, и сразу повели его к архонту ордена, чтобы тот проверил Элая и убедился, что это всего навсего беженец из городов, до которых не смог добраться орден. После непродолжительной беседы с архонтом Элай вышел за дверь с улыбкой на лице. Там его ждали стражники и сам Адерли, который поведал историю их встречи своим товарищам. Архонт дал полное и безоговорочное согласие на принятие Элая в орден. Связано это было с ситуацией, которая за эти дни обострилась еще сильнее. В связи с этим процесс инициации был назначен уже на вечер, а на следующий день ускоренный курс фехтования и необходимых знаний. В ордене многие восприняли это, как жест страха в лице безысходности. Элай не был особенным, как выяснилось позже. Просто из-за войны архонт ордена принимает всех добровольцев и до Элая в ряды отрешённых
уже вступило порядка сотни новых бойцов. Обряд посвящения был прост, они читали слова с бумажки на древнеартийском языке, приложив руку к сердцу, а потом склоняли колено перед статуями четырех богов в большом зале. По историческим данным древнеартийский язык был языком четырех богов, но вероисповедание в Перперадо было настолько минимальным, что заканчивалось на знании имен главных богов и их указе мирной жизни в мире. Дальше же вартараны всей страны предпочитали поклоняться госпоже науке, богине математике и царице механике с их небрачной дочерью алхимией.
Как выяснилось позже эльфы не останавливались в своем наступлении, и провинция города Икриоп пала за те дни, пока Элай носился по лесам вместе с Адерли. Учебный курс был совершенно не таким, как его представлял Элай. Вместо уроков фехтования, знаний по выживанию и прочей военной премудрости им выдали книгу и обязали прочесть до вечера. Вечером всех новобранцев группы, в которую попал и Элай собрали в специальной лаборатории, откуда их в отдельную комнату забирали по пять вартаранов старые ученые мужи. Проходило несколько минут и из комнаты выходили совершенно другие личности. Глаза у них были уверенны, настроение приподнято, а все что они обсуждали, это то, как завтра пойдут на плац для финальной тренировки.
Подобное пугало Элая, но, когда пришла его очередь, он понял в чем дело. Ученые Альма-матра давали сыворотку содержащую специальную вытяжку из крови воина, которая усваивалась в организме вартарана, а после главный архонт читал заклинание, и сыворотка активировалась. После этой элементарной процедуры даже Элай почувствовал небывалую уверенность в себе, в голове засели умения обращаться с оружием, знания алхимии, трав, основ выживания в разных условиях и многое другое, что так было необходимо для умелого воина ордена. Ночью Элай отыскал Адерли и спросил его, проходил он то же самое или нет. Как оказалось, орден уже несколько десятилетий готовит бойцов таким образом, экономя ресурсы и время. Но раньше всего добивались обычной муштрой. И только из–за этого никому больше не известного способа Перперадо и хранит нейтралитет, поскольку в любой момент сможет создать армию высококлассных солдат и дать отпор. Если бы Перперадо только умело предсказывать будущее.
На следующий день у новичков была контрольная тренировка, где они опробовали свои новые знания, а вечером перед тем, как отправить всех спать, они получили распределение. Как оказалось, новые силы эльфов уже высадились на южном побережье и пошли волной атаковать крупные города. Всех отрешенных с утра отправили на передовую, туда же попал и Элай с Адерли, словно сама судьба хотела, чтобы они шли этот путь вдвоем. После сыворотки Элай удивился в первом же бою, как умело и сдержанно другие могут контролировать себя, а память, передавшаяся словно на мышечном уровне, сделала их движения такими же быстрыми и умелыми как у Адерли! Вот только сознание бывшего пекаря никак не хотело перестраиваться. Он все еще терял дар речи при видел врага! Первый бой в своей жизни он навсегда запомнил, как позор, который ему пришлось пережить.