Чудесные фантазии с привкусом васаби. Стихи и рассказы

Моим любимым людям

© Мадина Байгелова, 2023

ISBN 978-5-4485-7583-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Миллионами ярких звезд над планетой…»

 
Миллионами ярких звезд над планетой,
В просторах степей, у подножия скал,
Играя с летящей хвостатой кометой,
Рождается тот, кого ты искал.
 
 
И в мире, где в чашках плескается солнце,
Где лужи искрятся бриллиантом луны,
Он будет искать, искать и бороться,
За чистые звуки душевной струны
 
 
За странные вещи, за тихую гавань,
Где можно шуметь лишь соленой волне,
За цвет изумруда, где бьются о скалы
И пенятся воды на морском полотне
 
 
За смех, где живут пробудившиеся птицы,
Горланят и тянутся в гнездах своих,
За мир, где совсем неопасно влюбиться,
И можно делить сердца на двоих.
 
 
Где небо так близко, что можно порою
Срывать с него звезды и сунуть в карман.
И перед сном наслаждаться луною —
Как будто над люлькой мобиль заиграл.
 
 
Он будет искать на последнем дыхании,
Глотая надежду взахлеб, до конца,
Как ищешь и ты, проходя испытания,
Морщинки и свет родного лица.
 

«Я буду молиться на человечество…»

 
Я буду молиться на человечество,
И солнце искать на сумрачных лицах.
Лечить эти недуги, что будто не лечатся,
Перевязывать крылья надломанных птиц.
 
 
На этих ухмылках, на праздниках пафоса,
И там, где по небу стекают фейрверки,
Где раз в пять секунд обновляются статусы,
Где друг другу подносят сердца на тарелках,
 
 
Где сон вперемешку гуляет с реальностью,
Где кто-то кричит много «за» за «я против»,
Где тело быстрей, чем душа оголяется,
Стремясь поскорей утолить зовы плоти,
 
 
Где земли чужими слезами захлебываются,
Где крест и луна покорежены верой,
Той верой, что люди от Бога отплевываются,
Той верой, что дымом царапает небо.
 
 
Я буду молиться на человечество,
Шепотом, громко – как будет яснее,
Так чтоб расслышало все Бесконечное,
Раз скрестив руки и на коленях…
 

«А мы всегда влюбляемся не в тех…»

 
А мы всегда влюбляемся не в тех.
Не в те глаза, не в ту душевную пустыню,
Мы с головою окунуться можем в грех,
И с головою душим пробудившуюся гордыню
 
 
Проходит время, громко тикают часы,
и вековая пыль дымится над землею
Блестят на солнце капельки росы
Как будто ночь ревела под луною…
 
 
Проходит время, и становится чужим
Чужая тень, глаза, чужие смех и губы,
И мы стремглав от этого бежим,
и в глубине души надеемся на чудо.
 
 
Мы любим всех не тех лишь потому что,
Хотим кого-нибудь хоть как-нибудь любить
И забываем, что любовь-это искусство,
Которому учиться и учить…
 

«А мне б посидеть на твоем подоконнике…»

 
А мне б посидеть на твоем подоконнике,
Пыльном, с окурками от сигарет,
И к чёрту пошла бы вся электроника-
По городу тихому выключен свет.
 
 
Дороги шептались бы между собой,
Куда кто ведет, где трещит тротуар.
И в урну бросал бы ветер ночной
Чужие секреты, что с окон сорвал.
 
 
А ты бы рассказывал мне про себя,
Про чьи-то улыбки, что носишь с собой,
Про фразы, что слышишь день ото дня
И гонишь из сердца метлою хмельной
 
 
Про то как в карманах хранишь чудеса,
И немного печали в мешках под глазами.
Не порвутся, спрошу я шутя у тебя,
Не порвутся, они попрочней любой стали.
 
 
Ты покажешь мне птиц, что живут вдалеке
Из-за пазухи сердца покажутся перья
«Они все летают одни, налегке
Пока не найдут дома на деревьях..»
 
 
«А перья зачем?» " А на счастье они
Писать ими можно на белых бумагах,
Исчиркать рисунком с другой стороны
Немного чернил пригодится во благо.
 
 
А ты что молчишь? Расскажи что-нибудь
Покажи своих птиц, поделись своей былью
Не буду, я просто хочу отдохнуть» —
Скажу и сложу перебитые крылья..
 

«Поговори со мной, о чем тоскуешь ты?..»

 
Поговори со мной, о чем тоскуешь ты?
О чем кричат глаза в такую ночь?
О чем внутри тебя цветут цветы?
И вянут, разлетевшись прочь?
 
 
Тоскую я о гавани своей,
Где тихо жили море и луна,
Они играли в сумраке теней,
Порою прибегала к ним волна.
 
 
Им было тихо, как бывает двум,
И беспокойно в предрассветный час,
И много мыслей посещало ум:
«А если солнце будет против нас?»
 
 
И на рассвете лунная тропа,
Смывалась, словно фразы на песке,
И утопала звездная крупа,
В морской, всепоглощающей тоске…
 
 
А что же ты? – А я смотрела вслед,
Как море гонит волны за любовь,
Как в солнце умирает лунный свет,
Но обещает возродиться вновь…
 

«А может все окажется не так, как мы хотели…»

 
А может все окажется не так, как мы хотели.
Расступятся моря и рухнут корабли,
И чья-то родинка на хрупком белом теле —
Полярная звезда, что светится вдали.
 
 
А может нам покажется столь серым и ненастным,
Прекрасный дом и небо без темных облаков.
Захочется укутаться в дождливое и пасмурное,
Согревая нёбо теплым кофе с молоком.
 
 
И кто-то нам покажет, как стоит и не стоит.
Как можно и не нужно. Как плохо и нельзя…
Но что-то за грудиной так безумно громко ноет,
Тропинкою из слез выходя через глаза.
 
 
Сплясать давно хочу я на вашем своде правил,
И дикой волчьей стаей сбежаться под луной.
И свергнуть это «кто-то», кто так бездарно правил,
Свободным диким сердцем и чистой головой.
 

«И вот, затерянной дорогой…»

 
И вот, затерянной дорогой
Под небом, с тишиной,
И с сердцем, как с единственной подмогой,
Ищу я путь домой…
 
 
И пусть кричат, что мол, не та тропинка,
Чужие голоса,
Мне небо – океан, а я же – лишь слезинка,
Что льют порою эти небеса…
 
 
И всюду мне заманчивые своды,
И хочется сойти.
Сойти и утонуть, и пусть задушат воды,
Безмолвный крик в груди.
 
 
Как бьется здесь, я слышу голос сердца,
Глубокий и немой,
Душою хочется пред Вами мне раздеться,
Но спрятаться подальше – головой…
 

«Нам модно быть искусными, иль даже искушенными…»

 
Нам модно быть искусными, иль даже искушенными,
И в чем-то изощренными, как дикий ритуал,
Как Племена мы прыгаем, и грудью как знаменами
Трясем под смутным множеством замызганных зеркал.
 
 
Мы ищем настоящее в карманах у притворщиков,
И копошимся чуточку в их каменных сердцах,
Перебираем молодость меж складок кожи сморщенной,
И думаем о несуществующих детей наших, отцах.
 
 
Мы надеваем радость, и красим губы в красное,
Меж длинными ресницами – глубокий черный цвет.
Усиленно запрятав души своей прекрасное,
Мы выставляем свету свой яркий марафет.
 
 
Запрячем и забудем, возьмем лишь то немногое,
Что позволяет вечером знакомых веселить,
Пойдем, не торопясь, пустынною дорогою,
Вот только бы обратный путь совсем не позабыть.
 

«На небе кружится луна…»

 
На небе кружится луна,
В прозрачном, тонком пеньюаре,
Совсем одна и всем видна,
И где-то снизу ей писали.
 
 
И где-то снизу. Прям под ней,
Ее по имени все звали,
Но в суматохе бренных дней,
О ней так быстро забывали.
 
 
И оставляли на окне
Немного грусти в белом блюдце,
Но как легко те блюдца бьются,
В глубоком, беззаботном сне…
 
 
И снова день… Опять забвенье,
Работа, смех, слова, знакомства…
И ожиданье воскресенья
Под ярким и палящим солнцем.
 
 
Как будто все уже не важно,
Все то, что ночью мы писали
И в небо строчки отправляли,
И выли под луной протяжно…
 
 
И снова ночь… и снова мысли.
Бессонница – любимый спутник,
И ночь опять не будет быстрой…
Но и не будет больно путной…
 
 
И снова ночь. Ну, здравствуй, грусть.
Мы снова будем под луной,
Ты только погоди, постой,
Я за снотворным – и вернусь…
 

«Как в тишине. Растаяли с тобой. Не помню…»

 
Как в тишине. Растаяли с тобой. Не помню.
Не помню, не жалею, не хочу
Как будто все произошло в тумане сонном,
И то ли шепот, то ли я кричу…
 
 
И то ли плачу, то ли улыбаюсь,
Смешно, наверное, прощаться с незнакомцем,
Мгновенье – я по улице шатаюсь,
В безумном одиночестве под темным солнцем…
 
 
Мгновенье – буквы в старом телефоне,
Переплетаются в бессмысленные фразы,
И пустота их проявляется не сразу,
А лишь спустя одну затяжку на балконе…
 
 
А мне не хочется… Не хочется обратно,
В пустую комнату, в постель, в твои объятия,
В твою Вселенную, где точно безвозвратно,
Скреплю себя твоей мужской печатью…
 
 
Мне надоело. Выгони меня…
Из тонких тел, из воспоминаний,
Зачем случилось что-то между нами,
И как уйти, друг друга не виня??
 
 
Как в тишине. Растаяли с тобой. Запомню…
Запомню, не жалею, запишу…
Как будто все произошло в тумане сонном,
Запомню я…А ты забудь… Прошу.
 

«Звонок. Шаги. Бегу, постойте!..»

 
Звонок. Шаги. Бегу, постойте!
Тихонько открываю дверь…
Ты стал моим нежданным гостем,
Тебя обслуживай теперь…
 
 
Я постелю тебе в гостиной,
Но для начала, покормлю.
И ты рассказ начнешь свой длинный
Про тяжкую судьбу свою.
 
 
О том, что видел по дороге,
Кого и с кем делил ночлег,
Каким же может быть убогим,
Ты говорил мне, человек.
 
 
О том, как ты любил однажды.
В ночной тиши ты говорил,
И не один раз и не дважды,
Во имя чувств себя губил.
 
 
А я все слушала рассказы,
И молча подливала чай.
Ах, как знакомы эти фразы
Про чувства и чужую даль.
 

«Не думай, мурлыка, ты такой не один…»

 
Не думай, мурлыка, ты такой не один.
Не только тебе вдруг на хвост наступили…
Не только тебе молока не налили,
Забывшись в тоске застарелых рутин…
 
 
Не думай, мурлыка, я б тоже ушла
Нагадила б в тапки и тихо сбежала…
И пусть мне еды бы порой не хватало,
Но я бы свободой своею жила.
 
 
Не думай, не думай, мурлыка, так хуже.
Ты можешь поклянчить немного любви
Запрыгнуть на руки и слушать шаги,
Того, кто так нужен… А может, не нужен.
 
 
Мурлыка, мурлыка, я тоже не знаю,
В окно постоянно кого-то гляжу,
А может чего-то, а может случайно,
А может за кем-то зачем-то слежу…
 
 
Хотела б луною светится в окно,
И ты бы, мурлыка, печально мяукал,
А я бы навеяла, а я бы еще…
Еще бы побольше навеяла скуку…
 
 
И я бы, мурлыка, ему б на лицо,
Во сне сладком-сладком запрыгнула резко,
А он бы ругался, но мне бы в отместку
Не смог бы ответить совсем ничего.
 
 
Ведь я же мурлыка, я глупый котейка,
Мне много не надо – люби да корми
А то, что я прыгнула вдруг на постельку —
Ну я уж, хозяин, случайно, прости…