Buch lesen: ««Золотое» столетие династии Романовых. Между империей и семьей»

Schriftart:

* * *

Введение

История венценосной семьи Романовых насчитывает более трех столетий. Романовы правили Россией с 1613 по 1917 г.: до 1721 г. как цари, затем как императоры. Пока они находились у власти, страна постоянно расширяла свои границы и со временем заняла приблизительно одну шестую часть суши всего земного шара.

Строительство мощного государства стоило династии Романовых огромных усилий. Очень часто приходилось чем-то жертвовать, чаще всего – личным счастьем монархов и их ближайших родственников. Весь XVII век Романовых преследовало беспокойство о наследниках мужского пола, которым можно было бы передать престол, чтобы власть не ушла в руки других знатных семей. Первые цари династии Михаил Федорович и Алексей Михайлович успешно справлялись с этой задачей, но уже в конце столетия их наследники (царь Петр Алексеевич и царевна Софья Алексеевна) ожесточенно боролись между собой за престол. Эта борьба закончилась победой энергичного и импульсивного Петра I, сделавшего Россию империей. Но ценой такой победы стало разрушение мира и прочных семейных связей в клане Романовых. После этого никакие семейные ценности уже не шли в расчет, если на кону стоял императорский престол.

В XVIII в. фамильные дворцы Романовых стали ареной битвы за императорскую корону между представителями династии. В этих сражениях женщины оказались ловчее и удачливее мужчин. Недаром XVIII столетие часто называют «женским веком» в истории Российской империи. Это время правления сильных и властных дам: Екатерины I, Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны, Екатерины II. Для достижения власти они не брезговали дворцовыми переворотами, убийствами, заточением в тюремные казематы и ссылками близких родственников и всех тех, кто вставал на пути между ними и троном. Мужчины, заполнявшие «паузы» между женским правлением: Петр II, Иван Антонович, Петр III, – оказывались в положении игрушек судьбы, принцев, которые толком так и не успели побыть государями. А принцы, как известно, даже в сказках, если не становятся самодержавными королями, то умирают молодыми и забытыми всеми. И если Петр II скончался юным накануне свадьбы в результате небрежного отношения к своему здоровью, то Иван VI был отстранен от власти собственной теткой Елизаветой, а затем убит в тюрьме при ее преемнице Екатерине II. На совести Екатерины лежит и гибель ее супруга Петра III, лишенного престола верными ей гвардейцами.

Остановить эту внутрисемейную войну попытался «русский Гамлет» Павел I. Подписанный им Акт о престолонаследии, запрещавший передавать трон особам женского пола, положил предел самовластию императриц, но не спас его собственную жизнь. Его свергла с трона не супруга, а старший сын и законный наследник, цесаревич Александр Павлович, который не стал дожидаться, что еще придумает отец, чтобы ограничить императорские притязания членов своей семьи. Но это семейное преступление современники быстро забыли, так как нелюдимого и своенравного Павла никто не любил – дворянство не могло простить ему лишения вольностей и привилегий, дарованных Екатериной Великой.

В этой книге речь пойдет о «золотом» столетии династии Романовых, времени, которое началось с правления Александра I и закончилось царствованием Николая II. Кровь Павла I была последней, пролитой семьей. После этого в семейном клане Романовых на многие десятилетия воцаряются мир и относительное согласие. Власть от одного императора к другому передается строго по закону. Отныне до самого начала XX в. спокойствие семьи будут нарушать только экстравагантные романы и женитьбы ее членов да взрывы бомб террористов.

Семейная история Романовых в романтичном и неспешном XIX столетии развивается как классическая мелодрама с многочисленными любовными романами и изменами, свадьбами и разводами, ссорами близких родственников и дружескими отношениями между братьями и сестрами. В этих условиях «петербургский сфинкс» Александр I, победитель Наполеона и кумир всей Европы, мог себе позволить колебаться между долгом государя и собственными духовными интересами. Николай I, не думая о соперничестве с женой или детьми, которое полностью исключала теплая, доверительная атмосфера в его семье, занимался в меру своего разумения укреплением самодержавия. Личному счастью его сына Александра II, освободителя крестьян от крепостного права, во втором морганатическом (то есть заключенном не с особой королевской или царской крови) браке помешала только бомба революционеров-террористов. Александр III был образцовым мужем и отцом, уделявшим супруге и детям больше внимания и заботы, чем империи.

Возможно, именно слишком спокойное по сравнению с двумя предыдущими столетиями течение семейной жизни ослабило самодержавную хватку Романовых, их способности руководить государством. Последний император Николай II был настолько погружен в большие и маленькие проблемы собственного семейства, что позволил себе не заметить наступления нового времени. Он не сделал того, что мог и даже должен был сделать, и династия, только что отметившая в его царствование свое 300-летие, лишилась будущего. Впрочем, многие мемуаристы и историки склонны прощать его как человека, которому выпало на долю жениться по любви на слишком нервной и мнительной женщине и быть отцом тяжело больного сына. В вину Николаю II можно поставить лишь то, что, выбирая между империей и семьей, он выбрал последнюю. Но можно ли обвинять его в этом, если его предшественники поступали так уже почти целое столетие? Только на их долю не выпало двух больших войн и двух революций.

Императорская династия Романовых рухнула одновременно с миром европейской аристократии. За небольшой промежуток времени власть потеряли старейшие императорские семьи Гогенцоллернов и Габсбургов. Не только русская элита, но и сливки общества крупнейших государств Европы – Германии и Австрии не смогли вовремя понять, что новые экономические условия бурно развивающегося капитализма, повышение уровня жизни и социальных претензий низов требуют иных методов организации политической жизни. Старый мир имперской Европы смели революционные бури, а представителям владетельных семейств пришлось расстаться с жизнью или спасаться бегством.

История Романовых трагически закончилась в 1917–1919 гг. Драма, которая разворачивалась в декорациях великолепных дворцов, императорских яхт и охотничьих замков, была прервана в Екатеринбурге револьверными выстрелами Якова Юровского и его помощников.

На заре «лучшего столетия» Романовых казалось, что их царствование будет бесконечно долгим и счастливым, что русский народ всегда будет безгранично верен своим «государям-батюшкам» и «государыням-матушкам», что Петербург станет все сильнее сиять имперским блеском, а звон старинных московских колоколов зазвучит еще чище и благостнее. Ныне, с расстояния XXI в., нам понятно, что Романовы постепенно двигались к трагическому концу своего царствования. Но людям, даже если они и рождены императорами, не дано заглядывать далеко вперед, поэтому многое в жизни и истории, с точки зрения современников, всегда случается неожиданно. Такое ощущение возникает не только при сломе эпох, но даже при смене правителей, что, в частности, показывают нам последние сто лет династии Романовых.

Император Александр I Павлович (Благословенный) (12.12.1777–19.11.1825)

Годы правления – 1801–1825

Царствование Александра I стало началом «золотого» века Российской империи. Он сменил на престоле своего отца Павла I – человека странного, придерживавшегося консервативных взглядов на государственное устройство и самодержавную власть. О долгожданном для многих завершении правления Павла, свергнутого с престола и убитого группой заговорщиков, знаменитый поэт Г. Р. Державин писал:

Умолк рев Норда сиповатый,
Закрылся грозный, страшный взгляд…

Восшествие на трон молодого 23-летнего наследника Александра Павловича воспринималось как утро новой жизни для всех его подданных. Один из современников так описывал происходящее: «…немая всеобщая радость, освещаемая ярким весенним солнцем. Все обнимались. Как в день светлого воскресения; ни слова о покойном, чтобы и минутно не помрачать сердечного веселья, которое горело во всех глазах; ни слова о прошедшем, все о настоящем и будущем…» На улицах столицы в эти дни появились толпы веселых, нарядно одетых (по запрещенной Павлом парижской моде) людей, поздравлявших друг друга с окончанием мрачной эпохи. Молодой дворянин Каразин написал тогда Александру I необыкновенно эмоциональное письмо, которое содержало такие слова: «Каким прекрасным днем началось Твое царствование! Казалось нам, что сама природа в восторге встречает Тебя, Александр, любимец сердец наших! Десятый раз уже освещает солнце Твоих надеждами исполненных подданных; и день ото дня, час от часа Ты оправдываешь сии надежды! Какая лестная будущность нас ожидает!»

Первая весна царствования Александра I действительно выдалась на редкость солнечной, теплой и дружной. Будто сама природа покровительствовала новому императору и приветствовала его вступление на трон. Современники также связывали с его именем большие надежды на обновление страны, на улучшение жизни всех ее подданных. И для этого у них имелись серьезные основания.

Личность императора Александра I и общая характеристика его правления

Александр Павлович родился 12 декабря 1777 г. в императорской семье. Его отцом был наследник престола – великий князь Павел Петрович (1754–1801), а матерью – великая княгиня Мария Федоровна, принцесса Софья-Доротея Вюртембергская (1759–1828).

Александр – старший и любимый внук императрицы Екатерины Великой (1729–1796). Она фактически забрала его у родителей сразу же после появления на свет и сама занималась его воспитанием и образованием. Сашенька, как называла его бабушка, был очаровательным и очень способным мальчиком, и из него надеялись сделать идеального просвещенного государя.

Заботиться о здоровье и прививании наследнику хороших манер и привычек должен был граф Салтыков, за спиной которого стояла сама императрица, умело внушавшая маленькому внуку принципы благородства и рыцарского поведения. С семи лет Александр оказался в руках другого воспитателя – швейцарца Ф.-Ц. Лагарпа, составившего проект формирования личности будущего императора, одобренный Екатериной.

Религиозное воспитание Александра Павловича и его брата Константина поручили выпускнику Киево-Могилянской академии протоиерею А. А. Самборскому, слывшему человеком оригинальных взглядов, вольнодумцем и англофилом. Он долго жил в Британии, был женат на англичанке. Екатерина в виде исключения разрешила ему носить светскую одежду и брить бороду и усы, что для обычного православного священника было невозможно. Самборский внушил Александру вполне светские взгляды на религию и церковь. Главными ценностями, с его точки зрения, являлись человек и любовь к ближнему. В его обществе маленький великий князь также отшлифовал свой английский язык, который знал с детства, находясь под присмотром няни-англичанки.

Русскому языку и русской истории Александра учил М. Н. Муравьев – один из крупнейших писателей своего времени. Математику, физику и географию наследнику преподавали профессора Петербургской академии наук. Великий князь увлекался науками, даже мечтал о карьере ученого и сожалел, что вынужден как наследник императорского престола от нее отказаться.

«Дядькой» Александра, в обязанности которого входило следить за его спортивными и военными занятиями, был суровый и строгий генерал Протасов. Надо сказать, что, несмотря на большую любовь к внуку, Екатерина излишне не баловала его, считая, что мальчик должен расти крепким, закаленным, развитым не только умственно, но и физически.

При всем различии в происхождении, взглядах, образовании учителя и воспитатели Александра были людьми честными и порядочными, искренне уважали и ценили друг друга. По всему, цесаревич должен был стать просвещенным и благородным молодым человеком, сильным, смелым, мыслящим широко и свободно – совершенным властителем европейского государства новой эпохи. Но реализации этого «воспитательного проекта» помешали обстоятельства семейной жизни императорского дома.

Отношения Екатерины Великой с сыном Павлом Петровичем складывались непросто. Камнем преткновения являлась власть. Павел считал, что мать узурпировала трон, подозревал ее в убийстве отца – императора Петра III. Он сам хотел править, но понимал, что мать, пока жива, никогда не уступит ему престол. Кроме того, по мере взросления Александра Павловича при дворе все больше распространялся слух о том, что Екатерина именно его объявит своим официальным преемником, а сына лишит права на престолонаследие.

В такой атмосфере юноше трудно было сохранить наивность и чистоту души. Еще ребенком он привык разрываться между бабушкой и родителями. Со временем он выработал две стратегии поведения: одну – для бабушкиного царскосельского двора, другую – для родительского гатчинского. В характере Александра наряду с добротой, деликатностью, мягкостью стали заметными проявления хитрости, изворотливости, двоедушия, скрытности. Разделяются и мнения современников о нем: одни называют его «ангелом», а другие – «сфинксом», намекая на неразгаданность, непрозрачность его натуры и помыслов. А. С. Пушкин так отзывался об императоре, которого хорошо знал: «В Александре было много детского. Он писал однажды Лагарпу, что, дав свободу и конституцию земле своей, он отречется от трона и удалится в Америку». Но этого не случилось. Александру Павловичу под давлением обстоятельств и окружения пришлось сделать трагический выбор, о котором он долго не хотел даже думать, и решиться на свержение с трона собственного отца.

После смерти Екатерины II в 1796 г. императором стал Павел I. В первое время казалось, что все слухи, заставлявшие его видеть в старшем сыне конкурента в борьбе за власть, забыты. Павел издал указ о престолонаследии, согласно которому власть в семье Романовых передавалась только по мужской линии, и ввел новый титул для наследника престола – «цесаревич», которым удостоил Александра. Но вскоре поползли новые сплетни о том, что Павел может развестись с императрицей Марией Федоровной, жениться на какой-нибудь из своих любовниц, а наследником объявить одного из сыновей, которые могли родиться в новом браке, или другого родственника мужского пола.

Вольно или невольно Александр был втянут в заговоры против отца, последний из которых закончился свержением и убийством Павла в ночь с 11 на 12 марта 1801 г. Этот дворцовый переворот, завершивший собой XVIII век русской истории, обеспечил наследнику трон, но не сделал его счастливым. Империя вздохнула свободно, но Александру не стало легче. Борьба за престол между ним и матерью – императрицей Марией Федоровной, продолжавшаяся до раннего утра, не улучшила отношений в семье. И когда весь Петербург ликовал, в Зимнем дворце, куда из Михайловского замка, места цареубийства, спешно перебрались все Романовы, царила мрачная тишина. Мать и сын несколько дней почти не разговаривали друг с другом; не общался Александр и со старшим братом Константином. Молодой император не отрекся от престола, однако и принял его как-то неохотно.

Официальная коронация состоялась, как того требовала традиция, в старой столице – Москве 15 сентября 1801 г. Церемония, как всегда, отличалась пышностью, но розданные по этому случаю награды и подарки были скромными. Сразу же после коронации обнародовали указ, который отменял пытки, широко практиковавшиеся при Павле I.

В первое время своего царствования император пользовался большой популярностью в обществе. Он выгодно отличался от отца даже внешностью. Высокого роста, статный, светловолосый, голубоглазый, с правильными чертами лица и нежной гладкой кожей, молодой государь производил приятное впечатление и на мужчин, и на женщин.

Александр был хорошо воспитан, деликатен, умел сохранять уважительный тон в обращении с людьми разных сословий и чинов. Вот как писала о нем современница – известная французская писательница и литературный критик Жермена де Сталь: «Первое, что особенно изумило меня в нем, это выражение необычайной доброты и величия, которыми озарено его лицо; эти два качества казались нераздельны в нем. В первых же словах, сказанных мне, тронула меня благородная простота, с которой подходил он к великим вопросам, волновавшим Европу. Я всегда считала признаком посредственности боязнь говорить о важных вопросах, боязнь, которая свойственна почти всем государям Европы. Александр, наоборот, беседовал со мною так, как сделали бы это государственные люди Англии, которые видят силу в самих себе, а не в цепи заграждений, которыми можно себя окружить. Александр, достоинства которого умышленно не признавал Наполеон, человек выдающегося ума и редкой образованности, и я не думаю, чтобы он мог найти в государстве министра, более, нежели он сам, способного разбираться в делах и направлять их к цели».

Мадам де Сталь точно подметила одиночество особого рода, от которого страдал император. После смерти Павла он с осторожностью и недоверием относился даже к близким людям. Много лет спустя А. С. Пушкин напишет в своем дневнике: «…Пок<ойный> Государь (Александр I. – Л. С.) окружен был убийцами его отца. Вот причина, почему при жизни его никогда не было суда над молодыми заговорщиками, погибшими 14-го декабря. Он услышал бы слишком жестокие истины».

Постоянными помощниками Александра в первые годы царствования были участники заговора против Павла: граф П. А. Строганов, князь Адам Чарторыйский, граф Н. Н. Новосильцев, граф В. П. Кочубей.

Окружению Александра I поначалу казалось, что император вот-вот даст стране обещанную конституцию, начнет либеральные преобразования, отменит крепостное право, введет европейские свободы. В этом друзей государя убеждали некоторые его шаги, например приближение М. М. Сперанского.

Михаил Михайлович Сперанский (1772–1839) – сын провинциального священника. Только природный ум и государственные способности позволили ему так высоко подняться по социальной лестнице и получить графский титул. С 1808 по 1812 г. он был ближайшим советником императора, автором проекта либеральных реформ, реорганизатором государственного управления России. Он создал Государственный совет – высший законодательно-совещательный орган при императоре, систему министерств, пришедшую на смену коллегиям. Но смелые планы ограничения самодержавия, конституционные устремления Сперанского оттолкнули от него Александра. К глубокому разочарованию либеральной части общества царь отправил реформатора на четыре года в ссылку, после которой на два года назначил генерал-губернатором Сибири. В Петербург Сперанский вернулся только при Николае I; при нем он возглавил Второе отделение императорской канцелярии и занимался приведением в порядок российского законодательства (главным трудом его жизни стало составление знаменитого «Собрания законов Российской империи»).

Поначалу современники не обратили особого внимания на тот факт, что одновременно со Сперанским рядом с царем появился Аракчеев – государственный деятель консервативного толка, которому удалось сохранять свое влияние на Александра до конца его царствования.

Алексей Андреевич Аракчеев (1769–1834) состоял в генеральском чине. В 1808 г. он стал военным министром, в 1810 г. – председателем военного департамента Государственного совета, инициатором создания военных поселений, служивших резервом регулярной армии. Будучи храбрым человеком и обладая талантом военачальника, Аракчеев отличился во время Отечественной войны 1812 г. Александра в нем привлекали не только ум и смелость, но и твердость характера, решительность, умение доводить до конца начатое дело – те качества, которых самому императору недоставало. К Алексею Андреевичу царь относился не только как к видному сановнику, но и как к старшему товарищу, советовался с ним даже по личным вопросам. С годами доверие императора к Аракчееву возрастало. С 1815 по 1825 г. он фактически руководил страной, что стало одной из причин недовольства значительной части дворянства царствованием Александра и, как следствие, формирования тайных обществ и дворянских заговоров.

Сам же Александр I все больше разочаровывался и в русском обществе, которое раздирали противоречия между желавшими реформ либералами и консерваторами-крепостниками, и в своем окружении, шантажировавшем его участием в свержении отца, и в самой императорской власти и ее возможностях. Власть и отцовский авторитет постепенно становились теми оковами, которые связывали личность Александра, не давали почувствовать себя счастливым и свободным.

Молодые друзья императора требовали от него сохранить власть любой ценой. Об этом же писал и почитаемый им учитель Лагарп: «Во имя Вашего народа, государь, сохраните в неприкосновенности возложенную на Вас власть, которой Вы желаете воспользоваться только для его величайшего блага. Не дайте себя сбить с пути из-за того отвращения, которое внушает Вам неограниченная власть. Имейте мужество сохранить ее всецело и нераздельно до того момента, когда под Вашим руководством будут завершены необходимые работы и Вы сможете оставить за собой ровно столько власти, сколько необходимо для энергичного правительства». Пути назад не было. Нужно было властвовать.

Постепенно Александр приходит к мысли о необходимости не только сохранения, но и укрепления самодержавия. Он все чаще обращается к примеру своего отца Павла I. Все его царствование – это движение от либерального реформаторства к традиционному для Российской империи самодержавному консерватизму. Вот что об этом пишет историк А. П. Бажова: «Подобно отцу, Александр I стремился к укреплению своей абсолютной власти, но он понимал непригодность тех методов, которыми действовал его отец. Павел был нетерпелив, груб, несдержан; его сын умел выжидать. Действовать в обход, прислушиваться к настроениям общества. <…> Но по мере того как он укреплялся на престоле, его политика приобретала все более определенный характер. Он, как и его предшественники, добивался упрочения самодержавия».

В юности, еще будучи великим князем и цесаревичем, Александр не раз признавался друзьям в том, что его увлекают идеи и дух Французской революции. Кумиром молодого царя стал император Франции Наполеон Бонапарт. Александр I был увлечен личностью Наполеона так же, как когда-то его дед Петр III боготворил прусского короля Фридриха. Александр мечтал о личной встрече с Наполеоном, и она состоялась, правда, при не слишком благоприятных обстоятельствах. Россия потерпела поражение от Франции в вой не 1806–1807 гг., и в июне 1807 г. в Тильзите (нынешнем г. Советске Калининградской области) должны были состояться переговоры двух императоров о мире.

Свидетель этих событий, герой войны 1812 г., знаменитый поэт и партизан Д. В. Давыдов так впоследствии вспоминал о подготовке Александра I к первому свиданию с Наполеоном: «Я не спускал глаз с государя. Мне казалось, что он прикрывал искусственным спокойствием и даже иногда веселостью духа чувства, его обуревавшие и невольно высказывавшиеся в ангельском его взгляде и на открытом, высоком челе его. И как могло быть иначе? Дело шло о свидании с величайшим полководцем, политиком, законодателем и администратором, пылавшим лучами ослепительного ореола, дивной, почти баснословной жизни, с завоевателем, в течение двух только лет, всей Европы, два раза поразившим нашу армию и стоявшем на границе России. Дело шло о свидании с человеком, обладавшим увлекательнейшим даром искушения и, вместе с тем, одаренным необыкновенной проницательностью в глубину характеров, чувств и мыслей своих противников. Дело шло не об одном свидании с ним, а, посредством этого свидания, об очаровании очарователя, об искушении искусителя, о введении в заблуждение светлого и положительно гениального его разума».

Денис Давыдов тонко подметил особенность взаимоотношений Александра и Наполеона. Оба как бы искушали друг друга, это было противоборство двух неординарных личностей. Александру было труднее: ему приходилось противостоять политическому и военному гению. Но ошибка Наполеона состояла в том, что он недооценивал своего противника. Многие современники отмечали, что в отношении Бонапарта к русскому императору был заметен элемент мужской зависти. Невысокий, полноватый и невзрачный Наполеон испытывал своего рода ревность к импозантному Александру, в которого женщины влюблялись не только из-за его монаршего титула. Французский император неоднократно отзывался о русском царе как о человеке недалеком и обделенном военными и политическими талантами. Такое отношение сильно ранило необыкновенно развитое честолюбие Александра. Однако Наполеон напрасно надеялся, что ему удастся легко очаровать и без того восторженно относившегося к нему русского государя. Не помог и подаренный им в ознаменование Тильзитского мира роскошный десертный сервиз «Олимпийский» из 140 предметов. Русский император подарок принял с восторгом и благодарностью, но в переговорах и в последующих отношениях с Францией и Наполеоном твердо придерживался своей линии. У Александра хватило и политической мудрости, и мужества не поддаться соблазну заключить со своим кумиром прочный военный союз. Не пошел он и на союз семейный, отказавшись выдать за «безродного корсиканца» свою сестру – великую княжну Анну Павловну.

В Тильзите Александру пришлось пойти на некоторые уступки. Россия должна была оказать помощь Франции в войне против Австрии, но когда военные действия начались, русские войска получили тайный приказ уклоняться от столкновений с австрийцами. Разгневанный Наполеон захватил герцогство Ольденбургское, принадлежавшее зятю Александра I. Позже Александр признавался мадам де Сталь, что сожалеет о тех юношеских восторгах, которые вызывал в нем Наполеон, что при личных встречах его поразила жестокость и макиавеллевская хитрость этого человека, которого он когда-то считал великим.

Отношения двух императоров окончательно расстроились. Война между Россией и Францией была неизбежна. 12 июня 1812 г. французские войска форсировали Неман, служивший западной русской границей. Отечественная вой на с Наполеоном продолжалась до 14 декабря того же года, когда французов изгнали с территории России; 25 декабря ее окончание было подтверждено императорским манифестом. Эта война оставила заметный след в исторической памяти и культуре русского народа. Навсегда в истории останутся оборона Смоленска, Бородинское сражение, сожженная французами Москва. Герои Отечественной войны увековечены в портретах Галереи 1812 года в Зимнем дворце в Петербурге. О победителе Наполеона – фельдмаршале М. И. Кутузове народ слагал песни, пословицы, были.

Победа в Отечественной войне, военные успехи русской армии в 1813–1815 гг., увенчавшиеся взятием Парижа, удовлетворяли честолюбие Александра. Он возглавил Венский конгресс, на котором державы-победительницы делили военные трофеи и перекраивали политическую карту Европы (так, Россия получила значительный кусок территории Польши). В 1815 г. Александр I организовал Священный союз государей Австрии, Пруссии и России, который выступил в роли коллективного гаранта нового европейского порядка. Внешнеполитический авторитет Российской империи и русского царя возросли, однако в стране наступила эпоха консервативной реакции. Армия и население не получили тех привилегий, на которые рассчитывали; общественное единение, достигнутое в период Отечественной войны, не было использовано властью для проведения либеральных преобразований, и личность Александра уже не вызывала энтузиазма у его подданных.

Сам же император после грома фанфар и потока славословий в его адрес со стороны дружественных дворов Старого Света вскоре почувствовал усталость и разочарование. Ни реформаторские усилия, ни возвращение к политике упрочения самодержавия не сделали его любимым и популярным в своем отечестве, а лавры победителя Наполеона тешили не слишком долго. Семейная жизнь также не давала желаемого счастья.

Семья Александра I

Супруга. Император Александр Павлович, как и прочие представители дома Романовых, которым предстояло царствовать, не был волен в выборе спутницы жизни. Бабушка Екатерина II и назначенные ею воспитатели привили ему твердые моральные принципы. Чтобы их не разрушили случайные связи с какой-нибудь придворной кокеткой или французской актрисой, каких было много в окружении его отца – великого князя Павла Петровича, императрица поспешила рано женить внука. Пятнадцатилетнему Александру представили немецких принцесс Луизу и Фредерику Баден-Дурлахских. Он и Екатерина остановили свой выбор на старшей из них, тринадцатилетней Луизе. 28 сентября 1793 г. она стала супругой Александра под именем великой княгини Елизаветы Алексеевны.

Елизавета Алексеевна (13.01.1779–4.05.1826) была дочерью маркграфа Карла Людвига Баден-Баденского и Дурлахского. Ее мать приходилась родной сестрой первой супруге великого князя Павла Петровича принцессе Вильгельмине-Луизе Гессен-Дармштадтской, великой княгине Наталье Алексеевне.

Елизавета Алексеевна обладала прелестной внешностью: стройная, изящная, легкая, с правильными и тонкими чертами лица, большими голубыми глазами, золотистыми, чуть волнистыми волосами. Ее душевные качества дополняли внешнюю красоту. Даже суровый «дядька» Александра генерал Протасов писал о ней с восторгом и умилением: «В ней виден разум, скромность, пристойность во всем ее поведении, доброта души ее написана на глазах, равно и честность». Будущему идеальному императору подобрали идеальную императрицу. Во время их бракосочетания Екатерина II воскликнула: «Эта пара прекрасна, как ясный день, в ней пропасть очарования и ума». Александр и Елизавета действительно стали самой красивой и элегантной царственной четой Европы.

Для молодых Екатерина II выделила самые светлые и удобные апартаменты Зимнего дворца, баловала их нарядами, украшениями, постоянно устраивала для них балы и прочие развлечения. Александр и Елизавета были влюблены друг в друга, и первые дни совместной жизни казались им сплошным праздником. Однако вскоре во время одного торжественного приема случилась неприятность, которую многие посчитали дурным предзнаменованием: Елизавета Алексеевна неожиданно упала и потеряла сознание. Александр и Екатерина сочли это пустяком, следствием простого утомления от череды бурных увеселений. Однако позже обнаружилось, что у Елизаветы слабое здоровье, по причине которого она вынуждена целые дни проводить в своей комнате, принимая лекарства и отдыхая. Тем не менее она нашла способ быть полезной своему молодому супругу. Свой досуг великая княгиня тратила на чтение серьезной литературы философского и политического содержания, а по вечерам пересказывала прочитанное мужу, которого отец, ставший к тому времени императором, заставлял исполнять многочисленные обязанности командира дворцового караула. Во время свержения и убийства Павла I Елизавета проявила завидное мужество и решительность, фактически заставив растерявшегося и деморализованного Александра принять на себя всю полноту императорской власти и нейтрализовав свою рвущуюся к власти свекровь Марию Федоровну. Но эта же твердость и решительность молодой императрицы, отсутствие жалости и сочувствия к убитому Павлу оттолкнули от нее мужа, посеяли в их отношениях отчужденность и холодность.