Buch lesen: «Записки из тёплого дома»

Лора Ишутченко

ЗАПИСКИ ИЗ ТЁПЛОГО ДОМА

Всё началось, когда я взяла под опеку первую девочку Ларису. Нет, всё началось на двадцать лет раньше, когда в нашем доме по выходным и праздникам начала появляться девочка из детского дома Лена. Впрочем, всё началось ещё на одиннадцать лет раньше, когда я, выпускница средней школы, устроилась работать в детскую больницу, чтобы «заработать» стаж для льготного поступления в ВУЗ. Там была четвёртая палата, в которой лежали отказники. Меня тянуло к этим малышам. Я приходила, помогала нянечкам кормить и переодевать их. Прошло столько лет, а я до сих пор помню этих детей по именам и фамилиям, помню их лица. И была там одна девочка Элина. Ей был всего один месяц, когда молодая, симпатичная мать отказалась от неё. Девочка – солнышко! Светленькая улыбашечка! Я брала её на руки, и моё сердце плавилось от нежности. Думаю, что именно тогда, в семнадцать лет, во мне проснулся инстинкт материнства. Я так привязалась к ней. До семи месяцев она росла у меня на глазах. А потом я уволилась, уехала поступать. И начала тосковать. У меня было такое чувство, что это мой ребёнок, что это я её бросила. Доходило до полного бреда. Я шила, иногда покупала одежду на возраст Элины, мечтала, что заберу её. Через время дарила эту одежду знакомым. Потом я искала её, мой папа искал. Не нашли. В больнице был пожар, и архив сгорел. В детские дома и дома ребёнка нашего города она тоже не поступала. Выяснить, куда делась Элина было невозможно. Я на время успокоилась.

Прошло время, я вышла замуж и ждала свою первую дочь. Господи, как же я её ждала, как мечтала о ней. Всё моё существо было сосредоточено в этом комочке жизни, растущем у меня под сердцем. А потом всё закончилось. Моя дочь, моя такая бесконечно желанная и долгожданная дочь родилась мёртвой.................. Потом полгода послеродовой депрессии, плач «подкинутых» детей на крыльце, заглядывание в чужие коляски и ледяной холод постели, до судорог. Как вчера…

Через полтора года я родила Дарью, еще через год Еву. Жизнь налаживалась, но опять вернулась тоска. Не знаю, по кому я тосковала, по Элине или по моей не родившейся девочке. И опять я искала, и опять зря. Потом, когда Элине уже должно было исполниться одиннадцать лет, жизнь свела меня с детдомовской девочкой Леной. Скажу прямо – сначала я думала, что, возможно, это Элина, но… Короче, Лену я забирала на все выходные, праздники, каникулы. Она ездила с нами в отпуск к моим свёкрам в деревню. В восемнадцать лет она выпустилась из детдома, вышла замуж, родила дочь Женю. Женя на год младше моей третьей дочери Александры. А я читала статьи про приёмные и многодетные семьи и мечтала, что когда-нибудь тоже возьму ребёнка из детского дома.

Дети росли. Когда Саше было три года, мы переехали в село, купили дом с участком земли. Потом что-то пошло не так, мы расстались с мужем. Он уехал. Старшие девочки закончили школу и уехали учиться в город. Остались мы вдвоём. Саша уже в девятом классе, осталось всего два с половиной года и она тоже уедет учиться, и я останусь одна! Года летят. И вот буду я старая, буду доживать последние дни и подумаю – «Я всю жизнь мечтала о приёмном ребёнке, я могла это сделать, но не решилась, не сделала. И я уже никогда не смогу этого сделать, НИКОГДА…». Ещё немного, и мне уже не дадут из-за возраста. И я решилась, собрала пакет документов и получила заключение о возможности быть опекуном.

ЛАРИСА

Ну, сколько раз я ездила в краевой центр (четыре часа от нас на автобусе), это уже не важно. Нашла я девочку шести лет. То, что она из нашего города (до которого от нас меньше часа езды), и то, что она моя тёзка по имени и отчеству, показалось хорошим знаком. И вот с направлением на это чудо поехала я знакомиться в детский дом. Вывели ко мне маленькую, тоненькую, как стебелёк, с жиденькими волосиками, собранными в хвостик. И ушки прозрачные оттопырены в стороны. Подошла она ко мне, вытянулась вся в струночку, ручки по швам и ТАК смотрит!!! Изо всех сил старается понравиться… А глазищи зеленые и брови вразлет. У меня сердце, как в тисках. Схватила её, прижала к себе и шепчу на ушко: «Маленькая, хочешь я буду твоей мамой?!» А она только головёнкой кивает, а сама прижимается. И всё… Я сразу подписала согласие, не раздумывая. Это, как любовь с первого взгляда. Я сразу приняла её, без сомнений. По-моему, это что-то на уровне биополя. Опережая события, говорю, что эта Лариска – самая трудная, в смысле характера, из моих четырёх приёмных детей. На нее сил уходит больше, чем на остальных троих, вместе взятых. Но люблю я её безумно! У меня на неё натуральный инстинкт материнства. Когда я её прижимаю к себе, прямо сердце плавится. И я так рада этому. Потому-что характер у неё… Чтобы её терпеть, надо очень сильно, по-настоящему её любить, так что у нас всё очень даже хорошо.

Через неделю, после оформления всех бумаг, я забрала Ларису домой. Приехали. Пообщались с Сашей, посидели за праздничным столом и легли спать. Спала я, конечно, не важно. Несколько раз вставала, заглядывала в детскую комнату. Всё не верилось мне, что это на самом деле.

И вот первое утро. Проснулась я около семи, заглядываю в детскую, а дева моя уже и постель застелила! Сидит одетая на краюшке кровати и ручки на коленках! Такая вся из себя положительная! Ага, долго она такой была!

Уже через день мы пошли в садик. Я не могла сидеть дома даже месяц. Мы же без папы, некому кормить. А тут и адаптация подоспела. Боже, что она творила!!! Если даже мне, при моём спокойном, как у египетского сфинкса характере, иногда хотелось убить её или удавиться. Каждый день в садик я шла, как на казнь, не зная, что ЕЩЁ меня там ожидает? Она дралась, орала, что ей у них не нравится и она сбежит в детский дом. Что она всех детей с собой уведёт. Она пряталась за веранды, и весь персонал по часу в панике искал её. Закапывала в песок обувь других детей. Хорошо хоть, что у нас не город, все всех знают, и персонал входил в моё положение и не отказывался от моего чуда.

Дома было не легче. Я постоянно сидела на валерьянке. Вот хотя-бы один день. Мою посуду, Лариска «вылазит из шкуры». Я и так, и так. Играть не хочет, мыть со мной не хочет. Просто слетела с тормозов. Начала швырять кубики мне в таз. «Лариса, перестань». Толкает меня с разбегу в спину. Ничем отвлечь не могу, просто провоцирует. «Так, – говорю, – поиграй на улице, а я посуду домою». Сгребла её и вытащила на крыльцо, а дверь на крючок. Подняла там такой вой, ногами по двери колотит. Ну, я посуду домыла и впустила её. Она такая вся разъярённая: «Ты меня не пускала!!!» – «Да, не пускала. Мне надо было домыть посуду, а ты что попало делаешь». А её колбасит: «А ты меня ремнем выпори, а ты меня убей, кишки мне выпусти! А я сейчас сама себе кишки выпущу!». И всякую дрянь в таком духе. Я ей: «Успокойся и не говори гадости!». А она пуще того. Я взяла воду в рот и как в неё брызну, прямо в лицо! Аж захлебнулась, но немного затихла. Вроде, мир настал. Я взяла таз и пошла к колонке стирать её бельишко. Выплывает из дома… Подошла, стоит, смотрит. На ногах галоши детские. Смотрела, смотрела, раз ногой мне в таз для полоскания. И выдернула ногу. Галош полный, в тазу грязь. Воду поменяла, поругалась немного, стираю дальше. Вроде, нормально стоит, разговаривает. Потом примолкла. Я не успела сообразить, а она галошу с ноги – хвать, и всю эту воду грязную мне в таз с постиранным и выполощенным бельём вылила! Ах, ты… Я хватаю голой рукой куст крапивы, растущий рядом, и её этой крапивой по голым ногам! Взвизгнула она, как кошка, которой на хвост наступили, отскочила: «Ты меня крапивой!..» – «Да, а что мне ещё с тобой делать? А крапивой – чувствительно и для ног полезно». Выполоскала бельё по новой, развесила и ушла в огород успокаиваться. Смотрю – плывёт, как лебедь белая. Такая вся хорошая. «Ты что делаешь?» – «Огурцы пропалываю» – «А можно, я тоже?» – «Пожалуйста». И всё, нормальный, спокойный (почти) ребёнок. И так каждый день в течение нескольких месяцев.

А как мы спать укладывались! О-о-о, это было что-то. И песенки пела, и книги читала, а она вся ходуном ходит, ноги вверх задирает, кверху попой встаёт, куда-то карабкается! Выйду из комнаты, а она следом. Я её в постель, только из комнаты, а она следом. Да так, что дверь чуть от грохота с петель не слетает! А сама хохочет, глаза чертенячьи! «Ах, так! Сейчас крапиву принесу!» – «Не надо» – «Будешь спать?» – «Буду». Через пять минут лежания то же самое! Иду на улицу, приношу самую ядрёную крапиву. Лежит, одеяло до самого носа. «Только встанешь…» И крапиву возле её двери демонстративно на стул положила. Десять минут тишины, и деть спит. Так крапива у нас всё лето и лежала рядом с её комнатой.

А уж деревья все наши были! Только отвернусь, а она уже на соседской черёмухе на самом верху болтается! Вся в царапинах, синяках мелких! Хорошо, что село, всё на виду, а то меня привлекли бы за избиение ребёнка. Как вечер, достаю спичку с ваткой, кастеллани и смазываю новые «боевые раны». Так вся и ходила – в красную крапинку и полосочку.

Когда Лариска у нас появилась, Саша глянула на неё, такую всю тоненькую, как прутик (даже юбки и штаны спадали, держаться не на чем было) и воскликнула: «Господи, пипетка какая-то!». Так и осталось это «Пипетка». А месяцев через несколько Лариска заявляет: «Я больше не Пипетка, я принцесса Пепелотта!» Вот так! А ещё она Пэппи (натуральная Пэппи Длинный чулок).

Ломает «система» детей, уродует их психику. Лариска много мне про свою прежнюю жизнь рассказывала, часто страшного и даже непонятного. Я специально не расспрашивала, но и не прерывала. Понимала, что ей надо выговориться, переболеть этим. У них в детдоме не разрешали жаловаться и плакать, когда больно, страшно. За это наказывали. Один раз, уже дома, она умывалась, стоя на маленьком стульчике, и со всего маху грохнулась на пол прямо попой. Я услышала грохот, залетаю на кухню, а она аж посинела вся от боли и хохочет дико! Я напугалась, схватила её, трясу. Еле успокоила. «Больно?» – «Да!» – «А что смеёшься-то? Плакать надо и к маме бежать жалеться!». Научила… А ей понравилось. По нескольку раз в день «жалеться» подбегала. Работаю в огороде, смотрю – идёт. Довольная – ля-ля-ля!.. Подошла поближе, мордочку жалобную сквасила: «Я уда-а-арилась!». Пожалела, подула, вавочку чмокнула – поскакала довольная. Или бежит через весь участок: «Мама, я чихну-ула!» – «Будь здорова, доченька!» – «А я ДВА-А раза чихнула!» – «Будь здорова!».

А сколько раз она меня в шок вводила! У Саши подружка есть. Хорошая девочка, только мальчиков часто меняет. Лариска как-то и заявляет ей: «А я на тебя похожа! Я тоже мужиков люблю!». Я даже не нашлась, как отреагировать. Вот, блин, невеста без места!!!

А уж хитрая! С ней постоянно надо ухо востро держать, моментально на шею вскарабкивается. Только что-нибудь позволила, моментально начинает на большее претендовать. Как лиса в сказке про ледяную и лубяную избушку! Привыкла выживать любым путём.

Я и в школу её в первый год не отдала, хотя в сентябре ей уже семь исполнялось. Какая ей школа! Она же её по кирпичику разберёт! И не жалею, что лишний год Лариску в садике продержала. Хоть немного адаптировалась.

Короче, Лариса, звезда моя, расслабиться мне не давала. Какие там «возрастные» болезни?! Мне простыть-то некогда было. В первый класс пошла – новая проблема! Начали у неё деньги появляться. Не много, по десять, иногда пятьдесят руб. Откуда? Нашла. То в школе под скамейкой, то по дороге в магазин. Засомневалась я что-то. Прижала её немного (сознаюсь, без блефа не обошлось…). И оказалось, что она в школьной раздевалке по карманам лазит!!! Я была в шоке! Такую ей «профилактику» устроила! Потом Саша подключилась, беседу провела. А Александра у нас девушка серьёзная, несмотря на ангельскую внешность. В академии на психолога учится. Короче, в итоге рыдали мы вместе с Пипеткой полчаса, обнимались, друг друга слезами заливали. Тьфу-тьфу-тьфу, прошло два года, деньги больше под скамейками не валяются. И врать почти перестала. А как врала-а!!! Виртуозно, по поводу и без повода и просто из спортивного интереса. Я ей объясняю: «Лариса, обманывают врагов, чтобы защититься, спастись. Я разве тебе враг? Я же не бью тебя, не наказываю, зачем ты мне врёшь? От этого же только хуже». Сейчас ЭТО еще бывает, но уже не патологически.

Но добрая Пипетка бесконечно, заботливая, душевная! Так и вьётся вокруг меня, все помочь старается. Чищу картошку сидя на корточках, увидит, тащит стульчик маленький, под меня подпихивает! Так мило. Ещё у неё «ритуал». Спать уложу всех в девять часов. Тишина, все спят. А Лариска ещё раза три выйдет, то в туалет, то попить, то кошку в постель затащить. И каждый раз ко мне в комнату заходит, чтобы я её чмокнула. Я сначала строжилась, ворчала на неё, теперь привыкла. Спокойно целую и в постель отправляю. Приучила маму! Я долго за компом сижу, часов до двух ночи. Тихо, темно… А она так бесшумно ходит, скользит, как привидение. Оглянусь, а она стоит. Я иногда даже вскрикиваю. А она стоит, такая сонненькая, тёпленькая. Ножки, как у страусёнка. Ну, как её ругать? Обниму, в постель отведу (а перед этим обязательно глоточек воды ей надо дать, тоже ритуал), одеялом закутаю, поцелую. Она аж «хрюкает» от удовольствия. А я такая счастли-ивая-счастли-ивая… Только ради этих мгновений уже стоит жить.

ДАРЬЯ

Прошло полтора года. Дома всё хорошо, размеренно, только скучно Лариске одной, да и мне «перчику» стало не хватать… Подумала я, подумала и решила, что в нашем доме и моём сердце есть место ещё для одной девочки. И опять начала собирать документы. Получила заключение и опять поехала в краевой центр к региональному оператору. Выбрала девочку десяти лет, тоже Даша, как и моя старшая, тоже губастенькая. Фотография маленькая, не ясная… Девочка далеко, мне из дома полдня туда ехать. На знакомства не наездишься. Вот и рискнула. Поехала и сразу же забрала, не глядя. Взяла на гостевой режим с последующим оформлением опеки. Знакомиться было некогда. В детдом пришла, а через час – последний поезд. Девчонка, вообще, не знала, что за ней приедут. Её даже не поставили в известность. «Собирайся, за тобой приехали!» Вот так… Документы в сумку, деву – за руку, чтобы не потерять (я ведь её даже в лицо ещё не знала, не разглядела) и бегом на станцию. Прибежали за пять минут до отхода поезда. В поезде только Дашутку и разглядела. Мдааа… Чёрная, страшненькая, взгляд туповатый и рот приоткрыт, язык толстый видно. И запах!.. Не от нечистоплотности, не запах изо рта, а тяжёлый, сильный, какой-то не детский. Мамадарагая!!! Вот тут я немного (даже не немного) испугалась… Того, что это ошибка, что я пожалею, не справлюсь, не приму, не привыкну. Было очень страшно. Дарья тупила по страшному, говорила не внятно, примитивно. Очень трудно понимала, о чём ей говорят. И запах… Я отмывала её всеми доступными средствами, но уже в первый вечер этот запах опять пробивался. Запах был такой сильный, что если Даша заходила в комнату, то после этого можно было по запаху узнать, что она там была. Была жестокая адаптация. Не у Даши (она из-за «тормознутости» восприняла всё спокойно), у меня. Я не могла её принять, как свою дочь, не могла полюбить. Мне было стыдно. Я казнила себя, мучилась, но никому, даже своей младшей, кровной девятнадцатилетней дочери не говорила этого. Потом я решила, что раз не могу полюбить, буду просто хорошо относиться, заботиться и делать всё, что могу, для её развития. Тем более, что девочка не склонна к нежностям, обнималкам, целовалкам. Прямо сказать, даже противница этого. Единственное, что она позволяет по отношению к себе, это «чмок» в щёчку перед сном. Стало легче. Исчезло чувство вины, я стала привыкать. И что удивительно, где-то в течение полугода совсем исчез этот иноземный запах. (Я его называю – запах стресса).

Позже я разбирала её документы и узнала, что детский дом, где была Даша, специализированный, для детей с ограниченными возможностями, что второй класс, который закончила наша дева с тройками – коррекционный. И что стоит официальный диагноз ЗРР ЗПР церебрально-органического генеза. А мне этого никто не удосужился сказать. Сейчас я даже рада, ведь если бы я всё это знала, я бы Дашутку не взяла. Она с нами уже два года и восемь месяцев, я привыкла, я люблю её. По-другому, не как Лариску, но, точно, люблю!

Сейчас Даша учится в пятом классе обычной школы на четыре и пять. Но чего это нам стоило! В третьем классе мы занимались по пять часов в день. Всю программу за первый и второй класс проходили по новой. В голове был полный вакуум! Да-а, здесь диагноз не ошибочный. Мозги, как засохшие. Многие вещи совершенно не воспринимаются. Нет, она не УО, просто… Спасает то, что девочка очень ответственная, сознательная, упорная и честолюбивая. Она совершенно не понимает, как можно с невыученными уроками пойти в школу? И, как сказала психолог, альтернативное мышление. То есть мозгов у Дашутки мало, но она так виртуозно пользуется этими остатками. И это пока спасает.

А внешне Дарья очень изменилась за эти два с половиной года, вытянулась, похорошела. Очень пикантная внешность – вся смуглая, длинноногая, губы… Анжелина Джоли отдыхает! И зубы белые- белые… Красава!

Немного огорчает, что Даша какая-то не ласковая. Она не грубая, скорее холодноватая. Никогда не замечает, что кому-то помочь надо, что кому-то плохо… Я долго считала, что она не любит меня, никого не любит. У нас-то в семье всегда отношения «муси-пусистые» были, обнимашки, целовашки… А Даша никогда не подойдёт, не прижмётся. Вот поговорить, побеседовать, это она с удовольствием, а нежности… Честно говорю, переживала я. Мне казалось, что скажи я Даше, что она теперь в другой семье жить будет, она и не расстроится. Лишь бы не обижали. Только через год я поверила, что Даша тоже любит нас, просто она другая. А поняла я это после того, как она рассказала мне свой сон. Снится ей, что лежат они с Лариской в своих постелях, спят. И видит Даша, что какой-то монстр над Лариской наклонился. Даша выскочила из постели и превратилась в фею-ВИНКС. Короче, прятала она нас с Лариской то за баней, то в сене, а сама с этим монстром дралась, нас защищала! И так мне хорошо после этого рассказа стало! Защитница наша!

А ещё такой случай был в том году. У Дарьи в классе было чаепитие в честь 8 марта. Я пришла, а позже, после окончания урока, пришла Лариска (я и на неё деньги сдавала). Дети из Дашиного класса сидели за одним столом, а мамы – за другим. Лариса пришла и села рядом со мной. А на детском столе, помимо других сладостей, стояли в блюдечках пирожные-корзинки. Их по счёту покупали, по одной на ребёнка. И получилось так, что перед Пипеткой пирожного не оказалось, не хватило ей… Она не сильно и расстроилась, других сладостей хватало. Но, смотрю, минут через десять Даша заволновалась, головой завертела… Я потом поняла – она всех одноклассников пересчитала, а потом пирожные на своём столе сосчитала. Взяла одно блюдечко и Лариске принесла! Как же мне приятно было! Заметила ведь, заволновалась, ПОЗАБОТИЛАСЬ!!!

ЭЛЛИ И НЭЛЛИ

Прошло еще два года. Я опять почувствовала состояние «хронической беременности». Но боялась, что мне, одинокой, вернее безмужней женщине, да еще в возрасте пятидесяти лет больше детей не дадут. Поехала в опеку. ДАЮТ!!! Без проблем. Видимо, я вся такая насквозь хорошая и благонадёжная… (шучу, конечно). Говорю: «А можно двух?» – «Нууу… Ладно, только последний раз». Ура! Быстренько собрала доки, даже ШПР (школу приемных родителей) проходить не заставили. Просто дали на дом заполнить эти контрольные бумажки (или как они там называются?). И вот опять еду в краевой центр. Дали мне анкеты трёх пар сестрёнок на выбор. Долго сидела, больше часа. Выбрала. И через несколько дней тоже забрала их, как Дарью, без всякого знакомства. Две девочки, две сестрёнки четырёх и шести лет. Нэлли и Элли. Хорошенькие блондиночки. В детдоме, когда я приехала за девами, меня предупредили, что Эля не хочет в семью, она помнит и ждёт маму (а мама с папой к этому времени успели уже и братика им родить, а к дочкам уже около года не приезжают). И брала я их, вроде как, просто в гости на пару дней! Приводят сестрёнок в кабинет. Мама дорогая! Эля-то вполне на свои шесть лет, крепенькая, росленькая. А Нэля… Ребенку через три месяца будет пять, а она меньше моего трёхлетнего внука! Рост чуть больше метра и четырнадцать килограмм веса. И прозрачненькая вся. «Поедем в гости?» – «Да!». Поехали. Везут нас на служебной машине на вокзал, а Нэля говорит: «А как тебя зовут?» – «Тётя Лариса. А мои дочки зовут меня МАМА» – «А можно, я тоже буду мама звать?» – «Конечно, можно». А Эля: «А я не хочу мама звать, я буду «тётя Лариса» – «Хорошо, зови так, как тебе удобно». Ага, в тот же день дома, вслед за остальными, начала мама называть! Только сутки периодически спрашивала – когда назад поедем. «Ну-у, погостите сколько захотите и поедем». Уже к вечеру второго дня смотрю, Эля шепчется с Лариской и Дашей. То к одному подойдёт, то к другому. Потом подходит ко мне и говорит: «Мама, а ты хотела бы, чтобы мы навсегда с вами жить остались?» – «Да, конечно, хочу! Очень хочу! Вы мне так нравитесь, я так хочу, чтобы вы навсегда остались моими дочками!» Расцвела прямо вся, заулыбалась: «Ну, тогда мы останемся!» – «Ой, спасибо! Я так рада, так рада!» Вот так и стало у меня семь дочек!

И в этот раз никакой адаптации ни у кого не было. Кажется, чем больше приёмных детей, тем легче всё проходит. Девочки младшие очень хорошие оказались, совершенно домашние, без ЗПР. Осенью им исполнилось пять и семь лет. Нэля пошла в садик. Ходит с большим удовольствием, со всеми подружилась. А Эля пока сидит дома, только по субботам ходит в школу на подготовку. Я не отдала её в первый класс, побоялась адаптации. Они ведь только в августе к нам пришли. Да и не оформлены они ещё были. Да и не в этом дело. Просто не отдала, пусть ещё год подрастёт. Прошло уже семь месяцев, а Нэлли подросла всего на три сантиметра и прибавила всего полтора килограмма. Она не худенькая, просто хрупкая какая-то, как эльф, тоненькая…

И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ-ПОЖИВАТЬ

Жизнь продолжается. Не всегда всё безоблачно и радужно. Мне не нравится в Даше одна черта (не одна, конечно, но эта особенно). Есть у неё такая манера – если она на кого-то из детей злая или обиделась, она старается остальных настроить против. Играет Нэля с Элей. Эля Даше что-нибудь не так сказала или сделала, Даша сразу: «Нэля, пойдём, я тебе что-то дам…или покажу…» И начинает: «Ты с Элькой не играй, а я тебе…» Или летом соберет двоих «в кучку», а одну, неугодную отторгнет. И бегает, таскает двоих за руки, чтобы третьей досадить, до слёз довести. Недавно, Нэля что-то ей сделала, а Дарья ей: «Тебя никто не любит, кроме мамы! С тобой никто играть не будет!» и т.д. Постоянно строго пресекаю это. И она совершенно не понимает, что ей уже почти тринадцать, она большая, а Нэля маленькая! «А Нэля тоже… А Нэля первая начала…» Я ей объясняю, что Нэля маленькая совсем, дитё ещё… С Серёжей, внуком моим, она же не воюет, когда они приезжают. Она с ним ВОДИТСЯ, он ребёночек, а Нэля ведь всего на полтора года его старше. А то внезапно любовью к Нэле воспылает. Играют так хорошо, чуть ли не пеленает её. Сегодня вот играла с Нэлей и Элей в школу, писать, читать учила…

***

Меня часто спрашивают – как мои родные дети и остальные родственники отнеслись к решению взять детей из детского дома. С этим мне тоже повезло. Вся моя родня (а это мама, три дочери, две сестры и два племянника) отнеслись ко всему этому очень естественно и без малейшего напряжения. Ни разу никто из них не усомнился, не сказал ничего, что поколебало бы меня в этом решении. Особенно меня поддерживает мамино одобрение. У нас такое воспитание, что мама – до сих пор непререкаемый авторитет. Я никогда не позволю себе прекословить маме. И то, что она полностью поддержала меня, что поверила в меня, помогло мне на это решиться. Я больше всего боялась за Сашу. Она же младшая была, самая неженная. Мамина доченька. Я боялась, что она будет ревновать. Ничего подобного! Ни разу за все четыре года я не услышала ни одного упрёка. Саша и в садик ходила за Лариской, и пакостили детки сколько, сколько косметики Пипетка поперепортила Санькиной! Саша ругалась, гоняла Лариску, не пускала мелких в свою комнату, но ни разу не вспомнила, что они приёмные. И когда я иногда начинала жаловаться, что устала, никто из моих родных ни разу не сказал, что раньше надо было думать. Или что-то в таком духе. Они семь сестёр, и старшие говорят об этом с гордостью. Им нравится огорошивать своих знакомых таким количеством сестрёнок! Ну, и подарки на праздники, естественно, девы мои получают от всей родни. Так что здесь у нас всё совершенно замечательно!

***

Учимся с Нэлей и Элей читать. Старших-то как-то я не учила, сами читать начали. Санька, вообще, с четырёх лет читает, а в пять уже в библиотеке «познавательные» книги брала, астрономию детскую, биологию… Кстати, Саша уже второй год в академии отличница… А этих учу. Причём и Нэля, и Эля обучаются с одинаковой скоростью. Эля немного туговатая, а Нэля, хотя и младше на два года, быстрее схватывает и соображает. Читаем сегодня с Элей: «Саа-маа…Оса!» Мда-а… Что ни читает, всё у неё «Оса» получается. И «О» и «У» постоянно путает.

***

Нэля у нас сейчас «Чиплёнок» (цыплёнок), а до этого была Червячком. Это она сама так себя называет. Я ей один раз говорю: «Шкетик ты мой», а она: «Я что, скелетик?!» – «Да нет, шкетик – пацан такой!» – «Я что тебе, мальчик?!» Так и лазит по мне, так и ползает, стоит только присесть. Благо, лёгонькая…

В садик каждый день надевает поверх шубки сумочку меховую, розовую в виде свинки. Говорю: «Нэля, давай оставим уже её дома» – «Нее, Хрюня – это святое!»

Везу её на санках в садик, а она сидит и поёт во всё горло: «Маму я люблю-ю, и Дашу я люблю, и Еву я люблю…» и так с перечислением всей родни, а в конце: «И сама я седьма-а-а-я!».

Начался у нас период «САМА»! У домашних детей он обычно года в три бывает. Все дети в садике ждут, когда им родители помогут, а Нэля: «Сама!» И сидит, пыхтит, замки на сапогах тугие застёгивает. Хочу помочь – «Сама!» А сначала с удовольствием утром лежала и только ножки мне протягивала, чтобы я ей колготки натянула… Интересно, надолго это «сама»?

***

Вчера спать легла уже около трёх. Просыпаюсь утром, время девятый час, дома тишина, только слышно, на кухне вилки по тарелкам звякают. А девы уже проснулись, постели свои застелили, картошки нажарили и сидят дружненько, едят! Вот красота-то! Совсем самостоятельные стали! Только услышали, что я проснулась, заворочалась (честно говоря, меня собачка разбудила, на кровать запрыгнула, и я от неё отбивалась), дверь открывается и, сначала тихонько заглянули, потом вплывает Лариска с тарелкой тёртой морковки! Во, дожила мать, завтрак в постель подают! Ну, разве не золотые у меня детишки! А потом сели вокруг меня на кровати, и давай жужжать. Полчаса проболтали, пробеседовали. Так много я нового и интересного узнала! Нэлька, оказывается на крышу сараев уже лазит! По сугробу. Такая малявка, и уже на крышу! Уже и на соседском сарае побывала. Я, конечно, «повоспитывала», но сомневаюсь, что поможет. Лариску-то я тоже пыталась отучить от этого верхолазанья. Единственное, что немного её придерживает, это то, что шифер очень старый, раздавится и крыши протекать начнут. Та-ак, однако, этим летом я уже двоих буду с крыш и деревьев стаскивать… И сосульки грязные Нэля на пару с Лариской сосёт! Уже объяснять замучилась, что это грязь, что птички на крыши какают, потом это всё тает, стекает, замерзает и получаются сосульки. А потом на животы жалуются. Опять надо таблетки от глистов брать и пропаивать…

***

Вчера захожу в предбанник, а у меня весь пол слоем снега засыпан! И в бане снег, а ванна для холодной воды стоит полная снега с листьями…Поработали! Вот сейчас одеваются гулять идти, снежные завалы разбирать, ликвидировать.

***

Ну вот, опять война местного масштаба… Дарья с девочкой гулять ушла, а Лариска, Элли и Нэлли на участке играют. Прилетела Лариска: «Мама, а Элька что попало делает, лезет к нам, на Нэлю корячится, вредничает, меня вон грязной варежкой по лицу ударила!» – «Скажи Эле, если не успокоится, загоню домой, и будет в своей комнате сидеть и успокаиваться». Ускакала. А я к окну подошла и стою, наблюдаю. Они в саду играют, а там два очень сильно наклонённых ствола клёна, прямо параллельно земле. Нэля на одном стволе сидит, а Эля на второй карабкается. Подошла Лариска, говорит что-то, Эля слушает. Потом Лариска начала лезть на этот ствол, а там уже место занято. Эля прилегла на второй ствол головой (обиделась, наверное). Лариска встала на него ногами и начала трясти. Эля не реагирует. Тогда Лариска параллельно начала и второй ствол руками трясти. С него Нэля свалилась. Все-таки Пипетка стряхнула и Элю! Та вскочила со снега и начала руками махать! Тут я быстренько в окно забарабанила и Лариску домой загнала. Взбучку дала и дома оставила уроки делать. Вот такая у нас Пипетка «разжигательница войны».

***

Погуляли мои детки сегодня! Лариска с Нэлей терпимо. У Нэли только рукава и ноги мокрые были, а Эля!.. Сначала зашли домой, уже в седьмом часу Нэля и Пипетка. Лариска говорит: «Мама, Эля вся так вымазалась!». Ну, вымазалась и вымазалась, гулял же ребёнок… Минут через десять, не дождавшись, выхожу на крыльцо, а там Эличка моя стоит, зайти, видимо, боится. Мамадарагая!!! Вся мокрая, грязная! Лицо чумазое, куртка даже на спине мокрая и грязная! А куртка розовая. Домашняя, правда, но была совершенно чистая. Первый раз после стирки надела. Позвала спокойно её домой. Заходит и с ходу: «Я не виновата, я просто гуляла…» – «А я ничего и не говорю, снимай всё аккуратно». Сняла с неё и сразу в машинку запихала, включая шапку и перчатки. А Эля поняла, что я её ругать не собираюсь, заулыбалась, запрыгала, защебетала. Сразу: «Мамочка, а можно я тебя в щёчку чмокну?» Вот я теперь и думаю, как мне поступать в таком случае? Внушать ей, что надо быть аккуратнее, нельзя садиться на снег, на стволы деревьев, трогать грязное, валяться? Или позволить ребёнку гулять с удовольствием, не думая, куда сесть, куда встать? Они так здорово гуляли сегодня. Ну, грязно сейчас, снег тает, всё мокро. А мне ведь совсем не трудно вещи в машинку сунуть и кнопку нажать. И до утра всё высохнет. Но не вырастет ли тогда деть неряхой, грязнулей?