Тридевятый квест

Часть 1. Кто бы знал, как всё повернётся.

Пролог

Она проснулась, немного полежала, прислушиваясь к оглушающей тишине, и открыла глаза. Можно было не открывать. Всё равно ничего не видно в кромешной тьме. Протянула руку и едва различила её только за счёт белой ткани рукава. Рука упала от слабости. Нащупала холодный камень, на котором спала. Девушка медленно приподнялась и села. Кружилась голова.

Кто она? Как её зовут? Что она здесь делает? Хоть бы что-то вспомнить… Как же болит голова! Звенит в ушах. И есть хочется.

Возле уха тихонько, но назойливо запищало. Как будто девушке что-то говорили писклявым голосом, но звон в ушах совершенно не давал различить слова. Или ей мерещился этот писк? Почувствовала на губах сладковатый вкус и разобрала, что писклявый голосок произносит: «Ника, нужно выпить молоко!»

«А кто Ника? Это я – Ника?» – подумала девушка и вяло произнесла вслух с трудом давшиеся ей слова:

– Я хочу есть…

– Справа от тебя лежит небольшой камень. Возьми его, – снова пропищал голос.

Ника нащупала рукой камень с пол-ладошки, плоский и с ямочкой внутри.

– Держи его в руках ямкой вверх. Сейчас там будет немного молока, – пропищал голосок, – я скажу, когда наполнится.

Трижды наполнялся маленький каменный сосуд. Хотя в нем помещалось не более двух-трёх глотков сладкого напитка, Ника насытилась, как будто выпила целый литр. Разум девушки блуждал, не фокусировался ни на чём, кроме чувств голода или сытости. Только это она осознавала реально. Всё остальное ускользало из  головы, практически стерильной от мыслей, инстинктов, воспоминаний. Поэтому девушка не спросила, кто её поит молоком.

Нику клонило в сон, и она легла на том же месте, свернувшись калачиком и сжимая в руке «каменную чашу». Она провалилась в глубокий сон и не слышала шелеста, с которым в пещере появился странный персонаж. Да она его всё равно бы не увидела и не вспомнила. Тёмная тень приблизилась, и на камень рядом с её лицом упал цветок с белым венчиком. Девушка задышала тяжело и часто. В этот момент ей снился сон…

Она стоит в болоте и всё глубже увязает в чёрную зловонную трясину. В небе над головой кругами летает гигантская птица. На её спине сидят люди и что-то высматривают внизу, но девушку никто не замечает. «Лёвка! Спаси меня!» – кричит Ника, размахивая руками. Её голос будто глухо ударяется о преграду и эхом возвращается назад. На дальнем краю болота стоит, вглядываясь в глубь топей, старушка. Она смотрит прямо на Нику, но как будто не видит. «Бабушка-а-а! Я здесь!» – кричит Ника с тем же успехом: старушка не слышит и продолжает смотреть сквозь. «Меня никто не спасёт», – думает она, медленно утопая в трясине.

У спящей на камне Ники потекли слёзы. Тёмная тень медленно удалилась из пещеры, оставив девушку в недрах горы.

Глава 1. Спор и последствия

Первый учебный год в университете дался легко. Возможно, Лёвка нормально вошёл в учебный процесс потому, что сразу после школы поступил в вуз. Это было верное решение, хотя поначалу хотел годик отдохнуть от учёбы. Друг Макс был на год старше, а будущую профессию выбрал связанную с компьютерными играми. Он в этом знал толк и влился в какую-то криптовалютную игру с NFT. Лёвка думал попробовать заниматься этим же, чтобы получить финансовую самостоятельность. Но родители, несмотря на все доводы, усомнились в реальности многообещающих доходов. Их понять можно. Дед Лёвки в девяностых, вопреки мнению жены, заложил в банке квартиру и вбухал все деньги в МММ перед самым банкротством финансовой пирамиды. Бабушка, незадолго до этого потерявшая работу телефонистки, смогла устроиться во взвод связи в военную часть инженерных войск. Получила комнату в общежитии, развелась с мужем, забрала сына и завела армейский распорядок в семье. А заодно наказала строго-настрого не влезать ни в какие лохотроны, даже если они государственные. Поэтому отец Лёвки аргументированно убедил сына, что для начала пусть получит  хорошее образование. Лёвка и был рад, что поступил в универ.

Ведь там он познакомился с Никой.

Ника – девушка с характером и умеющая настоять на своём. Или, может, умело подбирала доводы?  В любом случае Лёвка чаще соглашался с её мнением. Это не потому что он бесхарактерный. Просто… Ника ему нравилась. Очень. Он пока не применял слово «любовь» относительно своих чувств. Да и Ника не торопила события, желая быть независимой. Хотя Лёвка знал, что очень даже ей не безразличен. В общем, они соблюдали личные границы друг друга. Лёвка мог пропасть на пару дней с очередной компьютерной игрушкой Макса. У Ники имелись свои девичьи тусовки: клубы, шопинг, блоги в Инстаграм и ТикТоке по трендам моды и косметике. Она следила за фигурой и лицом. Лёвка с удовольствием принял её предложение трижды в неделю ходить на фитнес. Поначалу было тяжело, но он втянулся. Для геймера это отличная идея.

Первый курс в универе заканчивался. Снова по инициативе Ники решили поднатужиться и сдать досрочно сессию. Выгадали целых полторы недели свободного времени до практики. Лёвка предложил подруге поехать в деревню к его бабушке. Та, выйдя на пенсию, купила домик в получасе езды от города и занялась общественной жизнью этого населённого пункта, чем несказанно обрадовала скучавших жителей.

Ника согласилась поехать при условии, что Лёвка не будет шпилить. Да он и не собирался.

Родители Ники одобрили такие мини-каникулы. В отличие от Лёвкиной мамы, Никина не сказала дочери сто раз: «Звони мне каждый день!» Зато мама надавала кучу наказов вроде: «В траве могут быть клещи. Если что, то делайте так-то…», «Не пейте сырую воду…» и всё в таком духе. А отец Ники, подмигнул им, выдал рыболовные снасти и тихонько посоветовал хотя бы один раз порыбачить ночью: с костром, ухой и звёздным небом.

Ника чмокнула отца, а Лёвка доверительно пожал протянутую ему руку. Возвращаясь домой, он уже представлял себя сидящим с удочкой на берегу речки. Рыба клюёт, а они… целуются.

Ага… Накануне вечером в дискорде объявился Макс.

– Лёва, ты мне нужен! Надо потестить новую версию! Я её закончил, – с ходу выдал Макс.

– Макс, мы завтра с утра уезжаем в деревню. Я обещал Нике не шпилить.

– Да ладно, Лёва, так и скажи, что слабо и не уверен в себе, – хохотнул Макс.

– Кому это слабо? – возмутился Лёвка. – Я все твои версии тестил и ни разу не слился!

– Так ты же знаешь, что теперь вряд ли быстро дойдёшь до боссфайта, – продолжать троллить Макс.

Лёвка закусил удила и готов был доказать Максу, что престиж геймера для него важнее. Не сразу понял, что Макс его провоцирует.

– Да что там особенного? И не таких боссов повнил!

– А такой не пробовал, – подначивал Макс. – Там такие эффекты! Босс имбовый.

– Ладно, погоняю, – фыркнул Лёвка.

– В соло не сможешь победить, там механика в том, что… В общем, не хватит здоровья, да и ману не успеешь выкачать. Даже если дойдёшь до четвёртого уровня, всё равно понадобится напарник, – предупредил Макс.

– Наверняка сделаю её за пару дней.

– Да там дуэтом за неделю не справиться!

– Да за четыре дня максимум!

– Что, спорим?

– Спорим! Завтра и начну, – выпалил Лёвка.

– Ок, Лёва, до завтра, – подытожил довольный Макс и отключился.

Лёва понял, что влип, и думал только о том, как и когда сообщить об этом Нике. Сказал уже в деревне. Надо ли говорить, как она возмутилась, но он заверил, что быстро разделается и они пойдут купаться. Первый день Ника отсыпалась, загорала лёжа на одеяле в саду. А Лёвка шпилил, сидя в беседке.

Бабушка с её армейским порядком и распланированным временем совершенно им не докучала. Подоила и отвела в стадо корову, приготовила завтрак и убежала на собрание женского клуба. Пришла, дала указания. Лёвка комично приставил руку ко лбу со словами: «Есть, кэп!» И его бабушка снова убежала, в этот раз на репетицию хора. Вечером увидела внука за игрой, возмутилась и скомандовала отбой. Лёвка подчинился, но потом в своей комнате включил ноут и играл до утра. Игра оказалась не такой уж простой.

На следующий день, выслушав едкие замечания Ники по поводу «прекрасно проводимого совместного отдыха», заверил её, что скоро закончит игру. Ника скривила губы, закатила глаза, показывая, что терпение на исходе, и устроилась с книгой в старом плетёном кресле под деревом. Лёва ушёл с ноутом в беседку.

Макс не зря похвалился, но и Лёвка тоже имел геймерский опыт, а разработчик обязан оставить в игре хоть какие-то подсказки. Нашлись свитки с информацией о том, что, собрав все артефакты, он сможет победить босса. Артефакты подпитываются энергией разных стихий. Снова удачно прошёл задание и нашёл карту с отметками Земель и государств, где спрятаны артефакты. Там он их и находил. Сложность была ещё и в подборе магических ключей, ведь артефакт так просто в руки не взять. Ошибка могла оказаться фатальной, так как срабатывает заклятье самоуничтожения артефакта. А это значит, что часть прогресса будет потеряна и придётся начинать сначала.

Когда Лёвка получал очередной артефакт, по сюжету босс слабел,  поэтому тоже не сидел «сложа руки». И хоть Лёвка его не видел, но ощущал пакости. Постоянно спавнились какие-то светящиеся мобы и выскакивало диалоговое окно с «Ха-ха-ха!» босса.

«Зараза, по триггеру их спавнит, небось, при каждом моём прикосновении к ключу», – думал Лёвка.

Мобы были толстые, дамажили не сильно, но если на них не обращать внимания, тупо зерговалии начинали сносить слишком много хп. Лёвка злился, что теряет время и всё это начинает напоминать дешёвый гринд, но деваться некуда, мобов надо было валить. Слава богу, через пару-тройку волн он присмотрелся к свечению вокруг мобов и догадался кастануть диспел. Монстры обиженно взвизгивали и растворялись.

«Понятно, – подумал Лёвка и даже мысленно похвалил Макса. – Интересная механика, не для тупых».

Лёвка собой гордился. За вчерашний день три артефакта у него. Проходя эти квесты, набрал экспы и теперь надеялся на быстрый поиск в южных локациях, где спрятан артефакт, наполненный энергией Огня. Собрав все, он должен получить следующее послание: как их активировать.

Лёвка нашёл один чит, возможно, по недосмотру оставленные в лут-таблицах зелья Разума, и смог повысить интеллект, а это значит, что у него хорошие шансы в соло победить босса, которого создал Макс! Он уже мысленно потирал руки и представлял удивлённое лицо друга…

 ***

Июньское солнце, похожее на жирный блин, висело в небесной лазури. Ника шла по лугу, срывала цветы и плела венок. Щебетали птицы, из травы то и дело выпрыгивали кузнечики, а под ногами неожиданно пробегали ящерки или полевые мыши. Последних Ника боялась больше, чем ящериц, и взвизгивала каждый раз, когда очередной серый комочек юрко проскакивал мимо.

Наклонилась за очередным цветком, а он вспорхнул яркой бабочкой, и Ника побежала за ней. Неожиданно все звуки стихли. Потемнело и подул холодный ветер. Ника оглянулась и увидела огромную чёрную тучу, ползущую по небу, как маслянистое пятно.  Она растекалась, увеличивалась в размере, казалось, ещё мгновение – и туча скроет солнце. Почему так тихо? Ветер колышет травы, но совершенно ничего не слышно, как будто отключили звуки всего мира.

Ника поняла, что сейчас будет гроза и надо где-то укрыться. Назад в деревню бежать далеко, впереди маячит лес, но до него тоже не успеть. Ника побежала к лесу, но он стал стремительно удаляться, как будто убегал от неё. Кто-то там, на краю леса, махал и кричал. Она никак не могла понять, кто это, но ей явно хотели помочь. Ника закричала и ужаснулась, что не слышит своего голоса! Сил бежать уже не было, и она переставляла ноги, которые вязли в странной чёрной массе, расползавшейся по лугу. Масса затягивала, как трясина, и Ника из последних сил закричала: «Лёвка! Я здесь!»

Ника вздрогнула и… проснулась. Оглушили звуки: шелест листвы над головой, птицы. Девушка смахнула упавшие на лицо волосы. Растерянно огляделась по сторонам и облегчённо вздохнула. Это был сон! Она заснула под деревом в кресле, поджав под себя ноги, отчего те затекли. Пришлось потихоньку их вытягивать и массировать. Неприятные «колючки» разбегались по затёкшим мышцам. Потянулась, размяла руки. Сняла с запястья цветную резинку и собрала волосы в хвост на затылке.

«Вот досада, – думала Ника, – какой дурацкий сон».

Повернулась в сторону беседки, где маячила кудрявая голова Лёвки, и тут же поняла, что уже не может подавить раздражение, копившееся со вчерашнего дня.

Дождавшись, когда сможет встать на ноги, девушка решительно направилась в беседку. Лёвка глянул на неё и снова уткнулся в игру.

– И долго это будет продолжаться?  – спросила Ника, пытаясь говорить спокойно.

– Никусь, всё ок, – невпопад ответил Лёвка.

– Всё! Мне надоело! – и она решительно направилась в дом.

Когда девушка выскочила с рюкзачком и джинсовкой в руках, Лёвка вышел из беседки и преградил ей путь.

– Ника, ну чего ты агришься?

– Лёв, вы с Максом – два идиота и достали меня со своими игрушками! – возмущалась девушка, закидывая рюкзак на спину. – Ну почему надо было спорить именно сейчас?!

– Ну ладно тебе агриться. Я не ожидал, что данж Макса  настолько хардкорный. Босс ОП. Я апнулся до последнего уровня, остался ещё один артефакт, тогда боса ваншотну, и Макс мне точно задонатит, – Лёвка виновато глядел на подругу, почёсывая голову.

– Лёв, перестань говорить со мной вашим дурацким птичьим языком! Я так радовалась, что мы на неделю вырвались из города! Ты мне что обещал? «Почилимся в деревне у бабушки, покупаемся в речке», – передразнила она друга. – А в результате ты снова шпилишь, а я второй день как идиотка сижу рядом!

– Ника, ну я тебя прошу, потерпи немного, – Лёвка попытался обнять подругу, но та раздражённо вывернулась. – Осталось-то последний артефакт найти. До завтрашнего утра справлюсь.

– Лёв, всё! Я злюсь, что ты сделал по-своему. Я не мешаю тебе, когда мы в городе. Ты обещал, что отдыхаем от всего. Я в своих блогах взяла неделю отпуска, хотя это чревато падением охватов. А  ты пошёл на поводу у Макса! Можешь продолжать, а я вернусь в город. Приятного чила с твоими игрушками, – и помахала рукой. – Не провожай, я знаю дорогу.

– Ника, до автобуса ещё часа два, – напомнил Лёвка в надежде, что та передумает.

– Неважно! Я могу и там посидеть, – отрезала девушка и решительно направилась к калитке.

Стоя у ворот, Лёвка растерянно смотрел вслед быстро удаляющейся подруге. Улица выведет её на шоссе меньше чем через пятнадцать минут. С надеждой подумал, что  Ника, может быть, посидит часик на остановке и вернётся.

Лёвка понимал, что виноват, но зная Нику, был уверен, что они всё равно помирятся. Даже если она сейчас уедет, то перепсихует, а он доиграет и завтра вернётся в город.

Оба даже не предполагали, что не встретятся ни завтра, ни через неделю. И то, что с этого момента их жизнь совершенно изменится.

Парень не слышал лёгкого хлопка в беседке. От ноутбука  струйкой взвился дымок, опустился к земле и поплыл к воротам. Проскользнув между штакетинами, пустился вдоль заборов по улице.

Лёвка вернулся в беседку и обнаружил отключенный ноут. Когда успела батарея сесть? Удлинитель перегорел, что ли? Взял ноут и раздосадованный пошёл в дом. Придётся понять, сохранился ли инвентарь и не пропала ли нафармленная экспа. Хотя сэйв должен сработать.

Лёвка подключил ноут и на удивление быстро восстановил соединение с сервером. Но тут начались странности.

За ночь он прошёл основные квесты в южных землях, а с утра успел пару побочных локаций обследовать. Его могло откатить до последнего пройденного квеста, а он появился совершенно не в той локации. И это явно не Юг, где находится четвёртый артефакт. В локации «Тридевятое царство» делать было совершенно нечего, вдобавок единственный выход охраняла целая толпа мобов, от которых простым диспелом не избавится. В активных квестах у него висело задание, которое он даже не брал. Какая-то сюжетная мишура без особой награды.

Придётся опять терять время.

«Надо сказать Максу, что появился этот баг с неожиданной переброской в другую локацию», – посетовал Лёвка, как вдруг нарисовалась ещё одна неприятная неожиданность: босс, как будто дразня Лёвку, пакостил из инвиза, был всё время где-то неподалёку. Каким-то образом босс оказался практически здоровым! Когда и как он успел отхилиться? После потери трёх артефактов он должен быть слабее!

И словно в ответ на его мысли выскочило диалоговое окно, но вместо надписи в нём красовался чёрный силуэт и раздалось раскатистое «Ха-ха-ха!»

Лёвка инстинктивно отшатнулся от экрана. Офиге-еть!

Игра приобрела захватывающий оборот, Лёвка шпилил, но постоянно возвращался мыслями к ссоре с Никой. Какой-то червячок сомнения внутри не давал покоя. Глянул на часы. Уже должен приехать автобус. Значит, Ника уехала…

Выбежал к воротам и увидел идущую со стороны шоссе соседку. Узнав, что она приехала этим рейсом, поинтересовался, села ли какая-нибудь девушка в автобус? Когда та ответила, что на остановке никого не видела, немного заволновался. Потом решил, что Ника по своему упёртому обыкновению уехала в город на попутке. Звонить ей он не хотел до завтра.

 Игра не клеилась. Временами Лёвке казалось, что босс «подслушивал» его мысли и шёл на опережение. С горечью похвалил Макса, что тот не зря хвастанул. До вечера закончить игру так и не получилось.

Бабушка встретила корову из стада, подоила и принесла Лёвке стакан молока. Удивлённо посмотрела по сторонам и спросила:

– Лёва, а где Ника? Я её нигде не вижу.

– Она уехала в город, – Лёвка стыдился смотреть в глаза бабушке.

– Что-то случилось? Или вы поссорились?

– Она обиделась, что я играю.

– А ты что, обалдуй, не мог неделю без игр потерпеть? В этой голове только игрушки, а не пора ли повзрослеть! – бабушка не сдержалась и слегка щёлкнула внука по лбу.

– Бабуля, ну это спор! Ты же сама говоришь, что проигрывать стыдно, если можно выиграть. Вот я и не могу проиграть.

– Лёва, ну должен же быть какой-то здравый смысл в этом! Ты приехал с девушкой. Так и удели время ей. А ты идёшь на поводу у Макса.

– И уронить честь геймера?

– Тебе дороже честь геймера? – бабушка упёрла руки в бока, –  А честь мужчины перед словом, данным женщине, тебе ни о чём не говорит?

Лёвка опустил глаза. Бабуля права. Он дал слово Нике, а потом его нарушил.

***

Ника спешила к шоссе. Несмотря на то, что автобус ещё не скоро, она не сбавляла шаг. Возмущение плескалось внутри так, что, казалось, воздух вокруг вибрировал. Сдаваться она не собиралась. Надо, в конце концов, проучить Лёвку!

Улица продолжилась дорогой, огибавшей небольшой пролесок, через который жители деревни давно протоптали тропинку напрямик. Минут через пять она выведет к остановке девушку. Охваченная негодованием Ника и не заметила, как стала ускоряться и уже почти бежала, размахивая руками и возмущаясь вслух.

А между тем кто-то незримый наблюдал за Никой, которая уже давно сошла с тропинки и шла напролом через лес. Казалась странной траектория движения девушки, резко меняющей направление. В конце концов, она пошла не сворачивая, но не к шоссе, а вглубь леса.

Прошло немало времени, когда Ника остановилась, как будто только что очнулась от сна. Осознала, что всё ещё не выходит на шоссе и потеряла тропинку. Огляделась. Она не в реденьком пролеске, а в густом лесу. Медленно развернулась и нерешительно двинулась в обратную сторону. На плечи как будто что-то давило, и она с трудом переставляла ноги. Она поняла, как сильно устала. Деревья почему-то становились ещё выше, а лес темнее. Девушка старалась отогнать мысль, что заблудилась. Попробовала глянуть навигацию, но мобильная сеть не ловила.

Вспомнила, что можно поискать выход из леса по приметам. Например, по мху на стволах деревьев. Девушка рассудила, что шоссе южнее, мох с этой стороны, значит, идти надо в другую сторону. Леса здесь небольшие, и если не к шоссе, то к какой-нибудь деревне она выйдет. С этой оптимистичной мыслью Ника пошла в выбранном направлении.

А с её рюкзачка опустился чёрный сгусток и поплыл в другую сторону.

Спустя час лес поредел, а уставшая Ника вышла на полянку с одиноко стоящей избушкой. Всё говорило о том, что она жилая: колодец с деревянным ведром, глиняные горшки на плетне, а за ним – огородик, банька с поленницей. Уютная картинка успокоила Нику. Злость прошла, и она даже подумала, что, может, зря ушла из деревни, но чувствуя свою правоту, решила: пусть Лёвка немного помучается. Девушка поспешила к избе.

 ***

Странный сон снился Лёвке в эту ночь. Глубокая пропасть, разделяющая их с Никой. Длинная верёвка перекинута через пропасть, к одному концу привязана Ника, а к другому он.  Верёвка натянута, так как какая-то неведомая мощь тянет их друг к другу, а они изо всех сил упираются, чтобы не свалиться в пропасть. Опасность исходит непонятно откуда. Лёвка её не видит, но ощущает всем своим телом, мозгом, сознанием. Вдруг Ника закричала что-то, но слова поднимались в воздух как огненные шары и взрывались, рассыпаясь на тысячи мелких осколков. Странный, страшный хохот из чернеющего чрева пропасти разбудил Лёвку.

Открыл глаза и, казалось, ещё слышал наяву отголоски этого хохота, похожего на тот, который раздался вчера в игре… Парень сел в кровати и осмотрелся. Ранний утренний свет пробивался сквозь щель в ставнях. Лёвка поднялся и вышел из комнаты. Бабушка по своей армейской привычке давно встала и, скорее всего, пошла выгонять в стадо корову. Парень вышел на крыльцо и поёжился от утренней прохлады. В тот же миг вспомнился момент во сне, когда его обдало холодом.

«Вот чертовщина, приснится же такое! Наверное, переиграл вчера, да ещё ссора с Никой добавилась», – размышлял Лёвка, по дороге к известному домику в конце огорода.

Вернулся в комнату, но сон уже не шёл. Часов в восемь решил прощупать настроение Ники и позвонил ей. Номер не отвечал. Спит или обиделась…

Набрал её подругу. Катя спросонья отчитала, что не дал выспаться, но всё же согласилась позвонить Нике на домашний номер. Перезвонила удивлённая: мать Ники сообщила, что та в деревне с Лёвой.

Лёвке пришлось рассказать о ссоре. Катерина поддержала возмущение подруги за испорченный отдых и обозвала их с Максом идиотами. Распереживалась, где может быть сейчас Ника. Может, в полицию обратиться? Лёвка заверил девушку, что найдёт Нику и сегодня же они приедут в город вместе.

Но по факту этой уверенности у него не было. Лёвка побежал к утреннему автобусу. Рейсы в город ходили три раза в день. Водитель разочаровал ответом: «Вчера днём только один дед из другой деревни ехал в город. А вечерним рейсом пассажиров из деревень не вёз».

Лёвка возвращался к дому, снова и снова набирая номер Ники. Абонент вне зоны доступа. Здесь это вполне возможно… Но где она может быть?

Снова позвонила Катя, и Лёвка заверил её, что заблудиться здесь сложно. Он попросит людей помочь её искать. А сам подумал: «Если только Ника не уехала на попутке. Тогда придётся обращаться в полицию».

Лёвка не представлял, с чего начинать поиски и как объяснить бабушке, что он так легкомысленно отпустил подругу. Бабушка точно его отругает. Но раз вляпался, то надо думать и предпринимать что-то.

Настроение упало на нулевую отметку. Зазвонил мобильник, высветился незнакомый номер…

Глава 2. Любознательность не порок

На столе лежали видавшие не один век фолианты и стопка новеньких книг, ещё пахнущих типографской краской. Баба Яга читала с лупой одну из новых, иногда удивлённо хмыкала и отвлекалась на поиски чего-то в своих фолиантах. Читала она, тихонько бормоча под нос, и изрядно отросшие волоски над верхней губой подпрыгивали в такт. От усердного занятия её отвлёк Кот Баюн. Тот, спокойно спавший на лавке у печи, вдруг подпрыгнул, изогнулся дугой и зашипел.

– Чавой-то ты вздрыпнулся, окаянный? Али мыша́ почуял, дык поди да вылови. Неча мне тут шоу сполнять! – шикнула на него Яга.

Но кот, вращая выпученными глазами, подскочил к окну, за которым  раздался девичий голос:

– Алё, люди! Живёт кто в этой халупе? – и неожиданная гостья сама себе ответила: – Никого нет. Странная избушка: ни тебе дверей, ни тебе лестницы.

– Не сумлевайся, красавица, имеется и дверь, и лестница! Токмо слова заветные молви! – радостно заверила Баба Яга, высунувшись в окно.

– Ой, здасте! Что за слова? Пароль, что ли? – со смешком отозвалась Ника, увидев хозяйку.

– Ох, молодёжь! Книг не читают, сказок не ведают, – сетовала Яга, а под нос себе пробормотала:  ̶  Антирнет окаянный до чего людей довёл, – и снова громко обратилась к девушке: – Повторяй за мной: «Избушка-избушка, повернись к лесу задом, а ко мне передом».

– Бабуль, вы чего, сказок начитались? – хохотнула гостья.

– Я сама сказка. Повторяй, не то так и будешь стоять под окном, – нисколько не смутившись, заметила Яга.

– Ну и бредятина! – фыркнула Ника, но всё же, смеясь, произнесла: – Избушка-избушка, повернись к лесу задом, а ко мне передом.

 И тут же отскочила назад, когда избушка, кряхтя и охая, стала поворачиваться, освобождая от наросшего мха и на ходу разминая огромные куриные лапы. В дверях встречала сияющая Баба Яга, но увидев сидящую на земле девушку с выражением ужаса на лице, заохала:

– Ах, ты ж, старая колода, напужала девчонку-то! Девонька, не бойся, заходь, тебя туточки никто не обидит.

Ника поднялась с земли, медленно подошла к крыльцу, потрогала изъеденные временем перила и осторожно спросила Бабу Ягу:

– У вас тут что, кино снимают?

– Какое кино, девонька! В глуши эдакой на тридцать вёрст живой души нет. Да ты, голуба моя, заходь в избу-то. Мы сейчас с тобой чаю пошвыркаем, у меня плюшки в печи поспели, – и улыбнулась добрыми глазами.

Ника поднялась по скрипучим ступенькам и вошла внутрь. Дверь закрылась, а избушка снова повернулась к лесу передом. Слышалось только поскрипывание старых венцов и тихое кудахтанье, хотя, судя по увиденной только что картине, внутри всё должно было ходить ходуном. Хозяйка радостно суетилась. Предложила гостье умыться с дороги и протянула вышитый диковинными цветами рушник. Усадив Нику в угол на лавку, суетливо убрала со стола книги, а следом начала выставлять разную снедь. Яга не умолкая говорила одобряющие слова, чтобы девушка окончательно отошла от испуга. Ника тем временем рассмотрела хозяйку и огляделась. Старушка в опрятном, но странном одеянии, каких уже и не носят. Комната внутри оказалась гораздо просторней, нежели казалось, глядя на размеры избушки снаружи. Чистенько, домотканые коврики, салфетки, на окнах – занавески кисейные, посреди избы – огромная, белёная печь с лежанкой. Рядом на лавке сидел, не спускавший взгляда с гостьи, огромный чёрный кот. На стене – полка с глиняной посудой, у двери – ступа с метлой.

Когда хозяйка убирала книги, девушка обратила внимание на этажерку в углу. На верхней полке – старинные фолианты, пожелтевшие свитки, а две нижние занимали современные книги одной тематики: истории Древнего мира, Древней Греции, Средних веков, книги о странах Востока, сказки, мифы, легенды и прочее. Ника осмотрелась с подозрением, что камера всё-таки где-то стоит.

Между тем стол уже ломился от яств, самовар пыхтел и хозяйка, разлив чай в фарфоровые  чашки, уселась напротив, сияющая, как новый пятак.

– Угощайся девонька, всё с пылу с жару, – и пододвинула блюдо с плюшками. – Ты чаёк-то с медком пей. Он у меня нонешнего мая.

– Спасибо, бабушка, – ответила, уже успокоившись, гостья и поинтересовалась: – А почему вы не спрашиваете, как меня зовут?

– Дык, не положено гостя мытарить сразу-то. До́лжно сначала накормить-напоить, а потом вопрошать. Порядок такой, веками заведенный.

– Так я могу и сказать. Меня Ника зовут. Вообще-то, Вероника, но мне больше нравится просто Ника, – начала знакомство девушка.

– Ага, стало быть, «приносящая победу» по-гречански. А просто Ника значит «Победа». Хорошее имечко. А вот по-латинянски имя твоё Виктория. Жил народ такой латинянский – римляне. Ихний енпиратор Цеза́рий в битвах завсегда викторию одерживал и полмира завоевал, – блеснула хозяйка знанием истории и представилась: – А я Баба Яга.

– Как это Баба Яга? Разве они бывают? – снова удивилась Ника.

– Ну, коль я туточки, стало быть, бывают! – засмеялась Баба Яга. – Да ты не пужайся. Я Баба Яга, да токмо не такая, как в сказках ваших писано. Вона их у меня цельная полка, – и она кивнула в направлении своего книжного собрания.

– Да я и смотрю, что у вас такая библиотека интересная. Всё истории да сказки.

– Ох, да! – ухватилась Яга за интересную тему. – Страсть как люблю почитать. Я как на Шабаш – энто слёт ведьмовский – летаю, завсегда есть об чём со своими товарками покалякать. А история – ну аккурат сказки: цари, короли, прынцы. Сколь антиресного накуролесили люди. Сколь народов разных было, а таперича их нет. Вот живали шумеры. Прозвание ихнее такое, потому как шумные были. Мыслю, что песни горланили, али кричали громко, да хоть понимали друг друга. А люди, оказывается, не всегда разными языками говорили. Было энто в древнем граде Бабе… Бабу… ах ти ж… э-э-э, Бабулоне!

Ника прыснула, но приняла снова серьёзный вид. Бабушка была ей явно по душе. А Яга продолжала:

– И задумали, значит, в нём люди башню возвесть до небес. Но настигла их кара, и башня порушена была. В обчем, таперича у всех языки разные: аглицкие, гишпанские, италийские и всякие иные басурманские. А в энтом Бабулоне царь сурьёзный жил. Как жа яво… Ах… Ах… Да! Ахмурапи звался. Законы придумал хорошие, потому как агромадной мудрости голова. Аль ишо антиресные государства были. Вот чудно́ зва́но: Мясо-по-тамия. Токмо позабыла, почему этак звалось. Мяса у них было много аль ели яво…

Баба Яга задумчиво поскребла лоб, а Ника, прикрыв рот ладошкой, еле сдерживала смех.

– Ах, ядрён шиш! Вот я дурданелла старая! То ж мясо не они ели. Были у них такие жряцы. Подношения им народ приносил, ну не выкида́ть же добро-то. Вот и жрали. Потому их так и прозывали, – обрадованно завершила Баба Яга.

Ника, уже не стесняясь, хохотала в голос до слёз.

– Ой, бабуля, вот умора! Я такую историю ещё не слышала!

Ника смотрела на эту чудаковатую старушку и вспоминала свою бабулю, которой уже два года как не стало. Такая же излучающая тепло и со смешливыми искорками в глазах. Лёвкина бабушка тоже добрая, несмотря на армейские привычки. Но у неё всё по распорядку, по линеечке. Она вроде бы и не строгая, но Ника в её присутствии робела. А эта лесная Бабушка Яга совсем другая. Так и хочется её обнять и прижаться к щеке. Вот и плюшки у неё такие же, какие пекла Никина бабушка.

– А ты, красавица, с каким таким попутным ветром в мою глушь забрела? – перевела разговор Яга.