До этого они вместе сходили погулять с Рэмом на пустырь. Михаил, увидев Леру, тут же ринулся здороваться, потоптался рядом, попытался завязать разговор, но Лера утащила Иру от него подальше.

«А это кто?» – ехидно спросила Ира, когда они ушли на приличное расстояние.

«Да так, никто. Со шпицем здесь гуляет».

«Вроде ничего такой и мне кажется, что он испытывает к тебе интерес».

На это Лера лишь раздраженно отмахнулась «Прекрати!».

«Не-е-е, правда», – продолжала настаивать Ирина, – «Вон, смотри! Идет и оглядывается!»

У Иры загорелись глаза и она, как старая сводница заговорщицки затараторила:

«Что ты о нем знаешь? Он женат? Кем работает? Не нужно так мужчинами разбрасываться! Нужно присмотреться, вдруг выяснится, что он сокровище!»

«Сокровища жены не бросают!» – съязвила Лера.

«Любое сокровище всегда чей-то бывший козел» – хохотнула Ирина и добавила: «Могла бы пофлиртовать с мужчиной, отвлечься, романчик завести. Так, для интереса».

«А потом что?» – поинтересовалась Лера, – «Сказать: «Извини, наигралась». Это не порядочно. К тому же, он меня не цепляет. Вообще!» – передразнила она Михаила – «Он невообразимо занудливый и какой-то он слишком… невзрачный, простой».

«А тебе все сложных подавай», – парировала Ира, – «не накушалась еще сложностей?»

Лера вздохнула и ничего не ответила.

Затем они вернулись домой, приготовили ужин, поели, отправили Алису спать и продолжили разговаривать.

«Так почему ты тогда передумала начать с ним жить вместе», – переспросила Ира, собирая и складывая в раковину грязные после ужина тарелки.

«Брось, я сама», – сказала ей Лера, отодвигая подругу от раковины, – «Сейчас все расскажу, только посуду помою».

Ира пожала плечами и села за стол в ожидании дальнейшего рассказа.

Лера помыла тарелки, поставила их сушить, включила чайник, вернулась за стол и пояснила: «Он начал меня сильно ревновать и пытаться контролировать каждый шаг. Ему везде мерещились любовники и что каждый проходящий мужчина, был готов на меня наброситься. Поначалу, мне это льстило, казалось забавным. Но начало утомлять. Я устала оправдываться и его успокаивать. Кажется – все объяснишь, убедишь, что он у меня один единственный и никто мне больше не нужен. Но проходит время и все начинается заново. Я решила, что это ненормально и задумалась о том, что наши отношения пора прекращать. Что пришло время расстаться со Стасом».

«Он тебя любил, а все выражают свою любовь по-разному. Он просто заботился о тебе», – возразила Ирина.

Лера закатила глаза: «Пока он звонил мне по сто раз на день, встречал с работы, интересовался доехала ли я домой и легла ли спать – я тоже думала, что это проявление заботы. Но после одной его выходки я жутко разозлилась. Да я просто была вне себя от ярости и думала, что прибью его».

12

Лера разговаривала по телефону с главным бухгалтером фирмы-подрядчика, как вдруг разговор прервался. Гудков не было, изображение застыло и экран смартфона «завис». Телефон не реагировал ни на прикосновения, ни на принудительное выключение. Осознав, что она ничего не может сделать, Лера раздраженно потрясла свой телефон и отложила в сторону. Разговор был важным, поэтому она набрала нужный номер на стационарном рабочем телефоне и продолжила неожиданно прервавшуюся беседу.

Вернувшись после разговора к своему телефону, она с разочарованием обнаружила, что те несколько минут покоя телефона, ничего не изменили. Он по-прежнему не откликался на попытки его перезагрузить.

Лера горько вздохнула и набрала внутренний номер программистов.

«Паш», – жалостливо поинтересовалась Лера, – «ты сейчас очень занят?»

«Работаю, а что?» – спросил он.

«Мне твоя помощь нужна» – протянула она.

«С программой опять что-то?» – поинтересовался Павел и добавил, – «я сейчас подключусь к тебе удаленно. Посмотрю».

«Нет, нет», – запротестовала она, – «я по личному. У меня телефон похоже «умер». Ты мог бы его посмотреть. Если только тебе не сложно».

«Смотреть на умершие телефоны – мое любимое занятие. Заноси, полюбуюсь», – разрешил он, – «но не сразу, постараюсь до конца рабочего дня выяснить что с ним».

«Спасибо, Паш, уже иду», – обрадовалась Лера.

Она взяла несколько конфет, чтобы подлизаться к Павлу и пошла в кабинет к программистам.

Павел забрал у нее телефон, раздал всем парням в его кабинете по конфете и попросил набрать его номер перед уходом домой.

А за несколько минут до окончания рабочего дня он позвонил сам: «Лер, задержись, я сейчас к тебе зайду».

Паша зашел в ее кабинет в тот момент, когда из него выходили другие девушки-бухгалтеры. На прощание они бросили на Леру с Пашей многозначительные взгляды, что-то неразборчиво сказали друг другу и из коридора донесся их громкий смех.

Лера не обратила на это внимание, она лишь нетерпеливо спросила Павла: «Ну, что? Он заработал?»

«Лер, тут такое дело…», – замялся тот и спохватился, – «Телефон да, я его включил. Он работает».

Она непонимающе на него посмотрела, ожидая, что он ей скажет дальше.

Паша взял стул, сел напротив нее и, положив ее телефон на стол, быстро проговорил: «Короче, на твоем телефоне установлена программа-шпион».

«Что?» – недоверчиво переспросила Лера, поднимая брови домиком.

«Программа, которая отслеживает твое перемещение, звонки и переписки», – пояснил Павел.

Леру охватило чувство, как будто ее только что огрели по голове пыльным мешком, даже в ушах запищал несуществующий комар. Несколько секунд она оглушено сидела, уставившись в одну точку, не веря в то, что только услышала.

«Ты знаешь, кто ее мог тебе установить?» – спросил он.

«А? Что?» – пришла она в себя и, встревоженно посмотрев на Пашу, в испуге произнесла, – «Ты можешь ее удалить? Удали прямо сейчас!»

«Да, конечно», – ответил тот, взял телефон и начал быстро касаться экрана пальцами.

Конечно Лера знала! Пару недель назад Стас предложил ей обновить программы, удалить ненужные файлы и увеличить скорость работы телефона. Она и предположить не могла, что он способен на такое, поэтому дала ему свой телефон без всяких опасений. Скрывать от него ей было нечего. Она вообще никогда не давала ему повода не доверять ей! А он получается за ней шпионил!

Павел протянул телефон: «Все, Лер, готово!»

Внимательно посмотрел ей в глаза и произнес: «Лер, не мое это дело, но этот твой Стас какой-то очень странный парень». Хотел добавить что-то еще, но не стал.

«Думаешь?» – переспросила она задумчиво и глубоко вздохнула. Помолчала и в благодарность предложила Павлу, – «Паш, спасибо тебе! Если ты опять без машины, то давай я тебя подвезу домой… или куда скажешь».

«Опять» – констатировал он и улыбнулся.

Из здания, где располагался их офис, они вышли вместе.

Стас снова ждал ее на улице. Увидев Леру, он налетел на нее с упреками: «Почему так долго? Почему у тебя телефон то выключен, то ты не отвечаешь? Я чуть с ума не сошел!».

Увидев Павла, он зло процедил: «Ты что с ним была? Что вы там делали?»

Внезапно Леру охватила невероятная злость на Стаса. Да кто он такой, чтобы контролировать ее, взрослую самостоятельную женщину! Она доверяла ему, относилась с заботой и пониманием, а он беспардонно и нагло нарушил все мыслимые и немыслимые границы ее частной жизни!

«Что делали?» – яростно переспросила она и, нахально усмехаясь, зло выпалила, – «Трахались!»

Спас опешил, Павел смутился.

Лера потрясла у Стаса перед носом своим телефоном и выпалила на одном дыхании: «Я знаю, что ты сделал с моим телефоном! И никогда тебе этого не прощу! Исчезни! Видеть тебя не могу!»

Стас стоял ошарашенный и только бормотал: «Лер, Лер… подожди… Лер….»

«Идем, Паш», – бросила она через плечо и быстро зашагала на стоянку к автомобилю. Павел молча проследовал за ней.

«Куда ты с ним собралась?» – ринулся за ними Стас.

Лера остановилась, медленно к нему повернулась и с нажимом на каждое слово, произнесла: «Не твое дело. Оставь меня в покое. Уйди! Знать тебя не хочу!».

«Лера, подожди, послушай меня!» – в отчаянии хватал он ее за руки, а она отцепляла их от себя и шипела на него: «Отстань от меня».

Павел подошел к ним ближе, оттеснил Леру в сторону и нависая над Стасом, который был ниже и мельче, угрожающе проговорил, смотря тому в глаза: «Ты слышал, что она сказала?! Пошел отсюда! Быстро!».

Стас яростно сверкал глазами, кулаки у него сжимались, но связываться с Павлом он не решился. Только смотрел на него с нескрываемой злобой.

Лера все этого видела уже сидя в машине, безразлично наблюдая за ними в боковое зеркало. Стаса ей было не жалко, она была слишком зла на него и оскорблена этой подлостью. Говорить с ним не было никакого желания.

Паша легко оттолкнул Стаса со своего пути и сел к ней в машину. Они выехали со стоянки, а Стас так и остался неподвижно там стоять.

«Расстроилась?» – спросил у нее Павел через некоторое время, когда они встали на светофоре.

«Обидно», – ответила она, – «и противно. Он этой слежкой и меня, и себя унизил».

Лера помолчала и продолжила: «Даже не знаю, что дальше делать».

«Поехали ко мне», – внезапно предложил Паша, – «Чаю попьем. Тортик купим или пироженок каких-нибудь. Надо же твое настроение немного поднять!»

Лера искоса на него посмотрела, усмехнулась, пожала плечом и согласилась: «Поехали!»

13

«И что? Что? Было у тебя что-нибудь с Пашей?» – в нетерпении спросила Иринка у Леры.

Та закатила глаза, горько вздохнула и призналась: «К сожалению, нет».

«Ну, почему?» – расстроилась ее подруга.

«Да, представляешь», – начала рассказывать Лера, – «Все хорошо шло. Мы и за тортиком сходили, и с Альфом погуляли – это Пашина такса, ужин приготовили, поели, только чай пить начали, как мне встревоженная Алиска звонит».

«И-и-и?»

«И рассказывает, что приехал Стас. Привез кучу сладостей. Как ни в чем не бывало, сделал с ней уроки. А теперь сидит в саду и… плачет».

«Что делает?» – недоверчиво переспросила Ира со смехом, аж подаваясь от удивления корпусом вперед.

«Плачет», – всплеснула Лера руками. – «Алиса у меня спрашивает, что ей с ним делать? Я говорю: «Закрывай дверь в дом, смотри свои мультики и не обращай на него внимание. Поплачет и успокоиться».

Лера возмутилась: «Какой уж тут романтический настрой, если Алиска переживает и просит быстрее домой ехать. Поэтому я перед Пашей извинилась и домой уехала».

«И конечно же со Стасом помирилась…», – разочарованно протянула Ирина.

«Ну, когда я ехала домой, то была настроена решительно и собиралась порвать с ним раз и навсегда, а его самого растерзать на тысячу маленьких медвежат» – ухмыльнулась Лера, вспомнив, как было дело дальше.

***

Она загнала машину во двор, вышла, обняла Алису, которая выбежала ей на встречу.

Алиса молча показала пальцем в сторону сада.

Лера ласково погладила ее по голове и попросила: «Иди в дом, я поговорю со Стасом и скоро приду».

Стас сидел в саду на лавочке под старой яблоней, увешенной красными крупными яблоками, и настороженно смотрел на приближающуюся к нему Леру.

В покрасневших и опухших глазах плескался испуг. Лицо виноватое и растерянное, как у провинившегося ребенка.

«Черт!» – выругалась про себя Лера, понимая, что не сможет сказать ему всего того, что планировала, пока добиралась до дома. Злость давно прошла. Перед ней сидел глупый, влюбленный в нее до розовых соплей мальчишка, уже такой близкий, уже такой родной.

Любила ли она его, наверное, любила. Она испытывала к нему огромную нежность, ей нравилось обниматься с ним, зарываться носом в его волосы. Она таяла и трепетала, когда они целовались. Но не было состояния расслабленности и уверенности в их отношениях. Они не были равными. Кто она для него в их взаимоотношениях? Еще не мама, но уже не подруга. Старшая сестра. И она чувствовала, что несет за него ответственность. Но перед кем? Перед ним? Его мамой? Собой? Или его чувствам к ней? Понять это было сложно!

Лера опустилась рядом с ним на лавочку и с грустью спросила: «Вот зачем ты это сделал, Стас?»

Стас всхлипнул и свалился вниз. Он обнял ее ноги, уткнулся в колени и захлебываясь слезами, начал повторять: «Прости, прости, прости… я дурак».

Она заботливо гладила его по голове, вытирала мокрое лицо и говорила: «Медвежоночек, послушай, я же никогда тебя не обманывала. Ты даже пароль от моего телефона знаешь. Ну зачем ты так со мной поступил?».

Стас шмыгнул носом, взял себя в руки и с жаром сказал: «Лерочка, ну как же ты не понимаешь?! Я очень тебя люблю! Больше всего на свете я боюсь тебя потерять! И ты не представляешь, что я чувствую, когда ты оставляешь меня одного и уезжаешь к себе домой! Я не знаю где ты, с кем ты, как ты добралась до дома? В голову лезут разные дурные и страшные мысли. Я очень за тебя переживаю! Да, я сглупил. Я понял это и сам собирался убрать эту программу при первом же удобном случае».

Он заискивающе посмотрел ей в глаза и тише добавил: «Я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы ты меня простила».

Да! Да! Да! Она простила его, уже тогда, когда увидела на этой самой лавочке, расстроенного, заплаканного и напуганного их ссорой.

«Стас, пожалуйста, если тебя что-то беспокоит, просто поговори со мной!» – сказала ему Лера, – «Ты мне дорог, и я с тобой предельно честна. Не нужно меня контролировать. Или ты мне веришь и доверяешь, или мучаешься сам и мучаешь меня. А мучительных отношений мне не надо, думаю, что и тебе тоже».

Стас поднялся с колен, сел с ней рядом, обнял за талию, уткнулся в шею и клятвенно заверил: «Я верю тебе, как никому другому! Обещаю, что ничего подобного больше не повторится!»

И умоляюще произнес: «Ты только не бросай меня, пожалуйста. Не уходи от меня!».

Лера извернулась, поцеловала его в нос, тепло улыбнулась и ответила: «Как же я тебя брошу, если ты мой любимый Медвежонок!».

Стас смешно сморщил нос и счастливо заулыбался.

В окно выглянула Алиска и крикнула в темноту сада: «Эй, вы там скоро? Я есть хочу!».

«Пойдем перекусим и будем спать ложиться», – сказала Лера, поднимаясь и ведя его за собой за руку в дом.

***

«Наши отношения стали только лучше. Более доверительные», – вспоминала Лера. – «Вот после этого, он и переехал ко мне. Каждый день в город вместе со мной ездил: работал у себя дома, общался с клиентами, встречался и тренировался с Кариной, тренировал своих учеников, вечером мы вместе возвращались домой. С ним оказалось, на удивление очень комфортно жить. Он и по дому что-то делал, и в саду, готовил хорошо, с Алиской шахматами и английским занимался, с Рэмом гулял. Рэм его хорошо принял и слушался. Даже пироги мне пек. Делал какие-то милые подарочки».

«Сейчас покажу», – сказала она Ирине и ненадолго вышла из кухни.

Чем-то пошуршала в коридоре и через некоторое время вернулась с ключами от машины. На ключах висел брелок – пластмассовый медвежонок в штанишках на подтяжках.

Лера сунула ключи с брелоком в руки подруги:

«Представляешь, Ир, он сам его нарисовал, на 3d-принтере напечатал и раскрасил. Не просто купил, а сам сделал! Удивительный парень! Их два медвежонка было: мальчик и девочка. Это мальчик, а девочка у него осталась».

Она рассеянно улыбнулась: «Стас даже замуж меня позвал. В новый год предложение сделал. Я согласилась. В общем не жизнь, а сказка. И вся эта сказка длилась чуть больше трех месяцев. До дня рождения его мамы».

14

В конце января Светлане, маме Стаса исполнялось сорок восемь лет. День рождения она отмечала у себя дома, в кругу семьи. Пригласили и Леру, уже как невесту Стаса.

Дом у Светланы и Тимура был роскошный, не дом, а целый особняк. С большим ухоженным садом, с прудом, с гаражом на две машины, с огромными коваными воротами. В гостиной, где стоял накрытый стол, потрескивал дровами настоящий камин. У камина дремала, свернувшись калачиком, китайская хохлатая собачка. При виде Стаса она вскочила и завертелась волчком у его ног. Он поднял ее на руки и представил Лере: «Познакомься, Лер, это Нормандия Амбер Саншайн, ну, или просто Нюра».

«Здравствуй, Нюра Саншайн», – потрепала она собачку по белокурой шевелюре.

«Раз все в сборе, давайте садиться за стол», – громко крикнул, входящий в гостиную Тимур, созывая гостей. Подойдя к столу, он рукой показал Лере со Стасом присаживаться, а сам начал откупоривать бутылки с напитками.

Стас опустил собачку на пол, подвел Леру к столу, услужливо отодвинул ей стул, затем сел сам, и они оказались за столом первыми.

Прибежали Полина с Никитой, младшим двенадцатилетним сыном Светланы, сводным братом Стаса. Они на ходу отщипнули от кисти винограда по ягоде и, жуя, уселись за стол, на противоположной стороне от Леры и Стаса. С кухни, неся в руках блюда с угощениями, пришла Карина, а за ней сама именинница Светлана.

«Сына, переставь, пожалуйста, вазу на камин», – попросила она, – «мне нужно заливное поставить».

Стас помог маме, забрал у Карины блюдо с нарезанным на ломти запеченным мясом, разместил его на столе и вернулся на свое место.

Света села по главе стола, по левую руку от нее сидел Тимур, далее Стас, Лера, прямо напротив Леры села Карина рядом с дочкой. По правую руку от Светы был Никита. Праздничный вечер в кругу семьи, тихое задушевное домашнее торжество.

Все шло, как на любом празднике: тосты, поздравления, комплименты, шампанское, вино, салаты, закуски. Тимур рассказывал какие-то истории, дети скучали и порывались сбежать в детскую, чтобы продолжить играть в Никитину приставку. Даже Карина была мила и дружелюбна со всеми, кроме Леры, которая время от времени, ловила на себе ее неприязненные взгляды и холодные нотки в разговоре.

«Да, плевать», – думала Лера, – «ты тоже мне не нравишься!»

Она осторожно рассматривала семью Стаса, которая могла в скором времени стать и ее семьей.

Света и Карина. Лучшие подруги, а такие разные. Света красивая, роскошная женщина, у нее обеспеченная жизнь, молодой муж, двое сыновей, своя вокальная студия. Карина – мать-одиночка, рядовой тренер спортивной школы. В молодости без сомнения была красива, надменно красива, но ее внутренняя жесткость и резкость отразились на ней хуже возраста, залегли морщинами и лишили привлекательности, хотя та и пыталась скрыть это агрессивным макияжем и вызывающей одеждой. Если Света с возрастом приобрела шик и элегантность, то Карина всю свою привлекательность лишь растеряла, остался только тяжелый характер.

Но их искренняя привязанность и поддержка друг друга не вызывала сомнений. Видимо, они действительно много значили друг для друга. В их отношениях не было ни зависти, ни заискивания, ни высокомерия. Только теплота и забота.

Когда-то Карина помогла Свете вырастить и воспитать Стаса, теперь Света заботиться о дочке Карины Полине и у девочки даже есть своя комната в Светином доме.

Никита и Стас. Никита копия Тимура, коренастый, темноволосый и кареглазый. Стас голубоглазый, как мама. Только нос у него не точеный Светин, а курносый.

Карина и Полина. Поля совсем не похожа на свою мать, ни внешне, ни по характеру. Она общительная, живая и непосредственная. Лишь под тяжелым взглядом матери замыкается и становится серьезной. Но стоит Карине отвлечься или пропасть из поля видимости, как Поля снова оживает. У Карины узкое лицо, нос с небольшой горбинкой, холодные серые глаза. Полина хорошенькая круглолицая девочка с яркими голубыми смеющимися глазами и длинными светлыми косами.

Лера заметила, что Поля что-то тихо сказала маме на ухо и та резко ответила: «Нет!», Полина опять что-то попросила. Карина подумала и произнесла: «Если тетя Света разрешит».

Полина подошла к Светлане и что-то сказала на ухо ей. Та не расслышала, приобняла девочку и ласково переспросила: «Что, моя хорошая?».

Полина повторила и, как поняла Лера, про остаться ночевать.

«Ну конечно можно», – разрешила Света и поцеловала девочку в висок.

Только сейчас, когда Поля встала рядом со Светой, Лера заметила… как сильно Полина на Светлану похожа. Те же голубые глаза, мягкие округлые черты, пухлые губы. Вот только нос у Полины был… курносым.

Лера похолодела и испугалась своего невероятного предположения. Даже мысленно не могла собрать его в фразу: «Как это? Как такое может быть? Да нет, нет, показалось!» – убеждала она себя – «Просто совпадение! Мало ли на свете круглолицых голубоглазых мужчин с курносыми носами?!».

Полина вернулась на место радостная, взяла яблоко и наклонившись в сторону Никиты, уткнулась в телефон, который тот держал в руках.

И чем больше Лера смотрела на Полину, тем больше начинала видела в ней черты… Стаса.

Она, стараясь делать это незаметно, поочередно смотрела то на Полину, то на Стаса, сравнивая их. Карина ее взгляд перехватила, Лера это заметила и увидела, что та напряглась и занервничала.

«Полина, а сколько тебе лет?» – уточнила Лера у девочки.

«Дешасть», – жуя яблоко и не отвлекаясь от игры на телефоне, ответила Поля.

«Ой», – промелькнуло в мозгу у Леры, – «Если Полина дочка Стаса, значит, когда она родилась Стасу было семнадцать. Семнадцать! А Карине? Тридцать восемь! Как мне сейчас! Ой, не-е-ет… А если вычесть время беременности, то ему было… Шестнадцать?! Когда… когда.... они… были вместе… Какой кошмар!»

«Нет», – мысленно запротестовала она, – «Быть такого не может! Чтобы Карина родила дочку от Стаса? Он и Карина! Карина и он! Нет!»

Картинка, которую рисовало ее воображение вызывала тошноту.

Лера, еще раз демонстративно, уже, чтобы видела Карина, внимательно посмотрела на Полину, затем на Стаса и снова на Полину. А та видела. Она не отрываясь наблюдала за Лериным взглядом.

После Лера резко повернула голову и, приподняв брови и сделав удивленный взгляд, пристально посмотрела Карине прямо в глаза, немым вопросом пробуравливая ее насквозь.

Карина все поняла и услышала адресованный ей безмолвный вопрос. Ответом на него был ее страх: она побледнела, руки ее затряслись, а испуганные глаза молили: «Нет, нет, молчи, не спрашивай».

По ее реакции Лера тоже поняла, что ее догадка подтвердилась. Ошеломленная она откинулась на спинку стула, растерянно покачала головой и после, по очереди оглядела всех остальных, сидящих за столом. Их с Кариной молчаливый разговор остался для всех других незамеченным. Света со Стасом что-то обсуждали через Тимура. Тот ел салат и изредка им кивал. Полина с Никитой продолжали играть на телефоне.

«Нет, отказываюсь в это верить», – мысленно сказала она самой себе и решила поинтересоваться у самого Стаса, но не прямо, а намеком, чтобы только посмотреть на его реакцию, – «Вдруг… ну, а вдруг мне все это лишь почудилось».

Она улучила момент, когда Стас вышел на кухню относить грязные тарелки и проследовала за ним.

«Полина такая хорошенькая девочка», – начала она издалека, – «Правда?»

«Да, вырастет красоткой будет», – подтвердил Стас, складывая тарелки в мойку и включая воду.

«Удивительно, но на Карину она совсем не похожа», – продолжила Лера, беря в руки полотенце.

«Бывает. Наверно в каких-то других родственников», – пожал он плечами и начал мыть посуду, передавая ее Лере, чтобы та вытирала.

«А кто у Полины папа?» – вдруг спросила она, внимательно вглядываясь в его лицо.

Стас даже не изменился в лице и невозмутимо ответил: «Понятия не имею. Мужчина какой-то. Для Карины это очень болезненная тема и она пресекает любые вопросы по этому поводу. Поэтому ты лучше этого не касайся и постарайся ее ничем не задеть и не обидеть».

«Ага, щас…», – воинственно решила про себя Лера.

На кухню зашли Света с Кариной, неся еще грязную посуду и недоеденные салаты. Забежала Полина.

«Пойдем, Стас», – потянула она его за рукав и зашептала, – «сейчас сюрприз будем готовить».

Стас выключил воду, вытер руки полотенцем, которое держала Лера, подмигнул ей и вышел вслед за Полиной.

«Светлана, ты же именинница», – сказала Лера Свете, забирая у нее из рук посуду, – «Отдохни, а мы с Кариной все помоем. Правда, Карина?» – обратила она к той.

«Прекратите, девочки, мне не удобно», – запротестовала Света.

Карина была растерянна, она взглядом искала поддержки у подруги, но вслух ничего не говорила.

«Света, оставь посуду!» – повторила Лера. Прислушалась и указала в сторону гостиной, – «Кажется кто-то бокалами гремит».

«Ой, это Нюра наверно на стол залезла», – бросилась она в гостиную проверять не нахулиганила ли собака, оставшись наедине с недоеденным угощением.

Лера плотно закрыла за Светой кухонную дверь, повернулась и презрительно посмотрела на Карину.

«Как ты могла?» – без всяких предисловий спросила она у той.

«Не понимаю, о чем ты», – все понимая ответила Карина, съеживаясь под Лериным взглядом и глаза у нее забегали.

Проигнорировав ее ответ, Лера продолжила: «Ему же было только шестнадцать!».

Карина молчала.

«Господи, да он в свои двадцать семь выглядит на двадцать лет», – всплеснула руками Лера, – «А в шестнадцать на сколько выглядел? На десять?!»

Карина в изнеможении опустилась на кухонный стул, опустила глаза и не проронила ни слова, а Леру уже было не остановить.

«Хорошо, я могу понять его, озабоченного мальчишку. Но как ты, взрослая женщина, смогла это сделать с ним, с ребенком?»

«Это я ее попросила», – услышала Лера за спиной Светин голос.

«Что?!» – растерянно и с недоверием переспросила она, обернувшись.

«Да, это я попросила Карину…эм-м-м… вступить в отношения со Стасом в период его…эм-м-м… взросления», – подтвердила Светлана, заходя на кухню с Нюрой на руках.

«А ребенка от него тоже ТЫ ей предложила родить?» – пренебрегая чувствами Карины, выпалила Лера, приваливаясь плечом к холодильнику.

Карина вздрогнула, застонала и закрыла лицо руками.

Света подошла к ней и, поглаживая подругу по спине, спокойно заговорила: «Кариночка, я давно обо всем догадалась. Ты зря мучилась, пытаясь скрыть это от меня столько времени. Думаешь, я не вижу, как Полечка на Стасика похожа. Да нет, больше даже на меня. Я в детстве такая же была, неужели не помнишь? Не переживай так! Я очень нашу девочку люблю, она же родная мне! Ты всегда можешь на меня рассчитывать, мы вместе вырастим нашу Поленьку. И то, что я получила подтверждение именно сегодня, в мой день рождения – лучший для меня подарок!».

Она опустила собаку на пол, взяла еще один стул, села рядом с Кариной, они обнялись и заплакали.

Лера смотрела на это и не понимала, как такое вообще может быть, да еще на ее глазах, не по телевизору, не в книжке, а вот, прямо здесь.

«Зачем вы это сделали?» – на выдохе спросила она.

Светлана взглянула на нее так, как будто только что увидела. Выпрямилась, вытерла слезы и повысив голос с вызовом переспросила: «Зачем? А знаешь ли ты как это, когда твой ребенок умирает у тебя на руках?»

Лера замолчала, а Светлана начала торопливо и сбивчиво рассказывать, заламывая пальцы: «Я очень виновата перед Стасиком. Я молодая была, глупая, недосмотрела. Оставила его одного, а сама к приятельнице в соседний подъезд заскочила на примерку платья, возвращаюсь, смотрю, а он на земле под окном лежит. Выпал из окна. Вокруг люди, все кричат, галдят. Ему тогда четыре года было. Я к нему, а он глазки открывает и говорит: «Мама, больно». Выжил, мы на третьем этаже жили. Долго мы тогда в больницах лежали и здесь, и в Москву нас возили. Он позвоночник себе повредил, думали ходить не будет. Спасибо, Карине, она тогда сильно мне помогла и с врачами, и деньгами. Я же одна была, отец Стасика бросил меня, а потом, насколько знаю, погиб на какой-то бандитской разборке. Родители мои уже умерли. Нет, брат старший был, он в Шахтах жил, свою семью тащил, ему не до меня. У меня кроме Карины никого».

Светлана прижалась к подруге и продолжила: «Потом Стас рос и снова начались проблемы со здоровьем… Опять бесконечные больницы. В шестнадцать лет у него вдруг начал горб расти, а он симпатичный мальчик. Все друзья уже с девочками гуляют, хвастают друг перед другом, кто кого и как. Он тоже в девочку влюбился, а она посмеялась над ним, да еще унизила перед остальными ребятами. Он тогда таблеток наглотался, еле его откачали. И опять это: «Мама, больно». Я его спрашиваю: «Где больно?», а он отвечает: «Везде больно». Он не спать, ни есть не мог. Я и упросила Карину отвлечь его, доказать, что и его любить можно, да и чтобы он стал уверение среди своих озабоченных одноклассников и глупых одноклассниц. А потом опять больница, операция, реабилитация. А у меня уже Никитка маленький, муж все время на работе. Я не знаю, как бы справилась со всем этим без Карины».

Она вздохнула и произнесла: «Ну, а Полечка… Карина очень хотела ребенка. По-другому не сложилось… получилось так, как получилось… Спасибо Стасу. Я ей по гроб жизни благодарна за ее участие в моей жизни и в жизни Стаса. Поэтому, как только она забеременела Полиной, я уже тогда начала подозревать, кто отец, хотя Карина объяснила это мимолетным романом и даже какие-то фотографии своего любовника показывала. Я поклялась, что помогу ей вырастить и воспитать Полю.

Света помолчала, тепло посмотрела на Карину и строго сказала, обращаясь к Лере: «Карина умная женщина, у нее хватило мудрости ничего Стасику не рассказывать, пусть он живет своей жизнью. Она помогла ему, а он ей. Мы справляемся и без него. Надеюсь и ты тоже будешь благоразумна. В конце концов, это даже не в твоих интересах».

Леру кольнула в память фраза, сказанная Стасом, когда она сомневалась в том, стоит ли начинать с ним серьезные отношения. Тогда он признался, что у него была связь с женщиной старше Леры. Теперь понятно, что это была Карина. Но почему старше? Ведь ТОГДА Карина была ее ровесницей. А старше как? По возрасту или по разнице в возрасте? – лихорадочно соображала она, – Или может потому, что их связь продолжилась и позже?

«А может длится до сих пор?» – испугалась Лера.

«Ты до сих пор с ним спишь?» – внезапно резко спросила она Карину, прищурив глаза.

Та покраснела и зло процедила: «Откуда ты вообще взялась?!».

Света в некотором удивлении посмотрела на свою подругу, но спохватилась и сказала: «Вы все взрослые люди, поэтому каждый из вас сам решает с кем ему спать, с кем жить и кого любить. А я… Я просто люблю и оберегаю своего сына, и я хочу, чтобы он был счастлив. Чтобы никто и ничто не причиняло ему боль».