Buch lesen: «Связующий браслет. Любовь в подарок»
Пролог
Прижимая к груди долгожданное письмо из академии Далвэйт, не в силах сдержать радости, громко счастливо визжу, прыгая на месте.
Я сделала это! Я поступила!! Ура-а-а!!
– Иветта, дочка, ты чего расшумелась так? – торопливо спускаясь по скрипучей деревянной лестнице, кричит мама. – Что случилось?
– Мамочка, я поступила! – бросаю к ней, протягивая драгоценное письмо о зачислении.
– Поступила? – неверяще произносит мама, прикладывая руку к груди. Когда она берет письмо, её руки заметно дрожат.
Пока она читает, я стою рядом и улыбаюсь словно полоумная. Ничего не могу с собой поделать. Меня распирает от радости и гордости за себя.
Бюджетных мест в этом году академия Далвэйт предоставила всего пять. И на эти пять мест претендовало больше сотни магов, мечтающих стать студентами одной из лучших академий в королевстве.
– Гейб! Гейб, иди сюда, – закончив читать, мама громко зовет отца, который с самого раннего утра уже работает в мастерской, что примыкает к нашему небольшому, но уютному домику.
– Что случилось? – поспешно заходит в гостиную отец, вытирая руки полотенцем.
– Твоя дочь поступила в Далвэйт, – все еще пребывая в шоке от новости, говорит мама, крепко сжимая письмо.
– Неужели? – брови отца взлетают вверх.
– Да, я поступила! – радостно выкрикиваю. – Мне письмо о зачислении пришло!
– Ну-ка дайте глянуть… – с трудом вырвав из рук матери уже заметно помявшееся письмо, отец читает. – И правда… поступила… – удивление, с которым говорит любимый родитель, коробит и чуть притупляет мою радость.
– Откуда столько неверия и удивления? – обиженно спрашиваю. – Вы ведь знаете, что я сильный маг. Так чего так удивляетесь, что меня приняли в Далвэйт?
– Знаешь сколько сильных магов в нашем королевстве, мечтающих учиться в Далвэйте? – спрашивает меня отец, посмотрев из-под широких бровей.
– Откуда мне знать… – бурчу недовольно. – А ты знаешь?
– Не знаю, но думаю, что их немало. Поэтому шанс, что ты сможешь поступить, был мизерным, мы с матерью даже надеяться боялись.
– И всё же я поступила. Теперь вы можете порадоваться за меня. Нечего стоять с такими лицами, будто вам мешок муки на голову упал.
Реакция родителей откровенно обижала. Я хотела, чтобы они, как и я, прыгали от радости, а вместо этого смотрят так, словно письмо мне пришло по ошибке.
– Иви, мы с отцом очень гордимся тобой. Просто это так неожиданно… – заметив, что я расстроилась, мама спешит меня ободрить. Обнимает за плечи и гладит по голове. Прямо как в детстве, когда меня обижали соседские мальчишки, дразня всезнайкой. Я же в ответ заслуженно обзывала их тупицами, после чего обычно начиналась драка.
А как иначе, если они не знали элементарных вещей? Я в свои семь с небольшим знала значительно больше, чем они в десять.
Вот что такого в том, что порой я поучала их, подсказывала, как лучше сделать? Например, из палки – рогатку. Или что лазить по деревьям за яблоками получится быстрее и безопаснее, если разуться и браться руками за разные ветки, опираясь одной ногой на другую – самую прочную.
Вроде это элементарно и понятно, но соседские ребята все делали неправильно, оттого мне и приходилось влезать. И им это не нравилось.
Конечно, девчонка, да еще и младше их, учит лазить по деревьям. Глупцы, нет бы прислушаться. Тогда, глядишь, Луис, живущий в трех домах от моего, не упал бы с дерева и не сломал спину.
Восстанавливался он долго, ведь у его родителей не было денег обратиться к целителю.
– Ты умница, дочка, – под намекающим взглядом мамы скупо хвалит отец.
– Сегодня устроим праздничный ужин. Пригласи к нам своих друзей. Я приготовлю твои любимые мясные рулеты.
Настроение снова поднимается.
Мясные рулеты… письмо о зачислении… Сегодня у меня прекрасный день! И в нем нет места для грусти и обид.
– Хорошо. Я приглашу Рози и Эвена к нам на ужин, – чмокнув сначала маму, затем отца, забираю письмо из академии и убегаю в свою комнату, оставляя родителей одних.
Уже в комнате, вновь перечитав письмо, падаю на кровать и, уткнувшись в подушку, кричу от счастья.
Спустя время, когда я успокаиваюсь, разгладив письмо, прячу его в стол и, приведя себя в порядок – переплетя косу – отправляюсь к друзьям.
Рози и Эвен, узнав, что я зачислена в Далвэйт, кидаются ко мне с объятиями, и от их, точнее от визгов Рози, закладывает уши.
– Боги, Ив, как же я за тебя рада! Это невероятно! Ты такая молодец! Наверное, твои родители вне себя от радости! – тарахтит мне в ухо подруга, всё сильнее сжимая руки вокруг моей хрупкой шеи.
– Я знал, что ты поступишь! Ты с детства умной была. И магии в тебе с лихвой, – отстранившись, куда сдержаннее говорит Эвен. А затем, увидев, что еще немного, и Рози меня задушит, строго говорит уже ей: – Розалин, еще немного, и ты станешь убийцей. Умерь свою радость и дай Иви сделать вдох.
– Ой… прости, Ив. Я просто так за тебя обрадовалась, – подруга наконец отпускает меня с извиняющейся улыбкой, и я с благодарностью смотрю на Эвена.
Он только что спас мне жизнь.
Всегда удивлялась откуда в моей хрупкой с виду подруге, столько сил. И до сих пор удивляюсь. Ведь Рози чистокровный человек, всем сердцем не любящий физическую нагрузку.
– Сегодня будет праздничный ужин в честь моего поступления. Вы приглашены. Придете? – отдышавшись, говорю друзьям, зачем, собственно, позвала их встретиться.
– Конечно. Я буду, – тут же отвечает Рози.
– Я тоже приду. А что собирается готовить твоя мама?
– Мясные рулеты, – губы сами собой растягиваются в улыбке.
– Мне два! – моментально забивает Эвен.
– И мне! – недобро глянув на друга, выкрикивает Рози, прекрасно зная, что двумя рулетами друг не обойдется. Съест как минимум в два раза больше.
– Куда тебе два? А как же твоя диета? Потолстеть не боишься? – не упускает шанса поддеть Эвен. Он всегда с насмешкой воспринимает все попытки Рози стать еще красивее. Друг считает, что незачем себя мучить, нужно принимать то, что тебе было даровано при рождении богами. Раз родилась с темными вьющимися волосами, нечего каждый месяц бегать в магические салоны высветлять и выпрямлять их.
Рози с мнением друга была категорически не согласна. Магические салоны красоты подруга любила всей душой и по возможности с удовольствием туда наведывалась.
– Сегодня мне можно всё! Моя подруга поступила в Далвэйт, – задрав чуть курносый носик, заявляет Розалин.
– Ну так это Ив тогда все можно. Её ведь праздник и заслуга.
– У меня тоже праздник, я знаешь как волновалась и переживала за неё?! – возмущается Рози. У неё даже щеки краснеют. И от этого она становится еще красивее.
Не сдерживая улыбки, наблюдаю за друзьями. Какие же они у меня замечательные. Я определенно буду скучать по ним.
– Не спорьте, – прерываю нарастающую перепалку друзей. – Рулетов всем хватит. И сегодня никаких диет. Жду вас в семь. Не опаздывайте. А сейчас мне пора домой, предстоит решить, что взять с собой в академию.
– Когда ты отправляешься? – спрашивает Эвен, проигнорировав детскую выходку Рози – подруга до сих пор не избавилась от привычки показывать язык.
– Через два дня нужно явиться на заселение, – говорю.
– Уже через два дня… так быстро… – мгновенно расстраивается Розалин. В её зеленых глазах появляются слезы. – Я буду скучать…
– Я тоже буду по вам скучать, – внезапно у меня самой начинает щипать в глазах. Предстоящее расставание с друзьями и родителями расстраивает. Как же я без них буду? Мне еще не приходилось так далеко уезжать от отчего дома и оттого было множества страхов и опасений. Но все они меркли, стоило вспомнить что я еду в Далвэйт.
Я стану магом, как всегда и мечтала!
– Так, никакой сырости! Слышите? Не смейте реветь! Сегодня замечательный день, нужно радоваться и веселиться, – Эвен с девства ненавидит, когда мы с Рози ревем. В такие моменты друг теряется и не знает, что делать.
– Всё, я не плачу, – шмыгнув носом, беря себя в руки, говорит Рози. – Беги домой, вечером увидимся.
– До вечера, – стерев слезу и махнув друзьям на прощание, спешу домой.
Впереди у меня много дел.
Путь до столицы, где и находится одна из лучших магических академий нашего королевства не близок. Нужно тщательно подготовиться, ведь домой я теперь не скоро приеду. Только на летних каникулах.
Не дай боги, что-нибудь забыть.
В столице расценки просто грабительские, так наш сосед рассказывал, когда у отца заказ на пару табуреток делал, так что лучше всё необходимое для учебы, привести с собой, а то, не ровен час, останусь без гроша в кармане. И как потом быть? Стипендию-то только после месяца обучения выдадут. И то при условии хорошей успеваемости.
С такими мыслями я и приступила к сборам, сразу, как только оказалась дома.
Глава 1
Полтора года спустя
Мне еще не доводилось бывать в кабинете ректора нашей альма-матер. А вот слышать, как ректор Дэмиан Тхан строг с нерадивыми студентами – еще как. Об этом известно всем. Те несчастные, удостоенные личного разговора с лордом ректором, покидают его кабинет бледными, похожими больше на приведений, чем на живых существ. И после делают всё возможное, чтобы не быть вызванными вновь.
Напуганная слухами о крутом нраве и строгости ректора Тхана, я еле дышала, стоя возле его двери. Руки отказывались стучать, как и ноги не желали переступать порог обители самого пугающего мага в академии Далвэйт.
За меня все решила секретарь лорда Тхана. Госпожа Шварс, взглянув на меня с жалостью, встав со своего места, под моим обреченным взглядом сама стучит в дверь и после, заглянув в кабинет, информирует:
– Ректор Тхан, студентка Лаир пришла. Впустить?
– Да, – следует короткий ответ, от которого бегут мурашки.
Гулко сглотнув, глазами прося госпожу Шварс в случае возникновения опасности для моей жизни вмешаться, нехотя делаю шаг. Затем еще один и еще.
Захлопнувшаяся за спиной дверь заставляет вздрогнуть и вжать шею в плечи. Будто так я стану меньше и незаметнее.
На ректора, сидящего за столом, стараюсь не смотреть. Страшно. Очень. Прямо до дрожи.
И нет, дело не в его внешности. С ней-то как раз у нашего нового ректора все прекрасно. Лорд Тхан красивый статный мужчина. Он из той породы, от которой девушки сходят с ума. Всё при нём. И внешность, и родовитость, и магии столько, что хоть от зависти вой.
Но вот его энергетика… она подавляет. Не зря лорд Тхан считается одним из сильнейших магов нашего времени.
– Итак, студентка Лаир, вы знаете, почему я вас вызвал? – вибрирующий голос ректора, достигнув моих ушей, заставляет еще сильнее сжаться. Я даже на мгновение начинаю жалеть, что так поступила с магистром Пинталем, но тут же вспомнив что сподвигло меня на проступок, перестаю жалеть о содеянном. – Студентка, вы меня слышите?
Приходится кивнуть. Говорить не могу. От страха и волнения голос пропадает.
– Тогда объясните, зачем вы плеснули в лицо магистру Пинталю непроверенное зелье.
– А если бы оно было проверенное? – внезапно вырывается дурацкий вопрос, и я, испугавшись, вскидываю полный опасений взгляд на ректора.
Вот лучше бы и дальше немую изображала. Ей богу! Правильно мне мама всегда говорила:
– «Молчи Иветта, если ничего умного сказать не можешь».
Встретившись с черными глазами лорда Тхана, задерживаю дыхание. Даже моргать перестаю.
– Что? – не понимает моего вопроса он. И мне приходится пояснить, раз вообще осмелилась открыть рот.
Ведь некрасиво игнорировать вопрос, верно?
– А если бы зелье было проверенным, можно было бы плеснуть в лицо магистру Пинталю? – с заметно дрожащим голосом, произношу.
И тут же мысленно себя ругаю.
Ну что я за дурочка? Зачем вообще спрашиваю подобное?!
Это так на меня лорд Тхан влияет, не иначе. Раньше за собой такой глупости я не замечала.
Хотя, кого я пытаюсь обмануть? Я всегда говорю раньше, чем успеваю хорошенько подумать!
– А вы как думаете? – прищурившись, обманчиво мягко спрашивает ректор. И, не дождавшись ответа, холодно продолжает: – Нельзя, разумеется! Поэтому вы сейчас и стоите передо мной. Подобное поведение неприемлемо для студентов академии Далвэйт.
– Он заслужил! – глухо выпаливаю и опускаю глаза, чтобы не видеть реакции лорда Тхана на свою дерзость. Теперь наравне со страхом во мне борется обида.
Я поступила, может, и не очень хорошо, но оправданно. А как иначе? Неужели на моем месте кто-то из девушек стерпел бы подобные непристойности, которые позволял себе магистр зельеварения?!
– Заслужил? Позвольте узнать чем. Чем магистр Пинталь заслужил быть облитым неизвестным зельем, от которого у него на лице ожоги?
Ожоги?! Ох, богиня-матерь, защити…
Пока я пытаюсь успокоить зачастившее сердце и прыгающие от пугающей новости мысли, терпение ректора Тхана похоже заканчивается.
– Молчите? Вам нечего сказать? Что ж, тогда скажу я. Подобное поведение я не могу вам спустить, несмотря на вашу успеваемость и хвалебные отзывы других магистров. Вы будете…
Не в силах слышать, как меня отчисляют, сквозь набежавшие слезы выкрикиваю:
– Прошу, дайте мне шанс!.. Это первое мое нарушение… Не отчисляйте меня, пожалуйста… – уже на грани шёпота договариваю.
Я особо не надеюсь на понимание ректора, и всё же… не могу спокойно принять своё отчисление.
Думать о том, как заявлюсь на порог родительского дома без диплома, позорно отчисленная почти после полутора лет обучения, было выше моих сил.
Родители так гордятся мной… Я не могу их разочаровать.
Меня накрывает отчаянием. Опустив голову еще ниже, неожиданно для себя всхлипываю.
– Я вижу, что вы раскаиваетесь, – мне кажется, или голос ректора смягчается? – Но магистр Пинталь настаивает на вашем отчислении. И винить его в этом сложно. Если каждый студент будет реагировать подобным образом, как вы, на плохую оценку, то учить молодое поколение будет некому. Вы понимаете это, студентка?
– Понимаю, – киваю. И, шмыгнув носом, проглотив гордость и сидящее во мне чувство справедливости, добавляю: – Подобного больше не повторится. Я обещаю.
Несколько долгих секунд ректор Тхан хранит молчание. Я чувствую на себе его тяжелый внимательный взгляд, но посмотреть в ответ не решаюсь. Продолжаю разглядывать носки новых форменных туфель, борясь с желанием позорно разрыдаться на глазах у ректора.
Вот прямо так и хочется, опуститься на мягкий светлый ковер и разреветься в голос. От обиды, испытанного унижения и страха.
Громко. От души. Так чтобы даже строгого лорда-ректора, тронуло. Но я креплюсь. Молчаливо глотаю ком обиды и жду.
– Я не стану вас отчислять, – наконец произносит лорд Тхан. И я облегченно выдыхаю. Даже слезы высыхают как по волшебству. – Но вы должны принести извинения магистру Пинталю. И вы будете наказаны: неделю будете убираться в подвальных лабораториях после практических занятий.
Тут я не сдерживаюсь и кривлюсь. Благо ректор не видит моего лица, я по-прежнему не поднимаю головы. Уборка в лабораторных кабинетах занятие неприятное, трудное и зачастую мерзко пахнущее. Но больше меня расстраивает не наказание. А то, что придется извиняться.
Извиняться перед мерзавцем-магистром не хочется совершенно, но еще больше не хочется быть отчисленной. Поэтому приходится вновь подавить свою гордость и покладисто ответить:
– Я извинюсь перед магистром.
– Хорошо. Вы можете быть свободны, – потеряв ко мне интерес, ректор Тхан берет в руки документы и углубляется в работу.
А я спешу покинуть его общество.
Оказавшись в приемной, прислоняюсь спиной к двери и на мгновение зажмуриваюсь.
– Отчислил? – глядя на меня с сочувствием, громким шёпотом спрашивает госпожа секретарь.
– Нет – качаю головой.
– Чего тогда такая бледная? Вроде он даже не кричал, – недоумевает женщина.
А ему и не надо было кричать, у меня и от спокойного голоса ректора сердце в пятки убежало. Есть в нем что-то такое… пугающее, от чего даже находиться рядом тяжело. Не говоря о том, чтобы выдержать его темный, как самая непроглядная ночь, строгий взгляд.
Если быть объективной, то я еще легко отделалась. Малой кровью, как сказали бы студенты.
Так отчего ноги такие ватные?
– Давай приходи в себя и топай на занятия.
– У меня закончились занятия на сегодня. – Тихо отзываюсь, чувствуя, как после пережитого напряжения наваливается усталость.
– Тогда отдыхай иди. А еще лучше, в столовую загляни – поешь. Тебе не помешает. Бледная, худая… Того и гляди в обморок упадет, – причитает госпожа Шварс.
Попрощавшись, на нетвердых ногах покидаю приемную ректора. Так как есть из-за переживаний сейчас не способна, иду в комнату, где дожидается взволнованная подруга.
– Ну что… отчислил? – стоит только войти, вскакивая задает вопрос Мина, в тревоге заламывая руки.
– Нет, – устало отвечаю и, доплетясь до кровати, падаю на неё.
– Нет? Так это прекрасно! Чего ты тогда такая расстроенная? Сильно ругал, да?
– Мне придется извиниться перед Пинталем, – убито говорю.
Вдали от ректорского взора злость на магистра Пинталя вновь возвращается. И мысль о том, что предстоит перед ним извиняться, убивает. Вызывает протест и негодование.
Гад! Мерзкий развратник!
– Неприятно, конечно, но это лучше, чем быть отчисленной. Ты так не считаешь? – присаживаясь рядом, осторожно говорит Мина.
– Считаю. Поэтому и согласилась извиниться, – тяжело вздохнув, произношу.
Ничего, как-нибудь переживу. Зато магистр остережётся еще раз делать мне непристойные предложения.
– Будь осторожна теперь с магистром Пинталем. Он злопамятный, – предостерегает подруга. – Уверена, узнав, что тебя не отчислили, будет придираться на занятиях.
– У меня нет выбора. Буду терпеть. Он у нас только семестр будет вести занятия. И экзамена по его предмету нет. Справлюсь, – куда увереннее, чем чувствую, отвечаю.
– Надо было рассказать ректору, что он к тебе приставал, – укоряет Мина, тяжело вздохнув.
Она с самого начала настаивала на официальной жалобе на магистра Пинталя.
– И что, думаешь, мне бы поверили? – горько хмыкаю. – Слово уважаемого магистра против студентки, получившей тройку за проверочную работу. Как ты думаешь, кому поверил бы ректор?
– Ректор Тхан не такой, как бывшей ректор Фрамтес.
– Откуда тебе знать?
– Ну… так говорят… Ректор Тхан справедлив и благороден.
– Ага… ректор Фрамтес тоже из благородных. И это не мешало ему брать взятки и закрывать глаза на издевательства над студентами, учащимися бесплатно, – воспоминания о первом годе обучения в академии еще свежи.
С приходом нового ректора всё сильно изменилось. Теперь «элита» притихла, боясь впасть в немилость лорда Тхана. Но разве это можно расценивать как «в стенах академии все равны»?
Думается мне, что нет. Магистры всегда выше студентов. Особенно тех, за кем не числится знатный титул и богатые родители.
– И все же ты зря смолчала, – стоит на своем Мина.
– Тебе не понять, – махнув на нее рукой, чуть раздраженно отвечаю. И, поднявшись, сажусь за стол готовиться к занятиям.
Родители Мины хоть и не имеют титула и родовитых предков, богаты. Неприлично богаты. Поэтому ей, выросшей в достатке, не привыкшей к реалиям жизни обычных людей, сложно понять, что иногда легче смолчать, чем кричать о своей правоте.
Зачастую те, кто кричат, просто срывают голос, так ничего и не добившись.
– Я переживаю за тебя, а ты… машешь на меня, – обиженно произносит Мина, демонстративно пересаживаясь на свою кровать.
Взяв сумку соседка начинает вытаскивать из неё тетради не глядя на меня. Пару секунд понаблюдав за ней, испытывая вину за невольно нанесенную обиду, примирительно произношу:
– Прости… У меня выдался непростой день. Я не хотела тебя обидеть.
Несмотря на некую избалованность и инфантильность, Мина хорошая девушка. Добрая, честная и ранимая. Она замечательная подруга, я успела убедиться в этом за время обучения. Поэтому обижать её – последнее дело.
– Да ладно. Все в порядке. Знаю, ты не со зла, – легко забыв об обиде, говорит подруга. – Давай вместе готовиться?
– Давай, – улыбнувшись, двигаюсь, чтобы Мина смогла сесть рядом.
Следующие два с половиной часа мы заняты учебой и, лишь когда за окном темнеет, закрываем учебники и начинаем готовиться ко сну.
Глава 2
– Думаешь, мне нужны твои извинения? Ты, безродная девка, как вообще посмела проявить ко мне неуважение?! Из-за тебя я больше суток провел у целителей. Вон, до сих пор покраснение осталось! – от ора магистра Пинталя хотелось закрыть уши. А еще лучше – взять и уйти. Пусть себе орет на здоровье один. Но нет, подобного я не могла себе позволить.
Я обещала ректору, что извинюсь. И я извинилась. Да только магистр, чтоб ему жизнь только темной бесконечной полосой казалась, отказывался принимать мои извинения.
Орал на меня как полоумный. Даже вены на шее вздулись и, казалось, еще немного усилий, и они попросту лопнут.
– Мне жаль, – совершенно не испытывая угрызений совести, вставляю, когда он на мгновение смолкает.
– Жаль ей!.. Да плевать я хотел! Убирайся из академии! Таким, как ты, тут не место!
– А каким место? – вскинув взгляд на раскрасневшееся холеное лицо магистра, спрашиваю.
– Тем, которые знают свое место! Ты, безродная, ничего из себя не представляющая девица, как смеешь дерзить мне? Я проявил к тебе жалость, протянул руку помощи, а вместо благодарности ты отправила меня на целительскую койку!
Рука помощи? Как только язык повернулся ляпнуть подобное?
У него вообще ни стыда, ни совести нет, что ли?!
– То, что ваша рука делала, помощью не назвать! – всё же не сдерживаюсь я. – Пусть у меня и не знатное происхождение, это не значит, что у меня отсутствуют гордость и честь. Я в состоянии без чьей-либо «руки помощи» справиться с учебой.
– Справиться с учебой? – злобно усмехается магистр. – Уверяю, с моим предметом ты не справишься! Гарантирую!
– Справлюсь! – выучу, вызубрю всё. Даже больше, чем нужно. Чтобы у магистра и шанса не было меня завалить.
– Не справишься! – отрезает он.
– Специально будете занижать оценки? – доходит до меня, и душу охватывает злость.
Вот же мерзкий слизняк!
Вместо ответа магистр Пинталь едко улыбается. И вот эта его улыбка говорит вместо слов.
Будет занижать оценки, как бы я ни старалась.
Так как ничего приличного я сказать не могу, то просто стою и молчу. Сверлю гневным глазом магистра, в душе мечтая, чтобы он под моим взглядом превратился в пепел.
К сожалению, сила мысли не работает. Магистр превращаться в пепел не желает.
– Поняла наконец, что от меня зависит, продолжишь ты учебу или нет, – довольный тем, что я замолкла, произносит магистр. Он делает шаг и, нависнув надо мной, продолжает: – Я могу стать причиной твоего отчисления или… стать тем, благодаря кому учеба станет в удовольствие. Я даю тебе еще один шанс, подумай хорошенько. Не упусти возможности. Больше я не буду столь добр к тебе.
– Что вы имеете в виду? – через силу выталкиваю из себя вопрос.
Догадываюсь, что ничего приятного не услышу, и все же спрашиваю. Наивно полагаю, что прошлый инцидент хоть чему-то научил его.
– Приходи сегодня ко мне в комнату… – понизив голос, говорит мужчина и, ухватив меня за подбородок, поднимает лицо вверх. – Если я останусь доволен твоими… извинениями, то конфликт между нами будет исчерпан. Покажи мне, насколько ты старательная девочка… – от двусмысленности и намеков магистра начинает подташнивать. Меня просто передергивает от отвращения, и это не остается незамеченным им. Его глаза опасно сужаются, а хватка на моем подбородке становится сильнее, причиняя боль. – Хватит строить из себя недотрогу. Все вы, безродные, одинаковые. Сначала строите из себя благочестивых леди, но стоит узнать вашу цену, готовы на все. Я знаю, как непросто попасть таким, как ты, в Далвэйт. Учеба здесь для тебя шанс на лучшее будущее, ты ведь не хочешь его упустить из-за собственной строптивости? Уверен, что не хочешь. Поэтому будь умной девочкой, постарайся меня задобрить. Поверь, тебе самой понравится, будешь потом еще просить, – похабная улыбка магистра становится последней каплей в переполненной чаше моего терпения.
Разум отключается. Действую на эмоциях, которые бьют через край.
Оттолкнув от себя магистра, не задумываясь, за секунду формирую первое всплывшее в голове заклинание и отправляю в не ожидавшего нападения мужчину.
Магистра Пинталя впечатывает в стену ударом. Да с такой силой, что кажется, я слышу звук ломающихся костей. Но сквозь застилающую злость практически не чувствую испуга за содеянное. Наоборот, с трудом сдерживаюсь от желания добить такое мерзкое безнравственное существо.
– Т-ы… – с пола хрипит магистр, замутнённым взглядом смотря на меня.
– Я не товар и цены не имею! Советую вам хорошенько запомнить! – дрожащим от эмоций голосом громко кричу. И в этот момент аудиторию, в которой мы вели с магистром приватную беседу, наполняют люди.
Видимо, защита академии сработала.
Применять заклинания, тем более боевого порядка, за пределами специально защищенных помещений строго запрещено.
И я только что нарушила этот запрет. И совершенно об этом не жалела. По крайней мере, сейчас.
****
– Я глубоко разочарован, студентка Лаир. Я проявил сочувствие, дал вам второй шанс, о котором вы просили, обещая, что впредь ничего подобного не повторится. И что в итоге? Не прошло и суток, а вы снова напали на магистра Пинталя! Вы хоть понимаете, что натворили? Вы применили боевое заклинание по отношению к магистру академии, – на этот раз тон лорда Тхана был сух, как песчаный островок на западной границе нашего королевства. – О чем вы думали? Я вас спрашиваю, чего молчите?!
– Я… не думала, – выдавливаю.
И правда, в тот момент я не думала. Эмоции взяли верх, желание наказать магистра за унижение затмило здравый смыл.
Зато сейчас, стоя вновь перед очами лорда-ректора, я в полной мере осознала, что натворила. И понятия не имела, как теперь буду выпутываться.
От жалости к себе и жизненной несправедливости на глазах снова выступают слезы.
– Не смейте реветь! Ваши слезы в это раз вам не помогут! – раздраженно рявкает ректор, и я вздрагиваю. – Нужно было мозги включать, прежде чем делать! Нечего теперь давить на жалость.
Последние слова ректора задевают. Да так, что даже страх перед ним отходит на второй план.
Расправив плечи, вскинув в мгновение высохший взгляд, смело говорю:
– Я не нуждаюсь в жалости. Тем более в вашей.
Возможно, от понимания, что дальше учиться в Далвэйте мне уже не светит, или я просто еще не отошла от произошедшего с магистром Пинталем, во мне прорезается не свойственная моей натуре дерзость.
– Рад слышать, что вы не нуждаетесь в моей жалости. Потому что жалеть вас я больше не собираюсь. То, что вы отчислены, надеюсь, вам хватает ума понять. Если нет, то говорю вам четко: с этого дня вы больше не являетесь студенткой академии Далвэйт.
Разом наваливается усталость, под тяжестью которой плечи опускаются. В душе образуется пустота.
Вот и всё… Все старания, надежды, планы, мечты… всё уничтожено…
Что мне сказать родителям? Как смотреть в лица соседей и друзей?
Как жить дальше? Чем заняться?
Множество мыслей разом заполонили голову. Но я отмахнулась от них. Подумаю позже. Когда останусь одна.
– К тому же вам будет предъявлено обвинение в нападении на магистра академии. Дальнейшим разбирательством займется городская служба надзора за правонарушениями.
– Что? – хрипло спрашиваю, взглянув в черные бездушные глаза ректора. – Обвинение в нападении?
– А вы думали, что вам все сойдет с рук? – вскинув бровь, надменно спрашивает лорд Тхан. – Вам придется отвечать по закону за свои действия. Вы уже не ребенок и должны нести ответственность.
Так, значит?! Решили во всем меня обвинить? Ну уж нет! Если раньше я молчала, ибо не видела смысла открывать рот, то теперь не стану.
Я больше не студентка академии Далвэйт, и её имидж – не мое дело.
Хотят разбирательства?! Да пожалуйста!
Я расскажу все без утайки стражам. Без опасения, что мне не поверят, так как без труда пройду проверку на сфере истины. Чего не скажешь о магистре Пинтале.
– Прекрасно! Я понесу ответственность. Но не одна. Вместе со мной её понесете и вы, и магистр Пинталь! – гневно высказываю в лицо слегка опешившему от подобной наглости лорду Тхану, чувствуя, как горят щеки.
На мимолетное мгновение, сама себе поражаюсь. Откуда во мне столько смелости?
Или это безрассудство, приправленное отчаяньем?
Так разговаривать с лордом Тханом, известным магом королевства, принадлежащего к одному из высших древних аристократических родов, за которым к тому же закреплена слава самого жесткого, хоть и справедливого, главы тайной разведки, надо быть либо сумасшедшей, либо отчаянной на всю голову, что, собственно, ни многим лучше.
Что интересно, доподлинно так и неизвестно, действительно ли наш новый ректор возглавляет самый скрытный отдел в королевстве. Даже МИС, в свое время не смогли найти доказательств в пользу этих слухов. А они старались. Рыли так глубоко насколько могли, желая раскрыть личность загадочного мага, стоящего во главе элитного подразделения.
Но увы, тайна так и осталась тайной.
– О чем вы говорите? – хмурится ректор.
– О том, что вы как ректор академии Далвэйт несете ответственность за действия своих подчиненных. Это вы позволили работать в стенах академии такому мерзавцу, как магистр Пинталь! Из-за вас таким студентам, как я, приходится самостоятельно защищать свою честь! – все больше пылая от гнева, перехожу на крик. В груди так печет, что думать рационально невозможно.
Я столько сил приложила чтобы учиться здесь… Так старалась… Ночами не спала, училась… И что теперь? Всё, конец всему!
И всё из-за проклятого магистра Пинталя и высокомерного ректора-Тхана, не желающего задуматься, отчего прилежная студентка, ни с того ни с сего напала на магистра.
Бред думать, что дело в низкой оценке!
– Что вы хотите сказать? – тоже повышает голос лорд-ректор. Но на этот раз меня это не страшит совершенно.
– А вы спросите уважаемого магистра Пинталя! Спросите, какие намеки он делает студенткам, учащимся на бюджете. Спросите, что он позволяет себе наедине с ними! – меня уже просто трясет от эмоций. От обиды. От несправедливости. И от безысходности.
– Хотите сказать, что магистр Пинталь неподобающе ведет себя по отношению к студенткам? К вам? – подавшись вперед и локтями уперевшись в стол, испытывающе глядя на меня, спрашивает ректор.
– Именно это и хочу сказать!
– У вас есть доказательства? Свидетели?
Разумеется, нет. Магистр Пинталь хоть и мерзавец, но не дурак.
– Нет, – сухо отвечаю, заведомо зная, что последует дальше.
– Значит, ваше слово против слова магистра…
– Мне без разницы, верите вы или нет. Главное, чтобы мне поверили стражи.
– С чего им вам верить? – заинтересованно спрашивает ректор.
– С того, что я готова подтвердить свои слова на сфере истины. И можете не сомневаться, я проверку пройду. А вот магистр Пинталь – нет! Так или иначе, правда вскроется. И имиджу вашей академии и лично вам будет нанесен ущерб. Может, и незначительный, но он будет! А если я еще обращусь после проверки в магическую информационную службу, то… – договаривать дальше не вижу смысла. И так понятно, что МИС раструбит сенсационную новость на все королевство, а может, и за его пределами.
