Buch lesen: «Экстаз, мольберт и порочные желания»

Фрагмент интервью [1]

Журналист: Буквально пару недель назад открылась Ваша выставка картин под названием "Экстаз". Почему Вы выбрали именно такое название?

Хавьер Б: На самом деле, это название пришло мне в голову совершенно внезапно. У меня была задумка – создать серию картин о чувствах девушек и их внутренней боли. Когда я закончил последнюю, я выставил все изображения вдоль стены и сел перед ними. Наверное, в этот момент, когда я смотрел на свои творения, я подумал, что это настоящий экстаз. В каком-то более медицинском понятии. Почитайте определение экстаза с точки зрения психиатрии, если хотите понять суть моей выставки, потому что сам я не в состоянии запомнить этот умный набор слов.

Журналист: Ваши картины пропитаны психологией и символизмом. Это первая Ваша выставка?

Хавьер Б: На самом деле нет, но эта самая масштабная. Думаю, что я не набирал столько посетителей на предыдущих, вместе взятых.

Журналист: Как Вы сами объясняете такой скачок популярности и спроса?

Хавьер Б: Я попал в точку, вот и все. Думаю, дело в теме эмоций, которую я затронул. Людям нравится смотреть на тяжелые чувства, на страдания лирических героев, это показывает им, что они не одиноки в своих проблемах.

Журналист: Это правда, что люди уже раскупили все картины, представленные Вами на этой выставке?

Хавьер Б: Их там совсем немного, так что в этом нет эффекта «вау!». Но да, покупатели нашлись на каждую картину. Надеюсь, что эти люди выбрали те произведения, которые им были наиболее близкими. Вы сами какую бы выбрали?

Журналист: Хороший вопрос, я бы приобрел несколько. Но моя дочь влюблена в картину «Агония в стакане».

Картина «Агония в стакане»

Гремящая музыка разрывала стены и танцпол современного ночного клуба «El Flamingo». Сегодня здесь выступал приглашенный популярный в Мадриде ди-джей, который не оставлял без движения совершенно ни единого посетителя. Молодежь танцевала в темноте зала, освещенного движущимися прожекторами и лазерными подсветками.

– Я тебя знаю, – сказала девушка-бармен, глядя на одного из подошедших к бару ребят, – Ты тот художник, Хавьер Бласкез.

– Это я, – согласился парень, присаживаясь за стойку и складывая на нее руки, – Но ты меня не знаешь.

– Твой отец владелец этого клуба, – сказала девушка, не скрывая улыбки, – Он отличный человек.

– Я знаю, ты хочешь поговорить со мной о нем? Или хочешь-таки уточнить, что я буду пить? – Хавьер улыбнулся в ответ девушке и взглянул за ее спину, рассматривая выставленные за ее спиной бутылки. Рядом с девушкой суетились еще два бармена, но она все свое внимание решила уделить сыну директора.

– Прости, – сказала она громко, чтобы заглушить музыку, гремящую из зоны танцпола, – Что будешь?

– Давай вишневое пиво.

Поблагодарив девушку за принесенное пиво и расплатившись за него, Хавьер остался сидеть за баром, наблюдая за девушкой, которая продолжила суетиться с другими клиентами. Парень внимательно смотрел на нее, изучая каждый миллиметр ее внешности. Темные волосы, убранные в хвост, темные глаза, окруженные пышными ресницами, шрам над губой, который проглядывал из-под тонального крема, густые широкие брови. Девушка не выглядела так, словно посещала спортзал, однако под ее черным поло проглядывала талия в моменты, когда она наклонялась к нижним полкам шкафчика на задней стенке бара. Кажется, поло и джинсы скрывали очень привлекательную фигуру.

– Как тебя зовут? – спросил Хавьер, когда девушка забирала его пустую бутылку из-под пива.

– Бланка, – ответила девушка, нисколько не смущаясь. Скорее всего, она часто отвечала на этот вопрос. Единственная девушка бармен точно являлась одним из главных объектов для приставаний в ночном клубе. Хавьер заказал еще одну бутылку пива, продолжая разглядывать девушку.

Ее глаза были полны оптимизма, она ловко находила общий язык даже с самыми «перебравшими» клиентами. Бланка. Хавьер задумался, следя взглядом за ее перемещениями вдоль продолговатой стойки. На вид ей было лет девятнадцать.

– Ты меня пугаешь, – наконец, заметила следящий за ней взгляд парня Бланка, – Все смотришь и смотришь. Я же не твоя картина, чтобы так пристально меня разглядывать.

– Люди лучше, чем картины, – ответил Хавьер, после чего сделал пару глотков из бутылки, – Я только поэтому их и рисую. Знаешь, чтобы запомнить эмоции.

– Эмоции от чего? – удивилась девушка, упираясь руками о поверхность стойки напротив Хавьера.

– Эмоции, которые они могут показать только мне наедине. Которые они вынуждены скрывать от окружающих, потому что чего-то боятся.

– А если люди довольно откровенны с окружающими? – с вызовом бросила девушка, – Например, им нечего скрывать?

– Таких не существует, – улыбнулся Хавьер, – Люди боятся открыться перед обществом, боятся быть слишком развязными перед своими партнерами, или наоборот боятся показаться скучными и ведут себя слишком смело, страшно при этом нервничая каждый раз.

– Так ты психолог? – спросила Бланка.

– Я художник, – ответил Хавьер, – И я бы хотел тебя написать.

Девушка довольно сильно удивилась, глядя на парня с нотками смущения. Ее никогда не посещала мысль о том, чтобы стать натурщицей, тем более у довольно популярного в испанских кругах художника.

– Соглашайся, – сказал он с обворожительной улыбкой на лице, – Я обещаю, что переверну твой мир одной картиной.

– Когда?

– Сейчас.

– Ты чего? – теперь Бланка рассмеялась, очевидно, списывая столь смелое предложение на алкогольное опьянение Хавьера, – Моя смена заканчивается в пять утра, а сейчас только половина первого.

– Я поговорю с управляющей, – Хавьер пожал плечами, не совсем понимая простого работника, который не может просто так покинуть свое рабочее место, – Но ты должна кое-что знать, прежде чем мы поедем в пристанище моих муз.

– Что я оттуда не вернусь? – усмехнулась девушка, – Или что я должна тебе заплатить?

– Нет, конечно, – улыбнулся парень, – Я не пишу за деньги и не плачу своим вдохновителям. И я не причиню тебе вред, само собой. Но я должен объяснить тебе, что после того, как мы закончим, ты должна оставить меня одного. Я заранее дам тебе деньги на такси.

– У меня нет с этим проблем, я поняла, – кивнула Бланка, в ее сердце отозвались тревожные нотки, но она уже пленилась черными глазами Хавьера.

Парень встал и отправился на поиски управляющей «El Flamingo». Спустя полчаса по ночным дорогам Мадрида летел простенький автомобиль Хавьера. Он внимательно смотрел на дорогу, являясь довольно внимательным водителем.

– Я написала подруге, что еду с тобой в твое пристанище муз, – сказала Бланка с широкой улыбкой, – И я скину ей геопозицию, когда мы будем на месте. Просто хочу, чтобы ты знал.

– Я не маньяк, Бланка, – улыбнулся Хавьер, – В любом случае, если ты чувствуешь себя не в безопасности, я могу вернуть тебя на работу.

– Просто я никогда прежде не делала ничего подобного. Но ты сын сеньора Бласкеза, а он очень добрый.

– Этим ты объясняешь то, что села в машину к незнакомцу и едешь с ним, черт знает куда? – усмехнулся Хавьер, – Смело и глупо. Я думаю, ты сделала это по другой причине.

– Расскажешь?

– Я думаю, твоя жизнь кажется тебе рутинной и скучной. Ты впервые в своей жизни смогла уйти с работы пораньше, впервые чувствуешь трепет оттого, что делаешь что-то противоестественное. Это заставляет тебя делать глупости. Мой отец – отличный человек, как ты заметила, и это правда. Ты надеешься, что я такой же и мне можно доверять. Но ты едешь со мной, потому что хочешь чего-то нового, неизвестного, интересного.

– Все же ты психолог, – сказала девушка, не сводя взгляда с Хавьера, пока звучала его небольшая речь, – Как много девушек бывало в твоем «пристанище муз»?

– Это не важно, это прошлое. Важна лишь ты и сейчас, – ответил Хавьер, выезжая в пригородную лесополосу. Им пришлось свернуть с основной дороги и ехать какое-то время по лесу.

– Ладно, признаюсь, мне немного страшно, – сказала Бланка, оглядываясь по сторонам.

– Не переживай, мне незачем убивать тебя и портить свою карьеру, – улыбнулся Хавьер.

Автомобиль остановился у небольшого деревянного домика в лесу. Парень вышел из машины, одновременно с ним вышла Бланка, оглядывая местность. Хавьер поднялся по невысоким ступенькам и оказался на крылечке, где включил свет.

– Это старый егерский домик, – сказал парень и улыбнулся, – Отец с матерью подарили мне его, чтобы я писал картины здесь.

Хавьер открыл дверь и впустил девушку вперед. Она прошла в тускло освещенную комнатку, где стоял небольшой старенький кухонный гарнитур, покосившийся стол и три стула, вдоль стены стоял относительно новый стеллаж, на котором лежали пустые холсты. Пока девушка бродила по комнате, ощущая странную обстановку, в которую совсем не ожидала приехать, Хавьер прошел в комнату, где была его зона творения. Бланка последовала за ним. Сквозь дверную арку она оказалась в небольшой комнатке, где стояли два мольберта, вдоль стены стоял старый зеленый диван, рядом с ним тумбочка и настольная лампа. Здесь также стоял стеллаж, где лежали пустые холсты, только отдельную пару полок здесь занимали краски в баночках и бутылочках.

– Почему ты захотел нарисовать меня? – вдруг спросила девушка, которая даже сумку не решилась никуда поставить.

– Написать, – поправил Хавьер, – Потому что ты вдохновляешь.

– Слушай, я не такая уж и красивая, – кажется, Бланка только теперь поняла, насколько серьезны намеренья ее спутника. Она помотала головой, – Наша танцовщица Ева намного более привлекательна и раскрепощена для такого.

– Но она меня не вдохновила, – пожал плечами Хавьер, затем протянул руку к девушке, – Давай, поставлю твою сумку на стул на кухне.

Бланка протянула свою сумку и стала немного нервно теребить край своего кардигана. Она чувствовала себя максимально неловко, испытывала стеснение. Когда Хавьер вернулся, он улыбался.

– Слушай, все это выглядит так, словно ты первый раз пришла работать проституткой, – сказал он весело, – Это просто картина. Так.

Парень подошел к дивану и, несмотря на свое хилое телосложение, рывком выдвинул его в центр комнаты. Внезапно комната озарилась ярким светом, Бланка взглянула наверх: на потолке было современное освещение, множество небольших лампочек. Хавьер настроил освещение, после чего попросил девушку присесть на диван и поставил над диваном лампу с регулируемым штативом. Когда работы по подготовке были закончены, парень не отошел к мольберту, а сел рядом с Бланкой. Он осторожно взял ее за руки, глядя ей в глаза.

– Не бойся меня, ладно? Меня уделает в драке любая девчонка.

– Да я не боюсь, просто не понимаю, как именно ты будешь меня рисовать? Я не знаю, как мне сесть и как…

– Поэтому сначала мы поговорим, – улыбнулся Хавьер и провел рукой по плечу девушки, – Распусти волосы.

Бланка удивилась, но послушно распустила хвост. Пряди темных волос рассыпались по ее плечам.

– Вот так, взбодрись. Потряси ими, явно устала же голова от резинки.

И это девушка сделала без сомнения. Она почесала голову, даже прикрывая глаза от удовольствия. Хавьер внимательно следил за поведением девушки.

– Теперь я как ведьма, – рассмеялась она.

– Да и плевать, – улыбнулся ей в ответ Хави, – Здесь не нужно быть приторно-идеальной и правильной. Будь собой, делай, что хочешь.

И все же Бланка заметно нервничала.

– Хочешь выпить? – спросил Хавьер, – Или покурить?

– Покурить? Звучит неплохо.

– Я угощу, – улыбнулся парень, доставая из кармана кофты портсигар и протягивая одну из самокруток девушке. Она взяла сигарету и закурила. Приятный дым наполнил комнату. Хавьер снял с себя кофту, отбрасывая ее куда-то в угол, Бланка последовала его примеру и сняла свой кардиган. Она зачем-то взглянула на Хавьера, тот кивнул, и она бросила кофту в тот же угол. Далее парень снял с себя обувь, Бланка не решилась сделать это.

– Залезь на диван с обувью, если хочешь, – предложил Хавьер.

– Он испачкается.

– И пусть.

Девушка не могла понять мотивы парня, но его загадочность все больше притягивала ее. Она сделала еще пару затягов и откинула голову назад, касаясь затылком спинки дивана.

– Почему я здесь?

– Потому что хочешь, я надеюсь.

– Да почему ты выбрал меня? Черт, я даже обувь снять не могу, потому что ноги точно будут пахнуть не розами. Я на ногах весь вечер.

– Тебя это парит? – спросил Хавьер, наблюдая за девушкой. Она говорила с ним с закрытыми глазами.

– Ага, – призналась она, и парень встал. Бланка слышала, как он выходит из комнаты, слышала шум воды за стенкой, затем его шаги обратно. Она все еще сидела с закрытыми глазами, и вдруг ощутила, как Хавьер берет ее за ногу. Девушка дернулась и взглянула на парня с удивлением. Она поспешила сделать еще один затяг, прежде чем спросила:

– Что ты делаешь?

– Доверься мне, – сказал Хавьер, – Расслабься.

Он осторожно снял с девушки кеды, затем носки. Мимо его взгляда не прошел тот факт, что Бланка съежилась и испытала неловкость. Хавьер не стал смотреть на ее лицо, сконцентрировавшись на ее уставших ногах. Парень медленно поднял штанины джинсов Бланки и опустил ее ножки в таз с горячей водой, нежно поглаживая их.

– Хавьер, это…

– Это то, чего ты заслуживаешь, Бланка, – сказал Хавьер, перебивая девушку, – Ты столько работаешь на ногах и терпишь гадкие приставания ежедневно, что имеешь полное право провести хотя бы одну ночь вот так.

Парень поднял одну ее ножку, придерживая ее за стопу, и намылил ее куском розового мыла. Она съежилась и рассмеялась.

– Щекотно, – сказала она, дергая ногой.

– Придется терпеть, – сказал парень, беря другую ножку и намыливая ее.

Бланка старалась сдерживаться, но все же дергала ногами время от времени. Когда Хавьер закончил, она уже понимала, что влюбляется в него. Парень отставил таз в сторону и вновь присел на диван к девушке, которая потушила сигарету о пепельницу, стоящую на подлокотнике дивана.

– Так что, когда мы займемся рисованием? – спросила девушка, прижимаясь грудью к своим коленям.

– Расскажи мне о шраме на губе, – попросил Хавьер, принимаясь вновь пристально изучать личико девушки.

Бланка немного смутилась, но парень так и располагал к себе.

– Ну, это давняя история. Я тогда увлекалась футболом, играла за сборную колледжа. Вот решила отбить мяч губами, а не ногой, – девушка взглянула на своего нового знакомого с ноткой грусти, – У меня нет интересных историй.

– Почему ты решила заняться футболом? – пропустил мимо ушей комментарий девушки Хавьер.

– Ну не знаю, чем то же нужно было заниматься в свободное время, – пожала плечами девушка.

– Ну, я ничем не занимался, – улыбнулся Хавьер, чтобы девушка не чувствовала себя как на допросе, – Мы с братом ходили по вечеринкам, пакостили соседям, занимались всякой хренью в гараже отца.

– Я знакома с Николасом, – сказала Бланка, – Твой отец решил, что «El Flamingo» будет заправлять он, да?

– Да, Ник тоже занимался футболом, кстати, – кивнул Хавьер, – Я думаю, он справится.

– А тебе бы не хотелось?

– Я интроверт, мне не идут такие профессии. Ник же, напротив, точный экстраверт, так что он там как в своей тарелке будет.

Легкая болтовня позволила Бланке расслабиться, и она вытянула на диване ноги, упираясь спиной в угол дивана.

– И все же, почему ты выбрал меня? Рядом с тобой за стойкой сидела красивая блондинка, ты ведь мог взять ее. Даже отпрашивать бы не пришлось.

– Я не заметил никого, кроме тебя, – признался Хавьер, все еще улыбаясь девушке, – Ты считаешь, что недостаточно красива, чтобы вдохновить кого-то?

Бланка опустила взгляд.

– Так что у тебя есть выпить?

Хавьер рассмеялся и пошел на кухню. Он вернулся оттуда с открытой бутылкой вина, едва не споткнулся о тазик, но к счастью, в последний момент успел перепрыгнуть. Это позабавило Бланку, однако она удивилась тому, что Хавьер не принес бокалы.

– К черту бокалы, – сказал парень, – Давай из горла?

– Боже, это звучит максимально дико, – призналась она, – Давай.

– Кем ты хотела стать, когда была маленькой?

– Актрисой, конечно, – ответила девушка, – Ну, если не брать те периоды, где я мечтала быть ведьмой как Фиби Холливелл. А ты?

– По мне, у Фиби была самая бесполезная способность, – рассмеялся Хавьер, – Вот у Пейдж хороший был дар. Махнул рукой, и вся жвачка из магазина у тебя в кармане. Знаешь, я никогда в детстве не думал о будущей профессии. Родители всегда твердили, что главное кайфовать от жизни и все такое.

– Легко кайфовать, когда ты богат, верно?

– Думаешь дело в этом? – Хавьер не сдержал смешок, – Отец часто лишал нас карманных денег и заставлял продавать печенье соседям. Еще мы с Ником разносили газеты около двух месяцев, чтобы оплатить отцу ремонт машины, которую разбили однажды. Мы никогда не купались в деньгах, это просто бумага.

– Бумага, открывающая перспективы, Хавьер.

– Я стал художником без денег и влияния отца. Так что перспективы мои открылись как-то моими талантами, – пожал плечами Хавьер, – Если бы ты выиграла в лотерее, куда бы потратила деньги?

– Я бы поехала в Штаты, увидела бы Лос-Анджелес, Голливуд, – мечтательно сказала Бланка, – Представь, увидеть знаменитый Беверли Хиллз. Это просто охренительно.

– Наверное, – ответил Хавьер, – У меня никогда не возникало желания увидеть Голливуд.

– Потому что ты можешь сесть в самолет и в любой момент его увидеть, – предположила девушка, – Сладок запретный плод, понимаешь? Я тоже не мечтаю о чипсах, потому что могу их себе позволить. А дети о них мечтают, потому что у них нет на это денег.

– Неплохая мысль, – согласился парень, – Ладно, ты мечтала быть актрисой и увидеть Голливуд, это мило.

И вдруг Бланка заливисто рассмеялась.

– Нет, это не мило. Это слишком обыденно. Ничего особенного. И это меня пугает, потому что ты выбрал меня, а я до сих пор не понимаю…

– Почему не какая-то там блондинка или Ева? – перебил Хави, усмехнувшись, – Потому что ты особенная, потому что ты красивая, сексуальная и невероятная. Потому что при виде тебя внутри у меня возникла буря эмоций и шторм чувств. Я не контролирую это, Бланка.

– Бред какой-то, – помотала головой девушка, вновь подтягивая к себе колени. Хавьер улыбнулся, глядя на то, как быстро закрывается Бланка, когда слышит комплименты в свой адрес.

– Сними джинсы, – попросил Хавьер, вызвав недоумение на лице девушки, – Давай же. Это просто.

– Ты хочешь, чтобы я разделась?

– Да, – внезапно согласился Хавьер, – Конечно, хочу. К черту одежду, зачем она? Чтобы скрыть твое тело? Оно довольно привлекательное. Тебе будет неприятно, если я буду смотреть на твои ноги? Они теперь пахнут жасмином, так что стесняться нечего.

– Я не знаю, просто… – девушка задумалась, но все же сняла джинсы, вновь глядя на Хавьера, прежде чем бросить их в угол. Парень провел рукой по ножке Бланки.

– Тебе неприятны мои касания? – спросил он, – Я могу прекратить. И я не давлю и не напираю. Я просто любуюсь.

– Все хорошо, – призналась девушка, – Я тоже хочу полюбоваться.

– Мои ноги не так прекрасны, – улыбнулся Хавьер, после чего снял штаны, откидывая их в сторону, – Ты можешь потрогать их тоже. Знаешь, что я чувствую, касаясь твоей кожи? Тепло. Такое приятное, оно разносится от кончиков пальцев по всей руке. Ты чувствуешь что-то подобное?

– Да. Я чувствую какой-то трепет под сердцем.

– Отлично, а что ты чувствуешь здесь? – Хавьер снял футболку и пододвинулся к девушке. Он положил ее ладонь на свою грудь и внимательно посмотрел на нее.

– Я чувствую жар, – Бланка спустилась рукой от груди парня до его пупка, – Я чувствую спокойствие, чувствую возбуждение. А что ты чувствуешь?

Она сняла с себя футболку, оставаясь в розовом лифчике с белыми узорами и голубых трусиках с фиолетовыми полосками. Бланка так же прислонила ладонь Хавьера к своей груди. Он прикрыл глаза и вздохнул, прислушиваясь к своим чувствам.

– Чувствую твое сердце, оно бьется так быстро, словно…

Парень не успел закончить, ощущая на своих губах тепло женских губ. Хавьер нежно провел рукой по животу девушки, убирая ладонь на ее спину. Бланка встала на колени и буквально повалила парня на спину, садясь сверху. Хавьер положил руки ей на бедра, не прерывая этот поцелуй. Комната наполнилась страстью за считанные секунды. Словно кто-то чиркнул спичкой и загорелся настоящий огонь.

Девушка очень быстро перешла поцелуями на шею Хавьера, но он присел и повалил девушку на спину, нависая над ней. Он чмокнул ее в губы, после чего провел взглядом от ее лица и до самых пальчиков ног. Ее тело, наконец, стало с ним говорить, но все еще не было с ним откровенно.

– Не пытайся мне понравиться, не пытайся ублажить меня, – попросил Хавьер шепотом, мягко улыбаясь девушке, – Просто будь собой и кайфани, окей?

Девушка кивнула, и тогда Хавьер провел языком по ее шее, уводя его к мочке ее уха. Раздался легкий стон, и тело Бланки едва заметно дернулось. Парень улыбнулся, и его пальцы нежным касанием пробежались по трусикам девушки, чувствуя от ее интимного места жар. Он спустился поцелуями на шею Бланки, а вот рукой поднялся к ее груди. Расстегнув ее лифчик и откидывая его в сторону, Хавьер положил ладонь на ее грудь, чувствуя, как набух ее сосок. Парень мимолетно лизнул его, затем снова вернулся к шее, продолжая нежный поцелуй. Бланка испытывала дрожь от возбуждения, одна ее рука гладила парня по спине, а вторая по торсу. Ей хотелось сделать приятно парню, невзирая на его просьбу, совсем не думать об этом.

Хавьер наслаждался касаниями девушки, но больше наслаждался теми чувствами, которые вызывали прикосновения к ее груди, к ее талии. Спустившись губами ниже, парень нежно провел языком по ее соску, сжимая ее грудь двумя руками. Бланка зарыла свои пальчики в кучерявые волосы парня, чуть сжимая их от накрывающего чувства возбуждения. Нежные и пухлые губы Хавьера коснулись второй груди девушки, и вновь с ее губ слетел стон удовольствия. Не привыкшая к тому, что парни могут так долго продолжать предварительные ласки, Бланка подала бедрами вверх.

– Войди в меня уже, – прошептала девушка вместе с очередным стоном, который вырвался у нее.

– Не так быстро, – прошептал в ответ Хавьер и вновь поцеловал ее в губы, продолжая гладить ее тело.

Бланка была полностью обезоружена, все сильнее набираясь уверенности рядом с ним. Губы парня скользнули теперь ниже груди, медленно спускаясь к линии ее голубых трусиков. Их Бланка тоже стеснялась, хотя Хавьер не обратил на это никакого внимания. Парень чуть приспустил их, целуя ее лобок и нежно спускаясь все ниже. Трусики полетели в сторону. Когда его язык коснулся ее половых губ, чуть раздвигая их и касаясь клитора, Бланка вновь вздрогнула и простонала. Хавьер стал медленно водить языком вверх-вниз, поглаживая руками ее горячие бедра.

Почему-то от оральных ласк Бланка испытывала небольшой стресс, ей становилось неловко оттого, что парень делает это, словно это было чем-то неприятным ему. Но как же она заблуждалась. Каждый сладостный стон Бланки заряжал Хавьера невероятной энергией, которую хотелось еще больше растрачивать во время занятия любовью. Парень ласкал промежность девушки, пока Бланка не схватила его за волосы и ее тело не напряглось. Кажется, ее стон разнесся на несколько десятков метров по округе. Хавьер еще какое-то время продолжил нежно и чувственно ласкать ее половые губы, после чего навис над девушкой. Он спустил свои трусы, скидывая их с дивана, и медленно вставил член в ее лоно. Ее пальцы судорожно сжали его худощавые плечи, но не от боли, а от наслаждения, с которым ее влагалище принимало в себя довольно большой и твердый член. Хавьер двигался медленно и чувственно.

Очень быстро чувство стыда Бланки, вызванное тем, что она не ответила тем же на оральные ласки и не сделала минет парню, исчезло. Хавьер провел руками по щекам девушки, убирая с них ее волосы. Он смотрел в ее глаза, наращивая темп бедрами и запрокидывая голову от удовольствия.

– Какая же ты сексуальная, Бланка, – прошептал парень. Он знал, что она не ответит ему, но ее стоны говорили ему о большем. Бедра парня стали двигаться все резче, вводя член все глубже. Девушка согнула ноги в коленях и запрокинула голову. Она сжала обивку дивана рукой, испытывая невероятное чувство эйфории.

В какой-то момент парень вынул член и вновь просто осмотрел ее тело с таким желанием в глазах, что Бланка совсем потеряла чувство стеснения. Она впервые лежала при таком хорошем освещении совершенно обнаженной.

– Идеальная, – прошептал Хавьер и вновь стал целовать ее грудь. Но теперь поцелуи не могли долго длиться, так как возбуждение было предельным. Хавьер протянул девушке руку и помог встать. Он сел на диван, после чего девушка решила сесть на его член, спиной к нему, но Хавьер ее развернул.

– Не отворачивайся, Бланка, – сказал парень строго, – Я желаю видеть твое лицо и твою охренительную грудь.

Бланка послушно села на его член, держась за его плечи. Парень позволил ей сделать первые несколько движений самостоятельно, но не смог долго держаться, потому схватил ее за ягодицы и стал быстро двигать бедрами вверх-вниз, быстро вставляя член в ее влагалище. Девушка закричала от невероятного удовольствия. Будет предельно честно отметить, что такого страстного и чувственного секса еще не было в ее жизни. Хавьер словно чувствовал все ее эрогенные зоны и знал, чего она хочет. Его язык вновь скользнул по ее щеке. Девушка наклонила голову в сторону, полностью теряясь в какой-то иной реальности, которую открыл для нее художник.

Хавьер по-настоящему наслаждался теми эмоциями, которые показывала девушка, откровенностью ее тела, которое податливо двигалось навстречу его члену. И вдруг Бланка упала лбом на плечо Хавьеру и сжала его спину пальцами. Ее тело напряглось и вмиг задрожало. Она буквально заткнула рот кожей на его плече, крича от оргазма, что бил из самого ее влагалища и по всему телу.

– Боже мой! – сказала девушка, когда волна оргазма пошла на спад. Хавьер крепко обнимал девушку все то время, что ее тело дрожало, и после небольшой паузы продолжил движения бедрами. Оргазм вскоре настиг и его, и парень легонько оттолкнул девушку на диван. Он обхватил член рукой, быстро водя по нему. Кончать на девушку ему не хотелось, так как это не входило в его сюжет. Поэтому, он сделал это на пол, но все это время, он не сводил взгляда с Бланки, которая лежала на диване, эротично извиваясь.

– Я не знаю, кто ты, – сказала девушка тихонько, когда Хавьер присел рядом с ней на диван, – Но точно не обычный человек.

– Теперь я готов рисовать тебя, – улыбнулся Хавьер, чмокая девушку в висок, – Хочешь попить? Курить больше не советую.

– Да, я бы попила, – улыбнулась ему в ответ девушка, – Точно попила бы.

Парень принес с кухни стеклянный стакан, наполненный водой. Он внимательно смотрел, как девушка пьет, и поправил ей влажные волосы, что прилипли ко лбу.

– Давай покричим? – предложил внезапно Хавьер, – Никто не услышит нас из этой хижины. Только холст и банки с краской.

– А о чем кричать? – спросила девушка, совершенно не сомневаясь в том, что сделает это. Она полностью была готова открыться парню.

– О чем хочешь, – сказал Хавьер и вдруг резко закричал, – В МОЕЙ ХИЖИНЕ СЕЙЧАС САМАЯ КРАСИВАЯ ДЕВУШКА!

– Боже, – рассмеялась девушка, утыкаясь лицом в грудь Хавьеру, – Я не знаю, о чем мне кричать.

– МЕНЯ БЕСИТ, ЧТО МНОГИЕ ДЕВУШКИ СТАЛИ ЛЖИВЫМИ! – крикнул Хавьер снова, – МЕНЯ ВЫМАТЫВАЕТ ОБЩЕНИЕ С ДРУГИМИ ЛЮДЬМИ!

– Я УСТАЛА! – крикнула Бланка и сама же испугалась громкости своего заявления, – Я УСТАЛА ЖИТЬ СКУЧНОЙ ЖИЗНЬЮ! Я УСТАЛА БЫТЬ ПРАВИЛЬНОЙ! МЕНЯ БЕСЯТ ПЬЯНЫЕ МУЖИКИ В БАРЕ! МЕНЯ БЕСИТ МОЯ НИЩЕТА! БЕСИТ, ЧТО Я ДОЛЖНА УЧИТЬСЯ И РАБОТАТЬ! Я НЕ ХОЧУ СЕМЬЮ! Я НЕ ХОЧУ ДЕТЕЙ! Я НЕ ХОЧУ ТАК ЖИТЬ!

И вдруг Бланка расплакалась и бросила на пол стакан, разбивая его вдребезги. Хавьер улыбнулся и погладил ее по спине. Он встал.

– Теперь я вижу картину, Бланка, – сказал он, поднимая с пола не разбившееся основание стакана и аккуратно подавая его девушке, – Возьми это, подержи в руках, пока я буду рисовать тебя. Держи и думай о том, что только что ты разбила свою прежнюю жизнь. Теперь ты свободна, теперь не нужно быть правильной, не нужно заводить семью.

Хавьер прошел к стеллажу с краской и взял бутылочку с черной краской. Его взгляд изменился, он вдруг стал видеть перед собой не Бланку, а будущий объект своей картины. Девушка еще плакала, и Хавьер вдруг вылил ей на лоб немного черной краски. Огромные капли густой краски покапали с ее лба прямиком на щеку и скулу. Девушка чисто рефлекторно захотела убрать краску с глаза, но Хавьер хлопнул ее по руке.

– Я прошу, подожди, – попросил он, напоминая о том, что она его натурщица.

Девушка послушно села, прикрыв один глаз. Когда краска высохла, Хавьер убрал с глаза Бланки краску и продолжил лить краску на ее тело, оставляя на нем черные потеки.

– Вот так хорошо, – сказал он, возвращаясь к холсту. Он детально запомнил ее лицо, когда она кричала и потому начал рисовать с него.

Первая картина, открывающая выставку Хавьера Бласкеза «Экстаз» носит название «Агония в стакане».

При ее создании использовались серые и темные оттенки. Главный объект картины – обнаженная кричащая девушка, сидящая на темно-сером диване. Ее черные растрепанные волосы падают ей на плечи, прикрывая виднеющиеся ключицы. Девушка с портрета сжимает голову руками, издавая громкий отчаянный крик. Ее глаза крепко зажмурены, под ними можно заметить темные круги усталости, а половина ее лица облита черной краской. На коленях девушки стоит разбитый стакан, точнее его донышко. Остальные части стакана распались на множество осколков, которые разлетаются в разные стороны по всему холсту. Некоторые мелкие осколки впиваются в кожу девушки, оставляя на ней ссадины и кровоточащие раны.

Комментарии художника: «Девушка с этого портрета кричит о своем несогласии с общепринятыми правилами жизни. Эти правила помещают ее в стеклянную клетку, где заставляют ее работать, учиться, выходить замуж, заводить детей. Но она имеет свои мечты, свое видение жизни. Своим криком, она разбивает эту стеклянную клетку. И пусть осколки больно ранят девушку, она принимает решение жить со шрамами, но вне установленных правил и устоев».