Вы замечали, как одинок всегда крик человека: все говорят, и их не слышно, а кричит один, и кажется, что все другое молчит и слушает.
Человек. Все вижу. И ленточку вижу, и вижу, что ты хочешь, чтобы я поцеловал твою голенькую шейку.
Жена. Этого я не позволю. Вообще ты стал что-то развязен. Кури, пожалуйста, свою сигару, а моя шейка...
Человек. Что? Да разве она не моя? Черт возьми, покушение на собственность! (Она бежит. Человек догоняет ее и целует) Вот. Права восстановлены.
- Зачем они рожают? Это так больно.
- А зачем они умирают? Это еще больнее.
Везде ковры и много-много книг, от которых бывает такая живая и теплая тишина. А мы вдвоем. Там ревет буря, а мы вдвоем, перед камином.
Ах, как много нет у меня денег!
Странно: так много хороших людей на свете, а человек может умереть с голоду.
Нас двое. Ты хорошая жена, ты моя верная подруга, ты храбрая маленькая женщина, и, пока мы с тобой, нам никто не страшен. Эка бедность! Сегодня бедны, а завтра уже богаты!
- Не трогайте, девушки, не трогайте цветов. На них ее поцелуи - не уроните их на землю; на них ее дыхание - не сдуйте его вашим дыханием. Не трогайте, девушки, не трогайте цветов!
- Он придет и увидит цветы!
- Он возьмет поцелуй.
- Он выпьет ее дыхание...
- Как они бедны! Как они счастливы!
— Когда они родятся, они очень смешные. Смешные детеныши.
— Самодовольные.
— И очень требовательные. Я не люблю их. Они сразу начинают кричать и требовать, как будто для них всё уже должно быть готово. Ещё не смотрят, а уже знают, что есть грудь и молоко, и требуют их. Потом требуют, чтобы их уложили спать. Потом требуют, чтобы их качали и тихонько шлёпали по красной спинке. Я больше люблю их, когда они умирают, тогда они менее требовательны. Протянется сам и не просит, чтобы его укачивали.
— Нет, они очень смешные. Я люблю обмывать их, когда они родятся.
— Я люблю обмывать их, когда они умерли.
— Не спорьте! Не спорьте! Всякой будет своё: одна обмоет, когда родится, другая — когда умрет.
— Но почему они думают, что имеют право требовать, как только родятся? Мне не нравится это.
— Они не думают. Это желудок требует.
— Они всегда требуют!
— Но ведь им никогда и не дают.
— Как странно кричит человек! Когда самой больно и кричишь, ты не замечаешь, как это странно — как это странно.
— Я не могу представить себе рта, который издает эти звуки. Неужели это рот женщины? Я не могу представить.
