Раннвейг Ингольд. Северная Сага

А Морелла… Прекрасная черноокая Морелла с детства отличалась хитростью, похлеще моей. Женщинам вообще как-то проще договариваться с мужчинами, они сразу находят компромисс; у них всегда есть, что дать взамен, – принц усмехнулся, но тут, же улыбка сошла с его лица. – Раннвейг… Наша основная цель призрачна и неизбежна… Она находится за Одиноким Замком Трех Братьев, что чуть южнее северной границы, разделенный с одной стороны черными водами Дэдхолла, а с другой —Лучезарным морем.

С ними будет проще. Они не поддерживают вероломных северных правителей и живут обособленно, как изгнанные волчата из стаи. Им не интересна политика и вообще, жизнь на материке. Эти братья необычны – они редко покидают пределы замка, даже ради охоты на соек, коих в лесу – кишмя кишит. С ними нам еще стоит познакомиться…

У меня есть кое-какие сведения на их счет… Но тебе необязательно это знать и думать о Братьях. Не это тебя должно волновать.

Тут до меня стало доходить. Мой мозг стал работать с неимоверными усилиями, и пытался склеить вырванную информацию в полную красочную картинку происходящего.

– А я? Куда же еду я? – произнесла я вслух, погружаясь в размышления. Северяне – корень зла? Они захотели править всем Киритайном? Свободный когда-то Север захвачен самозванцами, это я уже поняла Все земли и города вроде молчат, но на юге зреет недовольство. Агварес – зачинщик. Они хотят избавить мир от изменников и вернуть престол… кому? Кому вернуть? Никогда не понятно, кто истинный король, какую книгу ни возьми… Он хочет собрать войско, весь юг, от Острова Черных Глубин, Красной Пустоши, что расположена на чужом материке; западный Лауритс, где восседает на троне некий Медвежий Король, воинов Трех Братьев-отшельников и…и что же еще? Перед глазами у меня открылась карта, со всеми ее морями, реками, зубцами и клыками, пустошами и гаванями.

Кто истинный король Севера? Кого я должна представить себе? Но тут Агварес перебил мои мысли:

– Как куда? Притворяешься глупышкой? Жара всегда плохо влияла на тебя, ведь ты чистокровная северянка, – он поцеловал меня в ухо и налил еще вина. – Твой путь сложен. Гм… Я попрошу Мэллорна положить тебе карту Киритайна в мешок с припасами. Северные земли: Застава Волчий Клык, Воровье убежище и Зеленая деревня открыто поддерживают Северную Королеву Торвальда.

Торвальд – источник всех бед.

Королева Эрика заплыла жиром и кровавыми развлечениями у себя во дворце, нагоняя ужас на все близлежащие деревушки и поселения. Ее гончие псы, отлично натренированные воины готовы принести ей голову любого человека в Киритайне, шевельни она хоть мизинцем ноги.

Неизвестно также, что случилось с далеким замерзшим Островом Копий, что за пределами севера Киритайна. Оттуда сбежали в один момент все жители, даже старики, лелеющие много веков суровый край островерхих сосен. Они отказывались что-либо говорить по поводу случившегося там. Загадка, хех! А ведь Островом несколько лет назад правила Эрика и ее род с самых древних времен. А некоторые жители Дагфинна и вовсе, пропали бесследно. Ну ты все это знаешь, ты все знаешь, ты же умница, Раннвейг!

Мы должны сломить Торвальд и Северную Королеву. Не сразу, конечно. Такие дела не совершаются быстро. Решения не принимаются быстро.

Быть может, потребуются годы. Годы, за которые ты войдешь в доверие к северянам, станешь одной из них. Ты спрашивала, почему я не послал Скатти или Мореллу, или кого-нибудь из приближенных мне воинов.

Они не справятся… я чувствую это каким-то звериным чутьем… потому я послал их в другие земли Киритайна, там, где и они смогут разрешить свои личные вопросы и помочь мне… но ты другая… Спокойная, скрытная, ты всегда жила в каком-то своем мире, потаенном от взоров. В тебе есть страх, неуверенность, ты боишься показаться неидеальной, без чувства собственного достоинства, гордости. Алый Волк, Повелитель Крови при жизни был таким… И его жена —Богиня Райда, великая богиня отмщения, да… как красиво… но ты не создана для участи правителя. Ты будешь вершить судьбы других и судьбу свою собственную. Подожди, милая Раннвейг… – Агварес приблизил мое лицо к своему, прижав мне уши ладонями, он видел, что мне больно это слышать и понизил голос.

– Помни, против кого мы сражаемся, кто сделал наш мир таким, каким видишь ты его сейчас. Один человек – не воин. Но у тебя есть сестры и я…И помни мои слова о том, кому можно доверять. Это пригодится тебе в минуты отчаяния, когда ты станешь забывать, кто ты на самом деле, – у меня по телу бежали холодные мурашки от его слов, превращаясь в мелкую дрожь, леденящий озноб. Такое ощущение известно всем, кто сидел в коридоре, ожидая свою очередь на экзамене. Внутри все замирало, падало вниз.

– Я поняла, мой принц. – Будь осторожна. По пути на север будет много опасностей. Берегись Поля Ведьм. Не стоит соваться туда до того, как ты достигнешь Торвальда… Это может… сломать тебя. Не спрашивай, почему… Ты должна выжить. Когда доберешься до дома Торвальд, поведаешь им свою легенду, благо она столь правдоподобно, что я сам уже поневоле стал в нее верить! – принц засмеялся, и мне стало немного легче.

– Давай проговорим еще раз, – я сгорала от любопытства, боясь прослыть дурочкой. Принц уже охмелел от вина, и лег на спину, мечтательно уставившись на резной потолок. Глаза его сияли.

– Самое главное. Проси встречи только с Эрикой, Северной Королевой и держи оружие наготове всегда, где бы ты ни находилась, и как бы безопасно себя ни чувствовала. Если тебя заставят надевать платья и юбки – делай, как говорят, но поверх всегда надевай доспехи. Эти ее сыновья, вечно голодные гиены, засиделись в замке, особенно Кейси, позабыв звон разгоряченных клинков в битве и ухватятся за любую возможность повеселиться. Как только ты войдешь в замок и вдруг увидишь расшитые морды собак с круглыми ушами и туповатыми мордами на груди – помни, это они.

Избегай сынков и их свиту.

Королева Эрика – известная шлюха, каких еще нужно поискать. Ровно двадцать лет назад она был проездом в Айдаре, тогда еще мало кому известная. Но мой отец помнит это событие. Она изрядно повеселилась в тот день со своими собратьями, а после они уехали на охоту в Дол Тысячи Лезвий. Ты – якобы ее бастард, зачатый в тот день от некоего стражника границы Айдар… или простолюдина – значения не имеет, она все равно не вспомнит. Можешь выдумать себе любого отца. Всех своих родившихся девочек-бастардов она просила скидывать с крутого обрыва в бушующее море.

Такова традиция. А значит – ты имеешь полное право быть ее дочерью. Ее шавка, выполняющая приказы по умерщвлению девочек струсила или пожалела столь красивое существо. Следов уже не найти. Ты Ингольд, если можно так грубо выразиться. Убеди Эрику Ингольд в этом. Ты похожа на северянку глазами, кожей, а волосы – темные, айдарские.

Но не это твой главный довод. Ты должна сама поверить в это. Это ключ к успеху. Не доверяй никому, кроме айдар и тех, кто спас тебе жизнь… Повсюду враги, но и друзья. Ты должна стать одной из них, северянкой, дочерью королевы; народ должен идти за тобой, выполнять приказы. Неважно, сколько времени потребуется. Его у тебя предостаточно. Айдар за тобой. И да, – он закатил глаза и с сожалением покосился на меня. – Я знаю, как ты бережешь свои ценности… Всякое бывает, милая Раннвейг… чтобы доказать свою преданность, тебе придется делать многое, что противоречит твоим взглядам… не грызи себя за содеянное… ведь я и сам много чего творил в жизни, о чем иногда жалею… но потом вспоминаю, ради чего все это – и спокойно засыпаю!

Помни, кто твой настоящий враг и кому можно доверять. Я буду присылать тебе летучих мышей с посланиями. Если ты долго не будешь получать вестей от меня – не переживай! Делай свое дело и двигайся вперед.

Ты – лучшее, что случалось со мной за всю жизнь, милая Раннвейг. Я благодарен тебе за то, что ты просто есть… ты помогла мне не сойти с ума в свое время… Когда-нибудь я расскажу тебе свою историю целиком… Боюсь, она не обрадует тебя, но ведь… всему свое время, верно?

«Это хороший план», – думала я. «Но меня пугала не жизнь в далеком злобном Торвальде, а то, как поеду туда одна через лес с волками, медведями, снующими вдоль дорог разбойниками и головорезами из Дола Тысячи Лезвий. Я совсем не ориентируюсь в лесу, не знаю, сколько весят мечи и плохо стреляю из лука. Я никогда не убивала людей и боюсь представить каково это.

Принц слишком верит в меня. Хотя я и не знаю, кто такая Раннвейг на самом деле, и какие еще она прячет тайны в биографии.

Боже, я устала, вино совсем разморило. Бросив взгляд на берег моря, я увидела, что там уже глубокая ночь. Сколько я не спала? После смерти, казалось, уже целую вечность!

Комната расплывалась у меня перед глазами, и я плюхнулась на кровать, расшнуровав и сбросив сандалии. Агварес улыбнулся и привстал, чтобы погладить мне волосы.

«Не забудь про завтрашний визит к кузнецу на рассвете. Это наша последняя встреча. Я не буду тебя провожать для отвода глаз. Оружейник все тебе расскажет. И…я люблю тебя, моя смелая Раннвейг, засыпай… Помни, что выбор всегда только за тобой».

Агварес тихо, как кошка выскользнул за дверь, захватив кувшин с вином. Больше я ничего не слышала. Утопая в мягких шелковых подушках, я блаженно вытянула ноги. Тяжелый свинцовый сон навалился на меня быстро.

– Пусть приведут стражу и мою армию в полную боеготовность. Мы должны быть готовы к защите и нападению. Медвежий Король и его союзники не дремлют. У наших границ видели их шпионов, – приказал он угрюмому стражнику у двери, и тот как ужаленный, сорвался с места.

– Все только начинается, – довольно прошептал принц, потирая костяшки пальцев.

Глава 5. О том, как плохо путешествовать на голодный желудок

Старому оружейнику никогда не поступало такого количества заказов от людей королевской крови. Кроме самого Бронзового Лиса даже его отец, Раджи, короля, отдавшего все полномочия управления Айдар сыну, ввиду скверного состояния здоровья.

Кузнец – был человек умный, опытный, и сразу понял, что доспехи и оружие для трех дочерей принца делается не просто для тренировок. Но он предпочел не лезть не в свое дело. К тому же подобное любопытство всегда оканчивается плачевно.

Дочки принца были очень красивы, все разные, по-своему необычные, но при этом они оставались женщинами.

Доспехи должны были сохранить их красоту. А зачем же еще доспехи женщинам?

Воительниц не бывает, все это детские сказки. Мужчина всегда сильнее женщины, какой бы мужественной он ни была. Мэллорн вспомнил, как в юности у них в рыбацкой деревне проводились зрелищные бои для народа, участвовали все, кто хотел. Одна баба, полная, с мускулистыми руками, с черными волосками над верхней губой вызвала своего мужа – худого мужичка, конюха, уж чем-то он провинился перед ней, думала, проучит его, или еще что.

Толпа бесновалась и кричала, жаждала крови и зрелищ. Но никакого зрелища не случилось. Мужичок испуганно трусился возле разъяренной скачущей женщины и в один момент с размаху угодил ей кулаком в нос. Баба так и рухнула, вопя от боли на землю, содрогаясь всей грузной тушей.

Не бывает женщин воинов… Ну не бывает… Слухи все это. А исключений – сплошные единицы, коих по пальцам пересчитать можно.

Мэллорн разложил приготовленное с вечера снаряжение для дочерей принца и нахмурился. Для одной из сестер полагались лишь два остро заточенных кинжала в легких кожаных ножнах на поясе, который можно легко спрятать под одеждой, и шесть ядов в крохотных пробирках на кожаном ремешке.

Вторая сестра, видимо, это Скатти, постоянно носящаяся с деревянными мечами на тренировку – боевая дама – стальные доспехи, шлем, двуручный меч – комплект весьма тяжелый для обычной женщины.

Третий комплект совсем ввел кузнеца в ступор… У него возникла мысль, что они собираются путешествовать в совсем разные уголки света.

Кинжалы – явно для юга; сталь – всегда для севера; а этот, по ходу, – лес?

Мэллорн бережно протер рукоять длинной сабли и убрал ее в простые ножны, что носят городские стражники Айдар. Сабля, кожаные поножи на заклепках, наручи, что-то вроде жесткого корсета из той же коричневой кожи, легчайшая серебристая кольчужка – все очень легкое, но прочное, созданное, словно, для лучников или лесных всадников. Оружейник огляделся и добавил к комплекту заранее подготовленный длинный лук из черного дерева, что произрастает только на берегах моря и около сотни тонких стрел. Тут он охнул и понял, что забыл еще два удлиненных кинжала на пояс.

«Теперь точно все. Вроде ничего не забыл, а то было бы неприятно так оплошать перед любезным принцем, который оказался так учтив и добр ко мне. Странно все это», – думал Мэллорн, протирая руки чумазой тряпкой.

«Если женщин отправляют воевать, то значит и конец мира не далек».

– Доброе утро, Мэллорн. – прервал размышления кузнеца серьезный, чуть хриплый женский голос.

В дверях его деревянной лачужки, что стоит на песчаном берегу, нарисовалась высокая девушка с темными прямыми длинными волосами и глазами, что снег на заснеженных вершинах гор. Он прежде никогда не видел третью незаконнорожденную дочь Агвареса, и она поразила его совершенным отсутствием какого-либо сходства с отцом.

На ней были штаны из темной оленьей кожи, тонкие, изящной выделки, совсем по фигуре и такая же кожаная рубашка на шнуровке спереди.

«Типичный наряд всадницы в северных землях» – подумал кузнец. Сабля и лук, вероятно, ее стезя… Хотя почему сабля, а не меч? Странно, странно все это…». Он вдругзастеснялся, смущаясь под пристальным взглядом девушки, опустил глаза и принялся складывать снаряжение в походный мешок.

– Нет, подождите! – окликнула его девушка и вдруг засмеялась. – Не нужно. Я одену все прямо сейчас и здесь. Помогите лучше мне одеться. – старик закивал и поднял взор на девушку. Она показалась ему странной для айдарки. – Вы не похожи на южанку, госпожа. Ваша мать, наверное, была нездешней. И красивой, – поспешно добавил он совершенно честно, застегивая поножи на ее ноге. – Возможно, – отозвалась девушка, разглядывая набор ядов на ремешке. – Меня зовут Раннвейг. Во мне и правда есть северные крови… Очень красиво, – она кивнула на длинный лук. Старик обрадовался. – Это для вас. Принц настоял именно на луке и сабле, хотя я бы выбрал бы меч, но… кто я такой, чтобы давать свои указания… И тот колчан со стрелами – тоже ваш. Будьте осторожны: они смазаны смертельным ядом. Хотя, чего вам бояться. Вас достаточно хорошо обучали в детстве и юности.

«Достаточно…»

Он закончил работу, и доспехи оказались Раннвейг впору, однако он заметил легкую печаль на ее бледном лице, и захотел приободрить девушку. Открыв ящичек стола, он достал еще один ремешок с пробирками ядов зеленого цвета.

– Возьмите. Это подарок принца для вас. Не говорите о нем никому и не показываете Это не для любопытных глаз, потому что в некоторых землях вас могут убить на месте, если заметят свечение этого яда. Не знаю, куда вы держите путь, но явно не к радушной дальней родне. Не мое это дело, ох, не мое это дело…

Этот яд содержит в себе слюну дракона и сок травы, что растет только в глубоких пещерах Земель Призраков, что в Красных Пустошах. Агварес очень берег этот яд, но я есйчас понимаю, для кого.

Девушки не могут сражаться, как мужчины, но у них есть другое оружие. Одна пробирка на стакан вина – и ваш злейший враг сваливается в кровать с ужасной болезнью, от которой нет лекарства. Три дня его мутит, идет кровь изо рта и носа, внутренности будто разъедает огонь… а потом он будто сгорает заживо изнутри… Если же это применить к животному, то его внутренности вспыхнут за считанные минуты, а смерть настигнет его в течении часа…

Но, Раннвейг, запомните, это только для ваших судьбоносных врагов.

Не стоит разбрасываться этим ценным ядом попусту.

Девушка заметно посветлела в лице и приняла подарок, молча, обняв старика за плечи.

Они вышли на утреннее зарождающееся солнце, и кузнец вывел ей коня, приготовленного Агваресом заранее.

Это была красная, багровая заря, спокойная, будто затаившийся тигр в кустах. Тихое море, будто не колыхалось под дуновением теплого ветра. Старик посматривал на Раннвейг и старался угадать по ее лицу, куда она поедет. Но льдистые глаза девушки не выражали никаких эмоций.

Крупный вороной блестящий конь с мускулистыми ногами рьяно бил копытом песок и вскидывал гривой. Увидев людей, он захрипел, потом заржал и принялся трясти головой вверх-вниз. Мэллорн с опаской подошел к нему и ухватил поводья.

– Сильный конь, боевой, хоть еще и совсем молодой. Несколько раз участвовал в сражениях и походах, что взыграло его молодую кровь! Посмотри, какой высокий, словно черная скала! Главное, не показывай страх, доверься коню, его настроению. Сложный у него характер, но любил его Бронзовый Лис за что-то уж очень… Давай не бойся, садись, Раннвейг. Возьми лук и саблю, кинжалы не забудь! А то мне потом знатно выскажут, если ты что-то забудешь! Эх, молодые такие беспечные…

Конь одним глазом недовольно покосился на подошедшую девушку, но послушно склонил морду под ее чуть дрогнувшей рукой. Раннвейг вроде казалась уверенной, но щеки ее запылали румянцем; она словно хотела подчинить коня своей воле, настроить его на свою волну, и у нее даже получилось, хоть и не сразу.

Конь попытался куснуть ее за нос. Ее крепкая ладонь заскользила по морде черныша, и конь покорно склонил голову, все еще возбужденно размахивая хвостом. Она легко взмахнула на широкую спину животного, закинула лук назад, надела пояс с кинжалами, и, прикрыв глаза, вдохнула прохладный утренний бриз.

Она казалась старику странной, не такой как все айдар. Внутренне чувство интуиции подсказывало ему, что этот день будет решающим в неких грядущих событиях, которые скажутся на каждом жителе Киритайна, но как примерный и послушный гражданин, он отмахнулся от этих глупых мыслей, боясь гнева господ.

Раннвейг так мало говорила, спрашивала, будто знала все наперед. «Айдарские женщины болтливы и любвеобильны, как вечно пылающий, непостоянный огонь. А эта – холодный лед, хоть и жаждущий того же пылкого огня, который растопит ее замороженное сердце. Вон, как она нежно гладила строптивого воронка.

Что ж, пусть у нее все будет хорошо».

– Спасибо, Мэллорн! – махнула ему рукой Раннвейг, и, развернув коня на север, поскакала галопом. – Увидимся еще…

– Да будет на то решение милостивых богов, – тихо произнес оружейник, наблюдая, как песок вздымается под копытами и поднимается вверх, заслоняя силуэт лошади и всадницы.

************************************************************

День разгорался все ярче, обнажая непривыкшему глазу выжженную пустыню, режущую глаз своей бесконечностью. Я всегда нелегко переносила жару, но этот полуденный зной вконец доконал меня.

С меня катился пот ручьями, я утирала его ладонями, но берегла воду, что дал мне принц. Кожаные доспехи не были слишком тяжелыми, но в такую погоду, хотелось снять не только доспехи, но и последнюю рубашку.

Конь, не торопясь трусил по тропе, названной Торговой, как говорила мне карта, так как она соединяла все пункты обмена товарами, рынки с юга на север. По пути мне встречались тележки со специями, шкурами, вонючей рыбой, бродячие торговки с тяжелыми тюками за спиной, неторопливо идущие куда-то по своим делам.

Многие удивленно глядели мне вслед, но я не обращала на них внимания.

Я тень, меня не должны запомнить.

Коня я про себя так и называла Чернышом, хотя вся его благородная, породистая стать заслуживала более достойного и возвышенного имени, примерно, как у средневековых рыцарей.

Изумительно, но я будто знала, как вести коня, он повиновался любому движению, словно чувствовал, куда я хочу ехать. Это было похоже на магию, но все же я спустила этот факт на то, что дьявол, что бросил меня здесь, позаботился о некоторых совершенно необходимых для выживания вещах.

Отпустив поводья, я облегченно вздохнула, похлопав коня по шее. Он недовольно фыркнул, но продолжил свой неспешный шаг. Я все вспоминала географические объекты Киритайна, о которых вещал принц, и память меня не подводила, когда я сверялась с потрепанной картой, которая открывала для меня иной, чужой мир, совершенно непохожий на мой… Это была так странно, так чудаковато, ведь, по сути, мой мир не существовал и вовсе. Здесь никто обо мне не знает и не догадывается о проблемах, с которыми я внезапно столкнулась.

Никто…

Мимо пролетали мелкие деревушки уж совсем находившиеся на грани нищеты и бедности, промышляющие уловом рыбы в море, сморщенные старики, чумазые дети, босиком скачущие по обжигающему песку. Один худой загорелый мальчик вприпрыжку засеменил за мной, пытаясь погладить лошадь по морде, и я отчасти растерялась. Как здесь нужно реагировать? Прикрикнуть? Ехать дальше? Пуститься галопом? Но мой Черныш оказался умным зверем: он сделал в сторону мальчика кусательное движение, и тот, вскрикнув, бросился наутек. Мы говорим словно на одном языке с этим незнакомым мне зверем… И это учитывая, что я всегда была с лошадьми на вы, но этот… этот был чудесен, будто создан специально для меня. Вся эта не моя жизнь начинала мне потихоньку нравится, несмотря на жажду и зной.

Сказка ли? Быть может, это и есть рай? Я умерла и попала в свой собственный рай, свое Средиземье, которое я заслужила?

Снова и снова сверяюсь с картой, боясь свернуть не туда.

Отлично. Все идет пучком! К вечеру я должна покинуть границы Айдара, если потороплюсь. Там, в разломе горного хребта есть некий Стылый приют, чье название мне не внушает доверия, но раз приют, щначит там можно поспать и поесть. Это что-то вроде рабочей деревеньки с трактиром и гостиницей. Если повезет – переночую там. Заодно поищу добрых людей, которые могут мне посоветовать, какой дорогой ехать дальше. Принц говорил, что мир не без добрых людей, надеюсь его жизненный опыт побольше моего. Главное – нечаянно не взять слишком влево и не угодить в близ Дола Тысячи Лезвий, где, по словам принца, так и кишат головорезы и наемники Медвежьего Короля.

Пекло нещадно. Я пожалела, что не взяла никакой легкой одежды, хотя бы той небесно-голубой туники, хоть мне и запретили снимать доспехи, во что бы то ни стало. Все эти люди, дома, вроде бы ничего страшного и опасного; здесь не было воинов, разбойников, только мирные торговцы и рыбаки… однако, я всегда старалсь была начеку. В истории и в фильмах чаще всего страдали те, кто беспечно развешивал уши и наслаждался безобидным солнышком, забывая о бдительности. Больше всего я боялась увидеть изображение гиены.

Но все спокойно. Мирная обыденная жизнь южных выселок неподалеку от морского побережья.

Так прошел день, который я провела в любопытных разглядываниях каждого кустика и старика с сеткой рыбы на плечах. От напряжения у меня чуть разболелась голова, и заслезились глаза. Я начинала сильно уставать и терять координацию, хотя, казалось бы сидела сиднем. Черныш, уверенно ступал по тонкому слою песка, иногда косясь одними темными глазами на меня, будто говоря: «А что, ты не знаешь дорогу? А я все знаю, я же конь, не то, что ты».

Близился вечер. Мой зад, кажется, окаменел от длительной неподвижности. Как же трудно ехать на лошади…! Тоже самое, что после длительного зимнего сезона садишься на велосипед, часами гоняешь по улицам, бешено крутя педали и задыхаясь от долгожданного чувства езды, а потом неделю ходишь как больной кузнечик, корчась от боли в бедрах.

Стоит размяться.

Спрыгнув с высокого коня, я все же решилась и повела его под уздцы, и он заворчал мне в ухо, утыкаясь теплыми ноздрями в плечо.

Дорога опустела, море давно исчезло на западе, редкие кустарники кололи мне ноги. Впереди я смутно различала желтовато-серые невысокие горы, видимо разделяющие Айдар на юге, Дол Тысячи Лезвий на западе и неизвестные мне пока земли на севере, которые я должна буду преодолеть, прежде чем доберусь до Торвальда. Стылый приют должен быть хорошо укреплен, ведь это, по сути, сторожевая башня Айдар на перепутье.

Стылый приют для – всех; последний приют – для меня.

Ноги гудели пуще прежнего; все мои мечты были устремлены к постели и теплому ужину. Я уже давно забыла о принце, своей смерти и миссии… В голове вертелась яркая картинка огромной миски с пшенной кашей и сочной куриной ножкой, а на десерт сладкий творог с вареньем… Или, что угодно калорийное и сочное!

Я поняла, что голодный человек, каким бы смелым и упорным он ни был – ничто, если в его желудке урчат киты.

Об этом в книгах не пишут. «Он блуждал по пустыне тридцать дней и три года, набираясь опыта древних мистиков, мастеров меча…» А жрал он что? Сухие кактусы? Пил собственную мочу? Первичные потребности человека оказались сильнее моих обязанностей… Но я не смогу выполнять свою задачу, если не поем! Как все это глупо! Просто упаду и умру в этих бесконечных песках.

Обязанности… Будто брачный контракт заключали! Прощай, храбрая Раннвейг! Принц Агварес «Бронзовый Лис», единственный законный правитель Айдар, повелитель песков и сабель, революционер и миротворческий деятель верил в тебя, отдал полжизни разработке секретного плана, а ты растянулась, как полудохлая отощавшая кобра на песке в ожидании смерти, не достигнув первого перевалочного пункта.

Мне почему-то стало смешно, когда я представила худую кобру… Занавес, все несчастливы! Смешно то смешно. А в животе бурлит.

Невозможно путешествовать на голодный желудок…

Перешеек через горы был удобен для преодоления даже с лошадью. В горах быстро темнеет, но взошедшая луна на чистом небе освещала мне каменистую, пыльную дорогу.

«Никому не доверяй… пей вино, кто знает, что будет завтра… тебе придется делать многое, что противоречит твоим взглядам… помни, кто твой настоящий враг… сохранить все в памяти, постоянно повторять… это отчасти и молитва и напоминание… в этом краю сложно быть самой собою.

Уже совсем стемнело… а вдруг на меня нападут, убьют и ограбят? Что я должна делать? Никто не учил меня владеть кинжалами…»

Повезло, что в школе я ходила на кружок по стрельбе из лука… но здесь… здесь все по настоящему, реально; я могу умереть от обезвоживания и стрелы налетчика, шпиона…» Я взглянула на Черныша, но его черные глаза были спокойны и умиротворенны.

Зверь знает лучше.

Втянув носом холодеющий ночной воздух, я усиленно вперилась во тьму, и кажется, стала различать едва заметные огоньки. «Надеюсь, это Стылый приют. Сколько я уже иду без отдыха? Осторожно Раннвейг, без фокусов. Пока ты еще айдар. Играть роль рановато. Правда, Черныш? Какая из меня актриса? Точно не такая прекрасная, как Крис…

Последняя мысль немного ввергла меня в уныние.

Конь громко засопел, прижимаясь ко мне гладкой бархатистой мордой.

Но тут откуда-то издалека на меня пахнуло ароматом трав, табака и чего-то древесного. Я потянула поводья назад и остановилась. Кругом виднелись очертания больших валунов, камней, редкие лиственные деревья, смежались колючками. Пейзаж постепенно сменялся более привычным моему глазу…

Что-то тут не так.

– Тихо, Черныш, – шепотом скомандовала я коню, и тот попятился назад, прижав уши, как заправский служебный пес, разлицающий команды дрессировщика. Другой рукой я медленно вытащила саблю из ножен, ощущая ее тяжесть и некую силу, опасную и смертоносную, которая немного сбила меня с катушек.

«Буду сразу резать горло» – кровожадно подумала я и сама испугалась этой мысли. За песчаным валуном показалось какое-то движение, и на меня внезапно и уверенно вышли… два человека. В руках они держали обнаженные ятаганы, такие кривые изогнутые мечи, я видела такие в исторических фильмах, но на монголов они явно не походили. Сквозь кольчугу, надетую на голое тело, я чувствовала, как у меня колотится сердце, грозясь выскочить из груди и своим шумом показать противникам мой страх.

– Стой! Куда идешь и откуда? – закричал один из них, наступая на меня. Я чуть пятилась назад, но все равно была готова напасть, при малейшем его неверном движении. В темноте его глаза светились белым. Они были одеты в простые рубахи и штаны, без доспехов и шлемов, однако мощные очертания их рук выдавали в них отнюдь не рыбаков.

– Меня зовут Раннвейг. Я внебрачная дочь принца Агвареса Айдарского. По его приказу держу путь на север. Где-то здесь должен быть Стылый приют. Я хотела бы переночевать там, – я обвела их суровым взглядом, на который только была способна, хотя не думаю, что в таком мраке, они это заметили. – Только двинетесь в мою сторону – я раню вас своей саблей, отравленной смертельным ядом. Малейший порез, и вы уже мертвецы! – я быстро и ловко сделала выпад в их сторону, и они чуть отошли назад, убирая клинки. Переглянувшись, они кивнули, и один выступил с улыбкой, еле различимой во тьме.

– Принцесса Раннвейг, – оба почтительно склонили свои сальные головы. – Приносим свои извинения за ошибку, но, поймите и вы нас: мы должны знать, кто проезжает в наш Стылый приют. Особенно, если это чистокровная айдар. Стылый приют ближе, чем вы думаете, – они разомкнулись, и за их спинами я увидела нечто вроде двухэтажного трактира-гостиницы, с постоялым двором и конюшней. На отсыревшем сене возле поилки для лошадей лежал пьяница с опухшим лицом и кричал что-то в небо, грозя кулаком…

«Как, как я не заметила? А если бы у меня под носом своровали коня? Глупая ты женщина, как же стыдно»!

– Добро пожаловать в Стылый приют, принцесса Раннвейг!

– Стойте, – меня вдруг осенило. – Могу я попросить вас, чтобы никто не узнал, что я дочь Агвареса? Прошу вас… Это очень важно…

**************************************************************

Пухлая хозяйка трактира стояла за деревянной стойкой и скучающе глядела на малочисленных едоков за столиками. Подле нее с кружкой эля заседал пожилой межевой рыцарь в потрепанных доспехах и сальными седыми волосами, вьющимися до плеч. Вперившись в золотисто-медную жидкость, он обратился к хозяйке:

– Как думаешь, дорогуша, чем все это закончится?

Женщина положила свои обвисшие, но еще надутые груди на стойку и с поддельным интересом уставилась на старика. Старик отметил про себя, что она похожа на помесь жирной курицы и свирепой гарпии. Но все, же больше на курицу…

– Мне-то почем знать? Я трактирщица и забочусь только о достатке и комфорте прихожан. Ты вон, рыцарь вроде, сам должен ответить мне. Старый хрыч.…Нацепил железки, думает, что он воин. Лучше за эль заплати. Уж слишком долго сидишь.

– Я не обижаюсь на тебя, добрая дородная женщина, – рыцарь улыбнулся и выпрямил все еще мускулистую, широкую спину. – Мужа небось нет, вот и пускаешь слюни на того малолетнего слюнтяя с лютней. Он-то не заплатил за свиную ножку, да?