Buch lesen: «Развод. Невозможно простить»
Первая глава
Иногда незнание – высшее благо.
Скоро Новый год. Я с мужем сегодня на корпоративном вечере. Его, вернее, нашей фирме исполняется пять лет. А через три дня у нашей дочери день рождения! Принцессе будет четыре года. Взрослая девочка, уже не младенец, и мне нужно решать: идти на вторую беременность, как уговаривает меня Игорь, или возвращаться к работе. Чего я больше хочу сама?
Впервые за последний год я вышла в общество. Не очень люблю большое скопление людей. Это бесцельное брожение по залу, постоянное напряжение. Маска лёгкой доброжелательности на лице. Осторожные разговоры. Лёгкая заинтересованность в собеседнике, если нужно. Или, наоборот, обаятельное обезличенное внимание. Смотря что мужу выгоднее в данный момент. Но понимаю, что жена генерального директора обязана соответствовать определённой роли.
Мы отстояли с ним торжественную часть и я, предупредив мужа, отлучилась. Не очень удачный выбрала фасон платья. Из-за слишком узенькой бретели на моей груди платье немного расходится, и сейчас потребовалось поправить лиф. Я всё-таки жена, а не эскортница.
В помещении туалета, в дальней стороне стайка красоток модельной внешности перед зеркалами оправляла макияж. Особенно выделялась одна, яркая брюнетка в алом вызывающем платье.
– Я такого мужика зацепила – улёт! – хвасталась она, рисуя себе рот алой помадой. – Богатый, красивый, не старый! Он однозначно запал на меня, я знаю! Вижу это всякий раз. А как он хорош в постели! Огонь! И умелый, и щедрый! Девки, это джекпот! И скоро, куколки, вы меня не узнаете! – А жена? – спросила другая девушка. Рыжая. И не менее эффектная.
– А что жена? Не стена. Подвинулась, как миленькая. Такая курица домашняя. Пелёнки, животики, садики, в общем, мне не конкурент. Кулёма и мне не чета!
Скоро я буду женой, вот тогда и посмотрим. Вот увидите, он прямо сейчас, посреди вечера бросит свою грымзу и уединится со мной в номере! – закончила с помадой брюнетка и остро зыркнула на меня через зеркальную холодную гладь.
Ах, какая самонадеянная девочка!
На что надеются эти хищницы? Разве только на случайный секс. Нынче женятся не на внешности или каких ещё умениях, а на деньгах или связях.
Так, как женились мы – по любви почти десять лет назад – сейчас редкость. Папа мой, конечно, помогал Игорю. После моей просьбы. А после рождения любимицы внучки очень серьёзно вложился в Игоря.
А до этого момента четыре с лишним года мытарств, съёмных квартир и финансовых проблем, как у всякой молодой семьи, что решила жить отдельно от родителей. Ничего необычного. Игорь хватался за любую работу, упорно идя к своей мечте, и я помогала ему, чем умела. Писала рефераты двоечникам, чертила курсовые. Да что там вспоминать! Все в прошлом.
В зале играла лёгкая музыка. На небольшом танцполе кружились несколько пар. В основном люди собирались небольшими группами и перемещались, не торопясь, от одного коллектива к другому.
– Александра! Добрый вечер! – подошла ко мне наша главный бухгалтер, – ну что? Не надумала возвращаться?
– Не знаю, Марина Викторовна. С одной стороны, я соскучилась по работе. А с другой, Игорь не то, что против. Он, скорее, не за. Привык за последнее время к тому, что я дома и поговаривает о наследнике. Да и дочь требует уйму сил, а дом забирает много внимания. Я на перепутье, – искренне поделилась с ней своими раздумьями.
– Конечно, Игорь Леонидович будет против твоего возвращения. Не сомневаюсь. Мой муж, например, ещё как был против. Мужчины любят спрятать жену на кухне, понимаю. – улыбнулась она и, отсалютовав мне бокалом, повернулась в сторону.
Я проследила за её взглядом и обомлела. Застыла столбом. Оглушённая и раздавленная.
Брюнетка из сортира неприлично тёрлась о моего мужа. Прямо посреди зала. На глазах всех гостей. Откровенно выгибаясь и выпячивая грудь. Пошло. И очень близко к нему.
А Игорь стоял и смотрел на неё так, что было очевидно: ему всё это нравится!
Мне будто нож воткнули в грудь с размаха!
Дыхание выбило из меня махом, в одночасье, и сердце взорвалось, распалось на острые грани, царапаясь в кровь.
Больно и стыдно. И печёт в груди.
Значит, это он горяч и умел в постели? Щедр?
Вторая глава
Стыд выжигал мне грудь. Всё в этом зале, и сотрудники, и партнёры понимали, что происходит. Все видели, как мой муж унижает меня. Здесь и сейчас. Прилюдно.
И все ждут шоу?
Мне что? Подойти и отодрать прилипшую дрянь от беспомощного генерального директора? Или обратить всё в шутку и… и что?
Тем временем мой муж сделал шаг в сторону выхода вслед за красным платьем, словно привязанный. Я скользнула взглядом в сторону, отметила опустевшую танцплощадку, и зацепилась за острый, чуть ироничный взгляд высокого брюнета.
Вылетело из памяти кто это, хотя Игорь представлял его сегодня, точно помню.
Сделала лицо, собравшись, подошла к мужчине, подавая руку и спрашивая:
– Танцуете?
Он дрогнул бровью и улыбнулся, наклоняя голову, как при приглашении на танец.
– «Теряя голову», Карлос Гардель, – обозначила музыкантам и, подчиняясь руке мужчины вышла на чуть приподнятую над полом площадку. Расправила плечи, чуть улыбнулась и опустила взгляд.
Заплакали пронзительно скрипки, задавая ритм.
И мы встали в позицию, чуть покачиваясь вперёд-назад. Не делая пока шагов. Положила левую расслабленную ладонь на плечо партнёра, а правую отдала ему в руку.
Он сжал её и… И мы сделали шаг. Длинный. Ещё длинный. Ап-п! Короткий!
Поворот!
Шаг!
Танго, чёрт побери!
Скрипки заходились в рыдании, сердце било в ушах, блестели от злых и невыплаканных слёз глаза.
Партнёр хорошо меня вёл. Давал свободу движению и сам не отставал. Был корректен и в то же время порывист. То, что мне сейчас нужно.
Как же давно я так не танцевала! С полной отдачей, зло. Танец-борьба! Танец-крик!
Застыли напротив после того, как мужчина поймал меня после резкого разворота. И, улыбнувшись друг другу, пошли классикой. Длинный-длинный, короткий-короткий-короткий. Резкий поворот и взмах ногой!
Да! Последний аккорд. Стоп!
Тяжело дышала, кружилась голова.
– Это было незабываемо! Благодарю! – мой случайный партнёр поклонился и, не отпуская руки, поцеловал, обжигая своим горячим дыханием мои ледяные пальцы.
Затем резко выпрямился и, уложив мою руку на своё предплечье, повёл с площадки под аплодисменты гостей вечера. Мы остановились напротив Игоря. Марина Викторовна стояла рядом с ним, и глаза её горели восторгом.
На мужа было страшно смотреть.
Боялась, что не выдержу, а публичных сцен на сегодня достаточно.
Но как же больно!
И в мозгу бьётся только одно: «И умелый, и щедрый!»
И мне кажется, что все смотрят на меня с жалостью. Чуть ли не тыча пальцем – «клуша».
Слёзы мои так близко! Какой я была влюблённой дурочкой, такой и осталась. Веря мужу во всем. А Игорь изменился. И изменил.
– У тебя потрясающая жена! Счастливчик, – тем временем говорил моему мужу случайный партнёр по танго.
– Ещё раз благодарю! – обратился он ко мне и, кивнув головой в поклоне, добавил, – всегда к вашим услугам!
Затем развернулся и отошёл от нас. Оставил вдвоём.
– Что это было, чёрт возьми? – зашипел на меня Игорь.
Действительно! А что это было? Ревность, обида и унижение? Предательство?
– А ты уже завершил свои дела с брюнеткой в алом, что так навязчиво вначале тёрлась о тебя, а потом тащила безвольного в номера? – собрала я всю свою волю в кулак и подняла на него глаза.
Страх! В его взоре первым мелькнул страх, и всё во мне оборвалось. Это правда! Брюнетка не лгала! Они вместе, и между ними есть огонь!
Но затем взгляд изменился, и вот он уже смотрит на меня со злостью, как на врага.
– Не понимаю, о чём ты говоришь! – шипит, улыбаясь, чтобы гости не догадались.
А я вижу вместо улыбки – злой оскал предателя.
Хотела заорать, наброситься на него! Что, уже провалы в памяти?
Зачем унижать меня? Зачем изменять прямо на моих глазах, а затем делать вид, будто это мне почудилось?
– Вы удивительно гармонично смотрелись в танце с Лисницким. Очень красиво. Я получила несказанное удовольствие! Да ещё и такая известная и характерная музыка! Немудрено потерять голову! Спасибо, родная! – заговорила Марина Викторовна, о существовании которой я благополучно забыла.
Да я чуть не забыла вообще, где нахожусь! Спасибо, напомнили!
Так! Стоп! Нельзя здесь и сейчас затевать скандал!
– Игорь? А вы танцуете? – повернулась к мужу бухгалтер.
– Нет. К сожалению, нет. – ответил муж и продолжил – Моя Сашенька, зато, делает это профессионально.
Вечер потёк своим чередом. Муж не отпускал меня больше ни на шаг. А я так и ходила с застывшей маской благожелательной лёгкой улыбки на лице, стараясь, чтобы никто не мог заглянуть мне в глаза, потому что там плескался океан боли. И единственное, что кружилось как поломанная заезженная пластинка в моей голове – «Я хочу развод!»
Я не хочу думать, выгодно мне это или нет, смогу я одна жить с ребенком, или нет! Где, в конце концов, я буду жить и на что? Все эти мысли крутились на краю сознания.
Единственное яркое и осознанное желание было – больше не видеть никогда в своей жизни это красивое и мужественное лицо! Лицо предателя!
Пусть исчезнет! Я хочу развод!
– Милая, мне нужно отлучится на десять минут. Побудешь с Мариной, или тебя проводить в комнату отдыха? – спросил меня этот предатель, делая шаг вместе со мной в холл.
Неужели это правда? Неужели прямо на вечере, бросив меня среди гостей, он поднимется к ней? Неужели прямо сейчас он так хочет её, что теряет голову?
– Я понимаю, куда и зачем ты идёшь. – тихо проговорила я и сделала шаг назад, опуская голову и пряча слёзы.
Третья глава
– Что? Что ты имеешь в виду? – резко повернулся ко мне муж.
И сделал шаг наступая. Приподняв агрессивно плечи.
Он смотрел грозно и зло. Яростно! На меня!
Как мы дошли до такого?
Как случилось, что мой муж теперь видит во мне врага?
Мы познакомились случайно. Я возвращалась от бабушки, с дачи на электричке воскресным вечером и рядом со мной сел на скамейку парень в военной форме. Слово за слово, мы разговорились. Он рассказывал о себе. О том, как его поменяла служба. О том, как он соскучился по родному городу.
С такой любовью говорил о Москве. О её интересных домах и парках. Об архитектуре и инженерии. О том, как переносили в начале прошлого века целые дома, чтобы расширить Тверскую улицу. Как менялась Москва с годами и ради чего строили имперские высотки.
Было очень интересно с ним. Легко.
Он завалил сессию в архитектурном из-за разгильдяйства, и его забрали в армию. Игорь рассказывал, как по своей глупости лишился мечты. Но, отслужив и пересмотрев свою жизнь и своё мировоззрение, теперь понимает, что это не его стезя. И что он будет строить новую Москву.
Мы доехали, но не захотели расставаться. И гуляли по городу несколько часов.
Как вышли на Курском, так и пошли по Бульварному кольцу. Я была восхищена и заворожена им. Смеялась рядом с ним.
И совершенно потерялась в нём. Забыла о времени.
Когда Игорь проводил меня домой, отец встретил его настороженно. И это отношение мой папа пронёс по отношению к Игорю до конца своей жизни. Только в последние годы немного смиряясь.
Мы поженились вопреки желанию отца. Мама только качала головой. А Игорь сказал, что от моих родителей он ничего не возьмёт, всего добьётся сам. Что он достаточно взрослый, чтобы содержать свою семью.
Поэтому и свадьба была скромной и жили мы в первое время очень сложно. На съёмной квартире вначале, перебиваясь разными заработками.
Поэтому и ребёнка решили заводить не сразу, а ждали долгие три года, пока не определились с работой.
Но мы были счастливы!
А теперь он смотрит на меня как на врага. Видит во мне преграду, которая отделяет его от желанной цели.
От любовницы, которая ждёт. Потому что для неё мой муж – это джекпот.
И он готов биться со мной, чтобы бежать к ней. Бежать, бросив меня одну посреди вечера. Как ненужную и отработанную деталь. Переступая через всё, что нас соединяет. Соединяло?
Так хотелось бросить в лицо одно слово «Развод»! Не отступать, ответить на его агрессию ещё большей яростью.
Развод – и не мучь, не унижай меня больше!
Но…
Всегда есть «но».
Был бы жив папа, я бы не задумывалась ни на секунду. А сейчас, когда всё, что у нас есть, принадлежит Игорю, куда я пойду с маленькой дочерью на руках?
Для суда его измена без брачного контракта не повод для расторжения брака. И моё желание здесь не при чём. А доказать мою несостоятельность воспитывать и содержать дочь на том же уровне, что и сейчас, он может, не напрягаясь. Если захочет.
А он точно захочет.
Мне нужна консультация юриста. Не имею права разбрасываться по своему желанию громкими заявлениями.
Да и не место здесь для выяснения отношений.
– Я знаю, куда и зачем ты идешь. Смысл вполне прозрачный. Что тебе непонятно? – спросила как можно более спокойным тоном.
– И куда же я иду? – наступал на меня Игорь, пока я не упёрлась спиной в стеклянную стену. – Ты бросаешь меня, – тихо произнесла, поднимая взгляд к нему навстречу и вглядываясь, надеясь. До последнего надеясь, что мне показалось.
Только поэтому заметила, как дрогнуло его лицо, чуть ли не судорогой передёрнуло сведённые в тонкую нить красивые губы.
С годами Игорь не растерял своей привлекательности. Он по-прежнему был строен и широк в плечах. Только в волосах появилась седина, да морщинки у глаз выдавали смешливую натуру. И добавляли и без этого зашкаливающей харизмы.
Поэтому и лезут к нему всякие.
А я… Не красавица. Ухоженная и миленькая, но в последнее время без искорки. Потухшая. – Никогда! – словно выстрелил Игорь.
И положил свою руку мне на талию. Меня передёрнуло от его прикосновения, и я сделала шаг в сторону, спрашивая:
– Ты бросаешь меня одну на вечере ради чего?
– Я должен поработать. – Игорь отвёл глаза в сторону и вниз, выдавая себя тем самым с головой.
Как же унизительно и больно! Зачем так врать? Ну, скажи же ты прямо! Зачем эти игры?
– Вечером после пары бокалов шампанского во время вечера, на который впервые за год привёл жену? – не удержалась от шпильки.
– Да! Да, чёрт побери! Я вынужден работать как проклятый. Потому что деньги в этом мире приходится зарабатывать, представляешь? Они не появляются просто так в тумбочке! – вдруг заорал он.
Я сделала ещё шаг в сторону.
– Неужели? – усмехнулась, глядя в его бесстыжие глаза.
– Родная, прошу, просто побудь полчаса в комнате отдыха. – выдохнул Игорь, прикрывая глаза.
– Может быть, закроешь меня в туалете? Или спрячешь в каморке уборщицы? А лучше просто попросишь постоять в уголочке, пока ты, – я сделала многозначительную паузу, – работаешь. Срочно.
– Что ты добиваешься? Я не понимаю! В чем проблема – немного подождать меня? Хорошо! Давай я останусь! Чёрт с ним, с контрактом! Ведь моя жена просит меня! – Игорь резко дёрнул узел галстука и с тяжёлым выдохом опустил руки, сжатые в кулаки.
Видеть, как он рвётся к ней и как неловко врёт, мне было невыносимо. Это рвало мне сердце. Вымораживало все чувства.
Смотреть на его неумелое метание – отвратительно.
– Иди, Игорь. Твоя работа там извелась, наверное, без тебя, – усмехнулась глядя в глаза.
На секунду в них взметнулась вина? Жалость? Или мне показалось?
Это окончательно сорвало во мне последние крохи надежды. Теперь я знала точно: у моего мужа есть любовница и сейчас он идет к ней. Чтобы изменить мне в очередной раз. Нет больше моего мужа. Есть чужой Джекпот.
– Без проблем. Я найду, чем интересным заняться на вечере. Не беспокойся. Иди, работай, родной! – сказала я и, резко развернувшись, вернулась в зал к весёлым празднующим людям.
Шла, стуча каблучками по полу, и каждым ударом била себе в сердце. С каждым шагом мне было всё больнее. Будто струны, что связали нас вместе с мужем в единое целое за восемь лет счастья, сейчас натягивались до предела и рвались. Оставляя на себе куски моей плоти. Моей жизни. Моей радости. Всего того, что составляло мою жизнь.
Я не понимала, куда я иду. И не видела.
Мне было так больно!
Четвертая глава
Игорь Я зашёл в лифт, совершенно точно понимая, что совершаю какую-то фигню.
Понимая, что я неправ.
Но всё равно упорно нажал на кнопку этажа, глядя на плавно сходящиеся двери. Было чувство, что эти двери отсекают от меня самое нужное и важное.
Я чётко понимал, что обидел сейчас Аликс. Причём ни за что. Просто так. Из ревности. Как увидел её на подиуме, такую страстную и тонкую в чужих руках, как только заметил её с этим мажористым хлыщом, так до сих пор кипит всё внутри. Как не сломал ему челюсть, сам не знаю. Руки бы оторвать, чтобы не трогал моё!
Отвлекли слова жены об алом платье. Она видела нас вместе с Ангелиной и что-то поняла.
Это точно!
Она догадывается! Нутром чувствую. Звериным чутьём.
И тем же чутьём понимаю сейчас, что, бросив Александру одну, я налажал.
Ну не мог я проколоться ни в чём! Да и до этой эскапады с танго не было никаких признаков её недовольства. Моя жена всегда спокойно воспринимала мои задержки на работе. И не ревновала.
Правда, и повода для ревности у неё не было.
В отличие от сегодняшнего дня.
Но я решил, что Ангелине нужно вправить мозг прямо сейчас, чтобы не смела больше лезть ко мне прилюдно, да еще и при жене. Ведь договорились же! Я ведь сразу сказал, что жена для меня – это всё! И пусть даже не надеется! Что на неё нашло? Кинулась, как пьяная. Скорее всего, именно этот момент и видела Александра.
Сейчас я ехал совершать глупость, но не мог повернуть назад. Упёрся словно баран и пёр вперёд, понимая, что совершаю подлость.
Так бывает.
Вроде и понимаешь, что творишь фигню, но прекратить и перестать никак не можешь. Потому что так решил. Как разогнавшаяся машина не мгновенно останавливается при торможении.
Обида жгла меня огнём. Как с хлыщом танцевать, так она и страстная, и яркая, и не устала. И голова у неё не болит. А как спать со мной, так она вымоталась!
Что же ты делала целый день дома, что так устала?
Когда Аська родилась, я был так увлечён работой, что и не видел ребёнка толком. Приходил и падал. А от жены только и слышал: посмотри, какие у Асеньки глазки, да мы сегодня первый раз сели.
Сюсюканье в доме и разговоры лишь о ребёнке.
Будто у них семья, а я так. Прохожий.
А с покупкой дома я вообще ушёл на третий план. Дочь и ремонт полностью завладели моей женой.
Куда-то пропали наши с ней общие интересы. И нет больше долгих разговоров. И нет больше общих обсуждений.
Мы отдалились, и я так устал быть один.
Вспоминая, как этот хлыщ Лисницкий кружил мою Александру в танце, пришло понимание, что я сам виноват в том, что её глаза не горят огнём рядом со мной.
Толкнул дверь номера, чётко зная, что моя жена не заслуживает такого отношения. Что я козлю сейчас. И что меня ведет от вкуса и запаха другой женщины.
– Ну, наконец-то, – томно протянула Ангелина, пошло облизывая свои пухлые губы.
В номере воняло каким-то синтетическим дерьмом и был полумрак.
Бордель и его обитатели. Я точно этого хочу?
Осознание ударило под дых мерзостью обывательской пошлости. Зачем я здесь?
– Не смей сама больше подходить ко мне при жене! – зло сказал девушке и, достав из бумажника купюры, бросил их перед ней.
Получилось ужасно киношно. Бумажки разлетелись картинным веером.
– Оплати номер, – усмехнулся ей в лицо и, быстро развернувшись, захлопнул за собой дверь!
Меня сейчас стошнит от себя самого!
Быстрым шагом почти вбежал в зал. Огляделся. Александры нигде не было видно.
Чёрт!
Только бы успеть!
Только бы не дать ей совершить глупость назло мне!
Веселье шло по нарастающей. В зале приглушили свет и начались уже совсем иные танцы. Я наткнулся на стайку сотрудниц, восторженно мне что-то щебетавших. И чуть не наорал на ничем не повинных подвыпивших девчонок. Затем кинулся в другой конец зала, где, как мне померещилось, мелькнуло платье Аликс.
Затем остановился. Выдохнул. Нет смысла метаться раненым зверем. Нужно подумать.
Где она, чёрт побери, может быть!
Ревность застилала глаза кровавой пеленой.
Думать не получалось.
Я с ужасом и отчаянием понимал, что опоздал. Её нет в зале. Я остался один. Моя Сашенька, Сашулька, Шурочка, Щурёнок, моя Аликс и Александра ушла с другим.
– А где твоя очаровательная супруга? – вывернулся откуда-то Лисницкий.
На ловца и зверь, как говорится!
Я замахнулся с разворота, метя в челюсть. Мечтая свернуть набок, стереть понимающую улыбочку с этой рожи. И совершенно не ожидал от мажора, что мою руку перехватят и заломят в захвате.
– Сдурел? При всех?.. Если не терпится получить по морде, то «пойдём выйдем», как говорили во времена твоей молодости, – прошипел мне на ухо и, придержав для острастки, отпустил захват Листницкий.
– Где она? – прохрипел я.
– Кто?
– А ты не знаешь?
– Твоя пассия в красном платье? Ты бы ей денег, что ли, дал, а то платьишко маловато бедняжке. Аж впивается в сочное тело, – усмехался мне в глаза мажор и продолжил, – а правда, что половина этого предприятия принадлежит твоей очаровательной супруге?
– Не смей! – зашипел перехваченным горлом.
– Ты сам всё сделал. Мне осталось только подставить руку помощи и твёрдое плечо обманутой и оскорблённой женщине. А её красота и три четверти твоего бизнеса – это просто приятный бонус! – он не успел договорить, как я всё-таки ударил.
Листницкий засмеялся и, показав охране знак, что всё нормально, развернулся и ушёл.
А я вспомнил, что есть на белом свете телефон.
Абонент вне зоны действия сети!
Может быть, она уехала домой? Ведь не так воспитана моя Сашенька, чтобы вот так – прямо посреди вечера с кем попало.
«Как ты», – шептал мерзкий внутренний голос.
Чёрт!
Я гнал домой по шоссе, невзирая на правила. Торопился. Но дом встретил меня тишиной и чернотой оконных провалов.
Я был один в доме. И мне это вообще не нравилось.
