Buch lesen: «Грязные чернила»

Глава 1

Сисеро, штат Иллинойс

Саммер

Сегодня тот самый день, который я ждала четыре месяца, и я переживаю. Тридцать первое октября. Я даже обвела эту дату красным жирным кружком в календаре, и не потому, что сегодня Хэллоуин. Я улетаю в Лос-Анджелес на целый месяц, и уже завтра начинается моё долгожданное обучение искусству фотографии под руководством самого Генри Миллера. Он очень известный фотограф и признанный художник во всей Англии, добившийся популярности в возрасте двадцати лет. Именно тогда его первые выставки и работы, полные эмоций и уникальных ракурсов, стали привлекать внимание широкой аудитории. Генри Миллер буквально всколыхнул мир искусства своим нетипичным подходом и способностью улавливать удивительные детали в повседневности. Он стал настоящим вдохновением для многих начинающих творцов. Он крут и воистину гениален.

Сейчас ему тридцать три года, и впервые за свою карьеру он решил выбраться за пределы Британии и открыть собственную школу в Калифорнии, где целых четыре недели будет преподавать курс по фотографии сам лично, делясь своими знаниями и опытом. Естественно, тысячи начинающих и профессиональных фотографов со всей Америки захотели попасть к нему на курс, и я в том числе. Чтобы всё было по-честному, мистер Миллер провёл конкурс, где участники предоставили свою творческую работу, которая отражает их восприятие искусства и способна вызвать эмоциональный отклик. Генри собственноручно отобрал шестерых победителей и дал им возможность учиться у него с огромной скидкой. Кроме того, работы победителей будут также выставлены на открытии новой школы после окончания курса и даже могут быть опубликованы в искусствоведческих журналах.

Это было трудно, ужасно трудно и жутко волнительно. Я только-только сдала выпускные экзамены в Чикагском¹, немного выдохнула, а уже в июне начался конкурс. Моя страсть к фотографии оказалась настолько сильной, что я стала одним из шести победителей. Мне до сих пор не верится, что совсем скоро я познакомлюсь со своим кумиром. Увижу его работы собственными глазами, его самого, смогу задать кучу вопросов, сфоткаться с ним и, конечно же, прокачать свои навыки. А ещё, наконец, увижусь с Сашей. Она моя лучшая подруга, живёт в ЛА², и мы не виделись с ней почти целый год.

Ещё раз проверив чемодан и убедившись, что взяла всё необходимое, я бегу в ванную, чтобы умыться и почистить зубы. Выгляжу словно безумная: щёки красные, карие глаза широко распахнуты, тёмные длинные волосы растрёпаны ещё больше чем обычно, чуть вздёрнутый веснушчатый нос недовольно морщится.

Не верится даже, что курс начинается уже завтра. Я жутко волнуюсь. Хочу, чтобы всё прошло идеально, я перфекционист до мозга костей. Шестерёнки в голове крутятся, лихорадочно соображая о том, не забыла ли я чего. А я могу, потому что я ещё и рассеянная, и эта моя черта не раз доставляла мне проблемы. Возвращаюсь в комнату и пытаюсь расчесать свои спутанные кудри, но расчёска застревает в волосах, и я оставляю эту затею.

В этот момент с улицы раздаётся протяжный гудок машины. Это приехал мой друг Сэм Паркер, для своих просто Сэмми, чтобы отвезти меня в аэропорт. Что ж, пойду лохматая, мне не впервой. Я хватаюсь за ручку чемодана, в последний раз оглядываю свою небольшую, но уютную комнатку, в которой оставила жуткий бардак, и выхожу в коридор.

– Ничего не забыла? – спрашивает мама, поглаживая нашу пушистую кошку Пим, когда я спускаюсь со второго этажа.

Её зовут Элис, она работает бухгалтером в консалтинговой фирме в Чикаго и совсем недавно вернула себе девичью фамилию Эванс, хотя с отцом они развелись уже восемнадцать лет назад. Мы с сестрой остались с фамилией отца – Рид. У мамы светлая кожа, голубые глаза и волосы цвета тёмного шоколада. Она красавица, но неприступная, и сердце у неё холодное. После ухода отца она больше ни с кем не встречалась и полностью посвятила себя карьере и нашему с сестрой воспитанию.

– Вроде всё взяла.

Рюкзак в руках, камера на шее, чемодан, паспорт. Для четырёх недель в Калифорнии, думаю, я взяла достаточно вещей. Если что-то будет нужно, докуплю на месте.

В дверь несколько раз звонят. Сэмми такой нетерпеливый!

– Иду! – ору я и бегу в коридор, когда мне в ноги бросается Чипс, наш гиперактивный пёс, и я от неожиданности теряю равновесие и падаю на пол, больно ударяясь копчиком о паркет. – Чипс!

Он тут же прыгает на меня, радостно облизывая моё лицо. Не могу на него злиться. Я смеюсь, обнимая его маленькое тельце. Чипс беспородный, я забрала его из приюта несколько лет назад, но он самый умный пёс из всех, что я знаю. Он всё понимает, вот как сейчас. Смотрит на меня своими большими грустными глазищами и будто просит остаться. Сердце кровью обливается.

Мама открывает дверь, приветствуя Сэма, пока я, сидя на полу, прощаюсь со своей любимой собакой, наставляя его:

– Будь хорошим мальчиком, Чипс. Слушайся маму, пока меня не будет, не грызи тапки Хлои и не писай на розы в саду!

– Гав! – Чипс смачно проводит языком по всему моему лицу. Ну вот, он всё понял.

– Чипс писает на мои розы? – Мама в гневе оборачивается к нам. Упс.

Я вижу за её спиной ухмыляющегося Сэма, который стучит пальцем по своим часам, мол, опаздываем, подруга. Вскакиваю на ноги и в суматохе хватаю свои вещи.

– Не забывай его выгуливать хотя бы два раза в день, иначе ты знаешь, что будет, – наставляю я уже маму. – И не перекармливай Пим!

Мама закатывает глаза.

– Я умею обращаться с животными, Саммер.

– Ну ладно.

Я чмокаю на прощание кошку, и мы выходим на улицу. Из двухэтажного особняка напротив в этот же момент выходит наша соседка Кэтрин Харрис. Кэтрин – мать Саши и близкая подруга моей мамы с самой школы. Невысокая стройная женщина со светлыми волосами и мягкими чертами лица. Добрейшей души человек. Рядом с ней радостно подпрыгивает их пёс – чудесный лабрадор по имени Макс, который, завидев нас, тут же несётся навстречу и сбивает меня с ног.

– Макс! – Кэтрин кричит ему вслед, но я лишь смеюсь в ответ, получая от пса радостные мокрые поцелуи.

Сэм помогает мне подняться на ноги, и Макс отвлекается на Чипса, давая мне передышку.

– Извини, милая, он просто несносный пёс! – Миссис Харрис подходит к нам. В её руках небольшая коробка, и я уже знаю, что там находится. – Ты в порядке?

– Да, не переживай. – Я улыбаюсь ей, и она обнимает меня одной рукой.

– Передай это Саше, пожалуйста.

– Очередные запасы твоего фирменного персикового варенья? – усмехаюсь я, забирая у неё коробку.

– Мне не следовало позволять ей есть это в детстве, – вздыхает она, и я смеюсь.

Мы с Сэмми грузим мои вещи в багажник его машины. У него «Джип Ренегат» жёлтого цвета (любимого цвета Паркера), и он очень ему подходит. Сэмми – личность яркая и жизнерадостная, к тому же целеустремлённая. Он рассказывал, что копил на эту огромную тачку ещё с начальной школы, откладывал все свои карманные деньги, чтобы купить её к своему шестнадцатилетию. Сэм так меня вдохновил, что теперь я тоже коплю себе на машину. Права у меня есть, но лишних денег нет, поэтому пока меня везде возит Сэм, либо я передвигаюсь на такси. Иногда беру машину матери, но это так утомительно. Она всё время переживает, что я поцарапаю или разобью её голубую «Тойоту Приус». В плане вещей, да и вообще всего, мама очень щепетильна. Лучше с ней не связываться.

Паркер садится за руль, а я ещё раз обнимаю крутящихся вокруг меня собак и попадаю в объятия грустной Кэтрин. Её добрые карие глаза начинают блестеть от подступающих слёз. Я догадываюсь о причине её грусти. Она не видела собственных детей, Сашу и старшего сына Лиама, уже несколько лет, потому что Питер, их родной отец, буквально выгнал их из дома всего лишь за то, что они решились пойти своим путём и заниматься любимым делом, а не тем, к чему с самого детства готовил их Питер.

Мистер Харрис – владелец крупного издательства в Чикаго и ещё сети типографий, расположенных по всему штату Иллинойс. Можно сказать, он местный газетный магнат. Это семейный бизнес и, насколько мне известно, всегда передавался от отца к сыну. Питер встал во главе компании уже в возрасте восемнадцати лет под чутким руководством Джека Харриса, его отца. В то время моя мама даже подрабатывала у них бухгалтером. Лиам должен был помогать отцу после своего совершеннолетия, но наотрез отказался, так как его страстью всегда была музыка. После этого их отношения с отцом треснули окончательно, и Лиам больше сюда не приезжал.

Когда Лиам уехал в Калифорнию, Питер взялся за Сашу, но ничем хорошим это тоже не закончилось. Подруга сбежала за братом в Лос-Анджелес и живёт там до сих пор. Теперь она довольно успешная фотомодель. К Саше отец всегда относился мягче, поэтому она иногда наведывается в гости ненадолго, в основном по праздникам.

Питер Харрис человек сложный, я бы даже сказала жёсткий. В моей семье отношения тоже непростые, но отец и мать всегда любили нас с сестрой одинаково, несмотря на разрыв. Мне никогда не понять Питера и его методов воспитания.

– Если вдруг увидишь Лиама, передай ему привет и что я очень его люблю. В последнее время он почему-то совсем перестал выходить на связь, – шепчет Кэтрин мне на ухо, и я киваю, сглатывая неприятный ком в горле.

Я ещё ни разу не сталкивалась с Лиамом, когда гостила у Саши. Теперь он довольно известный рок-музыкант. Сомневаюсь, что мы пересечёмся, но обещаю Кэтрин, что обязательно передам, если его увижу, и она благодарно мне улыбается.

Крепко обнимаю свою маму напоследок. В нос ударяет запах её любимых цветочных духов, и я коротко вздыхаю, изо всех сил стараясь не поддаваться унынию. Не люблю долгие прощания, от них такая тоска накатывает, что тошно становится.

– Удачи тебе, дочка. Обязательно напиши, как приземлишься. – Мама сжимает мои плечи, вздыхает, в точности как я, и как-то печально мне улыбается.

Элис Эванс обычно строгая, чаще всего со мной, чем с моей старшей сестрой Хлоей, да и в целом она не очень-то довольна моими выборами в жизни, но она всегда переживает, когда мы с сестрой куда-то уезжаем. С Хлоей у неё отношения проще, она старше меня и уже давно с нами не живёт. Но я помню, как мать целый месяц себе места не находила, когда сестра устроилась редактором в местную газету четыре года назад и переехала в Чикаго, который всего в часе езды от Сисеро. Мама звонила ей чуть ли не каждый день, проверяла, как она там, всего ли ей хватает и не голодает ли она. На минутку, сестре тогда было уже двадцать четыре года! Не понимаю, почему мама на этот раз так распереживалась из-за меня. Я ведь не впервые лечу в Лос-Анджелес, и уж точно туда не переезжаю. Наверное, это просто её материнское чутьё обострилось. Знать бы ещё, что оно там чует.

Глава 2

Саммер

С ветерком и под грохочущую музыку Bon Jovi³ мы наконец направляемся в аэропорт. Я болтаю с Сэмом всю дорогу, и время пролетает как миг. Мы с Паркером дружим вот уже четыре года. Познакомились, когда учились в университете, я только-только поступила на факультет искусств, а он был уже второкурсником. Сэмми живёт с родителями в Чикаго, в обалденном трёхэтажном таунхаусе в районе Линкольн-Парка. Его мать Джорджина Паркер – преподаватель музыки в старшей школе, а в свободное время занимается некоммерческой фотографией. Глава семьи Итан Паркер – инженер-проектировщик в строительной компании. Сам Сэм решил пойти по стопам матери и тоже заниматься творчеством, остановившись на профессии фотографа уже более серьёзно. В отличие от Джорджины, которая снимает для души, фотография является для него основным источником дохода. Сэмми давно занимается предметной и портретной съёмкой и хорошо на этом зарабатывает. Он очень талантлив и умеет располагать к себе людей. Именно благодаря Паркеру я превратилась из обычной девчонки, которая просто фоткала всё подряд без разбору и потом не знала, что с этим делать, в профессионала, делающего потрясающие качественные снимки. Если бы не Сэм, я бы вряд ли победила на конкурсе. Он очень мне помог.

– Пока, Веснушка.

Ну вот и всё. Багаж сдан, билеты на руках. Сэм треплет меня по волосам и прижимает к себе крепко-крепко, так, что у меня даже кости хрустят.

– Сэмми, – пищу я, задыхаясь в его объятиях, и он ослабляет хватку. – Ты так со мной прощаешься, будто я улетаю на год. Я скоро вернусь, ты и соскучиться по мне не успеешь.

Он усмехается и смотрит на меня своими тёплыми тёмно-карими глазами.

– Кстати, чуть не забыл! – Сэм снимает с плеча свой рюкзак и вытаскивает оттуда коробку среднего размера, перевязанную крупной красной лентой. – Подарок.

– Ого, по какому поводу?

– Просто так. Думаю, он тебе пригодится. Открывай.

Я заинтригована, с улыбкой открываю коробку и ахаю. В ней лежит его старенький жёлтый Polaroid 600, но это же камера Сэма!

– Ты отдаёшь мне свой «Полароид»? С ума сошёл?

– Я им не пользуюсь, а ты давно такой хотела.

– Боже мой, Сэмми, спасибо! – Я бросаюсь ему на шею и радостно визжу.

Сэм смеётся и широко улыбается.

– Поснимай на него Миллера для меня.

– Тоже запал на него, да? – подначиваю я друга, ероша его короткие, как у ёжика, каштановые волосы, и Паркер пихает меня в плечо.

– О да, он горяч, а ещё у него этот английский акцент…

– О да, а ещё он выглядит как родной брат Сэма Клафлина⁴, а Сэм такой красавчик…

– Да, мы такие.

Мы хохочем, и я включаю камеру.

– Давай сфоткаемся, Сэмми!

Паркер с готовностью прижимается ко мне, и мы оба широко улыбаемся. Раздаётся характерный щелчок, и вот я держу свой первый снимок, снятый на мой собственный «Полароид».

– Просто супер. Обожаю тебя! – Я ещё раз обнимаю Сэма, и он фыркает мне в волосы, но я знаю, что ему приятно это слышать.

– Беги давай, а то опоздаешь. До встречи через месяц.

– Раньше, я ведь приеду на День благодарения. Говорю же, не успеешь даже соскучиться по мне.

– Успею, Веснушка. – Сэм хватает меня за кончик носа, и я, хихикнув, отталкиваю его. – Не пропадай там, пиши хоть иногда.

– Конечно, Сэмми.

Я машу другу до тех пор, пока он не скрывается в дверях, и иду в зону ожидания.

Глава 3

Лос-Анджелес, штат Калифорния

Саммер

– Эй! – Я направлялась к выходу из терминала, когда сзади меня толкнула высокая фигура в чёрном худи. Явно мужская. – Смотри, куда идёшь, приятель! – Я потираю ушибленное плечо, перекидывая сумку на другое.

Фигура оборачивается, продолжая пятиться спиной. Лица я не вижу, оно скрыто капюшоном и солнцезащитными очками, на тонких губах появляется усмешка.

– Быстрее двигай своими длинными ножками, крошка, – заявляет наглый незнакомец, после чего разворачивается и исчезает в толпе.

Какой приятный голос, низкий и глубокий, но его обладатель явно придурок. Даже не извинился.

На выходе меня встречает, а точнее, чуть не сбивает с ног сумасшедшая блондинка. Моя лучшая подруга с самого детства и соседка дома напротив Саша Харрис. Этот месяц я буду жить у неё, в её квартире как раз сейчас есть свободная комната.

По факту эта квартира принадлежит Лиаму, но он в ней уже давно не живёт, так как купил себе дом где-то на Голливудских Холмах. Он стал важной птицей, и Саша говорила, что у него очень плотный график, туры расписаны на несколько лет вперёд. Это хорошо. Я бы не хотела с ним встречаться, дабы не ворошить прошлое.

Лиам Харрис всегда был жутко раздражающей занозой в заднице, злой занозой, и называл меня занудной зубрилой, так как в школе я была отличницей и часто помогала Саше с уроками. Ну а я называла его тупым кретином, кем он и являлся. Этот парень был просто невыносим и любил задирать всех и каждого на своём пути.

Последний раз я видела его девять лет назад, когда он уезжал из Сисеро в Лос-Анджелес, в пух и прах разругавшись с Питером. А через пять лет за ним уехала Саша, и без лучшей подруги рядом жизнь моя окрасилась в серые тона. Мы планировали вместе поступать в Северо-Западный⁵ университет, но в итоге я поступила одна в Чикагский. Для меня, интроверта, это было жутким стрессом. Мне тяжело сходиться с новыми людьми, и почти целый месяц я была сама не своя, до тех пор, пока не встретила Сэма.

Сейчас я даже благодарна судьбе за то, что всё так обернулось. Иначе я бы не познакомилась с таким прекрасным и талантливым человеком, как Паркер, и вряд ли бы занялась фотографией профессионально, и уж точно бы завалила конкурс.

Я улыбаюсь воспоминаниям и, чтобы отвлечься от некстати накатившей ностальгии, сосредотачиваю всё своё внимание на девушке, которая буравит меня хмурым взглядом чудесных янтарных глаз.

– Сколько времени прошло? Почти год! – возмущается Саша, помогая мне дотащить чемодан до такси.

Я смеюсь, потому что очень рада её видеть. Мне так не хватало её взбалмошного характера.

– Вообще-то, это ты меня бросила пять лет назад и уехала к чёрту на рога! – напоминаю я.

– А ты обещала приезжать ко мне чаще!

Мы садимся в такси, и Саша называет адрес. Я откидываюсь на спинку сиденья, коротко вздыхая. Знаю, что обещала. Но это оказалось сложнее, чем я думала. Учёба, работа, волонтёрство – всё это отнимает столько времени и сил, что даже на себя не остаётся. Когда Саша уехала учиться в Калифорнийский⁶, а после окончания решила остаться в Лос-Анджелесе из-за карьеры модели, мы договорились, что я буду приезжать к ней в гости хотя бы раз в полгода. Но не получилось. То не было времени, то лишних денег на билеты, то всё сразу.

– Ну извини. – Я примирительно сжимаю её ладонь, и она перестаёт хмуриться. – Зато теперь я здесь и целый месяц буду доставать тебя.

– Ой, если бы не этот твой англичанин, так ещё бы год тебя не увидела, – ворчит Саша.

– Нет, мы бы встретились на Дне благодарения!

– Это не считается! Мы договорились встречаться не только по праздникам, помнишь?

– Помню-помню. Если продолжишь и дальше отчитывать меня, я съем всё твоё персиковое варенье.

Подруга смеётся и наконец широко улыбается. Эта вспыльчивая женщина не может долго злиться и всегда быстро отходит. На самом деле она одна из самых добрых и светлых людей, которых я знаю. Я её очень люблю.

Всю дорогу до дома мы без умолку болтаем, делясь новостями обо всём и всех. Саша рассказывает мне про свою карьеру, хвастаясь тем, что скоро будет рекламировать популярный косметический бренд. Изначально подруга хотела стать дизайнером одежды, как её бабушка по маминой линии, и даже смогла устроиться помощником к известному модельеру, пока в один день её не заметил представитель крупного модельного агентства. Он сказал, что такая яркая внешность не должна копаться в тряпках и что её ждёт большое будущее. После недолгих раздумий Саша согласилась и с головой окунулась в карьеру модели, в которой быстро преуспела. Она предлагала и мне пойти в модели, уверяя в том, что у меня идеальный рост и пропорции, с которыми меня с руками оторвут в любой точке мира, но я отказалась, зная, как это может быть жёстко. Я не люблю конкуренцию и предпочитаю спокойную жизнь творца-одиночки, и мне больше нравится находиться по ту сторону камеры. Я бы с удовольствием поработала для агентств в качестве фотографа, правда, пока меня никуда не приглашали.

Спустя час мы наконец подъезжаем к знакомым жилым высоткам, в которых мне предстоит провести предстоящий месяц. Мне тут очень нравится.

Квартира – просторная светлая студия с панорамными окнами, где гостиная соединена с кухней. Также есть две спальни с ванными комнатами внутри и ещё один туалет для гостей. Вид из гостиной просто захватывающий, прямиком на Тихий океан. В самом зале напротив белоснежного кожаного дивана висит огромная плазма, кухня укомплектована разного вида техникой, включая посудомойку и даже кофемашину. Лиам не скупился на ремонт. Это круто, но, по моему скромному мнению, немного расточительно, но этот парень может себе позволить жить на широкую ногу.

Мы заносим вещи в мою будущую спальню. Она гораздо, горааздо больше, чем моя комната в Сисеро. В центре стоит гигантская двуспальная кровать с толстым матрасом и кучей маленьких подушек разных размеров, у стены небольшой журнальный столик, встроенный гардеробный шкаф, из окна также открывается очень красивый вид на океан. А какой тут свет по утрам, просто закачаешься!

– Чёрт возьми, как же я скучала по тебе, кроватка! – говорю я свою обычную фразу, когда останавливаюсь тут, и Саша весело смеётся.

– А как я скучала по твоему сквернословию.

– Лиам точно будет не против, что я буду жить тут целый месяц? – спрашиваю я, вдруг забеспокоившись.

Раньше я приезжала сюда максимум на неделю. Это всё-таки его квартира, и мне не хотелось бы попасть в неловкую ситуацию, если он сюда заявится.

– Конечно нет, не переживай. К тому же он сейчас в туре, его до конца ноября даже в городе не будет.

– Отлично. – Я облегчённо выдыхаю и с удовольствием растягиваюсь на огромной кровати.

– Располагайся, я буду у себя. – Подруга посылает мне воздушный поцелуй и выходит из комнаты.

Я беру в руки телефон и наконец пишу маме и Сэму, что я заселилась и в порядке, после чего закрываю глаза.

Этот перелёт утомил меня сильнее, чем я ожидала, а матрас такой потрясающе мягкий, так и манит меня спать, но необходимо разобрать чемодан и подготовить всё к завтрашнему дню. Я так волнуюсь, хочу, чтобы всё прошло идеально. Нельзя ударить в грязь лицом перед Генри, я же всё-таки победитель.

Разложив свои вещи в шкаф, я принимаю душ и брею ноги, а ближе к вечеру мы с Сашей идём в кафе неподалёку, так как в квартире нет абсолютно никакой еды.

– За твой приезд! – Подруга поднимает бокал с красным вином, и я поднимаю свой.

– За мой приезд!