«Скорее в замок, поговорить с Рэем… Он все расставит по своим местам, объяснит, успокоит!»
Но до крепости две недели пути. Где-то нужно ночевать, питаться, с кем-то говорить.
Вэл замедлил лошадь и зарылся лицом в ладони. Клеймо, касаясь кожи, обжигало, и он едва успел отдернуть его от глаза.
– Да перестань мучить меня! – заорал он. – Отстань! Ты делаешь из меня монстра!
Метка вспыхнула, будто отвечая. Кожа на обратной стороне ладони покрылась волдырями. Кожаные пузыри смотрелись мерзко, но вылечить их не получалось. Рука напоминала лапу обгоревшего чудища и уже будто не принадлежала Вэлу. Он упал на холку лошади, вдыхая запах мокрой от снега гривы. Слезы попытались появиться, но тут же застыли.
«От него не избавиться. Оно жаждет крови. Я никогда не избавлюсь от клейма!»
***
Если взяться за горячую батарею, первые несколько секунд ничего не чувствуешь. Потом жар проникает под кожу, достает до самых костей, будто держишься за каленое железо, и начинается игра с самим собой: сколько еще выдержу? Секунду? Еще одну?
Август вскрикнул и вскочил, оказавшись сразу на ногах. На него посмотрел один из спящих и тут же вновь уснул. Остальные даже не заметили.
Август смахнул капли с заслезившихся глаз. Ему приснилось, будто рука горит, и это чувство казалось таким реальным, что он ощущал его даже когда проснулся. Нацепив верхнюю одежду, Август выпрыгнул из телеги на улицу, оказавшись по колено в снегу.
– Черт!
Он набрал полную горсть снега и сжал так, что заломило в запястье. Постоял так несколько минут, прислушиваясь к ощущениям. В детстве он тоже так делал – держался за батарею, сжимал ледышку, сколько мог терпеть. Маленькое испытание каждый новый день. Теперь он вырос, попал в чужой мир. Испытания стали страшнее, опаснее, больнее.
Наконец Август сдвинулся с места и побрел вдоль лагеря, подсвечивая путь телефоном. За ночь нанесло снега почти по колено. Его не было только возле лошадей – их обогревали магией, как и повозки. Первый маг, который проснется, должен будет очистить дорожки для остальных – Август мог бы сделать это, только размахивая лопатой.
«Рик рассказал, что у Вэла на ладони клеймо. Неужели из-за этого так жжет? Воткну себе в руку вилку, чтобы он тоже страдал за меня!»
Вилки под рукой не оказалось, и Август побрел дальше, пиная снег. Фонарик на телефоне светил хорошо, далеко. Доставал даже до повозок, которые стоят за пять-десять шагов. Был и еще один источник света – вдалеке, между деревьями, будто костер горит. Август выключил фонарик, сунул руки в карманы и пошел вперед. Если там кто-то есть, лучше не привлекать внимания – просто на всякий случай.
Чем ближе Август приближался, тем сильнее понимал, что источник света не похож на костер. Лучи оказались белыми, пронзительными, как у ламп дневного освещения. Такой свет всегда казался Летову бездушным, а сейчас – мистическим.
Стоянку решили сделать у деревьев, чтобы ветер дул не так сильно. Повозки не заезжали далеко в лес, поэтому пришлось остановиться на опушке. Сейчас Август продвигался вглубь, а когда оборачивался, в темноте уже не мог различить повозки и лошадей.
«Ну и зачем я туда прусь? Прибьют сейчас», – раздумывал он, но упорно двигался вперед.
Наконец, источник света оказался совсем близко. Летов протер глаза, проверяя, не сон ли это. Вдруг стало тепло, даже жарко. Снег сменился зеленой травкой с цветными вкраплениями цветущих растений. На ветвях, ближайших к свету, из почек пробивались листочки.
Август вышел на небольшую летнюю поляну. В центре висел пучок света, как маленькое белое солнце, а вокруг, четко по кругу, сидели пятеро раздетых по пояс людей. Кто-то гордо вскинул подбородок, кто-то опустил голову, но у всех – закрыты глаза. На их телах обычно черные татуировки светились, словно намазанные фосфором. Зимняя одежда лежала тут же, ненужная и позабытая.
«Вроде я уже не должен удивляться… Но они же лишенцы! Как они могут колдовать? Или это не магия?»
Стало по-летнему душно. Август шагнул вперед, желая коснуться яркого шара, но как только наступил на траву, как волшебство рассеялось. Маленькое солнце исчезло, как дым, медленно растворившись в воздухе. На траву тут же нападал редкий снег. Меркийцы вскочили, ругаясь на своем языке и кутаясь в теплую одежду.
Среди них Август узнал и старшего меркийца, который рассказывал легенду. Тот кивнул, отозвал своих друзей, и те молча ушли в сторону лагеря.
Август достал телефон и постарался осветить им путь.
Старший остался, глядя на Летова. Он смотрел долго, молча, не мигая. Август успел смутиться под пристальным взглядом.
– Простите, я, кажется, вам что-то испортил, – извинился он.
– Не испортил, – коротко отозвался меркиец.
– Что вы делали? Разве вы можете колдовать?
Старший молчал, изучая в полумраке лицо Августа. Даже повернул голову набок.
– Я вижу в тебе силу. Хочешь раскрыть?
– Силу? Вроде как магию? – не понял Август.
– Нет. Истинную силу. Да или нет?
«Меня просят согласиться непонятно на что – так нечестно!» – мысленно возмутился Август, но меркиец терпеливо ждал ответа.
– Да? – неуверенно сказал Летов. Старший кивнул и жестом позвал Августа за собой, уводя все дальше в лес.
Глава 20. Знак силы
Они шли минуту, десять, полчаса. Каждый раз, когда Август пытался заговорить, меркиец шипел, призывая к тишине. Руки мерзли, держать телефон окоченевшими пальцами становилось все сложнее, и Летов по очереди отогревал руки в карманах. Меркиец будто не замечал холода. Его татуировки на лице больше не светились.
Август из-за деревьев увидел что-то огромное, словно стена. Когда они приблизились, оказалось, что это ствол – необъятный, здоровенный! Совсем не похожий на тонкие деревья, что стояли вокруг.
– Ого! – невольно поразился Август.
– Это место поможет нам, – сказал Старший и обернулся. Август увидел его глаза – свет фонаря отсвечивался в зрачках.
– Что мы будем делать?
– Я вижу, что у тебя есть что-то неземное. Не из этого мира.
– Это называется «телефон», – ответил Август, но меркиец недовольно покачал головой.
– Нет! Внутри тебя. Ты не владеешь нашей магией. Но ты перешел границу мира, теперь ты можешь чувствовать его течение. Попробуй.
Август огляделся в поисках подсказки.
– Я не то что чувствовать, я даже не могу понять, что от меня надо.
– Слушай.
Летов ожидал, что меркиец скажет что-то еще, но он молчал. Пришлось слушать тишину.
– Ветер свистит, ветки шумят. Ничего особенного. Я не умею так, совсем не понимаю эту вашу магию. Объясните!
– Хорошо, – Старший взял у Августа телефон и утопил в снегу.
– Эй!
– Нужна темнота.
– Можно было просто выключить! Эх, ладно. Что дальше?
Меркийца поначалу не было видно, но скоро глаза привыкли к темноте, и Август стал различать даже татуировки на темном лице.
– Этот мир пропитан магией, – заговорил Старший. – Она повсюду. В природе, в воздухе, в людях. В наших мыслях. Магия повсюду. Люди умеют управлять той, что в них заложена. Сейчас ее выжигают. Преграждают путь, по которому она проникает в тело, – меркиец оттянул воротник, указывая на клеймо. – Когда магия не заходит в тело, она растворяется в воздухе. Не все это чувствуют. Не все хотят чувствовать. Но мы, меркийцы, умеем – мы чувствуем кончиками пальцев. Видим ее, ощущаем кожей.
– То свечение, что я видел – это магия, которая в воздухе? Ею могут пользоваться даже лишенцы? – спросил Август. Речь меркийца звучала загадочно и страшно – будто шаман вышел из прошлого и старается научить общению с духами. Так же нелепо, нереально. Так же волшебно.
– Да. Это та, которая в воздухе. Но лишенцы не могут ей пользоваться. Они могут попросить согреть их. Попросить подарить дождь в засуху или тепло в зимний день. Если магия решит, что им это нужно, она даст силу. Для этого они долго учатся чувствовать границы миров. Оттуда, из границы, берется магия. Лежит между вселенными. Лишенцы не могут ей пользоваться, но могут просить о помощи. Тебе – поможет, если научишься просить.
Август все больше ощущал себя частью магического ритуала. Сейчас его принесут в жертву, вдруг это и обозначает «попросить»? Меркиец вроде бы много говорил, но при этом не сказал ничего.
– Как мне просить? Словами?
– Попробуй словами, – согласился Старший.
– Ну… О чем, наример?
– Тебе не о чем просить?
Август нахмурился. Желаний у него – хоть отбавляй! Да одно заветнее другого.
– Хочу спасти Рину!
Ничего не произошло.
– Ты не искренне просишь, – сказал меркиец. – Не от всей души.
– Да вы что, серьезно? Я хочу этого больше всего на свете! Больше, чем вернуться домой! Да я пешком готов идти за ней, чтобы быстрее спасти!
– Но не идешь, – отозвался Старший, и Август замолчал. На это ответить было нечего. – Люди, которыми движет мечта, могут многое. Но не все. Искреннее желание должно быть огромным. Всепоглощающим. Всемогущим. Люди, которые его осознают, способны перевернуть мир. Наш враг – умеет просить. Не осознает этого, но умеет. Он делает все, готов пожертвовать всем. Как только в его желании появится брешь, маленькая слабость, он проиграет.
– И… как мне просить, чтобы сработало?
Меркиец коснулся одной из линий на лице, провел по ней, ощупывая.
– Хочешь? Оставим на тебе знак. Когда ты искренне попросишь, магия отзовется.
– А так она меня не услышит?
– Она не знает, что ты существуешь. Появится знак – и ты будешь выделяться. Не все в мире знают об этом. Не все меркийцы верят в это. Но мы из племени, которое знает, верит, пользуется. Благодаря магии мы добрались до вас и теперь идем мстить. Теперь это – наше желание. Я поделился с тобой знанием, потому что ты можешь им воспользоваться. Ты готов получить свой знак?
Август осторожно кивнул, вновь не до конца уверенный, на что соглашается. Про знак и прочее он слушал в пол уха, размышляя над фразой «но не идешь».
«Как бы я к ней ни стремился, этого недостаточно. Если так подумать, я же ничего не делал! Сидел на месте все эти месяцы, занимался ерундой. Да за это время я бы смог весь мир объездить, из-под земли ее достать! Трус…»
– Давайте свой знак. Я готов.
Меркиец подошел к широкому дереву, поднялся на носочки и дотянулся до ветки. Сказал что-то на своем языке, сорвал ветку и подозвал Августа. Взял его руку, задернул куртку до локтя. Укусил свой палец до крови.
Летов поморщился.
«Это не заразно? Тьфу, дурак я!»
Старший окунул веточку в стекающую кровь. На морозе она быстро застыла. Сделал первую линию – Август дернулся. Кожу будто лезвием резало!
– Будь сильным, – скомандовал меркиец и продолжил.
Летов зажмурился и закусил левую руку, чтобы слабее чувствовать боль. Не помогало. Ощущение, что его режут заживо, не проходило. Лезвие поднималось выше, скользило, возвращалось к запястью, рисовало узоры. Старший малевал веточкой, словно кистью, легко и быстро покрывая руку узорами.
Август закрыл глаза и представил, что не происходит ничего страшного. Что он исполнил давнюю мечту и набил тату.
«Что, хотел? Получай! Больно – терпи! Во время боя ногу может оторвать, а я тут щекотки боюсь! Ах, черт…»
Мучения прекратились внезапно. Меркиец набросил на израненную руку снег, стащил его, окровавленный, и бросил под ноги. Август с опасением посмотрел на пострадавшее место.
К его удивлению, крови не было. Рука покрылась тонкими беспорядочными черточками. Поначалу Август решил, что это рисунок вен и сосудов. Потом увидел в сплетениях волны, ветер, струи огня. Все переплеталось, напоминая корни деревьев, расходилось, как одинокие линии.
– Получилось? – неуверенно спросил Летов.
– Да. Теперь иди. А я должен сжечь ветвь.
Август кивнул. Нашел телефон по слабому свечению в снегу и побрел к повозкам.
Рука уже не болела, хотя линии явно въелись под кожу.
«Вернусь домой – родители голову оторвут за татуировку. Ну и пусть! Лишь бы не зря все. А то магия, природа, желания… Я так и не понял, что должен сделать. Хотя нет, кое-что понял».
Август вернулся к повозкам через несколько минут. Обратный путь вышел фантастически быстрым, будто не брели они с меркийцем десятки минут по лесу. Но думать о пространственных причудах было некогда. Летов подошел к спящим стоя лошадям, коснулся морды Мистера Коня. Тот проснулся мгновенно, посмотрел на Августа умными глазами.
– Друг, поддержишь меня? – спросил Август. Конь не ответил, только мотнул головой вверх-вниз, будто кивнул. – Прости, но я правда должен это сделать.
Летов отвязал его, отвел за уздцы от повозок. Залез верхом и приказал:
– Поехали!
Мистер Конь, не замечая сугробов, помчался вперед, высоко поднимая копыта. Август до боли схватился за крепление на седле. Татуировка на руке чуть засветилась.
***
Ноги болели от постоянного перешагивания через сугробы. Раскидывать их уже не было сил – вся магия уходила на обогрев себя. Вэл смотрел на бесконечную снежную степь, поднимающиеся вверх пригорки. Поначалу он пытался на них забираться, потом – пробовал обходить. Так и не решил, что сложнее.
Хотя бы прекратился ветер, выглянуло солнце. Он брел в полной тишине, со скуки считая, сколько раз снег хрустнул под ногами. Пятьсот сорок два – с момента, когда он в последний раз сбился со счета.
Думать о чем-то уже не было сил. Вэл брел, как в полудреме, вспоминая о заброшенном доме. Вечно готовящей безвкусную еду маме. Об отце, который постоянно уходил на работу, не появляясь, порой, по полгода. Все грустные моменты сплетались и составляли картинку счастливого детства. Потом он вспомнил о Рэймонде – в мыслях он представал сверкающий белизной, как снег на солнце. Яркий до такой степени, что на него невозможно смотреть. И – смеющийся. Теперь, когда он оказался далеко, Вэл понял, что его просто держат за поводок. Цепь тянется даже досюда, и вся его жизнь теперь принадлежит Рэю: в любом другом месте он либо останется один, либо его убьют.
Порой Вэл закрывал глаза и шел, почти засыпая. Тогда во сне он видел девчонку-пленницу. Видел ее и знал, что она его ждет. Уже долгие месяцы ждет, чтобы вместе отправиться в незнакомый мир…
Во внутреннем кармане что-то закопошилось. Вэл очнулся – опять в его голову проникли чужие мысли – расстегнул куртку, и никс, потеряв равновесие, плюхнулся на снег.
– Ай! Где мягкая кроватка? Или хотя бы твердый пол? Что за куча снега? Подними меня!
Вэл взял Рика и усадил на плечо. Тот пораженно огляделся.
– Хозяин, ты где?
– В пустоте, – тихо отозвался Вэл.
– Эй! Ответь нормально! – возмутился никс.
– Со мной много что приключилось за последние сутки, Рик. Что именно тебе рассказать? Как меня чуть не закололи вилами? Как спас человек, который меня ненавидит? Как враги угощали последней едой?
– Весело ты без меня живешь.
– Это потому что мой хранитель шляется где-то и оставляет меня одного. Как и все.
Вэл застегнул куртку, коснулся рук губами, стараясь согреть их дыханием, и побрел дальше. Магия уже почти не спасала от холода – силы кончились. От бесконечной белизны полей слезились глаза.
– Почему ты пешком? – спросил Рик.
– Лошадь запнулась, сломала ногу. Сам знаешь, что это значит.
Рик потоптался на плече хозяина, потер ему уши, пытаясь согреть.
– Где твоя крутая цветная шапка? Замерзнешь!
– Где твое крутое умение не нудить? Ах да, его не существует, – ответил Вэл. – Я замерз. Устал и голоден. Я иду с полуночи. Остановлюсь – подохну от холода.
Рик задумчиво потер затылок. От общения с людьми он нахватался привычек, которые не свойственны никсам. Например, чесать тело, которое не умеет чесаться.
– Долго тебе еще идти? – спросил, наконец, Рик.
– Слетай да посмотри.
Рик прыгнул Вэлу в руки, и его фигурка тут же безвольно обвисла. Он вернулся через несколько минут.
– Взлетел до небес, а снежная пустыня – до горизонта! Может, хоть к деревьям свернешь? Вдруг ветер начнется…
– Помру в поле – хоть к весне найдут. А в лесу сгнию.
– Скорее тебя сожрут голодные звери, – поправил никс. – Вэл, слушай… Может, я попробую тебя перенести?
– Куда?
От неожиданности Вэл даже остановился, с облегчением заметив, что снег больше не хрустит под ногами. Этот звук казался навязчивым, непрекращающимся.
– К Августу.
– К Августу?
Вэл вспомнил их последнюю встречу и невольно коснулся ледяными пальцами щеки.
– Этот дурной опять на меня набросится. Хотя… Наверное, лучше так, чем замерзнуть здесь. У меня почти не осталось сил, чтобы обогревать себя. Где Август находится? Вокруг есть люди?
Рик помотал головой.
– Он, как и ты, путешествует один. С сегодняшней ночи. Так что, согласен?
– Да.
Вэл взял никса в дрожащие руки. Рик медлил.
– Что такое? – нетерпеливо спросил Вэл.
– Хозяин, прежде чем мы переместимся… Я просто не могу не сказать тебе. Ты ведь едешь обратно в крепость?
Вэл кивнул.
– Тебе угрожает опасность. Туда направляется целый отряд, они хотят убить тебя!
Рик взмахнул ручками от волнения, но Вэл смотрел на него без эмоций.
– Убить меня? Пусть встают в очередь.
– Но это действительно опасно!
– Плевать. Перемещай меня.
Никс кивнул, повис в ладонях хозяина. Тут же на пальце появилась миниатюрная капля крови. Вэл посмотрел на нее.
«А где же боль?»
Что-то толкнуло Вэла в спину. Он упал лицом в снег, уронив никса. Щеки обожгло холодом, и Вэл мгновенно вскочил.
На него, восседая на Мистере Коне, сверху вниз смотрел Август.
«Я что, уже? Даже не понял, как переместился!» – судорожно думал Вэл, отряхивая лицо.
Летов смотрелся взросло. Из-под черной шапки выбивались жесткие волосы – оброс. На щеках появились отдельные волоски, едва обозначая будущую бороду.
Август и Вэл смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Ситуацию спас Рик, завопивший из сугроба:
– Зачем меня бросили? От постоянных падений я точно испорчусь!
– Будешь как твой хозяин, – отозвался Летов. Он рассматривал мальчишку, который так внезапно появился перед ним. Если бы Мистер Конь не затормозил за несколько секунд до его появления, Вэл бы точно оказался под копытами.
Он почти не изменился, только вытянулся. Еще смотреть стал иначе: из наивного, детского, взгляд превратился в озлобленный, исподлобья.
– Я замерз, – пожаловался Вэл, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Конечно, замерз. Ты же без шапки ходишь, балбес, – ответил Август и слез с коня. Они поравнялись и уставились друг другу в глаза, не сговариваясь решив показать твердость духа самым мужским способом – выиграв в гляделки.
Вэл первый отвел взгляд, наклонился и поднял Рика.
– Собираешься опять меня бить?
– Пока нет. Зачем ты здесь? Рик, ты говорил, что больше не можешь перемещать нас! – Август погрозил никсу кулаком, и тот испуганно спрятался за куртку хозяина.
– Я не мог перебросить тебя к Вэлу! Это была бы подстава!
– Так ты меня обманул?!
– Он мой хранитель, а не твой, – вмешался Вэл. – Так что заткнись и не ори на моего никса.
– Тогда удачно прогуляться пешком, придурок, – сказал Август и вскочил на Мистера Коня. – Поехали!
Эффектно удалиться не получилось. Мистер Конь встал, как вкопанный.
– Что, даже лошадьми управлять не научился, бездарь? – подначил Вэл. Рик, запрыгнув во внутренний карман куртки, испуганно трясся, не смея влезать в разговор.
– Научился. Просто решил постоять тут и подождать, пока ты помрешь от холода, – парировал Август.
Он прикрыл на миг глаза и подумал, на что так глупо тратит свое время. Перепалка с врагом вместо того, чтобы врезать? Ерунда какая-то! Летов открыл глаза, желая хорошенько навалять Вэлу, но увидел перед собой замерзающего ребенка. Не врага, не убийцу, а просто ребенка.
Вэл опустил взгляд, вдохнул побольше воздуха и выдавил из себя:
– Прости, Август. Я замерз и устал. Помоги мне.
Когда он поднял голову, Август улыбался.
– Мы ведем себя как придурки. Садись на Мистера Коня, я пройдусь пешком.
Август уступил место. Вэл, едва контролируя движения, забрался в седло, положил руки на тело животного, почувствовав легкое тепло.
Они двинулись в путь.
«Что-то не дает мне на него злиться. Неужели связь все еще работает?» – думали оба.
– Если передам тебе часть магии, сможешь согреть нас? – спросил Август.
– Конечно. Если она у тебя осталась. Я вроде как… подворовываю твою силу.
– Я знаю. Но сейчас чувствую себя неплохо. Держи.
Август протянул правую руку, и Вэл неуверенно коснулся ее.
Вэла захлестнуло волной силы. Дыхание перехватило, будто упал на спину – он вдыхал воздух, вдыхал, и никак не мог выдохнуть. Задыхаясь, ударил себя кулаком под дых и закашлялся.
– Откуда в тебе… столько магии…
Август, упавший от неожиданности на колени, уткнулся руками в снег и пытался заговорить, но едва смог вымолвить:
– Черт…
Татуировки на руке мерцали, как сломавшаяся светодиодная лента. Август, посмотрев на них, собрался с силами, поднялся. Похлопал склонившегося с седла Вэла по щекам.
– Живой?
– Почти… Что случилось? Что у тебя на коже? Это же меркийские знаки, как у моего отца в мастерской! Что с твоей рукой?
– А что с твоей? – Август присмотрелся. – Клеймо на правой руке? Болит?
– Постоянно, – признался Вэл.
– Придурок. Из-за тебя и у меня болит! Поехали, я спешу.
Август повел Мистера Коня. С момента побега из лагеря Летов преодолел, казалось, несколько десятков километров. Он летел, не разбирая дороги, не чувствуя холода или голода. Мистер Конь тоже не знал усталости, будто кто-то просто отключил ее в голове животного. Эта странная сила, магия, о которой говорил меркиец, действовала. Вроде не происходило ничего особенного, Август по-прежнему не мог сотворить из воздуха гамбургер или одеяло – но ему это и не требовалось. Даже ветер прекратился, выглянуло солнце, и во время бесконечного галопа по сугробам стало даже жарко.
Вэл заразился странной энергией. Сидя на коне, он поглядывал на Августа – парень уверенно пер вперед, не разбирая дороги, заходя в сугроб по колено и даже почти по пояс. Мистер Конь безропотно шел за ним, будто не замечая мест, где остальные лошади не смогли бы пройти.
«А я горки старался обходить… – раздумывал Вэл. – Август так уверенно идет, вот бы и мне хоть немного такой же веры. И еще бы знать, в какую сторону идти».
И все же, проехав немного в седле, Вэл приободрился, поглядел по сторонам.
– Куда ты едешь?
– К девушке, которую ты у меня украл, – сказал Август. – Без обид, Вэл. Но ты за это получишь! Просто сейчас мне некогда отвлекаться. Я должен двигаться вперед.
– Сколько идти до места? Ты знаешь, где мы?
– До замка несколько недель пути. Но если двигаться без перерыва – дойдем за неделю.
– Ты с ума сошел? Что значит без перерыва?
– Будешь возмущаться – врежу, – Август обернулся и погрозил кулаком. По костяшкам, словно кровеносные сосуды, разбегалась светящаяся сеточка линий. Вэл пригляделся, насколько успел, но так и не понял, что это такое.
– Рик, – тихо позвал Вэл. Никс выглянул из куртки. – Так что у него на руке? Откуда взялись меркийские узоры?
– Не знаю. Еще вчера не было! Но он говорит как безумец.
– Это точно, – кивнул Вэл.
– Я не безумец! – сказал Август. – И я вас слышу. Просто я знаю, что не должен останавливаться ни на миг. Ты и так лишил меня коня, теперь передвигаемся со скоростью черепахи!
– Попробуй бежать, – пошутил Вэл. Август прошел еще с десяток метров, и действительно начал набирать скорость. Высоко поднимая ноги, он перескакивал через снег, а Мистер Конь старался за ним поспеть.
– Псих! Сумасшедший! – кричал Вэл, но почувствовал, что заряжается этой энергией.
«Двигаться вперед!» – вспыхнула мысль, и он пришпорил коня.
Август бежал и хохотал. Ноги проваливались в снег, пробивая верхнюю корку. Ботинки промерзли изнутри, штаны ниже колена отсырели от талого снега. Волосы из под шапки то и дело лезли в глаза, а руки при каждом гигантском шаге бестолково взлетали вверх, помогая удерживать равновесие.
«Я на шаг ближе! И сейчас! Еще на шаг!»
Восторг охватил Августа, и он бежал, перепрыгивая сугробы и веселясь. Еще и Вэл подхватил настроение – трясет кулаком над головой, кричит что-то. Потом он и вовсе слез с коня, присоединившись к гонке.
Безумие продолжалось несколько часов. Энергия захлестывала, подгоняла, прогоняя изнеможение. У них не просто не было усталости – будто сама природа подгоняла их.
– Август, ты сумасшедший! – сказал Вэл, когда они решили, наконец, остановиться.
Летов сжал кулак, рассматривая пересечения линий татуировки.
– Совсем не устал, – с удивлением сказал он. – Вот бы на физре так же.
– Не знаю, о чем ты, но согласен, – улыбнулся Вэл. – И так – две недели? Эта твоя странная магия – она будто делает меня сверхвыносливым. Я слышал про это. Особая магия, которая исполняет желания даже лишенцев… неужели это не сказки?
– Не знаю, о чем ты, – повторил за Вэлом Август. – Но да. Мы не должны останавливаться, пока не доберемся до Рины.
Линии вспыхнули с новой силой.
– До Рины? Так вот, почему ты так спешишь? – понял Вэл.
– Ты ее знаешь? Помимо того случая, когда украл ее.
– Конечно, – ответил Вэл. – Я носил ей абрикосы, мы долго болтали. Она классная.
– Болтали?
Август замедлил шаг.
– Она говорила что-нибудь обо мне?
– Как-то времени не было.
Август почувствовал, как ноги наливаются свинцом. Идти дальше не было сил, и он упал прямо на снег. Вэл распластался рядом. Тут же, заржав, Мистер Конь завалился набок. Усталость, накопившаяся за все это время, навалилась бетонным грузом.
Линии на руке Августа померкли.
***
Они валялись, утонув в сугробах, не в силах пошевелиться. Август чувствовал, как мерзнет лицо, как от горячего дыхания нагревается и твердеет снег у носа. Как бешено бьется сердце, до безумия ломит уставшие ноги.
– Вэ-эл, – слабо протянул Летов.
Тот не отозвался.
«Спать…»
Август закрыл глаза. Холод он перестал чувствовать уже через несколько минут, и теперь медленно проваливался в сон. Вдруг что-то упало на спину и заколотило по лопаткам.
– Подъем! Чего разлеглись, балбесы? Вставайте, вы же замерзнете!
Рик спугнул сон криками, и Август недовольно пошевелился.
Никс перескочил на Вэла, стал стучать его по щекам.
– Ну же, чего вы? Мистер Конь, а ты что разлегся? Помоги! Август, вставай! Вэл, проснись! Вы умереть можете! Застынете, замерзнете!
«Замерзну, он прав, – подумал Август. – Но как же я устал… Полежу еще минуту и встану».
– Смотри, Рина идет! – крикнул Рик, и Август через силу поднялся на четвереньки, огляделся. Никого.
– Отвали, Рик.
Никс прыгнул перед Августом и выставил ручки, будто собираясь его поймать. Он напоминал муху, воюющую со слоном.
– Ты не должен спать! Вы среди ледяного поля! Уснете – и не проснетесь!
– Как же ты надоел, – пробормотал Август, уселся на снег и растер ноги. Мышцы болели. Вся усталость навалилась разом. Снег пропитался сквозь штаны.
«Почему здесь еще не изобрели болоньевую одежду? Или хотя бы не стырили ее из нашего мира», – размышлял Август. Он посмотрел на Вэла.
Тот лежал в снегу лицом вниз. Если бы не вздымавшаяся от дыхания спина, можно было бы решить, что он мертв. То же касалось и Мистера Коня – он тяжело дышал, развалившись на снегу, и даже морду уткнул вниз.
– Вэл, вставай! – никс прыгал вокруг, пытаясь разбудить хозяина, но тот не реагировал. – Ну же, Август, помоги!
– Я не пойму, что случилось, – не двигаясь с места, пробормотал Летов. – Я был полон сил. А потом… Вэл, проснись, лентяй! Что ты сказал про Рину?
Преодолевая ломку в ногах, Август встал и за шкирку попытался приподнять Вэла. Сил хватило поднять его только на полметра, потом Вэл упал обратно. Это его и разбудило. Он с трудом перевернулся на спину, поднес руку к глазам и посмотрел на Августа.
– Что надо?
– Не спи. Моя магия перестала действовать.
– Что еще за магия? – не понял Вэл. Он зевнул, протяжно и долго. Август повторил за ним, не закрывая рот рукой. Тут некого стесняться.
– Я не знаю. Мне показал ее один меркиец. Что-то про выполнение желаний, татуировку на руке сделал…
– Так ты правда научился меркийской магии?! – от услышанного Вэл окончательно проснулся. Он позабыл, что догадался об этом еще несколько минут назад. – Не может быть! Ей почти никто не владеет!
– Мне нанесли эти знаки, а потом все само собой получилось, – сказал Август. Он не торопился присаживаться.
«Если расслаблюсь сейчас – точно отрублюсь!»
Вэл, подумав о том же самом, тоже встал.
– Это древняя забытая магия! Ее знают только меркийцы. Мне отец рассказывал, он много времени провел в их стране. Он еще говорил, что там научился делать лучших никсов.
– Не думаю, что она такая уж забытая. Я видел как минимум пятерых лишенцев, которые сидели в кругу и колдовали. Хотя у каждого из них было клеймо.
– Значит, они из коренных меркийцев! Август, тебе так повезло, что ты их встретил! Научи меня!
Август смутился. С магией у него все шло наперекосяк, даже простейшие действия вызывали сложность. А тут его просят научить колдовать!
– Ну хорошо… В общем, ты должен чего-нибудь очень сильно захотеть…
– Ага, – кивнул Вэл, готовый слушать дальше.
– И все на этом.
Вэл удивленно уставился на Летова.
– Издеваешься? Ну и ладно!
– Я правда не знаю, что еще сказать! Это то, что мне передал тот меркиец. Ну, в сжатой форме. Слушай, Вэл, давай поговорим об этом позже. Я должен вернуть эту магию, иначе мы не сможем сдвинуться с места. Бедный Мистер Конь лежит без сил. Ты сказал что-то, что все испортило.
Вэл, присевший рядом с конем, возмутился:
– Еще и я виноват?
– Не виноват! Просто я должен понять, что меня сбило. Ты говорил про Рину… Вы виделись? С ней все в порядке?
– Как посмотреть, – сказал Вэл. Он положил руку на вздымающееся тело Мистера Коня. Тот вздрогнул, но даже не поднял голову. – Рина в тюрьме, как и все пленные. Обычно мы кого-то выпускаем, как только лишаем магии, но она слишком активно сопротивлялась…
– Что ты сказал? Лишаете магии? – переспросил Август.
– Да. Это происходит со всеми заключенными.
– И с Риной?
– Да.
Август поднял кулак, но понял, что даже идти до Вэла не может – нет сил.
– Это сделал ты?
«Если скажет «да» – я его убью», – решил Летов. Вэл продолжал гладить скакуна по брюху.
– Нет. Не я.
Август бессильно опустил руку, а Вэл продолжил:
– Я приходил к ней несколько раз. Таскал сладости.
– Ты ко всем заключенным так приходишь?
– Ревнуешь? – отозвался Вэл.
Летов не ответил, только насупился.
– Ты идешь за ней? Не собираешься убивать Рэя и прочее? Мир спасать? – спросил Вэл после длинного молчания. Глаза у обоих начали слипаться, тишина только подталкивала ко сну. Рик забрался на Мистера Коня и тормошил его за морду.
– Мне плевать на мир. Я заберу Рину. Твоего отца. Он сделает мне нового никса, и мы отправимся в мой мир.
– Отца?
– Да, – Август уверенно кивнул. – Он же тоже у вас в тюрьме?
Рик уставился на Вэла, ожидая его реакции. Тот только плечами пожал.
– Ну да, у нас. Сидит там в темнице.
«Расскажу ему про отца – и точно бросит меня здесь подыхать. Доберемся до замка, а там разберемся», – подумал Вэл. Стараясь сохранять невозмутимость, он все-таки встал, спрятал руки в карманы, стал расхаживать вокруг, перешагивая невысокие сугробы. Спрятанные руки тряслись, ходить получалось с трудом – ноги болели.