Переливы дневного света

Дорога, по которой я подалась обратно, к моему удивлению, разветвилась на три разносторонние тропы, и я не могла быть уверена по какой именно из них исходил мой курс. Понимая, что основательно потерялась, я взглянула назад, продолжая видеть тонкую пелену дыма, которая не прекращала меня беспокоить. Прошедший неприятный холодок по спине стал явным спусковым крючком к тому, чтобы не останавливаться. Возвратно перенаправив свой взгляд, я сделала несколько стремительных шагов вперед, поздно почувствовав препятствие под ногой, из-за которой я резко грохнулась на траву, ощутив последующую острую боль в лодыжке. Казалось, ничего не могло меня оторвать от восприятия той боли. Я прижала ногу к себе и кратко взглянула на крупный отросток поверхностной корневой системы одного из ближайших деревьев, простилающих вокруг меня. Такое трудно не заметить, и я не знала, чему лучше было верить: себе или в то, что этот сад мог скрывать в себе что-то необычное. Так или иначе, несдержанно выругавшись, я добралась до дерева с обвисшей растительностью, совершенно перестав сопротивляться обстоятельствам. Правая нога была не сильно травмирована, но без хромоты я вряд ли могла обойтись первое время.

Странности на этом не закончились, когда я выпустила из-за рта видимую струю воздуха от усиливавшейся прохлады. Подозрительно клубившийся дым стал заметно опускаться на землю. Стая говорливых птиц вновь пронеслась над головой общим гулом. Видимо, их в очередной раз что-то спугнуло, и у меня были сомнения на этот счет, пока я не услышала наконец посторонние голоса. Звонкий женский смех.

– Не совсем… Но я точно помню то лицо!

– Теперь-то она поймет, что с нами шутки плохи.

– Ага!

– А если кто-то узнает?

– Да никто не узнает! Мы позаботимся об этом, как всегда. Никто не встанет у нас на пути…

Я резко скрылась за дерево, когда заметила впереди очертания трех девушек, временами следивших за мной в аккубатории, и присела в дотошном ожидании, пока не буду убеждена, что они точно не застанут меня здесь одной. Их смех прекратился. Мое сердцебиение участилось, сбив привычное дыхание, едва я только вспомнила, что оставила рюкзак по другую сторону дерева.

– Так-так-так, вы только посмотрите, кто здесь у нас… – услышала я и резко подняла глаза. Темноглазая блондинка стояла надо мной, буквально, прижавшейся к корням высокого дерева. – Анна Вичвилл второго разряда.

Три пары глаз со странным азартом наблюдали за мной в ожидании от меня каких-либо действий. Обескураженность того, что незнакомка знала обо мне, вынудила подняться с земли и поскорее добраться до своего рюкзака со словами:

– Пожалуй, я оставлю вас без своего общества…

Судя по диалогу и дерзости, так ярко мелькавшей в глазах всей этой группы, я прекрасно осознавала, что от таких дам лучше держаться подальше ради собственного психического благополучия.

– Стоять! – воскликнула одна из них и больно удержала меня за плечо. Я вынужденно развернулась, стиснув зубы от пронзившей боли в ноге. С ухмылкой на лице и завышенным самомнением вычурная блондинка продолжила. – Я не закончила говорить…

– Тогда заканчивай быстрее, – старалась я не терять в себе хладнокровие, желая избавиться от них, как можно скорее.

– Хм… – сверкнув на меня карим взглядом, она медленно стала выхаживать вокруг меня, вынуждая следить за каждым ее телодвижением. – Интересно узнать ту, на кого так многие охотятся… И какого тебе быть жертвой? Некоторые уверяли меня, что чувствовали в тебе человека, живущего на Земле. В тебе даже видны их манеры…

Я встревоженно застыла. Информативность той девушки зашкаливала, чтоб бессознательно включить в себе режим паники. Эта блондинка точно не позволит мне так легко уйти, когда я оказалась без своего круга общения в стороне от посторонних глаз. Хуже всего беспокоило то, что я совершенно не знала ее мотивов. Незнакомка последовательно выкладывала свои знания обо мне, что оставалось только догадываться, в какую непростую для себя ситуацию я влипла, посчитав себя более самостоятельно.

Мое выражение лица заметно поменялось.

– Что с тобой? Язык проглотила?

– В ожидании услышать, что тебе еще известно обо мне, раз ты настолько болтлива, – не уступила я, стараясь держаться заданной планки.

– Ты что-нибудь слышала о запечатлении? – игриво заявила она, нерушимо игнорируя мои колкости.

Ее ухмылка меня по-настоящему пугала. После ее вопроса я переключилась на шелест густой листвы, откуда показался светло-русый взрослый парень с объемной формой телосложения. На нем не было униформы Академии, а всего лишь ее копия. Все его зловещее внимание было сосредоточено только на мне, из-за чего я поежилась, делая осторожной шаг назад.

– Вот и Алекс, – с забавой произнесла блондинка, указывая на незнакомца, который был одержим определенной целью. – Ты как раз вовремя… Птичка сама залетела к нам в клетку.

Фрагменты из памяти всплывали с неожиданной резвостью. Я вспомнила этого Алекса на вечере основания, а с ним и светловолосую девушку. Вот зачем Эйран вынуждал меня обратить внимание на них… Я не могла знать, что они задумывали, но, во всяком случае, интуитивно воспринимала то, что их объединяло, определенно было связанно со мной.

– Что здесь происходит? – растерянно сказала я, чувствуя, что границы внезапности и подозрительности пройдены за рамки «нормального».

– Неужели нет никаких мыслей на этот счет? – злорадно довольствовалась блондинка, и тогда я вновь покосилась на подозрительно глядящего на меня Алекса. Пара его голубых глаз смотрела так плотоядно, что каждая мысль о нем говорила мне одно: «Опасность, беги!». Подавшись внутреннему голосу, я сделала первый шаг в сторону троп.

– Куда же ты собралась? – мерзко произнес он, тотчас же вцепившись в мою одежду.

– Не трогай меня! – тонко пропищала я, пытаясь вырваться из его хватки, но он грубо потянул к себе ближе.

– Со временем ты привыкнешь… – полушепотом продолжал он, и улыбка на его лице расползлась еще больше. Страх охватил мое тело, сковывая в движении и сильнее притупляя разум. Мне совершенно не удавалось противостоять ему, и тогда я перевела взгляд на тех девиц, с пристрастие наблюдавших за дальнейшим развитием событий. Это тройка ассоциировалась у меня с явным воплощением зла, несмотря на свой человеческий облик. Возможно, это сыграло свою роль в моей смелости противостоять им.

Третья из них – юная брюнетка невысокого роста с карим взором – заговорила со мной:

– Прежде, чем мы покинем это место, тебе лучше ответить, для чего ты здесь на самом деле.

Я прищурила глаза, раздражающе скрипнув зубами.

– Может, у директрисы и спросишь?

– Ты еще не врубилась, в каком безвыходном ты сейчас положении? – раздраженно вмешалась блондинка, подойдя ко мне ближе. – Даже Алекс с легкостью смог проникнуть сюда. А знаешь для чего? Чтобы получить за тебя награду… уж больно желает Корнелий твоей жертвы.

По поведению той блондинки я допускала мысль, какой жестокой она могла быть. Только вот это никак не остановило меня в последующий момент:

– Не хочу иметь ничего общего с ведьмами, и как раз ты пробудила причину упомянуть директрисе о посторонних на территории. Уж поверь, то, что вы делаете здесь, без ее внимания не окажется…

На мое заявление та темноглазая блондинка почему-то засмеялась и начала нашептывать неразборчивые слова.

– Ты права… – сказала она, отходя от меня. Подобное нечленораздельное словосочетание продолжили остальные ее приспешницы. – Нам не удастся стереть с твоей головы то, что ты узнала, хотя я вообще рассчитывала на это… Впрочем, под запечатлением ты не сможешь рассказать кому-либо о нас, ведь твоим разумом будет управлять мой А-Алекс…

Она изящно подняла свою кисть, и я беспричинно рухнула на траву, абсолютно перестав управлять своим телом. Именно так я впервые познакомилась с ведьмами. В прямом смысле этого слова. В те жалостные минуты, честно сказать, я надеялась на помощь директрисы, девчонок, посторонних учащихся, да кого угодно! Я мысленно молила вечно следившего за мной сателлита появиться вовремя и помешать им, но его не было – оставалась лишь я, униженная своей же уязвимостью.

– Желаю приятно провести время. Считай, это – мое наставление тебе, А-н-я, – бездушно проговорила она и высокомерным жестом приказала сообщницам последовать за ней в сторону того ответвления троп.

Помню, как я кратко взглянула в наполненные дикостью глаза Алекса. Он плавно присел надо мной, высматривая на мне что-то, будто бы исследуя. Я пыталась сделать все возможное, чтобы вновь воспринимать собственное тело, которое оставалось быть неподконтрольным мне, что только больше вызывало панику. Незнакомец крепко прижал своей огромной ладонью мои губы и так внезапно вцепился в плечо зубами, что я поздно начала понимать весь ужас происходящего. Я ощутила жгучую боль, отдающуюся бешеным пульсом, которая своим действием творила с моим мозгом что-то невероятно страшное. Вырваться я не могла. Ничего не могла сделать. Казалось, боль охватывала все тело до самых кончиков пальцев. Его челюсть сдавливала правую ключицу. Болевой шок быстро выводил меня из сознания, вновь и вновь возвращая в реальность, пока в какой-то момент я не поймала себя на мысль, что могла позволить себе зажмуриться.

Постепенно ко мне стал возвращаться контроль. Я поняла это, когда мой голос выдал пронзительный крик и тело выдало первые попытки сопротивления. Алекс продолжал держать свою ладонь таким образом, что мне не удавалось даже глубоко вздохнуть. Он был силен настолько, что я не могла убрать его руку с моего лица. Кислорода в моих легких становилось все меньше, и мне в голову навязчиво лезли мысли, что я вот-вот задохнусь. Так продолжалось недолго. Все изменилось с появлением Эйрана. Он, буквально, отодрал от меня этого громилу. Я слабо отползла в сторону, жадно глотая воздух и безрассудно смотря за тем, как силуэт Алекса поспешно скрылся за густой растительностью.

Меня настигла настоящая истерика, когда моя ладонь прикоснулась к источнику боли, и я увидела, как по кисти интенсивно стекла свежая кровь. Голова резко закружилась, теряясь в пространстве. Я нашла в себе какие-то силы, чтобы полностью не свалиться на землю.

– Что… что он сделал? Эйран… Помоги мне… Что со мной… – говорила я, совершенно не справляясь с эмоциональным кризом. Посланник смотрел на меня так, словно не понимал моего состояния. Мой плачь делался только громче, выбивая из сил, и тогда он грубо прижал меня к себе. – Почему я не могла двигаться?! Зачем они это сделали?

– Спокойно. Тебя могут услышать, – настоятельно предупредил он, позволил мне двигаться и суетливо достал из сумки, закрепленной у него на поясе, маленькую емкость с белым кремом. Зачерпнув значительный объем содержимого прозрачной баночки, он нанес холодный кремообразную текстуру на горящее и воспаленное место. Я зажмурилась от того, чего приходилось в тот момент испытывать. Содержимое баночки заливалось розовым оттенком, смешиваясь с багряным веществом, оставшемся на его коже. – Это закроет рану и снимет отек. Морой больше к тебе не подойдет, я тебе обещаю.

– Зачем, Эйран… – сквозь свои всхлипы повторяла я, поздно осознав, как же дрожало мое тело. В какой-то миг в глазах резко потемнело. Слабость вскруживала голову, и я готова была полностью отдаться сну – это казалось заманчивой отрадой, чтобы успокоить свое бушующее состояние, с резвостью вышедшее из-под моего контроля.

– Видимо, он научился технике запечатления… Обычно ею владеют первородные, – ответил он, приподнял мой подборок и внимательно рассмотрел лицо. – Сложно сказать, насколько была устойчивая связь. Для точного результата ему нужно будет повторить.

Я с наивным испугом шире раскрыла глаза и непроизвольно отстранила его от себя, совершенно не воспринимая безопасность вокруг.

– Эй, спокойно… Я же сказал, что он к тебе не подойдет. До ведьм мне не добраться. Тебе не доказать их причастность.

– Но следы, они ведь…

– Благодаря лекарству, все зарастет и не оставит следа. Они – ведьмы, и смогут выйти «сухими» из воды.

Он приложил небольшой лоскут плотной ткани к моей шее. Опустив глаза, я обнаружила, что моя униформа была увязана в кровавых пятнах и земле, а руки не покидала мелкая дрожь.

– Так нельзя, нет… – еле пропищала я, ослаблено моргая. – Мне следует рассказать об этом директрисе. Она поможет мне… Я не хочу этого всего. Не так. Только не так! Я вернусь на Землю…

– Эй-ей, успокойся, – он навалился на дерево, вольно зажав меня между вытянутыми вдоль руками. – Ты уверена, что что-то измениться, если ты вернешься обратно? Как раньше уже ничего не будет. У тебя нет возможности отступать. Так что делай то, что делаешь. Но если ты все же сообщишь об этом директрисе, то ты ее больше не увидишь. Я тебя об этом уже предупреждал.

Я иначе взглянула на Эйрана, осознавая, что он не меньше ведьм представлял собой угрозу, вынуждая меня следовать его указаниям. Вероятно, он смог догадаться, что своим предупреждением только испортил впечатление о нем, благодаря чему наше безмолвие затянулось. Будь во мне достаточно сил, я бы немедленно покинула это место, но до тех пор могла позволить лишь не терять сознание и дальше сидеть на земле, полностью отдав свое равновесие стволу величавого дерева

– До меня дошли слухи, что ты наделена какой-то силой, – сообщил он на мое молчание. – Ты что-то знаешь об этом?

– Нет. Как я вообще могу об этом думать сейчас? – еле возмутилась я, ощутив, как боль начала утихать вместе с онемением кожи шеи и предплечья. Тошнота стала отпускать, наконец, допуская меня к привычному общению. Мне становилось легче. Удивительно легче. – Почему этот морой так просто убежал?

– Потому что… – произнес он и остановился, будто то, что хотел сказать Эйран, давалось ему не просто, оттого он жалко уставился на меня. Мой взгляд был ровно направлен на него одновременно с бездушием из-за эмоциональной истощенности и с вниманием, поскольку его ответ мог позволить в дальнейшем лучше знать о нем, – потому что, я – энергетический вампир.

– Вампир? Снова ВАМПИР?! – запаниковала я, нервно засуетившись на месте.

– Нет, другой вампир! – подобно мне сэмоционировал он и сдержанно прорычал, понимая, что такой ответ только все усугубит.

– Что это вообще значит?! – задала я вопрос, беспомощно провыв.

– Я питаюсь исключительно жизненной энергией живых. Могу быть видимым и невидимым, могу вытянуть душу. Такой подзарядки мне хватает на месяц. Поэтому морой скрылся и поэтому я появляюсь где угодно, кроме света. Я – найт, ты это понимаешь?

Он кратко оценил мою сбитую с толку реакцию, приподнялся и отошел в сторону, предоставляя время, чтобы лучше осмыслить мне сказанное им. Тогда я допустила мысль, что Эйран оказался более сложной фигурой для меня, которую я не могла отнести ни к тем, кому нельзя доверять, ни к тем, кто бескорыстно придет на помощь. В этот день – день первого нападения на меня в Академии – я иначе взглянула на сателлита. После нашего разговора я значительно ослабла: то ли от потери крови, то ли от пережитого стресса, то ли от открывшейся мне видовой принадлежности того найта, который спокойно мог забрать во мне остаточные силы, то ли от всего сразу. Сложно сказать, сколько мне пришлось еще сидеть на земле в том дендрарии прежде, чем я собралась с силами вернуться в свою комнату.

Тот злополучный дендрарий находился совсем недалеко от моего корпуса. Мне повезло обойтись без лишнего внимания, делая все возможное, чтобы казаться со стороны «нормальной». Учащиеся Академии либо оставались в аккубатории, либо возвращались в город, где они жили, либо спешили на факультативы, либо проводили время в других гораздо живых дендрариях – все это, так или иначе, шло мне только на руку, чтобы добраться до комнаты незамеченной. Трудно было объяснить себе, откуда во мне появились силы для этого. На удивление, Нии и Кайлы также не было, что позволило быстро избавиться от грязной одежды и смыть с себя все, что хоть как-то напоминало о произошедшем, завершив день погружением в продолжительный сон.

В конечном итоге то страшное событие не могло пройти мимо меня – я это понимала и ожидала что-то подобного, когда поймала себя на мысль, что изменилась, скрываясь от всех, кто мог причинить мне вред, а если и выходила из комнаты, то только в сопровождении, и то – ненадолго. Из-за дня в день тревожно-навязчивые видения не давали мне покоя. Точно собрать всю картину воедино из размытых и вполне похожих деталей сновидений было практически невозможно, но эмоции, которые я испытала при этом, заставляли снова и снова возвращаться к тому кошмару, связанному с Эйраном, Алексом и теми ведьмами. Я готова была полностью лишить себя возможности общаться с учащимся, посещать медиатеку и даже питаться в аккубатории только лишь для того, чтобы не столкнуться с теми ведьмами и довольными ухмылками на их лицах. Восприятие сложившейся опасной действительности наложило на меня тяжелый отпечаток, который что-то сокрушил в моей мозгу: то ли это был шок, не отходивший несколько дней, то ли застоявшаяся от стресса пространственная оглушенность.

Именно так прошла моя первая неделя. Как и обещал Эйран, морой не побеспокоил меня. Порой мне удавалось и вовсе забыть об его существовании, пока боль и человеческий след от укуса, совсем неприспособленный для запечатления в отличие от первородного вида, не уверяли об обратном. Что касалось Эйрана и его клыков, то мне все-таки удалось отыскать в медиатеке небольшой, но лакомый кусочек подходящей информации о нем. История о его виде было животрепещущей, излишний раз доказывая его непредсказуемость и излишнюю скрытность.

С течением огромного периода времени вид энергетических вампиров подавлялся в своем количестве, став одним из побочных эффектов первого ритуала Эрии. Они вынуждены были стать изгоями из-за уготовленного им образа жизни, питаясь исключительно энергией, к которой коронцы особенно относилось как составной частью своей жизни. Девчонки объясняли мне, что вся жизнь на Короне состояла из энергии разных типов и форм. Такие существа как энергетические вампиры представляли что-то среднее между духами и вампирами. Они не обладали плотью, а лишь создают ее иллюзию, а, следовательно, уничтожить их подвластно только магам, способных преобразовывать сверхэнергию, что, по всей видимости, удавалось далеко не просто. Впрочем, помимо выяснившихся посредников подавления этого вида существует еще один источник мощнейшей энергии, который энергетические вампиры вынести не способны – это свет фиры. Если потоки фиры для файров – неотъемлемое условие их проживания, то для некоторых найтов такой свет даже губителен. Вот по этой причине Эйран следил за мной в местах, где не было прямых лучей света. После такого я точно понимала, какой опасности могла подвергнуться, если разозлю его, и почему он был так сурово настроен по поводу моего признания директрисе. Вопрос – что мне было делать с Эйраном – все громче звенел в моей голове, но ответ на него с каждым последующим разом становился глухим.

Так или иначе, я продолжала свой новый день, стараясь смириться с установленным для меня распорядком – другого выбора у меня не было. После занятий я вынуждала себя наделять необходимыми знаниями, чтобы слиться с коронцами, рожденными и воспитанными на этой планете. В какой-то степени это помогало отвлекаться и вернуться к привычному для себя образу жизни, когда с любопытством узнавала новые горизонты здешних реалий.

Обучение в рамках моего факультета также отличалось: домашнего задания здесь не задавали, хотя я могла настаивать на этом, если не воспринимала всю информацию, которую предоставляли профессора во время длительных занятий. Специфика Мировой Академии от университета, в которых я только начинала свое обучение в Тренте, заключалась в том, что учащиеся полностью вникали в то, что им говорили, возможно, это было связано со строгим режимом пребывания на территории, ведь из-за несколько наложенных санкций за нарушенную дисциплину, немедленно исключали и потраченные взносы на организацию обучения возвращали частично. Помимо этого, профессора были всерьез заинтересованы в наделении знаний учащихся, отчего составленные ими программы выстраивались таким образом, что убеждали проявить интерес к самостоятельному познанию. В моем случае трудность в освоении знаний вызывало лишь неспособность моего мозга быстро адаптироваться к подобному режиму и работать на протяжении свыше восьми часов, поглощая новую и новую информацию, для которой необходимо было освобождать место в своей памяти, не отличавшейся особо своим превосходством.

С наступлением долгожданного перерыва я желала получить необходимую дозу отдыха. Женская уборная на моем этаже находилась недалеко от кабинета, поэтому дождавшись заветного окончания биоценологии, я двинулась туда, приходя в состояние очередного рассудочного мышления. Поспешно войдя за дверь, я услышала тихий плач, заставивший меня резко замереть. Уходить было поздно, глухо закрывшаяся автоматическая дверь сигнализировала о посторонних. Сердце сумасшедше забилось, вынуждая вдыхать воздух ртом. Я нерешительно направилась вперед, когда убедилась, что не слышала тех женских голосов. Мое тело продолжало скованно держать себя в руках, готовясь столкнуться с чем-то опасным. Завернув за угол, я обнаружила лишь одиноко сидевшую на подоконнике рыжеволосую девушку, увлеченно гладившую черную кошку.

Я положила свою сумку на столик у стеклянной раковины, медленно преподнесла ладони к крану и промочила лицо. Через длинное зеркало покатым взглядом я кратко проследила за незнакомкой. В свою очередь, она не подавала виду и глядела исключительно в окно. Учащаяся выглядела более зрело, наверняка, принадлежа к старшим разрядам.

– Эта троица добралась и до тебя? – раздался в тишине ее голос, заполнив пространства помещения. То, что сказала незнакомка, больше походило не на вопрос, сколько на предлог, что она была в курсе того события.

Я с вниманием развернулась лицом к ней, и тогда рыжеволосая девушка в полном распятии своей гордости повернулась ко мне. Она выглядела несчастной, однако взгляд темных глаз таил в себе скрытую силу воли и упрямства. Ее бледноватая, но изящная кисть ласково продолжала гладить питомца, которого явно удручало мое присутствие.

– Что тебе об этом известно? – слегка сконфужено попыталась выяснить я.

– Я чувствую, как на тебе энергию Морганы… Она здесь повсюду, не пойму, что еще Дэвис останавливает, чтобы выкинуть ее за пределы ворот, – оборвала она мои мысли с таким застывшим взглядом, словно знала все. Эта девушка выглядела старше меня. Вероятно, она относилась к старшим разрядам, и тогда я сказала первое, что пришло мне тогда на ум:

– Ты – маг?

Рыжеволосая девушка только льстиво усмехнулась, перестав уделять внимание кошке, реагирующей янтарным вниманием на каждое мое действие.

– Раз уж ты знаешь обо мне что-то, могу ли я узнать хотя бы твое имя? – поинтересовалась я, не замечая в ней признаки того, от кого стоит держаться в стороне.

– Кейтлин, – не желая того, выдала она. – Свое можешь не называть. Уже все, кому надо, о нем знают.

– Откуда? – вдруг напряглась я.

– За четыре года учащиеся довольно хорошо знают друг друга. Многие здесь интересуются новыми лицами, особенно, если они сразу переходят на второй разряд.

В ее голосе так же, как у остальных, прослеживалась нотка негодования. Не восприняв ею сказанное, я сосредоточилась на том, что заинтересовало меня сильнее.

– Ты сказала про «троицу»… Видимо, они что-то и тебе сделали?

– Разве что раздражают своей глупостью, – гневно выдала она, заправив за ухо прядь свои длинных рыжих волос. – Не связывайся с ними. Они для тебя угроза.

Кажется, это было не единственная ее причина, по которой она так не выносила их присутствия, но она дала ясно понять, что не хотела об этом говорить. Я робко поднимала на нее глаза, совершенно растерявшись, как можно было узнать подробности того, чего вызывало у меня множество вопросов от ее заявлений.

– Сейчас обед… Тебе лучше не стоять здесь, – отвлечено произнесла она, продолжая пробуждать мое любопытство с удивительной резвостью. Я вспомнила, что после биоценологии наступало время обеда, когда я с девчонками встречались в аккубатории.

– Да, точно, – согласилась я. – Но ты сказала, что энергия Морганы повсюду, что это значит?

– Это значит, что она не остановиться не перед чем, чтобы навредить кому-либо, кто едва лишь превосходит ее. Ты чужая здесь, и маги чувствуют, что в тебе что-то не так. Помни это, когда задумаешь обзавестись новыми друзьями.

– Надеюсь, мне удастся когда-нибудь с тобой об этом поговорить, – сказала я и поспешила в аккубаторий, взяв во внимание то, что сказала обо мне та рыжеволосая девушка с усталым карим взором. Ее имя какое-то время не отпускало меня от убеждения, что я могла о нем что-то уже слышать, и я проделала немало усилий, направляясь на встречу к девчонкам, чтобы вспомнить хоть что-либо.

Резко поворачивая за угол, я столкнулась с чем-то приятно теплым и знакомо пахнущим. Это был учащийся в примечательной темно-синей униформе.

– Извини, – непроизвольно выдала я, выставив перед собой открытые ладони. Подняв глаза вверх, я обнаружила Райли.

– Ничего, ведь оба живы, – беззаботно улыбнулся файр. – Как проходит обучение? Легко справляешься?

– Обучение? – затупила я, нервно подправляя пряди своих волос. – Да, стараюсь…

В глазах снова всплыло, как я стала свидетелем его беспечности с Леей. Столько же страсти было в нем… Мои щеки вспыхнули огнем, и я попыталась отвлечься на проходивших мимо нас учащихся.

– Что-то не так? – поинтересовался он, окончательно заморозив мою способность соображать.

– «Не так»? – бездумно спросила я.

– У тебя подозрительно измученный вид, – пояснил он. Ну да, с этим даже мне сложно было поспорить, ведь меня до сих пор посещали кошмары, вынуждающие просыпаться несколько раз подряд. Какое же там «доброе утро». – Хотелось бы поговорить с тобой кое о чем… После ужина приходи в «Сад лоз»…

– Райли, сейчас не лучшее время… – стала я придумывать причину во избежание малейшего с ним взаимодействия.

– …я буду ждать тебя там, договорились? – настоял он, не воспринимая моего оправдания. Файр не отрывал от меня свой добрый карий взор, убеждая довериться ему. – Ориентируйся по скоплению кё́тов. Мы просто с тобой поговорим, ничего больше.

– Ладно, – запоздало повторила я, проследив за тем, как он вскоре направился в сторону выхода с удерживающим воодушевленным вниманием на мне. Тело взволновало протрепетало и окинула в резкий жар. Потеряв лейта из виду, я забыла куда шла, пока аппетитные запахи не усилили мой голод, из-за которого я продолжила следовать в зал. Неудивительно, что беспокойство стало отражаться на моем лице. Вероятно, девчонки тоже замечали это, но так и не осмеливались поднимать эту тему, к тому же я постоянно пребывала под их наблюдением.

Мой разум отказывался понимать, что стоял вечер. После ужина я предупредила Нию и Кайлу о моей скорой встрече, на что они даже не стали задавать мне каких-либо вопросов: Ния указала мне путь к нужному дендрарию, а Кайла даже воздержалась от малейшей колкости. Скорее всего, она знала причину этой встречи, вероятно, она могла инициировать ее сама. Из-за этой догадки идти на встречу к файру мне не хотелось, но что-то манило меня отправиться в этот «Сад лоз». После последней прогулки по дендрарию я признала, какими же опасными местами могли оказаться эти сады. И, к моему изумлению, я выяснила, что место, где встретилась с той ненавистной троицей, назывался среди старшего разряда «Ведьмовским садом», потому что именно в нем некоторые маги практиковали свои способности. Отныне я туда ни ногой.

Отыскать сад с кётами – темноствольными деревьями с длинной, розовой листвой – оказалось проще, чем я думала. В нем я заметила много других учащихся, убедительно внушивших мне безопасность этого места. У небольшого фонтана, откуда маняще плескались слабые потоки воды, мне посчастливилось застать Даяну, открыто флиртовавшую с парнем с синими расписными узорами на теле. Вряд ли в тот момент я могла стать объектом ее чарующего внимания, но, обнаружив ее, я определенно дала себе отчет, что в этом дендрарии могла не беспокоиться за свою жизнь. Робко пройдя дальше, я встретила и лейта, шедшего прямо ко мне навстречу. Я не заставила себя улыбнуться, несмотря на то что он выглядел каким-то тайно озадаченным.

– Я уже не надеялся, что ты появишься, – он кратко указал мне следовать за ним. – Идем.

– А куда именно?

– Ты была здесь раньше? – поинтересовался он, аккуратно притронувшись ладонью к моей спине, чтоб я двигалась в нужном направлении. Мне это понравилось. Его теплую ладонь легко можно было распознать через одежду.

– Нет, – призналась я, непроизвольно улыбнувшись тому, что снова чувствовала его прикосновения на себе.

– Тогда это будет сюрприз…

– Я не очень люблю сюрпризы, – пробормотала я.

– Не в этом случае.

Пришлось довериться ему и пойти по искушению его воли. Этот просторный сад был полон различных тропинок, ведущих к определенной локации, где можно было укрыться от постороннего внимания. Киннера завел меня в поистине чудесное место, наполненное светом, отражающимся от нежно-розовых кустов, напоминавших формой гигантские щупальца актинии. Излишняя густая растительность кётов будто специально отделяла зоны визуальным барьером за счет движения многочисленных растительных нитей, плавно колыхающих от малейшего сопротивления.

Я с тихим наслаждением вобрала в себя ненавязчивый аромат сладкой «листвы» и взглянула наверх: яркий свет фиры, едва пропускающийся через эту растительность, превращал темное укрытие во что-то изумительно запоминающееся.

– Боже… Это невероятно… – изумленно оцепенела я, прикрыв ладонью рот, чтобы скрыть свой чрезмерный восторг. Я подошла к ближайшему дереву и внимательно пронаблюдала, как нити вместе с глухим шумом отклонялись от меня с движимым потоком воздуха, который сопровождал меня повсюду. Еле заметные и медленно парящие в воздухе полупрозрачные частицы чего-то неизвестного создавали эффект перламутрового пространства вокруг нас, который потрясающе играл на свету, когда лучам фиры удавалось просеять сквозь густоту множества розовых «щупалец», наполненных мягким светом.

Я встретилась взглядом с лейтом и не сдержала улыбки. Неловкость нашей уединенности вынудила меня отвлечься на более детальное исследование того, что происходило вокруг нас.

– Кайла мне кое-что рассказала… – скромно признался он, продолжая стоять за моей спиной.