Антипод-s. Философская фантасмагория. 2-й том

57 эпизод
Знакомство с Тюрком
путь верного…

Где-то не известно где…

Мастер и Глю лежат в шезлонгах на берегу ленивого моря, на пляже отеля, в час начала заката. Солнце ещё только клонится к морю, задевая его самым краем. Мастер курит, прикрыв глаза. Глю понемногу попивает коктейль. Слышится звук лёгкого прибоя. В полной тишине раздаётся крик чайки – пронзительный и неприятный. Глю морщится. Мастер слегка приоткрывает глаза. Но затем тишина восстанавливается. И они снова мирно лежат.

– Твоё мнение кто-то спрашивал, женщина?! – вдруг раздаётся грубый крик. – Твоё дело молчат и слушать, что говорит мужчина!

– Ёпт, (Глю) взмывает над лежаком, – это что ещё за мутант орёт?!

– Глю, лежи, я посмотрю, (Мастер), поднимаясь на ноги.

– Ага, счас! (Глю) – зло распахивает глаза и движется в сторону голоса.

Чуть поодаль на берегу стоит шатёр, Глю подходит и заглядывает внутрь. Там сидят три бородатых мужика тюркской наружности. У каждого на коленях сидит девушка, которая явно тяготится этой ролью. На столе много начатых закусок и бокалов из-под коктейлей, бутылок шампанского и т. п.

– Ой, ухмыляется (Глю), – а у нас тут недоразвитие неандертальцы! Пацаны, где ваша пещера? – на миг повисает тишина.

– Слышь, ты! – вдруг встаёт один из мужиков, девушка съезжает с его коленей прямо на пол.

– Аккуратней тыкай, зло и чётко выговаривает (Глю), – а то ещё в глаз себе попадёшь. Как потом писать будешь с одним глазом-то? Итак, поди, едва справляешься? Метровые яйца мешают!

– Твоё место в спальне, женщина! Заткнись, когда мужчины говорят! – закипает (Мужик).

– Мужчины? (Глю) – оглядывается в театральной манере. – А где они?

– Я тебя научу слушать мужчину, девка! – зло шипит (Мужик), направляясь к Глю.

– Полегче, появляется (Мастер), отодвигая Глю себе за спину. – Дамы, вам нравится компания? – он обращается к девушкам.

– Я бы к себе в номер пошла, – еле слышно говорит одна.

– Хорошо. Идите. (Мастер)

– Ты кто такой? – спрашивает (Мужик), откровенно нависая над Мастером и разминая мышцы верхнего плечевого пояса.

– Господа, я не хочу ссоры, (Мастер), – аккуратно пропуская мимо себя выскальзывающих девушек. – Но принуждать женщину очень нехорошо. Я вам честно говорю!

– Ты сейчас ляжешь, придурок, – наконец-то решается (Мужик), идя на Мастера.

Мастер ловко проводит захват, скользя вдоль вытянутой руки противника, и в последний момент заламывает её за спину. У него на ладони случайно остаётся массивный и чересчур дорогой перстень мужика. Мастер отбрасывает «безделушку» вглубь шатра.

– Отпусти, – тихо и зло шепчет (Мужик)

– Сначала успокойся. предлагает ему (Мастер)

– Ана, – с уважением произносит другой (Тюрк), до этого сидящий в кресле. – Ана, отпусти Мехмета. Он не сделает ничего плохого.

– Ана?! – с недоумением спрашивают одновременно (Мастер и Мехмет).

– Это «мастер» по-турецки. Объясняет (Глю)

– Ана, позволь мне угостить тебя. Снова произносит (Тюрк)

– Ана, ты совсем не ешь! Качает головой (Тюрк)

Он подвигает к Мастеру тарелку с закусками, наливает кофе в чашку и снова садится на стул, внимательно вглядываясь в Мастера.

– Тюрк, завязывай меня так называть. Просто Найс. Меня даже Глю так не называет. Смущаясь (Мастер)

– Глю? Переспрашивает (Тюрк)

– Глю, поясняет (Мастер). – Вот, она, – он указывает на кресло, где сидит Глю.

– Рух, понимающе кивает (Тюрк). – Душа, значит.

– Тюрк, ты чего? Совсем смущённый (Мастер)

– Смотрю на тебя, Ана, и знаю теперь, куда должны стремиться мои помыслы. (Тюрк)

– Прекращай. (Мастер) окончательно смущён.

– Не желай богатств ближнего. Ибо не они дадут тебе путь к спасению. Отказ от богатств – вот истинная свобода и путь верного. Произнес (Тюрк) – закатив глаза и воздев руки к небу.

– Короче, давай выпьем, Тюрк, за знакомство, пока тебя окончательно не понесло… (Мастер)

58 эпизод
Джем-сейшен…
и муты-замуты…

Где-то в районе ст. метро Белорусская…

– Привет, Флай, – Мастер вошёл в бар «Океан Криво» и уселся за стойку. – Холодина – просто… ужас! Дай чего-нибудь горячего!

– Сейчас дадут, пробормотал (Пиратиус), – ставя перед Мастером большую кружку горячего дымящего вина со специями. – Муты – замуты. Это всё про дьявола и от дьявола. Надо бы понимать… Понимать… Дьявол он не всегда плохо. Он и хорошо. Не может быть человек только из «хорошо». Однобокий он тогда какой-то. «Хорошо» и «Плохо» вместе. Всегда вместе. Надо бы понимать…

– Оу! Найс! – прозвучал громкий чуть скрипучий голос ДеМакса. А вслед за голосом вырос и сам Резолют.

Длинный, в кожаном плаще. Глаза обведены чёрным, руки покоятся на талиях двух девушек в латексе. – Дружище! Замутим?

– Привет, Де Макс! (Мастер) – ухмыльнулся и глубоко затянулся сигаретой. – Замутим, чего ж не замутить! Бабло и бухло! Крикнул (Мастер), – вращая глазами.

– Не, это уже не в моде, – Резолют посмотрел на него своими странными глазами (один чуть вверх, другой чуть вниз). – Голые тётки и транс-музло! (ДеМакс)

– Фуууууу, скривила губы (Глю). – Начинается!

– Дорогуша, я тоже рад тебя… ВИДЕТЬ! (ДеМакс) – Резолют вытаращил глаза и расхохотался.

– Куда пойдём мутить? (Мастер)

– Никуда не пойдём. Тут замутим. А, Флай? Как насчёт джемсейшна? (ДеМакс)

– Хозяин будет против. Пробурчал (Пиратиус)

– А мы ему не скажем! (ДеМакс) – хитро завращал глазами Резолют.

– Раз-два, раз-два-три! – командует (Резолют), сидя за барабанной установкой. Мастер с ритм-гитарой. Начинается мелодия. Девушки, приведённые Де Максом, тоже не скучают. Одна хватает микрофон и начинает выводит ритм-эн-блюз мелодию чистым, чуть хрипловатым голосом. Вторая берёт соло-гитару и подыгрывает. Глю просто наслаждается музыкой, постукивая в такт пальцами по столу. Мелодия плывёт и заканчивается.

– Что, впечатлили тебя мои малышки? (ДеМакс) – ухмыляется Резолют. – Хочешь, отдам одну погонять? Она не против!

– Ты снова ушёл из группы? (Мастер)

– Не трави душу, Отворачивается (ДеМакс). – От неё итак ничего не осталось. Если она была, конечно, – добавляет он чуть слышно.

– Поговорим? Предлагает (Мастер)

– Да, ну…, (ДеМакс) – тянет Резолют, но при этом садится за стол. – Флай, дай мне чая, а Мастеру вискаря! Плачу!

– Тоска? Спрашивает (Мастер), глядя в глаза Резолюту, и уточнив, обернувшись к бармену: – Я так то, больше по части красного сухого. Флай, мне вина.

– Свобода осени, ухмыляется (ДеМакс) одними уголками глаз. – Хочется костров, революций, пожаров, инквизиций… А взамен обычная рутина…

– Терпи, брат, (Мастер), поднимая бокал с красным вином. – За музло!

– За музло! Поддерживает его (ДеМакс). – Единственное, что способно пробудить душу, даже если её нет!

– На что ты живёшь? (Мастер) – Может, денег подкинуть?

– Фууууу, Нааайс, (ДеМакс) кривится. – Я тебе что, девочка, денег мне давать? Может ещё отсосать тебе?

– Дурак, ты. Добродушно замечает (Мастер)

– Я подрабатываю, глухо говорит (ДеМакс). – Отнимаю денежки у одних плохих дядей, чтобы отдать другим плохим дядям.

– Коллектор, что ль? Улыбнувшись (Мастер)

– Типа того. Хорош об этом. (ДеМакс)

– Хорош, так хорош… (Мастер)

***

– ДеМакс, он странный, твой Найс. Зачем он тебе? – спросила девочка в латексе пошатывающегося Резолюта, когда они шли по пустой улице домой.

– Зачем дьяволу праведник? – спрашивает Резолют. – Есть у меня на него планы. Муты-замуты…

***

– Как ты можешь общаться с такими как Резолют? (Глю) – Мастеру, когда они бредут по улице домой.

– ДеМакс… Он живой, решительный, не такой как все… Отвечает (Мастер). – Он как пламя живой. Всегда в движении, в стремлении, в поиске. Наверное, с ним я чувствую себя таким же…

59 эпизод
О друзьях и следствиях (1 часть)
не ходите барышни, с коньяком гулять…

Где-то на Очаковском шоссе, д8к4…

– Привет!

Видеосвязь была нечеткой, поэтому Мастер, даже толком не проснувшись, опознал в абоненте ДеМакса.

– Какого хрена в такую рань ты мне звонишь? И почему у тебя вечные помехи, будто из бункера? (Мастер) – вопрос был задан скорее в качестве риторического, потому что уже давно Мастер совсем не рассчитывал на ответ.

– Ничего себе рань – десять утра! Вот это ты спишь, (ДеМакс) – присвистнул товарищ, а изображение дернулось очередным красным всполохом и вернулось к отображению обычной кухни, где на столе отлично было видно бутылку виски вместо чашки кофе, – у меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться!

– Сомневаюсь, но валяй, (Мастер) – потянулся и поднялся с кровати, тщетно пытаясь открыть глаза и проснуться. Рука привычно потянулась к тумбочке за сигаретами.

– Предлагаю встретиться в одном баре, поиграть для души и неплохо заработать. Ну, а потом, как и всегда – секс, алкоголь и реки удовольствий. (ДеМакс)

– Я с тобой спать не буду, отшутился (Мастер), – давай адрес. Во сколько встречаемся и что играем?

***

Нельзя сказать, что у Мастера было особое желание в этот вечер играть, особенно перед публикой, но ДеМакс редко приглашает в подобные авантюры, а других планов не было.

Репертуар был давно отработанным в паре с ДеМаксом, к тому же друзья давно не виделись. Не столько было интересно выступить, сколько устроить мини-приключение с другом, Глю поморщилась, но поехала с ним. После выступления они спустились в зал и заказали немного выпивки. Примерно полтора часа веселого времяпрепровождения прервала пара, которая привлекла внимание Мастера.

На окраине танцпола он отчетливо видел пару – пьяную девушку и трезвого парня, который открыто ее домогался. Барышня неуверенно пыталась его оттолкнуть, явно не очень соображая, что происходит вокруг.

Молодой человек же был напорист и собран, он то предлагал ей выпить, хотя видел, что ей уже много, то пытался увлечь куда-то в сторону туалетов. Когда девушка неровной походкой все же пошла за ним в указанную сторону, Мастер отправился следом за ними, проигнорировав слова ДеМакса о том, что молодое дело не хитрое и секс нужен всем.

Картина перед ним была не из приятных – парень явно собирался воспользоваться беспомощным состоянием спутницы, которая довольно часто повторяла «не надо».

– И как, прикольно насиловать полуживое существо? (Мастер) – облокотившись на дверной косяк, оскалился, скрывая брезгливость.

– Тебе че надо, мужик? У нас любовь тут может быть. Иди своей дорогой, – бормоча сквозь зубы, (Парень) пытался расстегнуть джинсы на девушке, но она вяло сопротивлялась.

– Что-то я не вижу с ее стороны пламенных объятий. Отойди от нее, (Мастер) – приподняв одну бровь, двинулся было на парня, но почувствовал, что нужно срочно обернуться. И вовремя – еще один «кавалер» как раз собирался разбить об его голову бутылку.

ДеМакс, как оказалось, тоже не остался допивать коньяк в одиночку и последовал за другом. Но пока они любовно укладывали на пол спутника насильника, он время не терял и уже полностью раздел девушку ниже пояса. За что и поплатился случайной потерей сознания путем получения телесных повреждений.

Как оказалось, они даже не были знакомы, он наливал ей до тех пор, пока она не потеряла связь с реальностью. Вечер удался на славу…

60 эпизод
О друзьях и следствиях (2 часть)
но осадок остался…

Где-то в районе ст. метро Белорусская…

Бар «Океан Криво» светился неоновыми вывесками, когда Мастер и Глю решили в очередной раз туда наведаться после малоприятного визита в полицию. Неудачливый насильник, которого они обездвижили парой пропущенных им ударов и отправили в обезьянник, написал заявление.

В нем говорилось, что он просто шел в туалет, а двое неизвестных без причины на него напали и жестоко избили. Конечно, при просмотре камер ночного клуба все эти обвинения были сняты, а ребятам были принесены извинения, но осадок остался.

Пиратиус, как и всегда, блестел лысиной на барной стройке, небрежно жонглируя шейкером. Настолько небрежно, что вокруг него собралась небольшая толпа, каждый из зевак упорно делал вид, что не замечает сбора пожертвований на лечение ребенка, около которой и работал бармен.

Завидев на входе Мастера и Глю, он прекратил представление и принялся натирать стойку, все зеваки тут же нашли себе другие занятия в баре.

– Друг мой, Найс Шан, кто тебя обидел? (Пиратиус)

– Аль беда настигла? Так мы ее пошлем.

– Или все же дело в том, что ел…

– Ты с друзьями в баре не моем?

– Флай, радость моя, отвали. Настроения совсем нет. (Мастер)

– Он забрал заявление? (Пиратиус) – выглядел так, будто в курсе всех событий и просто хочет поддержать беседу.

– Забрал. Но на что надеялся? Как вообще так можно? Он же сам виноват, девушку чуть не изнасиловал… Черт, да это же не люди, а натуральные звери! (Мастер) – полез в карман за сигаретами и благодарно кивнул, когда бармен поставил перед ним чашку крепкого кофе, – вот в чем удовольствие от секса с полубессознательным созданием? Кайф в чем?

– Слабые мира сего ищут методы достичь силы. Разными способами, но всегда отыгрываются на слабых. Вот, к примеру… (Пиратиус)

– Найс! И ты тут! – к стойке подошел (Дэнисиус), не слишком церемонящийся с начавшимся без него разговором, – а я вот пришел попросить Пиратиуса, чтобы он разрешил мне выступить в его баре. Ты как, Пиратиус, разрешишь?

– В этом баре отчего-то даже Найс не выступает, флегматично ответил бармен.

– Ты что, обиделся на него, Пиратиус? Так может, ты не звал, или он не со зла… (Дэнисиус) – он явно не выглядел на свои пятьдесят с хвостиком.

Длинный путь общения с разными людьми деформировал его чувство такта, превратив хорошего строителя в не самого хорошего певца. Его путь на этом поприще только начинался после долгого перерыва, но у него никак не получалось начать разговаривать с людьми не так, как с прорабами на стройке.

– Так, пустишь меня тут выступать? (Дэнисиус)

– Я спрошу у хозяина. Ничего не могу обещать. Вам не пора? (Пиратиус) – он хмурился, но не уходил от стойки.

– Да, мы уже идем домой. День был тяжелым, (Мастер) – увидев согласие в глазах уже засыпающей Глю, оставил деньги за кофе и направился к выходу, – Денис, ты идешь?

– Я тут побуду… (Дэнисиус) – он не сводил взгляда с молодой и явно навеселе девушки, которая призывно ему махала уже не в первый раз, – у меня тут наклевывается…

– Лишь бы не статья. (Мастер)

– Что? (Дэнисиус) – уже не слушал.

– Ничего. В паспорт только загляни, – дождавшись, когда Денис отправился на покорение вершины, (Мастер) – обратился напоследок к Пиратиусу, – не держи зла, дружище. Мы домой.

61 эпизод
Добросовестные взрослые
больнее всего делают родные…

Где-то на Очаковском шоссе, д8к4…

– Тебе не кажется, что на весь этаж воняет ладаном? (Глю)

– Чем? (Мастер) – аж поперхнулся, услышав настолько странную фразу.

– Ну, или ароматическими свечами, палочками, не знаю. Какой-то херней, не иначе, (Глю) – кривилась, принюхиваясь, – может, горит что-то?

– Может, пригорает у кого-то? (Мастер) – хитро посмотрев на Глю, успел только увернуться от летящей в него подушки.

– Посмотри, что твориться за дверью. Может, мы горим давно, а ты и ухом не ведешь. (Глю)

***

Как оказалось, горело что-то парой этажей выше, а конкретно – в квартире Златы и Анны. Мастер долго стучал и уже собирался выбивать дверь, когда заспанное лицо рок-певицы показалось из-за двери.

– Какого черта ты тут творишь? Решила весь дом сжечь или только половину? (Мастер)

– Я уснула… (Злата) – голос был хриплый и сонный, что подтверждало слова, но совсем не объясняло наличие явной гари из квартиры.

– Что ты делаешь? Я войду? (Мастер) – оттерев полусонную женщину от порога, вошел в квартиру и осмотрелся.

Причина дыма и гари обнаружилась сразу – ароматические палочки, масла и прочие средства для расслабления были свалены кучкой в центре журнального столика.

– Ну и что это за стремление к поджогу общего имущества? (Мастер)

– Я уснула. Собиралась просто расслабиться и зажгла одну палочку. А потом не помню, они, наверное, сами упали… Я к концерту готовилась, (Злата) – извиняющимся тоном продолжила певица.

– Что-то на тебя не очень похоже. А вот на ребенка – вполне. (Мастер)

– Откуда тут… (Злата) – она осеклась, когда заметила, что малыш виновато выглядывает из-за шторы, – это сын сестры. Она попросила посидеть, а я уснула.

– Ты же говорила недавно за бутылкой вина, что не веришь во взаимопомощь и поддержку. Что поменялось? (Мастер)

– А кто сказал, что мне теперь нужно помочь в ответ? Я просто не смогла отказать. Как можно верить в то, чего нет. (Злата)

– Ладно, раз пожар задушен в зачатке, то я пойду. (Мастер)

Злата остановила его на пороге самым странным вопросом:

– Найс, а его чем… это… кормить можно-то? А то мне сестре звонить стремно.

Мастер оглядел ее с головы до ног: яркий черный макияж, кожаная одежда и общий вид, при котором ее хочется перекрестить, а не доверить ребенка.

– Как сестра тебе его доверила вообще? (Мастер) – смягчившись, добавил, – она что, никаких инструкций не оставила?

– Я его… вчера из пустой квартиры забрала. Она где-то шляется опять, а его кинула, как собачонку. Я оставила записку, где нас искать, (Злата) – ее открыто трясло от злости, когда она это говорила.

– Сейчас я у Натали спрошу, никуда не уходите. (Мастер)

Следующие три часа они по очереди читали форумы, звонили знакомым с детьми и пытались разобраться, что делать с малышом. А еще через три, когда они, уставшие, но гордые собой, уложили ребенка спать, в квартиру постучали. Пришла сестра с отрядом милиции, забрала сына и сказала, что в следующий раз напишет заявление в полицию. Кричала, что оставила ребенка всего на пару минут, а злостная сатанистка-лесбиянка схватила малыша и убежала на очередную однодневную съемную квартиру.

Мастер с грустью смотрел, как опустились плечи у Златы. Ведь она жила здесь больше трех лет и никогда не уезжала. И то, что она снимала квартиру с Анной, нисколько не мешало ей иметь прочные гетеросексуальные отношения с мужчиной. Действительно, больнее всего делают родные.

62 эпизод
Милосердные игры
о Смерти и Мадлен…

Где-то на Очаковском шоссе, д8к4…

Мастер пьёт кофе, курит и смотрит из окна своей квартиры куда-то вдаль. Настроение философское. Глю сидит в роскошном китайском шёлковом свободном халате прямо с ногами в кресле, пьёт глинтвейн из чашки и щурится как кошка от удовольствия. За окном сырая осень и затяжной дождь.

– Я снова видел сегодня Смерть. На этот раз она была не так элегантна, у неё странное настроение: совершенно чёрное платье для фламенко, высокая причёска с гребнем. К чему бы это? (Мастер)

– Ты бредишь, усмехается (Глю). – Смерть не может быть такой красивой. Смерть – грязное и пошлое явление.

– Осторожнее, Счастье моё, ты можешь её обидеть, шепчет (Мастер).

Порыв ветра распахивает настежь занавески на окнах, становится зябко, Глю кутается глубже в плед. Полупрозрачный силуэт Смерти останавливает около зеркала, где совершенно не отражается.

– Не представляю, как можно с такой точностью и методичностью век за веком выполнять свою работу. Сетует (Мастер)

– Работа может ей нравится. Замечает (Глю)

– Даже самая любимая работа со временем надоедает. И в голове рождается вопрос, который грызёт все твои органы изнутри самым настоящим поедом: «Зачем всё это?» (Мастер) – вещает с видом знатока. – Представляю, как ей должно быть скучно…

Занавески вновь взвивает вверх к потолку, как будто в подтверждение слов Мастера.

– Я бы давно уже придумала какую-нибудь забаву, хвастается (Глю). – А чего киснуть в этой вашей вселенской интеллигентной печали? Чего ради? Очищения души? «Хахахахаха» – вот что я вам скажу, ужасные пошлые рефлексирующие людишки.

– Ты сегодня необычайно груба. Замечает (Мастер)

Звонит дверной звонок. Настойчиво и несколько раз. Мастер идёт к двери, открывает её, за дверями никого. Новый поток ветра дует сначала в лицо, а затем огибает Мастера и как будто бы выдувает из квартиры. Заинтересованная Глю уже рядом. Вместе они выходят за дверь и в пролёт лестниц смотрят на этажи выше и ниже. Замечают движение этажом выше и поднимаются туда. Навстречу идут фельдшеры «Скорой».

– Кто-то умер? (Мастер)

– Слава Богу, откачали, (Фельдшер) – отвечает устало-серьёзно. И задумчиво добавляет: – Чертовщина какая-то, ей-богу. Ведь дышать уже перестала. А спустя секунд двадцать мало того, задышала, так ещё и встала и в кресло села. И сердечный ритм как у молоденькой. Тьфу ты! Чертовщина…

– Квартира какая? (Мастер) спросил на бегу.

– А? Квартира? Да увидите… Чёрная дверь такая… (Фельдшер)

***

Мастер и Глю проскользнули в приоткрытую дверь. За ними пробрался сквозняк, и дверь захлопнулась. В центре довольно захламлённой однокомнатной квартиры в старинном кресле сидела маленькая сухая женщина лет девяноста. Она курила сигарету, держа её в артритных пальцах левой руки. А в правой держала стаканчик неразбавленного виски, бутылка которого стояла у неё в ногах.

– Пришли проведать старую Мадлен? – она прищурила свои слеповатые глаза, стараясь рассмотреть гостей. – Или это стервятники сбежались на запах? Не дождётесь! Она снова не захотела забрать меня… Чёртова кукла! Вы видели? Видели?

Старушка сделала огромный глоток и затянулась.

– Она сегодня выглядела как Кончита. Решила напомнить мне… Тварь! – старушка допила виски, размахнулась и со всей силы швырнула стакан в стену. Он разлетелся на миллион кусочков. Старушка деловито опустила руку и достала из-под кресла новый стакан, деловито налила в него новую порцию, пригубила и задумалась.

– Мадлен, не хотите нам рассказать вашу историю? (Мастер) – спросил чуть слышно.

– Чтобы она подслушала?! (Мадлен) – снова взвилась старушка, глядя куда-то в сторону ненавидящим взглядом. – Впрочем, она всё прекрасно знает. И помнит. И наказывает меня. Я была безгрешной – она не захотела меня забрать. Я стала грешить – она не захотела меня забрать. Я прошла путь искупления – она не захотела меня забрать. Даже в болезни она отказала мне. Что ты от меня хочешь?! – снова закричала старушка.

– Выпьем? Предложила (Глю)

– А что я делаю? (Мадлен) – спросила старушка тоном брюзги. – Впрочем. Наливайте себе. Да не жалейте! У меня много всякого яда.

– Так вы хотите послушать мою историю? Историю Мадлен?