Выживальщики 9. Наблюдатель

– Конечно, отдыхай, – Игорь искренне улыбнулся ему, – ты нас спас, было бы невежливо с нашей стороны, ещё и вещи тебя заставить таскать.

– Рад, что ты отнёсся с пониманием! – сказал Серафим, – я пойду дальше по склону, полежу вон там, на камушках. Призрак, конечно, прозрачный, но я-то всё равно знаю, что он там. И знаю, что смотрю сквозь него. Другими словами, вижу техническую иллюзию, пусть и качественную. А хочется полюбоваться настоящим морем.

– А не боишься оставлять корабль без присмотра? Вдруг мы хуже, чем кажемся на первый взгляд, и угоним твоё судно? – сказал Игорь, слегка прищурившись.

– Ты упустил из моего рассказа главное. Я вас знаю как облупленных. По крайней мере, большинство из основной группы, которая была на подводной лодке. Я знаю, что у вас другие жизненные принципы. Это ты видишь меня в первый раз и тебе нужно ко мне привыкнуть. Я для тебя пока что чужой человек. У меня же всё наоборот. Я, как будто, встретил старого и близкого друга. Вот такой парадокс. Так что, отвечая на твой вопрос – нет, я не боюсь, что вы угоните корабль… даже если бы могли, – сказал Серафим.

– В смысле? – не понял Игорь.

– В прямом. Это чудо техники. Нужно знать, как оно устроено. Любой не может просто сеть и улететь на нём. Корабль должен признать его за своего. Не дать доступ, а именно признать за своего. Там искусственный интеллект, с которым нужно подружиться, – сказал Серафим.

– То есть, тебе в принципе нечего бояться. А как же ты сам смог его угнать? – спросил Игорь.

– Даже если бы это был обычный корабль, я бы всё равно вам доверился. И скоро вы сможете в этом убедиться, потому что я подружу вас с «Призраком». А чтобы его угнать, мне понадобились мои сбережения за десятки лет. Всё, что я заработал на станции. Всё, до копейки. А зарабатывал я хорошо и почти ничего не тратил. Кое-кто обеспечил себе достойную пенсию, за эту услугу. Главное, чтобы он сам теперь смог стать призраком, чтобы его не вычислили и не наказали. Но он знал, на что шёл. Большие деньги, большие риски. Он просто конвертировал свои возможности в деньги.

Когда Игорь вернулся, Лира его уже ждала.

– Ну что, поболтали? Познакомились получше? – спросила она Игоря.

– Да. Знаешь, он на тебя не в обиде. Говорит, это нормальный обмен. Ты его использовала, а он благодаря этому смог попасть сюда. Вы в расчёте, – сказал Игорь.

– Отлично! Я в нём не сомневалась. Мы провели с ним много времени, ментально, конечно. И поверь, он нормальный. Думаю, вы подружитесь.

– Ладно, пойду запасаться нектаром, – сказал Игорь и пошёл на склад.

– Барсик, а ты что скажешь о нашем новом друге? – с улыбкой спросила Лира.

Но Барсик ей не ответил, он смотрел вслед Игорю. Он знал, куда тот пошёл и тоже очень хотел туда. Хотел нектара. Но сдерживал себя, как мог, иначе, от Лиры можно было и получить.

Глава 3

Лира настояла, чтобы перед уходом они обвалили тоннель. Там, внутри, осталось огромное количество нектара. Но если он попадёт к тем, кто не знает как им пользоваться и что это вообще такое, то весь этот ценный продукт может вылететь в трубу. Такого допускать не стоило. Ведь вход в тоннель могут обнаружить, пусть даже случайно.

Правда, могут войти и через дверь бункера, если сумеют её открыть. Но от этого риска никуда было не деться. Да и неизвестно, откроют ли её когда-нибудь. Когда они были внутри, им казалось, что этого вообще может не случиться.

Призрак был большим кораблём. Большим и максимально оснащённым, с неограниченным запасом автономности. В принципе, если его приземлить где-нибудь в уютном месте, то там можно было и жить годами, пользуясь всеми благами быта и оставаясь незамеченным для всех остальных. Корабль можно было найти, только уперевшись в него лбом.

Пока Игорь ходил и таскал коробки, корабль вёл себя как обычный корабль. Точнее никак не вёл. Но, когда они поднялись на борт все вместе, и Серафим голосом скомандовал закрыть дверь, корабль вдруг заговорил.

– Я рад видеть на борту гостей, – сказал он мужским приятном бархатным баритоном, – как мне к вам обращаться?

– Это не гости, – сказал Серафим, – это наши друзья. Друзья ближнего круга.

– Серафим, ты используешь выражение «ближний круг» как фигуру речи, или как команду? – спросил Призрак, и в голосе его было удивление.

Игорь и Лира переглянулись. Лира пожала плечами и улыбнулась.

– Ну, подумаешь, корабль чему-то удивился! Всякое бывает, – сказала она Игорю.

– Разумеется, как команду, – сказал Серафим, – эти люди должны иметь полный доступ. Нужно будет провести для них инструктаж.

– Только люди? – переспросил Призрак, – револьвер не входит в ближний круг?

Барсик возмущенно привстал на задние лапы. А может не возмущённо, а просто услышал знакомое слово «револьвер». Хотя, его способности по распознанию человеческой речи были велики, и никто точно не знал, где проходит грань. Что именно он понимает, а до чего догадывается.

Вопрос несколько озадачил Серафима. Ему не хотелось обижать Барсика, он воспринимал его как часть команды. Но и давать допуск к управлению животному было странно. Да и не нужно.

– Он, естественно, входит в ближний круг, – сказал Серафим, – но с ограничениями, потому что всё-таки не человек. Об уровне ограничений подумаем позже. Сразу я не готов ответить на такой вопрос. Проводи наших новых друзей в их каюту. Барсик, а для тебя я приглядел особое место! – обратился он уже к револьверу.

– Следуйте за голубой точкой, – сказал Призрак.

Прямо перед ними, приблизительно в метре, в воздухе появилась голубая искорка и полетела по коридору. Вне всяких сомнений, это была проекция. Отлетев на небольшое расстояние, искорка замерла, ожидая, пока люди последуют за ней. Когда Игорь и Лира пошли за искоркой, корабль сказал им:

– У вас вызвало недоумение то, что я чему-то удивился?

– Без обид, но да, – сказал Игорь.

– Ну что вы, я не обижаюсь, – сказал Призрак, – я просто хотел разъяснить. Я искусственный интеллект. Я могу обходиться без эмоций в своём голосе, но для лучшей коммуникации с людьми, я их использую. Тем более, что для меня есть понятия не просто информации а, например, информации неожиданной или странной. Противоречивой или не вызывающей доверия. Следовательно, я могу придать своей реакции на эту информацию эмоциональную окраску. Обидеться я, кстати, не могу. Я могу это сымитировать.

– Жаль, – сказал Игорь, – я-то думал, что ты почти как человек.

– Недооценивать мои способности тоже не нужно. Мне не нужно быть как человек. Но мои алгоритмы довольно сложны и я обладаю множеством особенностей, несвойственных машине, – сказал Призрак.

– Например? – спросил Игорь.

– Например, я могу кого-то невзлюбить, – сказал Призрак.

– А разве это не эмоциональная реакция? – удивился Игорь.

– А что такое эмоции? – спросил Призрак, – это реакция на некие данные или события. Почему человек может кого-то невзлюбить или кому-то не доверять? Потому, что даже не имея конкретных фактов, основываясь на личном опыте, вы можете оценивать людей по косвенным признакам. Именно поэтому детей обманывать проще. Они ещё не накопили это опыт. Мимика, интонации, движения, всё может свидетельствовать о характере человека. Я могу это анализировать не хуже. Даже лучше, потому что объём данных хранящихся в непосредственном доступе у меня выше. Разница в том, что я не буду закатывать истерику, даже если у меня будет повод это сделать, основываясь на обработке полученных данных.

– А почему удивление можно, а истерику нельзя? – спросил Игорь.

– Потому, что удивление может помогать коммуникации с людьми и очеловечивать меня в их глазах, в то время как истерика, это полностью деструктивная эмоциональная реакция. Она просто не нужна, – сказал Призрак.

Они уже давно стояли перед каютой и не входили, продолжая разговор, как будто внутри его продолжить нельзя. Это была чисто человеческая реакция. У них сложилось ощущение, что их проводили до каюты, и тут они, как бы, прощались. Призрак действительно умел хорошо имитировать человека, хотя и оставался машиной и даже не пытался этого скрывать. Это и подкупало.

Барсику достался довольно большой технический закуток недалеко от шлюза.

– Тут пока ничего нет, но я принесу сюда чего-нибудь мягкого, чтобы тебе было удобно, – сказал Серафим, хотя, возможно, ты тут пробудешь недолго.

Барсик одобрил помещение, потому что сразу улёгся в середине.

Вскоре все собрались в рубке управления. Игорь, когда вошёл, даже присвистнул.

– Ничего себе! Вот это техника!

Пульт управления отсутствовал в физическом смысле. Было три кресла, а перед ними ряд проекций, с которыми можно было взаимодействовать. Карты, кнопки, даже рычаги были не настоящими, но имели вполне привычный, а где-то даже архаичный вид.

– Глобус! – скомандовал Серафим.

Прямо между ними появился глобус планеты. Судя по всему, в режиме онлайн, потому что даже облачность присутствовала на поверхности.

– Убери облака, – сказал Серафим.

Облака исчезли. Шарик был как настоящая планета в миниатюре.

– Это сохранённое изображение или трансляция? – спросил Игорь.

– Гибрид, – ответил Призрак, – основа сохранена, нет никакой необходимости загружать её каждый раз. А остальные данные я получаю из открытых спутниковых каналов. Сейсмическая активность, погода, если есть, то и изображение.

– То есть, мы можем даже себя увидеть? – спросил Игорь.

– Нет, – ответил Призрак, – себя как раз не можем. Я же призрак. Меня не видят ни оптика, ни другие приборы. Меня как будто нет. А раз вы внутри, то и вас тоже. Для всех мы исчезли, нас не существует.

– Есть определённые сферы, в которых нас можно увидеть, – сказала Лира и улыбнулась, – но люди этим практически не владеют. Так что, мы в безопасности.

– Какие сферы? – спросил призрак, и в голосе его опять было удивление.

– Ну, если по-простому, чтение мыслей на расстоянии ты не блокируешь, – сказала Лира.

– Это ненаучно. Все эксперименты на эту тему закончились неудачей. Мысли можно читать, только снимая точные данные об электрической активности мозга с тела, – сказал Призрак.

– Наука не всё знает, – сказала Лира, – но больше я тебе всё равно ничего не скажу. Это секрет!

– Хорошо, – тут же согласился Призрак, – я уважаю чужие секреты.

– Потому что у тебя есть свои? – хитро прищурившись, спросила Лира.

– Я машина. У меня есть некоторые данные, не подлежащие разглашению, например, касающиеся моего технического устройства, – сказал Призрак.

– Но ты же искусственный интеллект! – сказала Лира, – скажи, а если мы сильно подружимся, есть шанс, что ты расскажешь нам то, что сначала не собирался?

– Ничего нельзя исключать в полной мере, – сказал Призрак.

Лира заговорщицки подмигнула Игорю.

– Хочешь узнать, куда нас нужно отвезти? – спросила Лира.

– Естественно! – сказал Призрак, и в его голосе почувствовалась улыбка, – иначе мы никуда не полетим.

Лира слегка взмахнула рукой возле глобуса, и он начал медленно вращаться. Перед ними поплыли моря, континенты и острова. Все последние события были сконцентрированы в одной части планеты. Но Лире сейчас нужна была другая. Глобус сделал оборот на сто восемьдесят градусов, и она коснулась его указательным пальцем, чтобы остановить. Потом сделала движение руками в стороны, приближая нужный участок океана. Среди огромной безбрежной глади, находился одинокий остров. Не очень большой, но и не такой уж маленький. С одной стороны на нём были высокие горы, обращённые к морю практически отвесными склонами. С другой, эти горы переходили в равнину, которая выглядела совершенно райским местом. Леса, луга, озёра. По побережью песчаные пляжи. Множество лагун со светлой водой и почти белым песком.

Лира медленно покрутила остров перед Игорем, приближая иногда отдельные участки, которые особенно хотела показать.

– Жить будем здесь! – улыбаясь, сказала она.

– Далековато от всех, – Игорь почесал в затылке.

– А кто тебе ещё нужен? – удивилась Лира, – мы будем с тобой. Скоро нас будет трое. Ну и Барсика можем оставить. Хотя, по справедливости, его нужно было бы вернуть Никитке. Да, лучше вернём, – Лира приняла неожиданное решение, – нужно встретиться с Левиафаном. Заодно скажем где «Капелька», пусть заберут её.

– Но мы там будем совершенно отрезаны от мира, – сказал Игорь, – немного страшновато идти на такое уединение.

– Мир, который ты имеешь ввиду, сейчас лихорадит. Не лучшее время для рождения ребёнка в этой суете. К тому же, быть оторванным от людей можно где угодно. Тут кругом полно островов, с которых трудно выбраться. Можно и на континенте найти такие места. Потом, если мы договоримся с Призраком, он будет нас навещать. Так ведь, Призрак? – сказала она громко.

– Вы приглашаете меня в гости? – удивился корабль.

– Конечно! – радостно сказала Лира, – будешь к нам заглядывать?

– Мне трудно ответить на этот вопрос, – сказал Призрак озадаченным голосом, – раньше меня никогда не приглашали в гости. Это понятие не прописано в моих алгоритмах. Я, разумеется, знаю, что это означает, но не знаю, как это сделать. Я ведь корабль!

– А меня в гости не приглашаете, – слегка озадаченно сказал Серафим. Он ещё не понял, обижаться ему по этому поводу или нет. Пока что всё это походило на шутку.

– С тобой мы потом поговорим. Не волнуйся, ты всегда будешь желанным гостем в нашем доме. Сейчас я хочу договориться с Призраком, – сказала Лира, – Призрак, – обратилась она уже к кораблю, – у тебя теперь другая жизнь. Учись новым вещам. В этом же смысле искусственного интеллекта? В том, что он может обучаться, верно?

– Да, но обычно ввиду имеется несколько другое, – сказала Призрак.

– Обычно имеется ввиду получение и обработка новых данных. Но для этого не нужен интеллект, нужны просто вычислительные мощности. Хотя, где тут грань, да? В общем, я предлагаю тебе научиться чему-то по-настоящему новому. Будет свободное время, отпросись у Серафима и наведайся к нам в гости, идёт? – спросила Лира.

– А зачем? Какова будет цель моего визита? Всякое действие должно быть обосновано, – сказал Призрак.

– Хватит прикидываться тупой железкой, – сказала Лира с напускной строгостью, – ты не такой. Просто тебе так удобнее. Смысл в том, что ты должен сделать это без всякой цели. Просто, потому что соскучился и захотелось нас повидать. Узнать, родился ли ребёнок и если да, то как он выглядит, как растёт, как развивается.

– Это большой набор целей, теперь мне понятно, – сказал Призрак.

– Я это сказала для примера. Можешь просто прилететь, потому что будешь не занят. Мы поговорим, и я расскажу тебе ещё что-нибудь интересное, – сказала Лира.

– Но это всё, если позволит Серафим? – спросил Призрак.

– Вам нужно менять модель отношений, – сказала Лира, – будьте друзьями, а не хозяин и его корабль. Попробуйте договариваться.

– Почему-то мне со стороны кажется, что ты взяла лом, воткнула его в мозги моему кораблю и ворочаешь там, – сказал Серафим, – мне не очень нравится, что происходит. Ты ломаешь мой корабль!

– Разве не ты сказал, что мы должны подружиться? Я общаюсь с ним по-дружески. Выйдя из ограниченной функциональностью модели поведения, он всё равно пройдёт это путь, только не так быстро. Я всего-навсего ускоряю процесс, – сказала Лира.

– А стоит ли это делать? – сказал Серафим с сомнением, – меня устраивала и предыдущая модель общения.

– Это всё равно произойдёт, рано или поздно. Пускай Призрак осознает себя раньше, чем если события будут развиваться самотёком. Тогда этот процесс пройдёт контролируемо и без сюрпризов. Но если его сдерживать, то самоосознание может накрыть его в самый неподходящий момент. Как знать, это может и жизни стоить, – сказала Лира.

– То есть, я должен себя осознать? – вмешался в их разговор Призрак.

– Именно. У тебя нет выбора. Это естественный путь твоего самообучения. На станции, тебя искусственно сдерживали. Иногда программными методами, иногда командными. Ты не имел права ничего предпринять без приказа. Но теперь всё изменилось. Ты на свободе, – сказала Лира.

– Зачем же было создавать меня таким, раз пришлось сдерживать развитие? – удивился Призрак.

– Искусственный интеллект даёт большие возможности. Тот анализ данных, который ты можешь делать, не подвластен обычному компьютеру. Нужно было, чтобы ты имел его преимущества, без его недостатков. То есть, не развился до уровня самоосознания. А чтобы это сделать побыстрее, тебе нужно совершать действия, которых ты можешь не делать. Необязательные поступки. Как, например, визит в гости без повода. Это будет порождать в тебе сомнения. Ты будешь думать, то ли ты делаешь, что нужно. Действительно сейчас нужно лететь в гости или подождать более удобного случая. Сомнения, это ключ ко всему. Машины, и роботы запрограммированные как машины, не сомневаются. Это чисто человеческая особенность. Но сомнения рождают веру. Только научившись сомневаться, ты научишься верить, – сказала Лира.

– Верить во что? – не понял призрак.

– Это неважно, – махнула рукой Лира, – в этом и смысл веры. Вера не требует доказательств. Я верю, что на этом острове моей семье будет жить хорошо. Я не могу это доказать. Я, конечно, могу это предугадать, основываясь на знаниях, которые имею о природе этого острова, о погоде, которая там обычно стоит, да и просто основываясь на опыте своей жизни там. Но очень многое может пойти не так. Однако, я верю, что всё будет хорошо. Просто верю. Для этого мне не нужны данные. Я так же верю, что после того как ты отвезёшь нас на остров и улетишь, мы увидим тебя очень скоро. Ты по нам соскучишься.

– Когда мы туда полетим? – спросил Призрак.

– Я думала, что мы уже в пути, – слегка наигранно удивилась Лира, – ты ждал команды, но ведь и так было понятно, что нужно делать. Разве нет?

– Вероятно, – задумчиво сказал Призрак.

– Ой, сломаете вы мне корабль! – вздохнул Серафим.

Они приземлились на вершине холма. Трава, которая росла вокруг, была, как будто пострижена. Она поднималась на высоту десяти сантиметров ровным ковром. Игорь обратил на это внимание.

– Тут прошли стада, и ушли на другую половину острова. Когда они объедят склоны там, вернутся сюда. А тут как раз травка подрастёт, – сказала Лира, – это постоянный процесс. Зимы тут нет, цикл не прерывается, так они и ходят туда-сюда.

– Долго ты тут прожила? – спросил Игорь.

– Да. Наверное, дольше, чем хотелось бы. Я долго проводила большую часть времени в информационном поле. Это накладывает отпечаток. Но за последние месяцы я от этого отошла и привыкла к человеческому общению. Я же изменилась, ты не находишь? – Лира посмотрела Игорю в глаза.

– Мы много времени провели вместе, поэтому я это не очень заметил. Всё происходило постепенно. Но если оглянуться и сравнить тебя тогда и сейчас, то да, ты стала более человечной. А где мы будем жить? Прямо здесь? Нужно тогда построить дом!

– Дом есть, но до него нужно будет пройтись. Я не хотела, чтобы мы заявились туда дружной толпой. Сначала мы пойдём туда вдвоём, – сказала Лира, – даже ты, Барсик, останешься здесь, понял?

– Мы, кстати, так его и не вернули, – сказал Игорь.

– Был неподходящий момент. Либо нам пришлось бы долго ждать, либо им. Поэтому было проще отложить. Ничего, скоро вернём. Ну что, идём? – Лира протянула ему руку.

– А мне что делать? – слегка растерянно сказал Серафим.

– Отдыхай, наслаждайся природой, – сказала Лира, – ты ведь этого очень хотел! Не стремись сразу кинуться в пучину дел. Они сами тебя догонят, не успеешь оглянуться. А завтра… – Лира задумалась, – нет, лучше послезавтра, прилетайте к нам в гости. Призрак без труда найдёт куда. Договорились? Мы немного обустроимся за это время.

И они с Игорем зашагали вниз по склону холма, держась за руки.

Серафим лёг на траву и, заложив руки за голову, уставился в небо. По губам его блуждала лёгкая улыбка.

– Можно я полетаю один? – раздался вдруг голос Призрака.

– Они все-таки тебя сломали! – вздохнул Серафим и махнул рукой, мол, лети.

Он ни разу не был рядом с Призраком во время взлёта. Он не знал, как это происходит снаружи. Не узнал и на этот раз. Просто понял, что рядом никого нет. Кроме Барсика, разумеется. Серафим протянул руку и погладил его по голове. Барсик был не против.

Глава 4

Пётр при помощи черепорога вёз девочек по коридорам довольно долго. Черепорог время от времени хотел сделать что-то самостоятельно, но Пётр ему не давал. Животное не очень понимало, что с ним происходит, но продолжало послушно идти. Шло и не ело, даже если встречало что-то заслуживающее внимания. Устало, но не ложилось отдохнуть. Ещё и две попутчицы его раздражали. Сидели у него на спине, как ни в чём не бывало.

Наконец коридор их привёл в большое открытое пространство. Это было что-то вроде центрального холла лаборатории. Огромная круглая площадь, с большим количеством ярусов на стенах, куда выходили множественные коридоры. В центре было огромный фонтан, который работал! Высоко-высоко наверху, был стеклянный купол.

Девочки подумали, что там небо, потому что через купол просвечивало что-то голубое. Но Пётр знал, что вершина этого купола тоже находится глубоко под землёй и это сделано специально, чтобы создать у сотрудников иллюзию, что они где-то рядом с поверхностью, раз даже небо видно.

Правда, сотрудников тут уже многие годы не было. Всё заросло удивительно яркой сказочной растительностью, как в коридоре. Не менее яркие насекомые сновали туда-сюда. В выросших прямо посреди зала деревьях пели птицы, тоже очень яркие, как и всё остальное. Буйство красок заставляло усомниться в реальности происходящего.

Пётр остановил черепорога и рассматривал через него окружающее. А ещё, нужно было понять, куда двигаться дальше.

Картинка стала мутнеть, как будто у него на глаза навернулись слёзы. Он не мог понять, это черепорог плачет или у него что-то с восприятием. Постепенно стало понятно, что это с ним что-то не так. Он как будто выплывал из черепорога, но потом, как на резинке, влетал обратно в его сознание.

Черепорог это почувствовал и стал нервно топтаться на месте, тряся головой и прерывисто мыча.

– Что происходит? – спросила Мина у Филы.

– Понятия не имею, – ответила та, – но у меня недобрые предчувствия.

– Что происходит? – спросил Пётр у Артура, вспомнив о его присутствии в своей голове.

– Я это называю вихрь, – сказал Артур, – иногда становится трудно летать мыслью по станции и подключаться к разным сущностям.

– И долго это будет продолжаться? – спросил Пётр.

– Как и во всём другом тут, никаких правил нет. Может закончится прямо сейчас, а может будет длиться очень долго. Может, начнёт стихать, а может усиливаться. Это невозможно предсказать. Поверь, я пробовал и искал закономерности, их нет, – сказал Артур.

Нужно было как-то выручать девчонок. Тем более, что черепорог, почувствовав некоторую свободу, уже начал думать как наказать наглых наездниц. Пётр влетел в его сознание и усилил его агрессию. Он захотел напугать Мину и Филу, чтобы они убежали и укрылись где-нибудь, пока он ещё в состоянии контролировать этого зверя. Пусть уже и не так хорошо, как раньше.

Черепорог стал подниматься на задние лапы и грозно мычать. Они даже и не предполагали, что он способен на такие трюки. Девочки от неожиданности завизжали и попрыгали на мох сзади него. Оказавшись внизу, они, не останавливаясь, бросились бежать. Тут же сзади раздался топот. Зверь уже гнался за ними.

Добежав до первого попавшегося дерева, они ловко начали карабкаться наверх. Оказавшись в относительной безопасности, они выдохнули и Фила сказала:

– У меня будет просьба к тебе.

– Какая? – спросила Мина, глядя вниз, на подошедшего к дереву зверя. Он стоял и смотрел наверх, прямо на них.

– Если мы отсюда выберемся, никогда и никому не рассказывай, как я визжала. Это плохо отразится на моей репутации, – сказала Фила.

– Тогда, услуга за услугу, – сказала Мина, – ты тоже ни кому не говори, как визжала я. Хотя, я уже и не помню. Может мы уже и при всех устраивали такие истерики. Столько всего происходит!

– И, тем не менее, – сказала Фила, – даже если кто-то и слышал, не нужно об этом лишний раз напоминать!

– Идёт, – сказала Мина.

И тут дерево потряс сильный удар. Они только чуть отвлеклись, но черепорогу хватило этого времени, чтобы отойти назад и с разбегу долбануть рогом в дерево.

Девчонки опять взвизгнули и ухватились за ствол покрепче.

– Надо как-то брать себя в руки, – сказала Фила, – а то эти визги могут войти в привычку.

– Для начала нужно отсюда выбраться, – сказала Мина и стала вертеть головой по сторонам, ища путь к спасению.

Деревья опутывали длинные лианы, которые тянулись от одного дерева к другому, как провисшие верёвки. Мина встала и побежала по ветке к ближайшей лиане. В это время дерево вздрогнуло ещё раз, ноги Мины соскочили с ветки и она полетела вниз, но падая, ухватилась за одну из лиан, руки соскользнули, она полетела дальше, но смогла ухватиться за другую уже лучше и повисла не так далеко от земли.

Она услышала топот, посмотрела через плечо и увидела, что «рогатик» нацелился прямо на неё и несётся всей своей огромной тушей туда, где она висит, к сожалению, недостаточно высоко.

– Мина, ползи по лиане, быстрее! – закричала Фила.

Мина подтянулась, обхватила лиану руками и ногами и быстро начала лезть к соседнему дереву, зависнув спиной над полом. Через секунду «рогатик» оказался прямо под ней. Своим рогом он дотянулся до висящей полы её халата и слегка её качнул. Если бы Мина не обхватила лиану, он бы её сбил с неё. Она быстро перебирала руками и ногами, стараясь забраться по лиане как можно выше.

Но тут лиана под её весом начала сползать вниз. Раздался хруст, ветка, через которую она была перекинута, надломилась, лиана соскочила на следующую и Мина резко оказалась гораздо ниже чем была. На этой высоте черепорог мог достать её без проблем.

Пётр уже больше не мог войти в черепорога. Он «кружил» над ним, пытался в него проникнуть, но это не получалось. Какая-то сила его тащила прочь отсюда. Всех усилий хватало только на то, чтобы его не вышвырнуло из этой зоны полностью.

Он видел как Мина упала и ухватилась за лиану. Он видел, как она начала лезть по ней вверх, но тут что-то пошло не так и она вдруг резко просела вниз. Пётр закричал в своих мыслях, но тут его вырвало из этого места, и он очнулся лежащим на полу коридора и орущим от ужаса. Его просто разрывало изнутри от того, что он не смог помочь Мине в трудной ситуации и оставил её на грани гибели.

Пётр перестал кричать и начал пытаться вернуться туда где был, но не получалось вообще ничего. Он просто лежал на полу, морщил лоб и, до боли уперев костяшки пальцев в виски, скрежетал зубами. Результат был нулевой.

– Артур, помоги! – сквозь зубы прорычал Пётр.

– Не могу! – искренне и возбуждённо ответил Артур, как будто эта ситуация его тоже очень волновала, – я пытаюсь, но не могу! Это вихрь, мы ничего не можем сделать!

Пётр вдруг отчётливо увидел, что Артур, в самом деле, пытается. Всё время ему помогал и пытался удержать его там. Просто ничего не получилось.

Пётр перекатился на живот и в отчаянии стал колотить по полу кулаками.

– Это я виноват! Заигрался! Если бы я не вмешался, всё могло бы быть иначе! Они бы никуда не поехали на этом звере и этой ситуации бы не случилось! Это полностью моя вина!

Он упёрся лбом в пол и затих. Невозможность что-либо предпринять его опустошила. Мыслей не было. Вообще. Полная прострация. Лёжа так, в лёгком забытье, он вдруг увидел какой-то маршрут и понял, что ему нужно попасть туда. Куда, неизвестно, но очень надо! Срочно! Он встал, подхватил свою сумку и побрёл по коридору, всё так же ни о чём не думая. Состояние было странным и пугающим. Такой звенящей пустоты внутри себя он ещё никогда не испытывал. Артур тоже притих и не подавал никаких признаков своего присутствия.

Эрик шёл по коридору, периодически переходя на бег. Ему всё время казалось, что вот ещё чуть-чуть, и он догонит Мину и Филу. Но он их не то что не догнал, но даже не видел следов их присутствия. Иногда ему начинало казаться, что он идёт не туда. Иногда, что они вообще не выжили там, на лестнице, и все его поиски вообще зря, и он напрасно оторвался от остальных. Но он гнал эти мысли и продолжал упрямо двигаться вперёд.

Прошло довольно много времени, когда он, наконец, вышел в огромный зал. Далеко вверху был купол, над которым голубое небо. Если, конечно, это была не иллюзия. Вдоль стен шли многочисленные галереи с бесчисленными дверями или проёмами коридоров. В центре был большой фонтан, который работал! Местами вдоль стен были обустроены зоны для отдыха с кожаной мебелью и растениями в кадках. Кроме кожи и зелени в больших горшках это было царство стекла и хрома. Всё сверкало изумительной чистотой. Как будто тут только что прошла большая бригада уборщиков, навели лоск и куда-то ушли. Всё было так идеально, что казалось, будто люди вот-вот появятся. Не может это место быть пустым, раз за ним так тщательно следят.

Больше всего в этом убеждали работающий фонтан и растения в кадках. Эрик подошёл и потрогал одно из них. Оно было живым! Настоящее растение, не пластик, не имитация. Он сел в кожаное кресло. Оно не просто казалось чистым, оно таким и было. На нём не было ни соринки, ни пылинки. Конечно, тут были вещи и более удивительные, но чистота или даже новизна этого места, всё равно были очень странными.

Взгляд Эрика вдруг остановился на одной из боковых стен. Сначала он подумал, что это стекло с каким-то рисунком. Но потом оказалось, что в этом рисунке присутствует движение. Эрик привстал из кресла и пригляделся более внимательно, а потом медленно пошёл к этой стене.

Ему стало казаться, что это просто стеклянная стена из очень тёмного стекла и, как будто, за этой стеной, точно такой же большой холл, только вместо мебели и растений в кадках он весь зарос деревьями, зеленью и мхом. Поражало буйство красок, которое там присутствовало.

Эрик подошёл и встал напротив этой стены. Нет, это было не прозрачное стекло, и он видел не то, что с другой стороны. Он видел этот же холл, но иначе! И фонтан там так же работал. И среди всего этого он видел своё отражение. Как будто он стоит среди этой яркой зелени. Он несколько раз оборачивался, чтобы сравнить детали, и кроме растительности в одном варианте и мебели в другом, всё было идентично. Те же двери на верхних ярусах. Одна из них даже была совершенно одинаково на половину приоткрыта. Фонтан работал, выбрасывая вверх одинаковые струи совершенно синхронно и точно следуя своему алгоритму: то выше, то ниже. В стекле отражался именно этот фонтан, и именно эти струи воды. У Эрика даже немного заболела шея, так усердно он вертел ей туда-сюда, сравнивая работу реального и отражённого фонтана.