Buch lesen: «Женись на мне»

Пролог

Шестнадцатилетняя девочка радостно выскочила из машины и побежала к двухэтажному особняку.

– Вера Родионовна, рюкзачок бы оставила. – Вышел следом за ней пожилой водитель. – Я бы сам занес.

– Мне не тяжело. – Отмахнулась она.

– Тогда я поехал за Вероникой Родионовной. – Громко оповестил ее водитель, но Вера уже не слышала его.

Она бежала со всех ног к маме. В рюкзаке лежал аттестат о начальном общем образовании, где по всем предметам стояли сплошные пятерки. Маме с утра нездоровилось, а потому она на вручение не поехала. Отец вечно в офисе пропадает в последнее время… Хорошо, что Вероника, младшая сестра, улизнула с тренировки по гимнастике и громче всех хлопала в зале. Правда, ей пришлось срочно возвращаться на тренировку. Их уже немолодой водитель Трофим забрал Веру из школы.

– Мам, у меня одни пятёрки! – Вера радостно вбежала в дом, но ответа не дождалась. – Мам? – Она, не разуваясь, рванула на второй этаж. – Мама! Ай! – В полутьме коридора она не сразу заметила лежащее на полу тело. – Мама!

Вера бросилась на пол и только тогда поняла, что кругом кровь. Это он! Она знала, что это он! И халат на ней порван. Девочка быстро достала из кармана телефон и набрала номер скорой.

Глава 1

Вера

Я резко открыла глаза и, задыхаясь от панической атаки, села на узкой кровати. Сон. Это всего лишь сон. Кошмарный. Десять лет назад я думала, что из этого кошмара мне никак не выбраться.

Все началось с того, что бабашка, мамина мама, скоропостижно скончалась от рака. Буквально за пару месяцев сгорела. Но так как бабушка являлась владелицей сети аптек и имела приличную долю акций известной фармкомпании, то все с нетерпением ждали ответа на вопрос, кому же она завещала все то, что имела. Все, кроме меня и мамы. Мы просто горько плакали, потому что бабулю любили всей душой. Вероника, моя младшая сестра, еще не сильно понимала, что происходит, и от потери оправилась быстрее. Отец мой… Ненавижу!!!

На маме эта сволочь женилась по расчету. Еще бы, единственная дочь такой успешной женщины, отца ее не стало за месяц до их знакомства. Мама такая нежная, доверчивая… Бабуля их брак приняла только после моего рождения, решив, что я очень на нее похожа. А отец… Видела она насквозь эту мразь, а потому и дала не особо важную должность в аудите компании. Но после ее смерти все изменилось. Отец просто выбил из мамы право подписи, угрожая уничтожить нас с Вероникой. Мама, моя слабая мама сдалась. Она отдала ему все, что могла, и этот урод пользовался. Назначил себя гендиректором… И более ничего не смог. Бабуля ограничила все движения в компаниях до оглашения ее завещания. Управлять всем остался совет директоров. Тогда эта сволочь сильно избила маму.

В тот день, когда я, сдав все экзамены после девятого класса, получила аттестат и торопилась домой, объявили последнюю волю бабушки. Вот прямо с утра к нам заявился нотариус с помощником и сообщил, что контрольный пакет акций и полный контроль над бизнесом получаю я. По пять процентов отошли маме, Веронике и деду по линии отца, которого я видела всего три раза в жизни, так как он был моряком дальнего плавания. Отец не получил ничего и пришел в ярость. Избил маму и оставил ее умирать на полу коридора. Если бы я не приехала домой сразу после вручения аттестата, оставшись на торжественную часть и выступление, то, как сказал хирург, мама бы умерла от внутреннего кровотечения. А так, ее удалось спасти.

Скорая успела, в ней оказался действующий реаниматолог, закрывший в эту смену ставку обычного фельдшера. Он сразу понял, что у мамы ребром пробило легкое, он два раза заводил ей сердце, он по рации предупредил хирургов больницы, что нужно готовить операционную. Она сам ассистировал. И этому человеку я буду благодарна до гроба. Тогда он спас не только маму. Он спас меня в первую очередь.

Пока маму оперировали, я позвонила Трофиму и попросила привезти сестру в больницу. Потом мы сидели и боялись уже вдвоем. Взрослых, которые бы поддержали нас в тот момент, у нас уже не осталось. Даже теток никаких не было. Была, конечно, мать отца, но мы ее даже бабушкой не называли. Расфуфыренная ведьма, охочая до денег, на эту должность никак не тянула. Да и плевать ей всегда было на нас…

Момент, когда в стылом больничном коридоре больницы появился наш единственный дед, я пропустила. Он, прямо в форме, прошагал по коридору, присел на корточки передо мной и со всей серьезностью спросил:

– Вера, что у вас случилось? Я понимаю, что опоздал на оглашение завещания, ваш водитель забрал меня из аэропорта… – Он осторожно коснулся моего подбородка и заставил меня посмотреть на него. – Вера, что случилось? Почему вы в больнице, а меня вызвали?

Я громко всхлипнула, покосилась на поникшую сестру и постаралась взять себя в руки.

– Он ее избил. Маму оперируют. Бабуля почти все оставила мне, вам завещано пять процентов фармацевтической компании. – Монотонно пробубнила я, обхватив себя руками и принявшись раскачиваться.

– Так, что с Мартой? Кто ее избил? – Не понял дед.

– Отец, – едва слышно прошептала я.

Дед на минуту прикрыл глаза.

– Давно? – Прорвался сквозь мое сознание вопрос.

– Он ее все время бьет. – Вместо меня ответила Ника. Кажется, за последние несколько часов она сильно повзрослела.

Дед рвано выдохнул, поднялся на ноги, оглядел коридор и вновь впился в меня взглядом.

– Сидите здесь. Я все решу. – Он такими же широкими шагами ушел, оставив нас одних.

Вероника обхватила меня руками и прижалась сильно-сильно, залив мою школьную рубашку слезами. Так мы просидели еще час, прежде чем к нам вышел врач и сказал, что операция прошла успешно. Тогда мы с сестрой на пару рыдали уже от облегчения. Мама будет жить…

Я с неудовольствием выплыла из воспоминаний и посмотрела на время. Три утра. И далось мне все это вспоминать именно сейчас. Ведь ни к чему хорошему это никогда не приводило. Я начинала ошибаться на работе, делать глупости и нервировать всех вокруг. Заставила себя лечь обратно и закрыть глаза.

В тот страшный день домой мы не вернулись. Мы вообще туда больше не возвращались. Дедушка приехал вечером и увез нас к своему другу, у которого остановился в тот день. С сестрой мы тогда спали вместе. Обнявшись, пытаясь найти друг в друге поддержку.

Утром дедушка вновь отвез нас в больницу, где нас пустили к маме в палату. Она уже пришла в себя.

– Это Родион сделал? – Дед вошел в палату именно с этим вопросом. Так как мама еще была слаба, она только моргнула. – Прости, дочка. – Дед тут же опустился на колени перед ее кроватью. – Не досмотрел. Не думал, что порожу такого морального инвалида.

– Ярослав Максимович, не надо… – Шепотом выдавила из себя мама.

– Надо, Марта. Смотреть нужно было, кого Кларка вырастила. А ведь думал, что успел вложить в него до развода… Ох, и управы-то на него сейчас не найти. – Дед потер китель в районе груди. – Так, пусть девочки сегодня с тобой в палате побудут. К вечеру сообразим чего-нибудь. Тебя и девочек я ему на съедение не отдам. Весь в мать вырос, надо же. – Он резко поднялся, кивнул маме и вышел из палаты.

Через час за дверью помещения встали двое мужчин в форме, которые мигом построили персонал и в палату запускали только проверенных людей. Вечером вернулся дед. Мрачный, как сыч.

– Родька не терял времени даром. Договорился с некоторыми влиятельными людьми… – Дед Яр посмотрел на меня. – Верочка, я готовлю на тебя документы. Мне нужно поменять твою фамилию. У меня есть хороший друг в Нижегородской области, он вам поможет.

– Ярослав Максимович, что происходит? – Мама до сих пор могла разговаривать лишь шепотом.

– Родион, он… Он не оставит Веру в покое. Он ей партию подыскивает, чтобы женить дочь на ком-нибудь послушном, чтобы прибрать к рукам компанию. – С болью в голосе сообщил он.

– Но ей шестнадцать. – По маминым щекам побежали слезы.

– Именно поэтому вам нужно будет уехать. Я выправлю вам другие документы и через две недели вы уедете. До этого Родион не должен проникнуть в палату ни за что. Я все для этого сделаю. Вероника останется со мной. Он до нее не доберется. Жизнью клянусь! Но Веру нужно увезти. – Кажется, он не шутил.

– Вы поклялись. – Чуть слышно ответила мама.

В больнице мама провела ровно две недели. Она уже вставала и могла двигаться, когда дедушка привез меня к ней одну. С новыми документами и билетами на самолет. Нас смогли вывезти, а в аэропорту Нижнего Новгорода нас встретил дедушкин друг, дядя Демид. В его доме мы прожили целых четыре года. Тем летом я успела подать документы только в местный техникум на специальность «слесарь контрольно-измерительных приборов». Это со своим-то идеальным аттестатом. Техникум закончила с красным дипломом. Но мне не удалось даже доучиться на первом курсе университета.

Просто однажды ночью раздался звонок и дед взволнованным голосом сообщил, что нас нашли. Именно по документам в университете, где я значилась, как Вера Родионовна. Тогда мне и предоставили документы на имя Вера Мироновна (в честь маминого отца) и мы с мамой отбыли за шестьсот километров на север, в маленький моногородок, где я устроилась на градообразующий завод. Там мне попался золотых рук мастер, у которого я научилась налаживать любые системы производства. Там я обзавелась корочками с магнетическим званием: «Мастер-наладчик».

Наше общее положение осложняло лишь то, что, едва уехав из родного мегаполиса, мама поняла, что беременна. Срок был такой, что о прерывании речь не шла. Еще в Нижнем Новгороде мама родила моего братика, Фимку. Ничего не прошло даром. Фимка…, никогда не сможет быть здоровым. Побои отца и закачанные в маму лекарства дали осложнение: брат родился раньше срока и у него были врожденные проблемы с развитием тазобедренного сустава. А еще после родов у мамы отказали ноги. Но это ничего не значило по сравнению с тем, что мы были живы и у нас была… СЕМЬЯ. Не было и дня, чтобы я не вспоминала о Веронике и дедушке. Но я верила, что с ними все хорошо и они справятся.

Через три года после устройства меня на завод, дед позвонил снова. Нам вновь предстоял переезд. Отец нас нашел. Пришлось вновь бежать. Радовало лишь то, что у нас уже были кое-какие накопления и я за два месяца до этого обзавелась старенькой «Тойотой», оформленной на моего мастера, который радел за меня, как за родную дочь…

И это вновь был небольшой городок в глубокой провинции, где нас не-то что сложно было отследить, я сама сначала понять не могла, где нахожусь, и почему в некоторые дни на ночь небо не темнеет. Мама за это время научилась отлично шить одежду на заказ. А еще очень часто лечила на дому, снимала приступы боли, переназначала более подходящие препараты… Все же она… медик с отличным образованием.

Я тоже лечила, но только машины. Они были для меня всем. Они были понятными и логичными. Я могла заставить работать любую железяку, если мне это было нужно.

– Мастер от бога! – Качал головой директор предприятия, выписывая мне очередную премию…

Нас вновь нашли через два года. Сообщение на этот раз пришло от Вероники. Всего три слова: «Он едет к вам». И мы вновь поменяли место дислокации. Не так уж и плохо. Областной центр с уймой оборонных заводов, где только меня и ждали с моими рекомендациями. Так я стала мастером-наладчиком не на одном конкретном заводе, а на трех. Все самые сложные проблемы с техникой доверяли лишь мне. Работать пришлось с утра до ночи, но и зарплата была соответствующей. Мне даже удалось оплатить две операции Фимке. Ему поставили металлический каркас во избежание дальнейшей деформации. А еще через полгода наш умница пошел. Ногами. Еще нам повезло со школой. Обычной нормальной, где мой братец смог показать весь свой многогранный ум. Далее он выиграл всероссийскую олимпиаду для второклассников…

Я вновь резко подскочила от звука будильника. Пора вставать. Пусть я сегодня и не выспалась, зато многое обдумала. Мы неплохо справляемся в текущих условиях. У нас есть съемная квартира, старенькая машина, хороший заработок и отсутствие полоумного отца рядом. Того ужаса, что пришлось мне пережить десять лет назад, хватило. Страшно, когда твой отец, пытается убить твою мать. Невозможно страшно.

Черт, снова горячую воду отключили. Пришлось мыться под ледяным душем. Зато проснулась. Фимка уже ушел на летние каникулы, поэтому спал. А вот мама уже вовсю готовила мне завтрак. Шуршала шинами инвалидного кресла по линолеуму, выпекая гренки и нарезая огурчики мне на обед.

– Проснулась? – Повернула она белокурую голову.

Я вздохнула. Моя темно-русая голова и немалый рост никак не соответствовали воздушности и хрупкости моей мамы, не смотря на коляску. Я вышла ростом в ненавистного папашу, метр восемьдесят не всем девушкам в жизни дается. А лицом я еще и пошла в весьма некрасивую бабулю, так что о личной жизни можно было лишь мечтать. На меня засматривались лишь заводские мужики под полтинник возрастом. А на что было смотреть остальным? На рослую некрасивую девицу, по уши погрязшую в семейных проблемах? Кому это надо? Тем более, что я не особо распространялась о своем наследстве, будь оно неладно.

Наверное, я бы вернулась домой и отдала все за возможность вылечить маму и брата, но мама мне это запретила делать. Зачем ей здоровье, если злопамятный папенька нас просто прибьет? Я на свете подольше задержусь, пока у меня все не отнимут с помощью угроз моим родным и близким. А остальные – отработанный материал. Бесполезный. Наверное, к этому времени он уже завел нужные связи.

Да уж, удружила бабуля. И ведь по завещанию я не могла ничего со своим наследством сделать: ни продать, ни подарить. Лишь передать бразды правления мужу. До этого момента компания будет работать, как часы без какого-либо внешнего вмешательства. Отец же пока сможет довольствоваться лишь неплохой зарплатой гендиректора. Судя потому, что он до сих пор пытался нас найти, поставленные бабушкой на ключевые посты люди нас не кинули.

– Угу. – Я зевнула и уселась за стол, пытаясь проснуться и взбодриться. – Мам, от деда ничего? – Зачем-то спросила я. Наверное, сном навеяло.

Мама тут же испуганно повернула голову и строго посмотрела на меня.

– Нет. – Отрезала она и вновь пошуршала шинами по полу.

Я кивнула, принимая ответ. А пока завтракала, думала лишь о том, что это все не к добру. В коридоре послышались шаги. Фимка проснулся и теперь по стеночке пробирался на кухню.

– Ты снова не в коляске. – Фыркнула я. Все же врачи рекомендовали не перегружать организм.

– Не хочу. – Глухо пробормотал он.

Ну да, даже в школу, что находилась по соседству, же он ходил уже с тростью, игнорируя опостылевшие костыли и кресло. В данной ситуации я радовалась лишь тому, что у него есть шанс на полноценную жизнь. Но для этого нужны деньги, силы и время. Через месяц у нас снова начнется сеанс массажей, ЛФК и курс дорогостоящих препаратов, поэтому нужно заработать побольше. Раньше деду удавалось пересылать нам какие-то деньги, но год назад (после нашего последнего переезда) он перестал выходить на связь и пришлось нам выкручиваться самим. Да и документы переделывать было уже некому…

Забрав собранный мамой обед, я поспешила на работу. Хорошо, что вчера удалось забрать машину из автомастерской, где ей перебрали всю подвеску, так что сегодня я была на коне.

– Верка, ну где тебя носит? – Встретила меня на проходной замдиректора завода.

– Я приехала на пятнадцать минут раньше положенного времени. – Я приложила карту пропуска к окошечку и турникет послушно провернулся. – Что у вас случилось?

– Верочка, ты же знаешь, как весь наш коллектив тебя ценит. – Начала она издалека.

– В Воробьево не поеду. – Резко отказалась я от подобной перспективы. – Я только-только подвеску сделала после прошлого раза. Какой дурак завод на таком отшибе построил, а дорогу к нему не сделал?

– Так мы компенсируем тебе все в конце месяца. – Похлопала она глазами. – Вер, не в службу, а в дружбу. Нам тут военное ведомство станок ночью доставило. О тебе услышали и привезли. До завтра нужно отремонтировать.

– Что? – Я даже остановилась. – А как они его без меня потом на месте регулировать собрались?

– Так это не наши проблемы. Они сказали, что у них там что-то сломалось совсем… Во втором цехе стоит. – Крикнула она мне вдогонку.

Я махнула рукой и прибавила шаг. Вот чем хорошим меня бог наградил, так это длинными ногами, которыми я могу быстро перебирать.

– Где станок? – Влетела я в цех.

– И тебя сюда послали… – Рядом с аппаратом уже топтался Акимов. – Слушай, ты хоть раз такое видела?

Я во все глаза смотрела на механическое устройство, выполненное в форме головы хищной кошки. То ли барса, то ли тигра… Не особо понятно.

– Документация на него есть? – Нахмурилась я.

– Держи. – Мне тут же были выданы три листочка бумаги, на которых было указанно, что это конструкция должна отделять крупные соцветия от мелких.

– И зачем эта просеивалка министерству обороны? – Еще сильнее нахмурилась я.

– Вот если не сделаем сегодня, то точно узнаем в самых отборных выражениях. – Акимов почесал в затылке.

– Значит, нужно сделать, а потом спросить. – Пожала я плечами. – Включи-ка питание.

Мой собрат по несчастью несколько минут искал, как это дело подключить, но все же справился с задачей. Я нажала на кнопку пуска установки, и в цехе тут же раздался противный металлический скрежет. Я мигом вырубила все это дело. Кажется, где-то слева подшипник разбило.

– Тащи инструмент, разбирать будем. – Велела я Акимову.

Он вздохнул, но все необходимое припер уже через пять минут. Только на съем верхней странной обшивки ушло полчаса. Ну неужели к ходовой части нельзя было сделать более свободный доступ?

Я оказалась права, подшипник вылетел. А еще оторвало пружину. И если первую составляющую я могла снять с уже списанного станка, то пружина здесь стояла неизвестного мне производства. Такое ощущение, что их здесь несколько штук переплелись под разными углами. Радовало лишь то, что сплав был хорошего качества, и если мы найдем вторую часть, то можно будет все сварить и эта машина еще какое-то время послужит хозяину верой и правдой.

Вторую часть пружины пришлось доставать с помощью щупа, добраться до нее по-другому было нереально. Руки бы оторвать тому, кто этот станок на бумаге рисовал. Через час нам уже проварили все стыки, и мы воткнули все это дело на место.

– Запускай, – велела я напарнику.

Установка тут же ожила и заработала без каких-либо посторонних шумов. Пасть этой неизвестной скотинки распахнулась и вывалился язык в виде выводящей конвейерной ленты.

– Эффектно. – Прокомментировал Акимов.

– Бесполезные понты. – Поморщилась я. – Вырубай и идем обедать.

Глава 2

Неладное я почуяла еще на обеде, когда мимо нас забегали работники соседнего цеха. Эх, а я только за булочку принялась…

– Кажется, это по наши души. – Скривился Акимов.

– Можем не ходить. – Пожала я плечами. – Сам справишься?

– Ага, два раза. – Не согласился он. – Я еще понимаю, что ты с подшипником сделала, но что это за хрень, которую ребята варили, я так и не понял.

– Пружина это. – Нахмурилась я. – Там же все понятно было.

– Это тебе понятно. Ты ж этих роботов насквозь видишь. А я что? Мое дело подносить и кланяться. – Скривился напарник.

– Тогда идем, пока за нами не пришли. – Я убрала остатки обеда в сумку и направилась в цех.

Замдиректора нарезала круги вокруг делегации, одетой в зеленую военную форму, а эта самая делегация нарезала круги вокруг установки.

– И где же мастер, что так быстро все починил? – Изумлялся, тот, что был в фуражке.

– Так на обеде, товарищ полковник. – Тут же вытянулась женщина.

– Верка здесь. – Саныч, сварщик, увидел, что я в цех зашла.

Меня быстро подтолкнули вперед и меньше, чем через минуту я предстала перед делегацией.

– Девица? – Изумился мужчина в форме.

Я пожала плечами. На девицу я сейчас была похожа весьма условно: в бесформенном сером костюме, тяжелых ботинках и с кепкой на голове, чтобы волосы не пачкались. А лицо у меня такое, что без поллитры не разобраться, чьих я буду.

– Я – мастер. – Ответила коротко.

– Это Верочка. – Тут же защебетала замдиректора. – Она за последний год нам все аппараты чинила, работали без сбоев. Мы на нее всем заводом молимся, как на икону.

Лучше бы зарплату подняли, чем молились. Я скрипнула зубами, но упрямо молчала. Полковник вдруг вперился в меня острым взглядом, мне даже неуютно стало.

– Здесь есть свободный кабинет, где я мог бы поговорить… с мастером? – Мужчина холодно глянул на мою начальницу.

– Да-да. Конечно. Я вас провожу. – Спохватилась она, кажется, лишь сейчас заметив, сколько вокруг нас собралось народа.

Нас проводили в кабинет директора, находящегося сейчас в отпуске. Кажется, он даже в какой-то санаторий уехал, так как в первые в его жизни на предприятии не было авралов. Кроме сегодняшнего, конечно.

– Выйдите все. – Велел мужчина. – Вера, останьтесь.

Возражать никто не стал. Я тяжело вздохнула, не к добру это все.

– О чем вы хотели поговорить? – Начала я с главного, так и не решившись присесть.

– Давайте я для начала представлюсь. Павлов Валерий Трофимович. – Я замерла на месте. Что-то до боли знакомое резануло мне слух. – Павлов Трофим Валерьевич является моим отцом. – Он чуть скривился. – Всегда знал, что Земля маленькая. – Я, услышав имя нашего старого водителя, даже дышать перестала. Черт! И что мне теперь делать? – Вы знаете, что вас ищут?

Я рвано выдохнула.

– Знаю.

Валерий Трофимович уселся в директорское кресло и серьезно посмотрел на меня.

– Если вас все еще не нашли, значит, вы очень хорошо спрятались. Но, думаю, что у вас не больше недели на то, что вас начнут искать в этом городе. – Принялся объяснять он.

Я до боли стиснула кулаки и, пройдя пару шагов до стола, села на стул для посетителей.

– Откуда у вас такая информация? – Я не дала себе возможности впасть в панику. Это все потом, когда моя семья будет в безопасности.

– Вы заказали через местную больницу довольно редкое лекарство. Мне сегодня утром пришло сообщение о том, что вас будут искать в этом регионе. – Поведал он мне.

Я мысленно выругалась. Я действительно выписала редкое, но эффективное лекарство для Фимки. Маме бы тоже курс пройти, но денег пока не было.

– Вы нас сдадите? – Спросила, понимая, что ничего с этим поделать не могу.

– Что? – Удивился Валерий Трофимович, а потом задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. – Можно было, конечно, так и поступить. Я бы даже вознаграждение получил за это. Но… Ваша бабушка в свое время очень выручила отца большими деньгами, когда мой брат попал в неприятности. В ответ она просила лишь о преданности, а мы, Вера Родионовна, не те люди, которые будут предавать и договариваться с совестью.

Я немного расслабилась.

– Вы специально меня искали, когда сюда приехали? – Попыталась я выяснить.

Мужчина снял фуражку, прошелся пятерней по волосам с проседью и покачал головой.

– Э, нет девонька. Меня сюда за мастером отправили. Я бы вас нашел, конечно, но только после мастера. Полдня по городу проездил, пытаясь хоть что-то выяснить. Вернулся на завод, а тут вы. – Хмыкнул он.

Я быстро прогнала в голове всю полученную информацию. Нас почти нашли, нужно переезжать буквально сегодня. Я, как мастер, нужна в другом месте.

– И где требуется мастер-наладчик? – Я быстро поняла, что выбора у меня нет.

– В одном закрытом городке стратегического назначения, который охраняет моя часть. – Загадочно улыбнулся он. – Мимо нас и мышь не проскользнет. Вы будете в полной безопасности. Конечно, документы о неразглашении придется подписать.

Я задумчиво кивнула.

– Я поеду только с мамой и братом. – Отрезала твердо.

Если Валерий Трофимович и удивился тому, что у меня есть брат, то виду не подал.

– Конечно. – Только и ответил он. – Но вы туда поедете под своим именем. Так надо. Как у вас с документами? – Склонил он голову набок.

– Новые. – Дернула я плечом и чуть смутилась.

– Я займусь этим. Паспортный стол здесь где-то был. – Он резко поднялся со стула. – А сейчас вы уволитесь, мы поедем к вам домой, и вы отдадите мне все удостоверения личности, что у вас есть.

Я тоже встала со стула.

– А просеивалка эта…? – Вспомнила вдруг.

– Ее уже погрузили и сейчас увезут, куда надо. Идемте. – Поторопил он меня.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. А что я еще могла? Устроить истерику с воплями «не поеду»? Из упрямства попасть отцу в руки и отдать наследство? Бежать дальше в неизвестность? У меня никогда не было повода сомневаться в преданности Трофима Валерьевича. Так почему я должна сомневаться в его сыне?

В отделе кадров на меня смотрели так, как будто я им дохлую выдру принесла.

– По закону ты должна была написать заявление за две недели. – Услышала я, едва заикнулась об увольнении.

– Первые два месяца я работала на заводе неофициально. – Приподняла я бровь. – И у меня до сих пор хранится расписка директора о том, что завод за починку главного станка готов заплатить пятьдесят тысяч помимо зарплаты. Денег я до сих пор не увидела, но могу вытрясти их. – Конечно, я блефовала. У меня просто времени не было на то, чтобы ждать директора из отпуска. Но на понт-то я их могла взять?

– Расчет возьмешь в кассе. Я позвоню. – Услышала ожидаемое.

Трудовую книжку мне тоже отдали сразу. Валерий Трофимович таскался за мной, как привязанный. Даже когда я забирала из раздевалки свои нехитрые пожитки, меня одну не оставил. Интересно, а если мне в туалет приспичит, он за мной тоже пойдет?

– Я на своей машине. – Указала я на парковку, когда мы вышли с проходной, где я сдавала пропуск.

– Хорошо. Парни поедут следом. – Кивнул мужчина.

Я только сейчас заметила огромного «Тигра», стоящего под кустами давно отцветшей сирени. Мда, с таким сопровождением без привлечения внимания точно не обойдется. Моя старенькая «Тойота» рядом с этим исполином смотрелась безобразно маленькой и древней.

Стараясь не краснеть за свою машину, я дождалась, когда мужчина сядет на пассажирское сиденье и завела двигатель. Только хотела выехать с парковки, как у меня зазвонил телефон. Я заглушила мотор и со страхом уставилась на незнакомый номер. Надеюсь, что это информационная служба какого-нибудь коммерческого банка, или просто мошенники.

– Слушаю. – Все же решилась ответить.

– Это Вероника. – Я с облегчением услышала знакомый голос. – Вер, он нашел вас. Сегодня ночью или завтра утром он уже будет у вас.

– Я знаю, Ник. – Грустно улыбнулась. – Вы там как?

– Я у знакомой девочки телефон отобрала, но он все равно отследит. Дед не очень хорошо себя чувствует… Вер, вам бежать надо. Он тебе такого страшного жениха нашел… Рецидивист-уголовник… – Зачастила она.

– Я сообщу, когда мы освоимся на новом месте. – Коротко ответила.

– Мама как? А Фимка? – Вероника ничуть не изменилась, кажется.

– С ними все в порядке. – Ответила чуть не плача.

Я услышала, как сестру кто-то окликнул.

– Мне пора. Уезжайте. – Вероника прервала звонок, а я еще с минуту сидела, глядя на экран телефона.

– Возьмите. – В руку мне ткнулся бумажный платочек.

А я и забыла, что в машине со мной еще человек находится. Взяв платок, быстро стерла с лица слезы. Мама увидит, что я плакала, и расстроится. А ей нельзя. Она потом несколько дней плохо себя чувствует.

Сделав несколько глубоких вздохов, я вновь завела машину и вырулила на улицу. Некогда расклеиваться. У меня куча нерешенных проблем и вопросов, которые, кроме меня, решать некому.

– Вера Родионовна, вы не думали о замужестве? – Прервал затянувшееся молчание Валерий Трофимович.

Я грустно хмыкнула.

– Чтобы подставить под удар еще одного человека? – Покачала я головой. – Нет. Я не готова идти на такое.

Мужчина вперился в меня нечитаемым взглядом.

– Мне кажется, что вам просто нужен сильный мужчина, который решит все ваши проблемы. – Услышала я в ответ.

Я чуть не засмеялась. Сильный мужчина? Где его искать-то? Да и сильные мира сего выбирают себе в жены красивых мягких женщин с покладистым характером. А я и некрасивая, и непокладистая.

– Я в нашей семье сильный мужик. – Отрезала, поворачивая на свою улицу. – Спасибо за заботу, Валерий Трофимович, но мы справимся сами.

Я вновь поймала на себе задумчивый взгляд. Уж не думает ли он сам на мне жениться? Я скользнула взглядом по его правой руке. Женат. И слава богу!

– Все же подумайте об этом варианте. Мне кажется, что у вас не будет отбоя от предложений руки и сердца на новом месте. – Он отвернулся от меня и принялся разглядывать ничем неприметную улицу, сплошь состоящую из панельных пятиэтажек, окруженных плотным кольцом тополей.

Я завернула в ничем не примечательный двор и заглушила двигатель.

– Первый этаж. – Бросила у подъезда, когда поняла, что сын нашего старого водителя не собирается оставлять меня одну.

– Вера? – Мама, едва услышала скрежет ключа в замке, выкатила в узкий коридор.

– Мам, мы уезжаем. – Я, не разуваясь, отправилась в свою комнатку за документами.

– Здравствуйте, Марта Мироновна. – Услышала за спиной.

Документы я нашла быстро, они у меня всегда все в одном месте лежат.

– Вот. – Полминуты не прошло, как я вышла из комнаты и отдала документы нашему потенциальному спасителю.

– Как только соберетесь, уезжайте. Машина сопровождения в вашем распоряжении. – Валерий Трофимович вытащил из кармана небольшой блокнот и, черкнув в нем несколько строк, вырвал лист и отдал мне. – Отдадите на КПП и вас пропустят в часть. Утром я приеду с документами.

Я кивнула и дождалась, когда он выйдет из квартиры, после чего развернула лист и уставилась на написанное. «Хозяин, она починила ЗВЕРЯ за пару часов. Тот самый мастер. Павлов».

Великолепно. Таких пропускных документов у меня еще не было.

– Вера, кто это был? И почему мы уезжаем? Куда? – Дрожащим голосом спросила мама.

– Это Павлов Валерий, сын нашего Трофима. – Я аккуратно сложила лист и запихала его в нагрудный карман. – Отец уже в пути. Вероника позвонила. Мы поедем в военную часть, там требуется мастер.

– А как же Ефим? – Мама обхватила себя руками.

– Разберемся. Должен же у них госпиталь быть. Или еще что-нибудь придумаем. – Отмахнулась я, прикидывая, влезут ли все вещи в машину, или снова придется что-то бросить…

– Прости, – мама опустила голову. – Если бы я не вышла за него замуж…

– Мам, ты ни в чем не виновата. Виноват лишь он. Это он до сих пор вынашивает планы, он тебя так долго обманывал и притворялся, он тебя шантажировал нашей смертью… Главное, что Веронику с дедом он не трогает, а до нас добраться не может. С остальным мы разберемся. – Нехорошо прищурилась я. – Где Фимка?

– У себя, книгу слушает. – Мама мотнула головой в сторону их с братом комнаты. – Я сейчас скажу ему, чтобы собирался. – Она ловко развернула коляску в узком коридоре.