Свет во тьме

© Кирилл Вадимович Задырко, 2021

ISBN 978-5-4496-7248-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Не критик имеет значение, не человек, указывающий, где сильный споткнулся, или где тот, кто делает дело, мог бы справиться с ним лучше. Уважения достоин тот, кто сам стоит на арене, у кого лицо покрыто потом, кровью и грязью; кто отважно борется; кто совершает промахи и ошибки, потому что никакой труд не обходится без них; кто познал великий энтузиазм и великую преданность, кто посвящает себя достойной цели; кто, при лучшем исходе, достигает высочайшего триумфа, а при худшем, если его постигает неудача, это по крайней мере неудача в великом дерзновении; и потому никогда он не будет среди тех холодных и робких душ, которым не знакомы ни победа, ни поражение.

Теодор Рузвельт

Часть первая

Ибо кто имеет, тому дано будет и

приумножится, а кто не имеет, у того

отнимется и то, что имеет.

Свт. Иоан Златоуст, «библия, том 9»

Звук дребезжащего телефона пробудил меня от мысленного, бушующего в голове коллапса. Спонтанно скидывая с ног кожаные ботинки, направляюсь в холл. Где поправляя галстук, снимаю трубку:

– Да

– Привет, дружище, как спалось? – спросил Антон. – В силе?

Прокручивая в голове, события последней недели я вспомнил, что договаривался повидаться с ним – старый друг, с которым при обычных обстоятельствах общаться одно удовольствие, но теперь.

Немного выдержав паузу, я опешил:

– Эмм, может, перенесём? – После недавней смерти жены. Всю позапрошлую неделю занимал себя мыслями о случившемся. В голове хаотичный сумбур – смесь чувств и воспоминаний. Да и к тому же не особо хотелось напиваться, как мы это делали частенько. По пятницам и праздникам встречались у «Старого козла». Заливались до потери пульса, а после ковыляли домой как два весёлых дегенерата. И такое бывало достаточно часто, чтобы пагубная привычка стала настолько безвкусной, что казалась просто-напросто неинтересной.

После последовало недовольное «Пффф». И голос моего товарища, словно гром прогремел:

– Ты мне не друг, что ли? Или как? – завопил он в трубку.– Ну же. Мне скучно!

Поняв, что Антон выпил лишнего, я насколько получилось вежливо – в таких ситуациях, когда приходится повторяться – разъяснил, что хотелось бы. Но по не безызвестным причинам (он знал) не могу.

Я повесил трубку.

Десять дней назад

Сидя на соседнем, переднем сидении иномарки фирмы «Dodge», Ли перебирала свои каштановые волосы. Ехидно улыбалась мне. Грациозно подпевала играющей музыки из динамиков расположенных на приборной панели автомобиля. По-детски смеялась, когда я втапливал педаль газа в пол. Или наоборот: строила печальные рожицы, если музыка не нравилась. Её счастливое лицо, напоминавшее мне ребяческую, беззаботную мину исказилось в широченной улыбке, – от уха до уха – когда строки «linkin park» полились из динамиков колонок:

«I ve become so numb I cant feel you there

I ve become so tired so much more aware»

– Сделай погромче.

– Не хочу – подразнил я улыбаясь.

Ли,  потянулась к переключателю громкости и самостоятельно прибавила звука.

– Что думаешь?

А перед глазами возникла картинка: недовольное выражение лица отца Ли когда мы объявим о скорой свадьбе. Её отец военный и принципиальный человек. Считает, что женится нужно после тридцати. И не дай бог раньше! Но всё-таки, не думаю, что он будет категорично против нашего рвения поскорее скрепить отношения узами брака. И вероятно не будет доволен, когда узнает, что свадьба запланирована «Без его ведома». Он любил так выражаться. Но в этом не было ничего такого, что бы «вселяло ужас и страх». И тем более я не собираюсь менять решение. Поэтому не вижу причины отступать от принципа.

Как тогда. Кафе«Fish». Субботний вечер. Ли сидела напротив окна с видом на утренние, оживлённые улицы проснувшегося города. Наслаждаясь чёрным кофе. А я, всё также; пристально наблюдая, изучающее присматривался. Ли заказала у официанта бизнес-ланч. Наши взгляды пересеклись. Она улыбнулась приветливой улыбкой: «Ты мне симпатичен», – читалось во взгляде. Глаза, которые словно уткнулась в меня, приветливо олицетворяли то, что я не мог понять, но мне показалось очень приятным быть частью их внимания. Не знаю – почему так, но помню как вчера: ощутил прилив солнечной энергии, которая пронзила каждый миллиметр моего тела. Каждый уголок души трепетал за возможность быть в центре внимания этой девушки. Как и тогда – сейчас, я чувствовал что-то, что сначала не мог объяснить. Но и показаться наивным не хотел. Поэтому скрыл эмоции под маской уверенности:

– Уверен, – мои голос немного надломился, но не достаточно для того что бы Ли заподозрила неладное.

А тем временем, мы проехали основную часть пути до «Места казни». Посмотрев в стекло заднего вида, я убедился, что дорога свободная. И выруливая «Dodge» на трассу примыкающую к основной линии шоссе, мельком заметил озабоченное выражение на лице Ли. А после, когда набрал скорость и переключился на четвертую передачу, спросил:

– Переживаешь?

– Немного, – откидываясь в кресле и слегка приподняв левую бровь, пробормотала она.

Ли любила своего отца. Я даже ей немного завидовал… После смерти матери, мой же отец впал в такую депрессию, от которой страдал не только он. Сначала с малого, постепенно стал спиваться. И впоследствии, превратился в человека, которого и человеком сложно назвать. Уже тогда, я понимал, что в такой ситуации никто мне ничего не даст просто так. И тем более не на кого надеяться, кроме себя. И я принял очевидное решение, которое на тот момент показалось наиболее правильным. Собрав остатки воли, после очередного всплеска его гнева, совершил то, что считал необходимым – сбежал.

Не в том смысле, что вот так сразу, на ровном месте решение самом по себе появилось в голове, нет. Это тщательно спланированный шаг. Осознанный поступок, который, в конце концов, оправдал мои самые смелые ожидания относительно будущего скитания по улицам неизвестного города.

Да, как вы уже догадались: я отправился в другой город. Тогда, я ещё не до конца понимал – как устроен этот мир. Так же, как и, впоследствии совершал промахи и ошибки только потому, что не было опыта их избежать. Помню, как вечером приходилось караулить на заднем дворе тогдашне процветающей столовой «Фаворит». Высматривать объедки и питаться чем попало, что по истечению времени поднаторело. И я начал искать источник дохода.

Без соответствующих документов, это было возможно, но не когда тебе ещё и шестнадцати нет. Поэтому пришлось наблюдать и учиться тому, что было доступно. Читать книги, которые я воровал в библиотеках города. А после как прочитывал, стопками складывал до часов открытия – обычно это с 9 утра (не знаю, как сейчас) – у входной двери. Общаться с людьми; я выглядел старше своих лет, поэтому не составляло труда прикинуться бедным студентом, которому не хватает на еду. И, в конце концов, привык.

Для меня это было также естественно, как и для тех детей, на лице, которых улыбка от полученной в школе пятёрки. Но в отличие от них, я не был, в обычном понимании полноценным, прилежным – как считалось в обществе – нормальным. И это в какой-то степени расстраивало. Но я и не догадывался, что именно моё несоответствие привычному миру и жизнь вне зоны комфорта – «это» ключ к успеху. И в будущем я буду благодарен за эту возможность: «Не быть как все».

Один раз по такому поводу мне очень сильно повезло. Общаясь с разными людьми, так получилось, что случайно познакомился с человеком, который был в хороших отношениях с владельцем столовой. Вы бы видели на моём лице улыбку, когда этот паренёк – может чуть старше двадцати трёх – заикнулся о том, что в столовую требуется человек на работу на не официальной основе. После, выстирал, как вообще возможно тщательно, – хозяйственным мылом, которое в общественных заведениях, вроде кафе быстрого питания или гипермаркетах – свой заношенный свитер цвета хаки. В джинсах, которые любезно одолжил – не своровал – у продавца на вещевом рынке и белых, порванных кедах, отправился на собеседование. Решил попытать удачу.

Войдя с главного входа, я окинул взглядом помещение столовой. Здесь было чисто. По крайней мере, чище чем в других столовых, в которых мне доводилось побывать. Да, частенько бывало, что, заблаговременно приготовившись, я ходил по таким местам. Слушал, как общались люди между собой. Прочитав всё меню больше сотни раз, я знал из чего готовится то, или иное блюдо. И мне иногда удавалось выгадать из этого пользу. Когда ко мне подходил официант со словами: «что будите заказывать?», я точно знал – что хочу. И из каких продуктов тот или иной суп, салат. Обычно, да как обычно: всегда не было денег купить себе обед, поэтому я просил принести стакан воды (в меню она тоже есть: «Стакан воды». Бесплатно). Но тогда явно не собирался заказывать что-либо, потому что перекусил яблоком с рынка напротив.

У кабинета, меня встретила администратор. И попросила подождать. А сама тем временем скрылась за дверью с табличкой: «Директор». Пару минут я сидел и ждал, когда услышал уже знакомый скрип половиц и дверь открылась.

Меня приветствовал молодой мужчина, с которым следующие минут сорок мы говорили на различные темы. Помимо причины, по которой я не могу предоставить ему нужный для трудоустройства минимальный пакет документов, он так же спрашивал о моей вере. О возрасте. И готов ли я работать в половину ставки. На что, опустив незначительные детали относительно пропажи документов, я ответил, что согласен на всё, лишь бы кормили и платили хоть какую копейку. Как же я удивился, когда в ответ на моё немое ожидание он принял. И не просто принял, а взял под крыло.

Очень хорошо помню тот момент, когда получил горячую тарелку кислого щи, а на десерт настоящий чизкейк. И было настолько вкусно и сытно, насколько я вообще мог ощутить реальным. После постоянного голодания, твой мозг начинает работать как-то по-другому, поэтому то, что мне выделили после, казалось пиком изобилия и шика.

Четырёхугольная каморка, которая была маленькая, но очень уютная. Я просиживал в ней свободное от работы время. Зачитывался утренними газетами, книгами. В общем, занимался саморазвитием и самосовершенствованием. И вот, в один из таких дней, – обычно это вечер субботы на воскресенье – начал обдумывать план по восстановлению документов.

После, собрав энную сумму средств, я оплатил всевозможные штрафы по утере паспорта и других нужных документов. Восстановил паспорт на вымышленную фамилию и возраст. На тот момент мне было чуть больше пятнадцати, но в графе «Дата рождения», стояли другие обозначения.

И вот. Когда я понял, что всё получилось. И больше не было смысла скрываться, начал обдумывать следующие шаги. Решил устроиться на более оплачиваемую работу. С того времени прошло достаточно времени, чтобы забыть прошлое как страшный сон. Но я не могу выкинуть из головы моменты моего становления, потому как то, что со мной происходило, формировало и закаляло характер.

Как я и предполагал, что без особого труда устроюсь на более респектабельную должность чем мойщик посуды на половину ставки, так оно и произошло. Теперь, я стоял у входа в кинотеатр и в костюме галактического жука и зазывал посетителей. Чаще всего они проходили мимо. Но были и те, – особенно дети – которые останавливались и хотели сфотографироваться, сделать селфи с зелёным, высоким чучелом плюшевого мультика. И конечно я был не против когда после «фотосэссии» родители своих чадо благодарили меня лишним рублём.

Тогдашний график работы у меня был плавный. Всего пару часов в день. И надумал устроиться на вторую работу, а вырученную долю с зарплаты – я обычно откладывал определённый процент – потратить на съём комнаты.

Договорившись со старухой, которая круглый год сдавала комнату у себя в квартире, заселился. На самом деле там было ненамного уютней, чем в каморке за столовой. Но тогда это казалась не очень существенным, как и если самому решать – когда приходить и в котором часу возвращаться. Если, работая в столовой – в выходные дни, не мог прийти позже закрытия столовой, потому что рисковал бы ночевать на улице – а зимой это крайне неприятно, как вы понимаете. То теперь я точно знал, что могу приходить и выходить когда захочу. Что внушало уверенность.

В один из таких дней, я задержался на новой работе по причине того, что мой сменщик, – тоже официант – как обычно бывает, явился с опозданием. В тот момент, – не знаю почему – решив не спешить оказаться в четырёх стенах своего жилища, отправился на прогулку по городу.

Я бродил по улицам ночного города и вспоминал всё, что происходило со мной за эти два года. Анализировал. Помнил то, как оказался в совершенно незнакомом месте. И постепенно узнавал всё интереснее, тщательней как губка впитывал знания. Поначалу стоило титанических усилий не сдаться и не сломаться; когда голод, холод это то, что приходится выносить раз за разом. Я плакал от того, что скучал по дому даже тогда, когда всем сердцем ненавидел своего отца. Или, наблюдая за детьми, примерно моего возраста жалел о том, чего не имел. Но где-то глубоко внутри понимал: что если буду упертым, настойчивым, то любая, даже самая тяжёлая цель осуществима.

«Я не сдамся! И не сломаюсь», постоянно повторял я. Это были слова, которые в моменты слабости, возвращали к действию. Каждый раз как первый; вселял такую уверенность, что не было нужды искать поддержки в чём-то. Будь то алкоголь или наркотические препараты. Достаточно просто тихо сказать: «Ты сможешь». Я просто знал, что будущее это такое зеркало. Как посмотришь, так и увидишь…

– Ли.

Ответа не последовало. Повернув голову, я увидел – как плечом она уткнулась в мягкую обивку сидения – спит. Умиротворённое спокойное лицо. Мне было интересно наблюдать за идеальной симметрией, утонченностью аккуратных губ. Прямоугольный овал лица обрамляли каштановые волосы небрежно взъерошенные, местами неаккуратно разбросанные в разные стороны. Как будто увидев неземную находку, я взбодрился и загорелся желанием заполучить её себе. Но вспомнив, что нахожусь за рулём, моментом позже, переключаю внимание на дорогу.

Ночные фонари подсвечивали хлопья снега, скапливающиеся вдоль бордюра. Создавалось впечатление полной умиротворённости и тишины. Лишь звук музыки, окутавший салон автомобиля мог нарушить первобытность момента. Верхушки деревьев под напором холодного, февральского ветра покачивались. Словно маятник, завораживающий и приковывавший взгляд дворники – рисовали круги на лобовом стекле. Подобно тому, как художник подбирает готовую рамку для своей картины и пишет уже заурядными, старыми красками я изобразил рожицу на запотевшем стекле.

«Когда проснётся, обрадуется», – понадеялся я.

В последнее время её частенько укачивало. Помню, когда мы решили отдохнуть у озера, которое находилось в лесной местности округа – недалеко от дома её родителей. Собрали провизию и различные, необходимые принадлежности. Загрузили всё в машину. Выехали, тогда было примерно 10 часов дня. Всю дорогу от дома до основного кольца соединяющего город и выезд к лесу, как обычно сияла энергией и была чем-то увлечена. Но стоило городской суете за окном смениться просторами необъятной природы – уснула. Как и тогда пару недель назад, сейчас; я предполагаю, что возможно, после трудоустройства на новую должность, непривычный темп жизни выматывал её.

Вообще современная жизнь выматывает. Я и сам, бывает устаю. Особенно, после трудовой недели, – обычно это пятница – нужно дать организму отдохнуть. Не могу сказать, что уж очень выматываюсь, но как говорится: «Война войной, а обед по расписанию». Поэтому мы с Ли, по возможности стараемся провести выходные с пользой. Бывает, смотрим фильмы, а после обсуждаем главных героев; Читаем книги, сидя у электрического камина. А после уcтраиваем шикарный ужин. Или и то, и другое одновременно, что напоминает степень идиллии, которая бывает когда всё идёт так, как хочется, а не нужно. Конечно иногда, были неотложные дела, которые требовали внимания. Но в ожидании вечера, это было настолько незначительно что, в конце концов, не имело особого значения. Аналогично тому, как сегодня – пообещав целый день уделить Еве – я отключил телефон. И сейчас подумываю о возможных пропущенных вызовах, которые могут быть крайне важны.

«Пока спит, гляну – что там?», подумал я и потянулся к бардачку за смартфоном. На ощупь начал миллиметр за миллиметром исследовать пространство. Что-то кольнуло в руку. Достал шероховатый предмет. Это был запечатанный конверт без какой-либо подписи и обозначений, так что я и понятия не имел, кому или для кого он мог быть предназначен. Стало интересно – что в нутрии. Одной рукой управляя автомобилем, а другой распечатывая конверт. Начинаю гадать о его содержимом: «Может быть, праздничное поздравление», фантазировал я. Ли писала стихи, да и к тому же неплохо. По крайней мере, мне нравилось.

Помню как-то раз по случаю нашей годовщины, я проснулся раньше неё, чтобы порадовать её вкусным завтраком. Приготовив гавайский завтрак в лучших традициях здорового питания – она очень любит фрукты и всё такое – дополнив тарелку щепоткой корицы, понес это дело в постель. Там было пусто. И лишь одиноко лежащий на краю подушки конверт заменял её присутствие.

– Доброе утро, – донёсся голос из душевой.

– Доброе! – прокричал я в ответ.

Там были стихи:

Новогодней ночью

Чудо пусть случится

Красочное очень,

Как снежок, искрится.

P.S Твои смарт-часы на зарядке :)

Не имею понятия – что будет в этом конверте? Вероятно стихи как и в прошлый раз. Почти открыл его, когда показалось, что Ли проснулась. Поворачиваю голову что бы посмотреть: всё также, дремала.

– Я совершаю идеальное преступление.

Ещё немного и… Звуки клаксона надвигающихся на встречу двух фонарей. Резко вывернув руль вправо – испугался. Почувствовал, как автомобиль уносит с трассы. А после яркая вспышка. И мысли окутала тьма…

Ли

Ранее этим днём

Ура! Скоро свадьба. Пару месяцев и я самый счастливый человек в мире! По крайней мере не могу сказать, что не в восторге, когда под боком такой лакомый кусочек как он. Но, я же, черт возьми, стану его женой, а значит ещё счастливее! Да. Жду не дождусь того момента, когда мы скрепим нашу клятву поцелуем. А после я посмотрю, как подруги от зависти подохнут – комары от паров фумигатора.

Ник, хорош. Во всех смыслах и без смысла. В свои неполные двадцать семь многое знает, умеет то, что по соображениям этики не буду озвучивать. В его глазах, словно бесконечный, чистый свет. А ещё, не считая особенностей оригинального характера, тащусь от его фирменной ухмылки. И, я наверное, никого не встречала, кто бы был настолько умен, насколько и добр к окружающему миру как он. Конечно, у нас в отношениях не всегда так гладко, но компромисс – это дело такое, не хитрое. Ну да ладно.

Так, вот.

Помню один раз, когда мы прогуливались по вечерним улицам города. Ели клубничное мороженое и всё такое в этом духе. Не обращая на время, болтали и веселились. И будто целый мир вокруг замер в ожидании финальной сцены, где мы. И только его дыхание нарушает кромешную тишину. Свернув в переулок. Услышали крик за спиной, вроде: «Ей мужик». Конечно, мы обернулись.

Совсем ещё ребёнок, на скидку лет 13. Низкого роста он был одет в рваную черную куртку. И капюшон скрывал сальные волосы выбивающиеся наружу. В мгновение, достав острый нож, мальчишка начал махать им перед нами угрожая мол: «Гоните деньги». Как я удивилась, когда Ник молча достал кошелёк и спокойно протянул грабителю одну купюру – малую часть того что было в кошельке.

Я не понимала: почему здоровый мужик позволил себя ограбить малолетнему подростку… Просто не укладывалось в мозгу! Поэтому, после, когда мы добрались до дома, донимала Ника вопросами. И как липучка не отлипала до тех пор, пока не услышала одну фразу, которая поставила все точки над «i»:

«Он был голодный».

***

– Ты почему мясо ни ешь, Коля?

– Не хочу.

– Меня не волнует: чего ты хочешь – чего не хочешь. Ешь, сказал!!! – отец повысил голос, что я задрожал как осиновый лист.

– Там жилы и сало, – мой голос прозвучал очень тихо. Неуверенно, сдержанно.

– Мужчина должен есть мясо, – добавил он. И зыркнул на меня своим фирменным, испепеляющим «взором».

– Мам, – я посмотрел на мать. Она сидела за столом и ела овощной салат. И он выглядел намного лучше, чем размякшее жирное мясо, которое у меня.

– Что? – делая вид, что не понимает, она переспросила. И нервно улыбнулась.

– Мам! Мам! Ты подкаблучник. Вот ты кто! Понял? – сказал отец и хлопнул по столу ладонью.

– Просто спросил, что спросить нельзя?

– Ты как с отцом разговариваешь?! – теперь его не волновало то, что я ни ел мясо.

Боясь получить в ухо, как это случалось очень часто, что бы казаться случайным всплеском эмоций – я промолчал.

– Я вопрос задал!!! – повысил он тон.

Я нервничал. И не знал, как реагировать на подобное. Поэтому пару секунд сидел и смотрел, как он сверлит меня глазами полными злобы, отвращения и презрения. Иногда переводил взгляд на мать, которая как не замечала ничего кроме его правоты:

– Что смотришь на меня? – мне показалось, что она злилась. – Ник, ешь, пожалуйста. Ешь мясо.

– Ты ему ещё одно место поцелуй! – его лицо исказила гримаса недовольства. Отец добавил:

– Так, пока ни сожрёшь всё, что в тарелке, из-за стола не ногой.

Я расплакался…