Квартал Тортилья-Флэт

Да лопни мои зенки, это чё Стейнбек? Грозный, бешеный, неистовый Стейнбек "Гроздьев гнева", яростный, как ветхозаветный пророк? Нет, в "Квартале" Стейнбек совсем другой: нежный, мягкий, лиричный романтик; весёлый и остроумный; грустный, но при этом всепобеждающе жизнелюбивый.

Да, именно жизнелюбие меня и поразило. Слишком уж обычны писатели-пессимисты, от книг которых так и веет безнадёгой. Да ну их к чёртовой бабушке! А писатель-оптимист, жизнелюб, птица редкая, оттого ценнейшая. И уж не знаю, пишет вроде и о грустном временами, и о смертях, почему же у меня от книжки такое впечатление счастья? Жизни, бьющей через край? Радости бытия?

И это я не говорю про героев - про шайку беззаботных лодырей, шалопаев, пьянчуг, преданных друзей и галантных кавалеров. Познакомьтесь с ними сами, говорю вам, не пожалеете!

Вблизи моря Время гораздо более сложно, чем в любом другом месте, ибо, кроме круговращения солнца и смены времен года, ещё и волны отбивают на скалах ход Времени, а приливы поднимаются и откатываются, как огромная клепсидра.

А описания природы были для меня, как изысканные лакомства, выдержанные вина - каждое слово смаковала. Бесподобно хорошо!

Короче, читайте, а то, ей богу, получите!

Скажем прямо, не такая уж диковинка эти «пайсано» - выходцы трущоб калифорнийского Монтерея, потомки мексиканцев, испанцев, индейцев и неблагородных европейцев, живущих так, как придет им в голову, сливаясь с окружающей их средой как хамелеоны. Мало что может расстроить их до глубины души, ведь пока рядом есть друзья, в руке банка вина, а над головой сияет солнце, то все не так уж плохо на сегодняшний день, как говорится. И на завтрашний тоже.

Зато веселится эти ребята умеют и делают почти все наотмашь: дерутся, любят, горланят, спорят, затевают аферы, раскаиваются и чудят. Украл-выпил-в тюрьму. Встал спозаранку, подоил соседских коз, пока никто не заметил, обсудил новости квартала, не обделив вниманием Конфетку Рамирес и Корнелию, чья жизнь сплошная Санта-Барбара. Работа? Нууу. Если нужно, то можно и поработать)

Грубые манеры, вытертые на коленях бумажные штаны, винный перегар и честная душа, которая способна и на непроходимую глупость, и на бескрайнее добро, которое тоже, если честно, немного похоже на глупость.

« - Если бы это была не роса, а бриллианты, мы бы разбогатели. Мы бы пили без просыпу всю жизнь. - Тогда у всех было много бриллиантов. И они ничего не стоили бы, а за вино всегда надо платить. Вот если бы пошел винный дождь, а у нас была бы цистерна…»

О эти диалоги, эта комичность ситуаций в которые вляпываются друзья, этот налет несерьезности, которым укрыта реальная проблема не одного-двух человек, а целого квартала тех, кто живет одним днем! Не читала, а впитывала атмосферу!

Все же, я считаю Стейнбека гением по части описания людей простых, которые, пусть нас и разделяет не один десяток временных лет, до невероятного кажутся знакомыми. Словно это если не наши соседи, то соседи наших соседей, или знакомые знакомых, о которых можно, иногда, почесать языком, цокая и качая головой, мол, был же хороший, умненький человек, куда его занесло!

Причем, пишет об этих людях Стейнбек так хорошо, что я их всех начинаю немножко любить, или сопереживать им, или возмущаться, но без злости, а лишь с досадой. На кого я в этом момент досадую не всегда понятно, на персонажа или на обстоятельства, в которых он живет.

Все вышесказанное было лишь для того, чтобы самой себе хотя бы пояснить почему я не могу, закрыв эту книгу, сказать: о, вселенная, как же меня раздражают подобные люди! И это как минимум магия: в реальной жизни таких людей, прожигающих жизнь до окурка, категорически не люблю. Такой вот парадокс.

Отличный роман. Несмотря на весь беспредел творящийся вокруг, чувствуется в мотивах героев какая-то добрата. Местами смешной, местами философский и целиком безнадёжно грустный. Когда синька превращает не глупых и добрых людей в бедствие. Именно так все и должно было закончится.

Четвёртая прочитанная книга Стейнбека и вновь восторг и удивление и "моёпочтение" и желание продолжать свои отношения с полюбившимся автором.

Вообще это первая часть дилогии (на самом деле трилогии — спасибо ari за поправку) о маленьком вымышленном (и ещё одна поправка — город Монтерей оказался вполне реально существующим городком, расположенным именно в том месте карты США, где и указывал Стейнбек — спасибо за подсказку hitcher ) калифорнийском рабочем городке Монтерей — вторая повесть называется "Консервный ряд". Правда в моём случае повести читались "шиворот навыворот и задом наперёд", но на самом деле это особого значения не имеет, восприятие не нарушается.

Героями Стейнбека стали потомки испанцев-первопоселенцев, осевшие и закрепившиеся на этих землях и вместе с англоязычной частью населения городка составляющие его "кровь, пот и слёзы". Автор знакомит нас наверное с самыми маргинальными и асоциальными горожанами, у которых кроме их собственных жизней да одёжных лохмотьев больше ничего и нет. Эти люди вряд ли составляют красу и гордость Америки, причём в обоих смыслах этого выражения — ни они своим существованием, поведением и трудом не добавляют красоты и гордости Америке, ни у Америки нету поводов гордится ими. Пьяницы и дебоширы, хулиганы и мелкие воришки, жулики и побирушки, БОМЖи и завсегдатаи тюремных городских камер — ну что может быть привлекательного в людях такого сорта!

Ан нет! Как бы мы критично и даже с неким превосходством и вероятным отвращением не относились к таким людям, но, по крайней мере, вот эти книжные стейнбековские "отбросы общества" всё-таки зачастую вызывают симпатию и отчасти зависть. И поводов к тому несколько. Ну вот, например, они умеют говорить правду, при всём при том что и наврать и нафантазировать способны безмерно. Они могут быть бескорыстными бессребрениками и даже накопителями и хранителями каких-то копеечных сумм, если это имеет некую возвышенную цель, хотя чаще всего любая денежка немедля превращается в пару бутылок чего-то крепкого. Эта шайка-лейка имеет свою шкалу ценностей и моральных установок и решительно наказывает одного из своих членов за кражу у приятеля, тут же прощая его и искренне помогая ему залечить ими же нанесённые побои. Они умеют делиться последним куском хлеба и последним глотком вина хоть с человеком, хоть с голодным псом, хотя ни вина ни хлеба у них никогда нет в достатке и тем более нет в избытке. И, наконец, они истинно свободны, свободны той свободой, за которой уже ничего нет...

PS Не забыть бы вынести днём поближе к мусорным бакам свои старые, но ещё пригодные для носки вещи, авось кому-то пригодятся...