Zitate aus dem Buch «Отель «Нью-Гэмпшир»»
Половину жизни тебе пятнадцать. А затем в один прекрасный день тебе вдруг взял и стукнул двадцатник; оглянуться не успел - вот и тридцатник. И потом уже годы свистят мимо, как уикенд в хорошей компании. Не успеешь осознать, в чём дело, как начинаешь мечтать, чтобы тебе снова было пятнадцать...
Как только ты начинаешь считать себя незабываемым, сразу же находится кто-то, кто не может припомнить, что вообще с тобой встречался.
Я особенно наслаждался, читая по вечерам отцу вслух; читать кому-нибудь вслух - это одно из величайших удовольствий в жизни.
"Так мы и пытаемся мечтать. Так мы придумываем свою жизнь. Из нашей матери мы делаем святую, а отца превращаем в героя; и чей-то старший брат и чья-то старшая сестра - они становятся нашими героями тоже. Мы изобретаем то, что любим, и то, чего боимся. Всегда найдется утраченный храбрый братишка, и утраченная младшая сестренка тоже. Мы придумываем и придумываем: лучший отель, совершенная семья, курортная жизнь. И не успеваем мы вооброзить себе все эти вещи - они от нас ускользают.В отеле Нью - Гэмпшир мы привинчены на всю жизнь - но что такое немного воздуха в трубах или даже немного говна в волосах, если у тебя есть хорошие воспоминания?" (с)
Все знали, что Гарольд Своллоу с прибабахом; в те дни, если кто-то был с такими же выкрутасами, как Гарольд Своллоу, то про него говорили, что он с поворотом, как вальсирующая мышь.
Однажды вечером, когда мы смотрели по телевизору, висевшему над стойкой бара в отеле «Нью-Гэмпшир», слезливую мелодраму, моя мать сказала:
— Не хочу смотреть до конца. Я люблю счастливые концы.
— Не бывает счастливых концов, — сказал отец.
— Правильно! — воскликнул Айова Боб, в его надтреснутом голосе слышалась странная смесь довольства и стоицизма. — Смерть ужасна, бесповоротна и очень часто преждевременна, — объявил тренер Боб.
— И что из этого? — спросил отец.
— Правильно! — воскликнул Айова Боб. — В том-то и суть: и что из этого?
Согласно Фрэнку, религия - это просто очередная разновидность таксидермии.
Ты должен стать одержимым и не растерять одержимости.
Я уверен, что если мир прекратит потворствовать войнам, голоду и другим бедствиям, все равно останется возможность смущать людей до смерти.
Повторять вопрос было бессмысленно: глухота Эгга была в высшей степени избирательной.
